Феникс

Я слышала только удары. Они грохотом отдавались в моей голове, и у меня не получилось вытеснить их из себя.

Наверняка, Доминик посчитал меня странной, потому что я ловила его озадаченный взгляд всю дорогу до моего дома. Я попросила его высадить меня за поворотом, чтобы нас никто не увидел, но он настаивал зайти и объяснить всю ситуацию моим родителем, которые бы сочли меня виноватой во всём этом, но мило улыбались мужчине, делая вид, что всё в порядке.

Мне еле-еле удалось уговорить его. Может он увидел мольбу в моих глазах, а может что-то ещё. И хорошо, что он не пошёл, иначе всё вылилось бы в большой скандал, особенно после того, как я узнала, что они не были оповещены о том, что я была с ним.

Я вспоминала о том вечере последние несколько дней. О том, как он держал меня за руку, как бережно обошёлся с девочкой и как выслушал меня, даже зная историю ранее.

Но я была не уверена в себе.

Может Доминик вовсе больше не захочет видеться со мной? Может я была слишком распущенна и ему это не понравилось?

Он не писал мне и не приезжал к нам, хоть я сама попросила его об этом.

Может за дни раздумий он понял, какая я ужасная?

Я прикусила губу, сидя в столовой дома в полном одиночестве. Я слышала, как все разъехались ещё утром, поэтому решила побыть здесь немного. Мне некуда было ехать. Я каталась по городу, просто сидела в машине, гуляла целыми днями, но одиночество начинало удручать. Я хотела с кем-нибудь поговорить, и поэтому мне было так приятно провести время вместе с Домиником.

Я говорила с кем-то, кто был заинтересован беседой со мной впервые за долгое время, кто слушал меня и слышал.

Я проглотила ложку супа и посмотрела на загоревшийся экран телефона.

Доминик: Аврора?

Моя рука застыла на месте, пока я уставилась на сообщение.

Доминик написал мне. Спустя столько дней.

Я рассказала ему о том, что родители не знали о нашей встрече, но он лишь беспокоился о том, как я себя чувствовала, а после мы не разговаривали.

Он хочет встретиться… или предупредить, что больше не собирается претендовать на меня?

Экран погас, пока я, не двигаясь с места, смотрела на него, но затем снова загорелся и мои глаза уловили новое сообщение.

Доминик: Могу я навестить тебя?

Я окунула ложку в суп и поправила лезущие в лицо волосы за уши, как будто он видел меня прям сейчас. Жар окутал моё тело от незнания причины его желания приехать.

Я же не могла потерять его, верно?

Мои трясущиеся руки подняли телефон, и я разблокировала его, чтобы ответить.

Аврора: Зачем?

Это было грубо? Должна ли я была сначала поприветствовать его?

Моя голова разрывалась от вопросов, пока я видела, что он печатает своё новое сообщение. Я принялась кусать ногти, чувствуя надвигающийся страх.

Это было отвратительно. Мне не нравилось чувствовать вечную тревогу. Я мечтала о покое и стабильности.

Доминик: Твой телефон просматривают?

Аврора: Нет.

Родителям было всё равно, хотя это было странно, ведь я могла разрушить их репутацию своими ненадлежащими действиями или словами, но они не беспокоились по этому поводу, зная, что я была послушной и знала, какое наказание могло меня ожидать.

Моё сердце громыхало в груди. Почему он это спросил?

Я смотрела на строчку «печатает…» вверху экрана и с каждой секундой начинала переживать ещё больше.

Доминик: Затем,что я снова хочу поцеловать тебя.

Моё сердце ёкнуло в груди, и я почувствовала прилив теплоты к моим щекам, как будто он сидел рядом со мной и говорил мне это прямо в лицо.

Он всё ещё хотел видеть меня?

Я перечитала сообщение около десяти раз, не доверяя своим глазам и, возможно, разыгравшемуся воображению, но он, правда, написал это.

Я облизнула пересохшие губы, вспоминая его вкус на них. Целовать его было настолько приятно, что, закрывая глаза, я думала только об этом. Он был ласков, но в тоже время и напорист. Доминик мог совмещать в себе противоречивые вещи, что казалось невозможным, но он всё равно делал это.

Не дождавшись моего ответа, пришло ещё одно сообщение.

Доминик: Я пугаю тебя?

Пугает меня?

Из меня вырвался тихий смешок, и я поднесла руку ко рту, пряча улыбку.

Он обращался со мной, как никто никогда не делал этого. От него веяло теплом и чем-то, что разрывало мою душу.

Аврора: Никогда.

Доминик: Значит, я могу приехать? Обещаю не целовать тебя при твоих родителях, но не уверен, что смогу удержаться, если они оставят нас без своего внимания на едва уловимые секунды.

Я хотела, чтобы он был рядом, но не в этом доме. Мы не могли даже нормально поговорить здесь. Нас вечно кто-то подслушивал и наблюдал за тем, как мы смотрим друг на друга.

Если бы они увидели, они бы всё поняли. Я не хотела, чтобы они знали. Отец никогда не отдаст меня в руки человека, которого я хотела.

Аврора: Чем ты занимаешься сегодня?

Вместо ответа я решила спросить это. Может быть, я могла навестить его? Это было бы куда лучше.

Доминик: Тренируюсь с Кристианом.

Я была рада, что он не был одинок и что у него был хотя бы один друг, которому он мог доверять. Они дружат, сколько я себя помню. Гаспаро пытался влиться в их круг, который состоял только из них двоих, но они не позволили ему. Брат злился, а я внутри злорадствовала этому, потому что он, наконец, понимал это чувство, когда тебя не хотели принимать туда, где ты мечтал оказаться больше всего.

Доминик: Я скучаю по тебе. Позволь мне увидеть тебя.

Моё сердце болезненно заныло, и я прижала телефон к груди, закрыв глаза от бури ранее не испытываемых чувств.

Пока Доминик хотел меня, я должна была сделать всё возможное, чтобы он не отпустил это желание.

Каково это чувствовать его любовь? Знать, что он защищает тебя и быть центром его жизни?

Только Джулия знала ответ на этот вопрос.

Я завидовала ей, но не хотела занимать её место. Доминик всегда будет любить её больше кого-либо. Я понимала это. Мы и рядом с ней не стояли, но мне бы хватило и крохотной части его сердца, только если бы она была только моей.

Стану ли я когда-нибудь достойна его любви? Но, что есть любовь?

Я почувствовала подступающие слёзы, но резкий стук отогнал их назад. Я распахнула глаза и оторвала телефон от груди, встречаясь глазами с отцом и мамой, которую он тащил за собой.

Когда они вернулись?

Он кинул её на стул. Я заметила её покрасневшую правую щёку и презрительный взгляд, которым она смотрела на меня, пока отец шёл в мою сторону.

Я оцепенела, наблюдая за большим мужским телом, надвигающимся в мою сторону, и была готова к тому, что будет дальше.

Почему сейчас?

Отец ударил рукой по моей тарелке, и она упала на пол, разбившись и расплескивая остатки супа по полу.

– Шлюха, – разъярённо выплюнул он прямо мне в лицо, а затем его ладонь встретилась уже с моей щекой.

Я свалилась со стула и упала рядом с остатками своего обеда.

Он узнал обо мне и Доминике?

– Как и твоя мать! – он вскинул руку в её сторону, пока она смирно расположилась на своём месте.

Она никогда не защищала меня.

– Папа… – начала я, но мужчина никогда не позволял мне говорить с ним.

– Они все понимают это, поэтому, практически каждый день, ко мне приходят солдаты с просьбой отдать тебя им!

Я схватилась за щёку и уселась на холодном мраморном полу, чувствуя, как мои домашние штаны слегка пропитались жидкостью, разлитой по полу.

– Была бы моя воля, я бы позволил каждому из них прокатиться на тебе, – его голос выдавал садизм в нём, что из раза в раз заставляло меня дрожать. – Но после замужества тебя всё равно хорошенько поднатаскают. Не сомневайся в этом, Аврора.

Он ненавидел моё имя. Ненавидел меня. Моё существование. Я была здесь лишней и понимала это, даже когда была ещё совсем маленькой.

Я молча смотрела на него, пытаясь скрыть дрожь всего тела и слёзы, которыми он упивался. Отец наклонился и приподнял меня за волосы. Кожу головы зажгло, но в следующую секунду эту боль заменила другая. Тупая.

Моя голова врезалась в шкаф и звон сервиза, стоящего в нём, резко прошёлся по моим ушам.

– Ты – ничтожество! Слышишь меня? – он поставил меня на ноги, но я была намного ниже него, и ему пришлось снова наклониться, чтобы прошипеть мне это прямо в лицо. Мои слёзы лились из под опущенных век.

Когда тебе слишком часто говорят что-то, ты начинаешь в это верить.

И я верила.

Я кивнула, давая ему знать это, но его хватка в моих волосах не ослабла.

– Не была бы ты девственницей, я бы сам сделал это с тобой, но никому не нужен вдвойне испорченный товар.

Я открыла глаза, смотря на его расширенные от ярости зрачки, и почувствовала слабый запах алкоголя, исходящий из его рта, когда он был так близок ко мне.

– Твоя киска единственное, что им нужно. Твой муж будет трахать тебя до потери сознания, но не думай, что это остановит его. Ты – тело, которое он купит. На этом всё.

Пелена из слёз размывала его лицо, которое находилось в паре сантиметров от меня.

– Он обязательно поделиться тобой со своими друзьями. Может, они будут делать это вместе. И ты никогда не сможешь воспротивиться им. Единственный выход, который у тебя есть, сдохнуть после несколько раундов, пока они будут вытягивать из тебя остатки жизни, но для начала ещё не забудь родить сына. Иначе и смерти тебе будет не видать, – сказал он, оскалившись. – Протянешь хотя бы год? А?

Я попыталась схватить ртом воздух, чтобы хоть что-то ответить ему, но он кинул меня обратно на пол. Я смягчила удар, подставив ладони, но одну из них пронзила боль, и я поняла, что что-то острое, вероятно, осколок от тарелки, врезался в неё.

– Только попробуй сдохнуть раньше времени. Я не собираюсь ходить опозоренным после твоего провала, – прорычал отец.

Он развернулся и пошёл на выход. Я следила за ним, когда слёзы беспрерывно скатывались по моему лицу, и подняла руку, чтобы смахнуть их со щёк, но лишь размазала что-то другое, а когда посмотрела на руку, поняла, что это была кровь из неглубокого пореза на ладони.

Отец вышел за дверь, а мама, мигом поднявшись со стула, побежала за ним.

– Лоренцо! – жалобно прокричала она перед тем, как кинула на меня свой брезгливый взгляд и вылетела из столовой.

Она даже не спросила, как я. Никогда не спрашивала, когда заставала отца и Гаспаро избивающими меня. Просто уходила, потому что понимала, что следующей будет она, если остановится или попросит их перестать.

Но так думала я. Может она уходила, потому что ей было всё равно, что со мной?

Я подвинулась к шкафу, с которым совсем недавно встретилась моя голова, и прижалась к нему спиной.

Боль была в каждой части моего тела. Там, где отец дотронулся до меня сейчас, и там, где ещё не зажили прошлые раны.

Зачем я решила остаться здесь? Нужно было уезжать следом за ними и не думать о том, что даже будучи одной в этом доме, я смогу оставаться в безопасности.

Я посмотрела на пол перед собой и заметила свой телефон, который выпал из моих рук, когда отец повалил меня со стула. Я потянулась и взяла его в руки, а затем снова опёрлась на шкаф. Мне не нужно было разблокировать экран, чтобы вспомнить последнее сообщение Доминика, на которое я не успела ответить.

Позволь мне увидеть тебя.

Рыдания вырвались из моей груди, но я сразу же закрыла рот рукой, прекращая их, потому что была не уверена, где точно были родители, и не хотела напоминать им, что я всё ещё была здесь, готовая принять их злость.

Что он хотел увидеть?

Свободной рукой я крепко ухватилась за кулон на груди и сжала его, чувствуя, как камни впивались в ладонь.

Я не хотела, чтобы Доминик когда-нибудь увидел жалкую версию меня, сидящую на полу, с кровью на лице и руках, перепачканную в недоеденном супе.

Я и так дала себе слабину тогда, в парке. Он не должен был видеть меня такой.

Рядом с ним должна быть сильная женщина. Той, которую он заслуживает. Той, которой он будет гордиться, а не стыдиться. И я буду стараться всеми силами, чтобы стать такой для него.

Когда отец говорил все те ужасные слова, я знала, что Доминик никогда не поступит так со мной. Он был благороден. Воплощение моей мечты.

Отец никогда не отдаст меня ему без веской причины, но он уже мог отдать меня мистеру Моро, так ведь? Но почему-то не делал этого, хотя он был хуже всех, кого я встречала.

Я поджала колени к груди и обняла их, прижимая к себе. Мои зубы бились друг об друга, потому что я тряслась, не в силах контролировать это.

Я чувствовала эту боль уже не раз и знала, какая она. Но что-то иное саднящее внутри импульсивно билось во мне ещё сильнее. Я старалась восстановить дыхание и заставить сердце биться медленнее. Затем, повернула голову и приложилась щекой к холодному дереву, успокаивая жжение.

Пожалуйста, забери меня отсюда.

Я прошу тебя. Забери меня, Доминик.

Глава 8

Я сидел на диване, пока голова девушки покоилась на моих коленях. Её глаза были закрыты, а грудная клетка слегка поднималась и опускалась, подсказывая мне, что она спала. Вокруг было темно, но до нас доходили яркие разноцветные огни прожекторов, которые, к счастью, не мешали ей спать. Моя рука лежала на её плече, пока я смотрел вперёд и думал совершенно ни о чём.

Мы сидели в закрытой кабинке на втором этаже, пока люди внизу танцевали. Музыка доходила до нас, но не так сильно, что позволяла мне слышать шепот человека, сидящего рядом со мной, и отвечать ему тем же.

Когда мы с Кристианом были моложе, то иногда заглядывали сюда, но это было не часто. Мы оба были заняты работой в отличие от Гаспаро Короззо, который был здесь чаще, чем дома, а теперь, когда его тут не было, Кристиан записался в домоседы и похитил Каю в свою секту.

Без друзей мне здесь делать было нечего. Но у меня получилось вытащить их сюда сегодня. Мои молитвы, наконец, были услышаны.

– Где Кая? – спросил я друга. – Я думал вы приедете вместе.

– Она занята работой, – объяснил он. – Скоро будет.

Работой? Почему я ничего не знаю об этой работе? У них начали появляться от меня секреты?

– Кстати, что-то я не заметил на ней новых украшений или чего-то по типу этого. Что ты ей подарил?

Мы решили встретиться тут, чтобы нормально отпраздновать их прошедшие дни рождения.

– Пусть это пока останется секретом.

Я приподнял бровь, немного повернув голову в его сторону и посмотрев на него.

– Обрюхатил бедную девочку? – предлагая свои варианты, спросил я.

Кристиан тихо засмеялся и покачал головой.

– Нет, – ответил он. – Мы решили, что ещё рано. У нас полно нерешённых дел, а мы не хотим, чтобы ребёнок был не в центре нашего внимания.

Я кивнул ему.

Это было разумно.

– Ты напуган?

Он перевёл свой взгляд с пустоты перед ним на меня. Я точно заметил проблеск страха в его глазах.

– Я уверен в Кае, но я… – он замялся. – Из меня вышел никудышный брат, что говорить об отцовстве.

Я толкнул его в плечо свободной от девушки рукой.

– Перестань, – попытался успокоить его я, хотя прекрасно понимал его опасения, но я переживал не за то, каким отцом он будет, а за то, в какой мир придёт этот ребёнок. – Кая точно не позволит тебе быть плохим папочкой, – подшучивая, образумил его я.

– Она убьёт меня, если мой тон при разговоре с ними будет хотя бы на долю выше среднего.

Я засмеялся себе под нос.

Она точно сделает это и не посмотрит на то, что любит его больше жизни. Кая будет настоящей мамой-медведицей.

Только…

– С ними? – переспросил я, улыбаясь.

Кристиан опешил. Он открывал и закрывал рот, не зная, что мне ответить, а я задыхался от смеха в это время, пока он не тыкнул пальцем в мою сторону и не произнёс:

– Не задавай мне такие вопросы, – попросил он. – Не мне решать, сколько их будет. Это Кае придется таскать в себе, как минимум, лишние три килограмма и она будет делать это столько раз, сколько сама захочет.

– Ладно, ладно, – остановил я друга, когда он встал с места и подошёл к перилам, смотря вниз, наверняка, ища свою жену.

– Лучше расскажи мне, что там с поисками… – он не договорил, потому что знал, что я и так понял, о чём шла речь.

– Не здесь, – попросил я.

Кристиан кивнул головой, подзывая меня спуститься вниз и поговорить там.

Я аккуратно собрал светлые волосы Джулии, распластавшиеся по моим ногам, затем поднял её голову и положил её на мягкую поверхность дивана. Сестра даже не шелохнулась, продолжая спать. Она попросила меня взять её с собой, от чего я очень удивился, потому что она никогда не изъявляла желания, но, видимо, я, правда, стал работать слишком много и она была готова поехать со мной куда угодно. Не удивлюсь, если в следующий раз она окажется вместе со мной в моём клубе.

Мы оставили девушку продолжать спать, не беспокоясь, что сюда кто-то зайдёт, а сами спустились вниз. Музыка громче начинала отдаваться в ушах, но это было только нам на руку, так никто не сможет нас подслушать.

– Почему ты не думаешь на Короззо? – спросил Кристиан, когда мы усаживались на единственный свободный диван рядом с площадкой, внутри которой танцевала полуголая женщина.

Когда мой отец управлял Ндрангетой, Лоренцо Короззо не входил во Главу, но был приближён к ней и то, только потому, что Ксавьер Де Сантис был благосклонен к друзьям и семье. Если бы не он, Лоренцо был бы никем, кем я и собирался его сделать. Но он был на собрании в моём доме в тот вечер, оттого Кристиан и подозревал его.

– Ты видел кого-нибудь трусливее его? – складывая руки на груди и смотря на толпу, пропуская мимо глаз девушку, танцующую практически перед нашими носами, задал свой вопрос я. – Кроме его жалкой копии – Гаспаро, конечно.

Кристиан промолчал. Он знал, что я был прав. Единственное, что мог делать Лоренцо это благодарить моего отца за то, что тот не сделал его пешкой во всей это игре, заполучив власть и забыв о старом друге. Он понимал, что если отец выживет и узнает об этом, его будет ждать самая страшная смерть из всех, что он мог себе представить.

Люди со всех сторон от нас танцевали и наслаждались минутами своего отдыха. Последний раз я чувствовал себя так очень давно и после только с ней. Моя голова вечно была забита мыслями. Иногда я просто не мог уснуть и смотрел в потолок, пока солнце не начинало вставать, подавая мне знаки, что пора было уже просыпаться. Не было ни минуты, чтобы я опустошил свою голову и просто расслабился.

Мое внимание привлекло что-то слева от меня, где сидел друг, и я перевёл свой взгляд на него.

Кристиан двумя пальцами поманил, танцующую девушку к нам, разглядывая её. Она улыбнулась ему, а мои глаза полезли на лоб.

Мне стоит ударить его прямо сейчас или подождать ещё немного? Но, может, я что-то не так понял, поэтому решил спросить:

– Ты же понимаешь, что Кая сожжёт это место вместе со всеми людьми в нём, когда узнает об этом?

Девушка спустилась с площадки на своих высоких каблуках и подошла к Кристиану. Её тело прикрывал лишь черный латексный костюм, а когда она наклонилась к нему, её грудь буквально вывалилась на его лицо, но он никак не отреагировал на это.

– Ты уверен? – шокировано переспросил я.

Кристиан улыбнулся мне, а затем прошептал что-то девушке на ухо. Она кивнула ему и пошла прочь от нас.

– Уверен, – наконец ответил он мне.

Прекрасно. Его подвесят за яйца, а меня возьмут за компанию, как соучастника.

Что это вообще такое было? За то время, как Кая появилась в его жизни, он и на секунду не останавливал свой взгляд на другой женщине. Если он сейчас поднимется и пойдёт в закрытую кабинку, честное слово, Кая не успеет подвесить его, потому что я сделаю это раньше.

Ещё пару минут, пока я размышлял, Кристиан утыкался в свой телефон, а потом толкнул меня в плечо и кивнул в сторону двери справа от нас в метрах десяти. Я перевёл свой взгляд на место, которое он указал, и заметил девушку, что раньше была здесь. Она крутилась уже на другой площадке, а вокруг неё разгуливала Кая, рассматривая её со всех сторон, поджав губы и слегка сузив глаза.

Затем, наверное, почувствовав наши взгляды, она повернулась и встретилась глазами с Кристианом. Она улыбнулась, не разжимая губ, словно стесняясь, а её больше пальцы на руках поднялись вверх на уровне груди, показывая «класс».

– Я спрашивал, где она купила этот костюм. Знал, что Кае он понравится.

Я перевёл свой взгляд на него, а потом заглянул в его телефон, где был открыт сайт какого-то магазина.

Из меня вырвался нервный смешок, и я покачал головой, пытаясь осознать ситуацию.

Покажите мне людей, которые знают друг друга лучше, чем они.

Неожиданно к нам подошли ещё две ранее мной незамеченные девушки. Одна из них встала между моих ног, а другая положила руку на плечо Кристиана. Мы оцепенели и переглянулись. Затем друг брезгливо посмотрел на ладонь девушки на своём плече и кинул в правую сторону. Я и девушка повернулись туда, куда он кивнул, и встретились с испепеляющим взглядом Каи. Она сложила руки на поясе, её грудь тяжело вздымалась, и я мог только представить, что она сделает, если чужие женские руки продолжат лежать на её муже.

Но моё внимание отвлекло что-то светлое рядом с ней. Кая, как всегда, была в чёрном платье идеально дополняющим костюм Кристиана, а девушка позади неё в своём белом.

Волосы Авроры были распущены и доходили до самых локтей. Она смотрела по сторонам, прикусив губу, её руки вцепились в края белоснежного, облегающего её стройное тело, платья, а огни прожекторов окрашивали её молочную кожу в различные цвета. Она остановилась взглядом на мне, а затем перевела его на девушку, стоящую прямо между моих ног.

Кая взяла её с собой?

Её родителям, что, совсем всё равно куда и с кем она ходит?

Аврора опустила глаза и принялась рассматривать свои ногти, когда я стал чувствовать значительное напряжение, возрастающее внутри меня. Я поднял свой взгляд на девушку, которая, похоже, не собиралась уходить и решила, что я стану её клиентом на сегодняшний вечер, но она, видимо, что-то перепутала.

Я нахмурил брови, глядя на неё, и этого хватило, чтобы она отступила назад.

– Вам лучше идти, – оповестил я девушек. – Иначе она, – я кивнул в сторону, где всё ещё стояла Кая, – Точно не будет выдирать вам волосы. В её арсенале приёмы пострашнее.

Девушки странно посмотрели на нас и удалились в поиске новых жертв. Они явно были новенькими здесь, потому что хоть я и редко наведывался сюда, но точно знал, кто работал на нас.

Кая, пыхтя от злости и совсем забыв об Авроре, подошла к нам и уселась на колени к Кристиану.

– Ты сожжешь этот пиджак, – приказала она, но я не стал слушать дальше, потому что пошёл в сторону потерянной девушки.

Аврора наблюдала, как я шёл к ней, но стояла смирно, не пытаясь разорвать зрительного контакта, чему я был не рад, потому что мне слишком сильно хотелось опустить взгляд чуть ниже её лица, но я не хотел, чтобы она заметила это.

Преодолев расстояние между нами, я схватил её за руку, но почувствовал, как всё моё тело обожгло сильнейшим ударом, сразу после отпустил её, но не отошёл дальше, чем следовало бы.

– Не лезь в мою жизнь, – предупредил я. – Сначала мой дом, затем клуб, теперь это… Что дальше в твоём списке?

– Я пришла не к тебе, – ответила она.

Аврора не робела передо мной, как раньше, а держалась стойко и отвечала на все вопросы, хотя тогда, в «PHOENIX», она показалась мне прежней, но что-то в ней явно изменилось.

Я уже открыл рот, чтобы ответить ей, но Кая, появившаяся сбоку от нас, закрыла мне рот своим присутствием.

– Что здесь происходит? – спросила она, оглядывая нас.

– Аврора уходит, – объяснил я. – А я, как истинный джентльмен, провожаю её.

Девушка переминалась с ноги на ногу, но продолжила смотреть исключительно на меня, не замечая Каю.

– Нет, она не уходит. Она со мной, – ответила мне Кая, когда я так же, как и Аврора не смотрел на неё, но её ответ заставил меня оторвать свой взгляд от девушки.

– А ты со мной, – напомнил я Кае.

Я устроил этот вечер и позвал их. Фактически они все были со мной.

– И у тебя нет плюс один, чтобы приглашать кого-то, – а затем, снова посмотрев на Аврору, но говоря с Каей, добавил. – Мы хотели привести время семьёй.