Шурик Холс и Доктор Васька

Виктор Гри

Шурик Холс и Доктор Васька

Бабка, сдавашая жилье, явно была обрадована появлению нового постояльца. Я, порядком устав от тяжести своих нескромных пожитков, с усилием растянул на лице слащавую улыбку и обязательно кивал при каждом пояснении своей будущей хозяйки.

– Вот здесь у нас душ! – сказала она, отодвинув шуршащую занавеску, скрывающую небольшую, обложенную белой плиткой, кабинку.

Факт наличия этих несказанных удобств за такую смешную цену, меня не мог не порадовать. Дело в том, что за последнее время, я, молодой, несчастный студент, уже сменил не одну квартиру, и все из-за постоянно растущих цен на нефть, в виду чего неуклонно росли и расценки на предоставляемую жилплощадь. Такие нелепые отговорки меня не только раздражали, но и заставляли все время жить на чемоданах, тратя почти все свое свободное время на поиски дешевой квартиры. И когда мой сосед по парте, видя мои мытарства, предложил, как он выразился, последний вариант, я несказанно обрадовался. Но, Николай, с загадочным выражением на лице, добавил, что мне не стоит слишком уж обольщаться дешевизне квартиры, так как жить придется с соседом, да к тому же другие мои предшественники ненадолго задерживались по непонятным всем причинам. Подробно расспрашивать я не стал, о каких таких причинах шла речь, тем более, что мои вещи за неуплату квартиры могли в любую минуту оказаться на улице. В данный момент жизни я был согласен даже на соседа-каннибала.

– Да, кстати – опомнилась бабуля – меня зовут Лидия Петровна.

– Василий! – в ответ представился я, – можно просто Вася.

– Просто Вася, – хмыкнула Лидия Петровна, – вот только сосед у тебя не простой, просто Вася.

– А что с ним – отрешенно спросил я.

– Да ничего, в общем-то – пожала плечами хозяйка – не уживаются с ним другие почему-то. Я уж хотела заменить его кем-нибудь, да жалко, добрый он, тихий, вроде безобидный, а главное платит исправно и иногда по дому помогает. Старая ведь уже я, некому помочь. Дети разлетелись кто куда, и внуки раз в год только появляются.

Продолжая причитать о жизни, но, однако, не забывая дальше продолжать экскурсию по дому, Лидия Петровна привела меня к моей, видимо, комнате.

– Вот там кухня ваша общая, а это твоя комната – указала она на облупившуюся от старой краски дверь.

Я поставил сумки на пол и толкнул дверь. Это была мечта затворника. Небольшое окошко наполняло комнатку мягким рассеянным светом, на полу лежали дореволюционные дорожки, а на стенах висели подобные им собратья. Старая, с высокими железными спинками кровать, была увенчана целой пирамидой разнокалиберных подушек и в добавлении ко всему древнему интерьеру безликий стол и комод завершали аскетскую обстановку.

– Мне нравится – почти искренне улыбнулся я – как у бабушки в деревне.

– Ну, раз нравится, тогда проходи – заулыбалась Лидия Петровна – располагайся, и через полчаса я на улице накрою обед за счет заведения, так сказать – улыбнулась хозяйка – ты поди голодный, вон тощий какой, как сосед твой. Кстати, щас он тоже выйдет, там за столом и познакомитесь.

Немного обрадованный предстоящей человеческой пище, чего со мной не случалось уже довольно длительное время, я в хорошем расположении духа разложил свои вещи и с блаженством зарылся в гору подушек на мягкой, почти бескрайней кровати, скрипнувшей под тяжестью моего тела. Глаза моментально стали наливаться свинцом, призывая сладкую дремоту. Но что-то противно мешало, словно назойливый комар, жужжавший под ухом. Но это был не комар. Я продрал глаза и прислушался. Слабое щелканье и постукивание, словно кто-то невидимый клацал у меня под ухом. Мышь – проскочило у меня в голове. Сон словно рукой сняло. Я вскочил и стал искать источник звука. Обшарив пространство под кроватью, я приблизился, пригибаясь низко к полу к противоположной стене. Непонятный звук раздавался прямо за стеной.

– Мальчики, кушать! – послышался зов хозяйки и щелканье тут же прекратилось.

Я поднялся с пола и направился на улицу, где на летней веранде был накрыт шикарнейший, по студенческим меркам, обеденный стол. Две тарелки дымились свежесваренным супом, от чего у меня инстинктивно свело челюсти, а от вида пузатых пирожков и графина компота, даже сжались кулаки.

Я почти не помню, как оказался за столом, и что затем происходило. Лидия Петровна издевательски расспрашивала о жизни, мешая таким образом насладиться вкусом пищи. Я молча кивал, иногда что-то мычал в ответ и пришел в себя только тогда, когда последний пирожок вдруг почему-то исчез прямо у меня из-под моей руки. Так я познакомился со своим соседом. Тот молча смотрел на меня, поглубже засовывая мой пирожок в свой рот. Почти минуту я размышлял над тем, как же он вдруг оказался за столом, а я этого не заметил. Но память не хотела возвращаться к голодному периоду, и я, оставив бесполезные размышления, принялся изучать своего уже почти ненавистного соседа.

Всклокоченные волосы, пронзительный взгляд, замызганная майка – он был ничем не лучше меня. Весовая категория у нас бала практически равной и приближалась к нулю. Лишь слабые очертания мышц у нас обоих, говорили о том, что сила не всегда самое главное для человека. Он доел мой пирожок и запил остатками компота. Все, теперь я точно ненавидел его.

– В медицинском учишься? – нагло спросил он, и громко отрыгнул.

– А что? – только и смог сказать я в ответ.

– Батя на заводе работает, мать в детской поликлинике глазником, так ведь? – и с кривой усмешкой, встав из-за стола, мой проницательный сосед скрылся в доме.

Вернувшаяся с дополнительной порцией пирожков Лидия Петровна с довольной улыбкой выслушала мою длинную благодарственную речь и наградив меня за это щедрой порцией сдобы, принялась убирать со стола.

Вернувшись в свою комнату, я в рассеянном состоянии положил пирожки в комод, и прислушался. Мышь опять принялась за свое. Но в сытом состоянии это больше не вызывало раздражения. Другое беспокоило меня. Откуда этот хлыщ узнал о моем отце, о месте работы моей матери, и, в конце концов, какое ему дело до того, что я учусь в медицинском институте. Скорее всего, ему рассказал обо мне один из наших общих знакомых. Выполнив пару заданий, я решил как следует выспаться, тем более, что мой мелкий раздражитель спокойствия затих. Раздевшись, и с наслаждением утонув в мягчайшей перине, я заснул прежде, чем закрылись мои глаза.

Утром меня разбудили африканские тамтамы. Все сотрясалось вокруг и было слышно даже как подрагивают стекла в оконной раме. Вскочив и вылетев в коридор, я выбил на двери своего соседа не менее громкую барабанную дробь. Тамтамы затихли и шаркающая походка приблизилась к двери. Щелкнул замок и в открытую дверь высунулась всклокоченная, словно после ритуальных танцев, голова соседа.

– Что у тебя тут происходит? – гневно спросил я, пытаясь заглянуть через его плечо в комнату.

Он с безразличным выражением на лице, вопреки моим ожиданиям, распахнул настежь дверь и приглашающе отступил назад.

Негодование, бурлившее у меня внутри, толкнуло поближе рассмотреть эти пресловутые барабаны и разбить хотя бы один из них на всклокоченной голове соседа.

Но гнев тут же сменился недоумением, когда вместо всего ожидаемого безобразия я увидел аккуратно обставленную комнату. Посреди комнаты стоял компьютерный стол с красовавшимся на нем нехилым ноутбуком, по бокам высились почти в человеческий рост акустические колонки, составляющие лишь малую часть развешенного по всей комнате домашнего кинотеатра. Новенький мягкий уголок со стеклянным журнальным столиком вызвал во мне острый приступ зависти, как элемент роскоши, о котором я даже не мечтал. Одну стену занимала огромная карта нашего города, утыканная какими-то флажками и записками. Все это походило на штаб сумасшедшего хакера.

– Извини – виновато улыбнулся сосед – я забыл, что у меня теперь сожитель.

– Сосед – быстро поправил его я.

– Это точно – кивнул он и пригладил рукой свою шевелюру, затем протянул ее мне и сказал – давай поближе познакомимся, сосед. Я Александр, для своих Шурик.

Я брезгливо пожал протянутую руку и ответил:

– Василий, для своих Василий!

Шурик понимающе кивнул головой и прошаркав к своему ноутбуку бросил не оборачиваясь:

– Это мое хобби, в смысле музыка. Я пишу на компьютере музыку, и чтобы ею проникнуться, нужно слушать ее громко.

– Но ведь существуют же наушники, чтобы проникаться этой музыкой, если это можно назвать музыкой.

– Только мудрецы, увидев часть картины, могут судить о ней полно – намекнул на что-то обидное Шурик – это был всего-навсего лишь семпл, фрагмент, из которого состоит музыкальная композиция. А теперь прослушай всю тему, оцени, так сказать, общую картину.

И клацнул по пробелу на компьютере. Зазвучали по нарастающей те самые, виртуальные, как оказалось, барабаны, затем стали добавляться другие инструменты и звуки. В целом, это походило на современную аранжировку классического произведения и звучало не так противно, как при моем пробуждении.

Я почесал затылок, поковырял в ухе и заметил:

– Ну, если не с самого утра, и не так громко, то слушать можно!

– Да? – обрадовался Шурик – то есть ты не против небольших концертов, я буду стараться потише.

Я кивнул и отправился завтракать, перед этим долго разыскивая запрятанные мною же аппетитные пирожки.

Прибыв на лекции, я первым же делом разыскал Николая, предложившего мне это странное соседство.

– Ты зачем ему все про меня рассказал? – подлетев к нему, выпалил я с негодованием.

– Кому, ему? – очень удивился Коля.

– Да сожителю, тьфу ты, соседу моему!

– Ничего я ему не рассказывал – пожал плечами Колька и тут его лицо расплылось в загадочной улыбке – а, он тебе все про тебя рассказал. Говорили мне про его штучки, то девчонкам расскажет от кого залетели, то пацанам, где гуляли и как. Черт его знает, как он это вытворяет, мало того, что странный, так поговаривают, с криминалом связан.

Его слова возродили во мне былую тоску о поиске новой квартиры.

– Но ты знаешь, – добавил Колька – все это слухи, а ты сам думай, насколько я его знаю, он парень неплохой, меня всегда выручал. Вот недавно зачетку потерял, так он в этот же день нашел. Потащил меня в студенческий прокат и вытащил ее из коробки, куда студенческие билеты бросают в залог. Я зачетку по ошибке вместо билета бросил.

Оптимизма мне это особо не добавило и я, прибыв домой, решил взять быка за рога, выяснит ху из ху.

Но еще одна новость меня поджидала прямо под дверью моего соседа. Целая толпа ребятишек, лет десяти-двенадцати галдели и наперебой что-то рассказывали моему оппоненту. Тот удовлетворительно кивал головой и хмыкал, затем вытащив несколько мелких купюр, раздал их взвизгнувшим от счастья ребятишкам. Те бросились к выходу, по пути чуть не сбив меня с ног.

А каком спокойствии можно было говорить, если дом превращался в проходной двор. Мое возмущение достигло предела, когда на следующий день я услышал подозрительный шепот под своей дверью. Тихо прокравшись к ней, по пути пару раз скрипнув половицами, я стал подслушивать. Кто-то, с непонятной интонацией и на странном деревенском диалекте, сообщал кому-то о последних городских новостях. Оказывается, Петька вернулся с тюрьмы и сразу побил свою жену за то, что плохо ждала, теперь ему опять трубить несколько лет, а его жене опять придется туго. И что Ивановна померла, а Степка не платит налоги.

Мне стало тошно и я, распахнув дверь, остолбенел. К моему соседу с докладом, оказывается бабка приперлась, лет восьмидесяти, и палочка у нее имелась, и котомочка, ну вылитый агент ноль ноль семь.

– Ну, я пошла – уже погромче заявила бабуля – к Лидии Петровне пойду, а то заболталась с тобой, не хворай, Шурик, дядьке своему привет передавай.

– Обязательно передам, баба Шура – помахал ей во след сосед и как бы промежду прочим добавил, когда та скрылась из виду – родственница далекая, к тому же тезка.

Я угрюмо покачал головой, настраивая себя на серьезный разговор.

– Скажи мне, пожалуйста – хотя я сам и не знал с чего именно начать – это что, еще не все сюрпризы, кто там еще, бомжи должны зайти, уголовники?

– Не, – спокойно ответил Шурик – дядя Боря по пятницам только приходит, а с уголовкой не общаюсь.

– Ты меня ну просто успокоил – все кипело у меня внутри, хотелось прямо сейчас собрать вещи, и спокойно отоспаться на вокзале. – Эти семплы, бабушки, дедушки, лезешь куда тебя не просят – меня понесло и не хотелось уже останавливаться, пока все не выложу – с чего ты взял, что я учусь в медицинском институте, кто тебе рассказал про меня, а про отца и мать, кто наплел?

Шурик нисколько не растерялся, отступил на полшага назад, на всякий случай, и обхватив рукой подбородок, сказал:

– Да никто мне про тебя не рассказывал. Я же говорил, что умному человеку достаточно увидеть край картины!

– Опять ты за свое! – прорычал я.

– Ну хорошо, хорошо – засмеялся Шурик, подняв успокаивающе руки – все достаточно просто. Когда ты в первый раз обедал, то орудовал кухонным ножом, словно скальпелем: держал его кончиками пальцев, резал аккуратно и плавно – в быту такие люди встречаются очень редко. Здесь я сделал свой первый вывод о том, что по призванию ты медик, хирург, и значит учишься в медицинском институте, на третьем семестре, так как только тогда начинается практика и профессиональные привычки становятся нормой поведения. Вместо того, чтобы повернуть голову и посмотреть, ты переводишь взгляд, а это не свойственно всем людям, а только тем, кого учат правильно пользоваться зрением. Из этого исходит, что только близкий человек мог годами вбивать в тебя эту привычку, а на это способен только глазник, скорее всего им и является твоя мать, по стопам которой ты и пошел.

– А про отца? – ошарашено только и сумел я из себя выдавить.

– Это элементарно, друг мой – кривая усмешка играла на лице Шурика – тебе достаточно взглянуть на себя в зеркало перед выходом в институт. Серая сумка, невзрачная одежда, сгорбленна походка… Целая толпа таких вот тружеников стоит в семь утра на остановке, ожидая автобуса на наш единственный в городе металлургический завод. Сын чаще всего похож на отца, но выбирает профессию более интересную, чем просто работать на заводе.

Я онемел. На такой анализ не способен даже психолог или гадалка. Все настолько просто и очевидно, что я бы даже сам догадался, будь хоть немного наблюдательней.

Шурик, увидев мое выражение на лице, достал из кармана какую-то конфету и с довольным видом засунул ее себе в рот. Его надменный вид, вздернутый к верху с горбинкой нос напомнил мне кого-то до боли знакомого. В голове сами собой зазвучали фанфары из кинофильма «Приключения Шерлока Холмса и докторам Ватсона». Вот оно как. Теперь я стал подозревать что злой рок будет преследовать меня до конца семестра.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.