Пустошь

– Ну вот, он здесь, – сказала Айза, непонятно к кому обращаясь, и схватилась за тяжёлую крышку, скреплённую грубыми железными скобами.

С грохотом крышка рухнула на пол, чуть не придавив Айзе ноги.

Девушка указала рукой на содержимое ящика, и Кан заглянул туда же.

В ящике на подстилке из соломы лежал заросший чёрными волосами человек, покрытый рваными грязными лохмотьями. Чёрные пряди стелились по мраморному лицу, оплетая закрытые глаза. Под боком у человека лежал резиновый противогаз с разбитым стеклом, под которым маркёром была подрисована чёрная слезинка, а ещё ниже – слово «Ангел».

Человек выглядел мёртвым, он словно бы даже не дышал.

Непонятные мурашки пробежали по затылку Кана. У него было странное ощущение, будто это уже случалось раньше. Он видел этого человека, и воспоминание крутилось где-то на самом кончике сознания, но надёжно скрытое пеленой забвения.

Он не испытывал ничего хорошего по этому поводу. Наоборот. Теперь вся эта сделка перестала нравиться ему совсем.

– И что я должен с ним делать? – спросил Кан, оторвавшись от ящика.

Айза посмотрела на него холодными глазами.

– Не дёргайся, – произнесла она.

Страшная догадка мелькнула в голове у Кана. Чёртова маньячка!

Он в панике рванулся куда-то в сторону, но тут же грубая сила притянула его обратно, одна ладонь легла ему на затылок, а другая – на кисть.

– Ты что, сдурела, чёрт возьми?! – заорал Кан и попытался вырваться.

Айза заломила его руку и начала наклонять лицом к трупу в ящике. Кан брыкнулся ногой, но девушка скрутила его руку ещё сильнее, так, что лицо перекосило от боли. Свободной рукой Айза продолжала давить ему на затылок, и бледное лицо всё ближе подбиралось к его глазам.

Он дёргал головой, пытался повернуть её, всё что угодно, лишь бы не смотреть на лицо трупа в ящике, но в этот раз Айза была сильнее.

Последним, что он услышал, было:

– Я привела тебе Странника, как ты и просил.

Мертвец открыл глаза.

Глава 6

Ослепительно-белая вспышка пронзила сознание Кана яркой стрелой.

Он парил в небе над зелёным лесом, раскинувшимся до самого горизонта, где мрачными колоссами возвышались тёмные горы. Ветер трепал полы его пальто и раздувал волосы на голове. Небо было затянуто сплошной серой пеленой, но вдруг новый порыв ветра сорвался с вершин гор и змеем устремился к тучам. Облака треснули, и пылающий свет начал заливать долину от края до края, окрашивая в ярко-золотой кроны деревьев.

Он замер.

Вместе со светом из щели в облаках неслась песня. Тысячи голосов распевали её на разные лады, пока крылатые тени спускались вниз по потокам света.

Под пылающим солнцем средь горной гряды Лежит погребённый осколок звезды. Он кара богов, он погибель людей, Он сильнее, чем ярость, он ночи темней. Он – искупление, он – ключ к ответу, Другой судьбы, Странник, у тебя больше нету. Ищи его дальше, по дороге из пепла, Вдали от вражды и кровавого неба. Он – сердце всех бед, всех печалей источник, Он – грех во плоти, его суть есть порочность. Он – отмычка от жизни, он – воскрешение, Он – пламя и пепел, вина и прощение. Он там, где вечно пылает огонь, Где будет дух одного разожжён…

Ветер подхватил Кана и понёс его к разрыву среди облаков. Крылатые тени – нет, это были не тени, а сияющие сгустки света – закружились вокруг него.

Орёл, Мичи, Рэм, Яррик…

Он понял, что это их имена. Они так и продолжали кружить вокруг него, пока один не подлетел поближе.

Мы все мертвы.

Он коснулся щеки Кана и заглянул ему в глаза.

– Она растёт, – прошептал он.

И тут всё вокруг заполнил ужасающий крик. Кана что-то толкнуло со всей силы, и он с фантастической скоростью понёсся куда-то затылком вперёд, пока снова не застыл.

Теперь он стоял внутри огромного колпака разрушенного строения и над его головой белым светилось небо. Примерно в центре круга из стен он увидел наваленную груду камней, на которой покоился скелет с повязанным вокруг черепа красным платком. Костлявые руки сжимали что-то у самой груди.

Кан подошёл ближе. За ним стояли ещё два человека, но он не помнил их имён, только слышал дыхание.

Между костлявых пальцев, бережно сцепленных, виднелся он. Чёрный камень. Даже сверкающее небо не отражалось на его мрачной поверхности, он словно был куском первозданной ночи, застывшим во времени.

Чёрный Кристалл. То, ради чего он пошёл в Пустошь когда-то очень давно.

Кан медленно протянул к камню руку и осторожно коснулся его…

…Он видел Пустошь. Видел чёрную мёртвую землю, протянувшуюся от края до края горизонта.

Чёрный ветер завывает, Тьму и смерть он призывает!

По центру горизонта неслось что-то чёрное. Кан сощурился и в ужасе отпрянул.

Над выжженной землёй неслись лица. Белые истерзанные лица со щеками, покрытыми трещинами. Чёрный дым сочился из их открытых в ужасе глазниц и ртов. А потом до него долетел вопль:

– УБИЙЦА!

Потоки воздуха обрушились на него снизу вверх и скинули с неба. Он падал, падал спиной вперёд, кричал что-то, не разбирая слов…

Он попробовал повернуть шею и увидел, как лица мертвецов, словно змеи, выбрасываются из-за Границ и впиваются в землю. Он видел, как чернота ядовитой паутиной покрывает пески, леса, луга и поля. Как всё живое корчится в муках, как лица людей ссыхаются в устрашающие белые маски с чёрными безднами вместо глазниц…

Он пробил землю и упал в кромешную тьму. Какое-то время он просто лежал на спине и глубоко дышал грудью, кожей ощущая сырость и холод. Потом что-то повернулось, и помещение вокруг заполнилось мерцающим сероватым светом.

Сердце странно ёкнуло при виде длинных полок, заставленных банками с водой.

В водохранилище было холодно. Кан поёжился.

– Странник… – голос был тихим, но Кану он показался оглушительным. Он обернулся и увидел… нет, не проводника.

Вместо него там стоял тот самый станционник, которого они бросили умирать, хотя обещали спасти. Вместо глаз на его лице застыли чёрные, жуткие провалы, будто бездонные, от них по щекам и лбу расползались трещины, кожа белела и ссыхалась на глазах…

– Ты не бросил меня умирать, – рот мертвеца даже не двигался, слова просто вылетали из распахнутой чёрной пасти. – Ты убил меня. Почему, Кан? Вы обещали, что не бросите меня там…

Кан в ужасе собирался попятиться назад, но понял, что его ноги не могут сдвинуться с места, будто вросли в железный пол.

Мертвец шагнул к нему навстречу, не отворачивая головы.

– Сколько обещаний ты успел нарушить за свою жизнь? Скольких людей предать?

Темнота сдвинулась куполом, придавливая Кана. Он пытался отбиваться от неё руками, но в итоге она лишь сжималась ещё больше. Ноги не двигались, удушье подкатывало к горлу…

– Сколько боли ты принёс в этот мир? – станционник сделал ещё один шаг.

– Замолчи! – в ужасе выкрикнул Кан. – Замолчи!

В этот момент мир взорвался.

Стены проваливались вниз и растворялись в огненном пекле, бушующая багровая тьма прорывалась со всех сторон, она ревела и стенала от боли, она вгрызалась в глаза, в разум, в душу. Крики разрывались в голове огненными снарядами, накатывая друг на друга, сливаясь в страшный, жуткий вопль отчаяния и боли:

– ТЫ ПРЕДАЛ НАС! ТЫ НЕ СМОГ НАС ЗАЩИТИТЬ!

«Пообещайте, что не бросите меня здесь…», «Конечно, обращайся, если что», «Мы не герои, мы не обязаны кого-то спасать», «Предатель! Он погиб из-за тебя, понимаешь ты или нет?», «Бери пистолет и беги, Кан! Быстрее!», «Я ненавижу тебя!», «Прочь, пока я тебя не прикончил!», «Убирайся!», «Прочь!», «Прочь!», «Прочь!», «Ты не заслуживаешь спасения, убийца и предатель!», «Убийца и предатель!»

«Пообещайте, что не бросите меня здесь…»

…Он подбирался всё ближе, живой труп с чёрными безднами вместо глазниц. Его руки, иссохшие, белые с чёрными венами, схватили Кана за ворот пальто и потянули вниз, в пучину из костлявых конечностей и мёртвых лиц, застывших в бесконечном вопле.

Нет, нет, нет! Он пытается вырваться, но только новые мертвецы хватаются за него, и вот он уже чувствует, как труп станционника, словно какая-то паучья тварь, ползёт к нему на грудь…

Белое лицо с пустыми, как бездна, чёрными глазницами. Щёки, покрытые трещинами. Безгубый рот, застывший в вечной агонии.

– Дай мне свои глаза, чтобы ты увидел то же, что вижу я…

Сухая костлявая рука тянется к самому его лицу, чёрные тонкие пальцы всё ближе… Нет! Уйди, оставь меня, что тебе нужно?!

И всей кожей лица чувствуется мёртвая плоть, и поток образов врывается в мозг, нещадно громя все остальные мысли…

Тёмная ночь. Мёртвый лес, мёртвый, насколько хватало глаз. Чёрная земля, без единого ростка на ней, покрытая слоем пыли. Пыли из Пустоши, чёрной, смертельной пыли, такой же чёрной, как и сама ночь. И меж чёрных деревьев, прямо перед ним, возвышалась высокая фигура, закутанная в монашескую рясу. Ночь клубилась вокруг неё тёмным саваном, нет, не ночь – хуже. Чёрная пустота кружилась вокруг Него облаком, и только бледный символ, инкрустированный металлом в обложку книги у Него на поясе, тускло блестел. Мрачная фигура приближалась, не двигаясь с места, медленно и неумолимо, как смерть приближается к умирающему. И в один миг все звуки в мире разом стихают, и всё заполняет одна вечная могильная Тишина. И в Тишине звучит голос, голос, в котором эхом раздаются предсмертные крики миллионов, рёв бушующего пламени и стоны умирающего мира.

– Кан… – зовёт голос.

«Говорят, Монаха невозможно найти, пока он сам не захочет найти тебя. И тогда живым ты уже точно не уйдёшь…»

Крик.

Он оказался на бетонном полу. Он видел серый потолок, подвешенную к нему лампочку и уголки стен, разрисованные пацификами и ещё какими-то незнакомыми символами.

Он закряхтел и попробовал приподняться. Не получилось. Ещё разок…

Перед ним стоял деревянный ящик.

Кан выдохнул. Он уже боялся, что окажется запертым внутри него. Голова болела так, будто внутри какой-то психопат три часа кряду взрывал динамитные шашки и мерзко хохотал.

Он попробовал приложить к голове руку, как будто она могла излечить боль. Ну да, не сильно помогает, но хотя бы немного отвлекло от сути.

– Ты видел? – А, ну что за чёрт, только её тут не хватало.

Айза сидела перед ним и легонько касалась его плеч. Как же она выводит из себя! Они знакомы уже почти полдня, и ничего хорошего он от неё так и не получил.

– А что я должен был увидеть? – отхаркнулся Кан. Слова шли как-то тяжело, как будто посреди горла застрял комок.

– Откуда я знаю? Карту, ключ, подсказку, хоть что-нибудь?

Кан закрыл рукой глаза.

«Предатель!»

Нет, чёрт, не это!

«Под пылающим солнцем средь горной гряды…»

– Это часть сделки?

– Да, Рух тебя побери, это была твоя самая главная задача.

– А этот парень в ящике?

– Забудь про него.

– Что?

– Забудь.

– Но… Я его знаю…

Он попробовал сосредоточиться, но картинка мира вокруг опять начала расплываться. Нет, хватит чертовщины на сегодня.

Айза поднялась. Почему если смотреть снизу, она выглядит так же красиво, как если смотреть спереди?

– Сможешь ходить?

Кан немного пошевелил ногами. Не похоже. Но чтобы он показался этой – просто «этой» – слабаком? Да пошла она к чёрту!

Он резко поднял себя на ноги, и его тут же качнуло в сторону, а в глазах потемнело. Он отчаянно махнул рукой, пытаясь найти опору, и она налетела на стенку ящика. Острые занозы впились в руку, но хотя бы взгляд немного прояснился.

– Уверен? – хмыкнула девушка сзади.

– Можешь не сомневаться, – сквозь зубы прохрипел он.

Айза лишь улыбнулась и подпрыгнула вверх, повиснув на переходке к основному этажу. Она спокойно подтянулась, и её передняя часть скрылась в отверстии в потолке, а затем и ноги. Из люка свесилась её рука.

Кан сплюнул и, пошатываясь, встал как раз под люком.

– Хватайся.

Кан схватился за руку девушки, и она втащила его наверх.

Он приподнялся на ноги и отряхнул пальто, которое всё измазалось в извёстке.

– Ого, вы только поглядите, откуда вылез! – знакомый голос. Кан повернулся.

– Похоже, твой приятель очнулся, – разочарованно заметила Айза.

Рал помахал Кану рукой, высвобожденной из пут.

– А я, похоже, уже проиграл спор? Скажу честно, я был худшего мнения о тебе! – От тяжёлых побоев уже не осталось и следа, по крайней мере в моральном плане. Да, фингал всё ещё занимал большую часть его лица, но Рал снова выглядел крайне жизнерадостным и весёлым.

– А от него можно будет и избавиться, – махнула рукой Айза и принялась поправлять повязку на ноге.

– Эй, погоди-ка… – начал Рал.

Кан понял, что она не шутит. Сейчас нужно спасать ситуацию, причём срочно.

– Без него я не справлюсь, – громко сказал он.

Айза приподняла бровь.

– Что?

– Что слышала. Без него я тебя никуда не проведу. Если хочешь получить этот… осколок, – он припомнил слово из песни, – то придётся сохранить жизнь нам обоим.

Услышав название, Айза дрогнула на мгновение, а затем вновь перевела взгляд на Кана.

– Ты же сейчас смеёшься? Что сложного в том, чтобы идти по карте?

– Там не было карты. Там была загадка. И разгадать её сможем только мы вдвоём, – он указал на Рала.

– Понятия не имею, о чём он там сейчас говорит, но он абсолютно прав! – заорал байкер.

Девушка топнула ногой и скрипнула зубами.

– Чёртовы Странники…

– Своих не бросают, а? – продолжил за неё Рал – А теперь можете мне объяснить, что за чертовщина тут вообще происходит?

Айза глубоко вздохнула и закатила глаза.

– А он точно нам нужен? – она обратилась к Кану.

– Точно, – утвердительно кивнул он.

– Тогда, может, развяжете меня? – Рал высунул из пут вторую руку и попытался развязать узел за своей спиной. – Тьфу ты, чёрт, говорил мне приятель, научись развязывать эти чёртовы узлы… А знаете, что с ним потом стало? Взял и…

Айза не стала слушать, что случилось с приятелем Рала, а просто подошла к машине и двумя резкими движениями высвободила его. Тот шумно вздохнул и, отряхиваясь, вылез из машины.

– Весь зад там отсидел к чёртовой матери, – пожаловался Рал и устроился рядом с Каном. – А всё-таки я до сих пор не прочь узнать, почему вы уже спокойно лазаете вдвоём по подвалам, а этот парень говорит что-то про осколки и загадки.

Девушка отвернулась. Кан выразительно кашлянул.

– Ладно-ладно, Рух вас задери! – она снова обратилась к ним лицом, сверкая глазами. – Я расскажу вам, зачем вы мне и зачем вообще всё это, так уж и быть!

Кан улыбнулся.

– С этого и надо было начинать.

– Вы меня с ума сведёте, – девушка закатила глаза.

– Нечего терять, милашка, – Рал скрестил руки на груди.

– Ах ты, маленький…

– Тихо-тихо-тихо, – Кан раскинул руки и встал между ними. – Давайте не будем убивать друг друга раньше времени. Нам ещё будет чем заняться.

Айза с недовольным видом уселась на край капота и надменно поглядела на двоих мужчин.

– У нашего народа есть история. На Заре Времён, когда Великий Дух торжествовал свою победу над демонами Первой Ночи, Он создал человечество – своё любимейшее творение – и подарил людям всю землю, лишь бы они вечно почитали Его и жили по Его заветам. Так продолжалось долго. Сменялись поколения людей, но не клятва, данная ими Великому Духу. А Он сам в это время наблюдал за своим детищем, и это доставляло ему несказанное счастье. Но вот Дьявол Рух, детище Первой Ночи, вновь бросил вызов Великому Духу. Тогда Он отвлёкся от созерцания своего творения и отправился на долгую, изматывающую войну с демонами Ночи. А человечество, лишённое Его света, постепенно забыло свои клятвы и обещания. Люди впали в грехи, порок и бесчестье, ничего не осталось в их памяти о прежних заветах Великого Духа. Праздная лень, малодушие и распутство заполнило их умы и вытеснило всё человеческое. И когда наконец Великий Дух вернулся с победой из своего похода и узрел, во что превратилось его любимое детище, невероятный гнев заполнил его сердце. Он схватил с неба самую яркую звезду и обрушил её на землю. Вся цивилизация сгорела в том звёздном пламени, а мир превратился в жалкое подобие самого себя. Но Великий Дух слишком любил своё творение, чтобы позволить ему окончательно погибнуть. Не все люди погибли – часть осталась. А из тех остатков Он выбрал народ, на который и возложил священную миссию – очистить землю от недостойных и грешных и принести на неё мир через священную войну. Самому первому из тех людей он дал осколок Той Самой Звезды, чтобы тот напоминал ему о долге и о каре, которая обрушится на род людской, если долг этот не будет выполнен. Таково начало моего народа.

– Это, конечно, отлично и очень занимательно, но…

– Не перебивай. Прошло много лет, и Первый Атаман погиб в неравной битве где-то в долинах. Его захоронили со всеми его сокровищами, патронами, бензином и древним оружием, которого сейчас не достать. Но самое главное – так это то, что осколок захоронили вместе с ним. На гробницу наложили семь печатей, и, как гласит легенда, сам Великий Дух наблюдает за тем, чтобы сон его Избранного оставался спокоен.

Итак, как же это связано с вами, вас, должно быть, интересует? Недавно, около двух лун назад, я нашла бродягу – Странника, как и вы. На поясе он носил противогаз с чёрной слезой и надписью – единственная вещь, которая описана среди сокровищ Первого Атамана, трофей, который он забрал на севере в одной из великих войн. Я узнала её и поняла, что этот человек – ключ к осколку. А когда заглянула ему в глаза, он ответил: «Только Странник узнает, где лежит Чёрная Звезда». Как только сказал – упал без чувств и больше не говорил. Только бредил иногда про какого-то Орла, Мичи и Рэма, что все они мертвы. С тех пор я ищу Странников, но все они избегают наших земель. И вот моё предложение: вы должны довести меня до Гробницы, а там забирайте всё, что захотите, все её сокровища в вашем распоряжении, кроме одного. Осколок Звезды останется у меня.

Рал потёр подбородок и задумчиво уставился на Кана.

– Знаешь, приятель, по-моему, предложение-то выгодное. Ты посмотри, мы вот с тобой разгадываем, что там у тебя за чертовщина сидит в башке, доводим прелестную девушку до пункта назначения и, считай, обеспечены до конца жизни. А у меня ведь ещё есть один знакомый – эх, знатный трубадур! – так он про всю эту паству сочинит балладу, и мы с тобой прославимся! А, что думаешь? – он улыбнулся и пихнул Кана локтем в бок.

Кан помолчал и посмотрел на Айзу.

– Другого выбора у нас всё равно нет.

Девушка улыбнулась.

– Вот именно. Но твой друг прав. Я не такая жестокая, чтобы предлагать вам рабские условия. Все согласны?

Кан вздохнул.

– Меня зовут Кан. Да, я согласен.

– А меня Рал, – влез байкер. – И я тоже согласен, так уж и быть, милашка.

Айза кивнула и отошла к одному из столиков.

– Я слышала, что слово Странника нерушимо. Если вы настоящие Странники, то ваша клятва будет залогом. Я своё слово сдержу и так.

Ну что это такое? Опять эти клятвы, опять эти обещания, которые нельзя нарушать. Нет, можно, конечно, но Кан прекрасно знал, чем это обычно кончается. Чёрт.

Айза поглядела прямо ему в глаза и, казалось, разглядела в них тень сомнения.

– Я не слышу ваших радостных обещаний верности…

– Да чёрт с тобой! – вдруг рявкнул Кан. – Клянусь, что доведу тебя, докуда тебе надо. Слово Странника! – сплюнул он и вскинул руки. – Вот! Видишь? Без скрещённых пальцев, всё по-настоящему.

Он как-то пропустил мимо ушей, чем и как поклялся Рал, и просто уставился в пол.

Ну отлично, чёрт возьми. Из огня да в полымя, как говорится. Конечно, сокровища Атамана – это тоже очень здорово, но теперь от них не отвязаться.

Ему ничего не нравилось. Ни сама идея этого похода, ни его цель, ни видение. Видение особенно. У него появилось странное ощущение, что он зверёныш, которого собаки гонят в нужную охотнику сторону.

Но с другой стороны… Они останутся живы. По крайней мере, у них увеличится на это шанс. А если так пойдёт и дальше, то они и вправду и прославятся, и разбогатеют, если так можно выразиться.

Ладно, как повезёт. Как повезёт.

Кан улыбнулся.

Мерный гул густыми каплями упал в тишину. Айза подняла голову и словно принюхалась.

– Совет начинается. Придётся пока отложить обсуждение на потом. Мы должны идти.

Кан с Ралом переглянулись.

– Да, Рух вас задери, сейчас вы перестаёте пялиться друг на друга и идёте за мной. И если хоть шаг сделаете без моего разрешения – пеняйте на себя, – рыкнула девушка.

– Вот уж постараюсь, – прокряхтел Рал и потянул спину.

Айза яростно сверкнула глазами.

– Если ты не усвоил урок, мразь, могу ещё раз дать тебе прикладом по башке.

– Ты следи за словами, красавица! – Рал уже прыгнул в боевую стойку. – Мой язык куда острее твоего и может вытворять такое, что тебе даже и не снилось!

Айза схватилась за топор. Рал заскрежетал зубами в ярости.

– Не надо, – Кан спокойно схватил Рала за руку. – Вы ещё успеете подраться после того, как всё закончится.

Айза поколебалась пару секунд и, наконец, спокойно выпрямилась.

– Вот за это ты мне и нравишься, – улыбнулась девушка и направилась открывать гаражные двери.

Рал вырвал руку из ладони Кана и раздражённо фыркнул.

– Спокойно, дружище, – отрешённо проговорил Кан. – Порой нужно быть просто поспокойней.

– Да к чертям это проклятое спокойствие! – Рал скрестил руки на груди. – Я человек честный, слово за слово, глаз за глаз. Странники так и живут.

– Охотно в это верю, – откликнулась Айза и посмотрела на них через плечо. Алое закатное небо делало её женственную фигуру похожей на тень. – Я тут подумала… Пожалуй, мне вас стоит обоих связать, хотя бы для приличия.

– Бестия, – выплюнул Рал.

Кан просто покачал головой.

Пока Айза затягивала их верёвками, Рал ей немного сопротивлялся, тоже для приличия, как он выразился. Кан смотрел на багровое небо и глубоко размышлял, лишь слегка вздрогнув, когда его коснулись руки Айзы.

Вот вам и везение. Казалось бы, что могло быть хуже? Плен, бешеная индианка, какой-то мертвец в ящике, видения, Монах… Из любой ситуации можно выпутаться, если обладать определённым везением. В конце концов так из удачи складывается вся жизнь. Жизнь по воле случая.

Кан улыбнулся. Для него это звучало приятно. Ведь «волю случая» он подчинял себе сам.

И сам же загоняет себя в западню.

Крепкие верёвки обвили его тело, и вот, снова связанный, Кан поднялся. Айза наградила его ласковой улыбкой.

– И запомните, вы – пленники. Мои пленники, – в последний раз сказала Айза и вытолкнула Кана из гаража. – Вперёд!

Кан с Ралом друг за другом вышли под вечернее небо вместе с Айзой, наблюдавшей за ними сзади. Низкий гул вновь опустился на землю так, что у Кана заболели зубы. Это не похоже на колокола или гонг.

Закатное солнце окрашивало лагерь Вечерней в красные и чёрные тона. Кан шёл с опущенной головой и видел трещины в асфальте, заросшие травой и полевыми цветами.

Быстро они вышли из пустого участка лагеря и оказались на оживлённой улице. Вооружённые воины, от подростков до стариков, спешили в одном направлении, к зданию, где должен был проводиться совет.

Гул вновь разошёлся над лагерем, и в этот раз к нему прибавился клич:

– Атаман Сет вернулся! Атаман Сет!

Над низким кирпичным строением вверх поднимался синий стяг с белым пацификом – знамя Вечерней Звезды.

Айза за то время, пока они шли, несколько раз здоровалась на индейском наречии с прохожими. Некоторые приветствовали её, и до Кана доносились радостные возгласы: «Дочь Звезды! Дочь Звезды!»

Они с Ралом пока хранили гробовое молчание. Поговорить, конечно, было о чём, но вряд ли индейцы сильно этому обрадуются.

А индейцы как раз были повсюду. Кан даже не представлял себе, что столько людей может уместиться в одной брошенной промзоне. Они шли по земле, бежали по крышам и трубам, ползли по верёвкам, протянутым над землёй. В толпе шли всадники, старики, совсем юноши – и ни одной женщины, кроме Айзы. Это навевало интересные мысли.

При этом ни один индеец не походил на другого – у каждого были собственные лохмотья, татуировки, какие-то языческие атрибуты и прочее. От такого разнообразия рябило в глазах.

Низкое здание с развевающимся стягом неумолимо приближалось.

Кан надеялся, что Айза знает, что делать. Хотя до конца он ещё не верил, что всё случилось именно так, как случилось. Удачи Рала было мало для этого. Удачи его самого – тем более. Может… может, это и правда не спасение на самом деле, а что-то похуже, ещё хуже, чем быть убитым индейцами? Чёрт. Ладно, пока об этом лучше не думать.