Жена звездного адмирала. Найти мужа

Фельрианцы из команды жениха пораженно переглянулись.

– А-а-а… Если не узнает? – осторожно уточнил Хен. – Свадьба, что, отменяется?

Эр показал товарищу кулак – ну прямо кувалду из пальцев. Мол, еще одно слово – и ты у зубного. Вставляешь себе новую челюсть.

– Придется откупиться! – бодро заявила Тоня.

– Так может мы сразу? Ну, это, откупимся… – неуверенно уточнил Дирелл.

– Ну так не интересно! – возмутилась Верка. – Пусть жених покажет, что хорошо знает свою невесту! А не только хорошо знает, как деньги зарабатывать! Хотя это в супружеской жизни очень даже не лишнее!

– Да-а-а!

– Пусть!

– Жених должен!

Подружки невесты не оставляли Форенсу ни шанса отказаться или слиться при помощи денег. И он, как обычно, всех поразил.

В следующие несколько минут Эрделл успешно узнал мои губы, слепок ноги, руки, даже пальца…

Команда жениха поражаться не уставала. Мужчины явно не ожидали, что Форенс выполнит все задания без запинки, без сучка, без задоринки.

Да и я, признаться, не ожидала.

Но нас всех ждало продолжение. С подвохом, с юмором. Как же без этого?

– А теперь жених должен узнать духи невесты! – Верка протянула Эрделлу бумажки с запахами и хитро подмигнула товаркам.

Однако Форенс небрежно отмахнулся.

Команда жениха снова потрясенно переглянулась. Мол, а сейчас-то что? Откупится, потому что не помнит?

– Она не пользуется духами! Не любит их!

– Ух, ты! Да у нас жених, действительно, отлично знает свою суженую! – воскликнула Тоня. – Тогда перейдем к самому главному. Узнает ли жених белье невесты!

Вот теперь уже сопровождающие Форенса опустили глаза, потому что жених зыркнул на них так, что тем ничего другого и не оставалось. Драку, конечно, порой к свадьбе заказывают. Но тут было еще рановато. Мы ведь даже до регистрации не дошли. А там желательно, чтобы друзья жениха выглядели более-менее презентабельно. Хотя бы без заметных фингалов и в целой одежде…

Мой спортивный бюстик Эр распознал без труда. И даже второй нашел на картинке – хитрая Верка разместила там два, пытаясь запутать Форенса. Но он, как всегда, оказался на высоте. А вот с низом вышла заминка. Эрделл запутался в двух хлопковых трусиках.

– Плата! Плата! Плата!

Девушки были в ударе.

Висели на своих мотоциклах в воздухе и синхронно скандировали. Ну явно – тренировались!

Эрделл перекинул каждой на экт деньги, и те аж взвизгнули от радости, глаза округлили.

Дальше Форенс без запинки, как школьник на экзамене назвал: имя и девичью фамилию моей мамы, имена и фамилии моих родственников, название моей первой статьи в газете, когда я там еще работала и даже марку моего первого велосипеда – Салют.

А уж когда речь зашла о названии моей диссертации, и Эрделл легко выговорил: «Технологии высокочастотной плазменной обработки высокомолекулярных материалов»… Тут, по-моему, все были в ауте. Не только девушки и красавцы военные, но и даже деревья за моими окнами.

Да и я была в каком-то тумане восторга от мысли, что он запоминал такие подробности из наших самых обычных бесед, держал в памяти такие детали…

Он, в самом деле, оказался необыкновенным. Настоящим мужчиной, для которого не было мелочей, если речь шла о его женщине…

И меня накрыло это ощущение – он мой… он мой… Стало приятно и тепло от мысли, что мы вместе, и такой мужчина принадлежит только мне. На других даже смотреть не станет. Я в этом железно уже убедилась.

Аж голова закружилась.

Наконец, Верка снизилась и кивнула на свой мотоцикл: мол, жених может забрать невесту. Однако Форенс всех удивил снова. Шагнул ко мне пространственным ускорителем. Раз – и он уже на месте.

Я еще разглядывала себя в зеркале, волновалась как девочка. Мы выбрали сиреневое платье с высокими разрезами по бокам. Летящее, струящееся при ходьбе. Мне сделали высокую прическу из множества кос и макияж…

Форенс так и застыл напротив. Будто не решался подойти, коснуться, боялся, что видение растворится, исчезнет в дымке дня. Стоял, смотрел, не моргая.

А потом выдохнул.

– Дэнна… Не надо меня так нокаутировать, если хочешь дойти до церемонии. Честно скажу! Будь декольте чуть больше – ты отсюда уже не вышла бы.

– Да? – Я демонстративно увеличила декольте – ткань лифа позволяла немного менять форму. – А так?

Мне та-ак нравилось, как он смотрит. Он не кокетничал, не делал мне комплименты. Он реально выглядел так, словно вот-вот меня съест. Голодный, жадный взгляд скользил по фигуре. И тело Форенса очень отчетливо, заметно намекало на его прямую и однозначную реакцию…

Я хихикнула.

– Издеваешься? – он сказал это мягко и ласково. Подошел и взял за плечи. – Дэнна, ты правда моя? – спросил тихо, с хрипотцой в голосе.

– Да… – выдохнула я.

– Скажи это еще раз!

– Только на церемонии!

– А ты жестокая… – шепнул он, но губы дрогнули в улыбке.

– Пошли!

Эрделл включил громкую связь по своему экту и, как начальник базы, объявил нас мужем и женой по громкой связи. Теперь о том, что Форенс женился знали все местные: от уборщиц в магазинах до спасателей.

Электронные документы уже давно были изготовлены, и муж вывел нас прямиком в ресторан для церемоний при помощи пространственного ускорителя. Мне даже ехать никуда не потребовалось! И тут Эр оказался на высоте. Мне так не хотелось в платье устраиваться в экте, следить, чтобы не помялось…

А ту-ут… Тут было просто феерично! Вот прямо иначе не скажешь!

Центр зала от столиков освободили, разместив их вокруг, как трибуны.

В центре стояла гигантская миска с «живой едой», похожая на вазу. Пока в ней лежало нечто вроде желе малинового оттенка.

Когда мы вошли, гости встали: спасатели, психологини и другие работники базы, с которыми общался Эрделл, девушки из корпуса интуиток.

Желе в огромной вазе вдруг зашевелилось и начало пениться. Несколько минут – и перед нами образовалась горка пузырей до самого потолка. А он, на минуточку, располагался на высоте шести метров! С пухлой пенной горы сползали полусферы, похожие на гигантских божьих коровок. Выглядело просто невероятно. И, судя по лицам моих девушек, которые тут же сунули в действо пальцы и пригубили – вкусно.

После этого сладкого фейерверка мы расселись за столами. Пили, ели, общались…

А затем началось веселье…

В зал завезли несколько шоколадных голых мужчин и женщин, которым должны были откусывать, лизать и прочее разные части тела.

Гости хохотали, пытались выполнить трюк.

Если удавалось – фигуры восстанавливали кулинарные наноботы.

Пока часть народа на кураже издевалось над бедными шоколадными Адамами и Евами, мы вышли на танцплощадку.

И… начали танцевать.

Наш танец супружеской пары стал кульминацией нашего вечера перед главным танцем – на горизонтали и без одежды. Мы касались друг друга, дразнили, заманивали. Я закидывала ножку на плечо Эрделла и притягивала его. А затем отступала. Он прижимал меня, демонстрируя – как среагировал на мою игру. Я изображала элементы цыганских танцев, когда трясли декольте, покачивала бедрами, садилась на шпагат между ног Эрделла.

Это было окончательное, четкое и прямое выражение нашего обоюдного желания. Без заслонок социальных рамок из-за моего замужества и без попытки все еще держать дистанцию, потому что я не решила – кто мы друг другу. Это было не просто волнующее приключение на танцполе. Это было заявление. Обнажение наших желаний и чувств в движении. Мы были на кураже, в угаре обоюдного притяжения. Мы были… парой. Уже. Состоявшейся.

И такой же состоявшейся оказались на супружеской постели.

Форенс перенес меня через порог ограды своего участка, а затем – и через порог дома, и через порог спальни… Слава богу, пороги закончились, и я оказалась на мягкой, огромной кровати, будто предназначенной для тех, кто так долго ждал этого момента…

* * *

Пилик… пилик… пилик…

Я аж подорвалась с дивана, где смотрела видео с нашей с Эрделлом свадьбы. Меня настолько поглотили воспоминания. Я словно была сейчас там, в нашем счастливом дне. Чтобы там сохраниться, остаться и не возвращаться в новую, непривычную и неприятную для меня реальность. В ту, с которой я просто не могла и не хотела смириться.

– Дэнна, сегодня у нас дежурство. Жду тебя возле дома на торкли.

Голос Дирелла окончательно выдернул меня из грез.

Я накинула кофту и поспешила наружу. Мне дико хотелось обсудить с Диреллом наши успехи и планы поисков Форенса. Он явно что-то узнал, раз прилетел за мной лично. Не дождался, пока прикачу на стартовую площадку.

Мы скрывали, чем занимаемся, в том числе и потому, что пропажа Эрделла была сопряжена с секретными испытаниями содружества. На нее немедленно наложили гриф государственной тайны. И нам с Диреллом приходилось делать вид, будто мы просто поддерживаем друг друга после гибели Форенса. Он оказывает моральную поддержку мне, я – ему. Как-то так.

На дежурстве, в присутствии команды, Дирелл не мог обсуждать со мной наши дела. Путь до стартовой площадки – удачный момент, а предложение подвезти – повод, чтобы поделиться информацией.

Нынешний капитан халкота «Птица счастья -2», точной копии уничтоженного аномалией корабля Эрделла – Дирелл Рарби – уже дежурил возле моего участка на своем летающем автомобиле.

Овальный темно-синий торкли с черным хвостовым опереньем, дабы раздвигать силовые поля и маневрировать, с черными же крыльями я знала, как свои пять пальцев. Я ездила в нем всякий раз, когда нам с Диреллом требовалось пообщаться наедине.

Глава 3

Эрделл

– Ну вот. Все отлично зажило. Как новенький. Можете опять испытывать новые космолеты на рубежах Галактики, руководитель исследовательского подразделения секретного научного центра, Эрделл Ларинский!

Врач так браво рапортовал и почему-то в который раз называл Эрделла по форме – от и до. Звание, должность, место работы. Словно старался вбить их в мозг фельрианца, откуда последним заданием вышибло все воспоминания.

Хотя, нет, не все.

Эрделл отчетливо помнил, как воевал у себя на родине, затем за содружество. Как участвовал в лестаннской компании. Усмирял непокорную земную колонию. Помнил друга – Грентлера Вардиса. Тот вроде как служил сейчас в секретном подразделении полиции. Но… дальше… ничего. Ноль… Без палочки. Как говорили земляне. Почему-то в голове фельрианца ни с того, ни с сего крутилось столько людских фразочек, столько метафор и аналогий. Будто он когда-то был очень близок с землянкой. И эти его предположения подтвердились в больнице после ранения.

Эрделлу объяснили, что он испытывал звездолет нового класса, предназначенный для космического боя. И что-то пошло не так. Корабль взорвался, а Форенс чудом остался жив. Его контузило, и память как стерли.

И вроде бы все представлялось логичным. Даже эти земные слова, которые роились в голове, вытесняя родную речь и любимые фельрианские ругательства. Теперь он, в первую очередь, злился не «какого Артархха!», а «Вот же черт!» или «Проклятье!».

И это засело на уровне инстинктов.

– Что-то вспомнили? – поинтересовался медик – Кам Ниилов. Местанец, рептилоид, как мысленно называл его с самого знакомства Эрделл, опять же очень по-человечески. Ярко-оранжевые глаза Кама прищурились, вглядываясь в лицо фельрианца так, словно врач что-то заподозрил. Но что? Что такого может вспомнить Эрделл? У аварии на опытном образце звездолета были какие-то особенные причины? Неполадки, о которых знало правительство, и это не должно всплыть в отчетах?

Кам ждал ответа, теребил похожие на дреды золотистые, измененные до вида длинных жгутов чешуйки на голове. Его алебастровая кожа как будто стала еще бледнее.

Голубая форма медиков отряда космолетчиков-испытателей сидела на сухощавом теле Кама немного мешковато. Но, видимо, ему нравилось. Потому что заказывали спецодежду сами врачи и сами же называли размеры.

– Да ничего не вспомнил… Просто… Я думаю, как землянин. Временами. Почему-то. Вот сейчас пришло в голову, что мне подфартило! Понимаете? От слова Фортуна. А у фельрианцев ведь есть Акатта – богиня удачи…

– Ну дак чему же вы удивляетесь? Вы же четыре года как женаты на человечке с внедренным геном богемки. Лилофея? Вы где?

– Что такое? Мой дорогой начал бузить?

Лилофея заскочила в зал дома Эрделла, куда и наведывался – лично, не вызывая в поликлинику базы космолетчиков испытателей – Кам.

Вроде бы вся такая ладная. Стройная, длинноногая. Грудь небольшая, но хорошей формы, как и попа. Подтянутые во всяком случае, заметные. Губки бантиком, темные раскосые глаза чуть прищурены. Немного великоватый округлый носик вздернут. Длинные черные волосы собраны в косу-колосок, как будто их очень много. Хотя Лилофея пристреливала дополнительные, увеличивала объем прически.

И все в ней было неплохо, даже хорошо, пожалуй. Но Эрделл никак не мог взять в толк, зачем они поженились. Он не чувствовал к этой женщине ни любви, ни влечения. Хотя Лила уверяла, что он долго ухаживал, добивался. Даже подарки предоставляла. И письма…

Электронные, в мессенджерах.

Но Эрделл видел и даже проверил по каналам, доступным его должности – все было подлинным. Они были близки, он за ней настойчиво ухаживал…

Но почему, почему же тогда сейчас, глядя на нее, Эрделл не испытывал ничего, кроме любопытства? Причем, ему не было интересно – кто она, чем живет и дышит, его занимал лишь вопрос – как так случилось, что они поженились.

Может, это последствия контузии?

– В общем, Эрделл Ларинский, еще неделька-другая, и вы сможете вернуться к своим прямым рабочим обязанностям. Вернуться в космос, как вы выражаетесь. Препараты нужно принимать регулярно, чтобы восстанавливать нервную деятельность.

– Воспоминания вернутся? – Эрделл пытливо вглядывался в лицо Кама. А оно вдруг стало каменно-непроницаемым. Как маска.

– Посмотрим. Но я бы не стал уповать на это. Вы получили очень серьезную травму головы и мозга. Чудо, что вообще выжили. Лежали в коме несколько месяцев. Если бы не ваша жена…

– И врачи…

Эрделлу почему-то дико не хотелось быть обязанным Лилофее. Почему? Черт побери! Блин! Артархх! Да что происходит? Она его жена, она его любит, ухаживает, терпит его сомнения. У них не было близости ни разу с момента, когда Эрделл очнулся. Что с ним не так? Что не так с ними?

– Конечно же, и врачи! – поддакнул Кам. – А теперь, позвольте, я вас покину. У меня есть и другие, не менее важные и интересные пациенты. Поправляйтесь. Больше гуляйте. Больше бывайте на свежем воздухе Хамтитты. Наша планета хотя и стала секретным правительственным объектом, куда никому чужому нет хода, но она прекрасна. Вы не помните, и у вас есть шанс заново с ней познакомиться… Поверьте, мало найдется колоний Земли, где так здорово. Смешаны почти все климатические зоны. Мало вредителей и паразитов. Флора и фауна просто невероятны. А как вам 27 часов в сутках? Больше чем в земных и фельрианских, но при этом не слишком много и утомительно для бодрствования! Сколько можно еще успеть! А?

Эрделл аж подрастерялся от такого пиара планеты. Теперь его планеты, но не родины.

Лилофея кивнула и поддакнула, поглаживая фельрианца по плечу каким-то почему-то совершенно чужим и чуждым ему жестом.

– Мы непременно будем больше гулять на природе. Мужу надо восстановиться. А то вон, все еще грустит, думает… Витает в своих мыслях…

– Вот! – запел одну с ней песню Кам, перед тем как выйти вон. – Слушайте! У вас замечательная супруга! Она так вас выхаживала. Каждый день проведывала! Она – настоящее сокровище!

Мда. Сокровище. Все так. Но почему-то Эрделлу дико хотелось кому-то подарить этот бриллиант и забыть о нем крепко и надолго.

Он тряхнул головой. Ладно. Если здоровье поправляется, надо бы, и впрямь, выбраться в город. А там – и в космос, если повезет.

Шестипалые руки фельрианца так и чесались размять память, инстинкты, опыт и скорость реакции за пультом звездолета. Засиделся. Законсервировался. Сколько можно?

И почему-то ему дико хотелось куда-то… Куда именно, Эрделл не понимал. Не мог вспомнить, оцифровать в голове. Но он рвался, он стремился куда-то с такой силой, что сложно было держаться на месте. Пока врачи запрещали летать…

Но теперь Кам сказал, что через пару недель, а то и раньше, Эрделлу можно приступить к обязанностям летчика-испытателя. Значит… Значит, просто полетать на личном звездолете ему уже можно? Наверняка! Эрделл почему-то был в этом совершенно уверен, словно некогда разбирался в вопросе.

Да, черт! Артархх! Что же засело в его голове, рвалось наружу, тревожило и… волновало. Так волновало… что сердце подскакивало и хотелось петь, кричать «ура-ура», а затем нестись куда-то сломя голову.

– Хочешь полетать на своем звездолете? – догадалась Лилофея, поправляя короткое домашнее платьице, будто созданное для того, чтобы соблазнять. Оно открывало вид на красивые ноги, демонстрировало зону декольте – а бюстов землянка не носила. И это отлично демонстрировали красные горошинки под тонкой тканью, такие выпуклые, вызывающие, манящие…

Эрделл сразу ощутил, что давно не был с женщиной и хотел бы, наконец-то, избавиться от напряжения. Избавиться, именно так ему думалось. Но одна мысль о том, чтобы сделать это с Лилой… почему-то претила. Вот претила – и все.

Контузия! Травма мозга! Что еще скажешь?

– Да, хотелось бы полетать. Думаю, уже можно…

– Ну не знаю… Если ты хорошенько попросишь…

Она села на подлокотник кресла, где расположился Эрделл для осмотра врача. Кам попросил пациента раздеться до плавок. Так что Лила отлично видела его приподнятое настроение и понимала, что завела фельрианца.

– Может, ты меня убедишь… – кокетливо выставила она ножку, приподняв юбку так, что теперь было отлично видно – на землянке белья нет совсем. Никакого. Не только сверху, но и снизу тоже.

Эрделл ощутил, как пересохло в горле, и как мужские инстинкты словно кнопкой задействовали. Раз – и все на изготовке. Желание вскипятило горячую варварскую кровь, внизу живота все окаменело и ныло. Но… это было что-то странное, даже неприятное. Он просто хотел сбросить напряжение. Просто. Сбросить. Напряжение.

Он не хотел Лилу, не жаждал ее тело. Не желал целовать ее, пробовать кожу на вкус и наслаждаться даже капельками пота, солоноватыми, пряными. Он просто хотел кончить.

И разницы сейчас не видел: жена, любая другая или даже имитированный бот для постельных утех. Такие сейчас продавали. Теплые податливые тела, где все как тебе надо – под заказ. Все как хочешь.

Казалось до дикости странным, что Эрделл не ощущал разницы между женщиной, с которой прожил несколько лет и механизмом для удовлетворения постельных нужд.

Эрделл резко поднялся с кресла – Лила чуть не упала. Фельрианец ловко придержал ее и помог восстановить равновесие.

– Что? – распахнула она глаза. – Ты в порядке?

– Нормально все. Просто… просто…

Слова резко не находились. Как-то вдруг покинули Эрделла все объяснения.

Обижать землянку ему не хотелось. Но и предаваться с ней телесным утехам как с ботом, не чувствуя разницы, казалось до неприятного неправильным, порочным, гадким.

Все ж таки он не животное! Да, у фельрианцев мощные гормоны, и желание порой буквально зашкаливает. Но не настолько же, чтобы…

Он опять тряхнул головой, быстро натянул свободные спортивные трикотажные брюки, футболку и произнес:

– Я пойду проветрюсь, как советовал врач.

– Я с тобой! – Лила собиралась метнуться, чтобы одеться на выход.

– Нет! Я должен пойти один! Прошу тебя! Я хочу побыть один!

Она с минуту смотрела на него как-то не так. Не так как обычно. Странно и как будто нечто подозревала. Словно хотела спросить что-то, проверить.

Но затем махнула рукой.

– Хорошо. Иди. Я, наверное, достала уже тебя своей заботой, опекой. Просто… пока ты лежал в коме, всякое передумалось. Молилась: лишь бы очнулся. Лишь бы вернулся к… ко мне… Вот теперь и опекаю не в меру.

Эрделл уже в коридоре дослушивал ее объяснения и крутил почему-то в голове фразу. «Лишь бы вернулся к…» Она хотела сказать что-то другое, не «ко мне». К жизни? Но почему передумала?

Глава 4

Дэнна

Ледяной… Когда-то я считала его городом Эрделла. Без преувеличений. Именно его, личным городом! Потому что выросло это поселение вокруг базы МЧС, главной в Галактике и ключевой в содружестве. А руководил базой мой муж, Эрделл Форенс.

Космические технологии поместили в некую тепловую капсулу над землей здания, искусственные парки, тротуары, дороги.

Все это выглядело тем более причудливо, поскольку за границами Ледяного, за полупрозрачной воздушной стеной, которую удерживали силовые поля, виднелась белая снежная пустыня. Я несколько раз прилетала сюда на экскурсию. Смотрелось гротескно, по сути, даже сюрреалистично.

Вот ты стоишь на зеленом лугу. Под ногами – пестрый ковер из трав и цветов, нос щекочут медовый запах нектара и свежий, сильный – травы и листвы. В воздухе лениво летают огромные яркие бабочки и стрекозы. Где-то в вышине звучит бодрая перекличка птиц, которая порой переходит в длинные, романтические трели.

А буквально в шаге от тебя, казалось бы, лишь протяни руку – зияющая чернота полярной ночи. Словно кусок от твоего мира резко отрезали, и дальше нет ничего… Будто выход из города – в черную дыру.

В полярный день можно было наблюдать, как метель строит воздушно-снежные замки из сухих сугробов, взвивая их до небес и роняя обратно.

Архитектура Ледяного тоже казалась причудливо-гротескной.

Здания зигзагами расчерчивали пространство, ломаными резали улицы. Коттеджи в виде животных, птиц, мифических драконов и василисков – кто во что горазд превращали космический антураж в подобие фэнтезийного.

Чудилось – мы попаданцы в совершенно новый мир. Тем более, что простым гражданам содружества в Ледяной хода не было. Непроницаемый барьер пропускал только тех, кто был заложен в его программе. А для получения «билета» в «сказку на полюсе» граждане проходили столько проверок… даже вспоминать не хотелось.

На базу из всех концов Галактики и с Земли вели пространственные ускорители, замаскированные под парки, скверы, парковки и прочее. Никто не знал – где они, и тайну охраняли как зеницу ока.

Мы с Диреллом некоторое время летели молча, пока я смотрела, как удаляется в окнах его торкли наш дом с Эрделлом.

Форенс собирался выстроить для нас с ним отдельный, какой-то особенный коттедж. Но я настояла на том, чтобы поселиться у него. Мне очень нравился этот дом.

С участка с газонами и плодовыми деревьями взметалась в небо постройка, похожая на звездолет. Обычный, не самый новейший – халкот, на каком летал на дежурства мой муж. Это был классический космический корабль, напоминающий самолет-истребитель.

Дав мне немного времени на собственные мысли, Дирелл подал голос:

– В общем, смотри. По своим старым каналам я выяснил, что та самая трещина в материи, откуда на нас выскочили гигантские звезды, была результатом попытки создания большого пространственного ускорителя посреди Галактики. Эдакого туннеля, как на дороге, который позволял бы за считанные часы преодолеть расстояние, которое обычно летят неделями. Его задумали для использования не только военными, полицией, медиками и МЧС, но и транспортными звездолетами. Это здорово упростило бы перелеты на разные планеты содружества и помогло бы туристическим потокам.

– Почему секретные испытания проводили не изолированно, без должной охраны и ограждений? Да еще и на участке, который входил в квадрант стандартного облета кораблей МЧС? – уточнила я.

– Он не входил.

– Как это? Тогда как корабль Эрделла… Ваш халкот там очутился?

– Мы получили сигнал бедствия. В принципе, этот сектор Галактики контролировался другой базой. И мы вообще не должны были туда лететь. Но с той базы никто на вызов не отправился. Эрделл уточнил там, поскольку подобные сигналы мы обязаны проверять. Ему пояснили, якобы научная лаборатория, расположенная на секретной правительственной исследовательской станции, дала отбой. Дескать, сигнал ложный. Якобы они сами что-то там проверяли и случайно имитировали СОС.

– Но почему же тогда вы туда вылетели?

– Эрделл почему-то был уверен, что сигнал настоящий.

– Интуиция, – вздохнула я. – Так я и думала…

– Да. После встречи с тобой он стал верить своим инстинктам…

– Вы нашли источник сигнала?

– Нет. Сигнал оборвался, еще когда мы только добирались до места. А там… там развернулась катастрофа. И дальше ты сама знаешь…

– Та-ак… А что говорят новостные и вообще другие источники?

– Там все очень странно и туманно. Утверждают, будто никаких катастроф, кроме нашей, в тот день нигде не случалось. Якобы мы получили ложный сигнал, но все равно решили проверить… И вроде все сходится…

– Но есть какое-то «но»?