Краски в ее глазах

В комнате на меня смотрит белый холст. Полная противоположность моему черному настроению. Если весь холст закрасить черным, то получится копия «Черного квадрата» Малевича. Видимо, он тоже был настроен антипозитивно, раз изобразил подобное.

Глава 5. Нарасхват

Учительница по литературе возбужденно дергается на месте, ожидая, пока звонок на урок затихнет.

– Итак, класс. В следующем месяце мы будем проходить «Анну Каренину» Льва Николаевича Толстого. Но поскольку в кинотеатре в Ульяновске уже на этой неделе покажут экранизацию этой книги, предлагаю всем классом поехать и посмотреть.

Одноклассники радостно гогочут: «Ура, в кино». Я относилась к тем, кто тише других шептал: «Хоть узнаю, о чем книга».

Пешая прогулка до дома – и вот уже, казалось бы, можно выдохнуть. Но терзающая мысль не дает сделать вдох.

Закрывшись в своей комнате, набираю номер мамы. Это будет наш первый разговор после моего отъезда к отцу.

– Ало, – деловым тоном отвечает мама.

– Мам, привет. Есть минутка?

В телефоне слышится негромкая музыка.

– Только быстро. Что-то случилось? – спрашивает мама.

– Нет. Мы хотим всем классом на следующей неделе пойти в кино. Ты можешь перевести мне рублей пятьсот или тысячу?

– Это мне нравится, возьмем ее. Примерь еще эту, – говорит мама, но явно не мне. – Дочка, папа на что? У него нет денег?

Стараюсь, чтобы мой вздох вышел беззвучным. Опять все упирается в деньги.

– Я еще не спрашивала. Он получает не так много…

– Так пусть найдет еще одну работу. Настя, ты захотела переехать к отцу. Все твои расходы ложатся на него.

Свожу брови из-за едкого чувства вины перед отцом.

– Нет. Купим ту, она лучше. Давай футболку. Я пойду на кассу, а ты переодевайся.

– Мам, ты в магазине?

– Да, покупаем новую футболку Игорю.

– То есть на хахаля ты тратишь деньги, а на родную дочь – нет?

– Я тебе все сказала, – мама в своем репертуаре властной деловой женщины.

– Из тебя никудышная мать.

Сбрасываю звонок. Хочется плакать и кричать от беспомощности и одиночества. Сжимаю свободную руку в кулак. Чувствую, как ногти впиваются в кожу. Боль притупляет злость, клокочущую внутри. Надо было запасать все впрок! Чтобы на год хватило. Начиная от ручек и карандашей, заканчивая средствами интимной гигиены и шампунями. Я будто оказалась в бочке с дегтем или нефтью. Мне нечем дышать.

Сморю на белый холст. Если я снова начну рисовать, то мне и до лета красок не хватит. Понурив голову, плетусь вниз. Отец на кухне варит на ужин перловую кашу.

Очередная каша. После праздника у нас еще не было нормального мяса.

– Папа, – замолкаю. Мне неловко просить деньги. – Нас учительница по литературе хочет свозить в кинотеатр в Ульяновск на следующей неделе. Вот думаю, ехать с ними или поискать фильм в интернете.

Хорошая мысль посещает меня с опозданием.

– Поезжай в кино. И с ребятами подружишься. И время весело проведешь. Чего дома-то сидеть?

– У меня нет денег.

Папа выключает огонь под кастрюлей. Теперь все его внимание сфокусировано на мне.

– У тебя нет накопленных денег?

Мотаю головой. Раньше в этом не было никакой нужды.

– Уметь откладывать – очень важно. Когда ты была маленькой, мама рано на работу вышла, а я с тобой дома сидел. Ходил за продуктами, готовил. Часто я тратил меньше, чем мог. То, что оставалось, я откладывал.

Слушаю очень внимательно. Моя душа будто соединилась с душой папы. Вот он делится тем, что важно, по его мнению.

– На эти деньги я покупал тебе орехи, сухофрукты и мед. Мы сами делали твои любимые конфеты. Так вкусное было и полезным. Ну, а после развода эти деньги помогли мне, пока я не нашел работу. Сколько тебе нужно? Я дам, у меня есть.

Мне хочется плакать. Прочищаю горло и называю ту же сумму, что и маме.

– Хорошо. Сейчас принесу.

Отец уходит. Губы дрожат. У меня самый добрый отец. А я, видимо, в маму злюка, вечно недовольная.

Папа приносит тысячу рублей и кладет их на стол. Он смотрит на мое лицо, но ничего не спрашивает. Благодарю и ухожу из кухни. Уже на лестнице слезы все же текут по щекам. Я обуза, никому не нужный балласт.

На следующий день уверенно подхожу к подоконнику. Мальчишки возбужденно обсуждают какой-то новый фильм.

– Привет, – добродушно здороваюсь я.

Сегодня еще теплее, чем вчера. Скоро лето, скоро каникулы! Настроение приподнятое.

– Привет, – неуверенно бросают мальчики, поглядывая на девочек.

– Почему вы разделяетесь перед уроками? Почему не стоите все вместе?

Женя – плотный одноклассник с жестким ежиком на голове – поворачивается ко мне.

– Потому что девчонки странные. Мы боимся заразиться.

Мальчишки за его спиной хихикают.

– Я вроде не заразная.

– Да кто тебя знает, – звучит из Жениных уст.

Его глаза отражают внутреннюю доброту. Однако затем он раздраженно смотрит на Алю. Все мальчики забирают сумки и уходят. Как в первый день. Не шевелюсь. В меня только что выстрелили из пушки, и ядро пробило грудину насквозь. Отчаяние сменяется гневом. Разворачиваюсь и подхожу к девочкам. Аля стоит ко мне спиной. Хлопаю ее по плечу сильнее, чем нужно.

– Что ты за змея такая? – начинаю я. – Зачем подговаривать весь класс? Для чего? Чтобы твоя корона не покосилась на голове?

Аля ехидно кривит губы.

– А что такое? Обижает, что не ты королева?

– Человечнее надо быть.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не перейти на личные оскорбления.

– Чтобы чему-то учить, вначале следуй этим правилам сама. – Вновь изображает меня: кривит губы в отвращении и недовольстве. – Смотри, как бы у тебя на всю жизнь не осталось перекошенное лицо. Приятно спуститься с небес на землю?

– Не захлебнись своим ядом, уроборос.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.