Люди в футлярах

Девочки увидели в кабинете Катю и с облегчением выдохнули. Она выглядела уже гораздо лучше, следы истерики пропали.

Периодически, на переменах, мальчики доставали мусор из урны и кидали его за шиворот Егору. Ещё они играли в волейбол его пеналом, который он никак не мог поймать. Очки давно сломали, они держались на голове с помощью резинки. Егор пришёл в третьем классе и ничего плохого не сделал, но весь класс над ним издевается уже пять лет. Особенно его "любил" Алёша. Он мог пристать с ничего, и начиналась драка. В этот раз Егор просто рисовал в блокноте. Алёша подошёл и пнул его.

– Чё расселся, как девчонка?

– Как удобно, так и сижу!

– Вы слышали, парни? Ему так удобно! – компания Алёши посмеялась, но весь класс стыдливо опустил головы, – Ещё и в этом радужном свитерочке, ты чего, из этих, что ли?

– Отстаньте от него! – Соня встала с места.

– Ооо-хо-хо! Ты чё, его защищаешь?

– Ну, давай, пни меня! – Соня придвинула к себе стул и села на него, широко раздвинув ноги. Руки она закинула на спинку.

Лёша со своей компанией остолбенел. Они отчаянно пытались скрыть испуг и смущение: смотрели на всё, что угодно, только не на одноклассницу. Та жадно ловила их бегающий взгляд и почти исчезнувшие зрачки на глупом, пустом лице.

– Ш… Шлю… – начал Семён Максимов – лучший друг Лёшки, но тот ударил его локтем.

Соня подошла к Алёше вплотную:

– Теперь ты меня понял? – она толкнула его и села на место.

Егор с слегка намокшими глазами и остолбеневшим взглядом посмотрел на заступницу, пытаясь всеми силами выразить на лице простое "спасибо". Лёша вышел из класса со своим другом, через пару минут вернулся

– Я вообще-то тут, чего кричим? – Инна Анатольевна выглянула из чулана, – Здравствуйте, садитесь. Ну, сегодня у нас такой, вступительный урок, так сказать. Всё, отдохнули и хватит, как говорится. У нас уроки будут три раза в неделю, да… Тетради вы знаете, ни двенадцать листов, ни восемнадцать, а нормальные человеческие в девяносто листов, вот… Так, мы завтра ещё встречаемся, вот у нас как раз контрольная по темам прошлого года, пятнадцать вопросов, задачи будут: дано, решение и ответ, без решения проверять не буду, сразу минус поставлю, – монотонным, почти загробным голосом проговаривала учительница. Она хотела, как можно дольше растянуть ненужную информацию, чтобы не вести урок.

Ученики спали на партах, учительница высасывала всю энергию своим грубым неживым голосом. Уроки физики длились бесконечно, это настоящий ад!

– А почему этот дядька так смотрит? – спросил Бондарев, кивнув на портрет.

– Смотрит на вас и думает, какие вы тупые, что физику не понимаете, – ответила Инна Анатольевна, – открываем тетради, пишем число и тему "Тепловые явления".

Тетради неохотно начали открываться, а страницы в клетку – накапливаться жизненно необходимыми знаниями. В класс неожиданно забежала медсестра. Миниатюрная женщина лет 65-ти всегда вызывала смех у учеников: она быстро и громко говорила. Не успев войти в класс, уже имела замечания по поводу всего.

– Девочки, все выходим на медосмотр, за мной! – проговорила она скороговоркой.

Мальчики обиженно замычали.

Это было настоящее спасение, второе пришествие Иисуса. Девочки мигом выскочили из-под парт.

– С медосмотра надо будет идти как можно медленнее, – прошептала Соня подруге.

Даша резко поменялась в лице, хотя в тёмном коридоре разглядеть его до конца было сложно. Её руки начали трястись, глаза будто намокли. Она кивнула.

– Всё нормально?

– Мгм, – пыталась сохранять спокойствие.

– Ты как будто сейчас упадёшь, – напугалась Соня.

Дойдя до лестницы, Даша схватилась за перила. Яркое солнце врезалось в глаза, наполняя пространство звенящим белым цветом. Даша набрала воздух и продолжила идти. С каждой ступенькой вниз тревога повышалась, жуткий звон в ушах рисовал мелкие, ползающие точки перед глазами. Вместе с ними "шумело" всё тело, сердце выпрыгивало.

Девочки дошли до первого этажа, начали проходить через зеркало. Даша отвернулась от него. Приближался медкабинет.

– Заходим, обувь снимаем. Так, Танюшка, садись за мой стол…

– Я Вероника.

– Ой, вечно путаю! Садись-ка за стол, будешь записывать.

Девочки сняли обувь. Этот медкабинет не вызывал ужаса и был даже уютным, в отличие от прививочного кабинета, посреди которого стоял только одинокий стул. Первая одноклассница встала на советские весы. Медсестра передвигала какую-то штучку сверху.

– 56, – сказала она, и Вероника записала вес в книгу.

Далее девочке измерили рост.

"Я не хочу вставать на весы… Я встану последней…" – думала Даша.

И так одна за другой, девочки измерялись и уходили из кабинета. Процесс надолго не растягивался.

– Кто дальше по алфавиту?

Девочки показали на Дашу, хотя её очередь уже давно прошла. Она сглотнула и на подгибающихся коленях подошла к весам. Выражение лица медсестры резко поменялось на недоумение. Она дольше чем у всех двигала эту штучку на весах.

– 34, – сказала она, чуть ли не со скорбью в тоне.

– Чегооооо??? – все девочки замычали от удивления.

Только Соня молчала.

– Анорексичка! – посмеялась Лера Гнулёва со своей подругой.

Эта девочка с недавних пор стала просто чертовкой. Все сплетни школы вертелись вокруг неё, точнее, она их и раскручивала. Она знает всё про всех не только в школе, но и в городе.

Соня гневно на неё посмотрела. Даше ничего не оставалось делать, как выдавливать из себя улыбку.

– Ты вообще ешь? – спросила Катя без злых намерений.

Ком в горле поднимался с каждым вздохом. Даша молча улыбалась и качала головой. Глаза краснели. Девочки обувались и выходили из медкабинета.

– Зачем вообще при всех говорить чей-то вес? – возмущалась Соня.

Даша шла рядом, опустив голову и не издавая ни звука. Одноклассницы вновь поднимались на третий этаж, только максимально медленно. Никто не хотел сидеть на физике. До конца урока оставалось целых пятнадцать минут. Девочки зашли в класс. На удивление все сидели уже с собранными рюкзаками, слушая музыку в наушниках или играя в телефоне. Медсестра забрала мальчиков. Инна Анатольевна обиженно копошилась в своих учительских бумажках. Так и пролетел урок, в никуда. Звонок.

– Контрольная после первого учебного дня, да пошла она! – восклицали одноклассники, выбегая из кабинета физики.

На лестнице творилось настоящее Вавилонское столпотворение2, пройти, так чтобы не задеть человека и не споткнуться было нереально. Люди двигались как вверх, так и вниз.

– Неужели так сложно просто поставить лавочки!

– Соня, у нас стулья в каждом классе жвачками склеены, какие лавочки, – очень тихо проговорила Даша, отходившая от неприятного медосмотра. Она панически боялась врачей. Этот запах хлорки и спирта ударял в голову и предсказывал только боль.

– А что она имеет против бомжей? Нам с детства прививают отвращение к несчастным людям, и мы сами потом не можем принять своё несчастье, потому что нам кажется, что это плохо!

– Они сами довели себя до такой жизни.

– Ты проводила опрос? Почему ты так уверена?

Даша устало вздохнула, понимая, что подруга всеми силами пытается развеять страх после медосмотра и поддержать.

– Всё равно нельзя так говорить. И я веду к тому, что нам противно принимать свои недостатки. Я думаю, что ты слышала слова этой Леры.

– Слышала.

– Мне… так противно!

– Не бери на себя. Я была готова к этому. Ненавижу медосмотры.

…

Соня начала сильно кашлять, размахивая рукой перед своим лицом. Толпа девочек сидела на подоконнике и парила чью-то электронку, ожидая своей очереди в кабинку. Дверей в остальных пяти не было. Помещение наполнял белый пар, напоминающий густой туман. От него слезились глаза, он забивался в горло и связывал его в тугой узел.

– Хватит кашлять, неженка! – сказала одна девочка из А класса.

Из учительского туалета вышло три девочки, Соня зашла внутрь. Здесь было ещё больше накурено. Света в кабинке не было, его зачем-то отключали учителя. Приходилось брать телефон и включать фонарик. Соня кашлянула ещё пару раз, после чего за дверью раздался издевательский смех толпы.

"Зато я не задыхаюсь, когда поднимаюсь по лестнице".– подумала она.

На стене еле виднелась надпись:

"Я вас всех ненавижу. Скоро из-за вас меня не станет :("

В дверь начали громко стучать.

– Девочка, давай быстрее, скоро звонок!

– Вообще-то, перемена только началась! – Соня сфотографировала надпись на стене и вышла.

В коридоре её ждала Даша.

– Ты чего какая напуганная? Не обращай на них внимания!

– Дело не в этом. Смотри, – Соня показала фотографию.

У неё тряслись руки, и она часто сглатывала из-за першения в горле. Её глаза были расширенными, и дыхание заметно участилось.

– Таких надписей целая куча на всю школу.

– С этим человеком может что-то произойти!

– Это не наши проблемы, так-то.

– Я покажу это фото Людмиле Романовне, пока не поздно!

– Зачем тебе лишняя морока, мы ещё с Катей не разобрались.

– Вот именно!

Подруги переглянулись.

– Это могла быть она…

– Это мог быть кто угодно.

– Ладно, завтра что-нибудь узнаем. Наверняка эту надпись видел кто-то ещё.

Девочки пошли в гардероб за куртками. На удивление, он был открыт. Вернее, решётчатая дверь с такой же стеной скреплялась резинкой для волос, чтобы лишний раз не закрывать всё на замок.

– Куда это вы собрались? – спросила гардеробщица, скрестив руки.

– У нас уроки закончились.

– Записку от учителя мне.

– Посмотрите расписание у 8Б, у нас сегодня пять уроков.

– Девочки, давайте вот не будем, покажите записку и идите домой.

– Пойдём, – сказала Соня, закатив глаза.

Их кабинет находился на третьем этаже.

– Я уже задолбалась по этим лестницам бегать! Сегодня только вторник.

Запыхавшись, они дошли до класса и постучались. Татьяна Александровна была одна в классе и проверяла тетради.

– Татьяна Александровна, нас домой не отпускают!

– А я чем могу помочь?

– Спуститесь с нами и скажите, что мы не обманываем.

У Татьяны Александровны была проблема с одной ногой, она сильно хромала и передвигалась вперевалку. Учительница томно закатила глаза и вздохнула.

– Я учитель математики…

– …и наш классный руководитель, – продолжила Даша.

Татьяна Александровна дёрнула головой (она часто делала так, когда её что-то раздражало), отложила ручку в сторону и взяла телефон. Слышались гудки.

– Ало, Надежда. Отпусти моих домой, у них все уроки закончились.

Учительница снова принялась за проверку тетрадей.

– Спасибо!

Девочки побежали вниз. Как это приятно – уходить домой после суматошного дня в школе, спускаться по лестнице из последних сил и проходить мимо людей, которым еще предстоит отсиживать три урока или больше.

– Чем сегодня займёшься? – Соня застёгивала свои жёлтые ботинки.

– Уроков не задали, так что пойду играть в переходе.

– Удачной тебе рыбалки.

– Спасибо.

Подруги вышли из школы.

– Ну ладно, до завтра!

– Пока!

Соня живёт довольно далеко от школы, в трёхэтажном частном доме. Она добирается до дома на автобусе. Остановка тоже находится не близко. Идти нужно через задний двор школы. Здесь располагаются небольшой стадион, огороженный старыми деревянными досками синего цвета – летом для футбола, зимой для хоккея, – и несколько разваливающихся, ржавых тренажёров. Заворачивая за школу, Соня услышала чей-то хохот и гневные крики. Она остановилась перед углом и прислушалась. Определённо смеялся Алёша, у него узнаваемый звонкий голос. Соня решила немного выглянуть. У стены школы, под окнами столовой, собрались три её одноклассника во главе с Алёшей. На земле сидел Егор, вцепившись в свой рюкзак; Лёша сел на корточки и взял его за подбородок.

– Ты пацан или кто? – он прижал Егора к себе.

– Отвали от меня!

Один мальчик достал из кармана сигарету и зажёг её.

– Что я вам сделал!? – Егор отбивался рюкзаком.

– Хватит своими значками греметь, раздражает! – Бондарев со своими друзьями потушили пару сигарет об свитер, оставив чёткие отпечатки.

– Мальчики не плачут! – сказал Семён.

Егор копался в рюкзаке, достал пенал, а из него канцелярский нож. Он схватил руку Алёши и начал подносить ножик. Лёша отшатнулся. Егор, уже случайно, задел его руку.

– Прекратите сейчас же! – Соня побежала к ним.

– Может ты хоть на этот раз не будешь лезть, куда не надо? – Алёша весь покраснел.

– Если вы не отстанете, я постучусь в столовую прямо сейчас! – Соня указала на окно.

– И что, э? Что они мне сделают? Половником ударят? – Лёша усмехнулся.

Соня была в ярости. Она сняла один свой ботинок и бросила в компанию хулиганов.

– Э! ДУРА! – маленький Алёшка укрывался своими "друзьями" – Истеричка! Делать нечего!?

– Ты по-хорошему не понимаешь?

Друзья посмотрели на Алёшу, намекая, что хотят уйти. Он скривил гримасу:

– Ладно, пойдёмте, – он пнул яркий ботинок к Соне и развернулся.

Егор изредка пошмыгивал. Соня протянула руку.

– Я сам… – его лицо покраснело от ударов, очки треснули, а свитер спалён и истоптан, – С…спасибо.

– Тебе куда?

– В другую сторону.

– Ну ладно, я тогда пойду. Ты дойдёшь?

– Д-да, ещё раз спасибо.

Тучи сгущались, духота наполнила улицу. Начался дождь. На остановке стояло много людей. Соня села на лавочку и достала блокнот.

"Насколько нужно быть униженным, чтобы унижать? За то, что кто-то не похож на тебя. Как молодой разум может быть так сильно зомбирован стереотипами? На эти вопросы я не смогу ответить, но просто запишу их, на всякий случай. Сегодня был сложный день, я сижу на остановке. Странно, мне кажется, что месяц нужно судить по первым его дням. Сегодня 7 сентября, учебный год начался совсем недавно, но столько всего произошло. От августа меня отделяет всего неделя, но первые дни в школе словно октябрьские тучи – омрачили лето."

Наконец подъехал автобус, набитый бабушками с огромными сумками и тележками. Соня быстро зашла внутрь и отдала деньги за проезд. В конце автобуса осталось одно свободное место, она тут же побежала к нему, но по закону подлости на него уже успела усесться бабуля. Женщина впилась в Соню взглядом.

– У меня видишь, сумка какая тяжёлая! – сказала она.

– А у меня рюкзак тяжёлый.

– Пф, рюкзак у неё! Хилые какая молодёжь нынче.

Соня промолчала, хотя на языке так и крутилась обжигающим комом фраза: "Какие старики хилые стали". Ещё три остановки, и она выходит.

…

Маленькие, трёхэтажные дома с облупленной жёлтой шпаклёвкой, утопающие в листве кустарников, впадающие в землю и окутанные старым печальным духом, готовятся к снесению уже двадцать лет, если не больше. В подъезд порой неприятно заходить, кривые лестницы, обляпанные разной краской – синей, зелёной и другими подъездными цветами – ведут наверх, стены поглощают весь свет. Рои мух тоже числятся жителями этого дома.

Дойдя до второго этажа, Даша дважды повернула ключ: это значило, что дома нет никого. Однако, зайдя в квартиру, она заметила своего младшего брата. Их разница в возрасте составляла всего год. Он по традиции сидел на кухне.

– Кайфоломщик! Ты специально так дверь закрыл?

– Извини.

– Я сейчас ухожу.

– Поешь хотя бы.

– Неохота разогревать.

– Давай я разогрею.

– Что тебе нужно? – улыбнулась Даша.

– Да ничего мне не нужно! Ты придёшь к вечеру, голодная.

– Подозрительно всё это, знаешь… – Даша сняла свою рыбацкую куртку и накинула жёлтый плащ.

В мини-трёшке было очень холодно. Микроскопическую кухню согревали огонь газовой плиты и кипящий чайник. В комнате еле помещались два человека. Капли дождя просачивались через деревянные оконные рамы.

В квартире совсем не было ремонта, она состояла из кусочков жизни прошлых жителей. Иконы заменяли обои.

– Ммм, кстати, – начал Никита, – Я открыл почтовый ящик, там лежала твоя посылка, на стол положил.

Даша быстро доела куриный суп и побежала в комнату. На столе действительно лежал маленький пакет. Правда, чтобы найти его, пришлось перевернуть всё, что валялось на столе: стопки тетрадей со стихами и песнями, пластинки с КиШом и Цоем, CD диски с Наутилус Помпилус, а ещё обрезки тканей, булавки и нитки, среди которых лежал сшитый брелока в виде куклы Каролины. Оказалось, что посылка лежала прямо перед носом. Даша достала ножницы и открыла пакетик. Ей пришёл новый медиатор. Она положила его в карман плаща, взяла гитару с кровати и вышла из дома.

…

– Я пришла! – эхом по просторному холлу разошёлся голос Сони.

Дома было тихо. Соня повесила свою розовую пушистую куртку, намокшую от дождя, сняла обувь и надела тапочки. Какая переменчивая погода в начале сентября! Паркет чуть промёрз. Послышались шаги.

– Привет! – мама спускалась со второго этажа.

Она развязывала свой льняной фартук перепачканными в масляной краске руками. Каштановые волосы она собрала в пучок.

– Привет, у нас сегодня такое было!

– Иди скорее переодевайся и расскажешь всё за обедом. Я с самого утра в мастерской, голова кружится, надо бы мне тоже поесть.

Соня побежала в свою комнату на третий этаж. Школьную одежду она повесила в гардеробную комнату, домашняя лежала на кровати. Настенные часы показывали половину второго.

– "Ещё два с лишним часа…"

Соня выложила учебники на свой белый рабочий стол и пошла в ванную помыть руки.

– А папа в кабинете? – крикнула она, чтобы мама услышала.

– Он в командировке, завтра прилетит первым рейсом домой!

Удивительно, как быстро папа умеет перемещаться по земному шару, так, что и не заметишь.

…

Преподаватели сидели в учительской за большим столом.

– У нас есть одно происшествие.

– Да, мы слушаем.

– Сегодня на физкультуре одной девочке из 8Б стало плохо, после нормативов по бегу. Катя Владова, спортсменка, хорошая девочка. Евгений Владимирович, девочки жалуются, что вы обзывали ученицу, толкали её, а ещё поставили Кате пропуск. И всему классу двойки. Это правда?

– Она чуть в тюрьму меня не отправила! – он повысил тон.

– Евгений Владимирович, я всё понимаю, скажите, это правда?

– У меня не было выхода!

– Так, прекратите! – сказала завуч, – вы сейчас же убираете Кате пропуск и ставите пятёрку. Не забудьте исправить оценки и другим.

– Я ещё ничего им не выставил. Просто решил запугать, поставить на место!

Молодой директор растерянно наблюдал за своими учителями.

– Ещё одна ученица из 8Б пожаловалась на нормативы и предложила их изменить. Все мы понимаем, что это невозможно. Я предлагаю убрать физкультуру с первого урока на последний. У всех классов! – продолжила завуч.

– Но они будут прогуливать! – возмутился физрук.

– Они всегда прогуливали, прогуливают и будут прогуливать.

– Вы же понимаете, что потом ученики сядут нам на шею. Достаточно просто поставить пять Кате и закрыть этот вопрос.

– С-согласен с вами. Евгений Владимирович, вы всё поняли? – уже чуть увереннее заговорил директор.

– Понял…

– Кхм-кхм, – учительница по истории сложила руки на столе, – на втором этаже в учительском туалете на стене написано: "Я вас всех ненавижу. Скоро из-за вас меня не станет" и грустный смайлик. Нам необходимо найти эту девочку. Предлагаю в срочном порядке начать сверять почерки с пятого по одиннадцатый класс. Необходимо установить сроки.

– Да, я тоже видела, прям дурно стало, – проговорила учительница технологии.

– Чем быстрее, тем лучше. У вас есть три дня, – продолжил директор.

Учителя подписали некоторые бумажки, допили чай и кофе, и вышли из кабинета. Каждый из них забрал все тетради из класса, которые были, чтобы начать расследование уже дома.

…

Соня отложила книгу и взяла телефон. Привстав с кровати, она ответила Людмиле Романовне.

– Здравствуйте!

– Здравствуй, Соня. У нас закончилось совещание, сейчас всё скажу…

…

Даша мёрзла в переходе в обнимку с гитарой. В чехле блестела мелочь, и слегка колыхались бумажки. Она собрала деньги в карманы и положила гитару в чехол. Закинула свой инструмент на плечо и достала телефон:

"12 пропущенных от Голландский дядя3".

– "Ну всё, мне крышка", – Даша начала перезванивать.

– Ало, ты почему на беззвучный ставишь вечно?

– Я домой приду и тебе перезвоню.

…

Звонок будильника. 7:00. Кипит чайник. Даша еле встала с кровати и подняла жалюзи. За окном солнце рассветом раскрасило небо в цвет аметиста. Туман утра проникал в комнату.

– Я ушла! – крикнула мама, закрыв дверь.

Никита с неохотой тоже начал вставать. Даша побежала в ванную, чтобы брат её не догнал. Если кто-то всё утро тратит на аккуратную причёску, то Даша нарочно создаёт лохматый вид.

– Давай быстрее!

– Я только зашла!

Никита ждал своей очереди. Вскоре Даша вышла из ванной.

Брат и сестра жили в одной небольшой комнате и делили её пополам. Сторона Даши сильно выделялась из-за множества плакатов с её любимыми музыкантами и актёрами и всякого барахла на книжных полках. На кровати у неё всегда лежала гитара, а у книжного шкафа валялся топор. Почему топор? Даша просто обожает Достоевского.

Сторона Никиты казалась гораздо чище и аккуратнее. По-видимому, брат был минималистом. Разве что на столе стояла одна фигурка Рика.

Пока брат одевался, Даша выбирала одежду. Сегодня на ней будут длинная вельветовая юбка и широкая футболка с Gorillaz. Даша достала свою пластинку с первым альбомом Тhe Doors и вставила её в старый бабушкин проигрыватель. Девочка, пританцовывая, пошла на кухню готовить завтрак.

…

Будильник, 5:30. Соня сняла повязку для сна, встала с кровати, раскрыла белые шторы, чтобы впустить солнечный свет. Он янтарём ложился на молочные стены с аккуратно развешанными плакатами с Ланой Дель Рей, Кобейном и фотографиями Набокова и Оскара Уайльда.

Соня застелила кровать и пошла в ванную комнату. На утренние процедуры она тратит тридцать минут: душ, прическа, уход за лицом и макияж.

С первого этажа доносились какие-то громкие звуки, разговоры и, возможно, гул машины. После ванных процедур Соня тут же побежала к лестнице и съехала вниз по перилам. На первом этаже родители принимали новые большие картины, упакованные в деревянные транспортировочные коробки, мебель и посуду.

– Папа! – Соня помахала рукой.

Он улыбнулся в ответ, затаскивая вместе с грузчиками антикварное кресло.

– Завтрак готов! – мама помогала передвигать картины и переносить коробки с посудой. Соня снова пошла наверх.

В просторной светлой кухне стоял аппетитный аромат омлета с беконом и сыром. Соня быстро принялась за завтрак. После еды она помыла посуду и пошла в свою комнату, не обращая внимания на прохожих грузчиков, направлявшихся в папин кабинет, чтобы получить свою зарплату.

Соня начала протирать пыль в комнате. Это был её обычный утренний ритуал. Часы показывали 6:30. Пора собирать образ в школу. Девочка пошла в свою гардеробную. Здесь множество полок, полностью забитых одеждой, обувью и сумками, а на полу постелен пушистый розовый коврик. Около маленького окна стоит зеркало в полный рост. Соня много времени проводила в гардеробной. Для неё особое значение имели сочетание цветов в одежде, стиль и, конечно же, мода. Несомненно, вчера вечером она уже подготовила несколько образов, и сейчас ей предстояло выбрать один из них. Глаз упал на классический костюм шанель. Из аксессуаров на Соне сегодня жемчужное ожерелье её мамы и кольцо, подаренное Дашей.

Выйдя из гардероба, Соня захватила рюкзак из своей комнаты и побежала вниз по лестнице. На первом этаже, в выставочном зале, мама с папой распаковывали картины. Судя по их выражениям лиц, занятие это было энергозатратным.

– Я пошла!

– Удачного дня в школе! – пожелал папа.

– Возвращайся с историями, – подмигнула мама.

"Истории…" – ударило в голову. – "Я не сделала литру…"

Родители закрыли за Соней дверь. Она вышла в сад. Запах последней скошенной травы наполнял воздух.

…

Соне пришло уведомление.

– Катя что-то мне написала…

"Я вас ненавижу, твари!"

– Мне тоже самое… – подтвердила Даша.

– Блин… Людмила Романовна звонит.

– Ну всё, нам крышка! – Даша начала напевать песню из "Финеса и Ферба".

Соня взяла трубку. Мимо девочек проходили одноклассники.

Страх.

– Нам нужно идти к Людмилке, – сказала Соня.

Людмила Романовна ждала их в своём кабинете. Вместе с ней были Катя и её родители. Лица их были максимально угрюмые.

– Итак. Давайте разберёмся с этим делом. Насчёт оценки не переживайте, у Кати пять, она единственная из класса, кто сдал норматив.

Соня и Даша улыбнулись. Катя гневно на них посмотрела.

"Всё же было хорошо." – подумала Даша.