Тайна булгарских подвесок

Лейсан Гатина

Тайна булгарских подвесок

ПРОЛОГ

– Мы теперь часть этой легенды, понимаешь? Как там начиналось? Ага, вспомнил! Давным-давно правил в Великом Булгаре эмир Бахрам – мудрый государь и мужественный воин. Было у него трое сыновей и одна дочь. Жена умерла.

Когда эмир отправлялся в походы, оставлял править вместо себя заместителя – главного визиря Ямана. Однажды пришло известие из дальнего края, что Бахрам утонул в водах Камы. Тогда главный визирь вознамерился хитростью заполучить власть, женившись на дочери правителя Айсун, для чего подложил письмо, якобы от имени государя. В нём эмир велел дочери выйти замуж за Ямана. Девушка впала в отчаяние, но не могла воспротивиться «воле» отца. Отчаялась она неспроста. В соседнем городе Шамсуар1 сох по ней юноша Асан-бек. Долго плакала Айсун над золотыми височными подвесками – его подарком на праздник Навруз2.

Роберт пересказал содержание древнего предания и взглянул на спутницу, которая шла рядом с ним, ища поддержку в её глазах.

– Верно, – сказала Эля. – Память у тебя просто класс. А сказка окончена для всех её героев, но только не для нас.

Им оставалось найти выход из леса. Пока подростки шли сквозь зелёную чащу, каждый вспоминал события, что случились до того, как они попали в прошлое.

1. СТРАННОСТИ В МУЗЕЕ

– Такие украшения могли быть у дочери эмира или другой богатой женщины Древнего Булгара, города, что процветал в месте слияния рек Итиль3 и Чулман4. – Экскурсовод Мадина Эльдаровна показывала сокровище исторического музея. Подвески играли золотыми искрами и удивляли искусными мелкими деталями.

– Изделия выполнены из листового драгоценного металла в технике штамповки, скани и зерни. Ими парно украшали головную повязку или убор, иногда вплетали в косы. Посмотрите, какую сложную форму они имеют. Каждая состоит из крупного кольца, в центре которого примостилась уточка. Крылья и шейка её покрыты золотой сканью из тонкой проволоки, а в клюве она держит золотое зёрнышко. И неслучайно. По древней легенде, эта священная птица сотворила землю. Она постепенно, раз за разом, ныряла в первичный океан и доставала песчинки со дна, и тем самым создала сушу. Вокруг уточки на кольце – три бусины. Они олицетворяют небо, земную твердь, водную глубину. Эти же стихии символизируют и три жёлудя, подвешенные на цепочках – они были нужны, чтобы звон предвещал появление прекрасной владелицы. Все детали покрыты мельчайшей золотой зернью. Великого мастерства требовала работа над подвесками. Величина одного зёрнышка меньше миллиметра. Представляете себе, как сложно аккуратно припаивать мелкие металлические шарики вручную.

Экскурсовод с сожалением отметила, что одна подвеска с изъяном:

– Жаль, тут бочонка не хватает. Ой, пожалуйста, не толпитесь. Подходите к стенду по очереди, – с мольбой предостерегла она подростков.

Те никак не выстраивались в аккуратный ряд около милейшей женщины. Она решила успокоить хаотичное движение вокруг себя. Два десятка ребят находилось в зале для показа особо ценных музейных предметов. Ещё столько же ожидало своей очереди с её коллегой за дверями. Пожилая хранительница беспокоилась за темп музейного хода, но больше за близкое нахождение драгоценного прошлого и суетливого настоящего. Но, раз директор Неля Мунировна поручила провести экскурсию для талантливых подростков из летнего лагеря, придётся потерпеть ещё немного:

– Может, у вас есть вопросы?

– А что такое Чулман?! – Выкрик из шумной толпы обрадовал прилежного экскурсовода.

– Так называлась река Кама у тюркских народов в древности. Пойдёмте, покажу на карте, – завела излюбленную тему Мадина Эльдаровна и вывела за собой ребят в основной зал, чтобы показать расселение древних племён.

– Эль, look5, тебе бы пошло. – Роберт не двинулся за группой, а приблизился к золотым изделиям и, обращаясь к спутнице, ткнул в стекло пальцем. – Ходила бы и звенела, как коза с колокольчиками.

– Сам козёл, – Эля не растерялась и щёлкнула по носу незадачливого шутника.

– Вам же сказали, что в музее нужно вести себя надлежаще! – мгновенно подскочила к подросткам высокая сухощавая женщина в коричневом костюме. – Украшения хоть и под стеклом, но требуют бережного отношения. Древности, между прочим, могут и проклятие насылать, так что на вашем месте, молодые люди, я бы не рисковала даже пальцем на них показывать.

Дама злобно сверкнула глазами стального цвета из-под модных очков «кошачьи глазки» и добавила шёпотом:

– Был тут один историк из университета, исследовал старинные предметы. Но с недавних пор пропал без вести. Говорят, виноваты эти подвески.

Она громко позвала экскурсовода, сделав ей строгое внушение:

– Мадина Эльдаровна, вы бы внимательнее смотрели за посетителями. Вон, скоро экспозицию растащат на сувениры и все стеклянные витрины перебьют. Интересно, где их вожатые?

– Неля Мунировна, мы тогда продолжим в другом зале, – виновато промямлила подчинённая и увела ребят за собой дальше.

Исторический музей в лице его работников безропотно сносил проделки малолетних посетителей уже не в первый раз. Всё ради того, чтобы привнести в оцифрованные умы хоть крупицу представления о славном прошлом предков. Одни бережно собирали, исследовали ценные предметы, а другие являлись, угрожая устроить вавилонскую неразбериху в храме истории.

– Роберт, ты поверил этой коричневой ведьме в очках? – задумчиво спросила Эля после ухода строгой дамы.

– Заливает она, это всего лишь старые украшения. Тоже мне, придумали проклятие! Это даже не мумии, как в Египте, – отмахнулся парень и вместе с остальными ребятами отправился разглядывать средневековое оружие.

Эля отпросилась у экскурсовода в туалет и вернулась к началу экспозиции. На душе скребли кошки. Выкинуть из головы тягучие размышления о проклятии не получалось. У массивных дверей при входе в первый зал судачили две тонкие шали смотрительниц.

– Давненько Дамир Халилович не заходил, забыл или работает где на выезде? Интересные истории из жизни археологов рассказывал, помнишь, в буфете-то? Хороший он мужик, даром что профессор.

– Такое дело, – придвинулась серая шаль к белой и шёпотом продолжила. – Поговаривают, разругался он с нашей Мунировной из-за тех подвесок с уточками, ну, знаешь их. Что-то нечисто в этом деле, ой, не… Девочка, чего тебе тут надо? Нехорошо подслушивать. Если заблудилась, иди на второй этаж, – шаль взмахнула легкими кистями, указав на лестницу, и мягко подтолкнула Элю в плечо. – Иди-иди, не отставай от своих.

Эле пришлось покинуть музейных сплетниц и вернуться в шумную толпу подростков.

– Роб, ты прав. – Эля разыскала друга около огромной императорской кареты. Мальчишки мерились ростом с колёсами, заглядывали под рессоры и искали амортизаторы. – Историк тот просто поругался с коричневой мегерой и больше не приходил.

– Ну, all right6. Она просто токсик, хотела припугнуть. Relax7, Элька. Проклятий не бывает. – Роберт успокоил спутницу и переключился на друзей. – Guys8, тут, похоже, нет амортизаторов. Настоящий trouble9, а не транспорт. Пошли другие агрегаты посмотрим.

– На этом наша экскурсия подошла к концу. Дальше идите с вожатыми. –Мадина Эльдаровна с явным облегчением вернула неуёмных подростков на попечение работников летнего лагеря. – Надеюсь, вам понравилось у нас?

– Ага! Очень! – раздалось из шумной толпы.

– Приятно было видеть вас в нашем музее, до свидания и удачного лета! – с улыбкой пожелала сотрудница музея и отправилась перевести дух.

– Ребята, разойдитесь по вожатым и заканчивайте осмотр экспозиции, – скомандовал заместитель начальника лагеря.

Строгому голосу молодого мужчины пришлось повиноваться. Отряды мигом построились друг за другом и двинулись обходить последние залы.

Эля с Робертом в разговорах больше не возвращались к странному происшествию, а к вечеру и вовсе забыли о нём. И только музей знал, что в его стенах уже началась необычная история.

2. ЧТО-ТО ДРУГОЕ

– Элька! Сюда! – Роберт схватил спутницу за рукав футболки.

– Отпусти, порвёшь тишку10! – насупилась та, но тут же испуганно умолкла.

Дождь припустил так, что невозможно было различить деревья. Яростные раскаты грома застали подростков в лесу, куда они отправились в однодневный поход с отрядом. Роберт потянул девочку в сторону, где пару минут назад за поворотом скрылись друзья. Казалось, через пару шагов должны нагнать их. Но вместо этого упёрлись в избёнку, внезапно выросшую словно из-под земли. На крыше и посеревших от древности брёвнах лежал зелёный мох. Дверь была приоткрыта.

– Может, отряд укрылся там? – Подростки с опаской заглянули внутрь. Повеяло пыльной сыростью и едва различимым ароматом ромашки. В углу чернели остатки печки. Из-за них выглядывала скамья. Не сговариваясь, ребята решили переждать ливень у порога. Искать дорогу в непогоду могло быть опасным. Да и смартфоны что-то не ловили сеть. Недружелюбно встретила покосившаяся набок избёнка. Но другого убежища не было. Скинув рюкзак, Роберт приобнял озябшие плечи спутницы, как делала его мама в сложные моменты:

– Элька, don’t worry11, скоро выберемся. – Горячей ладонью он ободряюще похлопал по тонкому предплечью подруги. – Всего лишь летняя гроза. У нас в Америке и не такое бывает. Раз в десять хуже.

– Да ладно! – засмеялась она. – Гроза везде одинаковая, и я боюсь её. А вдруг шаровая молния появится?

– Страшилок наслушалась? Ой, и sensitive you12!

– А сам? Как ухватился за меня при первых раскатах грома и потащил куда-то! – парировала Эля. – Думала, кости переломаешь.

– Разве? – Подросток перевёл смущённый взгляд на свои кроссовки. – Да это… я на автомате. Вроде ливень кончился… – Выставив руку из-под козырька крыльца, Роберт проверил предположение. Редкие дождевые капли звонко шлёпались в лужи и расходились кругами. – Let’s go13, нужно до заката вернуться. Думаю, лагерь уже недалеко.

– Дороги развезло. Представляю себе, с какими кирпичами грязи на обуви доберёмся. Ещё и от вожатого влетит за то, что отстали. Держи меня за руку, скользко. – Девчушка еле поспевала за длинными шагами долговязого подростка, но постоянно поглядывала на монитор смартфона. – Сети всё ещё нет, наверно из-за дождя.

Лес противился выпускать ребят, будто пытался заполучить молодые души. Деревья плотно выстроились. Широкая тропа исчезла под ковром папоротника.

– Роб, смотри, дорога не натоптана и совсем не похожа на ту, по которой мы забрели в лесную избушку.

– От страха могли и не запомнить. – Он внезапно остановился и молча указал пальцем. Среди кустов на небольшой поляне паслись косули. – Не спугни…

– Как в зоопарке! – изумилась Эля. – Не знала, что такие здесь водятся. Обойдём? – Она вопросительно взглянула на друга.

Ребята осторожно обогнули грациозных двурогих и устремились в изумрудную чащу. Они надеялись, что скоро лес закончится, а вместе с ним и затянувшийся поход.

Наконец деревья выпустили из плена. Закат алым занавесом зловеще распростёрся на горизонте. Палаточный лагерь ребята не увидели. Вместо него вдалеке высилась крепость с могучими деревянными стенами и тёмными бойницами башен.

– Декорации к фильму? – Подростки посмотрели друг на друга, а потом в телефоны. Но отсутствие сигнала сотовой сети намекало на что-то другое.

– Надо продвигаться. – Роберт указал на крепость. – Должны же там быть люди. У них и узнаем.

Девочка вздохнула и поплелась вслед за парнем.

Они пересекли поле, раскинувшееся цветным покрывалом. Эля поймала себя на мысли, что ей никуда не хочется идти, а тянет лечь на мягкую траву, смотреть в небо и провожать взглядом малиновые облака. А ещё вдыхать сладкие ароматы разнотравья, щедро распылённые в вечернем воздухе. Пришлось себя одёрнуть – нельзя было терять время. Да и само поле после дождя не упело высохнуть и выглядело загадочным, непонятно откуда появилось. Она не помнила такого возле лагеря.

Не доходя до цитадели, ребята остановились у одинокого дуба-старца, спрятались за его мощным стволом и стали наблюдать. В крепость вела широкая грунтовка, изрезанная следами тонких колёс и утоптанная лошадиными копытами. Дорога упиралась в деревянный мост, что висел на гигантских цепях, уходящих в могучие стены двумя змеями. Мост был перекинут через ров, на дне которого щетинились острые колья. Вход в твердыню представлял собой арку с высокими деревянными воротами. Обе створки имели большие кольца-ручки. Чтобы пройти через мощные двери, нужно было проскочить мимо караульных, что зорко следили за входящими и выходящими. Они были странными: в необычной одежде, да ещё с копьями и саблями.

– Нам точно надо туда? – Эля нервно сжала пальцы Роберта, предчувствуя опасность.

– Другого пути не вижу. Там люди, вдруг смогут помочь, – успокаивал тот и её, и себя.

– Недобрые они какие-то. С оружием. Помнишь, такое же в музее видели?

– Думаю, это историческая реконструкция. Скорее всего, мы вышли из леса в другом месте.

Наконец подростки решились и двинулись в сторону ворот. Охрана заметила их и грозно выставила копья.

Позади ребят раздался топот. К ним приближался мужчина на гнедом коне.

– Стойте! – крикнул он.

Друзья замешкались, переводили взгляд то на всадника, то на хмурые лица караульных.

Конь остановился в метре от ребят. Запыхавшийся мужчина похлопал скакуна по шее и спрыгнул на землю. Эля спряталась за спину Роберта и схватилась за его футболку. Она редко испытывала страх, но в этот раз чутьё подсказывало: им угрожает что-то серьёзное.

– Хотите жить, идите со мной. Молча. Пройдём в город вместе, – негромко произнёс незнакомец.

Он взял поводья в одну руку, ладонь Роберта – в другую, и повёл ошарашенных подростков к воротам крепости.

3. ЗНАКОМСТВО

Их провожатый – хорошо сложеный мужчина среднего роста – шагал мягко и размеренно, всем видом демонстрируя обыденность ситуации. Роберт внимательно рассматривал человека, который держал его за руку. Смуглое лицо незнакомца пока не тронули глубокие морщины, но во внешних уголках глаз уже наметились вестники зрелой мудрости. В такт движениям колыхалась волнистая шевелюра до плеч оттенка «перец с солью». Аккуратная бородка обрамляла подбородок серебристым полумесяцем. «Наверное, ему около пятидесяти. У отца тоже седина, а ему сорок восемь», – подумалось Роберту.

На мужчине ладно сидела простая одежда: льняная рубашка без ворота и широкие тёмные штаны, заправленные в мягкие сапоги, испачканные землей. Почти такие же, из хорошо выделанной цветной кожи, он видел в музее, экскурсовод называла их ичигами. Наряд довершало нечто, похожее на стёганый халат выцветшего зеленовато-серого цвета. Голову провожатого прикрывала чёрная шапочка, которую он достал из-за широкого пояса при спешивании.

Через мягкое пожатие ладони Роберту передалось спокойствие незнакомца. Эля вцепилась дрожащими пальцами во вторую руку.

– Не знаю, что там. Но этому мужику доверяю,– шепнул он в светлые девичьи кудри, поняв, что другого варианта войти в город попросту нет. Каким-то чутьём ощутил, что незнакомец – единственная соломинка, за которую нужно хвататься.

– Даат! – поприветствовал мужчину один из охранников.

Разговор повёлся на незнакомом Роберту языке, но слова своим звучанием напоминали татарскую речь. После короткого общения спутник указал на них, затем жестом пригласил следовать за ним дальше.

Троица молча прошла под мощной аркой. Охрана осталась позади, продолжая нести караульную службу.

Только в этот момент до Роберта начало доходить, что никакая это не реконструкция. Ворота строили с явным расчётом на сопротивление врагам. Стены крепости имели несколько метров толщины. А обхват брёвен в них говорил, что строительство занимало не один день и требовало особой подготовки. Для фильма никто так заморачиваться не станет. «Что это за место?» – задавался вопросом юноша и только успевал вертеть головой по сторонам. Вслух они не произнесли ни слова, понимая, что простых ответов не получить, а сложные требовали спокойной обстановки.

Навстречу попадались люди, одетые в точности как на тех рисунках, что Роб видел в историческом музее. На стенах деревянных домов горели факелы. Сумерки сменились темнотой ночи, чёрная завеса всё плотнее накрывала улицы и строения.

– Ну, вот мы и дошли, – объявил провожатый притихшим подросткам. – Устали? – Он открыл деревянную калитку, впустил гостей в небольшой двор, затем завёл коня в сарай. После отворил дверь и пригласил войти в жилище.

– Заходите, не стесняйтесь. Тут безопасно. Дом мой. Пусть небольшой и без удобств, привычных в двадцать первом веке, но мне нравится.

Произнеся это, Даат поднял с крыльца две глиняные плошки, поставил на скамью и зажёг в них фитили с помощью искры, чиркнув небольшим камнем о металлический предмет. Потом взял в руки эти светильники и вошёл внутрь.

– Проходите же, – позвал из глубины жилища его мягкий голос.

Ребята проследовали внутрь, разулись по примеру хозяина. Миновали сени. Осмотрелись уже в комнате при мерцании огня ламп. Скудная обстановка включала небольшую цилиндрическую печку, обмазанную глиной, полати и широкий топчан, грубо сколоченную скамью и полки, прибитые к стене. Голова Роберта почти доставала до потолка помещения. Вместо стёкол в небольшие окна был вставлен белёсый материал14.

– Где мы? – Роберт начал с главного сразу после того, как все расселись на скамье и топчане.

– Давайте для начала познакомимся. В вашем и когда-то моём мире я – Дамир Халилович Маликов, профессор Казанского университета, доктор исторических наук. Хотя тут это мало кому интересно. Здесь все зовут меня Даат, и я занимаюсь… Впрочем, об этом потом. Расскажите о себе, кто вы, откуда, и как попали в это время?

Тени собеседников от тусклого света танцевали на стенах, создавая загадочный антураж. Роб округлил глаза и нервно хихикнул.

– Какое время?! Are you serious?15 Мы все из двадцать первого века, правда, разных дат изготовления!

– Я – Эля, мне четырнадцать. Перешла в девятый класс гимназии в Казани.

– А я – Роберт, – покорился подросток мягкому вопросу в глазах профессора. – Мне – пятнадцать. Приехал на каникулы в Россию. Живу с мамой и отчимом в Америке, в Калифорнии. Осенью пойду в десятый класс. Мы с Элькой отдыхали в палаточном лагере около Камы. Во время грозы отстали от своего отряда, переждали дождь в лесу в заброшенной избушке. Вышли из чащи и напоролись на это всё, – развёл руками юноша, словно подытоживая свой рассказ.

– Приятно познакомиться. Вы, оказывается, мои земляки. Итак, меня зовут Даат, и на местном языке это означает «путь к познанию». Предвосхищаю ваш вопрос про местный язык. – Профессор поднял палец и улыбнулся. – Мы в древнем Булгаре, сейчас одна тысяча сто двадцать второй год, середина июня.

– Так, это вы и есть тот историк, что пропал и не приходит больше в музей истории Татарстана? – догадалась Эля, вспомнив, о чём судачили смотрительницы.

– Возможно, и я. А разве мы знакомы?

– Нет. Случайно подслушала разговор о вас и Мегере Мунировне.

– Как-как? – недопонял Даат последние слова.

– Ой, о Неле Мунировне, – смутилась Элька и толкнула Роберта в бок. – Помнишь?

– Мы во что-то влипли или это розыгрыш? – Юноша буравил глазами профессора, всё ещё не принимая его слова всерьёз.

– На дворе действительно двенадцатый век, мои дорогие. А как вы попали сюда, нужно разобраться. Но сейчас лучше поесть и поспать. Утро внесёт ясность в загадки.

Профессор встал, поискал что-то в сенях и принёс кувшин с молоком, горбушку хлеба и терракотовую миску с холодной кашей.

– Ужин небогат, но завтра что-нибудь придумаем.

Даат прихватил с полки два толстостенных глиняных сосуда, металлический нож, костяные ложки, похожие по размерам на чайные.

– Вот такая тут утварь, не удивляйтесь. Ешьте… – Он разлил молоко в небольшие чаши, вручил приборы притихшим ребятам.

– Посуда тут в тренде экологичного потребления, – одобрила Эля. – А что за каша? – Девочка набрала в ложку несколько разваренных зёрнышек из миски и стала разглядывать.

– Ожидали разваренную в кисель овсянку быстрого приготовления? – рассмеялся профессор. – Это ячмень. Похож на нашу перловку. Ассортимента супермаркетов тут не ждите. Но с голоду тоже не иссохнете. Ну, пару-тройку килограмм скинете, я думаю. Тут все активно двигаются.

Дождавшись окончания ужина, профессор уложил ребят на широкие полати, которые называл саке. Полати начинались от печки и заканчивались у противоположной стены. С одного конца устроились перина, войлочное покрывало и подушка. Элька пощупала последнюю, внутри зашуршала солома. С другого конца широких саке Даат положил тулуп из чёрной жёсткой овчины и предложил выбрать каждому место для сна. Потом пожелал спокойной ночи и вышел на улицу.

– Элька, уснула? – зашептал Роберт из-под тулупа.

– Нет ещё, но очень хочется, – зевнула подруга, поворачиваясь на бок на соломенной перине и укрываясь покрывалом.

– Что думаешь о профессоре?

– Мы знакомы несколько часов, ничего ещё не думаю. Первое впечатление приятное.

– Странно как-то всё. Он нас встретил, к себе привёл, – не унимался Роберт.

– Ну, и прекрасно. Спать где-то на улице или в поле было бы не то. И так натерпелись за сегодня.

– Пока мы тут в древних веках отдыхаем, нас олды16 потеряли. Понимаешь, что напрасно ищут? – торопливо шептал в темноту подросток.

– И что? Как мы можем повлиять на то, что от нас на тыщу лет впереди? Роб, я не знаю, как и почему мы оказались здесь. Просто сейчас хочу спать. Ответы будем искать на свежую голову. Всё, гуд найт17, – завершила разговор Эля и сомкнула потяжелевшие веки.

Нытьё парня неприятно удивило. Хотя в глубине души она понимала его и представляла себе переживания родителей. Но ничего же сделать невозможно. В такие моменты оставалось только притаиться и ждать.

– Пока мы тут застряли в Средневековье, нас признают пропавшими без вести. Все мечты и планы fell flat18, – бубнил Роберт, хотя понимал, что его желания и в двадцать первом веке не сильно кому-то сдались.

– Почему «квартира упала»? – вопрос неожиданно вернувшегося профессора положил конец переговорам на полатях.

– Провалились планы на лето, это оборот такой, – объяснил юноша.

А Даат подумал про себя: «И чего всех в эту Америку несёт?»

Усталость и пережитый стресс сморили Эльку, её быстро накрыло сном. К Роберту успокоение не приходило, он долго переваривал случившееся, но скачки мыслей по кругу, в конце концов, усыпили и его.

Профессор устроился на топчане, до того служившим столом для ужина. Он постелил поверх принесённой охапки сена свой стёганый халат, ворочался, хотя постель была привычной, обдумывал, как помочь неожиданно свалившимся на его голову подросткам. Непривычно было видеть современников из двадцать первого века, но в то же время радостно, что одиночество закончилось, как и было предсказано. Заснул под утро, когда уже первые петухи прокричали приветствие новому дню.

4. РОБЕРТ

Шесть лет назад родители Роберта Маратовича Каримова развелись. Ничего не предвещало разрыва отношений между отцом и матерью. Они всегда ругались, после мирились, так и жили до очередного скандала с битьём посуды, терзая нервы друг другу.

Несмотря на частые ссоры в семье, Роберт рос нормальным ребёнком. Игрушки, гаджеты, путешествия, изучение языков. Отец не отказывал сыну ни в чём, что касалось развития и развлечений. Но человеком он был суровым и семье уделял мало времени. Главным детищем, к которому относился с нежностью, считал свой бизнес. А сын? Всего лишь продолжатель его дела.

Когда Роберт был маленький, мать постоянно находилась рядом с ним. После поступления в школу сыну пришлось учиться самостоятельности. И именно в то время Диана поняла, что ошиблась с выбором мужа. Постоянные выяснения отношений выматывали, с каждым разом их ссоры становились серьёзнее. Однажды разбитая посуда так и осталась лежать на полу. Роберт запомнил слова матери: «Хватит! Больше не могу выдерживать тебя, Марат. Давай разойдёмся по-хорошему». Она собрала вещи и ушла к матери, прихватив ребёнка. Муж, оторопев от неожиданности, даже не препятствовал расставанию, да и самому надоела такая семейная жизнь. Роберт сначала не верил в их развод. Потом принял решение родителей, но чувство обделённости стало постоянным его спутником.

Начался новый этап жизни Роберта. Отец никуда не делся, но его присутствие в жизни ребёнка уменьшилось до минимума. Роберт не знал в чём причина – в занятости или нежелании встречаться с сыном. Спрашивал иногда у мамы, но та уходила от прямого ответа. Бабушка со стороны матери не упускала возможности язвительно отозваться о бывшем зяте.

Роберта озадачивали и расстраивали непонятные отношения с отцом. Хотя и у многих других одноклассников подобные ситуации случались, ему это жизнь в неполной семье не облегчало. Как следствие, начались сложности в школе, двойки за поведение и контрольные работы, которые Роберт не мог выполнить. Мать заметила резкие перемены в поведении сына, и пыталась помочь пережить отчуждение отца. Кто-то из подруг посоветовал отдать мальчика в спорт, мол, пусть там оставляет переживания и эмоции. И было решено, что единоборства помогут справиться с неуверенностью и прибавят смелости. Так Роберт попал в секцию карате.