Бей ушастых. Часть 1

– Мой полк в той стороне, нам туда.

– Ты уверен, что нас не убьют на месте без вопросов?

– Люди отца убили бы. Мои не убьют. Сначала допросят.

И с такой ухмылочкой на собачьей морде Кир это сказал, что у меня не возникло ни капли желания оказаться на месте допрашиваемого.

– Погоди-ка! – опомнился я. – Нас же ограбили?

– Ну да.

– А чего мы тогда такие все чистенькие и прилизанные, будто только что из гардеробной?

Не успела блонда моя пискнуть, как я ее на траву завалил, платье слегка помял, прическу растрепал. Кир там что-то возмущенно рычал рядом и даже за рукав меня зубами прихватил.

– Хватит тут инстинкты свои собачьи демонстрировать, а то косточку не получишь, – пригрозил я.

– Лин, предупреждать надо! – возмущенно прикрикнула принцесса, выбирая из волос травинки и пытаясь отряхнуть платье.

– Оставь, так реалистичнее смотрится.

Ханна встала, отфыркиваясь, как недовольная лошадь, потом, обворожительно улыбаясь, шагнула ко мне, разорвала рукав рубашки и любезно предложила:

– А не поваляться ли вам в придорожной пыли, Лин Эрраде?

Я хотел возразить, что мне это не обязательно, но тут авиатор этот недобитый на меня сзади напрыгнул, и поваляться мне пришлось.

В общем, красавцами мы сделались – в пыли, в траве, я вот с рукавом рваным. Надо было Ханне лиф на груди надорвать слегка, для полноты картины, ну и для скорейшего соблазнения полковника нашего. А впрочем, и сейчас еще не поздно. Я решительно шагнул к блонде, руку протянул…и тут же отдернул, потому что в миллиметре от нее клацнули зубы Кира.

– Ханна, он у тебя бешеный какой-то! Надо было ему ошейник шипами внутрь надеть, глядишь, посмирнее себя вел бы.

– Ты что себе позволяешь? – прорычал наш песик.

– А ты что подумал? – с ухмылкой осведомился я.

– Платье рвать не дам! – отрезала Ханна и решительно зашагала вперед.

– Ну, и зря, – буркнул я и последовал за ней.

Иоханна

Ну, что они постоянно грызутся? Надо было Лина тоже в собаку превратить – устроили бы бои. Я бы еще и заработала на этом. А что? Бои говорящих собак – забавно. Вот так и вижу… Я загрызу тебя, наглая клыкастая морда! А я хвост тебе откушу, блохастая тварь! Лин, наверное, был бы рыжим и лопоухим псом. Охотничьим каким-нибудь. А можно ли стравливать охотничьего с овчаркой? Наверное, нет. Кир бы его покусал.

Странные мысли у меня в голове бродят. Впрочем, пускай, лишь бы не думать о цели, потому что я вся сразу мурашками покрываюсь. Странно это – в сопровождении любимого мужчины искать того, с кем я могла бы ему изменить. А интересно, Кир в прошлом очень отличается от Кира в настоящем? И еще интересно – куда это мы вообще идем?

– Кир, – интересуюсь я, – мы что-то конкретное ищем?

– Да, – фыркает Кир и принюхивается, – патрули.

– А ты не знаешь, где твои собственные патрули стоят? – тут же ехидненько проговаривает Лин.

– Я – военачальник. Это не моя забота. Я могу только предположить, где они должны быть.

– Такой прямо крутой!

У Кира шерсть на загривке становится дыбом.

– Ханна, – рычит он, – скажи этому мальчишке, чтобы он заткнулся!

– А ты на меня полай! – радостно заявляет Лин, и теперь уже и мне хочется его ударить. Чем-нибудь тяжелым и прямо по этой туповатой рыжей голове.

– Мерлин Эрраде, – начинаю было я, но замолкаю, остановленная тихим рычанием пса.

– Они здесь.

Кто здесь? Я никого не вижу!

– Стоять! – слышу я. Да я и так стою. Из кустов выходит парень. Совсем молоденький, лет двадцать, не больше и страшно серьезный. То есть серьезный и страшный одновременно, потому что в руках у него меч, недвусмысленно направленный на нас с Лином.

– Стоять, – повторяет парнишка, – или мы будем стрелять!

– Из чего? – удивляется Лин. – У тебя там что, меч-самострел?

Мечник хмурится, и в ту же секунду в землю у ног Эрраде-младшего впивается стрела. Лин аж подскакивает на месте. Откуда она прилетела? Поднимаю взгляд. Ага, сверху, значит лучник засел на дереве. Чудесно. А дальше-то нам что делать?

– Вы кто такие? – слышу я и опять за спиной. Да они что, издеваются? Теперь уже моя очередь подпрыгивать. Что там такое? Ага, еще один владелец холодного оружия. Но этот уже прилично старше, лет сорока на вид, усатый такой дядька.

– Благородная госпожа Иоханна Сампонийская, – как и подобает слуге, представляет меня Лин.

Старший патрульный (а я надеюсь, что это патруль Кирдыка, потому что иначе мы точно влипли) с минуту меня изучает, после чего переводит взгляд на Лина.

– А ты кто?

– А я Лин, телохранитель госпожи Иоханны. А это вот наш пес Ки… Ким.

Патрульный фыркает.

– Именем собаки я не интересовался. Что вы здесь делаете?

Так, пора и мне вступать в диалог. Делаем лицо понадменнее, взгляд попрезрительнее. Ага, самое то.

– Проводите нас немедленно к своему господину, – заявляю я, – не собираюсь я объясняться перед челядью.

Лицо патрульного мрачнеет. Кошусь на Кира – у того на морде полнейшее недоумение написано. Э… Я что-то не то сказала?

– Давайте их прямо здесь пристрелим! – с воодушевлением в голосе заявляет мальчишка патрульный, после чего немедленно получает от старшего легкий подзатыльник. Вот уж спасибо! Спасибо тебе, добрый человек, а звереныша твоего дикого вообще на поводке держать надо!

– Нет, – задумчиво произносит усатый, – полковник приказал всех шатающихся возле лагеря к нему направлять.

– Зачем? – встревает Лин и тоже получает подзатыльник, но уже от меня.

Старший хмыкает:

– Юрась, Гурика возьми и проводите этих к главному. Попытаются бежать, сам знаешь, что делать.

Мальчишка серьезно кивает.

Лин

Вся такая гордая и важная блонда моя. А мне аж поплохело. Ну, чего она выпендривается? Не могла жертвой притвориться? Она же благородная девица, ограбленная негодяями и чудом избежавшая… хм… как это в романах дамских говорится? «Участи худшей, чем смерть». Ну да, типа насилия чудом избежала блонда моя. Интересно, каким таким чудом? Подозрительно это, что нас вот ограбили, а прекрасной девой побрезговали. Да, что-то как-то не продумали мы легенду.

Патруль взял нас в окружение, и мы пошли. Иоханна гордо так вышагивала. Принцесса, ёптыть! Будь я на месте этих солдат, я бы ни за что не поверил, что она жертва разбоя! Слишком уж наглая и не испуганная. Как бы нас за шпионов не приняли.

Иоханна

О том, что мы приближаемся к лагерю, понимаю задолго до того, как мы его увидели. Я его унюхала, и меня затошнило. Наши серьезные и мрачные (и неважно, что лет так на восемь меня младше) сопровождающие гордо топают рядом, придерживая прикрепленные к поясу ножны, и совершенно не обращают внимания на выражение моего лица. А жаль.

– Госпожа, с вами все в порядке? – интересуется Лин. Ну, хоть кому-то есть до меня дело!

– Пахнет, – стону я, прикрывая нос рукой. Ну да, у меня всегда была проблема с запахами. Вот смотреть я без содрогания могу, на что угодно, при условии, что оно не воняет.

– Ветер в нашу сторону, – поясняет один из мальчишек.

Да мне все равно, в какую!

– Что там так воняет? – не удержавшись, спрашиваю я, и тут же получаю несколько удивленный ответ:

– Отхожие ямы.

Ой, спасибо! Мне тут же стало гораздо легче. Хотя, с другой стороны, а вот не надо было глупые вопросы задавать для того, чтобы потом на них тупые ответы получать. Отхожие ямы! А то я запах не различаю. Куда я попала? Зачем? Смотрю на Лина – тот, судя по его физиономии, старательно пытается спрятать поглубже испытываемое им ехидство. Вот мелкий гаденыш! Ну ладно, я тебе еще отомщу. Ты у меня еще поймешь, что такое быть слугой при избалованной барышне. А я, знаете ли, очень избалованная. Вот сейчас я тебе и устрою.

– Ах! – восклицаю, – Я, кажется, ногу подвернула!

Лин бросается было ко мне посмотреть, что там с моей ногой, но быстро соображает, что для слуги пощупать щиколотку госпожи без ее разрешения – слишком уж вольный жест.

– Ли-и-ин, возьми меня на руки! – капризно требую я.

У Эрраде-младшего глаза округляются. Ну да, телосложение у меня отнюдь не субтильное. И рост достаточно высок. Ну и что? Это повод отказать мне в такой невинной просьбе?

– Я… – растерянно шепчет Лин, а я гляжу на него со злорадством. Ну, вот только скажи мне, что ты меня не удержишь! Я же над тобой век после этого издеваться буду! Видимо, княжич понимает это и без моих пояснений, потому что с горестным вздохом подходит ближе, протягивает ко мне руки, после чего получает от меня быстрый удар по ладони.

– Фу, – заявляю, морщась, – ты грязный! Нет! Я как-нибудь и так дойду без твоей помощи.

Лин делает вдох и некоторое время не дышит. Наши сопровождающие наблюдают за сценой с интересом. Один с интересом, а другой – с негодованием. Ой, можно подумать, кто-то здесь интересуется чьим-то мнением!

Гордо иду первой. Лин тащится справа от меня, что-то бормоча себе под нос. А вот даже и не собираюсь прислушиваться!

– Мы пришли, – заявляет, наконец, один из сопровождающих нас мальчишек. А то я не вижу.

Передо мною лагерь. Если бы я еще что-нибудь в этом понимала. Это просто большая вытоптанная открытая площадка, огороженная наспех состряпанным частоколом. И всюду люди. Практически одни мужчины. Женщин вижу лишь двух, и то такой внешности, что мне даже описывать их не хочется. К запаху отхожих ям прибавляется тяжелая вонь от животных, аромат готовящейся пищи, запах дыма. В общем, густое такое амбре.

Люди вокруг одеты – кто во что горазд. Лишь несколько человек облачены во что-то, напоминающее униформу – во всяком случае, цветом – одежда у них серая. У остальных из серого разве что некоторые элементы в обмундировании – у кого штаны, у кого длинные, до колен куртки, у кого – просто повязки на рукавах. Да, судя по всему, это войско собиралось в спешке. Но все же чувствуется в собравшихся здесь воинах какое-то стремление к упорядоченности. Каждый занят своим делом. Кто-то торопится куда-то – весьма целеустремленно. Кто-то просто сидит у костров, начищая оружие и доспехи. Вот там, справа, группа мужчин тренируется, вроде бы. Слева я вижу спорящих, а может, что-то обсуждающих военнослужащих. Они одеты несколько иначе, чем остальные. В частности, на них юбки, а не штаны. Может, наемники? Не знаю. Нас ведут мимо всех этих людей, и мало кто обращает на нас внимания. Ну, не считая некоторых любителей женского пола, считающих необходимым, не отрываясь от дела, сопроводить мое появление не вполне приличными комментариями, и еще одного, которому явно больше понравился Лин. Княжич делает вид, что он временно оглох, и не понимает, в какой именно позе ему порекомендовали предаться плотским утехам. И с кем – тоже не понимает. Кир вообще изображает из себя комнатную собачку – молча трусит возле ноги и лишь ушами время от времени подергивает.

Наконец, нас передают с рук на руки невысокому плотному мужчине в годах, одному из тех, кто в форме, со словами:

– Вот, нашли. Шарились там. Говорят, их ограбили. Эта вот вроде благородная.

Мужчина, прищурившись, некоторое время нас разглядывает, после чего сообщает:

– Ну да, на благородную смахивает. Госпожа, как ваше имя?

– Иоханна Сампонийская, – гордо задрав нос, сообщаю я, – а это мой слуга, Лин.

– Угу, госпожа Иоханна, я пока вас в гостевой шатер определю. А потом решим, что с вами делать. А этот вот со мной пойдет.

– С чего бы это! – возмущаюсь я. – Это мой мальчик, и никуда он с тобой не пойдет. Кто ты такой, вообще, чтобы лишать меня прислуги? А если он мне понадобится, кого мне звать на помощь, кого-то из этих мужланов?

– Да хоть… – пояснил этот, вот даже не знаю, как его назвать. Потому что он такое предложил мне позвать, что я не то, что воспроизвести, я и вообразить такое не могу!

И вот тут я вполне естественно, потому что от всей души, начинаю орать:

– Да как ты смеешь?! Ах ты, тварь! Я хочу поговорить с твоим начальником. Немедленно! Да я…

И на этом месте благополучно затыкаюсь, потому что ну ничего страшного я с ним сотворить сейчас не могу. Вообще ничего! Разве что велеть Киру его покусать? И что после этого? Даже если предположить, что мой жених на это согласиться? Что тоже вряд ли. А ничего. Кира прибьют. Со мной и Лином сделают что-нибудь из предложенного чуть ранее перечня. И при этом совершенно необязательно мне организуют встречу с этим полумифическим начальником.

А потому резко прекращаю орать, морщу нос и пытаюсь выжать из себя хотя бы парочку слезинок. Лин наблюдает за этим с интересом, но не вмешивается. Спасибо и на этом.

Хлюпаю носом. Хлюпается плохо, но стараюсь.

– Не забирайте его, пожалуйста, он мне очень нужен.

– Мы с ним побеседуем, и он вернется.

Мерлин-младший бросает на меня обеспокоенный взгляд, но, естественно, подчиняется грубой силе. Не в том мы положении пока, чтобы протестовать и заявлять о своих правах иным способом. Да и прав-то у нас здесь каких-либо нет.

– А почему это они Лина уволокли, а меня здесь оставили? – интересуюсь я у Кирдыка, едва мы остаемся одни в шатре.

– Он мужчина, – меланхолично отзывается пес.

– И что?!

– Ну, что может интересного сказать избалованная высокородная девушка? То ли дело ее слуга. С ним и поговорить можно по-человечески.

– Это как? – ужасаюсь я.

– По-разному, – уклончиво отвечает Кир.

– Они будут его бить?!

– Сразу? Вряд ли. Просто потолкуют. Не волнуйся, Ханна, он скоро вернется.

Ну да, не волнуйся. Легко ему говорить – он Лина на дух не переносит, а мне этот рыжий мальчишка, может, еще дорог, как память.

– А что это твои подчиненные так на меня подозрительно смотрят? Я как-то не так себя веду? – спрашиваю я. Это второй вопрос, который не дает покоя.

– Немного да, – коротко отвечает пес и начинает задней лапой чесать себе ухо. Я аж засматриваюсь, но все же решаю уточнить:

– Немного в чем?

Кир бросает на меня смущенный взгляд, встряхивается и продолжает пояснение:

– В частности, армия моего отца формировалась не по сословному принципу.

– И что?

– Называя бойцов челядью, ты их оскорбляешь. Возможно, тебя так воспитали, но все же…

Что? Меня только что назвали невоспитанной избалованной высокомерной дурой?!

– Кир! Я не такая!

– Я рад. Ханна, я оставлю тебя ненадолго. Хорошо?

– Зачем?!

– Мне нужно.

– Иди, раз нужно.

Кир гордо удаляется, а я получаю возможность осмотреться и поразмышлять. Шатер достаточно велик – метров десять в диаметре. Не знаю, для каких целей он приспособлен – может, для приема каких-то делегаций. Не понимаю, потому что сейчас, судя по всему, он используется, скажем так, неэффективно. Внутри он практически пуст. Низкая неширокая лежанка, покрытая ковром, маленький кривоногий столик, расписанная цветами ширма, огораживающая отверстие в земле, предназначенное для всяких низменных нужд. Пол перекрыт досками, и лишь у лежанки на полу валяется потертая волчья шкура. Такое ощущение, будто шатер до конца не обустроен. Во всяком случае, здесь столько пустого места, что даже странно. Слишком много места для нас двоих с собакой, которая, к тому же, уже убежала по делам. Тоже мне защитник!

Будем считать, что я осмотрелась.

Вероятно, слишком долго я осматривалась, на размышления времени не осталось, потому что за стеной какой-то новый шум, и чудится, что он имеет отношение к моей скромной персоне.

Даже задумываться не успеваю, как в шатер прошмыгивает Кир-пес, садится у моих ног и шепчет:

– Готовься.

Глава 5

Лин

На подходе к лагерю Кирдыка не то, что пахло. Там воняло! Принцесса была в шоке. Ха! Она решила, что здесь оборудованные по всем правилам сортиры имеются? Или, может быть, думала, что воины не какают? Наивная кирвалионская девочка.

– Ах! Я, кажется, ногу подвернула!

Вот только этого мне не хватало! И чем я смогу ей помочь? Да ничем! Я лечить не умею. Вот разве что только себя, да и то в несложных случаях. Хотел я посмотреть, что там у принцессы с ногой, но вовремя вспомнил, что я нынче слуга и лапать госпожу за щиколотки мне не полагается.

А потом блонда эта ненормальная покапризничать решила. То возьми ее на руки, то не бери – грязный, видите ли. Дура! Я еле сдержался, чтобы не сказать ей все, что думаю об этом спектакле. Да только свидетелей многовато было. Пришлось промолчать.

Наше появление в лагере вызвало оживление. Комментарии были те еще. Я даже загордился блондой своей – вот идет и не краснеет, будто вовсе не про нее все эти непристойные предложения и смачные шуточки. В мой адрес тоже кое-что «приятное» отмочили. В другом месте и в другое время, я, может быть, и подурачился бы. Например, воздушный поцелуйчик шалунишке послал. А потом приложил чем-нибудь неопасным для жизни, но очень неприятным, чтобы неповадно было к магам с такими предложениями обращаться. Но сейчас пришлось сделать вид, что это не ко мне относится, и вообще я глухой.

Наши сопровождающие передали нас невысокому толстоватому дядьке. Наверно, кто-то из командования. Вот почему бы Иоханне перед ним из себя жертву не построить? Хоть бы несчастной для порядка притворилась! Нет, гордо нос задрала, представилась и стоит, будто ждет, что перед ней сейчас в полном восторге на колени будут падать и ручки целовать. Но восторга не было, было предложение. Мне. Пройти куда-то, оставив Ханну здесь вот подождать. Идти мне никуда не хотелось. Как же я блонду свою одну оставлю? То есть не одну, а с собакой, но все равно.

Иоханна была со мной абсолютно согласна и начала активно этому воину возражать. На мой взгляд, резковато. Он ведь и обидеться мог. Но нет, не обиделся. Тоже возразил. Очень жестко. Принцесса слезу пустила и оскорблено потребовала встречи с руководством.

– Будет вам руководство. Но слуга ваш сейчас пройдет со мной.

Я возражать даже не пытался. Понятно ведь, что бесполезно, дядька только еще больше разозлился бы. Привел он меня в большой шатер, а там у стола стоит Кирдык собственной персоной. То есть тот Кирдык, который из прошлого. Когда мы вошли, он скользнул по мне быстрым, но очень внимательным взглядом, а потом вопросительно посмотрел на моего сопровождающего.

– Патруль недалеко от лагеря подобрал двоих. Дамочку и вот этого. Говорят, что ограбили их.

– Впервые слышу о том, что в этих местах разбойники шалят, – заметил Кир и подозрительно так глаза прищурил

– А, может быть, то и не разбойники были, – сделав физиономию поглупее, откликнулся я, – кто знает, господин генерал…

– Полковник.

– Извините, я человек мирный, в военных чинах не разбираюсь. Так вот, господин полковник, может быть, это наемники Совета чародеев на нас напали? До нас доходили слухи, что они промышляют этим, пока руководство не видит.

– Доходили слухи, значит? – Кир усмехнулся хитро так и немного зловеще. – Получается, знали, что напасть могут на вас, но все равно отправились в путешествие без подобающей охраны?

– Пытались родители госпожу мою отговорить, но ее разве убедишь? Настояла на своем. Захотелось ей, видите ли, подругу в соседнем городе навестить. Да еще и вот что придумала – налегке путешествовать. Мол, так мы меньше внимания привлекать будем, и у разбойников соблазна не возникнет нападать. Наивная у меня госпожа. Это ей еще повезло, что грабителей спугнул кто-то, а то не только золото и лошадей забрали бы, но и что похуже сделали. Госпожа-то у меня красавица.

– И кто же их спугнул? – заинтересовался Кирдык. Искренне так заинтересовался. Только меня жуть взяла от этой искренности.

– Не знаю, господин полковник. Молния в небе сверкнула, они испугались и разбежались. Может быть, маг какой-нибудь?

– Маг, значит, говоришь, – задумчиво произнес полковник. – Ты, парень, пытаешься меня убедить, что вас где-то поблизости ограбили, да еще и неизвестный спаситель-волшебник там шумел, а люди мои ничего не слышали?

– Вовсе нет, господин полковник. Не поблизости это было. Мы долго через лес шли, заблудились. Потом вот повезло – на ваш патруль наткнулись. Да вы, если мне не верите, госпожу мою спросите. Она дама благородная, врать не приучена.

Думаю, не поверил он мне. Смотрит и ухмыляется как-то странно. Как будто гадость задумал. Или просто рожа сама по себе такая зловещая у Кирдыка в этом времени?

– Госпожа его вас требует, – подал голос дядька, который меня привел.

– Даже так? Требует, – весело проговорил полковник.

Не понравилось мне его веселье. Зловещее какое-то.

– Как же зовут твою требовательную госпожу, мальчик?

Кто мальчик? Я мальчик? Ну, ёптыть! Нет, ну у меня конечно терпение безграничное может быть, если я очень постараюсь. А я старался. Послал полковнику лихой и придурковатый взгляд в лучших традициях моей мамы и доложил:

– Иоханна Сампонийская, дочь барона Вальдора, владетеля Сампонии. А меня Лин зовут.

– Сампония? Это в двадцати лигах отсюда. Далеко вас с госпожой занесло.

– Так испугались мы, шли долго, заблудились. Сам не знаю, как получилось так далеко зайти, – честно вытаращив глаза, объяснил я.

– И куда же вы направлялись из Сампонии?

Вот тут я очень пожалел, что не изучил, как следует, карту или на худой конец не расспросил нашего Кира о том, что тут и как. Мне и Сампония-то в голову пришла, только потому, что одна из прежних фрейлин Аннет из этого городишки родом была, как раз вот из этих – баронов Сампонийских, семьи не богатой, но благородной, аж до голубых кровей. Откуда мне знать, что тут еще поблизости от Сампонии этой? Куда могла «госпожа» моя направляться?

– Кхм…эээ… ну, леди Селеста в городе, что за лесом, живет. Простите, господин полковник, но, я забыл название, – с самым несчастным видом покаялся я.

– Так может быть тебя по-другому спросить? – ласково так предложил Кирдык.

Ой, что-то мне совсем разонравился этот хрен древнеэррадский!

– Не надо по-другому! Вы мне лучше карту дайте, я вам покажу. Память у меня на названия плохая, ничего не могу с собой поделать.

Нагло вру, честно глядя ему в глаза, и понимаю, что сейчас мне наступит мандоса трындец. Кирдык целую бесконечную минуту меня взглядом сверлил, потом поманил к себе.

Вот честно признаюсь, я почти поверил, что как только подойду к нему, он мне в морду даст. Причем сделает это с большим удовольствием. Но нет. В морду мне не дали. Оказалось, что он меня к себе подозвал, потому что перед ним на столе развернутая карта лежала.

– Показывай, – велел полковник.

Смотрю я на карту, а там всякие стрелки разноцветные, в разных направлениях разбегаются, пометки какие-то… ну и как я должен смотреть? В глазах рябит от этой росписи посторонней. Я чуть так Кирдыку и не сказал. Вовремя сообразил, что пометки эти магическим способом нанесены и я – простой слуга, видеть их не могу.

– Что-то не так? – вкрадчиво спросил Кирдык.

– Я грамоте не очень хорошо обучен, тут буквы мелкие, – пожаловался я и, не иначе как с перепугу, быстро нашел Сампонию, решительно ткнул в точку на некотором расстоянии от нее и прочитал по слогам написанное мелким шрифтом название:

– Да-ла-нум. Точно! Именно так называются земли родителей госпожи Селесты – Даланум. Как же я мог забыть такое простое название? Простите меня дурака, господин полковник! Это все память моя дырявая. Я же…

– И что же подруга благородной Иоханны Сампонийской делает в такой дыре? – перебил Кирдык.

Нет, он мне решительно не нравится! Сам не знаю, как это так меня осенило, но, даже не успев подумать, как следует, я уверенно возмутился:

– Что вы такое говорите, господин полковник? Господин барон с отцом леди Селесты давние друзья. Разве стал бы благородный Вальдор водиться с хозяином какой-то дыры? Даланум не дыра вовсе. Может быть не так велик, как Сампония, но вполне пристойное место. Да вы там наверно просто не были или путаете с каким-то другим местом.

Стою, чушь несу, взгляд уже совсем дурной стал. Ну, думаю, сейчас полковник велит меня под белы ручки и в пыточную. Чтобы врать неповадно было. Но нет, повезло мне – он удовлетворенно усмехнулся.

– Ладно, идем, пообщаемся с твоей госпожой. Нельзя заставлять даму ждать.

Это что это получается? Он меня подловить на лжи хотел? А что было бы, если бы я не возразил? Получается, не дыра этот Даланум? Или наоборот, дыра и он так обрадовался, что я попался? Вот сейчас как учинит нам с Ханной допрос по всей форме! Если так, то мне главное к принцессе поближе подобраться и в случае чего тут же нас телепортировать куда подальше из лагеря этого.

Иоханна

– Ну и кому я здесь понадобился? – слышу я знакомый голос и вздрагиваю. Полог шатра поднимается, и в помещение входит Кирдык, сын Кардагола Шактигула, «всего лишь один из его офицеров». Входит в сопровождении двух телохранителей. Входит… Это слово не вполне отражает способ передвижения полковника в пространстве. Влетает – точнее. Врывается – тоже подходит. Прискакивает – ну, немного слишком.