Испорченная

– Пора идти на отбор, – спокойно сказала она и взглянула на дверь. На пороге стояла недовольная Пикси, злобно поглаживая рукоять плети. В рабочее время оши не посещали общие комнаты, поэтому и наша пустовала. С кровати я вскочила, как ужаленная. Нельзя заставлять управляющую ждать, иначе можно нарваться на затрещину, а противный голос сирены всегда меня раздражал до скрежета зубов.

Повернувшись к ней спиной, я наспех натянула сменное платье, вспомнив о мокром и скомканном сером одеянии, что покоилось в дальнем углу под кроватью. После отбора надо будет обязательно его постирать. Сирены, конечно же, не убирали комнаты оши. Мы обязаны были сами следить за порядком, сменяя друг друга. Сегодняшняя смена не выпала на нас с подругой, поэтому стоило поторопиться и избавиться от подозрительно мокрых вещей. Но это потом. Меня ждал последний этап отбора, за который я должна волноваться меньше всего, но тревога не отпускала. Я понятия не имела, удалось ли нагам пересечь Великую стену и вырваться из Ульмы. В любом случае, я узнаю это только тогда, когда выйду на работу в темницу. Сирены никогда не трезвонили о подобных происшествиях, делая вид, что ничего не случилось.

– Пошевеливайтесь! – заскрипела Пикси, когда мы с подругой выходили из комнаты.

По обыкновению, по пути на отбор к нам присоединились остальные кандидатки. На сей раз маски нам не понадобились, и я снова с завистью посмотрела на двух девиц, внешность которых отметила еще на втором этапе. Все, кроме О27 были в сборе. В сумбурном водовороте собственных мыслей я только сейчас вспомнила, что когда мы вернулись из темницы, ее кровать была аккуратно застелена, а самой девушки и след простыл. Скорее всего, она просто не дожила до торгов, а если не скончалась, то ее увели в больничное крыло. Я сама не понимала, почему всю дорогу думала о девушке, которая подставила В15. Почему меня волновала ее судьба? Можно списать на обычное любопытство, но за мыслями о ней стояло нечто большее. Я все еще чувствовала вину за то, что сделала. Пусть и гнала от себя переживания, оправдывала предательский поступок, но совесть колола в бок всякий раз, когда я вспоминала перекошенное болью лицо О27.

Бесконечные лабиринты коридоров королевства сменяли друг друга от темных до панорамных. Я плелась в конце ряда, пытаясь запомнить дорогу, но, оказавшись в левом запретном крыле Ульмы, заблудилась окончательно. Шикарные убранства помещений отвлекали от раздумий. Глаз постоянно цеплялся то за разрисованные магией стены, то за причудливую стеклянную мебель. Разодетые, увешанные драгоценностями сирены вальяжно разгуливали по круглым комнатам, не обращая на нас никакого внимания. Я всегда завидовала жизни этих идеальных существ. Вот уж к кому судьба повернулась лицом и широко улыбнулась. Никаких запретов, расписаний, работ. Праздное времяпрепровождение, вкусная еда и красивые наряды. Они развлекались на пиршествах, что так часто устраивала королева, и не заботились о сохранности своей жизни, о будущем. Ах, я бы с удовольствием поменялась с одной из них местами и выходила бы на поверхность лишь на пеан. Я совершенно не понимала тех сирен, которые пытались перемахнуть через стену, чтобы увидеть королевство Велимор, а ведь таких насчитывалось немало. До оши часто доходили слухи о том, что та или иная девушка нарушила закон. Не все возвращались в Ульму с такой экстремальной прогулки. А на тех, кто все же смог выжить, королева вешала магический аркан, не позволяющий приближаться к Великой стене. Глупые сирены не понимали своего счастья! Не ценили дарованное Лионой благополучие!

– Стойте здесь, – врезался в мои мысли противный голос Пикси.

Помещение, в котором мы остановились, было поистине большим. Здесь стеклянные стены специально искажали подводный мир, делая его обитателей огромными. Я с трудом узнала красных рыбок, которых так любила. Засмотрелась на них, разглядывая блестящую чешую, и сердце зарделось от страха, когда они всей своей стаей резко уплыли. Прямо на стену, не сворачивая, неслась огромная серая акула. Со всей силы она врезалась носом в стекло, и комната содрогнулась. Я вскрикнула и отшатнулась.

– Не покидать строй, – бросила через плечо управляющая, и я вернулась в ряд, уставившись на спину старой сирены. Я не понимала, чего мы так долго ждали. Время шло, а Пикси стояла на месте, как вкопанная, даже не шевелилась. Я заскучала. Мне хотелось поговорить с подругой, но любые разговоры и шум быстро пресекались. Тогда я начала внимательно изучать пространство вокруг. На рыб старалась больше не смотреть. Слишком уж угрожающего они были вида. А вот мебель заинтересовала. Еще нигде я такой не видела, даже на пиршестве в запретном зале. Кресла из толстого аквамаринового стекла с чешуйчатыми черными ковриками для сидения. Напротив каждого треугольный стол на высокой ножке, обтянутый той же чешуйчатой тканью, а в центре стола крохотная вазочка с золотым песком, увенчанным белоснежной спиралевидной ракушкой. Я насчитала семь кресел. Они были выстроены полукругом, а пространство в самом центре помещения напоминало сцену. Небольшой овальный выступ выделялся алым цветом стекла. Прозрачный пол и потолок делали комнату невесомой, поэтому казалось, что мы отделились от королевства и свободно плывем по просторам океана. Я даже не сразу увидела очертания двери на противоположном конце, пока в нее не вошли сирены.

Одна краше другой! От ярких красок в их одеждах рябило в глазах. Я даже не сразу заметила знакомое лицо Ниды. Она единственная не облачилась в пестрое платье. Все тот же строгий костюм, но на сей раз золотых оттенков.

Сирены расселись по креслам, и Пикси, коротко кивнув, покинула комнату, аккуратно закрыв за собой дверь. Воцарилось молчание. Девушки разглядывали нас с интересом, а мы смотрели на них, в нетерпении ожидая, что будет дальше.

– Третий этап отбора – завершающий, – заговорила та, что сидела в центре. – Сейчас мы будем оценивать ваши таланты. После выставления окончательных оценок, подведем общий итог и выйдем на балл, который определит цену каждой из вас на торгах. Затем мы выберем себе кандидаток, которых все оставшееся время будем готовить к аукциону. С этой минуты все вы освобождаетесь от работы и переходите жить в крыло главного королевского корпуса. С собой ничего брать не нужно. В свои комнаты вы уже никогда не вернетесь. А теперь приступим. Есть желающие выступить первыми?

Я не знала радоваться или грустить. Всегда мечтала покинуть общие комнаты оши и избавиться от работы, но под кроватью лежала мокрая одежда, из-за которой могут возникнуть лишние вопросы. Объяснений можно найти уйму. Лишь бы поверили и ничего не заподозрили. А вот освобождение от работы не позволит вернуться в темницу и узнать, удалось нагам сбежать или нет. Оставалось надеяться на удачу.

Никто из оши не выявил желания продемонстрировать скрытые таланты, так же, как и мы с подругой. Сирены не собирались тратить время и ждать, пока кто-нибудь решится. Главная ткнула пальцем в ту, что стояла первой. Я приготовилась смотреть. Неприметная с виду девушка, которая не заработала высокого балла на последнем отборе, неуверенно вышла в центр и остановилась на алом выступе. Как же я ей сочувствовала в этот момент! Меня саму ожидало подобное испытание. Я вообще не представляла, что буду делать! Взглянула на В15, но она так увлеклась происходящим, что не заметила моего взгляда.

– Танцевать или петь умеешь? – со вздохом спросила сирена и смахнула с лица выбившийся из прически голубой локон. Фарфоровое лицо выражало скуку, а аквамариновые глаза смотрели на оши с нескрываемой отрешенностью.

Девушка пожала плечами. Тогда сирена медленно раскрыла ладонь и создала в воздухе нечто напоминающее фонтан. Его брызги вмиг застыли, и она поставила творение на край стола. Помещение наполнилось спокойной приятной музыкой. Она исходила из светящегося фонтана и стелилась по залу мягко и тихо.

– Двигайся в такт. Можешь покружиться. Главное плавно, – неохотно объяснила главная.

Оши растерялась окончательно. Она пыталась изобразить нечто похожее на танец, но получалось комично. Первая от смеха не удержалась Нида. Она жестом остановила это недоразумение.

– Хватит. Исполни первый куплет гимна Ульмы.

Когда девушка запела, я схватилась за голову. Хотелось тут же закрыть уши, чтобы не слышать такого ужасного исполнения. Сирены съежились, и Нида вновь остановила оши.

– Совсем ничего не умеешь?

– Я на кухне помогаю. Могу блюда украшать, – запинаясь, пропищала девушка.

– Понятно, – буркнула главная и вывела на ракушке оценку. Взяла следующую и посмотрела на нас. – Теперь ты, – указала на белокурую красотку. Мне самой стало интересно, сможет ли оши превзойти свою предшественницу.

Девушка направилась к овалу уверенной походкой. Я бы сказала, что даже слишком уверенной для простой оши! Музыка сменилась, когда она остановилась, а сирены оживились. Особенно главная! Красотка сразу начала танцевать, не дожидаясь вопросов. Я смотрела на нее с открытым ртом, улавливая каждое невесомое и плавное движение тела. Танец походил на размеренное плаванье медуз в открытом океане и завораживал так же сильно. Я могла смотреть на него вечно и задаваться вопросом, как ей удалось сотворить нечто подобное?

Сирена, что сидела с краю, одобрительно кивнула и главная вывела оценку.

– Следующая, – указала она пальцем на В15. Подруга мельком на меня взглянула и сменила красотку на пьедестале. – Что умеешь?

– Попробую изобразить танец, – неуверенно ответила подруга, и я заволновалась. Никогда не видела, чтобы В15 танцевала, но не исключала того, что, обслуживая господ, она не раз видела, как танцевали сирены, и могла запомнить движения. Но запомнить одно! А повторить…

Я затаила дыхание, когда музыка полилась с новой силой уже совсем в другом ритме. Более громко и мелодично, чем прежде. Но когда В15 начала двигаться в нужном ритме, от волнения не осталось и следа. Было видно, что танец давался ей нелегко. Боль от увечий давала о себе знать, но она старалась, и выходило неплохо. Оценка легла на ракушку, и подруга вернулась в строй. Ее трясло от волнения, но она широко улыбалась, ища в моем взгляде одобрение. Я же была в восторге и не скрывала эмоций. Наверное, таким поведением и заслужила стать следующей. Вся радость улетучилась в тот миг, когда сирена указала на меня.

Я не успела настроиться на проверку талантов, но не хотела показаться неуверенной в себе. Постаралась спокойно пройти расстояние до центра, но споткнулась на выступе и едва не упала. Хорошо хоть никто не стал смеяться!

– Тоже танцевать будешь? – с ироничными нотками в голосе спросила главная.

– Нет. Я ничего не умею, – решила выдать сразу, чтобы не тратить драгоценное время господ.

– Тогда начнем с пения. Исполни первый куплет гимна.

Я прочитала на лице главной готовность прикрывать уши. Не любила я восхвалять сирен, поэтому старалась не исполнять гимн на утреннем пеане, но они не оставили мне выбора. Я запела и сама удивилась тому, как мелодично звучал мой голос в этом просторном помещении. А когда закончила, наткнулась на одобрительный взгляд Ниды. Она улыбнулась мне и жестом велела вернуться на место. Неизвестно насколько низко или высоко оценили мой талант. Это можно узнать только после подсчетов, которые я ждала с нетерпением.

Мало, кто еще отличился чем-то выдающимся. Лучше красотки никто не станцевал, а лучше меня не спел. В итоге я насторожилась и стала нервничать, когда сирены собрались вокруг центрального столика, перешептываясь.

Глава 8 (2)

Объявление результатов общей оценки, которая определит цену каждой девушки на торгах, сирены начали с белокурой красотки. Она заработала десять баллов, и я едва удержалась от того, чтобы не открыть рот от удивления! В голове не укладывалось, как ей удалось остаться нетронутой! Как она сумела сохранить невинность, обладая такой внешностью?! Наверное, я многого не знала о нашем королевстве. Наверное, для того, чтобы сохранить себя, не обязательно скрывать от сирен истинный облик. Но я бы точно не стала так рисковать! Пример подруги говорил о том, что не всем так везет.

«Четыре, восемь, три…». Эхом отдавались в голове оценки остальных. Наконец добрались до В15, и я напряглась.

– Семь баллов, – оповестила главная. Не успела я порадоваться за подругу, как озвучили и мою оценку. – Л49 – десять баллов.

Я не сразу поверила словам сирены. Меня так и подмывало переспросить. Вдруг они с кем-то меня перепутали? Третий этап должен был снизить прежние оценки. Я рассчитывала на восемь или девять. Кажется, перестаралась, пытаясь угнаться за высокой ценой. А ведь понятия не имела, сколько драгоценных камней запросят сирены за мое тело. Что если сумма окажется не подъемной для сбежавших нагов? Что если им удалось вернуться в Велимор, но на торгах они будут не способны перебить даже начальную цену? Волнение нарастало с каждой секундой. В висках запульсировало, а лицо обдало жаром. Потом мне резко стало настолько холодно, что губы и руки задрожали. Взгляд затуманился. Казалось, что от чувства краха я вот-вот потеряю сознание. Так долго и упорно идти к цели, а потом в один момент, за один не правильный шаг потерять все, к чему стремилась! Неужели моя участь – стать игрушкой коллекционера невинности?! Неужели после аукциона я умру в ту же ночь?! Мне хотелось схватиться за голову и закричать во все горло, рвать на себе волосы, наказывая за совершенную глупость!

– Итак, что вам нужно знать. Прошу запомнить, что впредь в ваши обязанности входит полное подчинение своему личному тьютору, который будет сопровождать вас до заключения договора с покупателем. Мы распределили лоты между собой. Можете забыть свои прежние номера. Вам будут присвоены новые, – сложила руки на груди главная. – Начнем с лота номер один, – указала она на красотку, подзывая ее пальцем к себе. – Мое имя Гаита. Я твой личный тьютор.

На лице белокурой оши проступила довольная улыбка. Чему она радовалась? Тому, что скоро ее продадут неизвестно кому? Какая-то блаженная девица! Я же места себе не находила от волнения. В голове крутилось столько мыслей, что она вмиг разболелась, не в силах вместить в себя картины возможного будущего.

– Лот номер два, – из строя вышла рыжеволосая, что заработала восьмерку, о которой я так мечтала. – Твой тьютор Дэола, – оши встала рядом с угрюмой сиреной, которая все время отбора любовалась песком в вазочке.

– Лот номер три, – вызвали В15, и подруга последовала примеру других. Остановилась возле статной сирены с нежно-фиолетовыми волосами, собранными на макушке в невообразимую прическу. – Твой тьютор Биана.

– Лот номер четыре, – ткнула в меня пальцем Гаита и взглядом указала на улыбчивую Ниду. Хоть в чем-то повезло! Я была искренне рада оказаться в руках учтивой и воспитанной сирены. – Твой тьютор Нида.

Имена остальных тьюторов я не запомнила. Меня это мало заботило. Мельком уловила то, что О27 присвоили лот номер семь, значит, она все еще жива.

– Следуй за мной, – еле слышно произнесла Нида и направилась к двери, через которую в помещение входили сирены. Я поймала обеспокоенный взгляд подруги, которую уводили в противоположную от меня сторону и поняла, что скорее всего до торгов ее больше не увижу, не поговорю, не обниму. Одиночество среди сирен – вот, что меня ждало!

– Четвертая! – подбоченилась у порога Нида. Я махнула подруге рукой и быстрым шагом направилась к своему тьютору, с головой окунаясь в бесконечность красочных и светлых коридоров королевства, по которым она куда-то меня вела. Я покорно шла вперед и мне, как никогда, хотелось плакать. Красоты запретной части королевства перестали впечатлять. Я смотрела на них отрешенно, ощущая, как чувства одиночества и безнадеги затягивают в вязкое болото уныния. Я привыкла не падать духом, стараясь оберегать внутри росток надежды на счастье. Это помогало мне держаться на плаву. Подруга всегда помогала справляться с жутким состоянием безысходности, и теперь я не представляла, что буду делать без ее поддержки. Неизвестность пугала. Впору не думать ни о чем и довериться сирене, что поведет меня на аукцион, но я не могла успокоить нервы и выкинуть мысли из головы. Против воли они вертелись одна за другой, одна хуже другой, сводя меня с ума, доводя до немой истерики. Вот и слезы подкатили к глазам, а в горле застрял ком. Я сжала кулаки и прикусила губу, стараясь проглотить отчаяние, но с каждым шагом оно лишь нарастало. Вскоре коридоры расплылись перед глазами, и я уже не видела, куда иду. Остановилась и начала изо всех сил тереть глаза, прогоняя слезы, но они появлялись вновь и выливались нескончаемым потоком. Я не плакала так ровно с того дня, когда узнала, зачем мне сохранили жизнь.

– Не бойся, – коснулась Нида моего плеча. – Я тебя не обижу и никому не позволю. Выдохни и соберись. Мы уже пришли.

Никогда бы не подумала, что слова сирены могут подействовать на меня не хуже, чем утешения подруги. В них звенела уверенность и воинственность. Что-то неуловимое, но понятное. То, во что хотелось верить. Я подняла на нее затуманенный взгляд и наткнулась на легкую, невесомую улыбку. Без ехидства и издевательства во взгляде. Просто улыбка без второго дна.

Она указала на стеклянную дверь странной формы, которая напоминала осьминога. Серебристые блестки закручивались в вихри под прозрачным стеклом. Нида коснулась круглой граненой ручки и блестки ринулись к ней, создавая плотный искристый круг, который вмиг сменил цвет на голубой.

– Кроме меня, в эту комнату никто войти не сможет, – объяснила сирена. – Я лично создавала ее для себя и кандидаток торгов. Ближайшие дни мы будем жить здесь вдвоем. Проходи.

Она распахнула передо мной дверь и пропустила вперед. Уже на пороге я обомлела, медленно двигаясь по застеленному золотым ковром полу. Он был настолько мягким, что стопы утопали в пружинистой матовой ткани с красными чешуйчатыми узорами. Из каплевидного пустого коридора я попала в просторную комнату, стены которой не отражали просторы океана, как в запретном зале для пиршеств. Казалось, они сами по себе состояли из воды. Журчание потоков успокаивало. Я смотрела и не могла понять, куда со стен и потолка стекала вода. В какой момент она испарялась в воздухе, не создавая пара. Крохотные аквамариновые медузы плыли по воздуху, освещая комнату так ярко, что глаза резало. В центре расположился огромный диван, который будто произрастал из ковра, повторяя его цвет и фактуру. Подушки в форме рыб и круглый прозрачный столик. Я подошла к нему и коснулась гладкой поверхности. В пространстве водных стен не сразу заметила еле мерцающую серебром дверь.

– На ночь я ухожу спать сюда, – указала Нида на участок стены, где поток воды падал особенно сильно. – Это выход в океан Ульмы. Там всегда уютно и спокойно независимо от погоды на суше. Без сна мы не можем. Если дольше положенного срока находиться в таком облике, – обвела она свое тело рукой, – то с каждым часом мы безвозвратно теряем магическую силу, а потом умираем.

Зачем она рассказывала об этом простой оши? Жизненный уклад истинных сирен всегда был для нас под запретом. Покрытый множеством тайн. Я никогда не стремилась их разгадать. Мне и так хватало тонны мыслей, что не давали спокойно спать.

– Твоя комната, – Нида подошла к двери и провела по ее краю ладонью. Снова жестом предложила войти первой.

Я глубоко вздохнула и переступила порог. С комнатами оши это помещение не имело ничего общего! Скорее напоминала королевские палаты, о которых я слышала по рассказам тех, кто там побывал. Абсолютно круглая стеклянная, открывающая обзор на подводный мир. Вся эта красота подсвечивалась огромной люстрой по форме напоминающей электрического ската. Она нависала над большой кроватью, застеленной белоснежным бельем с серебристой оторочкой по краям. В углу стеклянный трельяж с зеркалом и мягким на вид пуфом.

Нида по-хозяйски вошла в комнату и открыла ящик трельяжа. Достала из него несколько склянок с разноцветными жидкостями и расставила их в ряд. Посмотрела на свое отражение и поправила волосы. Потом подозвала меня к себе и заставила присесть. Никогда в жизни я не видела себя так четко. Поверхности, что отражали меня раньше, сильно искажали истину. Вот почему я считала себя неприметной! Сейчас же на меня смотрела перепуганная до смерти девушка прелестной красоты. Ничуть не хуже той белокурой красотки, что заработала высший балл. Кожа ровная и гладкая, не считая проступающих синяков после последней драки. Губы алые и сочные, будто раскрашены кораллом. Прямой аккуратный нос, слегка впалые щеки и большие изумрудные глаза, очерченные черными ресницами. Нида подняла копну моих волос вверх и резко их отпустила, позволяя им упасть на плечи. Локоны закрыли грудь, спускаясь до талии.

– Я выбрала тебя сразу, как только увидела. Ты станешь венцом этих торгов, четвертая, – загорелись в предвкушении ее глаза. – Я уже знаю, как ты будешь одета и что будешь петь.

Я обернулась, чтобы посмотреть на нее в живую, а не через отражение. Сирена светилась радостью. Она то и дело трогала меня и внимательно разглядывала.

– Сколько я буду стоить? – решилась я на вопрос, и улыбка озарила ее лицо.

– Начальная ставка составит тысячу редких черных драгоценных камней, – я тут же вспомнила камень, который пришлось отдать Шеоле. – А дальше… Трудно предугадать. Но ты определенно попадешь в элиту. А сейчас ты должна хорошо поесть.

Глава 9

Так странно я еще никогда себя не чувствовала. Тревога о будущем смешивалась со спокойствием, что дарила новая обстановка. Обо мне заботились, обслуживали, кормили досыта очень вкусной едой. Я ощущала себя истинной сиреной, довольствуясь жизнью, о которой всегда мечтала. В первый же день Нида обмазала мое тело чудодейственной мазью, которая заживила рубцы на коже, включая ссадины и синяки. Выровнялся цвет лица, губы заалели ярче, а ресницы выросли вдвое. Я смотрела на себя и не узнавала.

Меня не беспокоили без надобности, оставляя наедине с размеренным подводным миром, но и не выпускали из покоев тьютора, хотя мне и не хотелось их покидать. Наконец, я смогла сполна насладиться красотами Ульмы и в уединении обдумать предстоящие торги. Все нити мыслей вели к надежде, что мне повезет. Я полностью положилась на удачу и перестала строить бесполезные планы, окунувшись с головой в подготовку к аукциону. Я старательно разучивала слова песни, в которой восхвалялась женская красота. А Нида пыталась слепить из меня идеал. Старалась так, что не единожды снимала мерки для наряда, в сотый раз прикладывала ткани, выбирая цвета и фактуры. Надевала на руки различные аксессуары в виде браслетов. Я смиренно подчинялась каждому ее приказу, вверяя себя в руки опытной сирены.

Иногда она говорила со мной, как с подругой, будто знала не один год. Рассказывала о своей жизни и спрашивала о моей. Порой даже жаловалась на недостаток свободы и самовыражения. Оказалось, она сама вызвалась в тьюторы ради того, чтобы не сидеть на месте без дела. Ее ничуть не привлекали королевские оргии с участием нагов. Казалось, Нида не испытывала ненависти к мужчинам, хотя должна была. Я все чаще думала о том, что она тоже испорченная. Просто не в такой степени, как оши. Это виделось мне странным. Я давно привыкла к высокомерию и нахальству сирен, а Нида рушила все мои стереотипы.

В ночь перед торгами она пришла ко мне с готовым нарядом в руках и попросила примерить. Ярко-красное одеяние бросалось в глаза, а гладкая легкая ткань была приятной на ощупь. Сирена не позволила мне посмотреть на себя в зеркало. Лишь улыбнулась, удовлетворенная своей работой, и наказала хорошо выспаться перед тяжелым и волнительным днем.

Как назло я не могла сомкнуть глаз, наблюдая за стайкой светящегося планктона, увлеченно разглядывая их резкие перемещения. Снова не сумела совладать с потоком мыслей. Каждую секунду пыталась представить, как будут проходить торги, поэтому уснула только под утро и тут же проснулась от ощущения свободы, что дарил пеан и звука нахлынувшей на дверь волны. Было опасно покидать комнату в эти минуты, ведь вода могла унести меня в открытый океан и поглотить за считанные секунды. Я поднялась с кровати, провела ладонью по приятной мягкой ткани и села на пуф напротив зеркала. Мне оставалось только ждать, когда за мной явится Нида и поведет в неизвестность.

Я вылила в ладонь остатки зеленоватой жидкости и размазала ее по лицу, как говорила сделать сирена. Кожа вмиг преобразилась, разглаживаясь и приобретая здоровый блеск. Изумрудный цвет глаз стал ярче, а волосы завились в аккуратные локоны. Прекрасная магия, что дарила красоту! Но хватало ее ненадолго.

– Вот и настал этот день! – ворвалась в комнату Нида, удерживая на вытянутых руках мое одеяние. – Ты будешь блистать! Раздевайся! У нас мало времени!

Я уже перестала стесняться своей наготы. Сирена столько раз видела меня обнаженной, что это стало само собой разумеющемся.

Она долго возилась с одеянием, заставляя меня то наклониться, то расставить руки в стороны. Наконец подвела к зеркалу, внимательно наблюдая за моей реакцией. Наряд, который подобрала сирена, смотрелся превосходно! С ноткой таинственности за счет небрежно накинутого на голову капюшона, скрывающего красоту волос, объемным шарфом он спадал на обнаженные плечи и полукруглыми складками легким изгибом прикрывал грудь. Очерчивал талию лишь справа, оставляя противоположную сторону оголенной. Завязывался на бедре небрежным бантом, создавая разрез до основания ягодицы, и мягкими волнами падал на босые стопы. Я взглянула на запястье, которое почти до локтя оплетал кожаный браслет в виде змеи, сотворенный из блестящей чешуи красной рыбы и не удержалась от восторженной улыбки.