Зеркало реальности. Книга 2. Истина в отражении

Подойдя вплотную к Писаренко и поздоровавшись с ним, Боровицкий надел шлем и спросил: «Ну что пойдём?». «Прошу», – сразу пригласил его к порталу Павел, делая рукой соответсвующий жест. Секунда, и вместе они перебрались на ту сторону. Помещение, в котором работал «Гравилом», представляло из себя нечто вроде укреплённого бункера, охраняемого десятком солдат из группы «Гамма». Антон учёл ошибки прошлого, когда «Сопротивление» смогло узнать о предназначении Ангара PD, попасть в него, а затем практически вторгнуться в новый мир. Теперь Боровицкий прятал свои секреты значительно лучше. Бункер был вырыт в тайне, как ответвление одной из веток метро, а для строителей заявлялся, как помещение для сотрудников метрополитена. Проект составил один из аффилированных ученых в НИИ, ведущий разработки лично для Антона. Более того, в отличие от ангара бункер охраняли в два раза больше наемников, облачённых в безупречную и доказавшую свою эффективность «Альфу-1» – венец творений Сергея сразу после «Гравилома».

Выйдя наружу и поднявшись на защищённом от землетрясений лифте на поверхность, старые друзья огляделись, чтобы понять, что за последнее время изменилось. Перед их глазами открылся удручающий пейзаж: полуразрушенный серый город, под ногами вода с плавающим мусором, невероятная вонь гнили и смрада, вдалеке гуляет смерч. Даже здание «Замка», как символа власти, оказалось частично обвалившимся в правом крыле, где одна из башен съехала в высохший ров.

«Чувствуешь запах серы и гари?» – вдруг прервал молчание Павел. «Да, что это?» – ответил внезапно погрустневший Антон. «А это судя по моим данным предвестник скорой катастрофы», – ответил Писаренко, протягивая руку на восток в сторону древнего вулкана, появившегося задолго до основания города.       Ходили легенды, что однажды он уже уничтожил древнюю цивилизацию, расположившую свою столицу на этом же месте. Более того, археологи находили ее останки, но никаких следов крупного поселения обнаружено не было, лишь стены пара десятка домов. Возможно, остальное было скрыто лавой и пеплом глубоко под землей. Однако проверить это уже не представлялось возможным, поскольку метро строить в сторону, где были обнаружены ценные для культуры страны находки, никто явно не собирался.

В части города, где находился вулкан, можно было лицезреть массивные сдвиги слоев земли, которые как нарывы местами вспучились готовые в любой момент прорваться. «А теперь обрати внимание на море», – развернул он Боровицкого, показывая в сторону порта. Антон не мог поверить своим глазам: «Подожди, а где вода? Почему она так далеко?» Он жадно впивался взглядом в каждое место, представляющее из себя ужасающее событие. «Печальное зрелище», – сглотнув, заявил Правитель. «Согласен», – уже привычно ответил Писаренко. Эту картину он наблюдал практически ежедневно. А главное, теперь как никто другой знал, что является ее причиной. «Ты меня за этим сюда привёл?» – решил поинтересоваться Боровицкий. «Не совсем, – замявшись, сказал Павел, – ты перед собой видишь причину, а я хочу показать тебе следствие». Затем он сделал жест приглашая за собой, и Антон, погруженный в свои печальные мысли, направился за ним.

Идти пришлось недолго, около пяти минут. Боровицкий это понял, резко врезавшись в спину остановившегося Писаренко. «Нам сюда», – внезапно заявил он, показав рукой на покосившийся сарай, с проваливающейся внутрь крышей. «И что это?» – недовольный поинтересовался Правитель. «Ну как же так, не узнать место, куда ходил каждый день почти десять лет», – с насмешкой заявил глава «Боровицкий технолоджи». Антон продолжал недоумевающе качать головой. «Хорошо, – решил сделать ему подсказку Павел, – представь, что это здание этажей так пять в высоту, по бокам два крыла с колоннами, резные фигуры наверху, массивная лестница, золотые часы над входом, барокко изо всех щелей, у нас под ногами памятник Пирогову» «Погоди, – вдруг прервал его Антон, – это что наш медицинский университет? Но этого не может быть, где он, куда все подевалось?»

«А это, дорогой друг, все, что ты видишь перед своими глазами, последствия действия «Гравилома», о которых тебя предупреждал Дятлов», – заявил с гордым видом Писаренко, доставая из кармана свернутый листок бумаги с исследованиям. Внимательно взглянув на него, Боровицкий заявил: «Откуда он у тебя?» «Из анонимного источника, – улыбнувшись ответил Павел, – не потрудишься объяснить?» «Ты сам все прекрасно знаешь, и о моей болезни тоже, а тут, скажем так, побочный эффект, небольшая сопутствующая издержка», – сказал, продолжая явно тяжелую и неприятную для него тему разговора, Антон. В голове у него промелькнула мысль, о которой его предупреждал «Гамма-1»: «Неужели Паша собирает на меня компромат и хочет занять мое место?»

Но вдруг его мысли переместились назад к действующим событиям. «Подожди, а это что за сарай?» – спросил он, посмотрев на покосившееся строение. «Пойдём внутрь, и ты все узнаешь», – сказал ему Павел, положив одну руку на плечо, а второй сделав жест, приглашающий посетить так называемую «экспозицию».

Глава 14. Приют

В недоумении, ожидая ответы, Боровицкий направлялся в сопровождении Писаренко в здание полуразвалившегося сарая. Как только они вошли на порог, в нос ударил сильный запах отходов и гниения. Вокруг царила практически полная темнота, лишь вдалеке работала одна лампочка на бензиновом генераторе, издающем неимоверные скрипы и чихающем чёрным дымом каждые несколько секунд. Справа от входа в ванной, если ее так можно было назвать, в одном из кранов капала вода. Легкое постукивание об кафельную плитку создавало небольшое эхо. В глубине слышался детский гам, несмотря на то, что сарай до этого казался заброшенным и абсолютно безжизненным.

С ужасом осматривая все вокруг, Антон промолвил: «Что это за место?» Павел не ответил и сделал лишь характерный жест, приглашающий пройти дальше за ним. По пути они встретили несколько десятков двуспальных кроватей, стоящих местами на голой земле. Участками можно было заметить, как на этих местах дремлют дети возрастом не старше десяти лет. Они лежали практически на голых досках, лишь немногие имели дырявые матрасы с торчащими наружу пружинами. О личных вещах и говорить не приходилось, одеты они были соответствующе. Писаренко шёл не останавливаясь, хотя Правителю казалось, что он видел достаточно.

Как только они добрели до самой дальней комнаты, где горел единственный источник света, Боровицкий еще больше ужаснулся. Это помещение едва ли можно назвать было таким. Стены оказались собраны из того, что было: дерево, куски плит, металлические балки. В стороне от окна находилась большая щель, через которое гулял ветер. Стекла также отсутствовали, от них было лишь одно название. Пол представлял из себя смешение грязи и булыжников. Все эти условия не шли даже ни в какое минимальное сравнение с тем, что представляла из себя даже кладовка для моющих принадлежностей в квартире Антона. Для роботов-пылесосов были созданы более комфортные условия, чем для детей здесь.

Как только ребята завидели гостей, то сразу же подбежали и обступили их. «Дядя Паша», – закричал один радостный кудрявый беззубый мальчик, бросившись к нему на руки. Подсадив его, Писаренко поднял малыша и погладил по голове. «Ну все, – сказал он, опуская того, – я с тобой и всеми вами поговорю чуть позже, сначала нужно провести экскурсию дяде Антону». Дети радостно захлопали в ладоши. Боровицкий схватил старого друга за плечо и отвёл в сторону. «Не хочешь рассказать мне, что это за место?» – спросил он. «Терпение, сейчас все расскажу», – умерил его пыл Павел Петрович. Он достал из ящика стола папку с документами с инициалами «Боровицкий технолоджи». «Что это?» – не дожидаясь ответа, спросил Антон. «А это, мой дорогой друг, один из приютов, финансируемый за счёт средств благотворительного фонда нашей компании», – ответил, разводя руками в стороны Писаренко. «И ты, не спрося у меня, сколько отделил от компании?» – разгневанно спросил Правитель.       «Двадцать процентов, но я на то и директор, ведь так? Тем более этот приют лишь один из сети, развёрнутой по всей стране», – заявил Павел Петрович, расхаживая по комнате и осматривая появившиеся на днях отверстия в стенах и выбитые стекла. «Так вот куда уходят такие баснословные суммы, – заявил с понимающим видом Боровицкий, – тогда почему все в таком ужасном состоянии, как будто это здание построили бомжи, чтобы на ночь переконтоваться, а не одна из крупнейших медицинских компаний во всем мире?» «А потому что они не существует больше месяца, максимум двух, под действием «Гравилома» уже больше десяти раз был уничтожен построенный благотворительным фондом каждый из приютов, мы просто не успеваем отстраивать их качественно заново, приходится довольствоваться тем, что есть», – с грустью в голосе ответил Павел. Даже через маску он почувствовал, как тяжело на душе стало его другу. Сейчас Боровицкий, как никто другой, осознавал всю боль и тяжесть проблемы, причиной которой он сам и являлся. «Я выйду на улицу подышу, не могу здесь находиться, буду ждать тебя там», – сказал он Писаренко, похлопав по плечу, после чего направился в сторону выхода.

Глава «Боровицкий технолоджи» ещё раз все осмотрел, поздоровался с детишками, после чего достал из-под толстовки коробку конфет, гордо подняв ее в воздух и громко спросив: «А что это тут у меня?» Самые маленькие, увидев вкусный подарок тут же ринулись к нему навстречу. «Аккуратней, делитесь друг с другом, не жадничайте!» – сказал Павел, кладя коробку на стол, после чего отошёл в сторону и подозвал к себе Петра. Ему было шестнадцать, и он, как самый старший из них, присматривая за всеми, выступая для них кем-то вроде приемного отца.

«Все хорошо?» – спросил у него Писаренко. «Да, позавчера был сильный ураган, оторвало кусок стены, разлетелись стекла в окне, но в целом никто не поранился, только у Степана небольшой порез от осколка», – уверенно ответил молодой человек. Для них такое явление стало вполне привычным, практически ежедневным делом. «Хорошо, – тяжело вздохнув, заявил Павел, – завтра к Вам приедут из фонда, починят стену, вставят новые окна, привезут обогреватели, еду и медикаменты, разделите все поровну, чтобы всем досталось». «Сделаем», – рапортовал Пётр. «Молодец», – пожал ему руку Писаренко и направился к выходу.

Там его ждал Боровицкий. Как только спутник поравнялся с Антоном, тот спросил главный волнующий его на данный момент вопрос: «Ты сказал – это приют, а кто дети, которые тут находятся, где их родители?» Павел тяжело вздохнул, после чего ответил: «Все их родители погибли от торнадо, наводнений, землетрясений – в общем следствий работы «Гравилома», они сироты, а благотворительный фонд помогает им вместе пережить боль утраты». На глаза у Боровицкого навернулись слёзы, лишь маска позволяла скрыть их от друга. «То есть ты хочешь сказать, что всему этому виной я, а ты расплачиваешься за мои грехи?» – спросил тяжелым голосом он. «Ну, можно сказать и так», – ответил ему Писаренко.

Затем он продолжил, разводя руками вокруг: «Я позвал тебя сюда не только показать все это, но и предупредить. По прогнозам и тому, что видно прямо сейчас, вот тот вулкан начнёт извергаться в течение недели. Столица будет полностью уничтожена если не потоками лавы и пеплом, то накрывшим ее с моря цунами. Люди не выживут. А даже если смогут уйти на достаточное расстояние, то это не жизнь. Сейчас они существуют как паразиты, не более. Помоги мне, возьми хотя бы детей в новый мир, дай им шанс на светлое будущее!»

Антон тяжело вздохнул, с одной стороны, он понимал, что так, как происходит сейчас продолжаться не может, он не должен допустить, чтобы дети проживали в таких условиях. Но с другой стороны, выяснил, что большое скопление людей в новом измерении снижает концентрацию в воздухе селензия, дающего ему шанс на долгую жизнь. Добавь туда дополнительно несколько миллионов, и безболезненный период станет еще короче. «Мне жаль, – с грустью ответил он, – если я заберу их туда, то умру, а я не могу этого допустить, что я оставлю после себя Марии, она все что у меня есть, не могу потерять ее». «Ты уже обманул болезнь, твоя дочь взрослая, тем более ты успеешь ещё с ней пообщаться, а эти дети, у них нет будущего, нет шансов, переступи через себя, пожертвуй одной жизнью ради миллионов других!» – кричал Павел Петрович. В окна повыглядывали дети. Спустя несколько секунд паузы Антон заявил: «Прости меня, но нет, я не могу, единственное, что готов тебе предложить – это завтра прислать группу наемников, они помогут эвакуировать город, а также пятьдесят процентов доходов «Боровицкий технолоджи» направим в благотворительный фонд для их достойной жизни». После этого он, не дожидаясь ответа своего друга, направился назад в сторону портала. Писаренко стоял в полном одиночестве ещё несколько минут, осознавая, что Антона, которого он когда-то знал во времена студенческой жизни и основания компании, больше нет. Вдохнув поглубже воздух, пахнущий пеплом и серой, он тихо сказал: «И на этом спасибо», – после чего тоже направился к порталу.

Глава 15. Смена курса

Возвращался в столицу Боровицкий уже совершенно в другом настроении. Экскурсия Павла Петровича поставила его в ступор. С одной стороны, он был очень на него зол, что тот тратит деньги его компании без предупреждения, что работает вместе с оппозицией, пытаясь нарыть на него компрометирующую информацию, что упрекает его жизнями других людей, которых он видит впервые. Но с другой стороны, доля истины в его словах была. Антон прекрасно понимал, что не существовал бы портал, эти дети никогда бы не страдали и жили бы и воспитывались в семьях в тёплых и уютных квартирах, но такова цена жизни, и, к сожалению, им пришлось ее за него заплатить. Единственное, чем пожертвовал Правитель на данный момент – его жена, однако и этот удар давался нелегко.

Боровицкий зашёл в новый мир, и сразу снял маску. Вдохнув полной грудью местный воздух, он сразу почувствовал кардинальную разницу в экологии. Тяжело переводя дух, Антон пытался успокоиться после увиденного, но сердце продолжало отбивать ритм, как будто хочет выскочить и убежать прочь из его груди. Поднявшись с подземного этажа на улицу, он заметил, как в глаза забрезжил свет. Тёплые лучи только взошедшего солнца не шли ни в какое сравнение с темной и серой, гнетущей и депрессивной атмосферой старой мира.

Подняв руку вверх, Боровицкий вызвал машину. Минута, и с неба спускался белоснежный зеркальный автомобиль на воздушной подушке. Водитель привычно отсутствовал, стоило лишь сказать адрес. Конечно, его дом не мог располагаться ни на какой другой улице кроме Боровицкой. Эго всегда было больным местом, но с годами становилось лишь больше, особенно после занятия должности премьер-министра.

По дороге Антон назначил «Гамма-1» встречу – необходимо было обсудить обещания, данные Писаренко, особенно вопрос финансирования. Правитель понимал, что фонд съедает слишком много денег компании, которая итак многие годы постепенно становилась убыточной без четкого понимая дальнейшего плана действий и существенного сокращения рынка сбыта. Необходимо было выделить государственные деньги, но откуда их взять: либо поднимать налоги, которые пойдут на тех же людей было бы странным, тем более в такой тяжелой для них жизненной ситуации, второй вариант – сократить расходы, в первую очередь на военную сферу, которые разрослись до невиданных масштабов после назначения Семена премьер-министром. Об этом и хотел поговорить Антон.

Встреча была назначена на обед, поэтому времени подобрать нужные слова оставалось предостаточно. Скоротать часы Боровицкий решил в своём кабинете, разлегшись на диване. Закрыв глаза, он расслабился, приняв удобную позу. Правитель настолько устал за последние дни, что задремал за считаные минуты. Перед глазами стоял просторный зал Парламента. Проходя мимо панорамного окна, Боровицкий остановился, не поверив своим глазам. За ним светило яркое солнце. Мягкие облака, слегка касаясь друг друга плыли по небу, отражаясь в реке. Начинающаяся весенняя зелень на деревьях радовала глаз. Никаких землетрясений, торнадо, наводнений и прочих ужасов, с которыми он столкнулся. Вулкан на фоне спал дремучим сном.

Проходящие мимо люди в дорогих деловых костюмах поздравляли его с недавним полноценным назначением на должность после выборов. Статус ВРИО Правителя осталось позади.

Улыбаясь присутствующим, Боровицкий пробирался сквозь толпу к выходу. Что-то сильно его туда тянуло. Достигнув, наконец, желанной двери тот открыл ее, вышел на улицу и вдохнул приятный аромат весенней теплоты. Под ногами лежала красная ковровая дорожка, по бокам ее обступили ненасытные журналисты, желающие сделать удачный кадр, чего бы им это ни стоило. Толпу удерживала охрана, стараясь никого не пускать. Вдруг ко входу приземлилась машина Антона, дверь открылась, и оттуда в шикарном бардовом платье высунула на дорожку ногу в туфлях на каблуках Анастасия. Боровицкий широко улыбнулся, увидев свою жену в ее прекрасном виде, после чего перевёл взгляд чуть ниже, под колесо автомобиля. «Нееееееет!» – закричал он, бросившись навстречу, после чего произошёл взрыв, и Антон проснулся.

«Что нет?» – спросил сидящий рядом за столом «Гамма-1». «Да так, я задремал, кошмар приснился», – ответил, присаживаясь и потирая глаза Правитель. После этого он тоже подсел к столу, став активно перебирать бумаги, как будто что-то искал. Вдруг резко поднял взгляд, сказав: «У меня к тебе разговор, дело важное». Тут он увидел за спиной Семена разгуливающего по кабинету шаркающей походкой Спасского. Антон поднял удивленно брови, и Борис, заметив это, сделал характерный жест благодарности, после чего подошёл к бывшему наемнику, усиленно указывая на него пальцем, затем он рукой изобразил пистолет, который стреляет ему же в голову. Но мёртвый заместитель не унимался, встал за спиной у Правителя, усиленно обращая на себя внимание. Антон резко отмахнулся, расщепив того на атомы.

«Насекомых отгоняете?» – спросил, улыбаясь, «Гамма-1», сразу поняв, в чем причина таких странных действий. «Да, мешают, – решил подыграть ему Боровицкий, – ну что, собственно, начнём?» «Давайте», – ответил премьер-министр, удобно устраиваясь в своём кресле. «Сегодня утром, – начал Правитель, – мне довелось прогуляться по старому миру. То, что я там увидел, повергло меня в ужас. Дети-сироты живут в ужасных условиях, а главное, это все по вине работы пушек и порталов. Поэтому я решил, что урезаю финансирование твоей армии и направляю наемников на ликвидацию последствий природных катастроф и эвакуацию населения».

«Гамма-1» сделал удивлённое лицо, а затем спросил: «Позвольте узнать, экскурсию Вам проводил Писаренко?» «Да, – коротко ответил Боровицкий, – а причём здесь это?» «Нет, просто я предупреждал Вас о его намерениях, а теперь он сделал театральную постановку, чтобы Вы отказались от части охраны. Ведь Павел понимает, что взять денег больше неоткуда быстро и в большом количестве, а так он убивает сразу двух зайцев – ослабить вашу безопасность и заработать, чтобы потом занять место Правителя», – заявил ему премьер-министр. «Молчи, – взревел Антон, – я предупреждал тебя о ваших ссорах и голословных обвинениях, ещё раз услышу, и я за себя не ручаюсь! Делай, что говорят, и не задавай лишних вопросов. В парламенте и Правительстве мои люди, не проблема им внушить мысль о необходимости сложения полномочий премьер-министра».

«Хорошо, – рапортовал «Гамма-1», – я все понял, могу идти?» «Идите, – сухо ответил Боровицкий, – надеюсь Вы сделаете правильный выбор». Бывший наёмник демонстративно откланялся и вышел за дверь. По его лицу явно читался гнев и недовольство. «Пора с этим заканчивать, долго так продолжаться не может», – подумал Семён, двигаясь по длинному и узкому коридору в сторону своего кабинета.

Глава 16. Новое покушение

На следующий день после разговора с «Гамма-1» у Антона было запланировано публичное мероприятие. На сегодня назначено празднование юбилея-пятнадцатилетия со дня реорганизации государства из демократической республики в ограниченную монархию. Все это было сделано для того, чтобы окончательно узурпировать власть в стране, а после смерти успешно передать ее по наследству взрослой и подготовленной к этому самой судьбой дочери, чтобы та продолжала дело отца по освоению нового мира. А главным препятствием была старая форма правления. Конечно, формально полномочия воздвигнутого на трон монарха были ограничены Парламентом и Правительством, но фактически власть была абсолютной. Давным-давно государство имело дело с монархией, поскольку в «Замке» несколько веков правили короли, но затем произошла революция, установившая новый порядок, подобно тому, что случилось во Франции в конце восемнадцатого столетия. К сожалению, аналогично соседям по геополитической ветке исторического развития, республика существовала недолго, и нашёлся новый Наполеон Бонапарт своего времени.

Боровицкий уверенными шагами, отбивая твёрдой поступью каждое движение, двигался в сторону выхода из своего дома, там его уже ожидала машина, готовая доставить на одну из центральных площадей новой столицы. Учитывая то, что Антон увидел на той стороне портала, а также предполагая общее расположение духа жителей старого города к его персоне, в этот раз юбилей он решил отметить на новом месте. Тем более символизм зашкаливал: «новая столица – новое государство – новое устройство – новая жизнь». Прокручивая в голове данную фразу, его особенно веселило, как с помощью повторов он сделает акцент на том, что страна не стоит на месте, а развивается и обновляется, становясь все лучше, что все их жертвы и страдания не происходят напрасно, а идут на благо всего общества. Более того, в качестве заставки перед трансляцией он хотел пустить видеозапись с дрона, пролетающего над городом, но посчитал этот ход излишне пафосным, и боясь вызвать чрезмерное недовольство при виде богатств и изысков нового измерения.

Выйдя на улицу, в лицо подул свежий летний ветерок, всегда создающий ощущение приятной и комфортной теплоты, но в то же время значительно освежая жаркий нагретый воздух. В нескольких метрах уже стоял зеркально белый автомобиль в форме фасолины с огромным отсеком для пассажиров, поскольку был полностью автоматизированным без возможности перехвата управления. Как только Боровицкий подошёл поближе, двери сами распахнулись, из бортовой части выехала небольшая ступенька-пандус для более удобного захода в салон. Забравшись внутрь, Антон сказал адрес, двери закрылись, заработали двигатели снизу, после чего машина оторвалась от земли и полетела в сторону площади. Город не был большим, поэтому пара минут, и транспорт уже приземлялся рядом с импровизированной сценой. Правитель здесь не опасался за свою жизнь, поэтому безопасности было по минимуму – зрители из первого ряда могли спокойно поздороваться с ним за руку без лишних усилий. Из окна автомобиля можно заметить, что площадь, которая занимала около гектара пространства и была окружена белоснежными небоскрёбами, оказалась до отказа заполнена народом, явно начавшим аплодировать, завидев приближение своего короля.

Как только машина приземлилась, и Боровицкий вышел на сцену, люди забились в экстазе, рукоплеская без остановки. Такое количество не присутствовало даже на злополучном праздновании дня независимости, когда сразу было совершено двойное покушение. Правда, стоит отметить, в тот раз на площади не находились люди, обязанные ему здоровьем и такими финансовыми успехами на фоне конкурентов в силу своего технологического и эксклюзивного превосходства за счёт недоступных им материалов.

Подойдя к микрофону, Антон ладонью сделал жест, означающий просьбу замолчать. Звуки аплодисментов тут же прекратились. Сзади него располагался огромный полупрозрачный экран, на который транслировалось крупное изображение его лица. Вдали поставили колонки, увеличивающие звук.       «Дорогие сограждане, – начал Боровицкий, – мне очень приятно видеть здесь не только тех, кто лично пришёл, но и глаза других, кто прильнул к экранам и голографическим изображениям со своих устройств. Сегодня вся страна празднует день образования нашего государства в изменённом формате. Конечно, за это время многое произошло, мы столкнулись с большим количеством как внешних, так и внутренних угроз. «Сопротивление», признанное террористической организацией, не дремлет и продолжает вставлять палки в колеса нашей независимости и безопасности, напомню, что ядерный взрыв в центре столицы, уничтоживший добрую половину города шестнадцать лет назад – их рук дело, поэтому необходимо приложить все усилия для борьбы с ними. За эти годы мы построили новое общество с кардинально другим устройством и идеологией. Сейчас я нахожусь в обновлённой столице нашей Родины, ведь новая столица – новое государство – новое устройство – новая жизнь. Да, пускай я повторяюсь, но делаю это осознанно, поскольку ничего старого не осталось! С сегодняшнего дня мы начинаем двигаться в наше уверенное и счастливое будущее!» Вдруг Правитель резко замолчал, забыв, что хотел сказать дальше. Ведь голословные обещания и популизм – хорошо, но необходимо хотя бы наметить реальные ориентиры развития.