Волшебная ежевика

– Ну что, я справился с вашим заданием? Я жду от вас похвалы! Нет, даже не так… – Мон начал подыматься на ноги, чувствуя, как все его мышцы наливаются болью после падения:

– Я требую от вас похвалы учитель!

К его удивлению мастера Сольвани нигде не было видно на берегу, когда он вышел из зарослей, в которые кубарем закатился при падении. Тишина вокруг затянулась, даже сам лес до этого скрипя и протяжно шумевший замер в каком-то ожидании, лишь река продолжала, не прекращая проноситься мимо где-то там внизу за краем обрыва. Через мгновение в руках ничуть не оробевшего мальчишки сверкнул короткий кортик, и он приготовился встретить любую опасность лицом к лицу, начав мотать своей головой по сторонам, больше не решаясь звать учителя. Внутреннее чувство тревоги подсказывало ему что шутки закончились. Теперь они были в лесу, который просто кишил эльфами, что без жалости убьют любого, кто забрел в их святыню, которой являлся сам лес. Заросли из густой травы были повсюду, они медленно и бесшумно двигались на ветру, завораживая и усыпляя бдительность. Нападение было неизбежно, стрела со свистом пролетела лишь немного оцарапав щеку Мону, который в последнее мгновение уклонился в сторону от неминуемой смерти. Вот еще одна маленькая смерть пронеслась совсем рядом попав в ствол дерева и так и не достигнув своей цели, которой являлся мальчишка, пока так и не разобравший где же прячется сам стрелок. Времени перевоплощаться в кого-то уже не было, нужно было прятаться и лучшим местом были стволы огромных деревьев, к которым он и побежал сквозь густую траву. Свист стрел над головой снова и снова заставлял его голову вжаться в плечи, а холодок пробежавший по спине до самого таза остался каменной слабостью, сковавшей мышцы его ног и повалившей на землю, переплетённую десятками корней. Еще через мгновение прямо над ним уже стояла обнаженная девица невиданной до этого им красоты с презрением глядящая на него направив лук. Это мгновение показалось оцепеневшему от страха Мону целой вечностью. Черноволосая, разукрашенная десятками разноцветных татуировок от зелёного до коричневого цвета. Он восхищался тонкостью линий ее тела, силой и красотой одновременно. Маленькая высокая грудь, по которой струились одинокие капельки пота при дыхании подымалась и опускалась, маня жгучим желанием дотронутся до нее. Узкая талия и широко расставленные ноги открывали взору мальчишки розово-красные тонкие линии ее лона, из которого по одной из ног сочилась кровь. Девушка в нерешительности замерла готовая в любой момент отпустить натянутую тетиву, но почему-то не решалась этого делать. С презрением продолжая смотреть своими хищными соколиными глазами на покрасневшего от стыда мальчишку все еще продолжавшему держать перед собой свой короткий кортик. Последнее что почувствовал Мон перед тем как потерять сознание это сильный прилив крови к своей крайней плоти и жгучее желание обладать ей во чтобы не стало. Но в этот самый момент тьма поглотила его разум и он, глядя за резкими движениями ее острых вытянутых ушек повалился без чувств.

Конец первой части.

Часть вторая «Сквозь тернии к звездам»

Когда Мон проснулся, то вокруг уже совсем стемнело. Лес был полностью не узнаваем, погруженный во мрак он стал еще больше и устрашающе нависал над мальчишкой. Где-то там над еле различимыми кронами тысячелетних исполинов висели звезды, подмигивая одна другой и иногда даже самому Мону. Голова жутко раскалывалась, и рвота подступала к горлу. Мальчишка поднялся на ноги и опираясь на ствол дерева, замотал головой, чувствуя слабость во всем теле, пытаясь хоть как-то прогнать боль от себя прочь. Сдерживать рвоту он уже больше не мог и его вывернуло во тьму, царившую вокруг. Резкий жар и боль сменились холодом от которого начало жутко трясти. Голова кружилась, а лес будто притих в ожидании, чем же все это наконец закончится, лишь легкое потрескивание сухих веток в костре стало ориентиром для слуха. Этого единственного чувства что еще было абсолютно подвластно мальчишке. Повернувшись на шум и шатаясь из в стороны в сторону, цепляясь ослабевшими ногами за корни и периодически падая, Мон побрел во тьму на звуки костра. Разум уже дорисовывал картинку, на которой в котелке булькал горячий бульон из зайчатины. В животе даже заурчало и от этих позывов его снова рвало во тьму перед собой. Опираясь на дерево, он представлял, как же учитель будет злорадствовать, увидев его в таком состоянии, да и вообще куда же делась та эльфийская девчонка или все это лишь сон?

Небольшие лучики света пробивались сквозь довольно густые заросли впереди, звуки костра стали гораздо отчётливее, Мон даже смог разглядеть редкие языки пламени, пожирающие сухой хворост. Раздвигая стебли густой травы он наконец-таки вышел на поляну, освещенную пламенем костра, над которым и вправду висел котелок, в котором что-то шипело и булькало. Сольвани молча сидел рядом и курил трубку, изредка копаясь тонкой палочкой в углях, не отрывая своего взгляда глядя на огонь. Мон молча подошел и сел рядом ничего не говоря, чувствуя, как тепло медленно начинает облизывать своими невидимыми глазу волнами его окоченевшее тело и дарить разуму, еще совсем недавно борющемуся с паникой долгожданное умиротворение. Взгляд мальчишки прилип к языкам пламени без устали жадно пожирающим новую охапку сухого хвороста, брошенного учителем в костер, языкам что теперь подымались, извиваясь оранжевыми змеями вверх устремляясь в самое небо.

– Значит живой?! – Сольвани продолжал ворочать угли и курить трубку, не поворачиваясь к своему юному спутнику своего лица.

– Живой… – выдохнул из себя Мон поджав под себя колени и вдохнув приятный аромат кипящего бульона.

– Стрелы были отравленными, так что я сделать ничего не мог. Время само все сделало за меня… – Сольвани выпустил густые клубы дыма вверх и протянув трубку мальчишке добавил:

– Затянись, полегчает.

Мон послушно взял трубку в свои руки и что есть мочи вдохнул дым в себя, только в последний момент осознав, что его снова сейчас вырвет. Пытаясь отвернутся и отползти, он перевернулся на живот и уже вставая на ноги бросился назад к зарослям.

– И это правильно, не держи в себе, все должно выйти… – Сольвани ехидно улыбнулся своему спутнику в след и подняв трубку с земли протер ее полами плаща.

Мальчишка вернулся и молча сел рядом прижавшись к учителю, который накинул на него одно из одеял. Его трясло от яда, который попал в тело через царапину, что оставила эльфийская стрела на щеке, но к удивлению, Сольвани, это не смогло убить даже мальчишку. Постепенно он согрелся и снова провалился в забытие, уронив свою русоволосую голову мастеру иллюзий на плечо. Вот только сон его был очень недолгим.

– Что, даже ничего не спросишь? – Сольвани сказал эти слова довольно громко, от чего мальчишка вскочил на ноги, только через мгновение поняв где же он сейчас находится. Немного подумав и сделав шаг к котелку Мон в последний момент всё-таки передумал и сел снова рядом с учителем, еле слышно спросив:

– Где она?

– Ты про маленькую воительницу, что заставила тебя словно зайца убежать в лес? – рассмеялся Сольвани и хлопнул Мона по плечу:

– Жива… Она нам еще пригодится! И вот еще, пока ты разглядывал ее прелести, я чуть было не погиб! Минимум два раза…

– Да я не помню ничего… – перебив учителя и виновато отвернув голову Мон уставился в царящую вокруг тьму.

– Готов поспорить она тебе очень понравилась. Маленькая еще, но я-то вашего брата знаю, сам таким был! Чем моложе… – Мон уже не слушал Сольвани его снова рвало, и он побежал в заросли, сделав это куда быстрее чем в прошлый раз.

– Так вот мой мальчик, я знаю тебе плохо, но времени у нас не так уж много. Троих я убил, а девчонку оставил и то для того чтобы она нас привела к волшебной ежевике. Она маленькая еще совсем, с ней будет куда попроще чем с ее взрослыми братьями, хотя Владыка их разберешь, может она постарше чем мы с тобой?! – Сольвани снова заулыбался и ткнул мальчишку в плечо.

– Значит жива? – устало спросил в пустоту перед собой Мон и снова поджал коленки под себя пытаясь согреться и на мгновение вспомнить в сознании воинственный хищный взгляд маленькой эльфийки.

– Ну что, уверен тебе еще не приходилось быть эльфом? Но уж точно придется. Жди. Я сейчас приду… – учитель поднялся и скрылся во тьме на несколько минут. Костер все также жадно пожирал сухой хворост устремив свои языки в звездное небо, когда наконец Сольвани вновь вернулся на поляну, тяжело дыша. Стоя в полумраке и улыбаясь он выглядел зловеще, а если учесть, что одной рукой он держал труп эльфа за ногу, то выглядел он просто устрашающее.

– Что вы задумали? – вышел из охватившего его оцепенения Мон не понимая, что же учитель собрался делать.

– Доставай свои монеты, будем пробовать… – Сольвани подтянул тело убитого поближе к мальчишке и бросил сверток с монетами к самым его ногам.

– Сейчас? Но я не могу… – опешил Мон отодвинувшись от окровавленного тела назад.

– Да все ты можешь! Время мой мальчик, время… – настойчиво затараторил мастер иллюзий наморщив свои густые черные брови и проведя по щетине на своих щеках пододвинул сверток с монетами ногой еще ближе к мальчишке.

– Давай пробуй или ты хочешь обернутся той маленькой девчонкой? – зловещая улыбка снова была на лице учителя, который настойчиво продолжал:

– Использовать тень, как Франко у тебя получалось, может и с эльфами что-нибудь выйдет?!

– Так он же мертвый? – недоумевал Мон, прижав свой сверток с монетами к груди и уже перебирая их руками, ища ту на которой не было его чар.

– Вот и узнаем, что ты еще скрываешь. На сегодня я устал от твоих секретов, так что делай что я тебе говорю и поживее.

Мон и в самом деле не знал сможет ли он обернутся этим эльфом, что без признаков жизни лежал у костра. Он просто взял монету в одну руку, а второй обхватил окровавленное запястье закрыв глаза.

– Ну вот! А ты говоришь… Как ловко ты, а? Молодец! – Сольвани наблюдал как за несколько мгновений мальчишка перевоплотился в лежавшего рядом эльфийского воина, став его точной копией.

– Гаянне, таяр чи кен вин, никуя… – промолвил Мон в ответ и замолчал поражённый тем что только что сказал. Он от удивления закрыл свой рот боясь продолжать говорить. В его голове заметались мысли и сомнения, ему казалось, что это мастер иллюзий что-то с ним опять сделал, заставив петь какие-то трели вместо того чтобы просто сказать: «Учитель, у меня все получилось сделать, вот только…»

– О-о-о-о-о-о? – удивлению учителя не было предела:

– Да это Владыка меня забери эльфийский не иначе? Ха-ха-ха… Ты не перестаешь меня удивлять!? Вот же чертов плут! – последние слова Сольвани сказал уже раздражённо в глубине души завидуя способностям своего юного ученика, которого и учеником то он не считал.

– Гаянне? – снова сказал Мон и с досадой посмотрел на улыбающегося Сольвани, уже через мгновение спрятав монету обратно в сверток и обиженно отвернувшись во тьму.

«Учитель явно знал о нем гораздо больше чем он сам, но всего сразу не хотел рассказывать. Ведь и теперь он будто знал заранее что у него все получиться без особого труда…»

– Ладно, продолжай дуться. Воин из тебя никудышный, так хоть за эльфа сойдешь! Хм, кто бы мог подумать… Ты это, не засиживайся, пол ночи провалялся будто мертвый, поешь хотя бы, а потом быстро спать! Никуда твоя девка не денется с нами пойдет, любовничек! – после последнего слова Сольвани громко расхохотался, совершенно не боясь, что его кто-то услышит и подняв тело убитого за ногу потянул его обратно во тьму леса, что-то весело насвистывая себе под нос. Мальчишка на его слова ничего не ответил почувствовав, как его лицо стало гореть огнем покраснев. Мон несколько раз ударил себя ладонями по лицу и обозвав в душе дураком принялся за похлебку только после этого окончательно придя в себя и позабыв о боли и отчаянии, которое еще совсем недавно его охватило посреди темного леса, устремившего свои длинные кривые ветки к самым далеким звездам.

Утро у Мона выдалось невыносимо мерзким. Во рту скопилась отвратительная смесь вкусов от соленой крови до кислой рвоты. Все тело ломило от боли, мышцы затекли, а глаза отказывались открываться, отвечая на все попытки Мона пульсирующей болью. Недовольно зевая и подымаясь со своей импровизированной постели, которой служил свёрнутый плащ, он устало потянулся и стал озираться по сторонам. Учитель заметил что мальчишка проснулся и сделав несколько глотков из поясного бурлюка протянул его ему. Влага была освежающей и прохладной, даже бодрящей, она заставляла сон уйти прочь, а разум наконец-то проснутся.

– Ну что, смотрю тебе гораздо лучше, чем вчера ночью?! – Сольвани забрал бурдюк обратно и повесил его себе на пояс, продолжив:

– Давай перевоплощайся в эльфа, пойдем свататься к твоей красавице. План довольно простой, как мне кажется…

– Что вы задумали учитель? – в Моне уже не было того доверия к мастеру иллюзий, как раньше. Теперь его одолевали сомнения, а разум требовал подробностей. Для начала его взгляд остановился на висящем котелке со вчерашнем бульоном и он, аккуратно сняв его с жерди над давно затухшим костром, сделал несколько глотков чтобы перебить противный вкус желчи во рту.

– Языка эльфов я не знаю, а у тебя очень ловко получается говорить на нем. Так что тебе придется узнать у нашей пленницы, где же находится их великое древо, на котором и растет та самая волшебная ежевика, за которой мы сюда пришли! Смекнул?

– Конечно, так она мне все и расскажет?! – ещё больше засомневался Мон, начав вертеть заветную монету в своих руках, выудив ее из своего свёртка.

– Нет конечно, может и не расскажет, но ты попытайся. Она немного не в себе, да и тело ее требует сейчас мужской ласки… – после этих слов учитель хитро улыбнулся, добавив почти шёпотом:

– Понимаешь женщины не так устроены, как мы с тобой, их тело истекая кровью раз в месяц обновляется, требуя принять в себя мужское семя для продолжения своего рода!

– Мастер… – попытался прекратить речи учителя Мон не довольно уставившись прямо ему в глаза.

– Ладно, давай так, ты себя выдавай за эльфа, развяжи ее и попытайся успокоить. Может хоть так она тебе и раскроется? Требуй, чтобы она не примерно отвела тебя к своей богине… – учитель поднес палец к губам на мгновение задумавшись:

– Ее зовут Алтея, кажется? Но не суть. Будь уверен где она обитает, там и наши ягоды будут. Она ими жизнь себе продляет уже несколько тысяч лет, если не больше…

– Зачем? – последнюю фразу Мон совершенно не понял.

– Да откуда же мне знать. Просто послушай меня и не перебивай! Меня ты сейчас свяжешь лианами, которых вокруг много и причем так хорошенько, чтобы я сам не смог развязаться. Скажешь ей что поймал меня и потребуй отвести к своей богине, думаю она согласится. Вещи наши придется здесь оставить, взять с собой она их точно не согласиться, так что раздевайся давай. Главное запомни, не дай ей меня убить, во чтобы это не стало, скажи, что пусть ее богиня сама решит, что со мной дальше сделать! Намекни что я колдун, ну или маг, не знаю, как таких как я они здесь называют… Волхв, наверное, да не суть!

– Вы так уверены в том, что говорите, что меня это ещё больше пугает?! – взмолился Мон пытаясь не согласиться с приказом учителя, который продолжал стоять на своем, пряча все вещи в высокую траву у трухлявого пня, уродливо торчащего на краю зелёной живописной поляны.

– Вяжи давай! – учитель настойчиво глянул на Мона и вытянул вперед свои руки оголив запястья, предлагая ему их хорошенько связать:

– Ноги только не надо, нам ведь идти еще… И кстати!

Учитель стал меняться прямо на глазах, постарел со своих сорока лет на добрых два, а то и три десятка, сгорбился и изрядно похудел. Теперь такой дряхлеющий старец никак не мог вызывать никакой опасности, первое что приходило на ум Мона, так это лишь жалость, вот только присуща ли она эльфам было под большим вопросом.

Лучи солнца легко пробивались сквозь кроны высоких деревянных исполинов освещая все вокруг своим светом. От этих ярких оттенков зеленного начинало рябить в глазах мальчишки, настолько сочным и живым все было вокруг. Жилистый эльф в которого перевоплатился Мон вел своего связанного пленника перед собой, туда, где этой ночью Сольвани оставил маленькую эльфийскую воительницу. Найти ее получилось не сразу, даже связанная крепкими лианами по рукам и ногам, она смогла уползти довольно далеко от того места где ее бросил учитель, оставляя после себя хорошо различимые следы на опавшей прошлогодней листве.

Сольвани хорошо постарался, ноги и руки беглянки потемнели от перетянувших их лиан, но она будто не чувствуя боли с диким животным упорством продолжала ползти вперед. Взгляд Мона остановился на ее юном измазанным грязью и листьями теле, и она, будто почувствовав это, прекратила двигаться, просто замерев. Мальчишка в обличии жилистого эльфа прислонил связанного старика Сольвани к дереву, так чтобы тот не упал, и направился освобождать беглянку, боясь проронить хоть слово. В последний момент, стоило Мону только прикоснутся к ее ногам, чтобы перерезать путы, она резко перевернулась на спину и хищное осмотрела прямо ему в глаза со всей ненавистью и болью которые только в ней сейчас были. Мон от этого на мгновение вздрогнул и отвёл глаза в сторону почувствовав во всем происходящем свою собственную вину, переключив взгляд на ее маленькие круглые груди, каждый раз вздрагивающие при ее тяжёлом прерывистым дыхании.

– Ты так и будешь на меня смотреть или всё-таки развяжешь, давай быстрее чужак?! – она говорила эти слова высокомерно и властно, будто и не она вовсе была сейчас связана и теперь безнадежно лежала посреди лесной грязи, теряя всякую надежду на спасение.

Мон послушно повиновался, избавив пленницу от связывающих ее пут и не успел отойти назад, как она ловко оказалась на нем повалив на землю. Ее соколиные хищные глаза были настолько близко, насколько это было только возможно, она прижалась к нему всем своим юным горячим телом и стала принюхиваться, не отводя даже на мгновение своих изумрудных зрачков. Мон почувствовал, как ее рука скользить по его животу прямо вниз, туда где его крайняя плоть начала наливать кровью требуя воплощения его самых заветных фантазий. Он почувствовал ее прикосновение и замер, боясь не то что пошевелиться, даже дышать, ощущая, как давление в паху еще больше нарастает.

– Мать Алтея завет меня, ты разве не слышишь, чужак? – она отодвинулась от его лица и смотря в пустоту перед собой убрала руку с его паха, поднеся ее к лицу Мона. Юные тонкие пальцы были в липкой густой крови что бурыми разводами была размазана по нежной бархатистой коже.

– Ты ранена? – только и смог выдавить из себя мальчишка, чувствуя, как от перенапряжения вена на его лбу надулась, готовая вот-вот лопнуть.

– Ты видишь, мать Алтея зовет меня к себе, чужак!? – она еще раз придвинулась к нему своим лицом снова обнюхав и проведя своими пальцам по его онемевшим губам поднялась на ноги:

– Ты не эльф. Ты тот самый мальчишка, что вчера ночью пытался сбежать от моих стрел…

Молчать не было никакого смысла, нужно было поскорее что-то придумать, ведь Мон перехватил ее хищный взгляд, направленный на все это время тихо стоявшего у дерева Сольвани.

– Мальчишки больше нет. Я убил его…

– Ты спас меня, а теперь замолчи чужак! – она в презрении подняла свою руку, указывая Мону жестом заткнутся и направилась прямо к Сольвани, продолжавшего из себя корчить дряхлеющего старца.

– Ты-ы-ы-ш-ш-ш-ш! – она протяжно взревела от ненависти, в какой-то момент даже зашипев:

– Ты убил моих братьев, колдун! Не пытайся меня одурачить, как одурачил его! Я все вижу…

– Я же связал его, он больше не опасен, поверь мне?! – Мон вскочил на ноги, помня о том, что ему сказал мастер иллюзий прежде чем он его связал. Учитель невозмутимо смотрел своими белыми, почти ослепшими зрачками, совершенно не понимая, что эта юная эльфийка от него хочет.

– Лучше молчи чужак, свой долг я отдам тебе позже… – она снова хищно на него посмотрела, опять указывая жестом чтобы он заткнулся и отвернулась назад к Сольвани не веря в то что Мон представляет хоть какую-либо для нее опасность.

Медлить дальше не было никакого смысла, и мальчишка в обличии жилистого высокого эльфа бросился на нее сзади решив все-таки вразумить, наконец-то справившись с переполнявшими все его тело противоречивыми чувствами. Схватив ее за хрупкую тонкую ручку, ставшую синей на запястьях от стягивающих до этого пут, он ладонью хорошенько ударил ее по юному красивому лицу, заставив даже взвизгнуть от неожиданной боли. Ее левая щека явно вспыхнула огнем от удара, и она тут же за нее схватилась, сделав удивлённые глаза и с обидой уставившись на вновь испеченного эльфа.

– Хватит! Ты разве не видишь, все закончилось, и он больше не опасен! Нам нужно идти к богине… – Мон хотел сказать совсем другое и остановившись, продолжил только после короткой паузы:

– Очнись. Нам нужно спешить к матери Алтее, ты же помнишь, она зовет нас к себе…

В ее изумрудных зрачках было сомнение, она с удивлением смотрела то на Мона, то на старика, связанного у дерева и ничего не понимала в нерешительности замолчав.

– Ты пахнешь, как тот мальчишка… Ты не можешь быть эльфом! – она снова посмотрела на него с призрением растирая рукой горящую огнем кожу на щеке.

– Хватит! Теперь ты меня слушай и не перебивай… – она снова хотела было открыть свой маленький ротик, состоящий из двух набухших полосок губ, как Мон ее снова ударил по второй щеке, даже не дав ничего сказать:

– Твои братья убиты, они где-то там в лесу! Но я поймал убившего их колдуна и связал. Да приди ты в себя!? Нам нужно быстрее к матери Алтее, ведь теперь только ей решать, что с ним делать!

– Ты даже говоришь, как он! – она взглядом указала на связанного и все это время молча стоявшего Сольвани, сделав небольшую паузу и только потом продолжив, обнажив свои горящие огнем красные щеки, подставляя их для новых ударов:

– Я отведу тебя к матери Алтее, чужак! Ты спас меня и теперь даже моя мать в долгу перед тобой.

Она снова дотронулась до его груди своими пальцами оставив кровавые следы на бледной эльфийской коже облика, который принял Мон.

– Пусть я не верю ни единому твоему слову, но я все равно отведу тебя к моей матери, чужак! – она снова хищно и высокомерно глянула на Мона и прошла мимо, растворившись в густой листве оставив их Сольвани наедине. Мальчишка глянул на свои руки, которыми он бил эту юную, но показавшуюся такой желанной эльфийскую принцессу, ведь именно такой она ему теперь казалось. Встретившись взглядом с Сольвани, он утвердительно закачал головой сверху вниз, на что старик подмигнул в ответ и довольно улыбнулся, предлагая взять себя на привязь. Юная воительница через несколько минут вернулась во все оружии, раздобыв назад свой лук со стрелами и короткий кривой клинок, что теперь болтался на перевези и служил единственным элементом ее одежды.

– Жизнь вытекает из меня, чужак! Нам нужно спешить к великому древу, чтобы успеть на зов матери. За мной, чужак! Не отставай! – она смерила своим взглядом связанного Сольвани и недовольно отвернувшись растворилась в зеленной чаще, требуя жестом следовать вслед за ней. Она могла в любой момент убить их обоих или просто убежать, но не делала этого. Вот только почему, Мон никак не мог понять, растерянно идя вслед за ней и изредка поглядывая на связанного учителя зная, что тот все это продумал заранее, каков хитрец. Наверное, юная эльфийская воительница и вправду не могла их теперь бросить, даже зная, что они чужаки. Она вела их за собой в надежде отдать свой перед ним долг, за то, что Мон освободил ее от пут даровав желанную свободу. Мальчишке даже было интересно, а какой же долг тогда был у богини перед ним.

Они бежали целый день через густой непроходимый лес изредка останавливаясь, но так и никого не встретив. Эльфийка была всегда впереди иногда останавливаясь и ругая Мона и его спутника за медлительность. Мальчишка видел, что кровь так и не остановилась, продолжая сочится по тыльной стороне ее бедер и это его очень настораживало и смущало. Она несколько раз ловила его взгляд на своем набухшем розовом лоне и хищно улыбалась, не противясь его откровенным взглядам и совершенно не ощущая никакого смущения и стеснительности перед ним. Видя усталость и беспомощность старика, который совсем не поспевал за длинноногими эльфами юная воительница несколько раз останавливалась у лесных озер или полян с грибами, делясь дарами леса с чужаками, наблюдая за ними из воды просто купаясь. Солнце, скрытое за бесчисленными густыми кронами деревьев, еле пробивалось в полумрак леса по которому они бежали в самую чащу продвигаясь все дальше в неизвестность. Вот и оно стало светить все хуже, толи кроны деревьев не давали солнцу такой возможности, толи этот длинный и изнурительный день подходил к концу. Всё-таки небесное светило клонилось к закату отдавая весь лес во власть тьмы, которая с каждым мгновением скрывала все вокруг, погружая в сумрак.