Следы на песке…

Соня красивее меня, умнее, добрее. Она не виновата, что делает все лучше, это ведь так. Я не дотягиваю, но я сделаю. Буду лучше. У меня всегда будет пять, я буду всегда получать первые места, и мной так же будут гордиться.

Лет до восьми, я думала, что Соня чем-то больна. Ведь гиперопека со всех сторон была не объяснима. Да еще так, наверное, проще было объяснить самой себе холодность родных людей к своему существованию.

«Дай Сонечке, она же маленькая. Ну что же ты, ты же старше, умей уступать. Соне пригодится больше. Не жадничай, не забудь отдать сестре. Саша ей сейчас нужна наша поддержка, внимание, будь терпеливее. Соня, Соня, Соня… всю жизнь эта Соня».

Все на меня сваливала, мелкая противная идиотка. Всё наказания доставались мне. Никто даже не разбирался. Соня не могла!!!

Так хотелось вытворить что-то до абсурда страшное, чтобы только на меня смотрели, пусть орут, но на меня. Ругают, но только меня. Я же тут как белая стена, почти прозрачная, невидимая, чужая. Я лишняя тут, всегда это чувствовала. Но только Соня ночью порой заползала на мою кровать, тихо прижималась ко мне, обнимала. Иногда она плакала, ища утешения в моем присутствии. И я любила ее. Как сестру любила. Ненавидела, как ту, что не оставляла капельку шанса, быть такой же нужной в этом доме.

Соня единственный человек, что с раскрытым ртом слушала мои слова, что безо лжи и притворства смеялась, обнимая меня до удушья от своей любви. И она же, надменно сверлила взглядом, когда вздумается. Порой без единого колебания тыкала пальцем, кажется, со всеми осуждая за натворившую ей же ошибку. Она была той, кого я безмерно любила и той, кого горячо ненавидела.

****

– Я влюбилась Саш, – задумчиво произносит Соня.

Я её все равно люблю, очередной раз расслабленно выдыхаю. Она моя сестра, как не крути.

– И кто он? Артём? – припоминаю старшеклассника, о котором она недавно жужжала мне во все уши.

– Нет, Дима, мы с ним, ну это… понимаешь? – закусывает губу, покрываясь румянцем.

– Что? Ты дура, тебе всего четырнадцать. Ты о чем думала?

Сонька подскакивает с кровати, сощурив свои выразительные глаза.

– Ой, только от тебя мне нотаций не надо, ладно? Я поделиться пришла, а не слушать, – с обидой выплевывает мне.

– Хорошо. Ты только глупостей больше не делай, если папа узнает… я даже боюсь думать, что будет, – причем с нами обеими, подмечаю про себя.

– А он не узнает, – уверенно парирует она, гордо взодрав свой носик, – и мне через несколько месяцев пятнадцать, как и тебе, – добавляет Соня.

– Ну и как? – со страхом, но все же присущим интересом задаю вопрос.

– А ты сама не пробовала? Это… да это словами не объяснить. Восхитительно, крышесносно, – выпучивает свои голубые глазища, жестикулируя, разводит руками.

– Я не пробовала Сонь, мне не до этого, – бурчу себе по нос.

– А вот и зря. Вечно чем-то занята, – с укором сверлит меня Сонька.

– Ты тоже, – утвердительно отвечаю.

– Но я все успеваю. Может, перестанешь быть такой злой, – чмокает меня в щеку, лукаво улыбаясь, удаляется за двери.

****

– Ну же, пару бокальчиков можно, – толкает меня Ирка в бок, пытаясь перекричать громкую музыку. Ведет к барной стойке с танцпола.

Натягивая вниз задравшееся платье, не сопротивляясь, иду за ней.

– А вот и наша выскочка, папочка знает, что ты тусуешься в таких местах? – толкая меня плечом, шипит Юля из старшего класса, всплывая перед нами.

– Заткнись и ещё раз сделаешь так, получишь по своему разукрашенному лицу, – шиплю ей в ответ, едва ли удерживая себя, чтобы не разодрать ей рожу.

С того самого дня как её обожаемый Стасик предпочёл её мне, эта дура стала меня доставать. Постоянные стычки, драки и сплетни – наши взаимоотношения. Безмозглая дура, которая вместо того, чтобы понять, что ее Стас мне не сдался, своим поведением просто вынуждает делать назло. А мне и стараться не надо, я вообще ничего и не делаю, достаточно появиться в одном помещении, как внимание парня приковано ко мне.

– Ну, попробуй, думаешь, я тебя боюсь? – провоцируя, снова толкает меня ладонью.

– Юля отвали, – вмешивается Ира, уводя меня в сторону, – мы пришли веселиться, у тебя соревнования на носу, не ведись на нее, позже это сделаешь, – успокаивающе подруга тут же смиряет мой разгоревшийся пыл.

– Трусливая сучка, Стас просто не знает какая ты шлюха. Те фото, были цветочками, я тебе обещаю, – швыряет Юля мне в спину.

– Что ты сказала? – разрывая хватку подруги, кидаюсь в сторону этой гадины.

Полгода назад кто-то выставил смонтированные фотографии с моим присутствием в компрометирующем фото. Дело конечно быстро раскрылось, ибо вышло за рамки школы, и отец быстро все пресёк. Но мне тогда досталось. Со мной дома долго никто не разговаривал. Наверное, это худшее наказание от родителей. Стать ещё более прозрачной, но так было всегда.

К тому же сплетни и в школе долго не утихали. Не буду же я каждому излагать, что это фальшивые кадры. Мне было трудно обуздать свое оскорбленное эго, от чего драки были ежедневными. Проще было заткнуть им рты, но не унижаться, доказывая обратное, если не поняли с первого раза.

– Я тебя убью, – кричу, кидаясь на эту дрянь. Сжимаю кулаками накрученные волосы, с силой повалив ее на пол, бью. Знаю что пропускаю некоторые удары, но не чувствую за потоком ярости, получит за все.

Практически сразу ощущаю крепкую удерживающую меня руку, сжимающую со спины. Брыкаюсь, стукая Юлю ногами, пока не повисаю в воздухе. Её тоже кто-то оттаскивает от меня, когда она что-то орёт, собираясь ответить. Тут же подбегают два охранника в костюмах, собираясь выпроводить нарушителей на улицу. Происходит быстрая неразборчивая суета.

– Да отпусти ты меня, отпусти, – кричу, вырываясь из тисков кого-то сзади.

Когда Юлю уводят, меня почему-то отпускают. Охранник передо мной вопросительно кивает тому, кто позади меня, замирая на месте.

Оборачиваюсь, поднимая голову вверх, чтобы посмотреть на этого человека. Неожиданно врезаюсь в уже знакомые ярко зелёные глаза.

– Ты точно истеричка, – серьёзно говорит, уже «знакомый человек», – все нормально ребят, девушка себя так больше вести не будет, – обращается он к охране, на что они послушно почему-то соглашаются.

Опять же недовольно фыркаю, герой твою мать. Укладываю растрепанные волосы. Рассматриваю свои дрожащие руки, поправляю задравшееся платье, с раздражением одергивая вниз. Меня еще трясет от злости, его в самое время принесло… ну конечно.

– Тебя ещё не хватало, – не глядя отчеканиваю я себе под нос. Вряд-ли он что-то слышит, но мне все равно.

– Спасибо, – заявляет громко Ира, этому… не помню, как его зовут.

Мужчина кивает головой, прислоняясь спиной к барной стойке, закидывает на него локти. Бармен подставляет ему стакан. Коньяк со льдом.

– А ты любишь неприятности, очевидно, – отпивая глоток из своего стакана, видимо в очередной раз не удерживается от колкости в мою сторону. Настойчиво сканирует пристальным взглядом, снова вызывая желание стукнуть его тоже, – я бы предложил тебе выпить, но…

Встряхиваю волосами, расправив плечи, подхожу ближе. Нагло беру из его рук стакан, делая залпом большой глоток до дна.

Ирка хлопает глазами со стороны.

– Ты полегче девочка, я ведь не всегда рядом, чтоб выручить из неприятности, – ухмыляясь моей дерзости, говорит он. Сощуривает глаза до опасного, но заинтересованного взгляда, с неким нечитаемым ответом.

– А тебя никто и не просит, я, кажется, уже сказала это, – лукаво мурлычу, наигранно, не скрывая всей своей не приязни улыбаюсь.

– По тебе плачет хороший отцовский ремень, – сильнее разваливаясь локтями на стойке, произносит мужчина.

В нем какой-то животный оскал, но прирученный. Словно он издевается, так что ли дразнит, бесит специально?

– Хочешь заняться моим воспитанием? – язвлю, стукая по барной стойке, привлекая внимание бармена.

Мужчина отрицательно качает головой тут же появившемуся парню.

– Мне повторить, а девушки не пьют, – нагло заявляет он, словно имеет право мне указывать.

– Ты вообще обнаглел что ли? – возмущённо кричу я, придвигаясь к нему вплотную. Куда мне до него? От него мощью бьет за версту, огромный как медведь. Чувствую жар, исходящий от доминирующего тела, запах взрывающийся уже на собственной коже. Так близко подошла… уставившись к барственно развалившемуся мужчине о барную стойку. В эту секунду внутри меня произошла растерянность. Сама не поняла, что было, я просто без того лютого дикого презрения зависла в зеленых глазах. Какую-то короткую секунду, успев потеряться в ней.

Ирка хватает меня за руку, уводя на танцпол. Стоило только разорвать взгляд, меня снова обуревает агония.

– Эй, ты чего завелась, успокойся. Давай потанцуем. Выпьем за столиком. Парни принесут, разве это проблема? – отмахиваясь, кричит Ирка, раскачивая меня.

Киваю ей, прислушиваясь к музыке. В танцах Соньке никогда меня не затмить, это моя стихия. От чего-то бессмысленно снова вспоминаю сестру.

Внутри такая бурная агония злости горит. Меня распирает. Пар то не выпустила, не врезала этой стерве хорошенько. Только музыка с танцами меня может расслабить, Ира это хорошо знает. Боже мой, обожаю её. В тысячный раз смотрю и обожаю.

Двигаюсь, плавно изгибая тело, избавляясь от всего напряжения. Чувствую настырный взгляд зелёных глаз, смотрящий самодовольно сквозь всю толпу, будто я для него танцую. «Придурок. Ну, посмотри». Сзади всплывает тело, пытающееся об меня тереться, я не реагирую, просто отдаляюсь в движении. Но паренёк видимо воспринимает это за игру.

– Слышишь, мы с подругой отдыхаем, можешь не тратить время вокруг нас, – кричу ему сквозь музыку, оглядываясь на Ирку, а она уже кружится в танце с каким-то симпатичным парнем.

– Твоя подруга занята, я составлю компанию, – заявляет он, кладя свои ладони мне на талию.

Бросаю взгляд к бару, где стоит мой чудо спаситель. Уже обольщает незнакомку своей улыбкой. «Козёл», – раздраженно пыхчу про себя.

– Руки убери, ладно, – довольно грубо пытаюсь пресечь его действия.

– Как скажешь малышка, – с задором произносит парень, притягивая меня к себе вплотную, – не будь занудой, ты же тут, чтобы повеселиться.

Кидаю убийственный взгляд на него, отпихивая ладонями. Прекращая танцевать. В зале звучит медленный танец. Кидаю взгляд вдаль, невольно призвав, встречаюсь с зелёными глазами. Он улыбается в разговоре с девушкой, но нагло смотрит на меня.

– Видишь, вон там стоит здоровый мужчина? – указываю на него пальцем парню, – если не отстанешь, тебе не поздоровиться.

Мой спаситель, конечно, улавливает этот жест, что-то шепчет девушке, тут же направляясь в нашу сторону.

Паренёк сразу же убирает от меня руки, поднимая ладони вперёд.

– Дружище я не знал что девушка не одна, – с ходу объясняет он, незамедлительно теряясь в толпе.

– Опять скажешь, что не просила меня? – ухмыляясь, шепчет мне на ухо мужчина, склонившись.

От него пахнет обалденным ароматом. Рваные джинсы и обтягивающая мощный торс футболка. Руки огромные, твёрдые, как у спортсменов. Что-то в голосе из ненавистного перетекает в манящее.

– А разве просила? – так же шепчу ему на ухо в ответ.

Мужчина выпрямляется, закатив глаза, ухмыляется краешком губ. Протягивает ладонь, тут же вовлекая в медленный танец.

– Ты хорошо танцуешь. Твои ноги и идеальная осанка только подтверждают, что ты делаешь это профессионально.

Впервые чувствую так отчётливо горячее мужское тело. Нет, не в танце, по-другому. От него рвётся особая энергия, которую я чувствую. Она меня пугает, но в тоже время завораживает. Вот что случилось в той короткой секунде, его зеленые глаза словно заворожили. Это производит собственное впечатление. Мне тяжело справится с эмоциями, тяжело остыть, когда я горю, а то, что я почувствовала тогда… Что-то теплое, успокаивающее, взбудораживающее одновременно, притягивающее.

– Угадал, – кричу сквозь громкую музыку, – почему меня не вывели?

– Это клуб моего приятеля, меня тут знают, – отвечает мужчина, совсем не крепко удерживая ладонь на талии. Пористое такое касание, почти не заметное.

– Спасибо, – шепчу тише, чем до этого.

– Что не слышу? – улыбается он, «слышал ты все».

– Спасибо говорю тебе, – повторяю громче.

– Не могу поверить своим ушам, точно ли ты это сказала, – шутя, шепчет мне на ухо, обдавая дыханием.

Его смех низкий, с грубой хрипотцой в голосе разливается по коже. По телу бегут мурашки, но тут нереально жарко. Закатываю глаза на его слова, опуская взгляд. Перед глазами большая, огромная накаченная грудь. Широкие, необъятные руки. Кажусь такой маленькой, беззащитной в его объятиях, но в то же время защищенной, укрытой. Ладони, кажется, закрывают мою спину.

Ошарашенно смотрю вокруг, немного теряясь от собственных ощущений. Не накачали ли меня чем-то запретным? Всматриваюсь в лицо других, пытаясь понять, не такие ли у них завораживающие глаза?

– Потеряла кого-то? – интересуется мужчина, имя которого я так и не вспомнила. Отрицательно машу.

– Саша, – говорю, запрокинув голову вверх.

– Я думал это не моё дело, – все еще язвит он. Ладно, может немного я и заслужила.

– Сам виноват, – постукиваю пальцем в мускулистую грудь.

– Я виноват? – удивляется он, задрав высоко брови.

– Ты меня напугал до ужаса. Затолкал в машину, и я видела ее, запомнила, ты же ехал мимо.

– Я знаю этот райончик, видел тех парней, когда проезжал. Шестое чувство так сказать сработало. Но я, правда, очень спешил, не хотел пугать тебя в очередной раз.

– Я тебе, правда, очень благодарна, даже страшно представить…

– Проехали, забудь об этом. Просто будь осторожнее. А то у меня создалось впечатление, что …

– Опять будешь учить меня? – недовольно щурюсь, перебивая.

– Не буду. Это не твой паренёк высверлит там во мне дыру скоро?

Бросаю взгляд на балкончик, замечая Стаса.

– Нет, это не мой парень, знакомый. А как твоё имя? Я не помню.

– Женя, – отвечает он, разрывая наши объятия, когда заканчивается музыка, – что ж хорошо тебе повеселиться, – добавляет мужчина, смотря на меня сверху вниз.

– Я уже закончила, но спасибо. Тебе тоже, – отвечаю, ища глазами Иру.

– Собираешься домой? – спрашивает Женя, не спешит меня оставить.

– Да, только найду подругу.

– Она там, – кивает в сторону позади меня.

– А ты чертовски внимательный, – подмечаю, ведь он все время смотрел на меня или мне показалось?

Женя пожимает плечами, на секунду мнется, собираясь уходить, останавливается.

– Вас отвезти? – неожиданно для меня озвучивает.

– Мы вызовем такси. Или ты теперь будешь охранять меня? – смеюсь своим словам, но он не улыбаясь, смотрит, ожидая ответа.

– Со мной все будет хорошо, – мягко парирую, рассекая жаркий воздух плавным движением рук.

Женя кивает на мой ответ, разворачиваясь, уходит. Смотрю сквозь толпу на мелькающую широкую спину, чувствуя некое огорчение. Замечая, как любая ярость улетучилась словно дым. Словно не от него из меня этот дым валил. А ведь и не от него. Все верно.

– Ира, – ловлю её руку в активном танце, – ты едешь домой?

Вокруг танцуют наши друзья, всем весело, что-то мне подсказывает, что домой точно никто не собирается.

– Ты издеваешься, мы только начали. Где твой красавчик? Я видела вас, – заговорщически улыбаясь, толкает меня в плечо, продолжает двигаться.

– Я вызываю такси, ты веселись. Мне пора, – кричу сквозь радостные возгласы.

– Нет, ещё немного, у меня же выходной, Сашенька ну пожалуйста. Не оставляй меня, – строит свои жалобные глазки.

– У меня важные соревнования, ты же знаешь. Завтра тренировка.

Подруга закатывает глаза, глубоко вздыхая. Обнимает меня, как сумасшедшая, раскачивая наши тела.

– Ты самая лучшая, ты же это знаешь? – кричит она, словно заявляет на всю округу.

Кротко киваю ей, искренне улыбаясь.

– Я не шучу Саш, ты лучшая, – говорит, склоняясь без улыбки, с серьезностью в голосе. Обнимаю ее в немом прощании. Знаю. Понимаю, что она имеет в виду.

Пробираюсь сквозь толпу выходя в коридор, окидывая ещё раз зал глазами перед захлопывающимися дверями, в попытке отыскать зелёные глаза зачем-то. Не вижу. Но мне бы хотелось.

Приложение ищет водителя. Забираю пальто из гардероба, выплывая на улицу. Тут же расплываюсь в улыбке, когда вижу широкую спину в спортивной куртке и тот самый пугающий тонированный внедорожник. Женя забирается в автомобиль, замечая меня, открывает пассажирскую дверь, кивая головой. А я тут же следую. И уже никакого страха, никакого желания бежать прочь. Даже если темно, даже если мы одни, даже если ночь.

– Садовая? – спрашивает он, заводя двигатель.

– Туда же. Ты не спешишь в этот раз? – в голосе проскальзывает сарказм, но любопытство на первом месте.

– Нет, – отвечает, скидывая куртку, бросает на заднее сидение, – рассказывай, – гремит его грубый голос точно двигатель.

– Что? – удивленно хлопаю глазами, будто должна ему что-то сообщить как на допросе.

– О себе. Ты студентка? – плавно выруливая по ночному городу, интересуется, бросая свои зеленые глаза в мою сторону.

– Школьница, – краснея, отвечаю я, – девятый класс.

– А родители вообще в курсе, что ты здесь? Как вас вообще впустили? – с очередным возмущением выпаривает, хмыкая, будто мне десять.

– Не только у тебя есть знакомые, – фырчу в ответ, сложив руки на груди, – скажешь, чтобы не пускали, пойдём в другой.

– Да я не собирался, – со всей серьезностью отвечает Женя.

– А ты чем занимаешься? Ты спортсмен? – оцениваю в очередной раз его крупное телосложение.

– Боксом.

– Ого, – выпариваю. По нему видно, – Давно? – с интересом спрашиваю. Мне это все довольно близко. Не бокс конечно, спорт.

– Сколько себя помню, отец меня с детства тренировал. Александр Абрамов. Он был великим тренером.

– Был? – срывается с языка.

Женя молча кивает. Я вижу эту скрытую боль в его нечитаемом взгляде. Это несложно понять, не сложно почувствовать.

– Прости, мне очень жаль, – неловко шепчу, что задела этот разговор.

– Все в порядке. Дома проблем точно не будет? – переводит он тему.

– А что, ты меня и от гнева отца спасешь? – улыбаюсь с сарказмом.

– О нет, милая, тут я тебе не помощник. Натворила, получай, – смеется он, а его смех неожиданно течет по телу. Такой приятный, будто родной. Так странно отзывается, заплетая все большим любопытством в чужом для меня человеке.

– Да ничего мне не будет, – шепчу сквозь зубы.

«Игнор и порицающие взгляды. Я привыкла».

– А в драку то зачем полезла? – спрашивает, окидывая любопытным взглядом.

– Эта дрянь заслужила, она ещё свое получит, – грубо рычу, вспоминая каждое Юлино слово.

– Ты тоже на пай девочку не похожа, – заявляет Женя, но звучит это не как упрек, скорее как факт.

– Я и не она, – уверенно отрезаю.

Даже не замечаю, как быстро мы добрались до моего дома за разговором. Прошлый раз я считала секунды. Но они длились часами. Сегодня мне хотелось замедлить время, но оно гналось еще быстрее, чем обычно.

– Спасибо, в очередной раз, – говорю, нащупывая рукой ручку дверцы, заглядывая в его глаза.

– Дверьми громко не хлопай, – язвит, припоминая мне прошлый раз.

– Вот ты сказал, и очень захотелось, – лукаво улыбаюсь, сощурив угрожающий взгляд.

– Попробуй, догоню и отш… черт, иди уже Саша, – бубнит, скользя взглядом по моим ногам, откинувшись на сидение, просто закрывает глаза.

Усмехаюсь только, мягко защелкивая дверцу.

Забравшись под одеяло блаженно улыбаюсь. "Отшлепает?"

Впервые позволяю себе мыслить с таким интересом к мужчине. Абрамов Евгений Александрович. Так и не спросила, сколько ему лет. Красивый он зараза. Как могла этого сразу не заметить? Как могла так испугаться? Они же эти глаза такие… Ни номера, ни адреса. А я точно хочу ещё его увидеть. Достаю телефон, вводя его имя в адресную строку. Черт, тут вся его биография. Все его награды, звания. Победы. Смотрю видео боев, вспоминая с какой лёгкостью, он раскидал тех парней. С какой мощью и рвением он стоит на ринге. Словно хозяин, но дело даже не в напыщенной самоуверенности, нет, он ей не раскидывается. Это энергия. Она так остро мной ощутима, знакома мне. Но все это близкое, притягивающее, спокойное, теплое в нем, больше неожиданно пугает. Почему мне так интересно, почему так хочется снова встретиться? Мне? Зачем?

Всю ночь ворочаюсь, зная, что завтра с огромной порцией получу от тренера и партнёра по танцам за сонный вид. Боже мне нельзя было идти в клуб. Но едва ли могу об этом сожалеть.

Все дни я сосредоточена на учёбе и тренировках. Пытаясь отгонять навязчивые мысли о зелёных глазах. Этого мне точно не нужно. Меня ждёт собственная победа. Я должна это сделать, потому что я могу, потому что я – лучшая! Лучше неё. Ужасно конечно всю жизнь жить пытаясь доказать что могу. Кому? Им? Оно им надо? В очередной раз опьяняю себя пустыми надеждами. Мне нужно. Мне самой, чтобы верить в себя, чтобы бороться с теми детскими глубокими травмами, «не так хороша, не умеешь, не сможешь, не для тебя, хуже, ты не Соня, куда тебе до этого». Я если сдамся, поверю в это, просто приму все что они говорили годами. Доказывать всему миру, а прежде всего себе теперь часть самой меня. «Я лучшая», – так буду твердить себе, себе и каждому.

Всматриваясь в окно на город, от чего-то пристально изучаю афиши о боях. С силой отрезаю от себя все мысли, с размаху рву все, что мне мешает, погружаясь после школы в очередную тренировку. Это мой дом, моя стихия, здесь я – действительно я, настоящая, открытая. Открываю свою историю в танце всему миру. Страх, не справедливость, истинную силу, истинную боль. Но кто может ее прочесть? Ведь это всего лишь танец.

Прошлый раз мы с Егором, моим партнёром по спортивно-бальным танцам далеко ушли от заветной победы, за черту десяти. Черта с два я ещё раз так проиграю. Знаю, без проигрышей не бывает побед, но сильно больно они мне даются.

– Да остановись на секунду, ты себя выматываешь, давай десять минут передохнем, – говорит Егор, повалившись спиной на пол.

На улице уже наступил вечер, но я не собиралась заканчивать. Стремление к победе порой меня ослепляло, не давая замечать собственное истощение.

– Десять минут, – отвечаю ему, повалившись рядом, – мы не можем в этот раз облажаться, – слишком строго внутри ругаю себя, но даю передых, слабину.

– Все было отлично, тебе ли не знать, как все устроено, кто был нашими конкурентами, – возмущенно выпаривает Егор.

– Знаю, но в этот раз мы будем первые. Я обязана, понимаешь?! – сжимаю кулаки, злясь, что не справилась.

Десять минут мы просто пялимся в потолок, а затем все по кругу.

– Пошли, поедим, ты хуже тренера все силы выбила, – возмущается Егор, когда мы уже выходим из школы танцев.

Устаиваемся за столиком в кафе, сделав заказ.

– А ты знаешь Евгения Абрамова? – спрашиваю друга. Мои глаза, вероятно, горят в этот момент неподдельным интересом.

Егор студент хореографического, вместе мы танцуем уже почти восемь лет, пройдя разные круги ада. Он для меня не просто партнёр, а друг. Я ему доверяю, как и Ирке, хотя она его не очень то и долюбливает и это взаимно. Странно конечно, но они едва ли могут находиться в одном помещении.

– А ты что другим спортом решила заинтересоваться? – ухмыляясь, всматривается в мои глаза Егор.

По его ответу понимаю, что он слышал о нем как о спортсмене.

– Просто спросила, – пожимаю плечами, выжидающе сканируя его лицо.

– Я как-то был в столице, попали с отцом на его бой. Хорош, а тебе-то чего? – задается вопросом друг.

– Ничего, просто видела недавно в клубе, – пью сок через трубочку, пытаясь не выпустить слова о своем восхищении, интересе.

А если Егор узнает, как впервые встретились, еще и после подмены Ирки, вообще голову мне снесет. Он на самом деле довольно строгий, дисциплинированный. Обо мне печется, слишком даже и его забота одно из главных ценностей для меня.

– Твоё рвение к победе и гулянки, у меня в голове не стыкуется очередной раз, – порицательно склоняет голову. Будто сам этим не занимается.

– Ой, все. Проехали… – фырчу на друга, – ты же меня бросить не собираешься? – тыкаю на фотографию его аккаунта в телефоне, где Егор в паре на занятиях с Ксенией. Сокурсница с хореографического.

– Даже не рассчитывай, – улыбается Егор, – окончишь школу, поступай к нам в этом году, тогда только с тобой и буду танцевать.

– Эх, вряд-ли мне это светит. Для отца это так, увлечение, ты же знаешь. Бизнес, финансы, юриспруденция, что угодно, – с досадой фырчу искренне, не понимая, почему это вообще волнует родителей. Неужели рисовать настолько престижней танцев? Вздор…

– Думаю, если он увидит тебя в деле, точно передумает. Да ты имеешь разряды в каждом возрасте. Сейчас мы идём уверенно и нам не много нужно очков до следующего класса.