Победителю – любовь и жизнь

В кабинете стало тихо. Каждый из присутствующих вспомнил, что помимо работы у него есть дети или даже внуки. И не исключено, что завтра может пропасть родной человек. Как дальше жить, понимая, что, возможно, это случилось из-за тебя. Детям в этой жизни проще, нежели взрослым. Их открытость служит защитой от внешнего воздействия. В жизни взрослых слишком много условностей, негласных правил и запретов. Взрослый человек не имеет права на проявление своих чувств, эмоций. Но наступает пора, когда человек не может держать это в себе, и тогда он идёт на конфликт с сослуживцами, руководством, или срывает злость в семье. Очень важно вовремя почувствовать это и найти выход эмоциям другим способом. К сожалению, многие взрослые ищут разрядку, накачивая свой организм спиртным. Но всегда вслед за такой разрядкой приходит похмелье. Людям в погонах запрещены любые проявления чувств, но иногда, и они оказываются бессильны. Например, в подобных ситуациях очень важно не сорваться, не искать лёгких путей разрядки, а попытаться, взяв всю свою волю в кулак, хладнокровно оценить ситуацию и принять правильное решение. Сегодня большие и маленькие начальники, от действий которых зависели жизни детей, сумели собраться и принять грамотное решение. Предложение Волкова все поддержали, вице-мэр обещал завтра решить финансовую сторону вопроса, генерал поручил своему помощнику организовать пресс-конференцию и вменить в обязанности майору милиции Волкову осуществлять контакты с прессой. Все присутствующие обрадовано зашумели, выражая своё одобрение. Никто не хотел общаться с журналистами, впрочем, как и сам майор. Но такова жизнь взрослых, что крайним всегда выбирают того, кто умеет работать, но не умеет ловчить и, в нужные моменты уходить в тень. Впрочем, если операция закончиться успешно, то Волкова в тень отодвинут более изворотливые чинуши, грудь которых, как им самим кажется, создана для ношения правительственных наград. Всё это прекрасно понимал майор, но ему было всё равно, он относился к тем редким «могиканам», которые работали не за награды, а по долгу службы.

Совещание закончилось, когда на улице уже серело. Начальство разъехалось на «Волгах» и иномарках, забыв предложить Волкову подвезти его домой. Тот к такому уже привыкший, не торопясь, пошёл домой, благо жил в пяти кварталах от управления. На улице было морозно, но свежо. После душного, заполненного клубами табачного дыма кабинета дышалось легко, и майор остановился у ночного киоска, решив купить бутылку пива. Получив свою любимую «Балтику», он уже собрался сделать добрый глоток, как его крепко сзади взяли за локотки.

– Нехорошо нарушать общественный порядок. – Произнёс мужской голос, и Волкова чужие руки развернули на 180 градусов. На него, ухмыляясь, смотрели два молоденьких сержантика постовой службы. – С виду, такой интеллигентный, а, смотри, налакался хуже бомжа. Придётся гражданин хороший проехать с нами, в медвытризвителе вас и отмоют, и кроваточку дадут.

– Слушай, а, может, не будем везти его в «вытрезвиловку», оттуда на работу сообщение пришлют?

Сержанты перед Волковым разыгрывали старый, как мир, сценарий доброго и злого милиционеров, преследуя единственную цель: запугать «нарушителя» и подтолкнуть к мысли о взятке. Волкова бесило то, что такие щенки, как эти формируют в сознании людей образ взяточника– милиционера. Он всегда ставил таких подонков на место.

– Да нет, ребята, я готов проехать с вами в медвытрезвитель, только вы представьтесь и предъявите документы.

– Нет, ты только посмотри на него, он и права свои знает. Не знает, бедный, одного, что документы у нас не в кармане, а на поясе висят. Они слаженно, сразу видно стало «боевой опыт» достали резиновые дубинки, но майор их опередил. Сержанты спешили, на них смотрело вороненое дуло пистолета.

– Мужик, ты чего, мы пошутили, убери пушку. Давай по мирному разойдёмся. – Испуганно затараторил «добрый».

– Давай, – согласился майор – вы представляетесь, вместе едем в ваше отделение, вызываем начальника ДПС, и вы пишете рапорт на увольнение. Пока он это говорил, «злой» попытался обойти его сзади, но Волков этот манёвр заметил, и, не оглядываясь, левой рукой приложился к почкам постового. Тот, охнув, повалился на тротуар. Майор предъявил им своё удостоверение и по их же рации вызвал дежурную группу ГУВД. Настроение было безнадёжно испорчено. Он, как никогда ясно, понимал, что такие «защитники правопорядка» сделают всё возможное, чтобы премиальные оставить в своих карманах. Домой он пришёл, когда на улице уже было светло. Жена и дети готовились в школу и на работу. Обычный, весенний день, не спеша, вступал в свои права и его абсолютно не касались проблемы и заботы людей. Он им давал надежды, приносил горе и разочарования, равнодушно смотрел, как отбирают чужие жизни. Он давал право на свет, на жизнь, и этого вполне достаточно.

Глава 5

Игорь готовит месть

Уже вторую ночь Игорь не мог уснуть. Он долго ворочался в постели выходил на кухню и, тайком, прикладывался к отцовскому коньяку. Вечером мама, видя терзания своего ненаглядного сыночка, в шутку упрекнула отца: «Что, разве тебе сына не жаль? Сказал бы своим парням, и они этого гавнюка с землёй смешали». Отец, добродушно рассмеявшись, объяснил ей, что Игорь должен уметь за себя постоять. Сам он, выросший на улице, рассчитывал только на себя. Рос без отца, но мама уделяла сыну мало внимания. Как говорил про неё отец Игоря: « Она всё своё время тратила на устройство личной жизни». Образование отец получил в детской колонии, куда попал по малолетке за уличную драку. Освободившись, он, с себе подобными, все дни напролёт проводил на барахолке. Как хвастался сыну, каждый день он приносил домой не меньше червонца. В то время на десять рублей можно было оторваться на полную катушку: бутылка пива стоила пятьдесят копеек, мороженое: от десяти до двадцати копеек, а на рубль можно было от пуза наесться в любой забегаловке. Они с ребятами долгое время помогали продавцам, таскали за ними тяжёлые баулы, в случаях отлучки, приглядывали за товаром, помогали раскручивать лохов. Они разыгрывали целые сценки для покупателя-простака, чтобы втулить ему товар втридорога. Тридцать процентов от наценки продавец отдавал пацанам. Со временем Юрий Петрович накопил немалую сумму и начал потихоньку приторговывать. Он был своим, и местная братва поначалу его не трогала, а потом он скорешился с их бригадиром и они начали крутить общие дела. В результате, когда «Союз нерушимый» распался, барахолку они взяли под себя. Теперь у старшего Козубова торговля процветала. Они с партнёром даже пробовали пройти в депутаты, но не получилось. Сына он любил, но не баловал, считая, что тот должен рассчитывать только на себя, и уметь за себя постоять. В то же время его парни следили, чтобы Игоря никто не обижал. Юрий Петрович для себя решил, что сын должен с обидчиком разобраться сам. Но, если попросит его, то он даст в помощь Корявого. Он знал, месть приносит удовлетворение в том случае, когда ты сам её совершаешь. Он, как и сын, был мстительным. Подолгу вынашивая планы, и исподволь унижая и растаптывая обидчика, он получал, несравнимое ни с чем, чувство удовлетворения. Игорь знал, что на помощь отца он может рассчитывать, но ему хотелось унизить Андрея самостоятельно и в присутствии Алеси и одноклассников. Он отдавал себе отчёт в том, что немного побаивается соперника. Эго его беспокоило, но об этом отцу говорить не стоило. Тот мог поднять его на смех и, хуже того, стал бы к нему относиться снисходительно. Игорь поначалу хотел достать так придирками Андрея, чтобы тот сам бросился на него. Но, вполне вероятно, он мог его вызвать на дуэль. Игорь не был в этом уверен, зная, что Блазнюков директора побаивается, но дуэли он побаивался.

– Но если он действительно влюблен в Алесю, – думал Игорь, – то можно их выследить и попросить Корявого поприставать к Алесе. Если Андрей и рискнет заступиться, то ему мало не покажется. Нет, никто этого не будет видеть, а они промолчат.

Здесь Игорю пришла в голову великолепная идея, которая заключалась в том, что Блазнюкову надо устроить встречу с Наташей, смазливенькой секретаршей отца. Наташа к нему относилась хорошо и могла бы отлично разыграть случайную встречу и «пылкую любовь». Ему надо будет взять фотоаппарат, спрятаться в Наташиной квартире и сделать пару снимков «впюблённой» пары. Потом подсунуть фотки Андрею в учебник и сделать так, чтобы их увидела Алеся. Потом можно будет попросить Корявого прийти в школу и повыступать в качестве «брата». Игорь размечтался и совсем забыл про сон. Он ярко представлял, как «братец» залетает в класс и с ходу наезжает на Андрея, тот, конечно, теряется и начинает оправдываться. Алеся всё это видит. Да! Пусть Корявый с фотографиями придёт, и по ним «узнает» коварного обольстителя. Пару затрещин и морально сломленный дружок вызовет в подружки, по крайней мере, пренебрежение. Девчонки начнут обсуждать инцидент и, в свою очередь, поднимут на смех и Андрея и Алесю. Почувствовав своё одиночество, она с удовольствием ответит на его знаки внимания. Игорь даже не почувствовал, как напряжение спало, и он провалился в глубокий сон.

– Извините, но она первая ко мне пристала.

– Ты хочешь сказать, что моя скромная и целомудренная сестричка прельстилась на такое как ты ничтожество. – «Братик» разбушевался не на шутку. Ему это представление предоставляло огромное удовольствие. Растерянность этого одноклассника Игоря, настороженное любопытство девочек, довольный вид Игоря заставляли его ещё суровее нападать на паренька. Тот, однако, оправился быстро и попытался «братика» вывести в коридор для разборок, что ещё больше «разозлило» гостя.

– Куда это, пойдём-выйдем. Стыдно стало, а когда с бедной девушкой забавлялся, не было стыдно? Она же немного ненормальная и только с виду кажется взрослой, а на самом деле ей всего тринадцать лет.

Игорь не сдержался и хохотнул в кулак. Услышала бы это Наташа, Корявому бы мало не показалось. Он осмотрелся вокруг и отчётливо прочитал на лицах одноклассников жалость к несчастному Андрею. Но не жалости добивался Игорь, а презрения. «братику» надо ещё больше наседать на жертву, а посему ему надо «помочь». Игорь решительно протиснулся сквозь толпу и, взяв огромного «братика›› за рукав, произнёс:

– А может, вы ошиблись? И почему, собственно, вы пришли в нашу школу?

Корявый почувствовал, что необходимо изменить тактику и, достав пачку фотографий, бросил их Игорю.

– Знаешь что, парень, мне не надо скандала, и ты за этого гадёныша не заступайся, а посмотри, что он сделал с моей дорогой сестричкой.

К счастью для Игоря, его план в части скрытного фотографирования Наташа не одобрила, а попросила достать хороший снимок Андрея. Она хорошо владела компьютером и за пару дней, с помощью цветного принтера и мелованной бумаги, изготовила такие фотографии, что когда он их увидел, то опешил. Подделкой даже не пахло: зареванная Наташа и Андрей с плетью в руках, Наташа, на коленях стоящая перед грозным Андреем. Вариантов было очень много, но Игорь решил, что для правдоподобности надо две-три. Когда он всё-таки уговорил Наташу познакомиться с Андреем, то тот дальше пары вежливых фраз не пошёл, а ретировался с места знакомства со скоростью курьерского поезда. Наташа долго ему хохотала вслед, а затем сказала подошедшему Игорю: «Хотела бы я дружить с таким парнем. От него пахнет надежностью и верностью. Зря я ввязалась в это дело».

Увидев фотографии, Андрей застыл, как изваяние и, похоже, потерял над собой контроль. Он бросился к «братику» и попытался вырвать фотографии с рук, но тот был начеку.

– Наконец-то совесть пробилась, а ты думал, что за неё некому заступиться? Хорошо, товарищ подсказал камеру установить, а знаешь, во сколько она мне обошлась? Триста баксов, вместе с фотками. Я хоть и не жадный, но если при всех обещаешь с ней больше не встречаться и компенсируешь мой материальный и моральный ущерб, то я их уничтожу. На Андрея жалко было смотреть: растерянный, готовый разреветься, он только согласно кивнул головой и замер. На него с презрением смотрела Алеся.

– Алеся, я ни в чём не виноват. Ты мне веришь? – Но та молчала, потом отвернулась и спросила одноклассников: – Кто из вас готов терпеть это ничтожество? Надеюсь, вы все меня поддержите, и мы ему объявим бойкот. А, ещё лучше, пошёл бы ты, Блазнюков, отсюда подальше и чтобы никогда и никому из нас не смел на глаза показываться.

Униженный, растоптанный, уходил из школы Андрей, а Алеся, незаметно для всех взяла Игоря за руку и прошептала: «Извини меня и, давай дружить». А потом голосом мамы: «Пора вставать сынок».

Игорь собирался в школу со смешанным чувством надежды и разочарования. Ему было очень жаль, что это, всего лишь сон, но который можно воплотить в действительность. Наверное, впервые за месяц, он шёл в школу с радостью, зная при этом, что такое состояние у него может быть бесконечно долго и, что время подготовки может лететь незаметно.

Глава 6

О том, как плохо одним мужчинам в доме

– Мужчины! Подъем! – Бодрый голос Ирины Владимировны вырвал Игоря с мягкой дрёмы и бросил в ванную комнату. Проходя мимо напольных часов, он заметил, что семи ещё нет.

– Мам! Так семи ещё нет. Ты зачем нас так рано подняла?

– Дима, вставай! Вы же хотели остаться на хозяйстве одни. А я сегодня в командировку уезжаю. Прямо с работы. Так что готовьтесь, принимайте дела по хозяйству.

– А что там передавать? Ты же не на месяц уезжаешь? – отец уже встал и ходил по кухне. Вид у него был далеко не бодрый. Андрей так и не понял, что вчера родители легли очень поздно, дожидаясь его из театра.

– Андрей, пока есть время, расскажи, как вчера время провёл? – мама подошла к нему и нежно провела рукой по непослушным со сна вихрам. Она смотрела на него и думала, что время летит очень быстро. Ещё вчера, казалось, он не засыпал без вечерней сказки, ходил с ней на детские утренники в институте, а теперь юноша, приходящий за полночь после свидания. Они с Димой в молодости мечтали иметь много детей, но рождение сына принесло с собой целый ворох болезней. Потом этот извечный квартирный вопрос… А теперь сын – взрослый, и ей придётся мириться с тем, что в его жизни она уже не самая любимая.

– Мама. – отвлёк от грустных размышлений голос сына. -А ты когда первый раз поцеловалась?

– И мне это тоже интересно. – поддержал сына подошедший отец. Рядом с сыном он выглядел постаревшим, но с таким же выражением лица, чем-то неуловимо делавшим его похожим на Андрея. Все говорили, что сын похож на неё и добавляли, что это принесёт ему счастье. Ирина Владимировна искренне верила и надеялась на лучшее. Ей очень хотелось, чтобы рядом с сыном всегда находилась умная, добрая и хорошо понимающая Андрея девушка.

Ну, мам, ты сегодня какая-то рассеянная. Тяжело вспомнить?

– Совсем не тяжело. Дима, ты, когда меня повёл на концерт Макаревича? Мы тогда были, по-моему, в девятом классе? Ну да, в марте 1978 года мы с отцом впервые поцеловались.

– А до меня ты не целованной ходила? – заулыбался Дмитрий Борисович – У тебя же была «любовь» с этим, как его, а, вспомнил с Кудуюшкиным. Ты, наверное, из-за фамилии с ним перестала дружить?

– Во-первых, не из-за фамилии, а по твоей милости. Можно сказать, ни за что парня поколотил. Во-вторых, с ним, из-за тебя же, я ни разу не целовалась. И в-третьих, хватить обо мне, ты лучше сыну устрой допрос. Шутка ли, родители полночи места себе не находят, а он их даже не замечает.

– Сынок, действительно, расскажи, как вчерашний вечер прошёл?

Андрей внимательно посмотрел на них, вспомнил, что вчера даже не заметил: ждали ли его родители, или нет, и ему стало стыдно. Он подошёл к маме и потёрся носом о её плечо – это был семейный знак примирения. Затем приобнял отца, и начал свой рассказ, но мама перебила:

– Ребята, я вас в такую рань не для этого подняла, давайте за уборку. Не могу, да и не хочу оставлять вас на неделю в таком беспорядке. – Отец удивлённо осмотрелся вокруг, ему, как и Андрею, казалось, что в их квартире идеальная чистота, но ни один из них не осмелился сказать об этом хозяйке. Переглянувшись, они разошлись по давно определённым комнатам и принялись «наводить блеск», как про себя называли они совместные уборки. Выгребая различный хлам из шкафчиков в коридоре, Андрей рассказал о вчерашней встрече. И если отец молчал, то мать требовала детального описания всего увиденного. Услышав, что старшая сестра помогала Алесе собираться в театр, потребовала рассказать о семье Алеси. Андрей ничего не знал о её родителях, но считал, что они тоже хорошие, о чём и признался родителям. Отец рассмеялся, а мама искренне обрадовалась. Почему-то мамам, особенно тем, у которых нет дочек, хочется видеть постоянное проявление внимания со стороны своих сынов. Они не задумываются над тем, что очень часто ребята стесняются проявления своих чувств, считая их неподобающими настоящих мужчин. Где-то в глубине души каждого ребёнка присутствует постоянная тяга к матери, но, скрывая её под показной грубостью, они этим самым приносят ей огорчение. Ирина Владимировна знала, что сын к ней относится хорошо, но ей хотелось, чтобы он, как в детстве, постоянно требовал её внимания.

И сейчас, услышав «тоже хорошие» почувствовала, как её настроение подымается, и нежелание ехать в командировку уступает место надежде на знакомство с подружкой сына. Она даже начала что-то напевать, чем вызвала у мужа бурную радость.

– Ну, мать, ты даёшь! Не пойму, чему ты радуешься, то ли предстоящей командировке, то ли наведению порядка в квартире. А может тому, что целую неделю тебе не надо торчать на кухне? – Но, увидев на ресницах жены слёзы, отец замолчал. Он знал, что за сильным характером жены прячется дикая привязанность к сыну. Она всегда чего-то опасалась и, хотя, он за собой наблюдал похожее чувство, разница была в том, что если у него это проявлялось, иногда очень неуместно, то жена прятала страх за ребёнка очень глубоко. Она хотела быть строгой и справедливой, но не добренькой, не «клушей», как снисходительно называла своих подруг.

– Мама, ты чего? – забеспокоился Андрей, почувствовав какую-то возникшую напряжённость. Он подошёл к матери, приобнял её. И заглянул в глаза. Забыв о своих установках. она обняла сына, и громко разревелась. Материнское сердце, как чуткий барометр, било тревогу, она не говорила мужу, что пыталась отказаться от этой поездке, что директор института имел с ней серьёзный разговор, Ирина Владимировна даже хотела написать заявление на увольнение по собственному желанию, но подруги отговорили. И даже эта утренняя уборка, в первую очередь, нужна была как средство успокоения.

– Андрей, давай приготовь нам завтрак, а то мама про свои обязанности уже стала забывать. – и, когда сын ушёл на кухню, заглянул с тревогой в мокрые глаза жены – Что с тобой? Ох, не зря я о тебе беспокоился. У тебя на работе всё в порядке? Всхлипывая, и утирая глаза подолом майки мужа, Ирина Владимировна рассказала ему обо всех своих терзаниях и переживаниях. Призналась, что даже хотела уйти с института.

– И ходить тенью за маленьким ребёнком, да? Быть всегда рядом с ним, в школе, на улице, во время очередного свидания. А ещё считаешь, что у тебя сильный характер. Сама говорила про меня, как про маниакального перестраховщика. Согласен, но даже я иногда могу брать себя в руки. По крайней мере, мыслей об увольнение у меня не было. И ещё, а меня ты в расчет не берёшь? Я не способен уберечь нашего ребёнка?

Ирина Владимировна вытерла рукой глаза, обняла мужа:

– Прости, пожалуйста, не знаю, что на меня нашло. Я сама себе удивляюсь, ни разу такого не было. Ты прав, а у меня, наверное, «клушин» характер. Не беспокойся, я возьму себя в руки. Но уборку всё-таки закончим.

Здесь Дмитрий Борисович окончательно успокоился, так как только его жена могла после слёз и истерики думать об уборке. Они с удвоенной энергией принялись за уборку и, когда Андрей позвал к столу, почти всё закончили. Сын, чувствуя настроение матери, превзошёл сам себя: приготовил горячие бутерброды, сервировал стол, нарезал ломтиками лимон, и торжественно водрузил посреди стола бутылку вина.

– А это ещё зачем? – удивлённо спросила мама, но отец решительно её оборвал:

– Молодец, сынок. Надо отметить твое успешное первое свидание. А ты, мать, радуйся, что сын так о тебе заботится, ведь он вино достал для тебя, как гарант уверенности в будущем. Да, сын?

– Просто хотелось сделать вам приятное, я думал, что мама расстроилась из-за вчерашнего. – Тут родители наперебой начали его успокаивать, а когда спохватились, то стало ясно, что отец и сын уже опаздывают. Прощание получилось скомканным, на ходу.

Уже в троллейбусе Андрей вспомнил, что так мать и не поцеловал: «Ладно, со школы на работу позвоню и исправлюсь».

Троллейбус ехал до ужаса медленно, скрипя и подолгу стоя на каждой остановке, зато время летело бешеным галопом. Андрей с ужасом подумал, что к дому Алеси не успевает, тем не менее, выскочил на очередной остановке из плетущегося троллейбуса и помчался через подворотни и дворы. Там, прождав минут десять, понял, что она уже в школе и помчался обратно на остановку. Как всегда, согласно Закону Подлости, транспорта вообще никакого не было. В результате он попал в школу к концу первого урока.

Глава 7

Алеся исчезает

Эх, школа-школа… И кто только придумал эти, никому не нужные уроки, придирки учителей и многое другое, что сопутствует «школьным годам».. .

–Школьные годы чудесные,– с иронией напевал Игорь Козубов. Он терпеть не мог школу, своих одноклассников, учителей. Учёба ему давалась с трудом, а если точнее– то он и знания были несовместимыми. Лень, постоянное желание выделяться вели Игоря в, обратном знаниям, направлении. Впрочем, в этом он был не одинок, большинство его одноклассников были такими же. Поэтому его раздражал Андрей, к Алесе он относился со странным чувством любви и ненависти. Почему-то на первом уроке Алеси не было. У Игоря друзей не было, тех, кто возле него постоянно ошивался, он называл по-другому. Иногда он ловил себя на мысли, что Андрей мог бы ему стать лучшим другом, но.... Как любил говорить отец: «Двум медведям в одной берлоге не ужиться». А после дуэли и бессонной ночи размышлений он решил – из них останется один: в классе, городе или вообще в этом мире. Остатки уважения к Андрею сменились лютой ненавистью, замешанной на мстительности. Игорь настолько увлёкся своими размышлениями, что не сразу уловил изменение настроения класса. Все сидели почему-то тихие и взволнованные, а у доски стоял Валерий Николаевич, и выжидающе смотрел.

–Андрей, ты же по соседству с Сосновской живёшь, сегодня видел её? – Андрей замялся, и директор это понял.– А, вообще, ты, когда с нею встречался последний раз?

–Вчера вечером, а сегодня её не видел, хотя минут пять стоял у её дома. Игорь хотел что-то вставить про жениха и невесту, но ощутил тяжёлый взгляд директора и промолчал.

–Ребята, если что-нибудь узнаете об Алесе, сообщите мне,– фразу директор закончил уже в дверях. В классе стало шумно, ученики, забыв о Екатерине Викторовне, начали бурно обмениваться мнениями.

–А может никуда она и не исчезала,– притворно сочувствующим голосом произнесла Наташа.– А просто у подружки заночевала и проспала. С кем не бывает.

–С тобой может и бывает, наверное, не единожды оставалась ночевать у «подружки».– Последнее слово Ира, всегда сидящая на уроках с Алесей, произнесла таинственным шёпотом.

–Как будто ты пай-девочка,– послышался девичий голос с задних парт. И понеслось. Забыв об исчезновении Алеси, не обращая внимания на учительницу, девочки устроили шумную перепалку. Ребятам поначалу было смешно; но потом, опасаясь повторного прихода директора, принялись успокаивать наиболее воинственных «амазонок». Наконец класс успокоился и только сейчас с испугом вспомнили об учительнице. К их величайшему изумлению, Екатерина Викторовна спокойно улыбалась:

– Ну, что, пообщались? А теперь перейдем к новой теме.

На перемене вся школа, разбившись на группки, шушукалась в коридоре. Все видели родителей Алеси, когда те выходили из директорского кабинета. Мама шла с опухшими от слёз глазами, а у отца на бледных щеках ходили желваки. Кто-то сообщил, что милиция так быстро заявления не рассматривает. Игорь, как и большинство одноклассников, беспокоился об Алесе, но, когда смотрел на Андрея, так и хотелось проехаться по его отношениям с Алесей. Андрей, в свою очередь, волком смотрел на Игоря. Наверное, он, единственный из школьников, был уверен, что Алесю похитили, и что не обошлось без Игоря. Ему казалось, что таким образом Игорь хотел доказать им свою силу и власть. Его проигрыш на дуэли, симпатия к Алесе, возможности родителей и связи с всякими там «крутыми» это подтверждали. «Но зачем? И как он себя дальше будет вести?» – глядя на беспечно улыбающегося Игоря медленно закипал Андрей. Игорю же казалось, что Андрей знает о местонахождении девушки, и сам факт их вчерашней встречи выводил его из себя. Как в предгрозовой период небо темнеет, и тучи мрачно готовятся сцепиться в антиподном рвении и молнией разорвать небо на части, так и вокруг двух одноклассников отчётливо запахло дракой. Всем казалось, что это будет жестокая, без победителя и побеждённого драка. В коридоре всё пространство заполнила тишина. Именно она вынудила директора выглянуть в коридор, оценить и быстро разрядить обстановку. Он просто вызвал Андрея к себе. Пообщавшись полчаса с одним школьником, Валерий Николаевич вызвал другого, Игоря. О чём они говорили, Андрей догадывался, поскольку он высказал директору школы все свои опасения. В результате, директор пригласил обоих в кабинет.