Сновидцы

– А сколько сейчас времени? – спросонья спрашиваю я.

– Шесть утра, – отвечает Ральфи. – И как спалось? Сны были яркие?

– В основном, – уклончиво отвечаю я.

Вспоминаю, как бежала, падала, как меня трясло. Боюсь даже представить, что я здесь натворила. Моргаю, чтобы сфокусировать взгляд, и осматриваю комнату, ищу доказательства ночного буйства. Но вокруг все целое.

– В том-то все и дело, малышка, – понимающе подмигивает Ральфи. – Твои показатели во время быстрого сна намного превышали норму, но даже палец не пошевелился! – Он, не скрывая радости, ухмыляется и шлепает себя по коленям. – Спала сном младенца! Ну, довольна?

Эту новость я ждала последние шесть лет. Я ее буквально вымолила. Улыбаясь, охотно даю ему «пять». Но если честно, боюсь поверить, что это так. Кошмар казался таким настоящим, а монстры – такими живыми…

– И такая реакция на этот препарат обычна? – интересуюсь я.

– Спать, неподвижно лежа в кровати? Для этого и придумали «Дексид».

– А как же сны?

Ральфи на секунду задумался.

– Знаешь, я не должен это обсуждать, если только между нами…

Я поклялась, что буду молчать, и дала слово скаута.

– Помнишь, я сказал, что есть еще пациент, который видит сны? Так вот – вас только двое. Довольно странная реакция во время фазы быстрого сна. Ни у кого больше мозги так себя не ведут. У тебя даже лобная доля светилась!

– Это плохо? – спрашиваю я, широко раскрывая глаза. – Наверное, плохо.

Ральфи смеется и качает головой:

– Вовсе нет. Зато парню, который всю ночь пялится на результаты сканирования мозга, не так скучно. Это сны, детка. Ты всегда их видела. И никакое лекарство это не изменит. Всего лишь сны.

Ральфи встает и начинает громыхать по всей комнате, складывая распечатки, возится с приборами.

– Честно, Сара, это ведь здорово! Еще пара ночей под наблюдением, чтобы точно понять, что «Дексид» тебе подходит, и потом, если повезет, тебе больше никогда не придется лицезреть мою мерзкую рожу.

Он растягивает себе щеки и трясет ими, как желе.

– А мне твоя рожа нравится, – отвечаю я. А сама мысленно добавляю: «По крайней мере, она с глазами».

Хотя Ральфи прав. Это здорово! Таким результатам нужно радоваться. Думаю, годы разочарований сделали из меня трусиху. Но на этот раз не надо смотреть дареному коню в зубы. И я пытаюсь не смотреть.

После того как меня отключили от всех приборов и я смыла с волос гель, собираю вещи и иду на улицу ждать, пока меня заберут. На голубом небе ни единого облачка, а легкий ветерок холодит кожу. Я в принципе больше люблю день, а это утро дарит чувство смутной тревоги. Оно чересчур яркое, чересчур идеальное.

Оно слишком похоже на затишье, после которого грянет буря…

Глава шестая

– Давай только не будем подсаживаться на эти объяснительные, – говорит мама серьезным тоном взрослой женщины. И подмигивает, передавая мне свернутый листок.

– Мам, ты хоть раз писала записку в школу, что я опоздаю, в другие дни, кроме стационарных? К тому же, если Ральфи прав, моя карьера актрисы ярмарочного балагана уже катится под откос.

Мама хмурится.

– Я все равно не уверена, Сара, – признается она. – Понимаю, ты хорошо выспалась, но лекарства, на мой взгляд, – это не выход.

– А песни выть, значит, выход? – спрашиваю я, закатив глаза.

– Это несправедливо! – хмурится мама. – Ты сдалась после двух встреч с доктором Рави. Я уверена, что есть эффективные способы, которые могут помочь, если постараться и довести курс до конца. Я хочу сказать: на самом деле постараться. Не всегда лучший вариант – накачивать себя лекарствами.

Я сверлю маму взглядом. У меня имеются собственные опасения насчет того, что повлекут за собой события прошлой ночи, но слышать, как она озвучивает мою невысказанную тревогу, нет сил, и я взрываюсь:

– Ты шутишь?! После шести лет кошмара доктор Эриксон в конце концов находит лечение, которое позволит мне жить нормально, а ты предлагаешь от него отказаться, искать что-то еще?

Глаза матери расширяются, и, капитулируя, она поднимает руки.

– Дорогая, конечно, я не это хочу сказать. Просто напоминаю, что в последний раз, когда ты пробовала сильные лекарства…

– Я не забыла, – перебиваю я, с каждым ее словом мое раздражение нарастает. – Это у меня обездвижило челюсть вместо тела. А до этого, помнишь, выпали все волосы? Я-то помню… Ведь это было со мной. Это все происходит именно со мной! Я не двигалась всю ночь, впервые, так что уж простите, если пытаюсь просто радоваться. И я хочу сказать: на самом деле пытаюсь.

Я отвечаю маме ее же словами, что заставляет ее вздыхать, но я дожимаю:

– Наклевывается шанс жить как нормальный человек, измениться, чтобы твою дочь не считали чокнутой психопаткой, а ты меня не поддерживаешь ни капельки. Разве этому тебя учат на психологических тренингах? Если да, я бы попросила деньги вернуть обратно.

Мама хочет взять меня за руку, но я отталкиваю ее. Тогда она кладет руку мне на колено и смотрит через лобовое стекло на залитый солнцем день.

– Ты не чокнутая, – тихо говорит она.

Может, и нет, но даже по моим меркам веду себя явно как капризный ребенок…

Какое-то время сидим в машине молча. Болезнь изменила не только мою жизнь. Я это знаю. Сомневаюсь, что за все эти годы мама хоть раз поспала нормально. Счета от врачей, лечение не помогало, еще и отец свалил, когда мне было двенадцать. Мать страдала не меньше моего. Но она никогда не давала мне повода почувствовать себя обузой, хотя я понимаю, что так и есть.

– Может быть, я смотрю не под тем углом, – внезапно заявляет она. – Может быть, в случившемся с Джиджи и ее родителями есть положительное. Может, наш луч надежды – «Дексид»? – Я разворачиваюсь к ней, мама выжимает улыбку. – Мне просто страшно, милая. Прости…

– Мне тоже, – признаюсь я, опустив плечи. Наклоняюсь к ней через сиденье, обнимаю и шепчу на ухо: – Стыдно и страшно.

– Знаю. – Слова застревают у нее в горле. – Лучше бы это случилось со мной…

Слезы щиплют глаза, и, пытаясь подавить всхлип, я смеюсь:

– Нет, нет! – и трясу головой. – Я утром ресницы накрасила! Нельзя реветь.

Мама всхлипывает.

– Ты должна выглядеть на все сто! Меньшего мы допустить не можем. – Она достает из сумочки салфетку, протягивает мне. – Не переживай. Не важно, потекла тушь или нет. Ты выглядишь отлично.

– Естественная красота, – усмехаюсь я.

– У тебя хорошие гены. – Мама хлопает ресницами и взбивает прическу. – Не то что у бедняжки Джиджи, – добавляет она, и ее кокетство становится смертоносным. – Я и позабыла, какую работу пришлось проделать ее матери. Не пройдет и десяти лет, как Джиджи будет сидеть на ботоксе и по третьему разу перекраивать нос.

– Мам! – У меня отвисает челюсть. – Что бы на это сказали те, с кем ты медитируешь в кругу?

– Да ладно! – отгоняет она мое напускное беспокойство. – В ту секунду, как семейство Макдоналдов стало угрожать моей дочери, мой круг превратился в огненное кольцо.

Я целую ее в щеку.

– Мне надо идти, – отстегиваю ремень безопасности. – Доктор Гордон терпеть не может, если меня нет на месте. Кто тогда остановит Тессу, когда она будет взрывать химкабинет? Спасибо за записку, мам. Ты лучшая!

Я выпрыгиваю из машины и машу ей вслед.

Стою перед школой. Воспоминание о вчерашней стычке с Джиджи пульсирует под фантомным отпечатком на левой щеке. Думаю об уродских монстрах из ночного кошмара: интересно, они пугают больше или меньше, чем то, что, черт возьми, уготовила мне сегодня Джиджи? Пытаюсь отделаться от картинок безликих чудовищ и уже знаю ответ.

– Ха! – озвучиваю его вслух сама себе. – Кое-чего я боюсь больше, чем Джиджи…

Смеюсь над нелепостью всей ситуации и направляюсь в класс. Решаю проигнорировать главный вход и воспользоваться менее популярными Западными воротами – они ближе к лабораториям. Охрана, конечно, должна закрывать все двери, кроме центральных, хотя они обычно забывают. Но когда я подхожу, дверь не поддается.

– Ну давай же… – ворчу я, дергая ручку. Безрезультатно. Мироздание пакостит мне всеми доступными способами. Это меня достало, и я пинаю дверь, произнеся такое слово, которое приличным девушкам даже знать не пристало.

– Эй, полегче! – слышу голос из-за спины. – Сама опоздала, а виновата дверь?

Разворачиваюсь и замираю. Сумка соскальзывает с плеча и падает на землю. Прислонившись к пустой велосипедной стойке, стоит Уэс Нолан. Губы изгибаются в полуулыбке, идеально сочетающейся с искрящимися зелеными глазами. Слегка выгоревшие каштановые пряди эффектно растрепаны, словно он только проснулся, и за исключением идеально неидеального носа с горбинкой единственный формальный изъян – крошечный шрам над правой бровью. Это можно простить: он привлекает к глазам больше внимания. Ведь когда в них смотришь, все пропало… Если бы Уэс не был так настроен против социальной лестницы старшей школы, он бы легко попал на ее вершину.

– А, привет! Ты меня напугал.

– Это понятно. – Он сверлит меня взглядом.

Уэс – яркий представитель выходцев из Ирландии, я же – стопроцентная ассимилированная американка: чуточку от голландских завоевателей, немного от латиноамериканцев, все это щедро разбавлено кровью жителей Юго-Восточной Азии. Я прекрасно знаю, как взять себя в руки, но его пристальный взгляд заставляет меня принимать близко к сердцу любую мало-мальскую несуразность собственной внешности. Едва заметный неправильный прикус, который я иногда прячу, слегка вытягивая губы, нос шире стандартного, что не позволяет считать его совершенной пуговкой – а именно к этой форме так стремятся пластические хирурги… Мое лицо – и все, что ниже, – просто пылает.

– Что ты здесь делаешь? – умудряюсь просипеть я.

– Тебя жду, – признается он приятным низким голосом. Потом откидывается назад, прищуривается, а его взгляд пронизывает меня насквозь, до неприличия.

Я громко вздыхаю. В животе пульсируют электрические разряды, а на руках встают дыбом волоски. Пытаюсь сглотнуть, но мой рот, похоже, больше не вырабатывает слюну. Прижимаюсь спиной к двери, ощущая спасительную боль от дверной ручки, которая уперлась мне в бедро. Может, хоть это убережет меня и я не лишусь чувств, словно какая-то дурочка из девятнадцатого века. А если я все-таки грохнусь в обморок, будет ужасно, если Уэс меня подхватит?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.