Полная версия
Преступление геноцида. Монография
Во-вторых, проект предлагал создание международного трибунала по делам о геноциде, который, по мнению советской делегации, стал бы «надгосударственным» органом. «В современной международной обстановке, – писал А. Н. Трайнин, – когда реакционные империалистические силы пытаются подавить суверенную волю и самостоятельную политику народов, подобный международный трибунал мог бы быть использован как орудие реакции»12 (особенно резкой была реакция на ст. VII проекта конвенции, согласно которой стороны обязуются наказывать всякого нарушителя этой конвенции «в пределах любой территории, находящейся под их юрисдикцией, вне зависимости от гражданства этого нарушителя или места, где нарушение было совершено»).
На следующий день, 6 апреля 1948 г., советская делегация внесла на рассмотрение комитета свой проект конвенции о геноциде, который характеризовался следующим.
Во-первых, геноцидом предлагалось считать не только «физическое уничтожение групп населения по расовым, национальным (религиозным) мотивам», но также умышленное создание таких условий жизни, которые направлены на уничтожение указанных групп.
Во-вторых, предлагалось считать геноцидом также «национально-культурный геноцид» (такой вид геноцида выделялся наряду с двумя другими его видами – «физическим» и «биологическим»: первый имел в виду случаи физического уничтожения людей, а второй – случаи борьбы против деторождения, запрещения браков, стерилизацию и т. п.). Согласно предложению советской делегации, в понятие геноцида должны быть включены «также мероприятия и действия, направленные против пользования национальным языком, или мероприятия и действия против национальной культуры (так называемый национально-культурный геноцид), как то:
a) запрещение или ограничение пользования национальным языком как в общественной, так и в частной жизни; запрещение преподавания в школах на национальных языках;
b) уничтожение или запрещение печатания и распространения книг и иных печатных изданий на национальных языках;
c) уничтожение исторических или религиозных памятников, музеев, документов, библиотек и других памятников и предметов национальной культуры (или религиозного культа)»13.
В-третьих, предлагалось установить ответственность за пропаганду геноцида, приготовление к геноциду и соучастие в его совершении.
В-четвертых, предлагалось включить в национальное законодательство государств нормы, предусматривающие уголовную ответственность за «действия геноцида».
В-пятых, государства, подписавшие конвенцию, обязаны были распустить организации, цель которых – «разжигание расовой, национальной и религиозной вражды и совершение преступлений геноцида».
В-шестых, составной частью предложений советской делегации было установление подсудности дел о геноциде исключительно национальным судам.
При рассмотрении в декабре 1948 г. проекта конвенции о геноциде некоторые принципиально важные предложения советской делегации нашли поддержку у членов ООН (полностью поддержали их делегации БССР, УССР, Польши и Чехословакии). Однако отдельные предложения делегации СССР большинством государств (в первую очередь западных) были отвергнуты. Это касалось положений о «национально-культурном геноциде», установлении ответственности за пропаганду геноцида и возложении на государства, подписавшие конвенцию, обязанности распустить фашистские, расистские и нацистские организации, разжигающие расовую, национальную и религиозную вражду.
При обсуждении проекта конвенции были отвергнуты и другие предложения, в частности о наказуемости (в качестве отдельного объективного элемента геноцида) применения мер, «направленных на принуждение членов какой-либо группы покидать свои дома, с тем, чтобы избежать возникающей в противном случае угрозы жестокого обращения». По мнению крупнейшего исследователя современных проблем геноцида профессора Национального университета Ирландии У. А. Шабаса, таким образом из сферы определения геноцида были исключены «этнические чистки»14. Разработчики проекта не поддержали и другое важное предложение – об универсальной подсудности преступления геноцида.
9 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН резолюцией 260 (III) приняла Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. В ней геноцид был определен как преступление, нарушающее нормы международного права и противоречащее духу и целям Организации Объединенных Наций. С целью избавления человечества от этого «отвратительного бедствия», указала Генеральная Ассамблея, необходимо международное сотрудничество.
Статья I Конвенции не только признала геноцид преступлением («независимо от того, совершается ли он в мирное или военное время»), но также обязала государства, ее подписавшие, «принимать меры предупреждения и карать за его совершение».
Статья II Конвенции предложила под геноцидом понимать «следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:
а) убийство членов такой группы;
b) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;
d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;
e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую».
Статья III Конвенции объявила наказуемыми следующие деяния:
а) геноцид;
b) заговор с целью совершения геноцида;
с) прямое и публичное подстрекательство к совершению геноцида;
d) покушение на совершение геноцида;
е) соучастие в геноциде.
Субъектами ответственности за геноцид Конвенция признала любых лиц независимо от того, «являются ли они ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами» (ст. IV).
Для введения в силу положений Конвенции договаривающиеся стороны были обязаны «провести необходимое законодательство, каждая в соответствии со своей конституционной процедурой, и, в частности, предусмотреть эффективные меры наказания» лиц, виновных в совершении геноцида или других упомянутых в ст. III Конвенции преступлений (ст. V).
Лица, обвиняемые в совершении геноцида или других перечисленных в Конвенции деяний, «должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию в отношении сторон настоящей Конвенции, признавших юрисдикцию такого суда» (ст. VI).
В отношении виновных лиц геноцид и другие перечисленные в Конвенции деяния «не рассматриваются как политические преступления» (ст. VII).
Каждый участник Конвенции может обратиться к соответствующему органу ООН с требованием принять, в соответствии с положениями Устава ООН, «все необходимые, по его мнению, меры в целях предупреждения и пресечения актов геноцида» (ст. VIII). При этом споры между сторонами по вопросам толкования, применения или выполнения Конвенции (включая споры относительно «ответственности того или другого государства за совершение геноцида» или одного из других перечисленных в ст. III Конвенции деяний) передаются на рассмотрение Международного суда по требованию любой из сторон в споре (ст. IX) 15.
Любая из сторон, подписавшая Конвенцию, может в любое время путем извещения на имя генерального секретаря ООН распространить применение настоящей Конвенции «на все или некоторые территории, за ведение внешних отношений которых она ответственна» (ст. XII) 16.
Конвенция вступила в силу 12 января 1951 г., а к концу 2013 г., к 65-й годовщине принятия Конвенции, более 140 государств состояли ее участниками17. Однако поскольку Конвенция относится к международному обычному праву, она является обязательной для всех государств18.
В литературе утверждается, что определение геноцида, данное в Конвенции 1948 г., «необоснованно сужено и потому лишено возможности своего практического применения»19. По этому вопросу вполне определенно высказался профессор А. У. Шабас, чье мнение мы полностью разделяем. «Конвенция, – пишет он, – подвергалась значительной критике в силу ограниченности своей сферы применения. Это скорее объяснялось разочарованием вследствие недостаточной сферы применения международного права в случаях массовых злодеяний. Как показывает история, эта проблема будет решаться не путем расширения определения геноцида или внесения поправок в Конвенцию, а скорее путем развития тесно связанной с этим понятием концепции преступлений против человечности. Следовательно, преступление геноцида стоит особняком и занимает особое место “преступления преступлений”»20.
В действительности же сама Конвенция 1948 г. вовсе не лишена возможности «своего практического применения». Последующие события (конфликты в бывшей Югославии, Руанде и т. д.), приведшие к рассмотрению дел по обвинению конкретных лиц в совершении преступления геноцида и их наказанию, подтверждают это. Проблема уголовной ответственности за геноцид состояла в излишней ее политизированности со стороны раздираемых противоречиями в годы «холодной войны» крупнейших держав мира. Неслучайно, как только эти противоречия были смягчены (в конце ХХ в.), появились первые обвиняемые в совершении преступления геноцида и осужденные за него.
В дальнейшем при разработке проектов ряда важных международных документов использовалась дефиниция преступления геноцида, предложенная именно Конвенцией 1948 г. Изъятие из нее было сделано только при разработке проекта Кодекса преступлений против мира.
В 1954 г. Комиссией международного права ООН по поручению Генеральной Ассамблеи ООН был разработан проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. К преступлениям против мира и безопасности человечества были отнесены, в частности, «действия властей какого-либо государства или частных лиц, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую, включая:
I) убийства членов такой группы;
II) причинение тяжких телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
III) предумышленное создание для такой группы жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;
IV) принятие мер, рассчитанных на предупреждение деторождения в среде такой группы;
V) насильственную передачу детей из такой группы в другую группу»21.
Проект Кодекса 1954 г. хотя и не содержал названия данного преступления (по сути представляющего собой геноцид), но перечислял его возможных субъектов – власти государств или частные лица.
4 декабря 1954 г. Генеральная Ассамблея ООН постановила «отложить дальнейшее рассмотрение» проекта из-за отсутствия в нем определения понятия «агрессия». Однако в 1981 г. Генеральная Ассамблея ООН предложила Комиссии по международному праву возобновить прерванную в декабре 1954 г. работу и разработать проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. В представленном в 1996 г. Комиссией проекте прямо говорилось о том, что к преступлениям против мира и безопасности человечества относится также преступление геноцида. Согласно ст. 17 проекта, «преступлением геноцида является любое из перечисленных ниже деяний, совершаемых с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую, включая:
a) убийства членов такой группы;
b) причинение тяжких телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
c) предумышленное создание для такой группы жизненных условий, которые рассчитаны на ее полное или частичное физическое уничтожение;
d) принятие мер, рассчитанных на предупреждение деторождения в среде такой группы;
e) насильственную передачу детей из такой группы в другую группу».
Таким образом, по сравнению с проектом 1954 г., в проекте 1996 г. исчезло положение о том, что геноцид может быть совершен «властями какого-либо государства».
Определение преступления геноцида имеется также в уставах трибуналов (судов), к юрисдикции которых международное право относит рассмотрение дел о преступлении геноцида. При этом в Римском статуте Междунароного уголовного суд (1998 г.) содержится норма (ст. 9) об «элементах преступлений», которые «помогают Суду в толковании и применении» статьи о геноциде.
Элементы преступлений касаются «поведения, последствий и обстоятельств, связанных с каждым преступлением»22. Согласно документам МУС, речь идет о следующих «элементах» геноцида.
(a) Элементы геноцида «посредством убийства»:
1. Исполнитель убил23 одно или нескольких лиц.
2. Такое лицо или лица принадлежали к конкретной национальной, этнической, расовой или религиозной группе.
3. Исполнитель имел умысел уничтожить, полностью или частично, эту национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую.
4. Это деяние имело место в контексте24 явной25 линии аналогичного поведения, направленного против этой группы, или являлось поведением, которое само по себе могло привести к такому уничтожению.
(b) Элементы геноцида «посредством причинения серьезных телесных повреждений или умственного расстройства»:
1. Исполнитель причинил серьезные телесные повреждения или умственное расстройство одному или нескольким лицам26.
2. Такое лицо или лица принадлежали к конкретной национальной, этнической, расовой или религиозной группе.
3. Исполнитель имел умысел уничтожить, полностью или частично, эту национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую.
4. Это деяние имело место в контексте явной линии аналогичного поведения, направленного против этой группы, или являлось поведением, которое само по себе могло привести к такому уничтожению.
(c) Элементы геноцида «посредством умышленного создания таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение»:
1. Исполнитель создал определенные жизненные условия для одного или нескольких лиц.
2. Такое лицо или лица принадлежали к конкретной национальной, этнической, расовой или религиозной группе.
3. Исполнитель имел умысел уничтожить, полностью или частично, эту национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую.
4. Жизненные условия были рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение такой группы27.
5. Это деяние имело место в контексте явной линии аналогичного поведения, направленного против этой группы, или являлось поведением, которое само по себе могло привести к такому уничтожению.
(d) Элементы геноцида «посредством принятия мер, рассчитанных на предотвращение деторождения»:
1. Исполнитель принял определенные меры в отношении одного или нескольких человек.
2. Такое лицо или лица принадлежали к конкретной национальной, этнической, расовой или религиозной группе.
3. Исполнитель имел умысел уничтожить, полностью или частично, эту национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую.
4. Принятые меры были рассчитаны на предотвращение деторождения в рамках этой группы.
5. Это деяние имело место в контексте явной линии аналогичного поведения, направленного против этой группы, или являлось поведением, которое само по себе могло привести к такому уничтожению.
(e) Элементы геноцида «посредством насильственной передачи детей»:
1. Исполнитель осуществил насильственную передачу одного или нескольких человек28.
2. Такое лицо или лица принадлежали к конкретной национальной, этнической, расовой или религиозной группе.
3. Исполнитель имел умысел уничтожить, полностью или частично, эту национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую.
4. Передача была осуществлена из одной человеческой группы в другую.
5. Такое лицо или лица были младше 18 лет.
6. Исполнитель знал или должен был знать, что это лицо или лица были младше 18 лет.
7. Это деяние имело место в контексте явной линии аналогичного поведения, направленного против этой группы, или являлось поведением, которое само по себе могло привести к такому уничтожению.
Последний элемент геноцида, требующий наличие контекста «явной линии поведения» при совершении убийства и тому подобных действий, в литературе именуется «контекстуальным». По мнению Г. И. Богуша, этот элемент в целом сужает определение геноцида и вызывает споры в науке: одни его разделяют, другие – нет29. Так, основываясь на этом элементе, МУС в 2009 г. исключил из обвинений, предъявленных Президенту Судана Омару Аль-Баширу, «преступление всех преступлений» – геноцид30.
По нашему мнению, «контекстуальный» элемент не просто сужает определение геноцида, а делает его «узнаваемым», помогает отграничивать геноцид от сходных преступлений. Поэтому его следует считать необходимым элементом преступления геноцида.
В структуру элементов геноцида входит также субъективная сторона. Согласно ст. 30 (ч. 1) Римского статута МУС, лицо подлежит уголовной ответственности и наказанию за преступление, подпадающее под юрисдикцию суда, только в том случае, «если по признакам, характеризующим объективную сторону, оно совершено намеренно и сознательно», т. е. умышленно. При этом считается, что лицо «имеет намерение» в тех случаях, когда:
a) в отношении деяния оно «собирается совершить» такое деяние;
b) в отношении последствия это лицо «собирается причинить это последствие или сознает, что оно наступит при обычном ходе событий» (ч. 2 ст. 3 °Cтатута МУС).
Что касается термина «сознательно», то он означает «с осознанием того, что обстоятельство существует или что последствие наступит при обычном ходе событий» (ч. 3 ст. 3 °Cтатута МУС).
О том, что преступление геноцида может быть совершено только с умыслом, свидетельствуют также вышерассмотренные элементы геноцида, один из которых, напомним, сформулирован следующим образом: «Исполнитель имел умысел уничтожить, полностью или частично, эту национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую». Кстати, комментируя данный элемент геноцида, американский профессор Ш. М. Бассиони пишет: «Таким образом, человек должен спросить, если ли логика в такой юридической схеме, по которой преднамеренное убийство одного человека может быть геноцидом, а убийство миллионов людей без намерения уничтожить защищенную группу в целом или в части не является международным преступлением? Тем не менее такова нынешняя ситуация»31.
Представляется, что никакого противоречия в вышеприведенной формуле нет. Конвенция 1948 г. охраняет (в том числе от посягательства на жизнь) соответствующую группу населения в целом, поэтому убийство даже одного члена такой группы можно и нужно квалифицировать как геноцид (при наличии всех других его элементов).
МУС не обладает юрисдикцией в отношении лица, не достигшего 18-летнего возраста на момент предполагаемого совершения преступления (ст. 26 Римского статута).
Таким образом, для того чтобы действие было квалифицировано как преступление геноцида, необходимо установление следующих его признаков:
а) группа населения, идентифицированная как национальная, этническая, расовая или религиозная группа;
б) действия (убийство и др.), перечисленные в Конвенции 1948 г. (ст. II), в отношении вышеназванной группы населения;
в) намерение уничтожить (полностью или частично) вышеназванную группу;
г) физическое лицо, достигшее 18 лет на момент совершения преступления геноцида.
Принявшие в 1948 г. Конвенцию государства признали, что «на протяжении всей истории геноцид приносил большие потери человечеству». Данное обстоятельство дает повод отдельным исследователям подводить под определение преступления геноцида факты уничтожения групп населения, имевших место не только до принятия Конвенции, но и появления самого термина «геноцид». Например, в российской литературе утверждается, что «впервые геноцидом как преступлением против человечества было признано массовое истребление армянского населения по приказу властей Османской Турции»32, в США ряд авторов утверждает, что «геноцида, подобного индейскому, не было в человеческой истории», называя его историческим примером «неслыханного геноцида, сопоставимого с Холокостом»33, и т. д.
Также распространенным явлением стало объявление политики того или иного государства по отношению к отдельным народам геноцидом – как правило, на основании заявлений законодательных органов власти (парламентов). С одной стороны, такую практику можно поддержать, ибо она свидетельствует о бдительности мирового сообщества, готовности осуждать и, может быть, даже предупреждать уничтожение определенных групп населения. С другой стороны, признавать те или иные действия (бездействие) преступлением геноцидом, в конечном счете, следует только на основании решений судебных органов – национальных либо международных. В противном случае виновниками в геноциде и жертвами от геноцида можно будет объявлять кого угодно34. Все это может привести к тому, о чем предупреждал И. Тернон: «Слишком широкое употребление слова таит в себе угрозу, что оно станет обыденным, а слишком узкое – что оно утратит… предупреждающий смысл»35.
По образному выражению известного социолога г. Кельмана, геноцид есть «санкционированное массовое убийство»36. Действительно, геноцид без санкции государств невозможен. В связи с изложенным возникает вопрос о том, является государств субъектом преступления геноцида или не. В науке вопрос об ответственности государств за геноцид вызывает споры. Так, У. Шабас считает, что «государство могут, в сущности, совершать геноцид», но для того, чтобы государство было бы ответственно за геноцид, необходимо, чтобы государственные лидеры были вовлечены в него37.
Напомним, что Конвенция 1948 г. наряду с ответственностью физических лиц (ст. IV) говорит об «ответственности того или другого государства за совершение геноцида» (ст. IX). Так, по делу «Босния и Герцеговина против бывшей Югославии (Сербии и Черногории)» Международный уголовный суд в решении от 26 февраля 2007 г. установил, что «Сербия не несла прямой ответственности за геноцид во время Боснийской войны 1992–1995 гг. Тем не менее, он указал, что Сербия нарушила свое позитивное обязательство по предотвращению геноцида в соответствии с Конвенцией о предупреждении преступления геноцида и наказании за него в связи с непринятием всех возможных мер для прекращения геноцида, имевшего место в Сребренице в июле 1995 г., и уклонением от выдачи Радко Младича, обвиняемого в геноциде и причастности к геноциду, Международному уголовному трибуналу по бывшей Югославии»38.
В другом случае Европейский суд по правам человека признал неприемлемой жалобу о возложении ответственности за геноцид в Сребренице на ООН и Нидерланды39. Европейский суд сослался на то, что Международный суд ООН в своих решениях исходит из суверенного иммунитета иностранных государств – Юрисдикционные иммунитеты государства (Германия против Италии: участие Греции) (Jurisdictional Immunities of the State (Germany v. Italy: Greece intervening) от 3 февраля 2012 г. По мнению Европейского суда, это касается также иммунитета, которым пользуется ООН. Соответственно, иммунитет, защищающий ООН и Нидерланды от ответственности за международные преступления (в данном случае за геноцид), не может быть снят40.
Международную практику, исключающей признание государства субъектом преступления геноцида, следует признать все-таки правомерной, поскольку само определение данного преступления предусматривает наличие такого признака, как «намерение уничтожить полностью или частично» охраняемые Конвенцией 1948 г. группы населения. Данный признак может быть установлен в поведении только индивидов, что, впрочем, как свидетельствует дело Босния и Герцеговина против бывшей Югославии (Сербии и Черногории), не исключает ответственности государств за невыполнение своих обязательств (по предотвращению преступления геноцида).
Как подчеркивается в ряде документах ООН, «геноцид в действительности является преднамеренной стратегией, которая в большинстве случаев применяется правительствами или группами, контролирующими государственный аппарат. Само государство, призванное защищать своих граждан, начинает их уничтожать, и потенциальным жертвам негде искать защиты, кроме как за его пределами»41. Вот почему ответственность за предупреждение и пресечение преступление геноцида возлагается именно на государство, в котором оно совершается.
В принятом резолюцией 60/1 Генеральной Ассамблеи ООН Итогово документе Всемирного саммита 2005 г главы государств и правительств единогласно подтвердили, что «каждое государство обязано защищать свое население от геноцида, военных преступлений, этнических чисток и преступлений против человечности. Эта обязанность влечет за собой необходимость предотвращения таких преступлений, в том числе подстрекательств к ним, путем принятия соответствующих и необходимых мер» (п. 138) 42. Они постановили, что международное сообщество должно в соответствующих случаях оказывать государствам помощь в расширении их возможностей по защите населения до начала кризисов и конфликтов. При этом главы государств и правительств подтвердили, что, если то или иное государство «явно окажется не в состоянии» защитить свое население от четырех указанных преступлений, международное сообщество готово предпринять коллективные действия через Совет Безопасности и в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций (п. 139) 43. В свете решений, содержащихся в п. 138 и 139 Итогового документа, генеральный секретарь ООН своим письмом от 31 августа 2007 г. уведомил Совет Безопасности о назначении специального советника по вопросу об обязанности защищать, который будет руководить разработкой теоретических, политических, организационных и оперативных аспектов концепции ответственности по защите.