Собиратель теней. Буйный сезон

– Езжайте по крайней правой улице. Сначала увидите конюшню, затем и гостиницу с харчевней. Слышал, там вчера пара комнат освободилась.

– Отличные новости, дружище! А к кому лучше пойти служить наемниками? – Гаршид передал еще одну монетку.

Парень славился тем, что мог разговорить даже немого, а потому на четверть часа «зацепился» языком со стражником, как раз до окончания его смены. А потом они уже вместе отправились в указанную гостиницу, куда балагур пригласил нового знакомого на кружку пива.

Слово за слово, и вскоре агенты были уже в курсе всех последних новостей Туреина, а также нескольких крупных стычек, в том числе – и случившейся в гостинице, где они сейчас выпивали.

– Представляешь, какие-то приезжие хотели выкрасть девку, да их самих тут и порешили, – уже заплетавшимся языком рассказывал служивый.

Когда стражник все-таки вспомнил о том, что ему пора домой, Гаршид имел полное представление о том, кто станет следующей жертвой расспросов.

– Мархат, – обратился он к подельнику. – Мне кажется, бармен начал косо посматривать в нашу сторону после того, как стражник упомянул некоего Армаза.

– Заметил, – согласился тот.

– Предлагаю хорошенько его потрясти. Печенкой чую – мужик может рассказать много интересного.

– Согласен.

Мархат в плане общения являлся полной противоположностью напарника. Про таких говорят – из него слова клещами не вытянешь.

– Значит, пойду закажу бутылочку бренди в номер.

– Ступай.

В гостиницах крупных городов Миригии бармены дорогие напитки, выказывая уважение постояльцу, доставляли лично.

Через несколько минут после того, как новые клиенты зашли в свой номер, раздался стук в дверь.

– Разрешите?

Бармена впустили в комнату и быстро усадили за стол с применением силы.

– Нам тут сказали – ты был лучшим другом Армаза? – сразу начал «наезжать» Гаршид. – Этот мошенник задолжал нам круглую сумму, а поскольку сам сдох, кроме, как с тебя, долг взыскать не с кого.

– Да не знаю я никакого… – попытался подняться со стула бармен.

Стоявший слева от бармена Мархат дернулся и, якобы случайно, локтем ощутимо зацепил допрашиваемого.

– Не надо дергаться, дружище. Видишь – мой напарник не выносит резких телодвижений. А еще он терпеть не может, когда врут. Верно я говорю?

– Угу, – кивнул тот, упирая в шею сидящего лезвие кинжала.

– Мы действительно были шапочно знакомы с Армазом, – почти прошептал тот, – но друзьями никогда не были.

– Допустим, это правда. И с кого нам тогда долг спрашивать?

– Вам лучше с Крабом встретиться, они друг друга хорошо знали.

– Ты надеешься отправить нас на тот свет, убогий?

Про Краба им тоже в самом начале застолья рассказал стражник. Бармен, похоже, пропустил эту часть мимо ушей.

– Нет, с чего вы…

– Еще скажи, ты не знаешь, что и Краб, и его вся банда пошли на корм червям. Чтобы с ним поговорить, нужно сначала самому коньки отбросить.

– Да, я слышал, что Краб пропал, но не думал, что он…, – выдавил из себя бармен.

– Выходит, из живых ты – самый что ни на есть близкий приятель нашего должника. А значит, двадцать монет золотом…

– Погодите, – резко «освежилась память» у трактирщика. – С Армазом были четверо. Троих точно прикончили, а один выжил.

– Кто таков?

– Подельники звали его кучером.

– И ты, конечно, знаешь, где его найти, – «ласково» улыбаясь, произнес Гаршид.

Бармен после гибели Краба фактически остался без «крыши». С одной стороны, это неплохо, поскольку пока некому было отстегивать часть доходов, но с другой – он остался без защиты от таких, как эти двое.

Впрочем, первый шок у него уже прошел. Появилось ощущение, что «гости дорогие» просто пытаются найти кого-то, связанного с погибшим бандитом.

«Может, хотят отыскать ту бабу, что его пришила? Так она им явно не по зубам… Э, да какая мне разница! Главное, чтобы скорее отстали. А может попробовать…?»

– Знаю.

– И очень хочешь рассказать нам…, – мягким голосом продолжил Гаршид.

– Очень хочу. За одну золотую монету, – теперь в торг вступил бармен.

– Ладно, – неожиданно согласился Мархат. Он убрал кинжал и положил на стол желтый кругляш. – Говори.

– Кучер проживает в нашей гостинице двумя этажами выше.

Глава 4

Цена жизни

– На этот год я уже набрал достаточно учеников, так что больше мне никто не нужен, – хозяин довольно роскошного особняка, возвышавшегося на краю деревни, встретил нас не слишком радушно. – Впрочем, за… триста монет в год… я мог бы сделать исключение и нанять вас в качестве слуг с правом посещения занятий.

Маг демонстративное не ответил на наше приветствие, не спросил имен, и вел себя, словно он здесь царь и Бог. После такого ответа желание учиться у него пропало напрочь.

«Неужели отец Игуна нас мог направить к этому индюку? Платить ТРИСТА монет, чтобы ему еще и прислуживать? Совсем, что ли, мужик с катушек съехал?! Может его лучше лицом об что-то твердое приложить, чтобы в мозгу просветление случилось?»

– Ты знаком с капитаном Ашкуном? – произнес я, пытаясь скрыть негодование.

– Думаешь, маг Левшан должен помнить какого-то капитанишку?

С трудом сдержался, чтобы не «нагрубить» в ответ чем-нибудь тяжелым, когда почувствовал, что меня дергают за куртку. Обернулся:

– Это не тот волшебник, – тихо произнес Игун.

Сразу почувствовал облегчение. Чем не повод сбить спесь с лица самоуверенного типа?

– А, так ты – тот самый Левшан…? – протяжно произнес я. – Наслышан, наслышан… Меня предупредили, что даже останься ты единственным чародеем во всей Миригии, и в этом случае идти к тебе в ученики бессмысленно. Теперь вижу – они были правы. Прощай.

– А ну, стоять!!! – вскрикнул он. – Это кто же посмел такое сказать?

– Уважаемый баронет Жилский.

Пока волшебник пыхтел от злобы, собираясь с мыслями, чтобы ответить, мы вышли с его подворья.

– В одной деревне два мага – не многовато ли? – повернулся я к Игуну.

– Про второго отец мне ничего не рассказывал, но мы как-то слишком быстро нашли этого – даже из деревни, считай, не вышли.

– А дела у него, похоже, идут неплохо. И домик пафосный, и семерых каких-то людей в приличной одежке я заметил. И они явно – не слуги.

– Количество учеников у каждого мага четко регулируется законами Миригии в зависимости от ранга самого учителя. Если для Левшана семь – потолок, значит сам он – не выше пятого.

– А наш?

– Отец говорил о шестом ранге.

Дальше мы шагали молча.

Еще по пути через степь Игун как-то рассказал, что далеко не каждый здешний маг может стать учителем. Чтобы получить право набирать учеников он должен видеть какие-то каналы и иметь официальную лицензию от академии. Вот почему я удивился, что в здешней деревушке таких оказалось двое.

«Если он действительно видящий, неужели не сумел распознать среди нас целителя? Хотя, скорее всего, этот спесивец даже не удосужился нас «просканировать». Хотя я же не знаю тонкостей процесса…»

Надо отдать должное, Руданы оказался крупным поселением. После того, как мы на одном краю деревни пристроили скакунов в конюшне, до другого шагали более получаса. А потом еще столько же пришлось идти, чтобы добраться до серого трехэтажного здания с пристроенной к нему башней.

В отличие от предыдущего домовладения, где царил идеальный порядок, здесь чувствовалось унылое запустение. Пришлось даже самому отворять покосившуюся калитку и заходить внутрь. На подворье не заметил пока ни одного человека, словно хозяин и обслуга давно покинули это жилище.

– И как зовут искомого учителя? – спросил Игуна, подходя к серой стене дома.

– Мастер Ургас, – тихо произнес он.

– Кто такие, по какому праву вломились на чужую землю!? – раздался чей-то скрипучий голос.

Из-за угла дома появился невысокий мужчина лет под семьдесят, одетый в серый плащ, серые брюки, обутый в почти того же цвета сапоги с головным убором в виде тоже серого колпака.

– Здравствуйте, – поприветствовал я незнакомца. – Скажите, мастер Ургас здесь проживает?

– Возможно, – уклончиво ответил тот. – А что вам от него нужно?

– Пришли в ученики определяться.

– Издеваетесь?! – почти проорал он. – Маг третий год прикован к постели…

– А что с ним?

– Ты что, лекарь? – «серый» скользнул недоверчивым взглядом.

– Нет.

– Да хоть бы и лекарь… Приезжали тут всякие разные, даже целители были. Сколько денег на них потрачено – а все без толку!

– Целители? – переспросил я. – И что они сказали?

– Тебе-то какое дело, парень? – тяжело вздохнул незнакомец. – Сказано – учеников мастер Ургас не берет.

– Но хоть поговорить-то с ним можно? Хуже от этого не станет?

Незнакомец смерил меня взглядом с головы до ног, затем неохотно ответил:

– Могу пустить, но только за двадцать монет – мне снадобья больному покупать нужно.

– Мы согласны, – ответил после того, как ребята согласно кивнули.

– Следуйте за мной, молодые люди, – смилостивился «серый», получив деньги.

Мне казалось странным, что волшебник шестого уровня не смог сам справиться с болезнью. Наверняка у него имелись знания, связи, деньги… Неужели мага могла свалить какая-то неизвестная хворь?

По винтовой лестнице мы поднялись в верхнюю комнату башни. За ее дверью увидели скромную, если не сказать, скудную обстановку, состоящую из нескольких стеллажей, трех книжных шкафов, массивного деревянного стола, двух лавок и лежанки, на которой и находился больной.

– Кортис, зачем тут эти люди? – спросил он тихо, слегка приподнявшись на локте.

– Они хотели у вас учиться, мастер, – почтительно ответил «серый».

– Чему может научить полумертвый волшебник? – горько усмехнулся Ургас.

– А вдруг нам удастся его оживить? – произнес я.

– Ты хотя бы диагноз установить способен, молодой человек?

– Проклятие! – ужаснулся целитель, округлив глаза. Похоже, он заметил нечто, что другим видеть не дано.

– Надо же – с первого взгляда определил, – печально подтвердил его догадку Ургас. – Кто таков?

– У него способности к целительству, – ответил за угая.

– А, одаренный… – без всякой надежды протянул больной. – Были у меня и дипломированные целители… да. Сказали, что проклятие седьмого ранга им не по зубам.

И тут я вспомнил слова Атимы, что для излечения некоторых хворей нужно много энергии.

– Что, совсем не помогло?

– Их усилий хватало на неделю-другую, а потом все возвращалось. При этом каждый за свой сеанс брал по сто монет золотом.

– Ого! А если мы попытаемся…

– Молодой человек, не стоит питать напрасных иллюзий, – покачал головой волшебник. – Что может сотворить неуч в деле, невыполнимом даже для опытных мастеров?

– У нас имеется одна вещь…, – я бережно достал из сумки искрящийся рунит и положил его на кровать.

Больной впервые проявил интерес. Он взял в руки камень и пристально на него посмотрел.

– Вы хоть знаете, сколько это стоит? – спросил Ургас.

– Не дороже человеческой жизни.

Теперь он внимательно посмотрел на меня. Потом с трудом приподнялся на постели. Кортис заботливо поправил подушку, чтобы волшебник мог сидеть, опираясь на нее спиной.

– По мнению всех побывавших за три последних года в этом доме, человеческая жизнь стоит именно столько, сколько умирающий способен заплатить.

– Мы не просим денег, мастер.

Не знаю, что он пытался отыскать в моем взгляде, но смотрел очень долго.

– Гм… Что ж, я готов рискнуть остатками своего здоровья, – наконец, произнес он. – Только вот если ничего не получится, ты просто потеряешь полторы тысячи золотом.

– Не возражаете, если мы приступим прямо сейчас? – спросил я.

– По лицу вашего целителя, вижу – у него нет опыта борьбы с проклятиями.

Обернулся к Ишиду, и тот подтвердил слова больного, на пару секунд прикрыв глаза.

– Так вы же учитель. Наверняка знаете, как ему нужно действовать, – предположил я.

– Тут ты прав. Кстати, как вас всех зовут?

Представился сам, назвал имена стальных и попросил объяснить нам порядок действий в предстоящей процедуре. Волшебник подробно разъяснил, где нужно установить камень и как лучше воздействовать на темное пятно, которое видел лишь целитель, а также выдал советы по концентрации энергии.

Кортис снова помог мастеру, уложив его на лежанку.

– Ишид, вся надежда на тебя. Не подведи.

– Сделаю все, что смогу, – немного растерянно ответил угай. Чувствовалось, насколько сильно на него давит ответственность за жизненно важное для всех нас дело.

Ишид положил ладони «лодочкой» по обе стороны от камешка.

– Целители говорили, что пятно должно исчезнуть полностью, – подчеркнул волшебник. – Останется хоть малая часть – все насмарку. Приступай.

Камень заискрился, ладони целителя засияли, а маг застонал и вцепился руками в кровать. Ишиду также приходилось несладко, о чем свидетельствовали стиснутые скулы, сведенные брови и нахмуренный лоб с глубокими поперечными бороздками морщин.

Сначала камень горел очень ярко, затем постепенно начал угасать.

– Платон, давай второй, пятно все еще большое! – крикнул целитель примерно через четверть часа.

Не мешкая, вытащил второй рунит, положил сверху первого. Этот светился не столь ярко и минут через пять тоже стал тускнеть.

– Еще немного! – снова закричал Ишид.

По отработанной при лечении пограничников схеме, начал передавать целителю свою энергию. Стремительный отток быстро сказался тянущей болью во все теле. В глазах потемнело, но контакт с Ишидом не прерывал. По крайней мере, до тех пор, пока сам не «выключился», успев осознать, что на мое место стал Игун. Падая, почувствовал, как меня подхватили чьи-то руки…

«Опять решетка?! Сколько можно?!»

Знакомое видение возникло сразу.

– Вот, а вы все на тесноту жаловались, – расслышал я женский голос. – Смотрите какие у нас теперь хоромы – танцевать можно.

– Ну да, каждый раз, как он проходит по краю, у нас что-то меняется. Силен, ничего не скажешь, – поддержал ее бас.

Меня угнетало не то, что сон повторяется часто, раздражала невозможность заглянуть за решетку, чтобы узнать – кто там разговаривает? Сколько их?

– Это он еще ничего толком не умеет. Представляете, что здесь будет, когда выучится? – снова заговорила женщина. – Так что учтите: кто будет козни строить, тому не поздоровится. Особенно это касается вас, новички.

– А мы чего? – раздался скрипучий голос, который раньше я не слышал. – Ежели бы не он, нас бы могло и развоплотить после гибели прежнего хозяина. Хорошо, сюда втянуло….

…Почувствовал, что меня трясут за плечо, и открыл глаза. Надо мной стоял Кортис с кружкой.

– Парень, это нужно выпить, – сказал он.

Помощник мага приподнял мне голову и влил в рот горькую микстуру.

– Как мастер? – своего голоса не узнал.

– Лучше, чем ты. Спи дальше! – приказал он и ушел.

«Что за человек! Не мог сказать, справились мы или нет? И чего мне теперь думать?»

Попытался оторвать голову от подушки, чтобы осмотреть комнату. Сразу почувствовал такую слабость, что снова рухнул на лежанку.

«Пожалуй, кроме, как спать, я на большее не способен. А что с остальными?»

Интерлюдия

Пособник бандитов, которого после похищения одаренных девушек иначе, как Кучером, не называли, рассудил, что ему лучше остановиться в гостинице, где нашел смерть Армаз. В тот день, когда здесь «пришили» сразу нескольких человек, заявились местные жандармы, провели беглый опрос свидетелей и удалились. Посчитав, что блюстители порядка сюда теперь заглянут не скоро, и уж точно не будут приставать к тем, кто заселился после кровавых разборок, Кучер снял номер сразу на кварту. Кроме подельников по похищению, в Туреине его никто не знал, поэтому бандит решил ненадолго затаиться в городе. Однако проживать здесь все четыре дня он не собирался. С утра наведался в конюшню, в которой оставил лошадь, за постой которой также было оплачено с запасом, проверить, что она на месте.

«Хорошо, что я Армазу не отдал сохранную бумагу на лошадку. Наверняка бы жандармы забрали».

На самом деле все имущество убитых собрали люди Атимы. Их скакуны также достались победителям в качестве трофеев.

Кучер не переставал радоваться, что тогда чуть отстал от остальных, и в конюшню после проезда через городские ворота заглянул на пять минут позже подельников.

Несмотря на предпринятые меры предосторожности, бандит уже завтра собирался покинуть Туреин. С Армазом покончили не жандармы, и это он прекрасно видел. Как и нечеловеческую скорость действий очень опасной женщины и ее помощников.

Во время операции по устранению Армаза Кучер оставался в ресторане, чтобы в случае необходимости подстраховать главаря. Однако «подстраховщик», увидев, что ситуация складывается паршиво, вмешиваться не стал. Потом неоднократно хвалил себя за мудрость, ведь остальные не выжили.

Единственное, чего бандит не учел – внимательность бармена. Тот постоянно отслеживал, кто входил-выходил в обеденный зал, прислушивался к разговорам заинтересовавших его лиц, и хорошо запомнил человека, прибывшего в ресторан с Армазом. Особого внимания спутник главаря удостоился после того, как они сели за разные столики. В итоге от взгляда бармена не укрылось, когда Армаз подошел к подельнику, назвав того Кучером.

Обо всех странностях в своем заведении бармен по давней договоренности был обязан докладывать Крабу, поэтому он не поленился проследить за выжившим бандитом и после того, как стычка окончилась.

Неизвестно, почувствовал ли Кучер что-то, но сегодня вечером решил покинуть гостиницу. Еще до завтрака он отправился на местный базар, прикупил на первое время продуктов, перекусил в какой-то забегаловке неподалеку от городских ворот, где перебросился парой фраз с посетителями и выбрал новое место для ночлега… Оставалось лишь забрать из комнаты вещи и перебраться на постоялый двор за стенами Туреина.

Когда бандит открыл дверь, ему сразу захотелось бежать, но кто-то сзади мощным толчком заставил его войти внутрь. Щелчок дверного замка сообщил, что путь перекрыт.

– Вот смотрю я на эти явно девичьи украшения и думаю, – заговорил сидевший за столом незнакомец, перед которым довольно аккуратно были разложены трофеи, отобранные у похищенных, – живы эти несчастные или нет? И, знаешь, к чему склоняюсь? Скорее всего, нет. А из этого получается, что передо мной беспощадный убийца, смертный приговор которому сомнений не вызывает.

– Я никого не убивал, – сразу затараторил Кучер.

Армаз после похищения девиц забрал лишь векселя и документы, оставив мелочь подельнику.

– Значит, прежние владелицы украшений были настолько очарованы твоей мужественной красотой, что сразу решили снять с себя все? Ох, и сомневаюсь я, глядя на эту тупую бандитскую рожу.

– Армаз организовал похищение, используя меня втемную. Вещи он отдал на хранение, а девок собирался продать дрегам, – произнес застигнутый врасплох. – Потом его убили, а я собирался отнести украденное в жандармерию. Не успел.

– А кто тебе сказал, что мы из жандармерии? Выходит, ты своего кореша предал, – Гаршид быстро сориентировался, нагнав на Кучера еще больший страх.

– Мертвому теперь все равно, а я пытался с его помощью выкрутиться из передряги.

– Что ж, у тебя не получилось. Знаешь, кто убил Армаза?

– Он погиб на моих глазах от руки женщины. Очень опасной.

– Эта баба назначила ему свидание? А ты, значит, собирался им свечку держать?

– Нет, мы пришли в гостиницу за другой девкой, подругой похищенных. Но тут вмешался какой-то Платон, и…

– Платон, говоришь? Вот с этого места подробнее.

Кучер не успел подготовить легенду, которая могла бы представить случившееся в наиболее выгодном для него свете. Опять же, он сразу заметил, насколько опасны эти двое. И сильнее он опасался молчаливого, стоявшего за его спиной. В итоге врать задержанный не стал и рассказал все, что знал.

– Выходит, сам ты того Платона не видел?

– Нет, но крик сбежавшей девицы в ресторане многие слышали: «Платон, помоги!» И он помог… Да так, что выскочивший из ресторана Армаз вскоре вернулся назад и попал на нож дамочки. Потом, я слышал, не без ее же участия вместе с Платоном сам Краб нашел дорогу в могилу. Вместе со своей бандой.

– Что еще знаешь полезного? – заметно было, что Гаршид обдумывал услышанный рассказ, и у пленника затеплилась надежда выпутаться. Эти люди явно интересовались не им, и даже не Армазом – их занимал тот самый Платон, о котором так много говорили в Ибериуме.

– Еще вчера в Туреине состоялся любопытный суд, – продолжал рассказывать Кучер. – Судили прибывшего в город целителя, который вроде бы хотел обокрасть дворянина. Назначили штраф под тысячу золотых. Так вот, в зале нашелся простолюдин, который взял подсудимого на поруки, выплатив всё до последней монеты.

– И к чему ты нам городские хроники пересказываешь?

– По описанию тот, кто оплатил штраф, был похож на Платона.

Бандит этого не знал, но решил, что для спасения собственной шкуры такой домысел будет нелишним.

– Кто тебе рассказал?

– Так я сегодня на рынке был, там только и разговоров, что про вчерашний суд.

– Ладно, на сегодня ты свою жизнь почти выкупил. Не хватает всего трех золотых! – ухмыльнувшись, произнес Гаршид.

Кучер безропотно выложил сразу пять.

– Похвально. Считай, что до полудня завтрашнего дня тебе ничто не угрожает, – дознаватель сгреб все содержимое стола в карман своей куртки.

– Спасибо, господа, спасибо. У меня еще есть одна ценная вещь, – он полез за пазуху, а в следующее мгновенье получил удар кинжалом в сердце.

– И зачем это? – спросил Гаршид напарника.

– Вот! – ответил Мархат вытаскивая руку бандита, в которой был зажат синий сферический амулет.

– Значит, не поверил, что живым его отпустим.

– А мы разве собирались? – спросил молчун.

– Теперь это не имеет значения. А ты молодец, что не придержал его, когда он кошелек доставал. Вот гад и осмелел. Решил, что во второй раз получится извлечь что-нибудь опасное.

– Я свое дело знаю.

Гаршид взял синюю сферу в руки.

– Ведь мог уйти, сволочь. Круговая волна из этой штуки раскидала бы нас по стенкам…

Мархат тем временем обыскал убитого.

– Беседа получилась весьма содержательной – Платон, целитель… Все сходится – это наши клиенты. Осталось выяснить, в городе они или нет. Эту Атиму искать будем?

– Нет.

– Я тоже так думаю, – согласился говорун.

– Уходим, – произнес Мархат.

Глава 5

Тайны учеников

Почти трое суток я провалялся без сил, питаясь лишь бульоном и горьким зельем, которые приносил Кортис. За все это время ко мне из наших заходил один Алгай, который и рассказал об исцелении мастера Ургаса. Помощник мага пропустил парня ко мне только вчера.

«Надо же, а ведь все наши титанические усилия могли пойти прахом прямо в конце сеанса, если бы ефрейтор не вспомнил о подобранном им в степи крохотном осколке рунита, – размышлял я, сидя на кровати. – Молодец, Алгай! Внес самый малый, зато решающий вклад в уничтожение проклятья».

Все одаренные нашего отряда выложились до предела и тоже попали на постельный режим и укрепляющие средства. Кортис будто заранее знал, на что потребуются деньги, когда брал плату за проход к своему хозяину.

«Выходит, по комнатам нас разносили «серый» и Алгай, откуда у старика силы взялись, ему и ходить-то наверняка трудно. А потом еще эти двое за всеми ухаживали. Так и выясняется, кто тебе настоящий друг».

Скрипнула дверь, на пороге снова появился Кортис:

– Как самочувствие, молодой человек?

Сегодня он заметно преобразился. Сменил одежду, осанку, избавился от дурацкого колпака, повесил длинный кинжал на пояс, походка стала другой, из голоса пропали скрипучие нотки, и взгляд мне показался хищным.

«Совсем другой человек. Теперь ему и сорока не дашь», – подумал прежде, чем ответить:

– Благодаря вам, я в порядке.

– Отрадно слышать. Тогда сразу после завтрака приходи в башню, мастер Ургас собирает всех учеников.

– Мои ребята тоже выздоровели?

– Да. Ваш самый юный приятель зайдет за каждым.

Кортис поставил на столик мой завтрак и вышел.

Быстро перекусил и за оставшееся время решил провести ревизию содержимого нашей необычной сумки. Положил ее на стол. Внимательно присмотрелся, в который раз пытаясь хоть что-то рассмотреть внутри. Она как обычно выглядела непрезентабельной и пустой.

«Удачный подарочек я успел ухватить в той пещере у привидения. Кто бы мог подумать, что эта торба окажется пространственным карманом, куда много чего вмещается, при этом на размеры сумки это абсолютно не влияет. Кстати, так и не успел проверить ее вместимость, все времени не найду. Что там у нас?» – Начал выкладывать содержимое.

На сегодняшний день мы имели: чуть более двух сотен золотом, шкатулку удвоения, кистень, ножны поглотителя и два заряда к ним, а еще арбалет и с десяток амулетов, купленных при выезде из Туреина.