Коллекционер

– А может, это женщина. Или трансвестит. Или парень, желавший произвести впечатление на свою девушку. Суть в том, что все одно к одному. Нужно проверить, как она, – заявил он. – И узнать, все ли в порядке с Джули.

– С Джули? Я думал, ее Лайла зовут.

– Джули – ее подруга. И моя хорошая знакомая.

Люк медленно поставил пивной бокал на стол.

– Джули. Художественная галерея. Раз ситуация полный треш, опиши-ка мне эту подругу.

– Надеешься на свидание? Она – джекпот, но вряд ли в твоем вкусе.

Эш перевернул салфетку, на секунду задумался, а потом набросал лицо Джули.

Люк внимательно посмотрел на рисунок – и опешил.

– Высокая. Фигуристая. Глаза васильково-синие. Рыжеволосая.

– Так ты с ней знаком?

– Был. – Люк сделал большой глоток пива. – Я был женат на ней. Всего ничего. В другой жизни.

– Гонишь! – Эш знал, что в юности друг поспешно женился, потом стремительно развелся – на ту пору ему едва исполнился двадцать один год. – Так это Джули Брайант тебя кинула?

– Она самая. Ты никогда не упоминал о ней.

– Она управляет галереей. Мы хорошо общаемся по профессиональным вопросам, но не более. Свиданий у нас не было, если ты об этом. И вообще, разве знойные дамочки с художественным уклоном – твой формат? Обычно ты предпочитаешь резвушек-поскакушек.

– Потому что рана еще свежа. – Люк указал пальцем на сердце. – А все эта сукина дочь, Джули Брайант. Вот это я называю неловкой ситуацией. Мне нужно еще пива.

– Потом. Сейчас нужно поговорить с Лайлой и расспросить об ограблении. Как мне это раньше в голову не пришло. Ты идешь со мной.

– Это еще зачем?

– А вдруг на убийце будут туфли твоей бывшей жены?

– Вот именно, что бывшей, уже лет десять прошло.

– Ты сам знаешь, что тебе не все равно. – Эш бросил на столик несколько купюр, потом перекинул салфетку Люку. – Пиво и набросок тебе на халяву. Погнали.

* * *

Лайла раздумывала насчет душа. Утром она сразу засела за книгу, потом прервалась, чтобы развлечь Томаса комплексом упражнений из многочисленных программ видеотренировок бесподобной Мейси, поэтому душ бы не помешал.

Кроме того, они с Джули так и не решили, как быть с ужином – заказать доставку или пойти куда-нибудь. При любом раскладе, поскольку было почти половина седьмого и Джули должна была прийти с минуты на минуту, следовало привести себя в порядок.

– Книжный я человек, – сказала она, обращаясь к Томасу. – А резвая блондинка из видеокурса – просто садистка.

Может, по-быстренькому принять горячую ванну? Если…

– Ванна отменяется, – пробормотала она, услышав звонок в дверь. – Ничего, подождет, пока я сползаю в душ.

Лайла подошла к двери и распахнула ее, не подумав посмотреть в «глазок».

– Ты рано. Я еще не… ой.

При виде Эша ее мысли понеслись с лавиноподобной скоростью. Голова не мыта три дня, без косметики, в старых спортивных штанах и топе, которым давно место в мусорном контейнере. А еще от нее разит пилатесом и кукурузными чипсами, которыми она вознаградила себя за пилатес.

Она снова ойкнула, а он улыбнулся:

– Мне следовало позвонить. Просто мы были в двух шагах, и я хотел с вами кое-что обсудить. Это Люк.

Ну, разумеется, он был не один. Как это она сразу не разглядела широкоплечего мужчину приятной наружности.

– Ой, – снова вырвалось у нее, – я тут работала, потом решила ознакомиться с курсом видеотренировок, и так себя укатала… – Она посторонилась, пропуская их в квартиру.

Какая разница, как она выглядит. Не на свидании ведь, в самом деле. Зато он выглядит чуточку бодрее, чем в их последнюю встречу, и это важно.

– Приятно познакомиться. И с тобой тоже. – Люк наклонился и почесал за ухом Томаса, который деловито обнюхивал низ его брюк.

– Вы служите в полиции?

– Нет. Я пекарь-кондитер.

– Профессиональный кондитер?

– Да. Моя «Пекарская дюжина» находится в нескольких кварталах отсюда.

– Мини-капкейки!

В ее голосе слышался такой восторг, что Люк выпрямился.

– А как же, имеются.

– Нет, я хотела сказать, что покупала их. Ваш «Красный бархат» – это что-то с чем-то. На следующий день я купила их снова, а еще дрожжевой хлеб. И карамельный латте. Ваша пекарня – настоящий рай. И давно вы работаете?

– Уже почти три года.

– Мне всегда хотелось знать, каково это – работать в пекарне. Вот вы всегда замечаете, какие там вкусные запахи, как соблазнительно выглядят пирожные и все такое? Вы всегда хотели быть кондитером? Ой, простите, что набросилась на вас с вопросами, а сама даже сесть не предложила. Хотите выпить? Есть вино и даже холодный чай, я наконец-то его сделала, – добавила она, быстро улыбнувшись Эшу.

– Спасибо, мы только что из бара, и мне пришла одна мысль.

Люк снова нагнулся погладить ликующего кота, и его солнечные очки упали на пол.

– Треклятая дужка, – он поднял очки, а затем нашарил вылетевший винтик.

– Сейчас все починим. А вы пока присаживайтесь.

– Это она очки починит? – поинтересовался Люк, когда Лайла вышла из комнаты.

– Спроси что полегче.

Лайла вернулась, держа в руках подобие швейцарского армейского ножа, только с термоядерным функционалом.

– Садитесь же, – сказала она, забирая у Люка очки и крохотный винтик. – Ну что, какие новости?

Стоило Эшу сесть, как Томас вспрыгнул ему на колени, точно они были закадычные приятели.

– Мне почти ничего не говорят, но разрешили забрать из квартиры вещи Оливера.

– Это тяжелое испытание, и хорошо, что вы были не один. – Она посмотрела на Люка, а затем, открыв мультитул, выбрала крохотную отвертку.

– Следов взлома не обнаружено, поэтому полиция считает, что убийцу впустили в квартиру. Вероятно, это был кто-то знакомый. Если даже копам еще что-то известно, они об этом умалчивают.

– Они найдут того, кто это сделал. Не может быть, чтобы я была единственным свидетелем.

«Может, и так, только ты, пожалуй, единственная, кто не захотел остаться в стороне», – подумал Эш.

– Готово, – сказала Лайла, подергав дужку. – Как новенькие.

– Спасибо. Впервые вижу такую штуковину.

Люк кивнул на ее «Лезерман».

– Триста базовых инструментов всегда под рукой. Незаменимый друг и помощник.

Она сложила мультитул и отодвинула в сторону.

– Я – двумя руками за скотч.

– Его функционал еще изучать и изучать. – Лайла улыбнулась Люку и снова посмотрела на Эша. – Хорошо, когда есть друзья.

– Это точно. Кстати, в нашу последнюю встречу вы упомянули, что к Джули залезли воры. Что-нибудь прояснилось?

– Нет. Полиция считает, что она сама потеряла или куда-то засунула пропавшие вещи. Точнее, Джули считает, что они так думают. Она сменила замки, поставила второй засов, так что с ней все в порядке, хотя от потери «Маноло» она вряд ли оправится.

– Вы указали ее адрес.

– Без адреса не обойтись, а поскольку я живу у нее между работами и даже храню кое-какие вещи, это представляется наиболее логичным.

– Этот адрес значится в ваших документах, а в квартиру кто-то проник на следующий день после убийства. Накануне вы звонили в полицию, давали показания, разговаривали со мной.

– Я знаю. Тогда все наваливалось одно за другим, как снежный ком…

И тут он понял, что до нее дошло – на лице отразилось раздумье, но без тени испуга.

– Вы считаете, что все это связано. А мне даже в голову не пришло. Хотя следовало бы. Если кто-то посторонний хотел меня разыскать, это было бы самое логичное. Я никого не видела, никого не смогу опознать, но они-то не в курсе. И вполне могли искать меня в квартире Джули.

– Как-то вы очень спокойны, – заметил Люк. – Вас эта идея не смущает?

– Джули не было дома, она не пострадала. Сейчас они уже, вероятно, знают, что я не представляю угрозы. А жаль. Жаль, что я не могу дать полиции описание убийцы. А раз так, то чего им меня бояться? И какой смысл снова лезть в квартиру Джули или донимать ее?

– Тот, кто убил Оливера и его подругу, возможно, не такой рассудительный, как вы, – предположил Эш. – Вам нужно быть осторожнее.

– Здесь меня искать не станут, а через несколько дней я буду в другом месте. Никто не знает, где я.

– Я знаю, – возразил он. – Люк знает, Джули, ваши клиенты, вероятно, их друзья и родственники. Швейцар – вы гуляете, ходите за покупками, едите. Им известно, что той ночью вы были поблизости. Почему бы не поискать вас здесь?

– Квартал большой. – Внутри нее нарастало раздражение – так случалось всегда, когда высказывалось предположение, что она не способна себя защитить. – Любой, кто живет и работает в Нью-Йорке, знает, что такое разумная осторожность.

– Нас вы впустили, даже не спросив, кто за дверью.

– Обычно я так не делаю. Просто я ждала… вот и она, – договорила Лайла, услышав звонок. – Простите.

– Зацепил ее за живое, – тихо сказал Люк.

– И еще не раз зацеплю, лишь бы была осмотрительнее.

– А ты зашел бы с другой стороны, мол, я за вас переживаю. Кому понравится наскок «Не будь идиоткой!»?

– Я не говорил, что она идиотка.

– Это предполагалось. Если ты действительно думаешь…

Тут в мозгу у Люка что-то расконтачило. За десять лет она, конечно, изменилась, но только к лучшему.

– Джули, ты уже знакома с Эштоном.

– Конечно. Мои соболезнования, Эш.

– Я получил ваше письмо. Спасибо.

– А это Люк, друг Эша. Помнишь потрясающие капкейки? Они из его пекарни.

– Правда? Они были… – На ее лице отразилось смятение, если не сказать ужас. Годы скрутились назад и разом вернулись. – Люк.

– Джули. Какая встреча.

– Но… я не понимаю. Что ты здесь делаешь?

– Живу. В Нью-Йорке, – уточнил он. – Уже восемь лет.

– Так вы знакомы? Они знакомы? – не дождавшись ответа, спросила Лайла у Эша.

– Когда-то они были женаты.

– Женаты? Он – ее… Ситуация уже совсем…

– Неловкая?

Лайла метнула в него взгляд.

– Думаю, теперь самое время выпить вина, – бодро сказала она. – Поможешь мне, Джули?

Взяв подругу за руку, она потащила ее прямиком на кухню.

– Ты как?

– Не знаю. Это Люк.

«Таким – обессиленным, изумленным и отчасти признательным – выглядит тот единственный, кому удалось уцелеть при землетрясении», – подумала Лайла.

– Я могу их выпроводить. Только скажи.

– Нет. Дело не в этом. Мы… сколько лет прошло. Просто это так неожиданно – войти и увидеть его. Как я выгляжу?

– По сравнению со мной – потрясающе. Но это был гадкий вопрос. Скажи, что от меня требуется, и я это сделаю.

– Предложить вино – хорошая мысль. Будем цивилизованными и утонченными.

– Если расклад такой, тогда мне действительно нужно в душ, но начнем с вина. – Она достала бокалы. – Он чертовски симпатичный.

– Ты считаешь? – улыбнулась Джули. – Он всегда таким был.

– Раз ты в порядке, то подадим вино, потом ты будешь их развлекать, а я приведу себя в порядок. Пятнадцати минут мне хватит.

– И ведь уложишься в пятнадцать минут, за что я тебя ненавижу. О’кей. Цивилизованные и утонченные. Как заказывали.

Глава 6

Все оказалось не так плохо. Насчет утонченности Лайла сомневалась – в этом она не была сильна, – но вполне цивилизованно.

По крайней мере, до тех пор пока Эш не озвучил гипотезу о взломе, под которой Джули, к удивлению Лайлы, подписалась обеими руками.

– И как мне самой не пришло в голову! – повернулась она к Лайле. – Теперь-то все сходится.

– Ты и про девчонку-поганку говорила то же самое, – напомнила Лайла.

– Я терялась в догадках. Но какая малолетняя поганка способна проникнуть в квартиру, не оставив следов? Копы проверили замки.

– А убийца, значит, прихватил твои «Маноло» и помаду? Это что получается – у того, кто совершил двойное убийство, разные приоритеты?

– Туфли были классные, помада – обалденно красного цвета, а такие духи днем с огнем не сыщешь. И потом, почему бы убийце не быть вороватым? Тому, кто способен убить двоих, украсть – плевое дело. Лайла, тебе нужно быть осторожнее.

– Я ничего толком не видела, и надушенный убийца с обалденно красными губами и на высоких каблуках уже это, конечно, выяснил.

– Это не шутки.

– Простите. – Лайла тотчас повернулась к Эшу. – Это ваш брат, и я знаю, что это не шутки. Но волноваться за меня не нужно. Это относится ко всем.

– Если однажды она сделает себе татуху, – заметила Джули, – то именно с этой фразой.

– Потому что это правда. И даже если все остальное тоже правда, в чем я сильно сомневаюсь, то уже через несколько дней я буду жить в шикарных апартаментах в Верхнем Ист-Сайде в компании с карликовым пуделем по кличке Эрл Грей.

– Как вы находите клиентов? – поинтересовался Люк. – Как они узнают о вас?

– Благодаря рекомендациям. И через интернет.

– У вас есть сайт.

– Подозреваю, что даже у Эрл Грея есть сайт. Нет, – продолжала она, уловив направление его мыслей, – отследить мое местоположение так не удастся. В календаре на сайте отмечены дни, когда я занята, но место не указывается. И я никогда не публикую список клиентов.

– Еще есть блог, – напомнила Джули.

– Я не сообщаю адреса, только район. И фамилии клиентов никогда и нигде не указываю. Даже комментарии подписаны инициалами. Если убийца считает, что та зараза в комплексе видела его лицо и может опознать, я бы на его месте сделала так. Подошла бы на улице и спросила дорогу. Если та в ответ не моргнет глазом, я бы пошла дальше по своим убойным делам. А если завопит: «А, это ты!», я бы пырнула ее в бедренную артерию – и поминай как звали. В любом случае вопрос был бы закрыт.

– Кто хочет ужинать? – поинтересовалась она с твердым намерением сменить тему. – Лично я хочу. Можем заказать доставку.

– Предлагаю пойти в ресторан. Мы угощаем, – тотчас откликнулся Люк. – В паре кварталов есть итальянская кухня. Отличная еда, изумительное джелато.

– «Эхо-Эхо».

– Точно, – он улыбнулся Джули. – Я знаю владельца. Сейчас позвоню и закажу столик. Ну, вы согласны? – обратился он к Лайле.

– Конечно, почему нет?

Это же не свидание, рассудила она. Какое может быть свидание, пусть даже двойное, в такой компании: она, брат покойного, ее лучшая подруга и бывший муж лучшей подруги, который не идет в расчет? Это просто ужин.

И ужин, следует признать, отменный, как она поняла для себя, когда на закуску были поданы брускетты с жареными кальмарами. Разговор шел сам собой, что для нее всегда было важно, – она засыпала Люка вопросами о пекарне.

– Где вы учились печь? Объемы-то ого-го!

– Сначала меня учила бабушка. Потом там-сям.

– А как же юридический колледж? – осведомилась Джули.

– Я его ненавидел.

– А я тебе говорила.

– Ага. Я попробовал. Родители ужасно хотели, чтобы я стал врачом или адвокатом, и, поскольку медицинский колледж по-любому был хуже юридического, я выбрал его. Два года, пока шла эта тягомотина, я подрабатывал в пекарне возле кампуса, чтобы платить за обучение, и там мне нравилось гораздо больше.

– Как родители?

– Хорошо. А твои?

– Тоже. Вспоминаю твое печенье с шоколадной крошкой по бабушкиному рецепту, а какой потрясающий торт ты испек мне на восемнадцатилетие!

– Твоя мама говорила: «Люк, ты всегда сможешь заработать на жизнь».

– Это правда, – рассмеялась Джули. – Но я и представить не могла, что так будет.

– Я тоже. А все благодаря Эшу. Он умеет придать ускорение – оглянуться не успеешь, а ты уже там, куда он тебя нацелил.

– Я просто спросил: «Почему ты работаешь на чужого дядю, когда мог бы работать на себя?»

– Или что-то в таком духе, – закончил Люк. – А у тебя, значит, художественная галерея. Ты всегда любила искусство, хотела учиться на искусствоведа или вроде того.

– И выучилась. Вернулась в колледж, переехала в Нью-Йорк и пробилась в галерейный бизнес. Вышла замуж, познакомилась с Лайлой, развелась и стала управляющей.

– Я тут вообще ни при чем, – принялась отнекиваться Лайла.

– Да ладно.

– Ну не нарочно.

– Мы познакомились на занятиях йогой, – начала Джули. – Я про Лайлу, а не про Максима, моего бывшего. Дурачились, изображая собак мордой вниз и вверх, потом стали чилить в фитобаре. Вот так, мало-помалу…

Лайла вздохнула:

– Я встречалась с одним типом, и мне казалось, у нас довольно серьезно. Мы с Джули по-женски болтали о мужчинах, и я рассказала ей о своем. Он был красивым, успешным, все время в разъездах, но очень внимательным, когда мы были вместе. А Джули поведала мне о своем муже.

– Тоже очень красивом и успешном. С определенного момента он начал задерживаться на работе и перестал быть таким внимательным, как прежде. Наш брак трещал по швам, но мы старались держаться на плаву.

– Сопоставив факты по ходу занятий и посещений фитобара, мы поняли, что мой возлюбленный был женат на Джули. Я спала с ее мужем, но вместо того чтобы утопить меня в моем же смузи, она решила расправиться с ним.

– Мы решили.

– Так точно, – Лайла чокнулась с Джули. – История нашей дружбы написана его кровью. Образно говоря, – быстро добавила она.

– Совсем не обязательно прибегать к насилию, приводя домой мужнину потаскушку…

– Ой.

– …и представляя ее как свою новую лучшую подругу. Я дала ему двадцать минут на сборы и выставила из квартиры, а мы с Лайлой слопали почти килограмм мороженого.

– Кофейного, с хрустящими шариками от «Бен и Джерри», – улыбнулась Лайла, и в уголке ее рта появилась ямочка. – Оно и сейчас мое любимое. Ты была бесподобна. Мне хотелось провалиться от стыда, но Джули была кремень. «Сейчас мы выведем козлину на чистую воду», – сказала она, что мы и сделали.

– Козлину я послала и осталась с потаскушкой.

– Это я послала козлину, – поправила Лайла, – и осталась с его жалкой безмозглой женой. Кто-то же должен был.

– Я хочу вас написать.

Лайла посмотрела на Эша. Похлопала глазами.

– Что, простите?

– Жду вас у себя в лофте для предварительных набросков. Для начала пары часов хватит. Какой у вас размер?

– Что?

– XS, как у большинства любовниц, – сказала Джули и искоса посмотрела на него. – А что вам представляется, Эш?

– Разнузданная, чувственная цыганка. Широкая огненно-красная юбка, цветастые подъюбники…

– Правда? – Джули в восторге повернулась к Лайле и окинула ее оценивающим взглядом. – Это мысль.

– Стоп. Нет. Спасибо. Я… мне, конечно, лестно, но не мое это. Я не натурщица и не знаю, как позировать.

– А вам и не нужно ничего знать, я сам все знаю. – Он посмотрел на официанта и заказал фирменную пасту. – Приходите послезавтра. Часов в десять.

– Я не… Мне то же самое, – сказала она официанту. – Спасибо. Послушайте, я не…

– Какую оплату предпочитаете – почасовую или фиксированную? Ну, там разберемся. Глазами играть умеете?

– Что?

– Конечно умеет, – вмешалась Джули. – Портрет в полный рост? У нее потрясающие ноги.

– Я заметил.

– Я сказала – хватит.

– Лайла не любит быть в центре внимания. Крепись, Лайла-Лу. Тебя только что выбрал позировать один из самых видных художников современности, чьи фантастические, порой тревожащие, порой причудливые, но всегда чувственные полотна пользуются большим признанием. Она придет. Я сама проконтролирую.

– Лучше смириться, – посоветовал Люк. – В итоге вы все равно встанете там, где ему нужно.

– Я вас напишу в любом случае, – пожал плечами Эш. – Но посыл получится действеннее и глубже, если вы будете позировать, Лайла-Лу.

– Лайла-Луиза – второе имя в честь моего отца, подполковника Луи Эмерсона. И вы не сможете меня написать, если я откажусь.

– Это еще почему? – Он дернул плечом. – Ваше лицо, ваша фигура прямо передо мной.

– Она придет, – повторила Джули. – Так, дамам пора припудрить носик. Извините. – Джули поднялась и, предвидя возможные протесты, сдернула Лайлу со стула.

– Силком он меня не заставит, – шипела Лайла, следуя по пятам за Джули. – И ты тоже.

– Вот тут ты заблуждаешься.

– И какая из меня разнузданная, чувственная цыганка?

– И в этом ты тоже заблуждаешься. – Она увлекала Лайлу за собой вниз по узким ступенькам, ведущим в туалет. – Ты смуглая и образ жизни соответствующий.

– Одна интрижка с женатым мужиком, про которого я даже не знала, что он женат, и вот уже у меня разнузданный образ жизни?

– Цыганский, кочевой. – Они очутились в небольшом туалете. – Это уникальный шанс – интереснейший опыт и возможность быть увековеченной.

– Мне как-то стремно. – Лайла решила заодно пописать и вошла в кабинку. – Ненавижу это чувство.

– Он найдет способ тебя расслабить. – Джули вошла во вторую кабинку. – А я пролоббирую возможность поприсутствовать на парочке сеансов. – Ужасно хочется посмотреть, как он работает – потом будет о чем рассказать клиентам.

– Вот сама и позируй. Разнузданная, чувственная цыганка из тебя будет что надо.

– Ему нужна ты. У него свое видение, и он хочет тебя. – Джули принюхалась к мылу с запахом розового грейпфрута и одобрительно кивнула. – К тому же приступ вдохновения, новая тема помогут ему пережить скорбь.

Глядя в самодовольное лицо Джули, отраженное в зеркале, Лайла прищурилась.

– А это запрещенный прием.

– Так и есть. – Джули подкрасила губы блеском. – Но это правда. Не упускай возможность! Не будь трусихой.

– И снова запрещенный прием.

– Я в курсе.

Джули рассмеялась и, хлопнув подругу по плечу, вышла из туалета. На середине лестницы она тихо взвизгнула.

– Что там – мышь? Что?

– Мои туфли!

Джули рванула вверх по лестнице, обогнула стойку хостес, лавируя, прорвалась сквозь компанию, которая только вошла, и наконец выскочила за дверь. Там она повертела головой налево и направо и, преодолев две ступеньки, оказалась на тротуаре.

– Да блин!

– Какого черта, Джули?

– Это были мои туфли. Еще длиннющие ноги и татушка на лодыжке. Короткое красное платье. Остальное я не разглядела.

– Джули, у Маноло не одна пара таких туфель.

– Это были мои, понятно? – Она повернулась – разъяренная фурия, воплощение праведного гнева. – Ты видишь убийство, потом ко мне влезают и крадут мои туфли, а сейчас, на моих глазах, женщина в моих туфлях выходит из ресторана, где мы ужинаем, и ресторан этот – в паре кварталов от места убийства!

Лайла нахмурилась и потерла разом озябшие руки, точно их обдало холодом на вечерней жаре.

– Ты меня пугаешь.

– А вдруг Эш прав? Вдруг тот, кто убил его брата, следит за тобой? Ты должна еще раз пообщаться с полицией.

– Вот теперь ты меня окончательно напугала. Хорошо, я им скажу. Обещаю. Только они решат, что я сошла с ума.

– Просто расскажи. И на ночь подопри дверь стулом.

– Они к тебе влезли, а не ко мне.

– Я тоже подопру дверь стулом.

* * *

Джей села в машину в то самое мгновение, когда Джули выскочила из дверей ресторана. Тот факт, что братец общается с назойливой девицей, которая наблюдала за квартирой, ей не нравился.

Похоже, она мало что видела, и проблем от нее не будет. Но сам факт настораживал.

Босса эти косяки ой как не обрадуют.

Не вытолкни Иван в окно безмозглую сучку, их бы не было. И если бы болван не отключился после нескольких бокалов. Не так уж много таблеток она кинула в бурбон.

Возможно, он успел накидаться до ее прихода.

Вот непруха. Конечно, никто не застрахован, но в этот раз просто одно за другим.

Может, братец все-таки в теме?

Лофт у него как крепость, но пришла пора туда наведаться. Пара часиков есть, пока они там ужинают в компании с назойливой девицей.

– К братцу, – приказала она Ивану. – Отвезешь меня, потом вернешься и проследишь за братом и остальными. Когда будут уходить, маякни.

– Теряем время. Сучка была не в теме, и они пустые. Если даже что-то было, они уже скинули.

Ну почему ей приходится иметь дело с баранами?

– Тебе платят за то, чтобы выполнял мои приказы. Вот и выполняй.

Один косяк, по крайней мере, она точно исправит.

* * *

Лайла не стала возражать, когда Эш настоял на том, чтобы проводить ее домой, потому что Люк без лишних разговоров пошел провожать Джули, и пары разошлись в противоположных направлениях.

– Интересно, что вы знакомы и с Джули и с Люком, учитывая их историю.

– Жизнь полна сюрпризов.

– Это верно. И любопытно, что жар между ними еще не угас.

– Жар?

– Пламя – оно по-прежнему тлеет, и брызжут новые искры. – Она всплеснула руками. – Пых!

– Пламя… скоротечный хреновый брак. Давно прогорело.

– Спорим?

– Спорим?

– Вы как-то невнимательны, все время повторяете за мной. Я предлагаю пари, скажем, на десять баксов, что вспыхнет, а не затухнет.

– Идет. У него уже почти срослось с одной.

– Почти срослось – это про секс, и Джули – не кто-то там. Они классная пара – красивые, статные, высокие.

– Пойдемте ко мне.