Тени скрытого города. Книга вторая. Башня

В дверь заглянула всё та же девочка.

– Скажите, а урока не будет? – протараторила она.

– Какого урока? – не поняла Валентина Егоровна.

Девочка исчезла, не ответив.

– Пожалуй, пора собираться! – учительница поднялась и стала неторопливо снимать с доски портрет и репродукции.

– Пошёл дождь, – продолжила рассказывать. – Но люди не расходились, а попрятались под крыши летних кафе. Интересно же взглянуть на чудо-торт! А потом вдруг народ выбежал на площадь под дождь, и мы с девочками туда же. Смотрим: сцена. Украшена гирляндами из разноцветных воздушных шариков. А на сцене под натянутым тентом – торт.

Валентина Егоровна стояла у доски и жестикулировала репродукциями. Опомнившись, подошла к столу и стала укладывать вещи в сумку и пакет.

– Честно говоря, я разочаровалась, – она подняла глаза. – Не такой уж он большой был! Просто пирамида из всё уменьшающихся тортов. Ожидала увидеть нечто более грандиозное… Знаете, а давайте здесь посидим, пока не выгоняют! – она опустилась на стул за учительским столом.

Таня с готовностью кивнула и вновь сосредоточила слух, ожидая, когда речь пойдёт непосредственно о губернаторе.

– Дождь-то был сильный! – неторопливо повествовала Валентина Егоровна. – Толпу перед сценой прикрывали купола зонтиков. А мы без зонтов! Не догадались захватить. Моя ученица поднялась на скамейку и фотографировала поверх голов. А потом люди встали в очередь за тортом, мы тоже. Очередь почти не двигалась. Сначала к торту приглашали бабушек и дедушек, потом дошколят, потом младших школьников. В толпе было тесно, зато мы прятались под чужими зонтами. Девушка рядом с нами разозлилась, схватила дочку – приподняла её перед собой – и вломилась в гущу людей, как танк! Пробила себе дорогу к торту! Я потом видела, как они с дочкой доедали кусок. А мы с девочками решили больше не стоять, выбрались наружу. Мокрые, продрогшие! Дождь к тому времени перестал. Площадь вся в лужах… Тут-то к нам и подошёл Виктор Эдуардович!

Я сначала не поняла, что происходит. Незнакомый мужчина, одет по-простому: чёрная куртка, чёрные джинсы. Улыбается, глаза живые. Волосы торчком, как у взъерошенного воробья. Сейчас он облысел. И сейчас он полнее, чем был в то время. Когда представился, я опешила! Рот открыла, так и стою с открытым ртом. А он говорит: «Не беда, что праздничного торта не поели». И зовёт в Дом творчества, там буфет на первом этаже. «Угощу!» – говорит. Мы последовали за ним, как овечки за пастухом. Хотя нет (Валентина Егоровна улыбнулась), одна моя ученица сбежала. Остались мы с Наташей.

Он усадил нас за столик, а сам скрылся. Потом появился с двумя молодыми женщинами и их детьми – тоже на улице подобрал. Усадил рядом. Поговорил с буфетчицей, и нам вынесли на картонных тарелочках по куску торта и гранёные стаканы с чаем. Виктор Эдуардович говорит: «Хоть отре́зали и не от самого большого торта, но этот тоже очень вкусный. Или даже вкуснее!» После этих слов он подмигнул. Помню, сверху на торте был красный мармеладный цветок, а коржи со сметанным кремом. Сейчас почему-то не вижу в продаже. Мы сидели тесной компанией за столиком и угощались. А Виктор Эдуардович сидел немного поодаль, перекинув ногу на ногу.

Одна из приведённых девушек захотела с Виктором Эдуардовичем побеседовать, задавала вопросы о личной жизни, о работе. Он охотно отвечал. Вот тогда я и узнала, как нелегко ему дался путь от простого студента до основателя фабрики. Он был обычным ребёнком из бедной деревенской семьи. Мать воспитывала одна его и его сестру. Он поступил в Отоковский университет, жил на стипендию в общежитии, экономил. Мама не имела возможности помогать. Уже тогда он начал зарабатывать, совмещая работу и учёбу. В конце концов сам стал материально поддерживать маму и сестру.

– А где он работал? – уточнила Таня, потому что Валентина Егоровна смолкла.

– Я не знаю, не помню.

– Мне бы хотелось подробнее о губернаторе! Как ему всё-таки удалось столь высоко подняться?

– Он говорил, что самое главное – быть добрым и благодарить всех, кто тебе помогает, не жадничать.

– И всё?

– Понимаете… – учительница запнулась и смущённо добавила: – Не знаю вашего имени.

Девушка представилась.

– Понимаете, Таня, это ведь было давно! Как я могу помнить все подробности разговора? А вы о чём именно хотите статью написать?

– О психологии бедных и богатых, – пробормотала Таня упавшим голосом.

– М-м-м… Тогда я вам не гожусь в качестве информатора! – Валентина Егоровна виновато улыбнулась и, приподняв плечи, развела худенькими ладонями. – Напрасно отняла у вас время рассказами о Дне города!

– Мне было интересно послушать!

– Но ведь это совсем не годится для статьи! – учительница окончательно расстроилась. – А в какую газету пишете?

– Пока не определилась. Отнесу в разные редакции. Я ведь не журналистка, решила подработать внештатным корреспондентом.

– И сразу взялись за сложную тему! Только вы лучше не пишите то, что я рассказывала о жизни Виктора Эдуардовича: вдруг соврала в чём-нибудь? Память – ненадёжный источник информации.

Таня со вздохом коротко кивнула.

– Ой! – Валентина Егоровна внезапно выпрямилась, её глаза радостно расширились, а лицо приобрело забавное детское выражение. – Он ведь оставил тогда визитку! И она у меня где-то затесалась!

Женщина полезла в свою сумку, вынула толстую записную книжку и принялась перелистывать исписанные разноцветными пастами странички. Среди страниц попадались свёрнутые бумажки, ламинированные карточки, мелькнул календарик.

– Не здесь! – она достала другую записную книжку, полистала. – Вот!

Протянула Тане потрёпанную картонку песочного цвета, на которой серыми буквами пропечатаны имя-фамилия-отчество губернатора, телефон и должность: «Директор фабрики кондитерских изделий „Лучший в мире Карлсон“».

– Попытайтесь обратиться непосредственно к нему! – посоветовала Валентина Егоровна. – От меня толку мало, а он вам всё подробно расскажет. Правда, визитка старая. Не знаю, можно ли теперь дозвониться по телефону, который там указан. А если можно, то до кого? Но вы попробуйте!

Таня «попробует» в этот же день, почти не дав себе времени на предварительные волнения.

– Да, слушаю! – откликнулся мужской голос.

– Здравствуйте! Я Татьяна Гутова, начинающий журналист. Хотела бы поговорить с Виктором Эдуардовичем.

На том конце провода замешкались, а затем прежний голос сказал:

– Секундочку!

– Да? – раздался другой мужской голос.

– Виктор Эдуардович?

– Да.

– Вас беспокоит Татьяна Гутова! Я пишу статью о бедных и богатых, как стать богатым. Хотела бы взять у вас интервью.

– Позвольте спросить: как вы меня нашли?

– Ваш телефон дала учительница, которую вы угощали тортом в День города несколько лет назад. В Доме творчества «Радуга».

– Очень любопытно! Дело в том, что вам, Татьяна, на редкость повезло! Застать меня по этому номеру почти невозможно! И, поскольку вам так повезло, я просто обязан уделить вам внимание! Что конкретно вас интересует?

– Как вы стали богатым? Может, вы дали бы несколько советов?

– Знаете, Татьяна, а такая статья уже есть! Тогда же в Доме творчества «Радуга» я давал интервью журналистке с ребёнком. Учительница, о которой вы упомянули, безусловно, помнит! Статья была опубликована в подростковой газете «Мы сами». Возможно, в библиотеках сохранились старые подшивки – посмотрите!

– Но я бы хотела написать свою статью, – расстроенно пробормотала девушка.

– К сожалению, Татьяна, у меня нет времени! Хотя вы можете обратиться к Веронике Эдуардовне Самоделовой, моей сестре! Она составляет генеалогическое древо нашего рода, описывает биографии предков и ныне живущих родственников, в том числе мою. Наверное, согласится что-то вам рассказать. Запишете телефон?

– Конечно! Записываю.

Он продиктовал рабочий номер.

– Если поторопитесь, то застанете на месте прямо сейчас.

– Спасибо большое!

– Всего доброго, Татьяна!

Выходит, тогда, в День города, Валентина Егоровна не распознала, что одна из мам, приглашённых Виктором Эдуардовичем, была журналисткой, а за столиком во время поедания торта протекала не просто беседа, а настоящее интервью!

Дрожащей рукой Таня набрала номер Вероники Эдуардовны.

– Могу встретиться с вами только после праздников, – сказала сестра губернатора спокойным прохладным голосом. – Или приезжайте завтра вечером!

– А во сколько? И куда? – Таня засияла, не веря своему счастью.

– В шесть часов, если вас устроит. Запишите адрес: улица Квадро, дом 29, квартира 118. Внизу домофон – наберёте номер квартиры, я отвечу.

«К ней домой!» – удивлённо подумала Таня.

Весь оставшийся день она пыталась выяснить, как добраться до улицы Квадро. Помог сосед из квартиры напротив: надо ехать в Центр, сойти на остановке «Часовня», перейти дорогу и сесть на 48-ой.

В воскресенье (началом которого было расставание с Павлом по телефону) Таня отправилась к Веронике Эдуардовне.

Центр преобразился. Одна из ёлочек на остановке «Часовня» увита светящимися нитями. На деревья перед мини-маркетом «БигБэг» небрежно накинуты серебряные, изумрудные и золотые световые сеточки. На противоположной стороне улицы возле торгового павильона ёлка увешана цветными коробками из-под сока.

Таня нарочно проехала дальше по Красной улице, чтобы купить блокнот на спирали с красивой обложкой и дорогую шариковую ручку. «Как настоящая журналистка!» – удовлетворённо оценила себя девушка.

Странно становится на душе, когда Таня задумывается над ситуацией: ведь она разговаривала с самим губернатором, а теперь едет домой к его родной сестре! Дух захватывает от радости! Но при этом в мыслях то явно, то мельком всплывает образ таинственной башни. Как будто некая сила, независимо от Таниной воли, несёт Таню по спирали событий всё ближе и ближе к… чему? Что должно произойти в башне? Или ничего там не должно произойти, а все «знаки» и «вещие сны» просто следствие Таниной разыгравшейся фантазии! Трудно сориентироваться, где реальность, а где домыслы.

Узкая улица Квадро пролегает вдоль белёсой холодно-туманной низины, а в низине, сколько ни вглядывайся, не видно признаков человеческой жизни. Только лес серым щетинистым ковром раскатан по склону до горизонта.

В конце улицы стоит открытый всем ветрам высоченный кирпичный дом №29 – просто гигантский, если сравнивать с деревянными постройками вокруг. Стена сплошь застеклённая, а углы в форме узких башен. Такое роскошное жильё на отшибе города?

Войдя во двор под прямоугольную арку, Таня увидела нарядную ёлку, переливчато мигающую разноцветными нитями, и снежные фигуры на детской площадке. Время ещё есть, и девушка специально прошлась по узкой тропинке через площадку, разглядывая при свете вечерних огней массивного деда Мороза со Снегурочкой, рогатого оленя и пышнохвостую белку. Фигуры испорчены собачьими посланиями, желтеющими на основаниях, а также многочисленными ямками, проделанными детьми.

Путь к качелям и летним горкам завален снегом. Утоптано только пространство вокруг снежных фигур, ёлки и зимней деревянной горки. Дети с визгом скатываются, толкают друг друга, выкарабкиваются, скользя в валенках по льду. «Антон, пойдём домой! – устало уговаривает женский голос. – Антон, я уже замёрзла, пойдём домой… Антон, хватит уже… Мама замёрзла, пойдём…»

Девушка направилась к подъезду, и сразу ёкнуло сердце и сбилось дыхание. Достала записную книжку, чтобы лишний раз проверить, верно ли помнит номер квартиры. Всё правильно: 118. Нажала на кнопки домофона.

– Да?

– Это Татьяна Гутова!

– Проходите!

Раздался прерывистый тонкий звук, Таня потянула тяжёлую дверь. И ещё одну. Ого! Такого широкого, светлого и аккуратного подъезда Таня в жизни не видала! Потолок высоченный, оттуда сияют лампы в круглых плафонах. Лестничные площадки на загляденье чистые: ни бумажек, ни окурков, ни бутылок. Перила не погнуты, на стенах не только ни одной надписи или рисунка, но даже ни одной царапины! Удивительны подъездные окна: во-первых, пластиковые, во-вторых, слишком большие, будто в крупном торговом центре. Поверх уличных огней они отражают Таню, как она поднимается на третий этаж. Девушка смутилась, почувствовав себя рыбкой в аквариуме, ведь с улицы её наверняка видно!

Дверь одной из квартир открыта, на пороге встречает женщина – наверное не такая уже молодая, но выглядящая молодо и ухоженно. На ней белые лёгкие штаны, шлёпанцы-вьетнамки и просторная рубашка с рукавами до локтей в красную, белую и чёрную полоску наискосок. Волосы небрежно подобраны большим перламутровым зажимом. Женщина отодвинула дверцу зеркального шкафа-купе и повесила Танино пальто на плечики, а потом подала мягкие розовые тапочки с собачьими мордочками.

Таня растерянно бегает глазами: это прихожая? Скорее, целая комната для раздевания и одевания на улицу! Отсюда не видно ни кухни, ни зала, как это привычно для Тани. На стенах интерьерные картины, выдержанные в одном стиле: все в желтовато-оранжевой гамме, изображают развалины древних строений, арки, едва различимые мостовые и низкое солнце.

Вероника Эдуардовна провела в просторную гостиную. Под ногами паркет – натуральный, деревянный, из узких дощечек. К гостиной примыкает зона кухни, которая выделена плиткой на полу и изогнутым выступом натяжного потолка. По волнистому краю выступа вкручены маленькие светильники.

Между окном, прикрытым жалюзи, и голой балконной дверью – высокая стойка с цветами в горшках.

Таня села на белый угловой диван без подлокотников, а Вероника Эдуардовна – в такое же по стилю кресло рядом с диваном. Перед ногами круглый столик со стеклянной столешницей, окантованной тёмным деревом. Над столиком низко нависает яркий китайский фонарь.

– Я отксерокопировала статью о Викторе Эдуардовиче, – сказала женщина, потянувшись к столику за двумя отпечатанными листами. – Статья написана четыре года назад, но информация вполне годится, если её переработать и не упоминать, о ком конкретно идёт речь.

Она передала статью Тане, и девушка машинально раскрыла листы перед глазами, но не смотрела в них.

– А разве вы не можете рассказать… по-новому? – спросила, робея.

– Зачем? Я даже не знаю, что добавить к статье! Ведь, если я правильно поняла, вас интересует секрет богатства и успеха. Виктор Эдуардович всё изложил в интервью!

– Хорошо… Я могу взять с собой?

– Конечно, это для вас!

– А может, вы дадите интервью? – обрадовалась Таня пришедшей в голову идее. – Вы ведь тоже многого достигли! И у вас свой опыт и своё, наверное, понимание, отличное от понимания Виктора Эдуардовича.

– В целом я с ним согласна! Но могу рассказать от себя. Только задавайте вопросы! Если вы не против, я приготовлю кофе.

– Не против.

И вдруг подумала, что неудобно будет одновременно пить кофе и записывать за Вероникой Эдуардовной.

Женщина прошла в зону кухни и щёлкнула кнопкой чайника, достала из шкафа баночку растворимого кофе.

Под окном рядом с большим блестящим холодильником стоят плетёная скамейка и складной столик, застеленный клеёнчатой скатертью. Широкий подоконник заставлен посудой, коробками и пакетами. Второй подоконник, который перед балконом, тоже завален всем подряд: книгами, бумагами, косметическими принадлежностями. Вдоль стен – дорожные сумки, банки с краской, рулон обоев, пылесос. Таня вдруг подумала, что Вероника Эдуардовна, вероятно, недавно переехала в эту квартиру.

Донёсся возбуждающий аромат кофе.

– Вам со сливками? – поинтересовалась хозяйка, обернувшись.

Таня кивнула, хотя никогда не пробовала кофе со сливками, не считая ароматизированной смеси в пакетиках, которой увлекалась на работе в прежней библиотеке.

Женщина плавно и медленно приблизилась, неся перед собой заставленный поднос. Разместила на стеклянном столике дымящиеся фарфоровые чашки на блюдечках, сахарницу и кувшинчик с коротким носиком. Плеснула в кофе густых сливок.

– Пьёте с сахаром?

– Да. Две ложки, хотя нет, одну!

Таня помешала, звякая блестящей ложечкой. Отпила, с удивлением отметив необыкновенно приятный вкус кофе. По телу разлилось тепло, стало жарко.

– Спрашивайте! – напомнила Вероника Эдуардовна.

Девушка торопливо опустошила чашку до половины, отставила и полезла в сумку за новыми блокнотом и ручкой.

– Вы сами считаете себя богатой? – начала своё интервью.

– Трудно сказать… Я могу, например, слетать в выходные на юг, отдохнуть денька два на море. Но не могу поехать в Австралию – моя мечта!

Пока Таня записывала фразу, Вероника Эдуардовна сделала несколько глотков. Она расслабленно сидела в кресле, подобрав ноги с длинными пальцами. На ногтях серебристо-серый педикюр.

– Ваши родители или родственники поначалу поддерживали вас материально? – спросила девушка, у которой вылетело из головы, что сестру губернатора, как и самого губернатора, воспитывала деревенская мать-одиночка.

– Нет. Мама скромная, без амбиций, доила коров. А отца не помню. Я рано стала зарабатывать и рано поднялась на высокий материальный уровень. Благодаря своей суперответственности и суперсамостоятельности! Содержу себя исключительно сама, даже от брата помощи не принимаю. Некоторые полагают: раз сестра губернатора, то понятно, откуда деньги. Но мы с братом каждый идём своим путём. И каждый сам, независимо друг от друга, пришёл к тому, к чему пришёл. Когда не на кого перекладывать, это стимулирует зарабатывать.

– А мужа у вас разве нет? Ну, чтобы помогать… чтобы вместе? – смущённо уточнила Таня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.