Дневник его возлюбленной

Шаря по дальним уголкам своей памяти и собирая обрывки сна, я видела, как моя машина летит вниз, но не помнила удара. Сквозь какую-то пелену видела машину спасателей, но не могла понять, откуда она взялась.

Дальше кадры замелькали быстрее: носилки, лежавшие под наклоном на крутом берегу реки, меня опускают на них четыре пары осторожных рук, на моей шее защелкивается фиксирующий воротник.

Я прикрыла глаза, что-то мешало мне вспомнить всё до конца. Я снова видела склонённые надо мной лица четырёх людей в светло-зелёной спецодежде. Вот один из них делает шаг назад, и сквозь какую-то пелену проступает ещё одно лицо. Наконец-то я вижу его отчётливо: невероятно красивое, обрамленное светлыми вьющимися волосами, касающимися плеч, с глазами, искаженными болью, источающими сострадание, глазами, цвета светлеющего у горизонта неба.

Теперь я вспомнила всё. Магия вернувшегося сновидения оставила меня, и я открыла глаза, чувствуя лёгкую дрожь в ногах. Тяжёлое дверное кольцо, которое я всё ещё сжимала онемевшими пальцами, не позволило мне упасть. Только сейчас я почувствовала, что дверная ручка остыла. Словно закончился сеанс получения информации. Я разжала пальцы, с трудом приходя в себя после увиденного. Ватные, утратившие привычную лёгкость ноги вынесли меня на шоссе. Чувствуя, что падаю, я двумя руками ухватилась за капот машины. Медленно передвигая руки, я добралась до правой передней двери и практически упала на сиденье. Я не проезжала по этой дороге около месяца и не знала наверняка, проводились ли сейчас на ней какие-то ремонтные работы. Но, если верить сну, то примерно через два километра, меня поджидает катастрофа.

Моё состояние вряд ли можно было объяснить маловразумительным дежавю, скорее это было похоже на предупреждение. Впрочем, если бы я сама не писала фантастических романов, вряд ли я смогла бы поверить в реальность происходящего.

Страх оглушил меня вместе с внезапно нагрянувшей тишиной умолкнувшего леса. Не в силах сделать лишнее движение и перебраться на водительское кресло, я дотянулась до автоматического блокиратора всех дверей. Мягкий щелчок не добавил мне уверенности. Я не чувствовала себя в безопасности, наоборот, всё моё существо сковало ощущение паники. Отдышавшись, я решила позвонить сестре и попросить её забрать меня отсюда, а также выяснить у неё, замечала ли она в нашем девственном лесу этот таинственный грот. Я достала из сумки мобильный телефон.

Стараясь не поворачивать головы, я нажала на кнопку автоматического вызова сестры. Экран засветился и погас, вызова не последовало. Я повторила попытку. Безуспешно, кнопки не работали. Сделав усилие над собой, я ещё раз посмотрела вправо. Грот был на месте, но уже соответствовал виду прекрасного и холодного каменного сооружения.

Я невольно залюбовалась. «Может быть его стоит сфотографировать?» – подумалось вдруг. Почему-то меня заботила мысль о том, что этой таинственной сказочной красоты так никто и не увидит. Мне были необходимы документальные доказательства существования грота, в реальности которого я сама начинала сомневаться. О том, чтобы мне на слово поверил ещё кто-то, я даже не помышляла. Я попробовала реанимировать телефон и настроить его на функцию фотографирования.

Сначала мне даже показалось, что это удастся. Я приоткрыла окно и поднесла к образовавшейся щели аппарат, но, увы, мелькнув слабеющим неоновым светом, телефон окончательно выключился. Что-то в его поведении настораживало, так как индикатор показывал, что батарейка полностью заряжена.

Я на автомате закрыла окно и, чувствуя, что способность передвигаться постепенно ко мне возвращается, осторожно переползла на водительское кресло и медленно повернула ключ в замке зажигания.

О том, чтобы двигаться с прежней скоростью, уже не было и речи. Если в данном случае возможны сравнения, то можно сказать, что моя машина кралась по шоссе, готовая в любой момент изменить направление движения и спасаться бегством.

«Если сейчас закончится асфальт и дорога уляжется на пути широкими бетонными плитами, дальше я точно не поеду». Мысли путались, но какое-то нерациональное любопытство продолжало двигать меня вперёд.

Асфальтобетонная граница лезвием разрезала дорогу. Я ударила по тормозам. Машина вздрогнула и замерла, едва коснувшись передними колёсами серой бетонной плиты. Дальше шёл мост, который должен был стать моей личной точкой невозврата. Но, решив, что до него со мной всё равно не должно случиться ничего плохого, я снова тихонько надавила на педаль газа. Не доехав до моста метров десять, я остановила машину.

Я не могла поверить собственным глазам: перила были белого цвета, во время ремонта дороги их перекрасили. Было понятно – через мост я не перееду.

До города можно было добраться и по другой дороге, она шла в объезд, и мы редко ею пользовались: путь через мост был короче, но рисковать, проверяя своё видение до конца, я не хотела. У меня даже не было сил для того, чтобы выйти из машины и пешком дойти до середины моста, чтобы исследовать его поверхность. Что-то же должно быть не так, если машину вдруг начнёт раскручивать на месте.

Я сидела, нервно сжимая руль. Для того чтобы дать задний ход и отправиться прочь от разверзшейся передо мной опасности, мне необходимо было собраться с силами. Наконец я вздохнула и протянула руку к коробке переключения скоростей, как вдруг в зеркале заднего вида я увидела стремительно приближающийся автомобиль. Кому-то ещё не спалось в этот ранний час.

Я была уверена в том, что выяснение личных взаимоотношений с мостом касается только меня, поэтому, проводив взглядом молнией промелькнувшую мимо меня машину, я обернулась, решив, что разумней всё-таки будет развернуться. Только я успела принять это решение и протянуть руку к коробке передач, как вдруг парализующий звук разрываемого металла и резкий скрежет тормозов заставили меня замереть на месте.

Я смотрела сквозь лобовое стекло и видела как в замедленном кино чужую, вальсирующую на мосту машину, остановить которую у меня не было никакой возможности. Чёрный внедорожник, выполнив последнее па, покинул сцену под шумные аплодисменты принявших её быстрых вод неглубокой, но шумной реки.

Расширенными от ужаса глазами я смотрела туда, где только что был автомобиль. Картинка почти не изменилась, передо мной был всё тот же мост, только ограждение с правой стороны превратилось в железные лохмотья. Прошло несколько секунд, прежде чем ко мне вернулась способность соображать. Я выскочила на дорогу, обогнула свою машину и бросилась вперёд. Добежав до моста, я посмотрела вниз. Машина упала практически посередине реки. Воды было достаточно, чтобы смягчить удар, но всё-таки не такое количество, чтобы можно было не задеть каменистое дно. Сверху не было видно, почему так задрался нос машины: то ли она упала на какой-то выступающий из воды валун, то ли её сносило течением, но, судя по тому, что задняя часть машины медленно погружалась в воду, медлить было нельзя.

Спуск к реке был достаточно крутым, заросшим камышами и колючим кустарником. Я продиралась сквозь заросли, не обращая внимания на ветки, царапающие моё лицо и руки. Не знаю, сколько мне потребовалось времени на то, чтобы спуститься вниз и вброд добраться до машины. Стоя по пояс в воде я попыталась открыть водительскую дверь. Замки были заблокированы, сквозь лобовое стекло было видно, что в машине сработали подушки безопасности. Я постучала.

– Вы живы? – Ответа не последовало.

Вдруг моё внимание привлекла тонкая струйка дыма, выбивающаяся из-под капота. Было не понятно: это пар от погружающегося в воду двигателя или дым от возгорания, но на всякий случай я решила действовать активнее.

– Откройте, я помогу Вам! – я сорвалась на крик и изо всех сил забарабанила в стекло. Это подействовало, раздался тихий щелчок, и дверь, наконец, открылась.

– Вы один в машине? – за тонированным стеклом задней двери ничего не было видно, и я заглянула в салон. – Вы можете двигаться? Надо быстрее. Попробуйте, я помогу Вам. – Я посмотрела влево, струйка дыма стала чуть толще. – Прошу Вас!

Молодой мужчина с трудом нащупал замок ремня безопасности и освободился от его спасительных объятий. Выпутавшись из прекрасно отработавших, но теперь отчаянно мешающих подушек безопасности, он подтянулся на руках и спрыгнул в воду.

– Быстрее, прошу Вас, быстрее! – Чувство паники не давало мне рационально мыслить, что-то гнало меня прочь от дымящегося автомобиля.

Мы сделали несколько шагов по илистой поверхности дна, как мне показалось, неправдоподобно медленно. Тогда я схватила его за вымокший рукав дорогого пиджака и изо всех сил потянула за собой. Едва мы достигли каменной опоры моста, раздался взрыв. Я оглянулась, с трудом умещая в своей черепной коробке увиденное. Искореженные клочья металла, взмывающие в небо в огненном вихре, придали спокойному доселе пейзажу сходство с Армагеддоном.

– Вы спасли мне жизнь. – Незнакомец, тяжело дыша, коснулся моего плеча.

– Не знаю, не уверена.

– Кто Вы, спасительница? Откуда взялись?

– Вы не заметили, как проехали мимо меня? Моя машина осталась там, за мостом.

– Что ж, стоило упасть хотя бы для того, чтобы познакомиться со столь симпатичной      девушкой. А Вы знаете, что раз спасли мне жизнь, теперь просто обязаны выйти за меня замуж?

– О чём Вы говорите? Головой ударились? Вообще, как Вы себя чувствуете? Разве после такого падения у Вас не должны быть переломаны руки, ноги и рёбра?

– Кажется, нет…

Мне показалось, что молодой человек и сам несколько озадачен этим фактом, по крайней мере, он внимательно себя оглядел, пошевелил руками и ногами, после чего ещё раз подтвердил:

– Прекрасно себя чувствую!

– В любом случае необходимо вызвать «Скорую» и спасателей, и мою… Нет, только «Скорую» и спасателей. – Я хотела сказать «и мою сестру», но поняла, что не стоит этого делать. Сергей всё ещё был у неё, он, конечно, тут же сорвётся сюда, а его визит – это ещё одна катастрофа. – Только, у меня телефон накрылся, да и ваш, наверное, тоже промок.

– Сейчас посмотрим.

К моему удивлению внутренний карман пиджака молодого незнакомца оказался выше ватерлинии, и его телефон работал.

– Вы удивительно везучи, если вообще можно говорить об этом в данной ситуации. Что ж, звоните спасателям.

– Я не уверен, что это нужно, ведь Вы меня уже спасли.

Если бы этот разговор не проходил на фоне догорающего автомобиля с человеком, только что упавшим с моста, я бы даже улыбнулась. Но… Наверно, я посмотрела на него как на умалишённого, потому что после этого спасателей он всё-таки вызвал.

– В конце концов, кто-то же должен оградить разлом на мосту, – произнёс он с обворожительной улыбкой.

Спасатели приехали быстро и, разобравшись в ситуации, первым делом уложили его на носилки, зафиксировав должным образом, по-видимому, для того чтобы он не проявил излишней прыти и не сбежал с места катастрофы. Я сидела на примятой траве крутого берега реки, обхватив руками колени, и смотрела, как вокруг его шеи застёгивают фиксирующий воротник. Меня не отпускала мысль, что это я должна была оказаться на его месте.

Солнечный свет упрямо прорывался сквозь листву, в воздухе пахло эвкалиптом. Я наполняла лёгкие густым ароматом, отстранённо понимая, что моя машина не выдержала бы такого падения, она просто сложилась бы от удара об огромный валун в эффектную гармошку. У парня, который упал вместо меня («вместо меня» – это я понимала чётко), был настоящий танк. Да, машина была всмятку, но сам он остался жив. Всё это было похоже на чудо.

Ко мне подошла симпатичная медсестра и стала мерить давление. Я наклонила голову и безучастно смотрела, как тонометр сдавливает моё плечо.

– Я не ранена.

Подошёл ещё один человек с блокнотом.

– Вы были в машине?

– В той, которая упала, нет.

На его лице отразилось удивление.

– Давление нормальное. – Медсестра освободила мою руку и стала сворачивать аппарат.

– Моя машина на другом берегу, – я устало махнула рукой, показывая направление. – Я увидела, как эта машина падает с моста, спустилась вниз и помогла выбраться водителю, потом был взрыв. Вот и всё, – устало резюмировала я.

Рассказывать о гроте я не сочла нужным. В лучшем случае мне никто бы не поверил, а в худшем… Врачам лучше не рассказывать неправдоподобные истории, у них специфическое чувство юмора. Думаю, они предложили бы повторить мою историю на бис в психиатрическом отделении какой-нибудь клиники.

– Вы смелая девушка.

– С этим можно поспорить.

– Вы поедете с нами.

– Нет, спасибо. – Мне не хотелось бросать свою машину на дороге, да и потом я действительно себя неплохо чувствовала, если не считать какой-то бескрайней усталости, сковывающей всё тело.

– Мы не в праве настаивать, но всё-таки вам тогда необходимо подписать отказ от госпитализации.

Я кивнула, подписала протянутый мне листок и, тяжело поднявшись, двинулась к оставленной с другой стороны моста машине.

Проходя мимо автомобиля скорой помощи, я услышала, как меня кто-то окликнул.

– Девушка! – Это был мой новый знакомый. – Я не спросил, как зовут мою спасительницу.

– Кристина.

– Красивое имя. Так где я могу увидеть вас снова, Кристина?

– Зачем? – Я так искренне удивилась, что он рассмеялся.

– Должен же я как-то отблагодарить человека, спасшего мне жизнь.

– Нет. Не должны. – Я говорила совершенно серьёзно. – Обычно я спасаю людей безвозмездно.

– И всё же, Кристина, где мы с вами можем встретиться?

Я пожала плечами.

– Через две недели будет презентация моей новой книги. Если сможете, приходите.

– О, так вы писательница?

Носилки наконец-то стали грузить в машину, и я вздохнула с облегчением.

– Да. Моя фамилия Нортон. Кристина Нортон. Презентация будет проходить пятнадцатого августа в восемь часов вечера в банкетном зале «Книжного мира», на третьем этаже. Будем надеяться, что к тому времени вы поправитесь. – Последние слова я договаривала в узкую щель закрывающейся двери.

«Скорая» тронулась. Я отвернулась и, чувствуя, как усталость давит мне на плечи, побрела к своей машине. Сзади раздался звук сработавших тормозов.

«Нет, только не это, опять что-то…» – додумать я не успела, молодой врач подошёл ко мне и протянул узкую полоску картона, который оказался всего-навсего визитной карточкой моего нового знакомого.

– Спасибо.

Тот кивнул мне в ответ и опять скрылся в недрах машины, которая наконец-то уехала.

Стараясь держаться правой стороны и не смотреть на уже затянутую сигнальной лентой рваную рану ограждения, я пересекла мост, так и не поняв, что послужило причиной аварии. Без приключений я добралась до своей машины, развернулась и двинулась в обратный путь.

Даже если там сидят целых три Сирина и пьют и плачут одновременно, я закроюсь в своей комнате и лягу спать. Чувство паники, которое вселял в меня мой бывший возлюбленный, вылетело из машины вслед за надоедливой мухой и теперь бродит где-то в дремучих лесах в поиске новой жертвы. Наверно, мне надо было пройти по краю пропасти, чтобы душа моя освободилась от сковывающих её пут. Теперь я не только жива, но и свободна. Яркий пример шоковой терапии.

У меня возникло непреодолимое желание ещё раз остановиться около таинственного грота. Но, несмотря на то что я пристально вглядывалась в окружавший меня изумрудный поток зелени, никаких построек я не обнаружила. Грот исчез. Я слабо разбираюсь в миражах, но если мираж можно потрогать руками, то это был именно он; если же это была галлюцинация, то самая реальная из всех возможных. Она спасла мне жизнь и затаилась где-то в глубине моей памяти, потому что надо было очень хорошо подумать, прежде чем рассказать о ней кому бы то ни было. Это я понимала отчётливо.

Я подъехала к дому через три часа после отъезда, мокрая, грязная, но с освобождённой душой и перевернувшимся сознанием.

Сергей был в гостиной и что-то с жаром доказывал Марте. Я остановилась в дверях. Мой внешний вид произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Я кивнула присутствующим, медленно развернулась, стягивая с себя по дороге мокрую одежду, поднялась на второй этаж, закрыла за собой дверь и рухнула на кровать.

Глава 3. Алисия.

Как и следовало ожидать, продуктом совместного мозгового штурма Марты, как человека начисто лишённого воображения, и Сергея, как человека с невероятно завышенной самооценкой, стала презабавная мысль о том, что я пыталась утопиться от несчастной любви к нему, то есть к Сергею. Об этом Марта и поведала мне в красках спустя пять часов после моего эффектного появления в дверях гостиной.

Пока я уплетала разогретый в микроволновке завтрак, Марта приступила к допросу.

– Так что же с тобой на самом деле случилось? – она нервно заламывала руки и странно приседала.

«Напоминает какой-то танец», – подумала я.

– Стала случайной свидетельницей автокатастрофы. – Я помолчала. – А потом и её участницей.

Последнее уточнение было явно лишнее, потому что после него Марта, охнув и схватившись за сердце, попятилась назад и повалилась на вовремя оказавшийся у неё на пути стул.

– Ты же видишь, что я жива. Зачем тогда так переживаешь?

Я хотела добавить: «Тебе что событий в жизни не хватает?», – но осеклась. Во-первых, отчасти это было правдой, а во-вторых, не хотелось грубить так искренне переживавшему за меня родному человеку. Я подлила себе кофе.

– А где твои? – Мне хотелось перевести разговор на какую-нибудь отвлечённую тему.

– Роберт уехал по делам в город, а Арти и Тори с няней в аквапарке.

– А когда отбыл ещё один твой родственник?

– Около часа назад. Ты не представляешь, он жутко переживает. Ты нас так напугала, что же всё-таки случилось?

Я вздохнула и начала свой рассказ.

– На моих глазах с моста, который за лесом, там дорогу ремонтируют – я, кстати, этого не знала; так вот, с моста упала машина, пробив ограждение. Понимаешь, я как-то неосознанно бросилась на помощь. В той машине был всего один человек, очень красивый…

Я растягивала слова, пытаясь придумать, как лучше подготовить Марту к информации о взрыве, но придумать что-то правдивое не получалось. Надо было либо врать напропалую, либо говорить, как всё было на самом деле. Я выбрала второе: не люблю врать.

– Так вот, – продолжала я, сотворив максимально беззаботное выражение на лице, – мы уже успели добраться до моста, когда его машина взорвалась.

– Что?! – сестра снова схватилась за сердце.

Реакция Марты показала мне, что к информации о взрыве её всё-таки надо было подготовить.

– Успокойся, Марта, прошу тебя: всё ведь хорошо закончилось.

– А почему ты мне не позвонила?

– Телефон накрылся. Да и потом, здесь был твой добрый приятель, а у меня нет ни малейшей охоты наполнять свою память совместными с ним действиями.

– Кристина, ты всё-таки…

– Марта, – я скопировала её тон, – если ты будешь настаивать на общении с Сергеем, я опять выйду замуж.

– За кого?

– Я найду за кого.

– И всё же?

Я вспомнила, как сегодня, всего несколько часов назад, на мосту, а точнее под мостом, на бетонной его опоре прозвучало нечто похожее на предложение руки и сердца. Честно говоря, я не думала, что когда-нибудь ещё встречусь с человеком, имени которого так и не удосужилась узнать, но в споре с сестрой сам факт подобного разговора мог стать веским аргументом. Поэтому я гордо произнесла:

– За спасённого мной прекрасного молодого человека.

– Ты хоть имя-то его знаешь? – Марта криво усмехнулась. – А то всё «молодой человек», да «молодой человек».

Вместо ответа я кивнула как можно более неопределённо. Действительно – странно, что мне до этого момента не пришло в голову поинтересоваться именем нового знакомого, несмотря на то, что тот осмотрительно снабдил меня своей визитной карточкой. Я зачем-то переложила её в карман домашних брюк, когда переодевалась, и теперь достала и принялась изучать.

– Его зовут Ян Луарье. Ну, надо же, – я удивлённо покачала головой, – красивая фамилия. Кстати, он сказал, что после того, как я его спасла, он просто обязан на мне жениться. Я даже пригласила его на презентацию моей новой книги, там вас и познакомлю.

Я смотрела на растерянное лицо Марты, и у меня зародилось нехорошее предчувствие.

– Надеюсь, ты не сказала Сирину, когда будет презентация?

– Но я же не знала…

– Марта, если вы не оставите меня в покое, я выйду замуж сразу после презентации, – я помахала в воздухе визиткой. – За Яна Луарье.

Угроза подействовала, Марта замолчала.

Я, чувствуя, что окружающее меня пространство перестало сжиматься, немного расслабилась.

Марта, по-видимому, решила сменить тему нашего опасного с её точки зрения разговора.

– Тебе Алисия звонила. Сказала, что твой телефон не отвечает.

– Спасибо, сейчас я ей перезвоню. Наверно, всё-таки мне придётся в город ехать. Там ещё столько всего не сделано.

Выезжать из дома после пережитого шока мне совершенно не хотелось. Спасла положение Марта.

– Я тебя отвезу. Сегодня тебе лучше не садиться за руль.

– Спасибо. Будем считать, что своим поступком ты искупишь сегодняшнее появление моего прошлого в нашем доме.

Я встала и, прихватив с собой трубку домашнего телефона, пошла в свою комнату, чтобы позвонить Алисии и переодеться. Оказавшись в комнате, я набрала её номер.

– Здравствуй, дорогая! – голос моей подруги звучал как всегда жизнерадостно и оптимистично. Я не встречала более позитивно настроенного по отношению к этой реальности человека. – Не могла до тебя дозвониться, у тебя всё в порядке?

Она всегда так формулировала вопрос, что в ответ мне всегда хотелось сказать что-то хорошее. На этот раз кривить душой почти не пришлось, всё действительно было неплохо, за исключением видения, которое, судя по всему, свидетельствовало о некотором расстройстве моей психики. Мне было категорически не понятно, как мираж мог оказаться таким реальным.

– Кажется, всё в порядке.

Наверно, Алисия всё-таки почувствовала в моём ответе некоторую неуверенность, это было ясно из её следующего вопроса.

– Ты сегодня спала? Или опять просидела всю ночь за компьютером?

– Ночью шёл дождь, у меня раскалывалась голова, так что нет, я не сидела за компьютером, я лежала. Правда, от этого мне было не легче.

– Ты приняла обезболивающее?

– Да. Не волнуйся, всё прошло уже. Я даже успела прокатиться на машине. Собираюсь сейчас к тебе.

– Отлично, жду.

Я положила трубку.

Алисия. Всю жизнь буду благодарить Тома за этот королевский подарок. Если бы не она, не знаю, кем бы была сейчас.

Внешне мы не похожи друг на друга. Тот, кто увидит нас вместе, может сыграть в игру «Найдите восемьдесят отличий» и всё равно проиграет. У меня русые волосы чуть ниже плеч и светло-зелёные глаза, у Алисии – глаза цвета горького шоколада, короткие каштановые волосы взбиты вверх. Её причёска напоминает рассерженного воробья. У меня прямой классический нос, у неё с лёгкой, но уловимой горбинкой. В моём арсенале имеются все предсказуемые особенности женской фигуры, Алисия же напоминает худенького пятнадцатилетнего мальчишку с удивительно тонкими щиколотками. Даже в одежде наши пристрастия рознятся. Я предпочитаю дизайнерские веши, чаще юбки нестандартного кроя, она – стрейчевые синие джинсы и удлиненные джинсовые пиджаки, надетые поверх классических рубашек. Но, несмотря на внешние различия, мы, что называется, сошлись. Нам нравятся одни и те же книги, фильмы, композиторы и исполнители, и мы можем долго взахлёб обсуждать интеллектуальные новинки сезона.

Я могла бы ещё долго размышлять, как вдруг услышала осторожные шаги со стороны лестницы, открыла дверь и выглянула в коридор.

– А, Марта, это ты? Я уже готова, сейчас спущусь.

Через пятнадцать минут мы с Мартой на её машине с весьма невысокой скоростью двинулись по направлению к городу.

– Марта, я…

– Что?

Я хотела предложить Марте поехать в город по другой дороге, но потом передумала. Мне хотелось ещё раз взглянуть на место сегодняшнего происшествия. Поэтому на вопрос Марты просто улыбнулась и покачала головой.

– Нет, ничего, ты на мосту останови, хочу ещё раз посмотреть.

– Может быть, лучше поедем в объезд, а то мало ли что?

– Да нет, что ты. Я же проходила там после аварии, ничего подозрительного не заметила. И Роберт сегодня там проезжал, да и если бы что-то было серьёзное, дорогу бы перекрыли.

Я видела, как неохотно Марта реагирует на мою пламенную речь, поэтому решила позвонить Роберту.

– Да, – он ответил сразу, как будто ждал звонка, – а, Кристина, что-то случилось?

Я включила спикерфон, чтобы Марта услышала подтверждение моим словам.

– Ты сегодня как до города добирался?

– Обычно.

– Через речку проезжал?

– Кристин, я звонка важного жду, говори конкретнее, что тебя интересует?