Двоемирье. Книга 1. Ветер с юга

Лэнси и не заметила, что читает текст вслух. Почти шепотом, но этого оказалось достаточно, чтобы бабушка Ри услышала и обернулась к ней.

– А ну марш в дом! – она погрозила пальцем и смяла газету. Один щелчок отобранного у мужа огнива – и бумага вспыхнула, за несколько мгновений обратившись кучкой пепла. – И не вздумай с кем-то такое обсуждать.

– Все равно не с кем, – обиженно бросила Лэнси. – У меня ведь нет здесь ни одного друга!

– Пусть так и дальше будет, для твоего же блага.

Лэнси хотела было возмутиться, но бабушка Ри уже развернулась и направилась в дом. Однако, остановившись на пороге, решила добить окончательно:

– Ах да, можешь уже никуда не торопиться. Раз в городе сейчас гвардейцы – на ярмарке тебе точно делать нечего. Да и мне, собственно, тоже – быстро прикуплю что надо, и обратно.

– Нет, – разочарованно выдохнула Лэнси. Это было бы слишком нечестно. Почему именно сейчас, когда ей так срочно понадобились деньги? Если это такое наказание за утреннюю прогулку, так почему бы прямо об этом не сказать?

– Она о тебе очень беспокоится, – словно бы услышал ее мысли дедушка Эйбот. Положил руку на плечо и стал объяснять, глядя прямо в глаза. – Сейчас начнутся облавы на переселенцев, и если попадешься гвардейцам на глаза… сама понимаешь, что тогда будет. Мы не для того тебя приютили малюткой.

– Да без разницы! – Лэнси оттолкнула удерживающую ее руку в сторону, и, едва сдерживая подступившие к глазам слезы, убежала в дом. Дедушка Эйбот лишь укоризненно покачал головой ей вслед.

Она все понимала. Попасть в лапы гвардейцам – перспектива не из самых приятных. Позже ее, как несовершеннолетнюю, наверняка бы отпустили на все четыре стороны, но перед этим… Да к чему об этом думать? Она смогла бы оставаться незаметной. Как объяснить это бабуле? Она даже и слушать не станет. Она никогда не слушает и всегда все делает «для твоего же блага», хотя самым лучшим было бы позволить Лэнси сделать задуманное. Сменить имя, стать другим человеком, раз не повезло с происхождением. Начать новую жизнь. Быть может, даже появится шанс получить разрешение на переход Барьера. Шанс не исчезнуть без вести, как другие.

Лэнси рывком отворила дверь в спальню, пнула в сторону попавшую под ноги подушку. Порыв ветра ворвался внутрь через открытое окно. Нахально растрепал хозяйке комнаты волосы, до этого собранные в аккуртный пучок, и с грохотом захлопнул дверь. Лэнси вздрогнула, будто от пощечины, мгновенно приходя в себя.

«И как же ты собираешься бежать, если не в состоянии даже на несколько часов улизнуть в город?» – ехидно поинтересовался внутренний голос. Лэнси вытерла слезы ладонью, открыла походную сумочку, куда отправились склянки и связки трав из сундука.

– Травки целебные, корни жгучие, соки, жизнь дарящие, отыщите руки жаждущие, заберите хвори людские, – Лэнси приговаривала это, словно заклинание, и была в этот момент действительно похожа на ведьму.

Послышавшиеся за окном шаги заставили Лэнси пригнуться. Бабушка Ри поспешила на ярмарку – ее шаркающую, переваливающуюся походку невозможно было спутать ни с какой другой. Прошла вдоль дома, теперь удаляется… Даже не глядя в окно, Лэнси могла сказать, что сейчас бабуля скрылась за деревьями и можно уже не бояться быть замеченной.

Выждать пару минут, вдруг она что-то забыла и решит вернуться? Но нет, все по-прежнему тихо. Вот теперь можно и отправляться в путь. Осталось только надеть удобные ботинки из мягкой кожи – пусть сильно поношенные, совершенно не подходящие к платью, зато дорогу до города позволят осилить без проблем.

Лэнси уже намеревалась в очередной раз воспользоваться окном в качестве двери, как раздался скрип двери настоящей. Пришлось замереть на подоконнике.

– Бабушка все-таки была права, – оперевшись рукой о дверной косяк, дедушка Эйбот с едва заметной полуулыбкой наблюдал за ее реакцией. – Она просила проследить, чтобы ты оставалась дома.

«Ну почему, почему, почему?» – хотелось кричать Лэнси. Вместо этого она осторожно сбросила сумку в кусты под окном, а сама демонстративно спрыгнула на пол.

– Я под домашним арестом? – на удивление равнодушным голосом спросила она.

– Видимо, есть за что, раз ты это так называешь.

– А как еще это называть? – Лэнси пожала плечами. – Мне как будто браслет Контроля раньше времени надели и теперь следят за каждым шагом!

Как Лэнси ни старалась сдерживать эмоции, голос все же дрогнул, заставив дедушку Эйбота грустно вздохнуть.

– Значит, вот что тебя волнует. Прости, мы с бабушкой хотели бы тебя уберечь от этого, но вряд ли сумеем.

– Знаю, – к Лэнси уже вернулось самообладание. – Зато кое-что ты можешь сейчас сделать. Отпусти меня на ярмарку, дай повеселиться последний разок. Пожа-алуйста. Отпустишь, а?

Дедушка покачал головой.

– Не могу, там сейчас и правда опасно. Лучше переждать, когда все утихнет.

«Тогда будет уже слишком поздно», – хотелось расплакаться, надавить на жалось, но слез, как назло, не было. Да и не помогут тут слезы, она это отлично знала.

Неужели дедушка надеется, что она сможет и дальше оставаться в этом доме? Неужели ни он, ни бабушка не понимают, что потеряют ее в любом случае? Вопрос только, по своей воле она уйдет искать лучшей жизни или заберут гвардейцы.

Лэнси спрыгнула с подоконника, подошла к дедушке ближе. Кое-что точно должно его убедить.

– Ну хочешь, на колени встану? – не дожидаясь ответа, она плюхнулась на колени, отчего дедушка испуганно замахал руками.

– Ладно, иди, развлекайся, – все-таки согласился, не мог не согласиться. – Только не попадись бабушке на глаза.

– Мог бы и не напоминать, – весело бросила Лэнси, прыгая на улицу, и помчалась в город, оставляя за собой облачка дорожной пыли.

В обычные дни старая разбитая дорога, ведущая в город, пустовала. Мало кому хотелось застрять в очередной невысохшей яме и вытаскивать свою колымагу, или вообще испортить мотор. Но только не в день ярмарки, когда жители деревни забывали о предосторожностях.

Уже с утра к городу устремилась вереница моторных повозок. Вместительных и готовых к бездорожью у тех, кто побогаче, легких двухколесок у селян с запросами попроще. Приходилось то и дело сходить с дороги в пожелтевшие заросли, чтобы очередная проезжающая мимо моторка не обдала грязью, но даже это не особо помогало. Лэнси на мгновение подумалось, что, будь на ее месте девушка посимпатичнее, кто-нибудь непременно предложил бы ее подвезти.

– Па-асторонись! – зычный голос прогнал непрошенные мысли, заставив отскочить в сторону. Тяжелая повозка угодила колесом в лужу и чуть было не обрызгала Лэнси с ног до головы.

Погрозив нагло ухмыляющемуся красномордому соседу, она выждала, пока тот проедет мимо, а затем тайком забралась на приступку позади повозки. Так остаток пути пролетел мигом. Когда же впереди послышалась простенькая и жутко привязчивая ярмарочная мелодия, зазывающая отведать местных вкусностей в “Кондитерском ряду”, Лэнси спрыгнула с повозки и свернула на обходную тропинку, ведущую к воротам для пешеходов.

Теперь осталось лишь затеряться в разношерстной, но в то же время абсолютно безликой людской массе. Это вообще почти всегда легко, если следовать одному правилу: ничем не выделяться. А уж быть незаметной серой мышкой для Лэнси никогда не составляло труда. Такой вот мышкой она прошмыгнула к центральной ярмарочной площади, где выступали акробаты. Апплодировала вместе со всеми, восхищаясь сложными трюками. Как и остальные, заслушалась чудесными звуками флейты, когда следом вышел седой длинноволосый музыкант.

Однако еще одна маленькая хитрость не позволила Лэнси полностью раствориться в толпе и потерять себя. Мысленно окружив себя прозрачным куполом, она наблюдала за происходящим словно со стороны. Вот, например, маленькая уставшая малышка дергает маму за рукав, безуспешно пытаясь дать понять, что устала и хочет домой. Подвыпивший развязный верзила, воспользовавшись толчеей, приобнял стоящую рядом элегантную горожанку за бедра, а когда та стала громко возмущаться, сделал вид, будто задел случайно. А вот…

– Даже не смей! – тихонько зашипела Лэнси на уже тянущегося к сумке пожилой женщины мальчишку, схватив его за руку. Тот гневно зыркнул на нее, однако шума поднимать не стал, просто отбежал в сторону.

И все же интересовали Лэнси не эти пришедшие поразвлечься люди. То и дело она посматривала в сторону лавки лекаря – похожего на шарик низенького старика с острой бородкой. Поддавшись всеобщему легкомысленному настроению, он вышел на крыльцо и теперь кивал в такт звучащей музыке, попивая из огромной кружки хмельную золотистую настойку, которую продавали за углом.

Стоило лекарю направиться за добавкой, как Лэнси незаметно прошмыгнула на задний двор лавки. Дожидаться его возвращения пришлось так долго, что Лэнси уселась на траву, устав стоять.

– Чего тебе тут понадобилось, девочка? – услышав удивленный голос, Лэнси подскочила. Лекарь уставился осоловелыми глазами будто бы сквозь нее. Она даже не была уверена, действительно ли его интересует ответ.

– Не мне, вам, – решила не тянуть с главным. – И вашим пациентам.

Эти слова, похоже, привлекли внимание лекаря. Он заинтересованно потер бородку.

– И что же это? Рецепт вечной молодости? Он бы точно пригодился, – неприятно хихикнул, обдав Лэнси удушливым облачком перегара.

– Кое-что поинтереснее, – Лэнси достала из сумки связку корней златоглавки, на что лекарь выпучил глаза.

– Это же… – кажется, увиденное заставило его полностью протрезветь.

– Да, да, именно, – улыбнулась Лэнси.

Всего один редкий корешок сможет спасти десяток больных от осенней лихорадки, каждый год уносящей немало жизней, а у нее в руках было целых пять.

– И что ты за это хочешь? – на миг в выражении лица лекаря промелькнуло что-то очень нехорошее, заставившее Лэнси насторожиться.

– Десять серебряков, – услышав это, лекарь хотел было выхватить сокровище у Лэнси из рук, но она вовремя отступила назад. – За каждый корень.

– Сколько-сколько? А ну иди сюда, воровка обнаглевшая!

Удивительно, какими быстрыми и ловкими бывают даже неповоротливые с виду люди, когда их захватывает жажда наживы. Лекарь ухватил Лэнси за рукав и резко дернул на себя, едва не оторвав.

– Пусти! – она попыталась вырваться, но хватка хозяина лавки оказалась крепкой. – Да что я сделала-то?

– Только прикидываться не надо, – прикрикнул лекарь. – Эй, сюда, я воровку поймал!

“Не хватало еще, чтобы гвардейцы услышали”, – Лэнси в панике огляделась. В запасе всего секунды, пока шум не привлек чьего-нибудь внимания… “Ну ладно, сам напросился!” – Недолго думая, она со всей силы пнула лекаря под коленку. Тот вскрикнул, покачнулся, едва удержав равновесие, схватился за ногу…

Лэнси не замедлила воспользоваться этим мимолетным замешательством.

– Зря вы не согласились, – бросила Лэнси. В ответ последовал поток отборной брани, но она его уже не слушала, перепрыгивая через забор.

«Фух, чуть не влипла», – она обернулась, чтобы убедиться, не решил ли хозяин лавки ее преследовать… и вдруг отлетела на землю, столкнувшись с чем-то. Точнее, с кем-то.

Порой кажется: удача, после того, как ты долгое время видел перед собой лишь ее грациозную спину, поворачивается лицом. И когда уже готов был обрадоваться, вдруг выясняется, что ты перепутал лицо с затылком. Так было и на этот раз. Над Лэнси, потирая ушибленное плечо, возвышалась коротко стриженная женщина в форме гвардейца.

– Никак бежим от кого-то? – неожиданно по-доброму спросила она.

Правильные слова для ответа нашлись сами собой. Лэнси с удивлением услышала свой голос:

– Да тут… один… – тяжело дыша, она кивнула в сторону лавки лекаря. – Приставать пытался, еле сбежала.

– Ай, нехорошо-то как, – женщина укоризненно покачала головой и помогла подняться.

Как назло в тот момент, когда Лэнси уже поднимала оброненную во время падения сумку, из-за забора послышался окрик лекаря:

– Ловите воровку!

Лэнси в непритворном ужасе застыла, глядя на стоящую слишком близко женщину. Попытаться сбежать? Не успеет, будет только хуже. Объяснить? Но как это сделать, чтобы не показаться виноватой? Вряд ли торговля самодельными снадобьями считается законной. Мысли лихорадочно проносились в голове, но ничего толкового не придумывалось.

– Я не воровала, – только и смогла проговорить она, на что женщина скептически хмыкнула и подняла с земли выкатившийся из сумки бутылек.

– Точно? А это что? Очень похоже на лекарство, а там, – она указала на лавку лекаря. – Как раз этим и торгуют.

“Была не была. Придется выложить правду, хотя бы часть ее”, – решила Лэнси.

– Это мое, я сама сделала.

– Неужели? – женщина подкинула бутылек на ладони. – Тогда ты сможешь объяснить, из чего сделала и для чего?

– Это от зубной боли, полоскание. Толченый игольник, немного коры каморника, сок ягод витайи. Я всю лишнюю желчь из них выпаривала полтора часа, пока не загустело, потом разбавила ключевой водой и оставила на солнце до заката, чтобы теплом живительным напитался.

Женщина в нерешительности переступила с ноги на ногу, еще раз взглянула на гневно потрясающего кулаками за забором лекаря и повела Лэнси в сторону под его одобрительный кивок.

– Я же не вру! Я… – Лэнси попыталась вырваться, но женщина с улыбкой прервала ее объяснение.

– Да верю я, верю. Этот лекарь и сам людей обворовывает, продает подделки. Не знала? – вдруг женщина тяжело вздохнула и едва слышно закончила: –  Вот и моя мать не знала.

– А что с ней? – заинтересованно спросила Лэнси. – Может, у меня есть что подходящее.

– Вряд ли, – женщина только отмахнулась. – Кто только не лечил ей спину, все бесполезно. Мать теперь даже разогнуться не может, так и ходит крючком.

Услышав это, Лэнси порылась в сумке и через несколько мгновений победно извлекла оттуда пучок собранного утром живокоста.

– Вот, держите. Пусть она растолкет листья хорошенько, а стебли порубит мелко, а потом делает компрессы. Утром и вечером. Сначала будет жечь, придется потерпеть – это сила целительная переходит в человека. Ее там много, вот и обжигает. Потом должно стать легче.

Женщина со скептическим видом некоторое время глядела на пакетик.

– И что, правда поможет?

– Если только она в это по-настоящему поверит, а то целебные растения бывают очень обидчивы.

– Ладно, почему бы не попробовать? – женщина пожала плечами. – Сколько я тебе должна?

Лэнси замялась, вспоминая неудачную сделку с лекарем, но женщина уже рылась в карманах. Наконец она протянула три серебряных монеты.

– Этого хватит?

«Целых три?» – А ведь она и одного серебряка выручить не надеялась, просто пыталась откупиться, чем смогла. В такую удачу невозможно было поверить. Ни слова не говоря, Лэнси кивнула, выхватила монеты и убежала, оставив женщину стоять в растерянности с пучком травы в руках.

Наконец-то! Теперь она сможет заплатить за фальшивый идентификатор. Начать жизнь с чистого листа. Свободной от окружающих ее предрассудков. Ведь Барьер так близко, каждый вечер манит своим мерцанием за озером. Зовет уйти на ту сторону, где жизнь будет беззаботной и солнечной.

Сегодня ночью… Медлить больше ни к чему. Она сбежит сегодня ночью.

***

За спиной послышался лай гончих псов. Этельберт Кок не стал оборачиваться, лишь прибавил шаг, хотя это, казалось, было уже невозможно. Ноги после долгого бега подкашивались и совершенно отказывались слушаться.

Останавливаться было нельзя. С каждым шагом, слыша приближение преследователей, он понимал это все отчетливее. Они объявили на него охоту, словно на зверя. Рассказывают, так делали в старину дикари по ту сторону Барьера. Но теперь дикари здесь, прячутся за униформой гвардейцев, а он – их дичь на сегодняшний день.

«Не позволю!» – стучало в голове.

«Не позволю!» – звенело в ушах.

Как именно он собирался помешать гвардейцам выполнить свою работу, было загадкой для него самого. Стоило только задуматься, как высохший корень дерева предательски запутался под ногами. Этельберт запнулся и едва удержался от падения.

Прогремевший совсем близко выстрел вызвал недоумение.

Так не должно быть…

Но это было неизбежно, и он это знал.

Резкая боль обожгла плечо раскаленным металлом. Этельберт едва смог сдержать крик. Зажал рот ладонью и прижался спиной к широкому стволу дерева.

Как хорошо, что все вокруг затянуто туманом. Один лишь Барьер своим призрачным светом рассеивает темноту. В этом месте свечение совсем слабое. Кажется, еще чуть-чуть, и исчезнет. И до него буквально рукой подать, всего лишь пересечь поляну.

Но это значит выйти на открытую местность, оказаться на виду у преследователей.

– Он не мог далеко уйти, ищите! – грубый зычный голос, от которого Этельберт вздрогнул.

Дольше ждать нельзя, нужно решаться. Он закрыл глаза и прислушался. Тяжелый топот слева, шагах в ста. Тихое шуршание листьев… это элита, человека три, не меньше. Всего в тридцати шагах. Если промедлить еще хоть секунду – обнаружат.

Собрав все оставшиеся силы для решающего рывка, Этельберт побежал к своему единственному спасению.

– Вот он, лови! – заулюлюкали вокруг. Люди, собаки – все громко радовались пойманной добыче.

Свист ужалившей ухо пули заставил собрать последние силы. Шаг, еще один… Нажать кнопку антиграна… Только бы не подвел в последний момент…

Пять теней, что были чернее самой ночи, окружили, не давая возможности отступить.

«Когда же он подействует?»

– Ты сгоришь, придурок! – один из них попытался образумить Этельберта. – Лучше сдайся.

– Придурком буду, если тебя послушаю, – Этельберт с удивлением услышал насмешку в своем голосе.

Отступить назад… Барьер так близко, что уже почти обжигает спину.

– Да пристрелить его, и дело с концом, – снова тот первый, грубый голос, незнакомый Этельберту.

– Это мы всегда успеем, не кипятись.

Слова, которые должны были бы звучать успокаивающе, отдались внутри леденящим ужасом. «Успеем, но перед этим выбьем из него все, что знает», – вот что звучало в них на самом деле. Нет уж, лучше и правда сгореть. Свет Барьера приветливо замерцал в ответ на это

Пора.

Этельберт резко развернулся и прыгнул в неизвестность…

Это было похоже на прыжок через костер. Через сотни ярко горящих костров. Больше он не смог сдерживать крика. Упал на землю и пополз, каждый миг ожидая услышать преследователей…

Но почему?

От кого он убегал? Попытки вспомнить причиняли почти физическую боль. Вокруг царила тишина. Он уже решил было, что оглох, однако собственный хрип быстро переубедил его. Впереди показалась свинцово-серая гладь озера, и он поспешил окунуться в его спасительную прохладу.

Плыть оказалось гораздо легче, чем идти. Он даже почти пожалел, что слишком быстро оказался на другом берегу. Ветер как по заказу разогнал облака, так что теперь перед ним простиралась извилистая тропинка.

Вскоре он понял, что находится на холме, а внизу приветственно светятся огни домов. Придерживаясь за каждое встречное дерево, он поковылял к ближайшему, в котором свет был совсем тусклым.

Земля кружилась под ногами, будто пыталась сбросить с себя незваного гостя. Гость же этот упорно не хотел сдаваться, все шагал в сторону будто прилетевшего из прошлого века деревянного домика.

И все же земля оказалась сильнее. Уже падая на колени, он успел заметить, как дверь дома открылась. Маленькая девичья фигурка спустилась с крыльца, воровато оглядевшись по сторонам.

– По… мо… ги… – едва смог прохрипеть он, прежде чем перед глазами все потемнело.

Глава 2. Отступник

Раздавшийся в ночной тиши полу-стон, полу-хрип заставил выронить сумку из рук. Лэнси тут же прогнала мимолетный испуг, поплотнее закуталась в мягкую шерстяную шаль и пригляделась. В тени кустов за пустырем едва можно было заметить чью-то повалившуюся на землю фигуру.

«Ну и угораздило же», – она покачала головой, пытаясь понять, кто из соседей на этот раз слишком «хорошо погулял» на ярмарке. – «Подойти? Или пусть себе отсыпается?»

Подкинутая мысленно монетка некоторое время крутилась на ребре, а затем упала гербом вниз. Что ж, значит не стоит менять свои планы на ночь. Лэнси закинула сумку на плечо и уже сделала несколько шагов по давно продуманному пути…

Вдруг отчетливое ощущение неправильности происходящего заставило ее остановиться.

«Кто бы это ни был, он пришел со стороны озера. С какой стати его туда понесло в такой час? Решил искупаться? Но если так…»

– Ты ж окоченеешь тут до утра лежать! – вырвалось у нее с досады.

Обидно задерживаться из-за такой глупой мелочи. Возможно, потом придется сожалеть об этом, однако сейчас Лэнси поняла, что не может просто оставить бедолагу.

– Хэй, проснись, вставай, – она крепко схватила неизвестного за плечо, потрясла…

Что-то вязкое, липкое осталось на пальцах. Солоноватое, жутко противное на вкус. Догадка совсем не порадовала. «Кровь? Странно, драку или выстрелы было бы слышно издалека».

Попытавшись прощупать пульс, Лэнси отдернула руку, настолько горячей оказалась кожа незнакомца. «Плохо. Это очень плохо». Если у него было время, то исчислялось оно минутами и неумолимо таяло. Но в темноте, на улице, ничего нельзя было сделать.

– Очнись, ну же! – от звонкой пощечины раненный лишь невнятно застонал. – Давай, помоги мне помочь тебе!

Отчаявшись привести в чувство неподвижное тело, Лэнси попыталась волоком дотащить его до дома. В свете фонаря над крыльцом можно будет хотя бы оценить состояние так некстати появившегося незнакомца. Она преодолела меньше половины дороги по пустырю и плюхнулась на землю, совершенно выдохшаяся. Сил хватало только на то, чтобы зажимать рану на его плече.

– Не… Не говори им… – вдруг пробормотал он. Лэнси нагнулась поближе, пытаясь разобрать едва слышимые слова. – Про… шу тебя… Если они узнают…

– Кому не говорить? – машинально переспросила Лэнси.

Незнакомец забормотал что-то в ответ и замолк. Это встревожило еще сильнее. – Э-э, мил человек, если решил помирать, то не здесь и не сейчас!

В следующий момент она свистнула три раза, как учил дедушка. Чуть-чуть выждала, затем повторила. В окне второго этажа показалось сонное дедушкино лицо, а следом выглянула и бабушка Ри.

– Если это не пожар, то ни к чему поднимать такой шум, – проворчала она.

– Даже если тут человек вот-вот отправится к предкам?

Дедушка Эйбот, похоже, уже успел разглядеть происходящее, а потому без лишних слов поспешил на помощь.

– Что с ним случилось? – это было единственное, что он спросил, затаскивая незнакомца в дом. Лэнси лишь пожала плечами.

– Он сюда уже такой пришел. Может, напал кто.

– А нам-то какое до этого дело? – ожидающая в прихожей бабушка Ри посмотрела на незваного гостя с нескрываемой брезгливостью. – Позовем гвардейцев, пусть они и разбираются.

– Нет! – вскрикнула Лэнси, заставив близких удивленно уставиться на нее. Пришлось быстро придумать объяснение. – Подумайте сами: мы сейчас поднимем шум, нападавшие узнают, что он жив. Они могут попытаться снова его убить.

– Наверняка попытаются, – согласился с этим доводом дедушка, на что бабушка Ри закатила глаза.

– Вы еще предложите его у нас дома оставить, пока не поправится.

– А почему нет? Дедуль, оттащим его на диван.

Откуда только взялась эта решимость открыто возражать разгневанной бабушке? Лэнси попыталась не обращать внимания на ее причитания по поводу «непонятных проходимцев» и любимого дивана в гостиной, который теперь непременно будет испорчен.

– Прекрати, ба, – наконец не выдержала она. – Не строй из себя бессердечную. Погляди, погляди на него! – Заметив, как бабушка Ри старательно пытается даже не смотреть в сторону незнакомца, Лэнси окончательно вышла из себя, перешла на крик. – Думаешь, лучше было оставить его на улице, помирать?

– Думаю, лучше сходить за лекарем, – отстраненно ответила бабушка.

– И уже утром распоследняя кошка в поселении будет знать обо всем. – Дедушка с опаской выглянул в окно, где виден был дом соседей, тихий и темный в этот ночной час. Зашторил окна. – Так-то лучше, нам лишние слухи не нужны.

«Вот именно», – Лэнси благодарно улыбнулась высказавшему ее мысли дедушке. Закончив бессмысленный спор, она наконец смогла внимательнее рассмотреть виновника переполоха. Худой, слишком. Может, потому она и смогла его дотащить почти до дома. Лет сорок на вид, но может и поменьше чуток, трудно определить по столь болезненному лицу. Даже в тусклом свете «экономной» лампы было заметно, как покраснели его впалые щеки. Словно после долгой лихорадки, только в остальном он не выглядит истощенным. Зато до сих пор кровоточащая рана на плече вызывала опасения.

«Все-таки пуля. Нужно будет ее вытащить… В какой же переплет ты умудрился попасть?» Ответа на этот вопрос ждать не приходилось. Может позже, когда очнется, а пока нужно сделать все, чтобы это произошло как можно скорее.