Наблюдая за Большой медведицей

Лея выбрала место у окна и теперь тянула шею, стараясь разглядеть парня, который стоял у лужи и что-то фотографировал.

– Интересно, кто это? – спросила Лея. Все, кроме спящего Тощего, посмотрели в окно.

– Ой, я про него и говорила! – радостно воскликнула Элина. – Сергей Эдкевич!

– Весело тебе будет в походе, юнармеец, – Оленька посмотрела на Романа, ткнула его локтем в бок и усмехнулась, затем уставилась в свой смартфон. Валенов нахмурился.

Через некоторое время Эдкевич зашел в аудиторию с улыбкой до ушей, поздоровался со всеми и сел рядом с Элиной.

Роман зло хлопнул руками по стулу, на котором сидел Тощий, тот с испугу дернулся и с грохотом упал со стула.

– Мишенька! – кинулась ему на подмогу Лея.

– Да, отстань от меня! Со мной все в порядке… – буркнул Мишка. Лея обиделась, надулась. Села на место.

– Ты чего сказать- то хотел? – спросила Оленька у Романа.

Роман кинул на нее непонимающий взгляд, но вскоре сообразил: «Предлагаю начать собрание! И так задержались на целый час!». Оленька кивнула головой и пошла к доске, чтобы записать важные моменты. Роман встал рядом, представился и сообщил, что именно он будет руководителем группы.

За окном опять послышались громкие звуки. Лея вытянула шею. К девушке в спортивном костюме приставали два нагловатых молодых человека.

– Надо ей помочь, – пробормотала Лея едва слышно, и от испуга закрыла глаза руками. Валенов растерялся, посмотрел на будущих туристов. Группа посмотрела на него. Он смотрел на группу. Группа смотрела на него. Игру в гляделки прервала та самая девушка в спортивном костюме.

– Всем привет, – она зашла в аудиторию и поздоровалась.

Лея посмотрела в окно – два молодых человека лежали в луже, один держался за голову, другой за причинное место.

Аудитория молча смотрела на спортивную девушку. Оленька, которая уже начала что-то писать на доске, тоже «зависла».

– Я ошиблась кабинетом? – спросила вновь прибывшая, вышла в холл, посмотрела на номер на двери, хмыкнула, вернулась обратно, – уборщица сказала, что мне сюда. Попросила еще бахилы надеть, – она продемонстрировала всем свои кроссовки, на которых красовались зелененькие бахилы, – но, видимо, попросила меня одну, – девушка заметила, что кроме нее никто бахил на ногах не имел.

– А вас как зовут, – «отвисла» Оленька.

– Кира… Кира Заяц.

– О! Тогда вы попали куда надо! Проходите, присаживайтесь, – предложила Оленька и шепнула брату на ухо: – Будет, кому тебя от медведей защищать правым хуком.

Кира прошла в конец аудитории, заметила, что шлем Дарьяна лежит в тазу с уже застывшим цементом.

– Эй, парень, классный шлем, – усмехнулась она.

Дарьян повернул голову, увидел, молча дернул шлем за лямку – поднял вместе с тазом. Хмыкнул и отбросил странную инсталляцию в сторону.

– Роман, что за контора у вас такая? Собрались в душном, пыльном помещении с цементом в тазу? – презрительно произнес Дарьян.

– У нас… ремонт? – Роман вопросительно посмотрел на Оленьку. Та пожала плечами и вставила скромное – «ну да…»

– Где ваш начальник? Я хочу с ним побеседовать! – сурово произнес Дарьян.

– Он по срочным делам отъехал, – не растерялся Валенов.

– В таком случае, у вас два пути – либо вы покупаете мне новый шлем, либо я дожидаюсь вашего руководителя и докладываю ему обо всем случившемся! – отчеканил парень.

– Так ты ведь сам уронил его в таз! – встряла Кира, – разве нет? – и улыбнулась.

– А ты умная самая, да? – вспыхнул Дарьян.

– Ребята, предлагаю успокоиться и начать собрание! После обсуждения всех вопросов разберемся со шлемом, – прекратила спор Оленька. – А вам, господин Покровский, внимательнее нужно к своим вещам относиться.

Дарьян не ответил. Достал блокнот, на первой странице которого было написано «Тетрадь смерти», сделал в нем пометку карандашом. «Итак, первая оплошность руководителя была взята на карандаш!» – подумал он.

Тучи закрыли небо. Стало довольно темно, послышались раскаты грома. У всех присутствующих на собрании резко упало настроение. Лее так совсем стало страшно. Тощему, который в этот момент посапывал под действием таблеток, привиделся кошмар. Оленька прекратила рисовать на доске Романа Валенова со сломанной гитарой. В аудитории повеяло холодом. Из коридора послышались чьи-то шаги.

– Здравия желаю, Олег Могильников, – в дверном проеме нарисовалась мрачная большая фигура.

Лея испытала безудержное желание заплакать. Роман нервно проглотил слюну. Вроде бы и не столь страшен был облик этого человека, но холод почувствовали все. Впрочем, кроме Дарьяна. Тот был спокоен, как никогда. Он только вдруг подумал, что когда-то знал этого человека, но при этом был уверен, что никогда его не видел.

– Прис… – подавилась Оленька, снова взялась за мелок, – присаживайтесь, пожалуйста.

Могильников сделал несколько шагов, осмотрел аудиторию и увидел сына. Их с Дарьяном взгляды пересеклись. Парень почувствовал недомогание, ведь за двадцать лет работы доктором смерти Олег Уюкович непроизвольно смотрел на людей прожигающим взором. Сам же патологоанатом впервые почувствовал, как болит сердце. Могильников нервничал и радовался одновременно. Впервые он увидел своего сына вот так, рядом, а не на фотографии. Он тяжело вздохнул, прогремел гром. Лея подпрыгнула от страха и взвизгнула.

В общем, все участники похода прибыли, собрание началось. Оленька записывала на доске важные организационные моменты. Роман рассказывал о необходимом снаряжении, о стоимости похода. Когда разговор зашел о еде, выяснилось, что Тощий не переносит лактозу – аллергия, Эдкевич – вегетарианец, поэтому для него нужна была особая раскладка по продуктам. Потом Оленька рассказывала о предстоящем маршруте, в том числе и Роману – он-то ведь тоже не знал, куда будет следовать группа…

В течение всего собрания Элина активно доставала организаторов вопросами и комментариями. Девушка прочитала много книг о путешествиях и туризме, потому была уверена, что знает все и обо всем. Тощий снова уснул, Дарьян смотрел на всех исподлобья, думая, как отомстить за испорченный шлем. Могильников сидел и тяжело дышал, нагоняя страх на Лею и, в конечном итоге, у той задергался глаз.

– Итак, встречаемся в аэропорту через неделю, в субботу, в восемь утра, вылет в десять.

– А зачем так рано? Достаточно подойти за час до вылета, – продолжила нервировать Романа Элина. Теперь задергался глаз и у него.

– Девушка, вы можете совсем не лететь! – рявкнул Валенов, Оленька ткнула его в бок, – в субботу в восемь утра в аэропорту, – подчеркнул Роман.

– Напоминаю, рюкзаки должны быть не более 90 литров, лишние вещи не брать, – добавила Оленька.

Все начали расходиться. Дарьян кинул шлем с тазом на стол Оленьке и Роману:

– Считайте это подарком для бедных! – буркнул он и ушел.

Роман закрыл глаза и опустил голову.

– Дикари какие-то … Где ты их нашла, сестричка?! – покачал головой Валенов. – Ты серьезно хочешь, чтобы я повёл эту группу?

– Считай, что это единственный твой шанс. Либо так, либо никак, – ответила Оленька. – И помни, дорогой мой братишка, спутниковый телефон ты с собой берешь!

– Но… – начал Рома.

– Я все сказала. Карта с маршрутом, спутниковый телефон, компас. По прибытию вас встретит местный житель Пётр Ильич. Он и отвезет вас в поселок Закусь. Номер его я записала тебе в записную книжку. От поселка начнёте маршрут. Все, до встречи в аэропорту, – девушка захлопнула блокнот, встала из-за стола и ушла. В аудитории остались только Тощий и Роман. Лея ждала Мишу в коридоре. Сама не хотела его будить, жалко очень, ведь он так мило сопел.

– Эй, парень, – окликнул Мишку Роман.

Тощий никак не реагировал.

Роман подошёл к нему, положил руку на плечо и потряс.

Тощий испуганно проснулся, замахал руками и случайно завёз рукой в глаз Роману, сам при этом упал со стула…

Неделя перед поездкой…

Всю неделю Роман провёл в диком мандраже – мало спал, мало ел. Он переваривал информацию о предстоящем походе, старался не думать о том, что у него ничего не получится. В четверг, выходя из дома, он снова захлопнул дверь, а ключи от квартиры и машины оставил в прихожей. Пришлось идти на автобусную остановку. От того, что нервничал, резко подскочило давление, Валенов упал в обморок. Никто ему не помог подняться. Очнулся он через несколько минут на мокром асфальте – только что прошел дождь. Пальто – в грязи, домой не попасть. Пришлось, кое-как оттерев грязь, садиться в автобус. Транспорт приехал полный, но Роману удалось протиснуться внутрь и забиться в угол на задней площадке. Он снова погрузился в раздумья и не заметил, как маленький воришка вытащил из его сумки бумажник. Да вдобавок ко всему Рома ещё и остановку свою проехал. Доехал до конечной, очнулся. Посмотрел по сторонам – промзона, полузаброшенный район, а за рулём автобуса сидит водитель, от которого он пару недель назад сбежал, не заплатив за проезд.

Автор комедии считает, что описывать «тёплую» встречу «бомжа» и водителя не имеет смысла, он только добавит, что на работу Роман в тот день приехал не только в грязной, но и в рваной одежде, с синяком под глазом.

Пятница…

В день перед походом, Роман Александрович сделал все возможное, чтобы оставить спутниковый телефон в офисе. Когда он приехал в фирму, чтобы получить карту, то Оля передала ему аппарат из рук в руки, но как только она отлучилась в кабинет Куприянова, то Валенов положил трубку ей в стол. Причем, в самый нижний ящик, под папку с документами.

Суббота. Час ночи…

Роман стоял возле окна, погруженный в мысли, и наблюдал за тем, как вдалеке играют молнии – надвигалась гроза. «Пора спать», – думал он, – «вроде бы все вещи собрал, билеты приготовил, документы сложил… Пойду!» – произнес Валенов и отправился к дивану. Лёг.

Спустя полчаса – Валенов смотрит в потолок. «О, муха!» – задумчиво произнес он вслух.

Прошёл час…

Только начал погружаться в сон – упал рюкзак в коридоре. Прошло еще полчаса. «Интересно, излучение Хокинга все-таки реальность или вымысел?» – подумал Рома и застонал, поняв, что уснуть сегодня ему не удастся.

Четыре часа утра…

Роман ходит по квартире, пьёт третью кружку успокоительного травяного настоя. Лёг, понимая, что все попытки уснуть бесполезны и … увидел, что Тощий стоит на фоне догорающей палатки…

Утро… Позднее…

Очнулся в холодном поту, удивленно принюхался, недоумевая, почему не пахнет гарью и …

– Я проспал! – заорал Валенов в панике, ведь выйти из дома он должен был двадцать минут назад…

Следующие минут десять Роман Александрович провел в бешеной суматохе и безуспешных попытках упорядочить хаос в своей голове: где, что лежит, что нужно ещё взять, ничего ли не забыл. Через тридцать минут к подъезду прибыло такси. Перевернув всю квартиру вверх доном, Валенов, наконец, вышел из дома, разумеется, снова оставив ключи от квартиры внутри, захлопнув за собой дверь.

На полдороги до аэропорта такси попало в пробку, впереди – авария, две машины перегородили проезд. Вылет через полтора часа… Все сигналят, ругаются. Еще и автобус, стоящий впереди, газует черным и вонючим дымом прямо в салон авто. В кармане у Ромы зазвонил телефон – Элина. Она уже на месте. Ждет группу.

Спустя двадцать минут…

По мосту идёт одинокий путник – Роман Валенов с тяжеленным рюкзаком. Раздается второй звонок от Элины. Девушка возмущается – руководителю опаздывать некрасиво. Роман хмыкает и нажимает отбой.

Третий звонок…

– Чего тебе? – зло рявкнул Роман.

– Роман Александрович, здравствуйте, – испуганно запищала Лея, – вы скоро? Мы тут в комнате полиции…

– В каком смысле, полиции? – опешил руководитель.

– Олег Уюкович пытался пронести гранату… И теперь я, Элина и он… – Лея заревела, – полицейские нас террористами называют.

Роман выключил телефон. Остановился. Вздохнул. «Надеюсь, хуже не будет» проговорил он и пошёл дальше.

Так наши герои нашли себе приключения ещё до приключений…

Тощий, вопреки всем рекомендациям руководителя, брать самое необходимое – взял самое необходимое, но с небольшой поправкой – для жизни в полевых условиях месяцев на восемь. Футболок – десять штук. Рюкзак на сто двадцать литров, вместо девяностолитрового, вышел весом килограмм в тридцать пять при весе самого Тощего килограмм шестьдесят. Что именно Тощий туда затолкал, пока даже автор не знает. У Мишки даже резиновые сапоги в рюкзак не влезли – пришлось крепить по бокам. Тощий в жизни ничего тяжелее ведра картошки не таскал, а капитана Дубанько срочно вызвали на работу из-за подозрительного типа, который шёл в сторону аэропорта со старым брезентовым рюкзаком на спине и ружьем на плече, причем не зачехленным. Как выяснилось позднее, именно у этого типа в аэропорту во время досмотра и обнаружили в рюкзаке гранату. В общем, пришлось Тощему добираться до аэропорта самостоятельно. Сначала пешком, потом на метро.

С огромным трудом надев рюкзак, он попятился к лифту – не работает. Отчаянно вздохнул, вытер пот со лба и, превозмогая дикую усталость, что возникла буквально за пару минут, Мишка потащился вниз по ступенькам, держась за перила и периодически опираясь на стену.

Путь до метро составлял километра два, не меньше. Для Тощего это было настоящим испытанием, своеобразной «Гонкой героев» в лице одного героя. Пришлось бедолаге останавливаться каждые десять метров, чтобы отдышаться и подтянуть стропы. Трекинговые палки, которые руководитель настоятельно рекомендовал взять с собой, сломались на первом же «привале» возле забора недостроенного здания, метрах в ста от дома капитана Дубанько. Спустя почти два часа Тощий доковылял до метро и понял, что два килограмма картошки, который он взял «на запас», явно были лишними. В итоге оказалось, что кошелек лежит где—то на дне рюкзака в кулечке с документами.

Провозившись ещё минут двадцать в грязном запыленному углу недалеко от касс, Тощий перебрал рюкзак, достал кошелек и сложил вещи обратно. Затем он отошёл к кассе, чтобы купить жетон, рюкзак оставил все в том же углу. К рюкзаку тут же присоседился мутный типчик, ищущий лёгкую наживу. Но он даже не смог поднять рюкзак. Сдался и, застонав, ретировался.

Надеть рюкзак Тощему помог охранник, который странным образом отсутствовал в момент покушения на рюкзак. Покраснев от натуги, Миша направился к эскалатору. Встал на первую ступеньку – рюкзак cтал перевешивать, но Тощий смог удержаться. В вагон граждане набились, как мелкие рыбёшки в консервную банку. Рюкзак пришлось снять, но поставить на пол его у Мишки не получилось – пассажиры сжали его между собой вместе с поклажей. «Куда все едут? Суббота ведь, утро!» – думал про себя Тощий.

Аэропорт…

Сердце в груди Валенова колотилось так, словно вот-вот выскочит. Он по-прежнему, словно маленький ребёнок, переживал, сам не понимая при этом, по какому поводу. То ли боялся увидеть свою группу, то ли боялся ответственности, которую взял на себя за каждого участника похода, то ли боялся Куприянова, который всё равно рано или поздно узнает об авантюре.

Роман прошел досмотр. Остановился возле информационного табло. «Вылет задерживается на один час» – и облегченно выдохнул.

У магазинчика спорттоваров «Мистер Шварценеггер» стоял очень толстый полицейский, ел булочку. Валенов спросил у него, где именно находятся подозреваемые в терроризме, и можно ли к ним пройти. Сказал, что он – руководитель группы. Полицейский подозрительно на него посмотрел, проглотил остатки булочки и повел Валенова в служебное помещение. Причем, сам шествовал позади, словно конвоир. В маленькой проходной комнатушке со столом и несколькими стульями сидели Могильников, Элина, Лея и два работника службы безопасности аэропорта. Лея то и дело прижимала платок к глазам. Роман Александрович вопросительно посмотрел на охрану.

– Без конца и края ревёт, а тут еще тип этот с гранатой. Ситуация в мире и так не простая с террористами! Вот и задержали, – пожал плечами один из служивых.

– Роман Александрович! – обрадовалась Элина. Девушка утром заплела две косички. Одета была в легкую камуфляжную куртку и спортивные штаны.

– Что произошло? – недовольно спросил руководитель, – до вылета всего час, что вы натворить успели?

– Товарищ руководитель, прежде чем возмущаться, вы бы лучше произвели грамотный отбор участников, – тут же сменила радостный тон на менторский Элина. Валенов приподнял бровь, но не нашелся, что ей ответить.

– Гражданин, присядьте, – попросил его старший представитель службы безопасности. Полицейский рассказал Роману о проведении операции «Антитеррор», поэтому, когда на досмотре выявили гражданина, в чьем рюкзаке находились два блока оружейных патронов, пять литров спирта, боевая граната… А еще рядом с ним замечена постоянно плачущая бледная девушка… Разумеется, данные лица, что вполне естественно, стали объектами повышенного внимания. Их арестовали.

В этот момент в соседнем помещении, откуда сотрудники следили за камерами наблюдения, начался переполох. По рации передали, что на досмотре кто-то застрял в рентгеновском аппарате.

Роман в отчаянии опустил голову и произнес: «Боже…»

– Роман Александрович, Олега Уюковича куда-то увели, – заметила в этот момент Элина.

– Его увели в другое служебное помещение, потому что капитан Дубанько прибыл в аэропорт для разговора, – ответил сотрудник.

Тем временем…

– Я на охоту… – пояснил патологоанатом на вопрос капитана о наличии гранаты.

С документами на ношение оружия у Могильникова все было в порядке – они были поддельные, но об этом знал только он сам. Дубанько забрал у Олега Уюковича гранату, заставил упаковать ружьё и сдать бортпроводнику.

– Придется добиваться повышения зарплаты, – проворчал капитан…

– Не надейся, капитан, зарплата – это единственная стабильность в нашей стране! – отрезал Могильников.

– Больше прикрывать тебя не буду. Теперь сам выпутывайся! – буркнул в ответ Дубанько и покинул помещение.

После этого отпустили и остальных «террористов».

Лея на минутку заскочила в дамскую комнату, а когда вышла, то увидела тот самый переполох, который творился возле стоек досмотра. Решила подойти ближе, но девушка – полицейский преградила путь. Злой капитан Дубанько прошёл мимо к рентгеновскому аппарату, в котором, как оказалось, застрял его племянник, Миша Худогубкин. Лея, услышав фамилию Мишеньки, разрыдалась, и рванула к аппарату, сбив с ног девушку в форме. Элина услышала писк Леи, кинулась ей на помощь. Все в суматохе крутились возле аппарата, не обращая внимания на монитор. Все, кроме Элины. Девушкой она была очень наблюдательной – случайно взглянула на экран и увидела, что в рюкзаке Тощего лежит… череп. Она замерла на время, не зная, как реагировать и что говорить.

Пока несколько человек из охраны, капитан Дубанько, Лея, Элина и несколько пассажиров пытались помочь Тощему выбраться из аппарата, в аэропорт прибыл Дарьян с очень дорогим компактным рюкзаком литров на восемьдесят. Увидел знакомые лица и торчащие из аппарата сканирования чьи-то ноги. Подошёл ближе. Заметил молодых людей, которые снимали всё происходящее на телефон и бурно это обсуждали. Покровский вежливо попросил их убрать телефоны и отойти в сторону, чтобы не мешали людям вытаскивать бедолагу. Предложение молодежи не понравилось. Один из парней стал хамить, предложил выйти на улицу и поговорить. Дарьян опустил модные солнцезащитные очки и молча посмотрел ему в глаза. Фамильного «могильниковского» взгляда вынести не мог никто. Негодяй занервничал, и молодые люди вскоре ретировались.

На сцене появился Эдкевич. Он зашел в здание в наушниках. Под музыкальное сопровождение пару минут понаблюдал, как достают из рентгеновского аппарата Тощего, затем улыбнулся и достал фотоаппарат. Первые кадры пополнили будущий архив похода…

Через некоторое время все утряслось, пострадавшие были вызволены, вся группа в сборе, рюкзаки сданы в багаж. Туристы стояли рядом с руководителем и Оленькой, которая пришла проводить команду.

Элина строго смотрела на Валенова, рядом с ней – Лея, с покрасневшими от слёз глазами. Тощий, обиженный на весь мир, с перебинтованным пальцем и царапиной на щеке. Кира с припухшей щекой – накануне прошел чемпионат боксу. Дарьян в солнечных очках, черной футболке, шортах, так как ему постоянно было жарко. Могильников – в древнем длинном плаще и рабочим костюмом сварщика под ним. Он поглядывал на сына и пыхтел про себя, недовольный тем, как Дарьян вырядился в поход. Эдкевич опять куда-то пропал. Юлиана стояла несколько в стороне от основной банды, одетая в толстовку, спортивные штаны и новые брендовые кроссовки. Она стояла с одним наушником в ухе, делала фото и выкладывала их в сеть каждые три минуты.

– С такой командой и мир захватывать не страшно, – пошутила Оленька, глядя на участников похода, – один, вон, даже гранату хотел пронести с собой, – покачала она головой. Члены группы уставились на Могильникова. Тот молча посмотрел в глаза Оленьке. У девушки закружилась голова.

– Роман, ты телефон спутниковый взял? – переключилась она на брата. Тот скромно кивнул в ответ и резко перевел разговор на другую тему.

– Объявили посадку, выдвигаемся! – дал команду Валенов, при этом внутри его словно все сжалось от страха. «Что я делаю?!» – подумал он. Руководитель проглотил слюну, обнял сестру и двинулся к зоне посадки.

– Удачи вам! – пожелала Оленька, туристы прошли стойки регистрации пассажиров и скрылись в зале ожидания.

Наконец, посадка в самолет. Юлиана зашла в салон с недовольным видом – эконом-класс не для её уровня, хотя самолетом девушка летала всего три раза. Первый – с депутатом Госдумы, Борисом Годуновски, который в полете умер от старости. Второй – с Фенимором Кукарекумером – классиком татарской литературы. А тут, видите ли, ей предложили не мягкое кресло в бизнес – классе, а «твёрдую табуретку для безногих людей» в экономе, как выразился Дарьян. От него, кстати, тоже ожидали подобной истерики, но, к удивлению всех, парень спокойно отнесся к тому, что придется лететь в неудобном салоне. Стоит отметить, что он, в принципе, был равнодушен к роскоши – «есть – хорошо, нет – и ладно».

В полете…

Лея летела на самолёте в первый раз в жизни, и потому тряслась так, что с трудом могла говорить, пугаясь каждого звука. В зоне турбулентности она и вовсе принялась пищать, что все погибнут. Вскоре упала в обморок, благо была пристегнута ремнем безопасности, а сбоку придавлена очень толстым человеком. Чего не скажешь о Тощем, который спал с открытым ртом и вскоре вывалился с кресла на пол.

Могильникову было все равно, где он находится: в морге, или в салоне самолета. Он своим привычкам не изменял. Бортпроводники сделали ему уже пятое замечание, но стоило стюардессе отвернуться, как он вновь доставал флягу со спиртом и делал пару глотков. Вызвали старшего, пригрозили штрафом. Могильников разглядел фамилию стюарда на бейджике и принялся рассказывать о том, как совсем недавно у него был «клиент» с точно такой же фамилией… Как выяснилось, это был дед бортпроводника… Больше к Могильникову никто не подходил до конца полета.

Роман сидел возле иллюминатора и наблюдал за облаками. Сердце его никак не могло успокоиться, он нервничал и боялся, что его собственные амбиции толкнули его на авантюру, из которой группа может не вернуться – тайга, как и горы, не прощает ошибок. Стюардесса протянула ему чай с лимоном, который он попросил пару минут назад. Роман, погруженный в думы, никак не отреагировал. Стюардесса ещё раз окликнула его – не реагирует. Тогда она положила руку ему на плечо, Рома, испугавшись, махнул рукой, выбил из ее рук кружку, горячий чай пролился на колени соседа, мужчина завопил, случайно толкнул стюардессу, она упала на Могильникова, тот уронил флягу со спиртом.

– Вы опять пьете! – вскликнула девушка.

– Мы все умрем! – снова запищала Лея.

– Самолёт упадет, спасайтесь, бегите! – спросонья Тощий принялся орать в унисон с Леей. Дело в том, что накануне Мишка посмотрел фильм, в котором парень предвидел падение самолета и, тем самым, спас своих друзей.

– Куда надо бежать? – спокойно поинтересовалась у Мишки Кира, которая сидела позади.

Тощий ошарашено оглядывался по сторонам. Лея, услышав, что самолет упадет, принялась стонать, что не успела перед смертью обнять маленького братика, что больше никогда его не увидит. Тощий побежал к аварийному выходу.

– Молодой человек, успокойтесь и сядьте на место! – остановила его стюардесса.

– Этот самолёт упадет, нужно срочно что-то делать! – заорал в ответ до сих пор не очухавшийся ото сна Мишка.

Апофеозом стала граната, которая, в момент падения на Могильникова стюардессы, выпала у него из кармана. Патологоанатом каким-то образом все же сумел забрать ее у капитана Дубанько.