Проект «Колония»

– Что ж…, вполне такой нормальный вариант. И грех на душу не придётся никому брать и руки марать не надо, – с делано-задумчивым видом произнёс я и Хомяк начал незаметно, с облегчением, понемногу выпускать воздух из лёгких через уголки рта, такое же облегчение было написано и на лицах его подчинённых. Дав им насладиться мыслью, что через пять минут, ну через десять-пятнадцать, они будут бодро шагать в сторону города… Да и хрен с ним…, с деньгами и стволами. Новыми мигом обзаведёмся и всё вернём сторицей. Дав им это прокрутить в своих головах, продолжил, – только в город, вы вернётесь под нашим конвоем и чтобы это было надёжно, передадим вас майору Соколовскому. Он там старший. Пусть он решает вашу судьбу….

– Начальник…! Ты что творишь!? – Сорвался в крик Хомяк, поняв что с ним просто тупо забавлялись, играя словами, и он банально перетрухал, – не надо нас к Соколовскому… Он же нас грохнет не задумываясь…

– Чёрт, ну что это такое, – показушно возмутился я, – единственного мента знаю в этом городе и ты так насолил, что тебя нельзя ему передавать…

– А вот хрен тебе, – я отбросил добродушие и продолжил говорить уже зло, – знаешь такую пословицу – Что посеешь, то пожнёшь. Вот ты зло и посеял… Заодно майора и проверю на вшивость. Грохнет тебя и твоих – будет у меня областным начальником. Смалодушничает, передаст тебя другим – ну.., значит ошибся в этом человеке и офицере. Пойдёт в наше народное хозяйство ручками работать. Всё, Серёгин, гони их туда. Много чести с ними базарить. Да…, заодно майору Соколовскому передашь две их машины. Пусть пользуется.

Бандиты что-то умоляюще кричали. Хомяк, осыпаемый градом ударов бойцов, орал что он согласен сидеть в нашей Зоне, только не отдавайте Соколовскому, но это продолжалось всего пару минут, потому что их быстро погнали в сторону города…..

Глава 2

Я сидел за своим рабочим столом и в пол уха слушал посетителя. Вальяжного и важного, которого очень раздражало и злило непроницаемое выражение моего лица. Но он понимал также и щекотливость того положения, в котором сам, волей судьбы, оказался. Честно сказать, я и сам старался изо всех сил понизить уровень этой щекотливости. Даже непроизвольно усмехнулся, вдруг вспомнив летучее выражение далёких 90х годов прошлого столетия, звучавшая приблизительно так – «Я не знаю – кто я, но водителем у меня президент России». И щекотливость как раз и заключалась в том, что посетителем моего кабинета был немало и немного, а сам Президент России.

А Президент, увидев мою мимолётную ухмылку, видать принял её на свой счёт и ему стоило большого труда не вспыхнуть в неуправляемом раздражении. Он лишь повысил голос и продолжил свой недовольный монолог.

Я и раньше встречался с ним и с его предшественником по несколько раз в году, как правило, либо на рабочих совещаниях в очень ограниченном кругу участников без допуска представителей прессы и телевидения, либо один на один в его рабочем кабинете – Кремль, Сочи, в Московской загородной резиденции. Сидел напротив его и вынужден был изображать почтительное внимание. Поддакивать, тихо подсовывать разные графики, диаграммы, фоторепортажы, большие листы будущих проектов и всё время просить, просить, выпрашивать лимиты, убеждать, доказывать. При этом нужно было стараться не перегнуть палку или не перейти некую границу, когда тебе просто назло скажут НЕТ. А назло – потому что ты один единственный, который кое-что контролирует. И ещё из-за того, что прежний президент к тебе благоволил. И сейчас, без тебя… Вот этот безумный проект, вбуханные гигантские деньги, ресурсы…, люди. Не дай бог помру случайной смертью… И всё пойдёт прахом… Потому что за мной стоят другие люди, очень преданные мне. Очень уж многое было поставлено на меня. А отказать в нужном, хоть и временно – можно, тем самым, хоть и прозрачно, указать тебе твоё место.

Вот с его предшественником, Владимиром Владимировичем, работать было просто и удобно. Тот сразу всё понял: и важность проекта, грандиозность, уникальность и особенно его будущие перспективы. Поэтому мне просить не приходилось. Я предлагал, мы обсуждали и мне всё, что я просил, давали. Давали даже больше.

Я с интересом глянул на Президента и весело прикинул – А если бы Президент случайно узнал, что я не единственный уникум…? Да и вообще теперь не уникум, а всё это обыкновенная научная машинерия. Вернее, действительно, благодаря определённым обстоятельствам я стал уникумом, но теперь есть техническая составляющая моей уникальности. Раньше и сейчас, они все верили и верят до сих пор, что благодаря каким-то уникальным замыканием моего мозга, непонятно каких извилин, я могу делать ЭТО. А на самом деле, в результате научных изысков давно появилась банальная кнопочка, да ни одна, и есть несколько довольно простых приборов, которые и делают ЭТО. И есть преданные люди, которые нажимают на эту кнопочку, когда это необходимо и по согласованию со мной. И эти люди скорее умрут, чем позволят кому-то этой кнопочкой завладеть. Вот если бы он знал, как подступиться к этой кнопочке – я бы тут не сидел. Минимум, был бы изолирован от всего. Конечно, голодом бы не морили и предоставили определённый набор простых человеческих радостей в изоляции. Типа: хорошая жратва, секс раз в три дня с такой же заключённой. Хотя чего там. Ведь было это. И заключение в шикарном коттедже, с бассейном, со жратвой, с шикарной блондинкой, которая по первому моему зову раздвигала ноги и впускала в себя не потому, что она жутко любила меня, а потому что выполняла приказ. Были разные медицинские обследования. Аааа…, было ВСЁ. Даже видеокамеры в туалете – сверху, сбоку, на уровне. Даже в унитазе, хотя интересно – Что я такого мог сделать задницей, когда из меня выпадала какашка? Если было возможно или нас было двое уников, меня бы растащили по частям, чтобы разобраться – как ЭТО происходит? А максимум грохнули, чтобы под ногами не мешался.

– Кирилл Григорьевич – Вы меня слушаете? – С показной, но умеренной злостью в голосе спросил Президент, на мгновение вернувшись в роль руководителя могущественного государства.

– Да…, да…, слушаю и очень внимательно.

– А мне вот показалось, что вы далеки отсюда, – язвительно и одновременно с обидой произнёс Президент Кузнецов Игорь Андреевич. – Я вот уже здесь целую неделю и общаюсь с твоими мелкими клерками, которые мне нагло врут – «Генерал-губернатор на выезде…, генерал-губернатор на выезде…». Я совершенно случайно сегодня узнал, что ты уже здесь целых три дня. Как это мне понимать? Понимаю, приехал поздно вечером… Всё понятно. Переночевал, привёл себя в порядок, съездил к себе на службу, последнюю информацию присовокупил и на доклад к Президенту…. А тут не едет!? Это что за демарш?

Я молчал, слегка поигрывая ручкой в руках и смотрел на Президента, а тот помолчав немного и вспомнив, в каком положение он сам находится, уже примирительным тоном продолжил: – Мы ведь тут обсуждаем не просто наши какие-то мелкие делишки, а решаем судьбы многих тысяч человек и всей Колонии…. Сколько вы там украли у нас их?

– Если быть точным, на сегодняшний день…., – я потянулся к краю огромного стола и выудил из стопки бумаг сводку, – так, что там у нас сегодня? Так вот тридцать восемь миллионов двести сорок пять тысяч сто двадцать человек….

– Не понял!? Откуда такая цифра? Вы же докладывали совершенно другие цифры. Как мы договаривались – не больше пяти миллионов человек…, – взбеленился Президент, – и расчёты у нас другие были….

Он продолжал бушевать, а я молча наблюдал за этой «бурей в стакане» и мне было одновременно и жаль, и презирал его. А самое главное – Я не знал, что с ним делать? Потому что он и те, которых он с собой притащил, были отработанным материалом. И даже сейчас, в пылу обвинений, забыв причину своей гневной вспышки, закончил категорическим требованием: – Значит так, дорогой Кирилл Григорьевич, в тебя, вот в это предприятие и Колонию мы вложили офигенные бабки, ресурсы и людей. И теперь, наступил тот момент, когда тебе говорят открытым текстом – Ты нам должен.

– По конкретней – Что я должен? И что должен сделать? – Что ж пришло расставить все точки и всех по своим местам.

Президент озадаченно откинулся в кресле и с несколько удивлённым видом взглянул на меня, пытаясь правильно понять скрытый смысл моих вопросов. То ли они заданы с явной агрессией? То ли я просто жду его указаний? Не разгадав ничего, он решил продолжить: – Со мной сюда прибыл премьер-министр, со всем правительством, мой аппарат Администрации президента, полностью Законодательное собрание, Конституционный суд и ряд других учреждений. К сожалению, только половина депутатов Государственной думы….

– А также ваша личная охрана, челядь, давайте называть всё своими именами, и нужные вам люди. Вы прибыли – вас встретили и разместили. – Вклинился я, когда Президент переводил дух.

– Не перебивать, когда Президент говорит…, – вновь вспыхнул Президент.

– Президент – Чего? Игорь Андреевич! – Я слегка стукнул кулаком по столу и задал провокационный вопрос, двойного смысла которого, Игорь Андреевич не успел понять. Он величественно встал и торжественно заявил.

– Я – Президент России. И за мной стоит Правительство и государственные органы.

– Какой России? Где она Россия? Куда вы её дели? Вы хоть сами понимаете в чьём кабинете вы сейчас стоите? Правительство говорите….! Государственные органы! А что за ними? А ничего. Одно название. А за мной – Вот она…, – теперь я встал с кресла, поднял руки и широко развёл их, – КОЛОНИЯ. Народ Колонии и спасённые мною люди. Не вами, а мной. Который, их вытащил оттуда. И не просто вытащил нужных и полезных людей, а вытащил с семьями, родственниками и близкими друзьями. И я их кормлю, дал дальнейшую цель жизни, обеспечил работой. И это сделала Колония, а не вы со своими органами. И я их обустраиваю жильём. Вернее, Колония, которую создал и которой руковожу. И за мной не просто органы стоят с голыми названиями, а полноценно работающие. А если надо то и силу применю – потому что здесь ещё есть своя армия, своя полиция и свои карающие органы. И что вы можете мне противопоставить? – Сел в кресло и откинулся на спинку, с интересом ожидая ответа, слегка подрастерявшего свой апломб Игоря Андреевича. Но тот быстро пришёл в себя, сел и, помолчав с минуту, тихо произнёс.

– Вон ты как заговорил!? То есть, за всё, что мы тебе сделали – Ты нас кидаешь?

– Хм…., – хмыкнул с сарказмом и с деланным удивлением произнёс, – не ожидал, что Президент великой страны может мыслить криминальными категориями….

– Не придирайся к словам. Приходится, потому что я сейчас вот эту проблему вижу под таким углом, – решительно парировал Президент.

– Так и углы бывают разные, Игорь Андреевич – равные, острые и тупые. Так что спешить с выводами так категорично ещё рано.

– Не рано, а как раз вовремя. В этом проекте заинтересовано очень много людей и людей очень серьёзных и влиятельных, поэтому и пришло время расставить все точки. Мы сюда прибыли и теперь требуем своего. Отдачи… Если ты беспокоишься о себе и своих людях – не беспокойся, не обидим. Будете работать и дальше, как работали. Ну…, естественно кроме одного – властью придётся поделиться. И будет логично, что часть полномочий ты передашь более опытным людям… И естественно, что Колонию, как правопреемство России, должен возглавить я. Законно выбранный Президент. Ты точно также будешь участвовать в принятии решений. В конце концов, ты тут лучше нас владеешь всей обстановкой, но сам должен понимать, что есть люди гораздо старше и опытней чем ты. – Президент на какое-то время ощутил себя в своей стихии, когда он мог давить своей властью, авторитетом должности, угрожать силой, стоящей за своей спиной и обещать…, обещать… А там…, а там посмотрим и что-нибудь предложим. И вот эта аура всесильности мгновенно успокоила его, снова превратившегося в высшего чиновника. Тем более видя, что сидевший напротив него молчал, лишь глядя исподлобья, и Президент даже принял вальяжную позу в кресле, с интересом ожидая ответную реакцию и предполагая с моей стороны живую, определённую торговлю за более высшие должности и степени участия во власти.

На некоторое время в кабинете установилась тишина и Президент почти уверовал в свою победу и готов был озвучить своё конкретное предложение. Сегодня утром президент и премьер министр собрались своим ближним кругом единомышленников и определили, что предложить и чем теперь будет заниматься Куликов со своими людьми. Причём так, чтобы они не имели особого влияния на их планы и деятельность, да и банально не мешались под ногами. Ну…, а если Кирилл Григорьевич заартачиться и упрётся…!? Что ж, проблему придётся решать кардинально. Тем более, что прибывшие сюда люди обладают огромным опытом политических интриг и очернить, свалить Куликова будет только делом времени.

То, что меня постараются устранить, удалить от власти, от центра принятия решений под благовидными предлогами, я это прекрасно понимал – «Мавр дело сделал, теперь мавр должен уйти». Даже понятна технология устранения меня от рычагов власти. И здесь вариантов всего несколько. От благостных, до печальных. А мне и моим соратникам ни тот и ни другой просто не подходят. И раз он хочет расставить все точки – тогда будем расставлять.

– Игорь Андреевич, прежде чем приступать к обсуждению расстановок точек над «I», я бы предложил вернуться к уважительному обращению ко мне на «ВЫ». Я на данный момент не ваш подчинённый. Это была вынужденная позиция ещё «вчера». Но сегодня мы разговариваем почти на равных.

Президент протестующе зашевелился в кресле, выдираясь из удобных кожаных объятий, и хотел было прервать меня, но я резким взмахом руки осадил его: – Честно сказать, мне даже выгодно ваше тыканье, чисто психологически оно даёт мне большую свободу в нашем разговоре и делёжке власти и толкает на силовые способы решения спорных вопросов. Но с другой стороны и размывает границы, когда в горячке спора можно перегнуть палку при принятии решения. Поэтому давайте на ВЫ и в спокойном русле…

– Хорошо, я согласен, – президент наконец-то выбрался из мягкого нутра кресла и принял деловую позу, демонстрируя внимание.

– Отлично. Давайте поступим следующим образом. Последние месяцы, как для меня и моих людей, так и для вас были нелёгкими и нервными. Все работали на износ, не спали сутками. Я своим на это время запретил отпуска и выходные. И всему населению в том числе. Все устали. И в этой усталости запросто можно совершить ошибку. Поэтому и объявил по всей Колонии недельные выходные. Я тоже немного отдохну и в течение 3х дней, в спокойной обстановке, обдумаю сложившиеся положение. Считаю, что вполне возможное противостояние и двоевластие, которое может возникнуть в результате некого недопонимания между нами – оно не нужно никому из нас. Вы тоже подумайте над этим. А дня через три, так скажем 7го июня, в 12 часов, я готов встретиться с прибывшими с вами серьёзными и влиятельными людьми. Предполагаю, что это будут Президент, администрация президента, правительство, Совет Федерации, депутаты Государственной Думы… и ряд других влиятельных товарищей….

Я замолчал, а дождавшись подтверждающего кивка, продолжил: – Вот и хорошо. Я там выступлю и расскажу о сложившейся обстановке, о путях выхода. Потом готов выслушать ваши конкретные предложения и ваше видение будущего. После этого озвучу своё видение выхода из создавшегося щекотливого положения и отвечу на все ваши вопросы. Вот это, я считаю, будет правильней и легитимней, чем мы здесь кулуарно собираемся обсудить. Как вам такой незамысловатый планчик? Тем более, что у меня реально сейчас нет времени на обсуждение. Меня ждут люди….

И как бы ставя точку, на столе ожил селектор и голосом секретарши Светланы Александровны (это когда официально, а так без официальщины Светы) произнёс: – Кирилл Григорьевич, всё готово, все собраны…

– Ну вот, что и говорил…, – я развёл руками, и этим широким жестом давая понять собеседнику – «Рад бы, но как видите – дела… А вам пора на выход».

– Вы же говорили, что у вас объявлен выходной, а тут совещание. Мы ведь могли ещё бы поговорить, тем более есть, что ещё обсуждать, – сварливо и недовольно заговорил президент.

– Нет, не совещание, а официальное мероприятие – подведение итогов вот всех этих мероприятий, которые вы называете грабежом. Награждения и потом посидим, немного расслабимся в своём кругу. Выпьем… Всё-таки мы довольно удачно и продуктивно решили все свои вопросы по эвакуации, как людей, так и ресурсов.

– Наслышан я об вашей эвакуации. Это было больше похоже на беспардонный грабёж взятого города…, да и хотел бы вам напомнить о расстрелах гражданского населения с вашей стороны и при вашем личном участии. И если на это посмотреть под разными углами, то можно сделать несколько выводов: либо это была крайняя необходимость, либо банальное уголовное или военное преступление…, – продолжал злиться президент, переходя на наглый шантаж. Но потом спохватился и тут же перевёл разговор на другое. Прекрасно понимая, что ему в вежливой форме показали «на дверь» и после его, такого явного демарша, Куликова просто нельзя оставлять одного и нужно исправлять допущенную оплошность. Поэтому несколько сварливо продолжил, – а Президента своей страны вы не удосужились пригласить…? Я, может быть, тоже хочу расслабиться…

– Игорь Андреевич, это моя компания и вам там явно не понравиться. У нас свои разговоры и вы там будете чувствовать не в своей тарелке. А так мы ведь всегда можем найти время и тоже посидеть в неформальной обстановке….

– Что вы меня уговариваете, как бабу? Я хочу поучаствовать в этом мероприятии, я хочу посмотреть на людей, как понимаю, с которыми вы принимаете решения. Так что – еду с вами.

– Что ж… Не против, только сразу предупрежу, чтоб потом не было обид – пиетета в свой адрес вы не услышите и не увидите. Прошу…, – я сделал приглашающий жест в сторону двери и, дождавшись, когда он встанет, добавил, – прошу прощения, вы в приёмной пообщайтесь со Светланой Александровной, а я пока переоденусь…

Вышел через десять минут в приёмную уже в парадной форме, встретив удивлённый взгляд Президента.

– А это зачем? – Кивнул головой на форму.

– У нас банкет в Офицерском Собрании и правило – посещение собрания только в военной форме.

– А я? Я же гражданский и не в форме, – растерянно протянул президент, но тут же поправился, – хотя.., я ведь главнокомандующий.

И тут же подмигнув Светлане Александровне, гордо расправил плечи и, чуть добавив фривольности, со значением сказал: – И как мужчина я тоже ничего… А?

А Светлана Александровна лишь выдала улыбку с точной отмеренной дозой, которую если перевести на народный язык, говорила – «Да пошёл ты… У меня свой мужик есть. И лучше чем ты».

Перекинувшись парой фраз со Светланой Александровной, на которую Президент продолжал смотреть заинтересованным мужским взглядом, мы вышли в длинный и пустынный коридор.

– Единственное светлое пятно здесь – это Светлана Александровна, – с чувством произнёс Президент, немного оттаявший от нашего разговора, хихикнул несколько скабрезно и продолжил, – судя по её взгляду, она по-моему влюблена в вас. Так что если между вами ничего не было ещё, вы можете воспользоваться ситуацией.

Я кинул внимательный взгляд на шагавшего рядом Президента. Что ж, как бы к нему я не относился, но сказать что он не видный мужчина, это значит погрешить против истины. Высокий, правильные черты лица, причём привычка отдавать приказы, делает лицо властным и волевым, хорошо скроенная фигура, манеры и бархатный голос, которым он может очаровать, заворожить, расположить к себе менее стойкие натуры. Ну, а уж женщин…, тем более.

– Игорь Андреевич, я как-то не склонен в этом ключе подобные ваши высказывания обсуждать. Всё понимаю и разделяю ваше рассуждение насчёт «светлого пятна», но хочу прекратить этот разговор. Мне он не нравится.

– Да ладно вам, Кирилл Григорьевич, не обижайтесь. Я так…, по-мужски. Твоё – значит твоё.

Честно сказать, идея со Светланой Александровной принадлежала моему ближнему кругу, видя, как их начальник ведёт нерегулярную половую жизнь, что может привести к печальным последствиям. И тому были веские причины. Мне было 42 года и за плечами 14 лет супружеской жизни. Поженились с супругой по любви, сразу же после окончания военного училища и можно сказать, что нам повезло. Распределился в мотострелковую бригаду в крупном городе. Сначала было сложновато – денежное содержание маловатое, жильё приходилось по первому времени снимать за приличные деньги. Но тут повезло с двухкомнатной квартирой, которую получил прямо в военном городке при бригаде. А потом жена нашла шикарную работу и стало гораздо легче в финансовом плане. А там родился сын и жену даже попросили раньше выйти из декретного отпуска, таким ценным специалистом она была. У меня тоже шло всё – звания и должности, в срок и вовремя. Престиж армии постепенно подымался, вместе с ним и денежное довольствие. Да и вообще везло, как иной раз завистливо говорили более старшие сослуживцы, пьяно обняв за плечи: – Чего ты хмуришь, Кирилл? Везёт тебе… Чечню не застал, Осетию проскочил мимо, в облик новой армии вписался – не то что некоторые. Боевые действия в ЛНР и ДНР тебя не коснулись. Сирия мимо, и получаешь всё вовремя. Вон уже и дорос до командира батальона. Жена красавица. Везунчик… А мы всё это на себе протащили. Я вон один раз посчитал сколько не был дома за эти годы службы… 7 лет… 7 лет семья жила одна и дети росли одни… А ты везунчик…

Да…, всё так и было и хмурился оттого, что это пролетало мимо, а хотелось полноценного военного опыта. И хмурился ещё от того, что с женой красавицей вдруг не заладилось. И повода ей не давал и она тоже старалась, но вот ссор стал больше и причин для недовольств мужем тоже больше. Всё ей казалось не так и не эдак. Требовала к себе большего внимания, а я со своей службой столько ей дать не мог. Приходил домой выжатый как лимон и хотелось просто отдохнуть, а ей хотелось куда-то идти, в какие-то компании, где я чувствовал себя лишним. Нет, люди там были неплохие, но приходилось тужиться и изображать на лице и внешне такое же веселье. И, в конце концов, она поставила ультиматум – Или семья или Армия!

Правильно поняв, что Армия была лишь поводом для такого ультиматума, а не причиной – я выбрал Армию. Расстались к обоюдному облегчению спокойно и без ругани. Он ей и сыну оставил двухкомнатную квартиру, а сам переехал на арендованную однокомнатную на противоположном конце военного городка, чтобы реже с ними сталкиваться на территории. Со всеми этими ссорами, чувство к жене угасло, а она сумела настроить сына против отца. Так что нечаянные встречи только добавляли горечь и досаду.

И ведь умная женщина, но насмотревшись длинных, глупых женских сериалов, поглядев на своих далеко не умных подруг, которые всё судили тоже по киношной жизни сериалов, вдруг возомнила, что я вновь начну за ней красиво ухаживать, дарить цветы, приглашать в рестораны и в конце концов предложу снова жить вместе. А она благосклонно согласится при непременном условии – я выполню её желание уволиться из этой дебильной армии и новая жизнь потечёт в новом блистающем направлении…. Но вот дальше она не задумывалась и это направление терялось в тумане. Главное здесь определяло – блистающий туман.

Но оказалась жестоко разочарована – я не предпринимал даже эфемерных потуг в этом направлении, а наоборот старался избегать даже случайных встреч. Теперь она бегала за мной, вылавливала везде и устраивала публичные сцены, обвиняя хрен знает в чём… В том числе и во всём. Это меня просто выматывало и я терпел, сжав зубы, считая месяцы до поступления в академию… И давая себе клятву, больше никогда не связывать себя узами брака.

Да, конечно, не монашествовал. Были женщины, но исключительно для секса. Были короткие отношения, были длинные отношения, но как только чувствовал, что дело идёт к разговору о совместном проживании, отношения рвались безжалостно. А здесь было несколько по-другому. Увлекательная и азартная работа над Проектом поглотила меня полностью и о женщинах я вспоминал, только когда было уже невмоготу. Я был при власти, здоровый, нормальный мужик, поэтому желающих оказаться в моей постели, а может ещё и захомутать, было полно… Мне и самому не нравилось такая неправильность. Хотелось чего-то постоянного, но печальный опыт супружества, вновь гнал меня из женской постели, даже и очень перспективных женщин, с которыми мне было хорошо.

Вот тут-то и появилась в моей жизни первая привязанность к женщине. К Лене, которую я спас от изнасилования в первом Хапке. Очень уж она мне запала в душу всем: и внешностью, и своей женской изюминкой, темпераментом, да и видно было что не глупа, тем более сама предложила продолжить знакомство. Фамилию я знал, поэтому через неделю после окончания Хапка, вызвал к себе Павла, моё доверенное лицо, в официальном статусе личного помощника с соответствующими полномочиями, которое тихо выполняло мои личные поручения и не болтало лишнего. Задача была найти Елену Агапову, раздобыть на неё и её мужа всю информацию. А через неделю на стол лёг отчёт.