Королевство в огне. Пепел Души

Сигрин стоял на коленях посреди огромного зала без окон, освещённого множеством факелов. Из одежды на нём были лишь чёрные штаны и маска. Прямо перед ним возвышался обелиск из чёрного оникса высотой в два человеческих роста. От обелиска во все стороны тянулись лучи – желобки, выбитые в гладком полу. Всего лучей было одиннадцать, и каждый заканчивался впадиной размером с крупную чашу. Сигрин тяжело дышал: предстоящий ритуал одновременно и пугал его, и приводил в восторг.

– Ты готов, мой ученик? – на плечо Сигрина легла крепкая рука.

– Да, учитель.

– Начнём же!

Из боковых коридоров, скрытых в полумраке, начали одна за другой появляться тёмные фигуры братьев. Они как бы выплывали из недр подземелья, созванные для проведения ритуала. Следом за братьями вывели одиннадцать скованных цепями и тяжёлыми ошейниками пленников. По приказу Артаиска каждого из них поставили на колени рядом с нишами. Сигрину было безразлично, но он всё же окинул взглядом несчастных. Одиннадцать человек – восемь мужчин и три женщины разного возраста. На каждом – иссиня-чёрный ошейник, лишающий магической силы. Маги стояли на коленях и ждали своей участи. Опущенные взгляды, сгорбленные спины – они сдались. Пытки сделали своё дело. Только одна женщина-маг смотрела на Сигрина с нескрываемым презрением и злобой. Её тёмно-голубые глаза полыхали яростью. Выплеснуть её мешал кляп во рту.

Артаиск встал напротив Сигрина; в его руках появился короткий нож. Сухие губы двигались сами, что-то нашёптывая. Артаиск поднял нож и резанул по своему запястью. На пол упало несколько капель чёрной крови. Он провёл пальцами по ране, не переставая шептать, и начертил на груди Сигрина чёрный круг. Кожу на груди обожгло так, будто это была не кровь, а раскалённый свинец, но Сигрин вытерпел. Артаиск обошёл его, направляясь к пленнику у задней ниши. Короткий свист, после которого последовал сдавленный хрип, и что-то упало на пол за спиной Сигрина. По желобку между ног Сигрина потекла алая кровь прямо до обелиска. Артаиск неторопливо двигался по кругу, и с каждым его шагом следующий маг падал, заливая пол кровью из распоротой глотки. Он ненадолго задержался напротив женщины с яркими глазами. Та попыталась плюнуть в Артаиска, но кляп помешал.

– Ты была полезна мне, Элэра, – произнёс Артаиск и резко полоснул женщину по горлу. – Какое-то время.

Элэра упала, судорожно дёргаясь, и вскоре затихла – новый желобок наполнился кровью. Артаиск шёл дальше, неумолимый, как сама смерть. Последним был старик, чьи испуганные глаза бешено вращались в орбитах. Он вырывался и извивался, пытаясь встать, но цепи держали крепко. Взмах ножом – и старик падает на нишу. По последнему желобку медленно начинает течь кровь, пока не упирается в основание обелиска. Мгновение – и чёрный камень начинает вибрировать.

– Мы взываем к тебе сегодня, Корштарн! – Артаиск поднял руки вверх. – Мы вызываем тебя на поединок!

Обелиск завибрировал сильнее, и его окутало красноватое свечение. Собравшиеся вокруг братья начали монотонно петь, воздевая руки к сводам зала. Вибрация усилилась, а по обелиску пробежала сеть красных трещин.

Сигрин поднялся с колен – в каждой его руке появилось по мечу-хопешу. Обелиск продолжал трескаться: на пол упали первые крупные обломки. Одна из трещин расширилась, превращаясь в щель, и Сигрина обдало раскалённым воздухом. Сияние усилилось. Из света начал проявляться человеческий образ. Вибрации резко прекратились. Сигрин выдохнул, собираясь с мыслями. Перед ним стояла фигура абсолютно нагого мужчины, сотканного из красного света. Лица у Корштарна не было, лишь огромный рот-пасть, из которого время от времени вылетали искры призрачного пламени. В зале резко потеплело: от духа веяло жаром раскалённой кузни.

У существа не было глаз, но Сигрин чувствовал, что оно смотрит на него. Сначала в левой, а затем и в правой руке духа появилось по короткому прямому мечу из того же красного света. Сигрин встал в боевую стойку, и дух тут же ринулся на него. С бешеной скоростью замелькали клинки. По условиям ритуала, если Сигрин победит, то получит силу Корштарна, а если нет, то дух заполучит его тело в своё полное распоряжение. Сигрин не хотел думать о втором варианте; он яростно орудовал мечами, отбивая атаки духа. Артаиск стоял в стороне, наблюдая – никто не должен был вмешиваться в поединок, а братья продолжали петь, ускорив темп.

Удар, ещё удар. Сигрин уходит в сторону, пытаясь поразить духа в бок, но Корштарн уворачивается, нанося ответный удар. Перед глазами мигнуло: маска слетела и покатилась по полированному полу. Старые раны от ожогов отозвались болью. Сигрин поморщился, отступая. Как бы он хотел воспользоваться магией! Но нельзя. Корштарн – дух, призванный ритуалом для поединка, и никакая магия ему не страшна. Ловко перепрыгнув через труп мага, Сигрин побежал, увлекая Корштарна за собой. Улучив момент, Сигрин оттолкнулся и перепрыгнул через духа, едва не получив мечом по ногам, и нанёс двойной удар по спине Корштарна. Клинки прошли сквозь духа, оставив две светящиеся белым полосы. Дух вздрогнул, замерев на мгновение. Сигрин воспользовался этим и полоснул Корштарна по ногам, но дух резко отмер и отпрянул от Сигрина, разворачивая свой корпус к нему. Заплясали клинки – два меча против двух кривых хопешей Сигрина. Непробиваемая защита и точные атаки духа начали изматывать Сигрина. Капли пота выступили по лбу, дыхание стало сдавленным. Понимая, что силы на исходе, Сигрин отчаянно искал изъян в обороне Корштарна. И вот он! Перед каждой атакой дух припадал на левую ногу, как будто та была повреждена. Сигрин сменил тактику и начал наносить удары в левый бок противника. Удар, ещё и ещё один: Корштарн падает, как подкошенный, и клинки Сигрина опускаются на поверженного противника.

Тяжело дыша, он смотрит, как дух медленно растекается алым туманом, утратив очертания человеческого тела. Туман ползёт к Сигрину, но тот стоит на месте. Туман обволакивает сначала ноги, а затем и мускулистый торс, поднимаясь всё выше. Добравшись до начертанного чёрной кровью круга, туман замирает и начинает вливаться в его центр. Сигрин вздрогнул: в груди как будто загорелось мощное пламя. Внезапно туман замерцал, став на мгновение золотым, и тут же вернул свой прежний кровавый оттенок. Затем полностью исчез, а жар всё нарастал. Сигрин закричал, падая на колени – огонь жёг его изнутри. Из рук выпали клинки и тут же растворились в серой дымке. Жар ушёл, и вместо него пришла сила. Невероятная и неудержимая сила. Сигрин чувствовал, что может превратить гору в пыль, а всю армию врага – в дымящийся пепел.

– Спокойно, Сигрин, – на плечо снова легла рука Артаиска.

– Сила, эта сила… – выдохнул Сигрин, сжимая и разжимая пальцы рук. Его вены проступили сильнее, а кровь обрела цвет дёгтя.

– Ты её заслужил, мой ученик.

– Что теперь? Что я должен сделать?

– Ты уничтожишь Кровертон и сотрёшь с лица этой земли никчёмных Хранителей и их школу, – произнёс Артаиск и убрал руку с плеча Сигрина. – С тобой отправятся десять заклинателей и сорок воинов Братства.

– Я справлюсь один. Они будут молить о пощаде на коленях! – надрывный смех пробрал Сигрина. Обретённая мощь пьянила.

– Они должны бояться не тебя. Они должны бояться Тёмного Братства. Поэтому ты облачишься в свои доспехи, наденешь маску и отправишься в Берден вместе с братьями, – в тихом голосе Артаиска не звучало угрозы, но ему невозможно было не подчиниться.

– Да, повелитель. Я исполню твой приказ, – Сигрин встал и, подобрав маску, на которой появилась длинная царапина от удара клинком духа, быстро направился прочь из зала. От толпы собравшихся отделились пять десятков фигур в чёрном и последовали за ним. Идя по слабо освещённому коридору, Сигрин улыбался в предвкушении. Скоро улицы Бердена оросятся алой кровью.

***

– Что на этот раз, Пелгрин? – Грюм восседал на троне, свысока лениво взирая на согбенного старца в серых одеждах. В руках король сжимал кубок, из которого время от времени отхлёбывал, а на жиденьких чёрных волосах возлежала серебряная корона Ренорана.

– Глава гильдии купцов просит срочной аудиенции, Ваше Величество, – прошепелявил Пелгрин, разгибая согнутую спину.

– Это подождёт, – Грюм отпил из кубка и слегка сморщился. – Что-то ещё?

Пелгрин подошёл ближе и наклонился к Грюму, облизывая сухие губы.

– Владыка доволен нашими успехами, Ваше Величество, и назначает Вам в охрану лучших своих воинов, – спокойным, тихим голосом передал Пелгрин. – Они ждут за дверью.

– Какой разумный жест со стороны повелителя, – ответил Грюм, внешне оставаясь спокойным, но кубок в руках начал предательски трястись, грозя вылить содержимое на алый камзол короля. – Пусть заходят: я хочу поприветствовать их лично.

Пелгрин развернулся, встав по правую руку от короля, и дважды хлопнул в ладоши. Обе створки массивной двери, лишь недавно установленной на место, распахнулись, и в зал друг за другом, чеканя шаг, вошли семеро рыцарей. Каждый был облачён в необычные чешуйчатые доспехи, закрывающие все части тела. На головах – рогатые шлемы с узкими смотровыми прорезями. За спиной развивался оранжево-красный плащ и такого же цвета наплечник на правом плече. На широких поясах закреплены длинные ножны, из которых торчали длинные рукояти полуторных мечей. Рыцари выстроились перед троном и преклонили колено.

– Имя им – Рыцари Заката, – торжественно произнёс Пелгрин.

Грюм молча встал и спустился с возвышения, на котором стоял трон. Подойдя к первому рыцарю, король остановился, рассматривая воина вблизи. Грюм попытался заглянуть в узкие смотровые щели шлема, но не увидел ничего, кроме тьмы. Ему показалось или в зале действительно стало прохладнее? Рыцарь стоял неподвижно, преклонив колено.

– Встать! – приказал Грюм.

Рыцарь тут же поднялся, возвышаясь над Грюмом: в нём было почти два метра росту.

– Убить! – палец Грюма указал на рыцаря рядом с ним, который всё ещё стоял коленопреклонённый.

Первый рыцарь быстрым движением обнажил длинный меч и замахнулся, собираясь нанести сокрушительный удар по голове своего собрата, остающегося неподвижным.

– Стоп!

Лезвие меча замерло у самой шеи второго рыцаря.

– Хорошо, очень хорошо, – поначалу нервное лицо Грюма озарила кривая улыбка. – Заступить в караул!

Все шесть дотоле неподвижных рыцарей разом поднялись и разошлись по тронному залу, становясь на места поспешно удаляющихся аломундирных гвардейцев Грюма. Первый рыцарь не ушёл далеко, а расположился за левым плечом короля чуть позади него.

– Эти слуги мне нравятся куда больше, чем ненормальный маг в маске, – ухмыльнулся Грюм, усаживаясь на высокий трон. – Я благодарен повелителю за этих воинов.

– Я передам ему Вашу благодарность, государь, – проскрипел Пелгрин. – У владыки есть новое распоряжение для Вас.

– Внимательно слушаю волю его, – без какой-либо радости процедил Грюм, делая большой глоток белого вина из кубка.

***

Йост проснулся от шума после того, как ненадолго задремал в своей комнатушке у арсенала. За дверью кто-то постоянно бегал, слышались короткие выкрики приказов. Йост встал с лежанки и быстро оделся в оставленную ему одежду – простые штаны и рубашку. Йост уже было взялся за ручку двери, как та сама резко распахнулась, и в него влетел крупный седой воин.

– Подъём, парень, на нас напали! – пробасил Гедвиг, если только Йост правильно запомнил имя этого немолодого воителя.

– Кто напал?

– Да пёс его знает. Давай за мной.

Не дожидаясь ответа, Гедвиг развернулся и скрылся за дверью. Йост, стараясь не отставать, побежал за ним. Когда они миновали короткий коридор, Гедвиг нырнул в узкую дверцу и вернулся, держа в руках стальную солдатскую кирасу и простой шлем-колпак.

– Надевай.

Не задавая лишних вопросов, Йост облачился в доспехи; Гедвиг помог с застёжками кирасы. Потом велел подвигать руками и пару раз присесть, чтобы удостовериться, что всё надёжно закреплено.

– Я бы выдал тебе полный комплект, но времени нет. Быстро на палубу!

Йост побежал к ступеням; в трюме всё пришло в движение. Солдаты облачались в броню и проверяли оружие. Йост увидел Ральто, который оттаскивал в дальний конец трюма раненых тяжело ещё во время осады, чтобы те не мешались под ногами.

– Живо наверх!

Гедвиг хлопнул по спине замершего было Йоста, и они, наконец, поднялись на палубу. В воздухе висело напряжение – матросы спешно перетягивали канаты, меняя направление парусов; лучники строились на носу, подгоняемые приказами сержантов.

– Держи и давай за мной! – Гедвиг всучил в руки Йосту старый короткий меч со множеством сколов и следами ржавчины и указал рукой на корму, куда спешно стекались пехотинцы.

Протиснувшись мимо вооружённых воинов, Йост услышал чей-то окрик и обернулся. Улыбающийся из-под густой бороды Прокор махал ему, указывая на место рядом с собой. Йост вопросительно посмотрел на Гедвига, но тот лишь коротко кивнул и двинулся дальше, направляясь к кормовой пристройке.

– Ну что? Не ведать покоя нам, – засмеялся Прокор, как только Йост встал рядом с ним. – Никак мы до земли не дойдём, а помирать на этих шатких досках – позор доброму гному!

– Что происходит, Прокор? – Йост озирался вокруг, пытаясь разглядеть то, что так упорно высматривали остальные воины, вытягивая шеи и поворачивая озабоченные лица в сторону кормы.

– Погоня, что же ещё? Я особо ничего не разглядел, но солдаты говорят – мол, корабль за нами идёт на парусах чёрных.

– Корабль? – Йост ничего не видел, кроме возвышающейся перед ними надстройки, по верху которой расхаживали скрытые мраком фигуры, что-то высматривая во тьме позади. И был слышен какой-то отдалённый грохот, похожий на ритмичный стук огромного барабана.

– А что с «Летучим Драконом»? Где они?

– Посудина с мордой ящерицы на носу? Говорят, ушла другим курсом, и за ней ещё кораблей пять погналось, – пожал плечами Прокор. – Видать не мы для них главная добыча.

– Вот чёрт, там же Трисса! – не сдержал эмоций Йост. – Мне надо на тот корабль, Прокор. Я поговорю с Рованом…

Йост рванулся было к мостику, где уже приметил знакомую величественную фигуру, но крепкие пальца схватили его за запястье. Он, разозлённый, обернулся и посмотрел на держащего его Прокора: что-то тёмное шевельнулось внутри, но Йост смог сдержать порыв злости и остался в строю.

– Эк как ты на меня посмотрел, – задумчиво проговорил Прокор, отпуская руку Йоста. – Аж мурашки по спине пробежали. Не волнуйся ты за свою подругу: видел я, как она пол-пирса сожгла, защищая нас. И Ровану ты сейчас только надоедать будешь своими бредовыми просьбами.

– Ты прав, Прокор, – вздохнул Йост, стыдясь своей поспешности.

– Вижу я в тебе что-то необычное, недоброе. Что-то мощное и рвущееся наружу. Ты не тот, кем кажешься, совсем не тот.

Йост ошарашенно посмотрел на гнома. Прокор лишь ухмыльнулся.

– Ещё в городе приметил, но подумал – почудилось. Ан нет, как на меня зыркнул, так и глаза твои слегка мигнули светом потусторонним. И холодом как будто повеяло. Да и эти бинты на руках и груди определённо скрывают не просто ожоги.

– Что тебе известно? – шёпотом спросил Йост, оглядываясь на окружающих их воинов, но тем не было дела до их разговора. – И откуда?

– У гномов много сказок и легенд. Про огромных крылатых львов с головами птиц, про мёртвого короля гномов, который до сих пор бродит по нижним туннелям, нападая на одиноких горняков, про затерянный остров – родину всего моего народа. А есть одна про коварных духов, кои могут вселяться в живых и волю их ломать, силой невиданной и тёмной наделяя, – Прокор говорил негромко, так чтобы только Йост мог его слышать. – Этих существ ксартрамами называют у нас; люди же нихлингами их зовут. Но сказки это всё для детей —так я думал, покуда тебя не встретил.

– Ты ошибаешься, – нервно ответил Йост и добавил, соврав. – Я просто маг-недоучка.

– Поверит любой, но не гном, – покачал головой Прокор, не убирая руки с рукоятки своего молота. – Мы – народ древний, и хоть творить волшебство редко можем, но магию чувствуем – её потоки и тех, кто способен управлять ими. Даже тёмных магов, которые не пользуются потоками, а питаются яростью и чужой болью, мы узнаем. Каждый гном ощутит это, а кователь рун и вовсе сразу увидит и всё поймёт.

Йост молчал, не зная, что ответить гному.

– Ты… – палец свободной руки Прокора уткнулся в живот Йосту. – …не маг, но владеешь примитивной магией. Ты очень силён и живуч: я сам видел, как ты сражался, несмотря на смертельные раны.

– Мне просто везло. Это не значит, что я …

Прокор ловким движением пальцев подцепил и сорвал бинт с руки Йоста, обнажая посеревшую кожу и налитые чёрной кровью вены.

– Так и знал, – цокнул языком Прокор, отступая на шаг.

– Ты не понимаешь, Прокор, всё сложно, я и сам запутался, – тихо взмолился Йост, пытаясь спрятать руку; солдаты рядом удивлённо смотрели на них, переглядываясь. – Я не враг тебе.

В этот момент с мачты послышался окрик, и слова на неизвестном Йосту языке унёс порыв слабого ветра.

– Всем приготовиться! – громко скомандовал с капитанского мостика Гедвиг. – Они уже близко.

– Пошёл! – велел Рован, вырастая рядом с Гедвигом и хватаясь за перила. —Держаться крепко!

Гортанный приказ капитана – и паруса когга резко повернулись. Корабль сильно качнуло: Йост едва успел схватиться за какой-то тянущейся по палубе канат. Под жалобный скрип дерева и звук рвущейся парусины «Глеф» начал заваливаться на левый борт, резко меняя курс, и тут они увидели приближающийся к ним корабль: длинное трёхмачтовое судно с высокими бортами и ритмично вздымающимися двумя рядами вёсел. Ночь отступала, сменяясь серым рассветом, и Йост разглядел натянутые чёрные паруса и фигуры на борту мчащегося прямо на них корабля.

– Лучники! Залп! – послышалась команда с носа корабля, и в воздух взметнулось несколько десятков огненных стрел.

– Они идут на таран, нам не увернуться! – закричал кто-то у борта.

Грохот барабана усилился. Залпы огненных стрел с «Глефа» продолжались, изредка достигая цели и поджигая что-то на борту вражеского корабля.

– Всем отойти от борта! Прочь от борта!

Неповоротливому «Глефу» не хватило совсем чуть-чуть, чтобы разминуться с несущимся на него судном. Удар массивного тарана пришёлся в заднюю часть корабля. «Глеф» тряхнуло и подбросило, ударом кроша дерево на мелкие щепки. Йоста отбросило в сторону, он налетел на другого солдата, и они вместе повалились на палубу. В голове зазвенело: так сильно он приложился лбом о доски. Рядом кряхтел, грязно ругаясь, пытающийся встать солдат. Отовсюду слышались крики и лязг стали. Чьи-то руки подхватили Йоста и помогли подняться.

– Сражайся, Йост, кем бы ты ни был! – крикнул, не оборачиваясь, Прокор, налетая на только что взобравшегося на борт солдата в красном.

Йост успел выхватить меч, отражая удар огромного воина в красной кирасе и такого же цвета шлеме. Воин зарычал, занося меч для удара, но внезапно захрипел, роняя оружие и хватаясь за горло. Сэр Брант (а это был именно он, судя по доспехам), словно танцуя, двигался по палубе, неся смерть. Йост, наконец-то, пришёл в себя и вступил в бой, помогая отбиваться от всё прибывающих с борта другого корабля воинов. Таран застрял где-то в задней части «Глефа», насадив небольшой когг, как оленя на копье, и потащил его за собой, раздирая корпус. Вокруг лилась кровь, слышались отчаянные вопли боли. Сражающемуся рядом солдату пробило шею ударом двуручного топора, срезав голову почти подчистую. Йоста залило фонтаном крови, бьющим из мгновенно испустившего дух воина. Их теснили ко входу в трюм. Небольшой отряд остался оборонять корму. Йост видел, как Гедвиг сражается сразу с тремя красномундирниками, пытаясь пробиться к окружённым у самого борта Ровану и Бранту. Засвистели стрелы, и на палубу «Глефа» посыпался их смертоносный дождь. Йост кинулся к мачте, укрываясь от стрел.

– Ну же, Юрол! Ты мне нужен сейчас! – закричал он в пространство, но ответа не было. Рядом упал Ральто: из его спины торчало сразу две стрелы.

Йост пригнулся, пропуская топор над головой и нанося смертельный удар нерасторопному воину, который вытаскивал застрявший в мачте топор. Вокруг мачты образовался небольшой безопасный участок, и Йост смог оглядеться. Всю палубу заполонили солдаты в красном. Один за другим падали и умирали немногочисленные защитники «Глефа». Ещё чуть-чуть – и их сметут. Вдруг что-то изменилось. Йост ощутил полную ясность ума и внутреннее спокойствие. Рука сама потянулась в карман, нащупав нечто смутно знакомое. В кармане лежал маленький чёрный кристалл. Йост встал в полный рост, не обращая внимания на царившую вокруг бойню, и взялся одной рукой за мачту. Стрела вонзилась в бедро, но он не почувствовал боли, продолжая стоять. И закрыл глаза, ныряя в красочный круговорот смазанных красок.

***

Рован отступил на шаг, уходя от удара мечом и вонзил свой клинок в грудь врага, едва успев увернуться от разрезающего воздух огромного топора. Рован тяжело дышал, его силы были на исходе. Рядом сражался Брант и капитан Фар с парой своих матросов. За их спинами ещё один, чёрный как смоль, матрос перевязывал отступившего и еле держащегося на ногах Гедвига. Один удар топора пробил его кирасу, а второй сильно ранил правую руку, которой он прикрывался. Старый воин смачно ругался, пытаясь оттолкнуть паренька и вернуться в бой, но окрик Рована заставил его остаться на месте. Внизу около десятка его солдат всё ещё держались рядом с главной мачтой и входом в трюм, яростно отбиваясь от врага.

Застонал и упал, держась за пробитый бок, один из матросов. Стальной клинок капитана тут же отправил на тот свет сразу двоих солдат в красном, но на их место встали другие.

– Было честью служить Вам, – прохрипел Брант, отбивая неприятельский меч. Рыцарь был весь залит кровью, что сделало его доспехи похожими на вражеские.

Внезапно Рован вздрогнул, чуть не пропустив удар мечом – его палец обожгла волна жара. Кольцо раскалилось под латной перчаткой. Он метнул быстрый взгляд на палубу и увидел стоящего в полный рост Йоста. Одной рукой тот держался за мачту, а вторую сжал в кулак. Внезапно корабль тряхнуло, и всё вокруг слилось в одну густую разноцветную мазню. Это длилось всего мгновение, а затем Рован почувствовал, что падает, и не только он – вниз летел весь корабль. Вокруг замелькали зелёные цвета, и с оглушительным грохотом «Глеф» упал на землю, расколовшись надвое. Мачта треснула и завалилась на бок, придавив нескольких красномундирников. Рован едва удержался на ногах, когда доски под ним накренились и начали проседать. Слегка пришедший в себя вражеский воин с удивлением смотрел куда-то за борт, чем и воспользовался Рован, убив того одним ударом, а затем и ещё троих таких же оглушённых врагов. Ему на помощь пришёл Фар с несколькими уцелевшими матросами. Пара минут – и корма была очищена, и только после этого Рован позволил себе осмотреться получше.

– Какого чёрта? – опередил его хриплый бас Гедвига, который уже успел подняться на ноги.

– Магия, – ответил Рован, сплёвывая кровавую слюну. – Брант, ты жив?

– В порядке, – просипел лежащий на спине рыцарь, не в силах встать из-за усталости.

– Где мы, чтоб меня?

Расколотый корабль лежал посреди огромного пшеничного поля. На западе, за далёкими лесами, восходило солнце, озаряя светом бескрайние луга и поля. Из-под обломков корабля медленно выбирались уцелевшие солдаты и экипаж. Воины в красном, все, как один, бросали оружие и сдавались. Их осталось немного – большинство завалило обломками корабля.

– Брант, помоги Гедвигу спуститься и займись пленными, – приказал Рован рыцарю, которого уже поставили на ноги двое солдат, – Вы двое тоже с ним, ищите раненых.

– Да, господин! – ответил рыцарь и, подхватив под руки Гедвига, начал медленно спускаться по обломкам ступеней.

– Капитан, – Рован повернулся к Фару, который склонился к умирающему матросу и что-то негромко шептал тому на своём языке. Матрос дёрнулся в агонии всем телом и затих. Капитан провёл рукой над лицом мертвеца, закрыв ему глаза, и поднялся, смерив Рована тяжёлым взглядом. – Мне жаль твоих людей: они погибли зря.

– Мы знали, на что идём, – ответил тот после короткого молчания и тоже направился вниз, сопровождаемый тремя матросами.

Рован ещё немного постоял в одиночестве, собираясь с мыслями, и направился следом за всеми. Он снял перчатку и посмотрел на кольцо – девять кристаллов как будто слегка потускнели, потеряв часть блеска. «Это плохо, – подумал Рован, – очень плохо».

***

Йост закашлялся, морщась от боли в ноге. После падения его отбросило от мачты, и он провалился в трюм расколовшегося от удара корабля. Из многочисленных дыр в палубе над ним лился слабый свет, рядом лежал переломанный труп Ральто, которого тоже сбило ударом. Йост вздрогнул, увидев мертвеца, и начал вставать. Та ясность, что посетила его во время боя, исчезла, и вместо неё навалилась усталость. Йост поднялся, тяжело дыша и чуть ли ни воя от боли из-за застрявшего в бедре наконечника стрелы – древко отломилось, и теперь наружу торчал окровавленный обломок наконечника.