Ш.У.М.

«Осталось придумать повод!» – заметил, опять, что-то пережевывающий, Непот.

«С этим проблемы не будет. – сложив руки на груди ответил Марк. – У меня на сегодня уже назначена встреча с ответственным партийцем, который и будет искать заговор у апатридов или последователей».

«И что конкретно он будет искать?» – поинтересовался Тиберий.

«Конкретно? Ничего! – с улыбкой ответил Марк. – В этом и состоит прелесть мышления стада. Достаточно просто сказать, что нужно, что-то найти. При этом, можно не говорить, что именно и даже место можно, попросту, придумать. Была бы цель, а как ее достичь «смышленые» партийцы и сами догадаются. Они же у нас самые просвещенные! И слишком умные, что бы задавать уточняющие вопросы аббатам!»

«Умно! – одобрительно согласился Тиберий. – Ты решил настолько упростить свою задачу, что не только сам геноцид, переложил на плечи истребляемого слоя общества, но еще и повод для этого геноцида предлагаешь придумать им самим».

«А ты не боишься, Марк, что отдавая всё сразу на откуп партийцам и последователям, ты рискуешь потерять контроль над ситуацией?» – спросил Непот.

«А мне он и не нужен! – по-прежнему спокойно ответил Марк. – Если мы тут не причем, то нам без разницы кто победит, и с какими потерями. Мы всегда сможем пополнить недостающий слой населения. Суть в том, что как только появится повод, начнется война, которая решит проблему перенаселения. И кто-то в этой войне всё же должен будет победить. И нам без разницы кто».

«Будут слишком большие потери у последователей – убедим часть апатридов, что теперь мы исповедуем их ценности и переманим их в последователи, при этом ничего по факту не меняя. – рассуждал Марк. – В ходе сражений потеряем слишком много партийцев – наградим часть последователей, за несуществующие заслуги и повысим до партийцев. Всё просто – нам без разницы, кто победит и с каким жертвами. Суть стада в том и заключается, их нужно просто подтолкнуть, а коллективный разум сам себе нарисует врага, придумает идеалы, за которые сражается, и в толпе обязательно появятся самопровозглашенные лидеры».

«У лидеров есть свойство брать на себя больше чем положено». – подытожил Тиберий.

«Согласен. Но это тогда, когда он сам появился, а вот если его мы назначим, то этот лидер, по факту, будет продвигать наши интересы» – ответил Марк.

«И у тебя, конечно же, такой лидер уже есть» – поинтересовался Непот.

«У меня нет. – спокойно ответил Марк. – Он мне пока и не нужен. Тут начать нужно, а в процессе посмотрим, кто нам больше всего подходит. Объяснить одному барану из стада, то, что он избранный – не проблема. Ему для этого даже факты не нужны. Он просто лучше остальных. Этой мысли ему будет достаточно».

«Ох и опасная это игра, Марк. – покачал головой Тиберий. – Отпустить всё на самотек, в игре, где по правилам должно быть истреблено больше половины населения. Да еще и корректировать эти правила на ходу…»

«То есть, ты Тиберий, поддерживаешь мой план?» – с широкой улыбкой, забирая очередной кусок сыра из тарелки, спросил Марк.

«Несомненно! – Тиберий вытащил руку из-под курьера и небрежно вытер об ее робу. Он взял той же рукой последний кусок сыра и положил в рот вместе со всей пятерней своих пальцев. – Я даже возьму на себя обязанность убедить в этом плане большинство аббатов!»

«Вот и хорошо! – подытожил, вставая со стула Марк. – Тогда сделайте свою часть, а я пошел выполнять свою».

Марк встал из-за стола, и демонстративно отпив из стакана Непота, направился к выходу. Марку необходимо было спуститься на средние этажи. Эти этажи были специально предусмотрены для встреч аббатов и партийцев из внутреннего города. Оформление этих этаже, конечно же, было значительно скромнее келий, так как не стоило, вводить в заблуждение партийцев и вселять в них сомнительные мысли.

На выходе из лифта Марка встретил дежурный курьер.

«Я назначал встречу с руководителем курьеров внутреннего города. Он здесь?» – Марк, безразличным голосом, и, не сбавляя шаг, спросил у курьера.

«Да, брат Утэрэ Эт Аббутэрэ, ждет Вас с утра в комнате номер три». – отрапортовал курьер.

«Хорошо». – сказал Марк и жестом дал знать курьеру, что тот может быть свободен.

Марк зашел в комнату. Как и принято, он спрятал голову под глубоким капюшоном, а руки в широких рукавах. Этот обычай сохранялся с незапамятных времен, так как производил определенный положительный эффект на всех партийцев. В пустой комнате, посередине стоял стол, с одной стороны, которого располагалось кресло аббата, а с другой стул партийцев. На стуле, уже видимо давно, елозил курьер. Типичный партиец, зализанные назад черные волосы, с выбритыми боками, весь залит дефицитным маслом, что должно было подчеркивать, его статус. Худощавое лицо, с небольшими впадинами на щеках. Образ казался Марку, идеальным для руководящей должности какого-нибудь бесполезного отдела.

«Здравствуй, брат мой! – искусственно низким голосом Марк начал своё вещание из капюшона. – Ты, наверное, не знаешь, зачем я в этот раз вызвал тебя?»

«Здравствуйте, брат Марк! – поприветствовал Эт. – Нет, мне не сообщили, с какой целью Вы меня вызвали. Сказали лишь, что бы я принес план внешнего города».

«Это хорошо, разложи его на столе. – Марк, зачем-то, продолжал отыгрывать роль уставшего старца. – Не буду скрывать, брат, мы застигли тяжелые времена. И одну из ключевых ролей, предстоит разыграть тебе».

Эт, от неожиданности, сполз по стулу вниз. Он понимал, что аббаты по пустякам не спускаются из своих келий. А в этот раз аббат не только спустился, но и открытым текстом сообщает Эту, что задача крайне важная, и поручается она, со всей ответственностью, именно ему.

«Сделаю, всё, что в моих силах!» – постарался оживиться Эт, но вышло это у него не особо убедительно.

«Я отмечу тебе ключевые места на карте! – из-под капюшона было не видно, но Марк игриво зажмурился и, сдерживая смех, рисовал на карте круги на ощупь. – В этих местах, по нашей информации, находятся тайные склады…»

«Склады с чем?» – с ужасом перебил Эт.

«Ты сразу поймешь сам, как только найдешь их, брат». – выкрутился Марк, который, забыл придумать, что такого важного может находиться на этих складах. Хотя, на деле, он особо и не старался придумать, так как понимал, что для этого есть фантазия самих партийцев. Зачем заставлять их искать, что-то конкретное, если они в состоянии сами найти что угодно и придумать для этого, логическое обоснование.

«Скажу только, что стоит взять всех своих курьеров и приставить к каждому из них стража. – сказал Марк, и, немного замявшись, продолжил. – Я дарую тебе полномочия давать распоряжения партийной страже».

Марк достал одну руку из рукава и многозначительно махнул ею над головой Эта.

«Брат Марк, – Эт неуверенным голосом пытался узнать хоть какие-то подробности, при этом стараясь не выдавать своей глупости. – Неужели, всё настолько серьезно, что даже стражей придется использовать?»

«Буду с тобой честен – очень серьезно! – Марк сделал небольшую паузу и добавил. – Я даже скажут тебе, брат, что в случае нехватки людей можешь набирать себе дополнительных».

Марк пытался, дать как можно больше бесполезной информации, что бы у партийцев появилось больше почвы для фантазии. Но, уже сказав, Марк понял, что последняя фраза отчасти лишена смысла, так как на практике набирать могли только аббаты к себе на верхние этажи, да и то, только потому, что никто не знал, что там на самом деле происходит.

«Но, так как начинаются новые времена, для них нужны будут новые правила!» – сам себя в мыслях оправдал Марк.

«Да, брат мой, – Марк ответил на молчаливый вопрос Эта, который читался в его выпученных глазах. – Набирать рекрутов в курьеры и стражу. Из других партийцев и последователей. Да хоть из молодежи Института или самих апатридов, при необходимости. Я хочу, что бы ты понял, на сколько, всё серьезно. А теперь ступай, у меня очень много дел. Да и у тебя теперь, тоже!»

Марк махнул Эту в сторону двери, показывая, что аудиенция окончена и больше подробностей не будет. Эт, послушно, подскочил и с картой выскочил в дверь. Марк, откинувшись в кресле еще с минуту, смотрел в сторону двери, где исчез Эт. Он, понимал, что сейчас начал игру, которая по дерзости, не сравниться ни с одной существующей ранее. Последствия его игры, по правилам которые он сам придумал, будут значительно масштабнее, чем даже, описанные в сказках для последователей. Это заставляло Марка неподдельно улыбаться. Несерьезный подход, к серьезной проблеме. И всем управляет он сам.

Пока Марк, у себя в голове, прокручивал, возможные варианты дальнейшего развития событий, он сам того не заметив, уже вернулся на верхние этажи. Понимая, что бестолковый курьер дома, естественно не догадалась, по собственной инициативе, пополнить запасы вина, Марк решил, сходить и немного развеяться в ресторане.

К своему удивлению, Марк обнаружил, что его друзья по прежнему сидели за тем же столиком. Подойдя поближе, он, пришел к выводу, что его товарищи, всё же расходились. Это было видно из того, что Тиберий сменил простыню на робу, а Непот, успел сменить своих мальчиков.

«Так и не расходились». – усаживаясь, начал разговор Марк, хоть и понимая, что его предположение ошибочно.

«Напротив, – с привычным высокомерием, ответил Тиберий, – пока, ты неизвестно чем занимался на нижних этажах, мы с Непотом, пообщались с ответственными за популяцию партийцев и производства аббатами. Они поддержали твой план, Марк, и дали своё согласие. Только, просили, во избежание дальнейшей путаницы, заменить твоё некорректное выражение «геноцид», на более уместное «коррекция популяции рабочей силы».

«Можете называть, как вам нравится, хоть «обрезанием нации», – съязвил, Марк, понимая, что все карты теперь у него в руках, – цель от этого не меняется, итоги те же. Так что мне без разницы!»

«Чем планируешь дальше заняться? – с меланхолией в голосе спросил Непот. – Сам возглавишь карательную операцию, или назначил кого?»

«Пока рано назначать. – заметил Марк. – звание лидера, еще заслужить нужно. Посмотрим, по первым итогам, кого назначать, а кого во враги разжаловать».

«Строго, но логично». – заметил Непот.

«Я думаю, что короную первых недовольных! – рассуждал Марк. – Кто первый, осмелится возмутиться действиями партийцев, тот и будет признанным лидером. И мы покажем ему своё расположение, что бы закрепить его статус среди своих соплеменников».

«А если твоё стадо, не осмелится блеять против наших действий?» – поинтересовался Тиберий.

«Исключено! – оборвал Марк. – Не для того из поколения в поколение мы в них воспитываем, только низменные потребности. Какой-нибудь пьяный апатрид, всё же осмелится дерзить партийной страже. Тогда его и провозгласим врагом. И без разницы, что его возможно сразу же убьют. Апатриды все на одно лицо, главное обозначить врага, а есть он после этого или уже нет, не имеет значения. Война закончится тогда, когда мы скажем, а не когда кто-то победить выдуманного врага».

«И долго ты этот план вынашивал?» – поинтересовался Непот.

«Достаточно, – сухо ответил Марк, – скажем так, я придумал этот план еще до того, как потребность в нем возникла. Всё ждал, когда же появится возможность его реализовать. Так что времени, что бы его продумать у меня было более чем достаточно».

«То есть, пока со стороны, ты для окружающих был озабоченным наркоманом, – съязвил Тиберий, – на деле ты продумывал план геноцида целого народа?»

Марк, хотел, поначалу, резко ответить Тиберию, за беспочвенное присвоение ему статуса наркомана, но почему-то одновременно с Тиберием засмеялся в голос. К ним тут же подключился Непот, и даже курьер, кажется, начала хихикать, но после тяжелого взгляда Тиберия, сразу же приобрела серьезный вид.

«Ты хоть понимаешь всю абсурдность ситуации Марк?» – вытирая выступившие от смеха слезы, спросил Тиберий.

«Да, Тиберий, и ты на нее уже дал своё согласие!» – пытаясь отдышаться, ответил Марк.

«Мы заставляли верить стадо в озабоченную девку, которую причислили к лику святых, – снова начиная сеанс неконтролируемого смеха, успел выдавить Тиберий. – и, теперь, у нас появился не менее озабоченный наркоман. Ты же понимаешь, Марк, что у тебя есть все шансы попасть в какую-нибудь святую книгу?»

«Ты главное, не перестарайся, – смех был не свойственен Непоту, но даже он сейчас не мог остановиться – а, то эти книги, с твоим участием, попросту некому будет читать».

«Даже не могу себе представить более циничных претендентов на свое причисление к лику святых!» – не унимался Тиберий.

«Возможно, жирный извращенец, ну или, пропитый старик, считающий свой маразм мудростью! – съязвил в ответ Марк. – Хотя нет, первый не сможет из-за своего веса, даже «донести» свои мысли до стада. А второй уже есть в писаниях, он как раз и привел ту девку!»

Смех моментально прекратился.

«Ты, Марк, смотри, что бы тебя эта власть не поглотила. – с серьезным видом начал Тиберий. – Не забывай, что твою идею поддержали лишь от того, что остальным лень придумывать свою. Никакой уникальности в ней нет!»

«Сути это не меняет. – спокойно ответил Марк. – На идею дали согласие, потому, что лучше не смогли придумать, дальше я сам разберусь».

Марк поднялся из-за стола и окинув присутствующих, язвительным взглядом, направился к выходу.

«Ты главное не забывай, что это, именно, ТВОЯ идея, Марк, – уже в след кричал Тиберий, – и отвечать за последствия тоже только тебе!»

Марк уже не обращал внимания на слова Тиберия. Он шел в сторону дома, с конкретными мыслями. С мыслями о предстоящей игре, в правила которой, можно вносить изменения прямо на ходу. Вернувшись домой, Марк был приятно удивлен обнаруженному ящику вина, стоявшему сразу у входа.

«Курьер!» – подозвал к себе Марк человека, чьего имени он даже не знал, не смотря на то, что она служила у него достаточно давно.

«Вы, что-то хотели, брат Марк?» – всё тот же, утренний, женский голос, раздался откуда-то из глубины комнат.

«Да, сходи, посмотри, нет ли бесхозных, последователей или партийцев, желающих служить аббату» – открыв бутылку, сказал Марк, направляясь к прикроватной тумбе.

«Хорошо, брат Марк. – курьер покорно поклонилась – Какие-то конкретные черты?»

«Да, девочка моя, для сегодняшних служений мне понадобятся конкретные курьеры. – уже закидывая под язык таблетки, объяснял Марк. – Женского пола, не старше 18 лет, нижний порог роли не играет, светленькие, не толстые и не страшные. Двух или трех должно хватить».

«Я поняла!» – подтвердила курьер и выскочила за дверь.

Марк, делая большие глотки из бутылки, устало вышел на балкон и облокотился на парапет. Теперь тумана уже не было и в прозрачном теплом вечере, можно было, с высоты разглядеть яркие огни внутреннего города, более тусклые и редкие огни внешнего города и совсем редкий свет от костров в трущобах апатридов.

«Скоро вы, друзья, как следует, встряхнетесь! – неизвестно кому, вещал Марк. – Слишком много вас стало, нижние этажи и внутренний город до отказа забиты партийцами, большинство которых в должности клерков, которые выполняют бесполезную работу. Последователи внешнего города настолько расплодились, что упираются боками в стены аббатства и трущобы апатридов. А трущобы так разрослись, что не понятно, где они вообще заканчиваются, кажется, что они уже полностью поглотили горизонт, и теперь начнут двигаться по небу в сторону аббатства».

Марк вернулся в комнату, и, сменив опустевшую бутылку на новую, скинул с себя робу и завалился голый на кровать.

«Я привела вам для службы трех девушек, брат Марк!» – раздался, где-то у входа, голос курьера.

Марк нехотя встал, и побрел на звук. У входа, курьера сопровождали три девушки. Двум из них на вид было не более семнадцати, а третьей вообще с трудом можно было дать хотя бы четырнадцать.

«Вкусы у нас с тобой, явно разные, девочка!» – Марк, с уже привычной добротой обратился к курьеру.

«Эта страшная. – Марк указал пальцем на первую семнадцатилетнюю претендентку. – Иди обратно, сестра, ты не подойдешь для службы!»

Марк указал жестом на дверь, и девушка грустно побрела к выходу. Марк оценивающим взглядом посмотрел на оставшихся.

«Разденьтесь» – спокойно скомандовал Марк, который сам стоял прикрытый лишь бутылкой вина, которая висела у него в сложенных на уровне живота руках.

Девушки покорно скинули с себя робы. Жесты были отточенные и четкие, по ним можно было догадаться, что делают они это не первый раз.

«Что за сыпь у тебя по всему телу? Ты апатрид?» – обратился к оставшейся семнадцатилетней девушке Марк.

«Да, брат Марк, я была апатридом, пока меня, по просьбе аббата не привели на верхние этажи. Я несла службу у трех аббатов. На этажах, около двух лет» – было сразу понятно, что предоставлять развернутую информацию о себе она умеет.

«Ты мне не подходишь, иди обратно!» – сухо скомандовал Марк. По его голосу было понятно, что он явно не доволен тем, что теперь вместо трех, ему придется довольствоваться одной.

«Ну а ты кто дитя? – мягким голосом спросил Марк у оставшегося кандидата. – Судя по виду, только из Института?»

«Да, брат Марк. Два месяца назад, была досрочно назначена аббатом Юлием в личные курьеры. Тринадцать лет, курьер, несла службу одному аббату». – доложила девушка.

Марк особо не вслушивался в доклад. Его смутили зарубцевавшиеся шрамы на теле молодой девушки, которые отталкивали от нее, хотя, казалось бы, от такого юного тела, оттолкнуть ничего не может. Но больше его смутила, невнятная дикция, которая еще могла быть у апатрида, но точно не у партийца закончившего Институт.

«Открой рот дитя» – спокойно скомандовал Марк.

Девушка открыла рот, и Марк от неожиданности даже пошатнулся. Во рту у девушки практически не было зубов. Точнее сказать, целых не было вообще, оставались лишь кровоточащие дыры и несколько торчащих обломков. Нельзя сказать, что Марк исповедовал религию сдержанности, но такого себе не позволил бы никогда. Ему на миг показалось, что даже Непот, ужаснулся бы от увиденного.

«То есть ты была личным курьером Юлия? – озадаченно, спросил Марк. – Какого именно?»

«Аббат Юлий, курирующий партийцев Института» – с трудом ответила девочка, так в ее положении рычащие звуки ей давались с трудом.

«Это он тебе зубы вырвал?» – прикрывая лицо рукой, спросил Марк.

«Нет, я сама» – кратко ответила девочка.

«Сама? – ужаснулся Марк. – С какой стати самому себе выдирать зубы?»

«Это одно из правил учения брата Юлия. – пояснила девочка. – Если брат Юлий был неудовлетворен службой в которой мы участвовали, то та, по чьей вине он не получил удовлетворение, должна была при всех вырвать себе зуб. Проще один раз самой, чем, в противном случае, в загробной жизни это повторялось бы вечно».

«И ты спокойно выдирала себе зуб за зубом?» – Марк уже осушил вторую бутылку, но почему-то, стыдился отворачиваться и идти за следующей.

«Нет, – спокойно заметила девочка, – Только первые разы было страшно. Потом я поняла, что сразу после удаления я теряю сознание. И поэтому просто дергала как можно сильнее».

«И он просто оставлял тебя так лежать?» – Марк уже задавал вопросы на автомате, не зная, хочет ли он услышать на них ответ.

«Нет, конечно же! – девочка улыбнулась, не открывая рта. – Вы же сами знаете, что для этого есть священный огонь, который приводит в чувства. Брат Юлий всегда, для этого имел раскаленный посох в камине».

Марк не стал переубеждать девушку, так как говорила она, с уверенностью присущей только для очевидных вещей. Хотя, конечно, на деле он знал, что все эти обряды и служения, для себя выдумывает каждый сам. Марк, например, практиковал служения, в которых все должны были быть голыми и беспорядочно совокупляться, так как именно этой нагой открытости ждет от них Спаситель и преподобная Мульерис. Но изощренность Юлия, которого Марк, пару раз встречал, но даже не общался, превзошла все немыслимые границы разумного.

«Ты пьешь вино?» – почему-то спросил Марк.

«Брат Юлий иногда давал мне, когда я долго не могла отойти от священного огня» – ответила девушка.

«Принеси нам пару бутылок!» – Марк обратился к курьеру, которая, всё это время, стояла, спокойно ожидая дальнейших указаний. Марку даже на мгновение показалось, что только он один из присутствующих, кто сейчас стоит с глупым выражением лица. Так как, беззубая рассказывала, даже иногда умудряясь улыбаться, а курьер, при этом стояла с выражением лица, как будто идет очередная скучная проповедь. И только Марк стоял и похоже единственный из всех не знал, что на деле происходит у соседей.

«И себе возьми!» – добавил вслед Марк.

Получив свою бутылку, Марк уселся на кровать, зачем-то прикрывшись краем покрывала. Его собеседница и молчаливая слушательница стояли на тех же местах, где он их и оставил, но теперь уже с бутылками вина.

«Ты любишь вино?» – Марк начал с нелепого вопроса. Он одновременно и хотел разузнать все подробности, но при этом, понимая их суть, не хотел слышать ответов.

«Не знаю, – сказала девушка, – оно не вкусное, но помогает перебороть всю тяжесть очищения от грехов».

Сейчас Марку почему-то его собеседница казалась не по годам мудрая. Он был в два раза старше, но при этом складывалось ощущение, что это она его может многому научить, а не наоборот. В каждом её ответе Марк видел скрытый смысл, которого она возможно и не закладывала. Но он его видел, и от этого становилось не по себе.

«Тяжесть очищения?» – Марк, задавал, вопросы, понимая, что не имеет значение какого они содержания, его собеседница, всё равно ему расскажет все свои ощущения, не зависимо от того хочет этого Марк или нет. Единственным способом избавить себя от подробностей, это напрямую приказать ей замолчать. Но этого Марк делать не хотел. Он вообще не хотел ей приказывать, ему показалось, что она уже выполнила приказов достаточное количество для двух жизней вперед. И в качестве награды Марк решил дать ей возможность высказаться.

«Да, вы же, лучше меня понимаете, всю тяжесть очищения! – спокойно ответила девушка. – Сам процесс очищения не так страшен как последствия напоминающие об этом. Они копятся, и совокупно причиняют боль, несравнимую ни с каким очищением в отдельности».

«Если хочешь, я могу пристроить тебя во внутреннем городе? – зачем-то предложил Марк. – Клерком, например!»

«Спасибо, брат Марк, но не нужно. – девушка явно не оценила предложенного подарка. – Я не для того выбрала путь очищения от грехов, что бы сейчас вернуться в мир и грешить снова».

«Глупый ребенок! – Марк откинул бутылку и вскочил обмотанный покрывалом – Ты, что не понимаешь? Какие грехи, какое искупление? Это просто фантазии больного ублюдка! Ты действительно считаешь, что его обряды, это способ искупления грехов? Это просто способ потешить своё достоинство и самолюбие! Игры для извращенного разума, который уже не может удовлетворить свою похоть обычным путем!»

«Простите, брат Марк, – девушка стыдливо опустила голову, – я не хотела злить Вас. Я больше не буду с Вами спорить».

«Спорь! – Марк тряс полупустой бутылкой в руке. – Я тебе, приказываю, спорь! Я хочу услышать твоё мнение. Любое! Даже если ты скажешь, что все аббаты больные свиньи! Или то, что мы все будем гореть на том свете! Это останется твоим мнением, я приму его и наказания не будет. Говори, что ты думаешь?»

«Я думаю, – всё так же спокойно продолжила девушка, – что не имеет значения, насколько верно выбрал метод брат Юлий. Имеет значение, что я для себя выбрала жизнь, через искупление грехов и приняла, тот способ, который мне послал Спаситель».

«Ты не понимаешь? – Марк уже откинул очередную пустую бутылку и держался рукой за волосы. – Тебе никто, ничего не посылал! Тебя использовали для подпитки своих низменных потребностей. Ты не свои грехи замаливаешь – ты чужие плодишь!»

«Возможно. – согласилась девушка. – Грехи, которые на себя берет брат Юлий, это его грехи, и ему за них отвечать. Мои же не дают покоя именно мне, и брат Юлий, тут всего лишь орудие выбранное Спасителем, даже если сам он считает, что двигают им иные мотивы».

«Хорошо. – сдался Марк. – Чем же ты так успела нагрешить, что подвергаешь себя подобной расплате?»

«Много чем. – девушка подняла бровь и взгляд к потолку, как бы пытаясь вспомнить всё до мелочей. – Я и в Институте была не самая послушная, и веру мысленно под сомнения иногда ставила. Если вдуматься, то грехов у меня еще много не замоленных».

Марк стоял и понимал, что именно так и работает этот отлаженный механизм, на котором и держится всё общество. Что он сейчас общается с одной из шестеренок этого механизма, и даже под давлением своего авторитета он не может сломать эту шестеренку. Слишком надежно она прикручена Институтом и партийными жрецами. Кажется, что даже если сам Спаситель спустится и скажет, что все учения выдумка – ему никто не поверит. Шестеренки быстро придумают в своих головах оправдание, на подобии того, которое озвучивала беззубая девушка. Безупречная власть, которую ты не можешь потерять, даже если сам от нее откажешься.