Возраст нормальной температуры

Игорь Сухий

Возраст нормальной температуры

© И. Сухий, текст, 2022

© Т. Филатова, дизайн обложки, 2022

© Формаслов, 2022

«в банке консервной тесно бывает очень…»

в банке консервной тесно бывает оченьесли лежишь спиною к спине с другимивот и настали снова красные ночивот и затихли напрочь мнимые гимнывот и лежим мы в банке в братской могилекрасные килька к кильке в томатном илеесли лежать на спине то увидишь небословно через аквариум в искривлённом пространствепомнишь ты так любила лепить из хлебарыбок слегка изогнутых словно в танцепомнишь ты так боялась любых метафорслёзы ты говорила удел эпифоркапала «Називин» в глаза и съедала сахардва или три кусочка да кто считал ихтолько теперь мы оба лежим бок о бокв братской могиле в банке в томатном илезнаешь я тут подумал а что есть времявремя как ноль в математике позиционнобыло ли время раньше в саду Эдемапомнишь как плыли мы не спеша по Донуправый плавник вперёд поворот налевопомнишь как дети крошками нас кормиличто же теперь скажи нам с тобою делатьесли мы оба в банке в томатном иле

«впереди ещё целая смерть…»

впереди ещё целая смертьну а это немало пожалуйи в душе не потушишь пожарапока есть в ней чему ещё тлетьесли прочерком выстроишь дождьто получишь такую прямуюпо которой всю жизнь и идёшьмежду капель шагая всухуюэти звёзды намокшие вдругна мгновенье становятся ближеэто линия нет это кругэто за морем нет это выше

«я шёл за шайбой в Леруа…»

я шёл за шайбой в ЛеруаМарлен сказала что течётвнизу несвежая водаа скоро новый годвсё как обычно в Леруабеременные тащат возобоев клеев проводану и конечно пылесосогромный жёлтый будто слони чёрный хобот у негоон может высосать газонс землёю до грунтовых вода у меня был детский страхмой друг включил сказал фигняи чёрный хобот вертопрахвдруг отнял майку у меняи я как Добби по угламтаращился искал где сестья шёл уже из Леруау нас назначено на шесть

«смерть прожить не поле перейти…»

смерть прожить не поле перейтифарисейство свойственно живомувремя счёт ведёт до десятикто не спрятался того несут из домав целлофане или простыняхразве важно то что очень важножизнь проходит словно в трёх словахкамень ножницы и всё кругом бумажнословно заключённого дилемматрёхходовка прячется в таблицепепел распадается как времякамень ножницы на площади блудница

«завести машину или моль…»

завести машину или мольнафталин купить или бензинну возьми же ре-бемоль мажорвечер закрывает магазинотведи свои деревья в леси оставь их там на пмжлес только потом тяжеловестравы легкоступные ужечто дано то нужно пережитьлишнего нам просто не дадутэто на ветвях играет жизньв землю опустив диджеридумне сегодня в утреннем лесуповстречался старый боровикя в ладонь собрал с травы росуи умыл его древесный лика потом ушёл в свои делапо оврагам лесополосыутро словно сонная пчелаподнимало вверх свои усы

«кусая время словно локоть…»

кусая время словно локотьснимаешь шляпы желудямкак только мимо сразу охатьколь молоток то по гвоздямгипсокартоновая сущностьхолстообразный потолоклица червивая наружностьи смеха грустного глотокпройдёшь налево околотоквозможно будут колотитьнаправо восемьдесят сотоки в них так хочется пожитьно там живут меня не знаяне собирают желудейа жизнь хорошая такаяи всё у нас как у людей

«у тебя такой бутербродный рот…»

у тебя такой бутербродный ротчто в него провалятся все мечтыты глядишь на суетность с высотычто в твоих глазах кто поймёткто осмелился туда заглянутьтех на свете этом и не сыскатьэто с градусником играет ртутьнагревайся если не хочешь спатьэти дети порою сведут с умато снежок в лицо то в затылок матэй солдат смотри на посту зимана посту зима третий день подрядэто значит что и не надо вверхсреду перегнал бешеный четвергто кидает в жар то вступает в бойну и бог с тобой ну и бог с тобой

«поэт лошадник…»

поэт лошадникпоэт народника этот вродена шаре модника этот словнов штаны наделали полетелои полетелокомар однаждыкак в мыльном шарезакрылся в словепокинув щавельи так летаетот строчки к строчкевлететь мечтаяк вам под сорочку

«если жизнь написана с ошибкой…»

если жизнь написана с ошибкойзначит смерть отправлена в письмепрошлое зашито тонкой ниткойбудущее словно буримена стене торчит согнутый гвоздикплащ овеществляет табуретгнёт метлу внизу негнутый дворникпластиковый синий туалетдверью хлопает ну да опять не запертдрель скрипит сверлом коловоротдырка в дереве высвобождает запахдревесины лучшего чем тотнефти нефть а Кесарю пожалуйферзю ферзь плита сковородавот пойду и драники пожарюсмерть она же ведь не навсегда

«пропустить темноту и разлиться в свет…»

пропустить темноту и разлиться в светнизкий берег по ту а по эту нетесли помолчишь то услышишь туманрыбы тоже поют но поют не намшарит спиннингом по карманам вод рыбачоквдруг там будет щучка иль окунёка другой нахлыстом ловит на хрущастройного язя или лещаа в моём садке лишь разлив Окилишь туман в реке в банке червяки

«дворник листья разметает…»

дворник листья разметаетво дворе уже светлоптиц невыключенных стаявновь поёт в моё окномысли тоже словно листьяразметались в головеходит детство гуманистомпо взрослеющей землевремя схлопываясь в точкесловно чёрная дырапожирает эти строчкиничего не говоря

«сумчатые мысли скачут как кенгуру…»

сумчатые мысли скачут как кенгуруне угнаться выйдет себе дорожено однажды я в них пробил дыруи увидел увидел что женичего что тут скажешь дыра дыройсквозь которую может уходят душито ли море там плещется синевойто ли небо закладывает мне уши

«жила-была парабола…»

жила-была параболажила бесчеловекторнона крышах на фонарикахна уличных прожекторахто что-то сфокусироваввдруг сразу параллелилаоднажды мама Ленинапараболу измерилавот это да параболаого ну ничего себехорошая пора былатогда у летней осени

«близорукой картошке нужны очки…»

близорукой картошке нужны очкичтобы лучше видеть колорадских жуковприходили с тяпками мужикии боролись с армией сорняковпо травяному давлению можно понятьбудет клевать или у рыбы мигреньвесь карась в пруду отправился вспятьи зарылся в тростниковую теньесли выпить без остановок весь прудто икота должна пройтивремя заколдованный кругна твоём и моём путидруг звонит говорит ты гдеотвечаю ему на днезаходи если что говорю ко мненетушки лучше ты ко мне

«осознание того что могло бы…»

осознание того что могло быхоть немного быть по-другомуне даёт мне возможности чтобыя однажды не вышел из домабыло не было жили да быликольца дыма на безымянных носилии катили судьбы обручальностьиногда примеряя печальностьвсё ушло осталась лишь веравера в то что было всё не напрасноя открыл эти двери первымчтоб последним войти в твоё царство

«позавчера я шёл…»

позавчера я шёлкак будто не спешачерез калитку выброшенных мыслейбыла жара а может не былабыл дождь ичерви все наружу вышлия шёл и нехотя давил червейпытался обходить но было многочервей и не до мелочеймне быломокрая дорогавела в такой же мокрый лескак жаль что не на озероа впрочеми удочки-то нети я исчез в зелёном мрамореи там гулял до ночикогда взошла полярная звездаслучился громон был как страх огроменвокзал многоголосый поездаи путь назад публично монотонен

«а здесь леса опятами кишат…»

а здесь леса опятами кишатчто и срывать их как-то неудобноя приседаю молча чуть дышаи в корень их ножом поочерёдноа здесь леса кишмя кишат клещамиони отпугивают лишних городскихприходят в снах тягучими ночамивонзая в тушки их энцефалита я проснусь с утра пораньше выйдувозьму с собой корзину или двеи встречу по пути соседку Лидуона боровиком помашет мнеи дабы не прослыть грибным невежейя словно дикий зверь сорвусь с дорожкив руках кинжал в глазах дрожит надеждаа всюду только ножки ножки ножки

«И день был короток, как запись на листе…»

И день был короток, как запись на листев линейку с муравьиными полями.С улыбкой на растерянном лицеи детскими кисельными словами.И женщина склонилась над холстом,где глина под водой лежит незримо.А ты с закрытым солнечным зонтомпроходишь мимо.

«Утро снимает тени, разводит слякоть…»

Утро снимает тени, разводит слякоть,определяет по сторонам квадрат.Ниточная собака не станет лаять,даже вышитая сто крат.Розничное детство, взвешенное рукамиуличной торговки на ржавых весах,вытянулось по небу облаками,иногда всплывающими в словах.Вспоминается зеркало, стол кухонный,преломлённое облако за окном.Золото заутреннее иконное,медленно вливающееся в дом.Шёпотом разбуженное, как будто чудошорохом магических детских фраз.Жук, возникший из ниоткуда, —с тучами вместо глаз.

«Подсолнух, подсолнух!…»

Подсолнух, подсолнух!Не называй своего имени вслух.Я и так его знаю.Я искал рифму к словам «лопух», «Винни-Пух»,«пастух». Нашёл тебя. Знаешь?Если бы Винни-Пуху приделатьк спине два лопуха, то он,наверное, смог бы летать.И даже смог бы долететь до поля,на котором ты провёл своё детство.Там же я встретил и пастуха:он выгуливал грязных и тощих овец,что-то напевал монотонно.Может, заклинания от дождя?Знаешь, в моём детствея сшибал палкой консервные банки,выставленные в ряд.Иногда мог просидеть полдня под кроватью,чтобы не пойти в школу.Видишь, у нас с тобой разное детство,разные дороги, которые завели насв одно и то же место – это завод,на котором делают подсолнечное масло.

«В наш город вчера заходило приблудное солнце…»

В наш город вчера заходило приблудное солнце.И дети его расстреляли шарами из мыла.И сгрудились тучи, и градом по крышам забило.И прятались дети в пустые с утра магазины.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.