Полная версия
Денежное обращение и история его развития (финансово-правовой аспект)
Лана Львовна Арзуманова
Денежное обращение и история его развития
Финансово-правовой аспект
Монография
Под редакцией доктора юридических наук, профессора Е. Ю. Грачевой
Введение
Финансы – это историческая категория, содержание которой существенно изменяется с преобразованием общих условий воспроизводства. Понятию сущности финансов способствует исследование причин и процессов их зарождения и развития.
Финансы (фр. finance от лат. financia – доход, платеж) возникли в условиях регулярного товарно-денежного обращения в связи с развитием государства для удовлетворения его потребностей в ресурсах по самообеспечению, а также реализации присущих ему функций. По своему материальному содержанию финансы представляют фонды денежных средств. Однако сами денежные средства не могут быть признаны финансами, таковыми считаются отношения, возникающие между различными субъектами в процессе образования, распределения (перераспределения) и использования фондов денежных средств.
Так, объектом всех без исключения финансовых правоотношений являются деньги. Таким образом, нормы, регулирующие порядок обращения денежных средств, оказывают непосредственное влияние на состояние и развитие бюджетных, налоговых, страховых, валютных и иных отношений, которые возникают в процессе финансовой деятельности государства, а также муниципальных образований.
В ходе своего развития человечество прошло путь от товарообмена к товарно-денежным отношениям, всеобщим эквивалентом в которых стали деньги, а государство, управляя экономическими и социальными процессами, стало вести учет доходов и расходов в денежной форме, образуя при этом различные денежные фонды.
Как историческая категория финансы появились с возникновением государства при расслоении общества на классы. На ранних стадиях развития государства не существовало разграничения между финансами государства и ресурсами монарха. Монархи распоряжались финансами страны как своей собственностью, и лишь в XVI–XVII вв. с выделением государственной казны и полным отделением ее от собственности монарха возникли государственные финансы, государственный бюджет и государственный кредит. Государственные финансы сразу же стали мощным рычагом первоначального накопления капитала.
Так, например, профессор Э. Д. Соколова пишет, что «применение норм финансового права, регулирующих денежное обращение, различные формы расчетов, валютные операции при создании, распределении и использовании фондов денежных средств, способствует оптимальному функционированию финансовой системы, обеспечивая ее сбалансированность и стабильность»[1]. Следует отметить, что общественные отношения, складывающиеся в процессе финансовой деятельности государства и муниципальных образований, составляют предмет финансового права и носят денежный характер. Следовательно, нормы, которые регулируют денежное обращение, составляют основу финансового права.
Но исследование вопросов правового регулирования денежного обращения долгое время недооценивалось в науке финансового права. Отчасти это было связано с тем, что деньги воспринимались в качестве исключительно экономической категории.
Итак, следует констатировать, что интерес к проблеме научного определения феномена денег прослеживается в науке с древнейших времен. Объясняется это тем, что деньги предопределяют направление развития человеческой цивилизации. Многогранность такого сложного общественного явления, как деньги, объясняет отсутствие единого общепринятого научного определения содержания понятия денег.
Развитие нашей цивилизации тесным образом связано с усложнением денежных форм и складывающихся денежных отношений. Именно развитие этих форм и отношений позволяет нам говорить о денежной системе государства, в которой отражаются национальные особенности развития денежных единиц и правил их оборота.
Нынешняя экономическая политика нашей страны направлена на развитие рыночных отношений, использование рыночных рычагов регулирования экономики одновременно с мерами государственного регулирования, что, в свою очередь, обусловливает интерес к деньгам, которые составляют базис экономики в целом и денежной системы в частности.
Так, в теории финансового права одним из принципов финансовой деятельности государства называют принцип единства финансовой политики и денежной системы. П. М. Годме писал: «Государственные финансы связаны с денежной системой, которая в большей или меньшей степени управляется государством, тогда как эта денежная система не зависит от воли частного собственника, распоряжающегося своими финансами»[2].
В российской юридической литературе проблемы правового регулирования денежной системы не получили должной научной разработки, в связи с чем существует объективная необходимость в детальном исследовании теорий денег и денежного оборота, способных предвидеть дальнейшее развитие денежной системы и ее элементов.
Раскрытие вопросов сущности, форм и функций денег, рассмотрение проблем правового регулирования денежного оборота, необходимость выработки четких научных правовых дефиниций определили тему и направление настоящего исследования.
Глава I
История становления и развития денежного обращения
§ 1. Процесс зарождения денежного обращения в древних цивилизациях и его развитие до XX в. в странах Западной Европы и США
Деньги известны с далекой древности, и появились они как результат развития производительных сил и товарных отношений. На протяжении многих тысячелетий существования человечества деньги занимали людские умы, наверное, больше, чем какой-либо другой предмет. Жажда наживы, желание обладать богатством, деньги – все это сопутствовало всей истории существования человека. Деньги становились причиной войн и мира, расцвета и упадка цивилизаций, основой экономики и политики.
Для современного общества деньги – это некая безусловная ценность, сильнейший мотивационный фактор, критерий профессиональной социальной и даже творческой самостоятельности. Удовлетворение самых примитивных потребностей человека предполагает минимальную финансовую состоятельность. Существует разный уровень зарплат в одной и той же сфере деятельности, что является оценкой степени профессионализма специалиста. Наличие достаточного количества денег – непременное условие отнесения индивида к определенной социальной группе, удовлетворения его амбиций и потребностей[3].
Аристотель писал: «Все должно быть оценено в деньгах, потому что это позволяет людям всегда обмениваться услугами и таким образом делает возможным существование общества». А как говорили древние: «Ubi societas – ubi jus» («где общество – там закон»).
Нет ничего, на наш взгляд, более важного для понимания механизмов функционирования рыночной экономики, чем ясное понимание роли денег. Недаром деньги нередко называют «языком рынка»[4].
Развитие российской государственности на современном этапе характеризуется продолжающимся процессом реформирования политической и экономической инфраструктуры общества. Важное направление таких преобразований составляет формирование денежной системы страны и законодательное закрепление ее основ, к которым относится содержание понятия денег[5]. Сегодня, в условиях резко активизировавшегося развития рыночных отношений, роль денег возросла до глобальной, экономика стала предельно «денежной», что дает основание для появления таких новых понятий, как «финансовая экономика», «финансовый капитализм» и т. п. Некоторые авторы придерживаются концепции так называемого денежного детерминизма, согласно которой деньги являются основной движущей силой развития общества (в отличие от марксистской концепции). Соответственно, развитие общества рассматривается как последовательная смена денежных цивилизаций – цивилизации так называемых протоденег (товарных денег), золотых денег, бумажных денег, электронных денег.
Раскрывая сущность денег, следует подчеркнуть, что они являются не просто вещью (у многих деньги ассоциируются лишь с монетами и денежными купюрами, а у некоторых еще и с пластиковыми карточками), а средством выстраивания экономических отношений между деньгами[6].
Роль государственного законодательного регулирования этого важнейшего экономического, юридического и социального феномена трудно переоценить. Деньги лежат в основе экономики, бухгалтерского учета, налоговых систем, бюджета. Являясь всеобщим эквивалентом, они позволяют собирать налог в виде отчислений стоимости, создающейся и оборачивающейся в экономике, вне зависимости от форм и способов, которыми стоимость создана и перераспределена. С помощью денег оценивается как мощь экономики в целом, так и совершенно несопоставимые другим образом ее сферы – товаров и услуг.
Однако не всегда деньги полноценно выполняют свои функции и имеют описанные черты столь редкого и желаемого экономического блага. Примером обратного может служить экономика дефицита, знакомая нам по 80-м гг. прошлого века. В такой экономике происходят процессы скрытой инфляции, и деньги не могут служить эквивалентом в заданном государством масштабе цен. И это только один из примеров важности государственной политики в кредитно-денежной сфере, ключевой роли государства в постоянном совершенствовании национальной денежной системы.
Не только фискальная, но и кредитно-денежная политика государства имеет огромное влияние на собираемость налогов. Примером ошибок государственной политики в этой области может служить ситуация в экономике конца 80-х – начала 90-х гг., когда налоговые отчисления предприятиям просто нечем было платить, что привело к росту дефицита бюджета. Это объяснялось количественной нехваткой денег в экономике, что влекло за собой развитие бартерных операций. Как следствие – невыплаты зарплат, а значит, недобор подоходного налога в казну. Налицо порочный круг, разорвать который крайне трудно.
Другой пример – избыток денежной массы и галопирующая инфляция середины 90-х гг. прошлого столетия, когда государство финансировало свои расходы при помощи печатного станка, провоцируя рост предложения денег и цен. Для бюджетных поступлений, в свою очередь, это вело к потере стоимости, которая подлежит перечислению в бюджеты разных уровней по окончании налогового периода. Если инфляционные процессы в экономике настолько сильны, то собранная государством налоговая стоимость может отличаться в разы от той, которая должна быть аккумулирована в соответствии с бюджетом. Тогда государство теряет возможность профинансировать в запланированном объеме необходимые расходные статьи бюджета. Инфляция снижает покупательную способность или меновую стоимость денег. Как следствие, производимые денежные ассигнования не отвечают запланированной к выплате стоимости[7].
Многие склонны наделять деньги некоторой магической природой, силой, тайной, которая заложена либо в материале, из которого изготовлены деньги, либо в цифрах, числах и символах, обозначающих денежные единицы и денежные величины (так называемый денежный фетишизм).
Наконец, среди экономистов есть такие, кто считает, что деньги являются крайне динамичной и неустойчивой категорией, неким призраком и миражем, понять который бесполезно и бессмысленно. Они вообще отказываются от попыток дать определение деньгам и говорят примерно так: «Деньги – это то, что люди считают деньгами», – и т. п. Мы здесь имеем дело со своеобразным «денежным агностицизмом»[8].
Как было указано выше, деньги известны с далекой древности и появились как результат развития производительных сил и товарных отношений. Для натурального хозяйства, присущего низкому уровню развития производительных сил, было характерно производство продукции для собственного потребления.
Польский экономист начала XX в. 3. Каминский писал: «В истории развития человечества было время, когда денег вообще не знали, когда их не требовалось. Отдельные люди, отдельные семьи собственным трудом удовлетворяли свои потребности. Каждый своими руками делал те вещи, которые ему были нужны, и сам добывал себе пропитание». Такие же воззрения распространены в обыденном сознании и многим кажутся естественными, но человек может жить только внутри общества, экономика немыслима без контактов, взаимодействия между людьми. «История человечества не знает фантастического периода индивидуальной охоты и поисков пищи. Сила первобытных людей и преимущество перед самыми сильными и опасными хищниками заключались в том, что они выступали не в одиночку, а коллективом, скрепленным трудовой деятельностью, совместной борьбой с природой», так написано во «всемирной истории».
К. Маркс отмечал: «Производство обособленного одиночки вне общества… такая же бессмыслица, как развитие языка без совместно живущих и разговаривающих между собой индивидуумов»[9].
Экономисты XVIII в. А. Смит, Д. Тюрго, Ч. Беккариа считали первобытную торговлю случайной. По мнению Адама Смита, и язык появился в результате попыток заключить торговую сделку. Не располагая достоверными данными по затрагиваемому вопросу, Ф. Энгельс выразил эту идею более осторожно: «Формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу».
Поскольку установлено, что средства обмена присутствовали еще до появления государственных образований, углубимся в экономику первобытно-общинного строя с тем, чтобы обнаружить истоки денег в первобытных общинах.
Так, К. Маркс заметил, что «с появлением готового человека возник вдобавок еще новый элемент – общество»[10].
Этнограф Пьер Кластре приводит факт, демонстрирующий один из вариантов воспроизводимой социальной связи. У южноамериканских индейцев – гуаяков существует табу на добытую дичь или зверя: охотник не может есть то, что он подстрелил или поймал. Он должен обменять свою добычу на другую пищу у кого-нибудь из членов племени.
Известный английский социолог и этнограф Б. Малиновский упоминает обычай жителей острова Тробриан отдавать часть урожая и охотничьей добычи «мужу сестры», даже когда сестры в действительности нет[11].
Следовательно, товарообмен способствовал взаимопереплетению индивидуальных, групповых и локальных потребностей, формированию единого социального интереса.
Однако не следует рассматривать товарообмен в условиях первобытного общества как процесс, обособленный в некую самостоятельную сферу деятельности. Обмен такого рода, происходивший на уровне общины и рода, служил моделью межродового и межплеменного обмена.
В истории разделения труда долгое время господствовала «теория трех ступеней», получившая окончательное оформление в книге французского археолога Габриэля де Мортилье «Происхождение охоты, скотоводства и земледелия» (1890), в которой он подытожил воззрения, сложившиеся еще в Древней Греции: в истории человечества последовательно сменялись три формы хозяйствования – охотничье-собирательская, скотоводческая и земледельческая. Последняя полагалась древними греками высшей, ведь сами они были преимущественно земледельцами. Критика «теории трех ступеней» началась уже в 1892 г. с работы немецкого географа Эдуарда Хана «Формы хозяйства земли», который, однако, не предложил другой, более верной теории. Поскольку «теории трех ступеней» придерживались такие авторитеты, как А. Смит и Ж.-Ж. Руссо, верные замечания Э. Хана в адрес этой теории стали просто сосуществовать с нею, не подорвав ее и не опро-вергнув[12].
Первым крупным разделением труда признается выделение родовых коллективов с производящей экономикой из среды присваивающего хозяйства (VIII–VI тыс. лет до н. э.), вторым крупным разделением труда считается выделение из состава племен с производящей экономикой скотоводческого уклада (последняя треть II тысячелетия до н. э.).
«Первое общественное разделение труда сделало возможным регулярный обмен. Во-первых, земледельческо-скотоводческие племена производили средства к жизни качественно иные, чем племена собирателей, и, во-вторых, они могли производить этих средств больше, чем им было нужно для поддержания жизни. Этот излишек был еще мал, но уже его существование имело огромное значение, – пишет советский историк И. Н. Хлопин и добавляет: – Полная изоляция никогда не была реальна. Обмен осуществлялся и между соседними племенами, и этапным путем»[13].
Специализация в производстве орудий труда позволяет сделать вывод о развитии торговли, товарообмена и торговых путей. Ведь существенным элементом общественных отношений был обмен продуктами труда с использованием самых разнообразных средств такого обмена. Безусловно, такое средство обмена еще не могло напоминать современные деньги, поскольку распространенное мнение гласит: «В древности могли быть только зародыши знаков стоимости».
Даже случайный обмен товара на товар – явление сугубо социальное. Как известно, К. Маркс отмечал, что вслед за случайным обменом одного товара на любой другой (простая, отдельная или случайная форма стоимости) наступает такой этап обмена, когда один и тот же товар обменивается на много других (полная или развернутая форма стоимости). Лишь затем из всех товаров выделяется один, прочно занимающий место эквивалента всем другим товарам (по Марксу – всеобщая форма стоимости).
Когда два товара встречаются не на рынке, а случайно, в условиях неразвитого товарообмена, то нет третьего товара, через который можно сопоставить их стоимости. Поэтому стоимость каждого из товаров может быть выражена только относительно, через стоимость другого товара. Случайная форма стоимости, таким образом, характеризует не только случайный характер самого обмена, но и случайность того, что этот обмен окажется эквивалентным.
Полная и развернутая форма стоимости состоит в том, что для каждого товара имеется много эквивалентов. Следующим естественным этапом развития товарообмена является всеобщая форма стоимости. Активная роль относительной формы стоимости приводит к тому, что ей противостоят не просто многие эквиваленты, но становится вероятной встреча товара с любым эквивалентом. Благодаря равновероятности таких встреч относительная форма стоимости выделяет из многих эквивалентов один всеобщий эквивалент. Наконец, из всеобщей формы стоимости появляется денежная форма, когда упомянутые локальные ограничения отсутствуют. Стоимость каждого товара приобретает денежное выражение – цену. Движение цен, лишь отчасти отражая движение стоимостей, образует как бы вторую, внешнюю, реальность, выступающую перед каждым товаровладельцем еще до того, как он соизмерил стоимость принадлежащего ему товара с другим, нужным ему.
Объективный процесс последовательного перехода от случайной формы стоимости к денежной через развернутую и всеобщую объясняет в марксистско-ленинской политической экономии то, каким образом «был открыт товар товаров, который в скрытом виде содержит в себе все другие товары, волшебное средство, способное, если угодно, превращаться в любую заманчивую и желанную вещь»[14].
Итак, обмен – это движение товара от одного товаропроизводителя к другому, предполагающий эквивалентность, что требует соизмерения разных по виду, качеству, форме, назначению товаров. Это соизмерение разных товаров требует единой общей их основы.
Такой основой является стоимость товаров, т. е. общественный труд, затраченный в процессе производства товара и овеществленный в этом товаре. Именно общественный труд (а не индивидуальный труд отдельного производителя) делает товары соизмеримыми. При обмене товара на другой на рынке общество тем самым подтверждает, что на эти товары затрачен труд, т. е. оба товара имеют стоимость. В связи с тем что труд, затраченный на производство отдельных товаров, различен, товары имеют разную стоимость. Отсюда возникает необходимость количественно измерять общественный труд или стоимость, т. е. появляется понятие меновой стоимости.
Меновая стоимость – это способность товара обмениваться на другие товары в определенных пропорциях, т. е. для них он имеет значение как потребительская стоимость (способность продукта удовлетворять какую-либо потребность человека). При производстве товара для обмена товаропроизводитель интересуется прежде всего стоимостью и только во вторую очередь – потребительской стоимостью, поскольку если товар не обладает потребительской стоимостью, то он никому не нужен и его невозможно обменять.
Таким образом, продукт, не предназначенный для обмена, имеет лишь потребительскую стоимость для производителя. Товар при обмене должен обладать стоимостью для производителя и потребительской стоимостью для покупателя. Эти свойства товара выступают как единство противоположностей: единство, так как они присущи одному товару, а противоположность, поскольку один и тот же товар для одного человека не может быть одновременно и потребительской стоимостью, и стоимостью.
В этой связи высказывание К. Маркса стало предваряющим будущее знание: «Действительные деньги всегда являются деньгами мирового рынка»[15].
Возьмем общеизвестный тезис о том, что товарообмен возможен, когда есть избыток продуктов труда над необходимым для жизни. Отсутствие необходимости делать запас не избавило население от денег, в роли которых у них выступал то один, то другой товар. Этот факт может указывать на то, что для появления денег важен не столько запас, сколько избыток произведенного продукта. Избыток может быть действительным или кажущимся, но важный момент предыстории денег – противопоставление «избыточного» товара всем прочим.
Адам Смит был убежден, что начальный толчок разделению труда дала необходимость делать запасы. Это четвертая версия причин выделения денег из товарного мира. «Так как накопление запаса в силу естественного хода вещей должно предшествовать разделению труда, то возрастающее разделение труда возможно только по мере возрастающего предварительного накопления запаса».
«…Стремление к накоплению сокровищ по самой природе своей неограниченно», – пишет К. Маркс в первом томе «Капитала», имея в виду не жадность отдельного богатея, а некоторое экономическое явление, накладывающее отпечаток на всю общественную жизнь. Неограниченное стремление накапливать золото в эпоху расцвета колониальных империй связано с резким повышением спроса на золото в колониях. Золото было лучшим товаром, и в этом было его достоинство[16].
Таким образом, следует резюмировать, что эволюция обмена товаров предполагает развитие следующих форм стоимости.
Первая – простая, или случайная, – форма стоимости свойственна низкой ступени развития производительных сил. При натуральном хозяйстве избыток продуктов возникал лишь периодически, от случая к случаю. Товары, попавшие на рынок, случайно измеряли свою стоимость через посредство другого товара. Меновая стоимость при таком обмене резко колебалась во времени и пространстве. Однако уже в этой простой форме стоимости заложены основы будущих денег (например, одна овца равна одному мешку зерна).
Вторая – развернутая форма стоимости. С дальнейшим разделением труда и ростом производства все больше продуктов-товаров поступает на рынок. Одни товар встречается при обмене с множеством других товаров-эквивалентов. Например:
Один мешок зерна = одна овца = один топор = один аршин холста и т. д.
Третья – всеобщая форма стоимости, когда товар становится главной целью производства. Каждый товаропроизводитель за продукт своего труда стремился получить всеобщий товар, который нужен всем. В связи с такой объективной необходимостью из товарной массы стали выделяться товары, выполняющие роль всеобщего эквивалента. Всеобщими эквивалентами становились скот, меха, у племен Центральной Африки – слоновая кость. Однако в этой роли такие товары продержались недолго, поскольку удовлетворяли требованиям товарного обращения и по своим свойствам не соответствовали условиям эквивалентности.
В результате развития обмена всеобщим эквивалентом в течение длительного периода становится один товар, преимущественно металл. Этот процесс выделения товара на роль всеобщего эквивалента очень сложный и длительный. Он определил появление четвертой – денежной – формы стоимости.
Для денежной формы стоимости характеры следующие черты:
– один товар монополизирует на продолжительное время роль всеобщего эквивалента;
– натуральная форма денежного товара срастается с его эквивалентной формой. Это означает, что потребительная стоимость товара-денег внешне скрывается, а остается лишь его всеобщая общественная форма ценности.
– Для превращения товара в деньги необходимо:
– общее признание данного факта как покупателем, так и продавцом, т. е. оба субъекта не могут отказаться при обмене своих ценностей на данный товар-деньги;
– наличие особых физических свойств у товара-денег, пригодных для постоянной обмениваемости;
