Ненависть – плохой советчик

14 мая, понедельник

Тетя позвонила, едва Рада успела вернуться, отведя детей в сад.

– Как дела? – как всегда, весело спросила Милена.

– Нормально, – как обычно, отчиталась Рада.

Ничего нормального в ее жизни больше не было. В субботу Егор куда-то уехал, правда, ненадолго, но в их семье было принято проводить выходные вместе, и уже это говорило о том, что жизнь изменилась.

Впрочем, Рада и без этого знала, что жизнь изменилась.

Она не стала спрашивать мужа, что за неотложные дела появились у него субботним утром, она поймала себя на том, что ей вообще не хочется с ним разговаривать. Ни о чем.

Егор вернулся задумчивый, хмурый. Старался казаться веселым, играл с детьми, но обмануть Раду было невозможно.

– «Меня можно обмануть только один раз», – усмехался папа, рассказывая о каком-то коллеге-однопартийце, прикидывавшемся другом и попытавшемся увести у папы выгодный контракт. – «На второй раз я верить перестаю. А лучше вообще никому не верить».

Рада так не могла. Конечно, она не была наивной и понимала, что не каждый, кто ей улыбается, счастлив ее видеть, но были люди, которым она доверяла абсолютно. Правда, таких было немного. Пожалуй, только родственники, Егор и Лера.

То есть только родственники и Лера.

Егору она больше не верила и знала, что это навсегда.

Она не спала той ночью, когда вернулась от Леры, зная, что где-то в соседней квартире ее муж весело проводит время. Егор пришел не поздно, тихо лег рядом. Рада лежала, не шевелясь, и чувствовала, как ее переполняет брезгливость. Лучше бы он совсем не приходил.

Еще ее переполняли ненависть и желание отомстить – за унижение, за то, что ей неприятно лежать рядом с Егором. За то, что она больше ему не верит.

Потом это прошло. Уже утром Рада понимала, что будет бороться за свое счастье. Оно было сомнительным, но бороться за него она собиралась насмерть.

Мама всю жизнь боролась за свое счастье и победила.

– Встретимся?

– Скоро будем встречаться каждый день, – улыбнулась Рада.

– Ну и что? Кто нам может помешать?

– Никто, – согласилась Рада.

Встретиться договорились в кафе недалеко от Радиного дома. Рада пришла первой, положила сумку на соседний стул, оглядела маленький зал. В углу мрачного вида мужик стучал по клавиатуре компьютера. Больше никаких посетителей не было.

На улице было по-летнему жарко, Рада явилась в легкой блузке, а здесь, под кондиционером, ей стало зябко. Она пересела за другой столик, подальше от кондиционера.

В дверях появилась Милена, увидела племянницу, заулыбалась.

– Что новенького? – усаживаясь напротив, спросила тетя.

– Ничего, – пожала плечами Рада. – Что у меня может быть новенького? Только старенькое.

– Папа надеется, что все обойдется.

– Знаю, – кивнула Рада.

Егор звонил папе ежедневно и тоже считал, что все обойдется. Правда, Егору Рада больше не верила.

– Будем надеяться.

– А что нам еще остается!

Егор, хоть и пытался казаться веселым, был сильно озабочен в последние дни. Впрочем, у него убили любовницу, он не мог оставаться равнодушным.

– А у тебя что новенького?

Тетя была довольно известным блогером, имела собственный канал на «Ютьюбе». На своем канале Милена говорила обо всем – о политике, о киношных и литературных новинках, о семейном счастье и даже о здоровье, хотя никакого отношения к медицине не имела.

Как ни странно, канал приближающейся к пенсионному возрасту тетки пользовался успехом не только у пожилых, но и у молодежи.

– На прошлой неделе в Сокольниках женщину застрелили.

Криминальную хронику тетя тоже отслеживала и рассуждала о преступности на своем канале.

– Я думаю, в городе не так уж редко стреляют, – пожала плечами Рада.

– Но и не часто. Сейчас все-таки не девяностые. Кстати, там примерно в то же время действительно стреляли в какого-то бизнесмена. Но убийство в парке – это эксклюзив. Там же не пьяные бомжи подрались.

– Убитая – Лерина соседка.

Рада поднялась, подошла к стойке, попросила два кофе и два мороженых, поставила на поднос, вернулась.

Тетка улыбалась, глядя на нее, а выглядела невеселой. Несчастной она выглядела. Нормальный журналист сейчас должен смотреть взглядом хищника, почуявшего добычу.

– Девушка снимала квартиру у Лериных соседей. Лера практически ничего про нее не знает.

Кофе оказался очень крепким и слишком горячим. Рада принялась за мороженое.

– Как Лера?

– У нее дед недавно умер.

– Да, ты говорила.

Мужик в углу закрыл ноутбук, глядя себе под ноги, протопал к выходу.

– Послушай, – тетка тронула Раду за руку, – у тебя все в порядке?

Неожиданно она показалась Раде совсем старой, похожей на покойную бабушку.

– Ну конечно, – поморщилась Рада. – Если не считать папиных неприятностей.

Она пожалела, что встретилась с тетей. Захотелось в тишину и безопасность собственной квартиры. Спрятаться от всех и замереть, а когда придет Егор, ласково ему улыбаться и мечтать, чтобы он снова ушел.

Они доели мороженое, Рада проводила тетку до метро, остановилась у шумящего рядом фонтана, села на ближайшую лавочку. Хорошо бы узнать, как движется расследование убийства в парке и не всплывет ли при этом имя Егора. Через пару дней нужно поинтересоваться у Милены, у тетки много знакомых в правоохранительных органах.

Рада нехотя поднялась, побрела домой. Времени до вечера было много, и убить его было большой проблемой.

Проснулась Лера с твердым решением, что продавать дедову квартиру она не будет. Во всяком случае, сейчас. Конечно, деньги были бы не лишними и им с Арсением, и родителям, но, слава богу, тяжелобольных, на чье лечение требуется значительная сумма, в их семье не имеется, никто ни в чем себе не отказывает, и острой необходимости в срочной продаже нет.

Завтра же выйду на работу, решила Лера.

Дед не одобрил, когда она пошла работать в небольшую фирму. Открыто не выступил, но Лера отлично его знала и разочарование деда видела. Она тогда правильно поступила. Платили в фирме неплохо, офис располагался недалеко от дома, режим был почти свободный, и начальство Леру ценило. Дед жил старыми представлениями, не понимал, что никакая карьера Лере не светила, как бы успешно она ни работала, потому что на все руководящие должности назначают только своих. Егор Кокорин тому яркий пример.

Сегодняшний день нужно было использовать с пользой. Лера включила пылесос и за шумом едва расслышала дверной звонок.

– Уезжаю я, – хмуро сказала, стоя в дверях, Дарья. – Ксану на родине хоронить будем.

Лера понимающе кивнула. Счастливого пути в таких случаях не желают, а больше сказать было нечего.

Сегодня Аксиньина сестра показалась Лере совсем другой, осознавшей свое горе печальной молодой девушкой. К тому же оказавшейся одной в чужом равнодушном городе.

– Помянем Ксану? – робко предложила Дарья.

Никакая она не наглая, как казалось недавно. Просто Лера не любила Аксинью и распространила нелюбовь на ее родственницу.

Лера не любила употреблять спиртное днем. Начинала болеть голова, тянуло в сон, и день бездарно пропадал.

– Помянем, – кивнула Лера.

Дарья была пониже Аксиньи. Маленькая, пухленькая, какая-то очень домашняя. Даже короткая стрижка, совсем не шедшая к круглому лицу, казалась правильной для немосковской Дарьи.

– Я салатик сделала.

– Давай лучше у меня, – предложила Лера. Идти в чужую квартиру не хотелось категорически.

Дарья метнулась в соседнюю дверь, принесла миску с салатом оливье и бутылку белого вина. Лера думала, что принесет водку.

– Проходи, – Лера направилась на кухню, поставила разогревать остатки любимого блюда Арсения – мяса с картошкой, достала огурцы, помидоры, нарезала колбасы.

Колбасу она покупала редко, колбаса, как правило, оказывалась невкусной, но на этот раз повезло. Знакомая продавщица в маленьком соседнем магазинчике посоветовала и не обманула, за выходные они с Арсением съели почти всю.

– Не надо было Ксанке сюда приезжать. – Дарья села в угол стола, печально посмотрела на Леру.

Почему недавно она казалась Лере наглой? Она была обычной девушкой, попавшей в незнакомую среду. Два дня назад она еще не осознавала до конца, что сестры больше нет, вот и смотрела на Леру сухими злыми глазами.

– Рвалась в Москву, а надо было дома жить. Никому мы здесь не нужны, в Москве.

– Сейчас приезжих больше, чем москвичей. – Лера поставила тарелки, рюмки. Оглядела наспех накрытый стол. – А учиться и раньше все в Москву ехали.

– Учиться и у нас можно. Едут, потому что хотят получить все и сразу. А так не бывает. Никому мы здесь не нужны.

Дарья налила вино в рюмки. Выпили, не чокаясь.

– Дело не в том, где живешь, Даша. – Лера поставила рюмку на стол. – Я в этом городе родилась и всю жизнь прожила, а нужна только мужу и родителям. Ну еще подруге. И все.

– Дома у Ксанки подруги были, парень хороший. Он теперь летчик. Женился, ребенка родил. А Ксанка…

Дарья вздохнула, подумала и наклонилась к Лере.

– Мужчина у нее был. Женатый. Она на Восьмое марта приезжала и по секрету мне рассказала. Я ей тогда сказала, что ничего хорошего из этого не выйдет, а она мне – «я за него замуж не собираюсь, меня и так все устраивает». Радостная была такая, веселая. А получилось вот как…

– Я ее с мужчинами никогда не видела, – быстро сказала Лера.

– Это он убил, – Дарья посмотрела на картину, висевшую над столом – несколько небрежно брошенных на стол яблок. Картину Лере подарила школьная подруга-художница. – Или жена убила. Я полицейским сказала, но…

Дарья снова разлила вино, снова, не чокаясь, выпили.

– Никто убийцу искать не будет.

– Ты не права, Даша.

– Права! Не надо было Ксане сюда ехать. И в чужую семью не надо было лезть. Сама виновата.

Дарья тихо заплакала. Лера сидела молча.

Потом Дарья занесла Лере ключи от квартиры, Лера постояла у лифта, наблюдая, как Аксиньина родственница вкатывает в лифт огромный чемодан. Наверное, тот был набит Аксиньиными вещами. Спохватившись, напоследок обменялись номерами телефонов. Звонить полузнакомой девушке Лера не собиралась. Она хотела поскорее забыть и про убийство, и про саму Аксинью.

Телефон зазвонил не вовремя. Арсений возился с химическими реактивами, пока стянул защитные перчатки, звонок прекратился. Номер на экране высветился незнакомый, перезванивать Арсений не стал, но тут телефон зазвонил снова, и он ответил.

Звонившего ему он знал плохо. Тот работал в конкурирующей фирме, которая на самом деле с ними не соперничала, поскольку результаты тендеров всегда были известны заранее. Фирма имела схожую направленность, а в незапамятные времена отличалась повышенной секретностью.

– На нашей базе организуется научный центр, – сообщил собеседник. – Зама мы тебе предложить не можем, а лабораторию выделим хорошую. Пойдешь?

– Пойду, – вырвалось раньше, чем Арсений осознал, как круто меняет свою жизнь.

Егору деньги обеспечивал тесть, а на новом месте… Разговоров о развитии науки идет много, но на деле все не так радужно. Арсений знал это лучше других.

– Что за центр? – осторожно спросил он.

По тому, что говорил собеседник, выходило, что финансирование на ближайшие годы будет.

– Увольняйся поскорее, – попросил звонивший. – Работы много, а сроки, сам понимаешь…

«Так не бывает, Сеня, – говорил несколько месяцев назад Иван Яковлевич. – Так не бывает, чтобы стране не были нужны спецы. Ты еще будешь востребован, вот увидишь».

Арсений старику не верил.

Работать расхотелось. Арсений бросил перчатки в мусорное ведро и направился к Ирине. Больше поделиться было не с кем.

Коллегу он застал перебирающей образцы новых материалов. Он впервые увидел Ирину в очках и улыбнулся, очки ей шли, делали совсем молодой.

– На Каширке организуется научный центр, – он подвинул стул, уселся рядом с Ириной, – мне предложили лабораторию. Пойдешь со мной?

– Достал тебя Кокорин? – Ирина бросила очки на стол.

Она была начинающим очкариком, настоящий очкарик никогда не положит очки стеклами вниз. У Арсения оба родителя отличались плохим зрением, странно, что это не передалось сыну.

– Достал. – Арсений поправил Иринины очки на столе. – Пойдешь, Ира?

– Пойду, – вздохнула она. – Куда я денусь!

Они оба понимали, что перспектив у предприятия нет. Старые специалисты поувольнялись, а новых Егор привлечь не мог. У него не было научной интуиции, он не умел отличать стоящие идеи от пустых. Он был плохим руководителем.

– Спасибо, Ирочка, – искренне сказал Арсений. – Я без тебя пропаду.

Он рассказал все, что знал, об образующемся центре, Ирина внимательно слушала. Ей проще, у нее муж хорошо зарабатывает, а Арсений рисковал сильно.

Он решительно, чтобы не передумать, потянулся к внутреннему телефону и набрал Кокорина.

– Не отвечает? – с сочувствием спросила Ирина.

– Нет. – Арсений положил трубку.

Уходить от коллеги не хотелось. Он покачался на стуле и неожиданно спросил:

– С чего ты взяла, что Таращенко с Кокориным?..

– О господи! – Ирина взяла очки в руки, повертела и снова положила на стол. Стеклами вниз. – Это все знают!

– Я не знал.

– Ты не знал, а все знают!

– Ир, я серьезно.

– Девочки из секретариата рассказывали, – неохотно призналась Ирина и презрительно улыбнулась. – Когда в кабинете директора поворачивается ключ, им слышно. – Она помолчала и снова невесело улыбнулась. – Они ревновали и не любили Ксану.

– Сами хотели быть на ее месте? – поразился Арсений.

– Дурак ты! Просто… Неприятно это, когда любимый начальник начинает кого-то выделять.

До вечера время тянулось медленно. Он звонил Егору по внутреннему телефону, директор не отвечал. Можно было позвонить на мобильный, но делать этого Арсений не стал.

Домой он поехал, когда рабочий день еще не закончился.

Поцеловал выбежавшую к нему Леру и быстро достал лежавший в ящике книжного шкафа ноутбук Ивана Яковлевича.

Лера рассказывала, как к ней днем приходила Дарья. Арсений вполуха слушал.

Его интересовала работа, над которой старый профессор трудился в последние месяцы. Это может очень пригодиться на новой работе.

– Лера, ты брала дедов комп? – перебил он жену.

Лера рассказывала, что Дарья очень хорошая девушка и что она, Лера, напрасно на нее наговаривала.

– Нет, – удивилась Лера. – А что?

Арсений не прикасался к ноутбуку с тех пор, как привез его из больницы. Его никто не открывал, кроме умершего хозяина.

На одном из файлов стояла дата изменения двухнедельной давности.

Арсений автоматически такое отмечал, как каждый, кому когда-нибудь приходилось программировать.

– Лера, кто мог брать компьютер? Кто у нас был две недели назад? Когда Ивана Яковлевича уже не было?

Заходил Егор. Заходила Рада.

И Аксинья. Аксинья забегала дважды, угощала Леру тортом, а Лера мечтала, чтобы соседка поскорее ушла.

Лера посмотрела на мужа сначала растерянно, потом задумчиво. А потом решительно шагнула в прихожую, достала из тумбочки связку ключей и отперла соседскую квартиру.

В квартире царил порядок. Вся посуда перемыта и аккуратно убрана. Нигде ни пылинки, Даша добросовестно убрала за собой и за сестрой квартиру. Кухонный стол абсолютно чист, а на потертом деревянном столе в единственной комнате лежала связка ключей. Ключа было три, и они очень походили на те, которые Лера сейчас держала в кулаке. На ключи от их собственной квартиры. Таких отвратительных красных ключей-таблеток, как от их подъезда, Лера никогда больше не видела.

Даша не знала, что это за ключи, и поэтому их не забрала.

Арсений молча вытащил связку ключей у нее из руки, положил рядом с неожиданной находкой. Потом подержал обе связки в руках. Потом отпер найденными ключами собственную квартиру, бросил их на тумбочку в собственной прихожей и стал звонить знакомому слесарю.

15 мая, вторник

Весь день накануне Егор провел в головном офисе компании. Слухи о создаваемом научном центре шли давно, но он до сих пор не знал, чего хочет больше – чтобы центр был создан на базе его предприятия или чтобы структурные изменения обошли его стороной. Создание центра обещало большие государственные потоки, но не было никакой гарантии, что директором объединенного предприятия останется он. Для этого связей тестя может не хватить. Особенно в сегодняшней непростой ситуации.

Утром Егор, как обычно, тестю позвонил. Похоже, тесть надеялся на успех. Это успокаивало, но и плохого варианта не следовало исключать.

– Привет, красавицы! – улыбнулся Егор секретаршам.

Обе смотрели на него с восторгом.

Егор отпер кабинет, швырнул сумку на стул, включил компьютер. Захотелось чаю. Он протянул руку к телефону, но аппарат зазвонил сам.

– Да! – недовольно бросил Егор в трубку.

На самом деле он был доволен, Сосновский редко звонил ему по собственной инициативе.

– Можно заглянуть? – спросил Арсений.

– Приходи!

Принесет заявку на патент, не иначе. Ну и ладно. Егор подпишет.

Арсений действительно пришел с бумагой. Егор успел удивиться, что лист, который Сосновский перед ним положил, только один. В патентное бюро требовалась стопа документов.

– Что это? – в первое мгновение не понял Егор.

Арсений не ответил. Егор покрутил листок, бросил на стол и улыбнулся.

– В новый центр собрался?

– Еще не решил.

Как же, не решил он! Кроме как в новый научный центр, приятелю идти было некуда. Ну и черт с ним. Егору даже лучше, можно будет спокойно начать работать по изобретению Леркиного деда. Правда, непонятно, кто сможет такую работу выполнить, но об этом у Егора есть время подумать.

– Удачи! – снова улыбнулся Егор, достал любимую паркеровскую ручку и размашисто расписался.

Ручку Егор обожал. Ее подарила Рада на прошлый день рождения. Ручка была очень дорогая, с золотым пером и писала настоящими чернилами.

Арсений молча забрал подписанный лист.

– Да, – остановил его Егор. – Не обязательно отрабатывать две недели. Хочешь уйти раньше, уходи.

– Я отработаю, – заявил давний друг.

– Как желаешь, – засмеялся Егор и доверительно добавил: – Захочешь вернуться, приходи в любое время. Всегда тебя возьму. С радостью.

Арсений опять не ответил. Он в последнее время с трудом Егора выносил, это забавляло.

Ему будет скучно без Сеньки, каждый шаг которого можно было предвидеть со стопроцентной гарантией.

Егор повертел в руках любимую ручку и бережно положил ее на стол.

Протянул руку к телефону, чтобы попросить чаю, но передумал, не стал звонить.

Неожиданно кабинет, в котором он проводил едва ли не большую часть жизни, показался чужим, как номер в отеле. И девчонки за стенкой, смотревшие на него с обожанием, показались чужими, совершенно незнакомыми.

А еще до боли захотелось снять трубку и недовольно бросить Ксане:

– Зайди!

Ксана ничего для него не значила. Он вызывал ее, когда делалось скучно или когда злился на что-нибудь.

Егор вместе с креслом отъехал от стола, встал и быстро прошелся по кабинету.

Ксана ничего для него не значила, и он никогда не пытался это скрыть. Он честно себя с ней вел.

Дурочке очень хотелось, чтобы он ее любил. Она даже пыталась вызвать в нем ревность, какой-то парень пару раз поджидал ее после работы. Егор тогда повел себя отлично – увидев парочку, ласково и равнодушно улыбнулся. Правда, потом не удержался, спросил у Ксаны о парне.

В окно светило солнце. Это раздражало, Егор быстро подошел к окну, задернул жалюзи.

Конечно, Ксане хотелось за него замуж. Как ему когда-то хотелось жениться на Раде. Они с Ксаной были похожи, несмотря на то, что он преуспел в жизни, а она навсегда осталась глупенькой убогой неудачницей.

Она одна была ему по-настоящему близка в этом здании, и Егор с запозданием почувствовал тягостное чувство утраты. Чтобы отделаться от этого чувства, он вернулся к столу и наконец снял трубку телефона.

– Собери-ка мне начальников отделов, – сказал он секретарше. – Через полчаса.

Он успевал выпить чаю, но не стал.

Ему нельзя допустить, чтобы открытиями старого профессора воспользовался Сенька Сосновский. Все остальные ему не опасны, ни Лерка, ни ее предки не смогут понять, какую ценность представляют записи старика. Для этого надо быть слишком узким специалистом.

Мысль, которую он отгонял все последнее время, оформилась в своей безальтернативной реальности. У Егора будет независимое от тестя будущее, если Арсений Сосновский перестанет существовать.

Тестя Егор уважал и по-своему любил, но зависеть от него всю жизнь – не лучший вариант.

Ирина смотрела в экран компьютера с ненавистью.

– Целый день псу под хвост! – пожаловалась она Арсению на неудачную серию опытов.

– Отрицательный результат тоже результат, – засмеялся он, усаживаясь рядом, и показал подписанное заявление об увольнении. – Как только оформлюсь, сразу тебя возьму. Не передумаешь?

– Знаешь же, что не передумаю, – поморщилась Ирина.

Он помолчал. Ему было хорошо рядом с коллегой.

– Ирочка, ты умеешь аккуратненько все выяснять. Поговори с девочками, что они знают про Таращенко?

– О господи! – удивилась Ирина. – С какой стати тебя заинтересовала Таращенко? И с какими девочками я могу поговорить? Арсений, что за странный интерес?

Она сдернула с носа очки, положила на стол. Он перевернул их стеклами вверх.

– Знаешь… – он замялся. – Произошло кое-что странное. Сейчас я тебе не скажу, а как только все выясню, расскажу сразу. Тебе первой.

Ирина внимательно на него посмотрела и недовольно кивнула.

– Говорят, что она спала с Кокориным. Но это я тебе уже рассказывала.

– А еще?

– А еще инженер она была никакой. Странно, что диплом смогла получить.

– Ира, узнай, что сможешь, – попросил Арсений, вставая.

– Подожди, – остановила его Ирина, потянулась к телефону, набрала номер и ласково проворковала в трубку: – Машенька, зайди на минутку.

Если она передумает идти за ним в научный центр, будет ужасно.

– Сам можешь поговорить с Ксаниной подружкой, – проворчала Ирина.

– У тебя лучше получится. – Арсений подмигнул приятельнице и шмыгнул в дверь серверной. Дверь удачно находилась за Ирининой спиной.

Скрылся он вовремя, хлопнула дверь, послышался девичий голосок.

Ирина недолго объясняла девушке, какие опыты нужно срочно проделать, а потом с печалью в голосе произнесла:

– Никак не могу отделаться от мысли, что Ксану…

– Кошмар! – поддакнул девичий голос. – Ужас!

– Днем! Считай, в центре города!

– Ужас!

– С тобой полицейские разговаривали?

– Разговаривали. Но я не знаю ничего.

– Вы ведь в одной комнате сидели.

– Ксана скрытная была. Я ей все рассказывала, а она мне ничего. Даже про парня своего ничего не рассказала.

– Про парня? – удивилась Ирина. – У нее парень был?

– Встречал ее какой-то несколько раз. Я полиции сказала. Обычный парень, лет двадцати пяти. Полиция говорит, опиши. А как я опишу? Парень как парень, обычный. Высокий. Я у Ксаны про него спрашивала, а она только сказала, что земляк. Из их города.

– Машенька, а почему ее в день убийства на работе не было? Она часто прогуливала?

– Да нет. Ну… когда болела, больничный старалась не брать. Чтобы из зарплаты не вычитали. А так… отпрашивалась иногда. Как все.

– А в тот день? Отпросилась?

– Не знаю. Мне ничего не сказала.

Голоса еще недолго слышались, но выйти он рискнул, только когда Ирина крикнула:

– Арсений!

– Закоченел совсем, – пожаловался он. В серверной под мощными кондиционерами было холодно.

– Ничего, – не пожалела его Ирина. – Сыщиком быть непросто, терпи. Слышал разговор?

– Слышал.

– Я собиралась Таращенко привлечь, чтобы отчет помогла сверстать. – Ирина потянулась к очкам, повертела их в руках. – Накануне убийства сказала ей, что завтра она мне понадобится.

– А она даже не позвонила? – быстро угадал он.

– Даже не позвонила, – кивнула Ирина и подняла на него задумчивые глаза.

Она ничего не произнесла, но он знал, о чем она думает. Молодой девушки не стало, а всем в общем-то наплевать. А если и интересно узнать про убийство, так только из любопытства.

– Про директора Маша ничего не сказала, – заметил Арсений. – А ты утверждаешь, что это всем известно.

– Когда я говорю «всем», я не имею в виду молоденьких дурочек, – усмехнулась Ирина. – Я имею в виду людей серьезных, вроде нас с тобой.

Вернувшись к себе, Арсений не стал включать компьютер. Проверил документы, которые нужно было предъявить, устраиваясь на новую работу, спустился к машине и поехал в новый, только еще организуемый научный центр.

На улице было очень тепло, почти жарко. МЧС в смс-рассылке предупреждало о надвигающейся грозе, но верить в это не хотелось.