Дежавю

Марк услышал, как уборщик начал считать, и потихоньку вышел. «Так вот в чем дело – у уборщика есть небольшая проблема, и психолог прикрывает его и проводит сеансы психотерапии, а уборщик помогает ему взамен» – Марк поспешил к Зои поделиться этой новостью.

V

Он застал ее за бурной деятельностью. По всей комнате были разбросаны краски, кисти, карандаши; пол был усыпан изрисованными листами бумаги. Марк поднял один из них и был изрядно озадачен: рисунок был выполнен размашистыми мазками, цвета были грязноватых оттенков, что было совсем не похоже на предыдущие работы Зои. Сама она непрерывно рисовала, волосы растрепались, руки и лицо были перепачканы краской, и, казалось, она перестала воспринимать присутствие Марка. На одном рисунке он рассмотрел открытое окно, в котором виднелось несколько рук, на другом были изображены глаза, такие большие, что на лист ничего больше не поместилось бы. Он был в замешательстве и гадал, стоит ли прерывать такой творческий взрыв своей бестолковой новостью. Но Зои сама заговорила:

– Я пытаюсь изобразить все, что видела в том предсказании.

Марк удивлённо отметил про себя, что впервые слышит от нее это слово.

– А я думал, решила разнести всех на конкурсе и взять количеством.

Но она никак не отреагировала. Она пыталась глубже погрузиться в свое сознание, перенося на бумагу все очевидное, что запомнилось, она надеялась, что важные детали, которые она упустила, всплывут сами собой.

– Осталось два дня. Я теперь уверена, что это случится во время праздника. И думаю, что окна класса выходят во двор – это сужает круг поиска. Я поняла это, пока рисовала.

Марк обрадовался, что Зои не собиралась сдаваться.

– Как ты это поняла?

– Видишь этот рисунок? – Она указала на лист, на котором были только непонятные пятна: темные, светлые и одно, совсем маленькое, красное. Марк с сомнением кивнул.

– Я говорила, было темно, но светло, помнишь? – Она подняла глаза на Марка. – Это был вечер, а светло от прожектора возле сцены – я видела, как вы их устанавливали. А это, – она показала на красное пятнышко, – воздушные шары.

Марк подумал, что на факты это мало тянет, но спорить не стал, это уже хоть что-то.

– А почему ты уверена, что это не генеральная репетиция, например, которая состоится завтра? – осторожно поинтересовался Марк, присев на полу рядом с Зои.

– Не знаю, я так чувствую.

Она продолжила самозабвенно рисовать, а Марк, наблюдая за ней, пытался мысленно разложить возможный ход событий, но какая-то важная мысль снова и снова ускользала от него.

– Ты ведь не пойдешь туда послезавтра, верно? – сказал он настойчиво спустя мгновение, но Зои молчала. – Будет лучше, если ты останешься дома, а я сделаю все, чтобы пожара не случилось.

Он смотрел, как она неистово изрисовывает лист за листом, и ему впервые стало жутко рядом с ней.

VI

Значит, это случится уже завтра. Время пролетело, а Марк так и не смог вытянуть из уборщика, что скрывает доктор Н. Накануне вечером они переносили стулья к выходу во двор, чтобы в день праздника их можно было быстро расставить перед сценой. Уборщик был болтлив, и Марк предпринял еще одну попытку, но все было напрасно.

– Но вы же не можете отрицать, что он что-то скрывает.

– Все мы что-то скрываем, – ответил уборщик невозмутимо. Последнее время он выглядел бодрее и каждый день появлялся на работе. Марк отметил про себя, что доктор Н. должно быть неплохой психолог, и их сеансы помогают уборщику справляться с зависимостью.

– Он так экономит на всем, но где-то взял столько пиротехники, – продолжил Марк, не то утверждая, не то спрашивая.

– Не знаю, у каких-то друзей, я так понял, с хорошей скидкой, – ухмыльнулся тот.

Сегодня должна состояться генеральная репетиция, и Марка освободили от уроков. Он направился в кабинет директора, чтобы забрать окончательный согласованный вариант сценария праздника. По пути он встретил секретаршу и спросил, может ли забрать сценарий, она быстро ответила, что ей срочно нужно выполнить одно поручение, и что он может забрать его сам у нее на столе.

– В синей папке с буквой «Н». Доктор всегда приносит свои документы в таких, – добавила она, обернувшись.

В приемной никого не было. Марк подошел к столу и сразу увидел нужную папку. Он взял ее, не задумываясь.

Зои едва слышала, что говорил учитель. Ее мысли находились далеко. Она думала о маме. Узнала ли она правду о том человеке или это еще не случилось. И потому, что мама до сих пор с ней не разговаривает, у Зои была уверенность, что мама так и не прочла письмо. Что ж, может так ей будет проще пережить потерю дочери. Тем более она снова видела ее во сне. Мама Зои в нем была такая красивая и счастливая, она улыбалась и махала рукой, а вдалеке виднелось море. Наверное, отправится в путешествие, предположила Зои, и было немного легче, что мама не будет сильно страдать после ее смерти. И все-таки мысли эти навевали грусть. «Никто обо мне и не вспомнит» – думала она, глядя в окно, где на солнце переливались яркие воздушные шары.

– Зои. Зои?! – учитель едва докричалась до Зои и стояла в негодовании рядом. По классу пронеслась волна смеха, кто-то покрутил пальцем у виска. «Она чокнутая» – сказал кто-то еще.

– Что? – резко ответила Зои, но осеклась.

Учитель, не ожидая такого ответа, отшатнулась и, приподняв бровь, сказала, что Зои зовут к директору, по поводу праздника.

– Все как помешались на этом празднике, лишь бы учебой не заниматься, – проворчала она, садясь на свое место и сердито смотря на Зои поверх очков.

Зои замешкалась, но оставаться все равно не было желания, и она вышла. В коридоре ее ждал Марк.

– Мне некогда, меня к директору зовут.

– Это я тебя вызвал.

Зои даже не удивилась, кто же еще. Они вышли на улицу и сели под дубом. Здесь было так тихо и свежо, и мрачные мысли понемногу отступили.

– Ты даже не представляешь, что попало мне руки. – Зои покосилась на папку в его руках.

– Это папка с поддельными чеками, – сказала она ровным голосом.

Лицо Марка сначала вытянулось, потом перекосилось разочарованием.

– Так ты знала?..

– Мне вчера или позавчера приснилось, только я сразу не поняла о чем речь, а увидела папку, и все стало ясно. А еще уборщик – наркоман. Но как все это может повлиять на пожар завтра? На этот вопрос мы не знаем ответа.

– Но что мне делать с этим? Это ведь мошенничество. Здесь квитанции за костюмы, шары, оформление сцены и на все остальное. А цены какие! Посмотри!

– Да, жадности ему не занимать. Как ты собираешься поступить?

– Есть одна мысль. Я ведь всегда успею изложить факты директору школы. Но что, если использовать эту папку, чтобы выяснить правду.

VII

– Я положил эту папку вам на стол! – Голос психолога разносился по приемной. Бедная секретарша покрылась пятнами от волнения. – Вы вечно все теряете! – И хлопнул дверью. Он шёл по коридору, вытирая пот со лба, глаза его бегали. Вдруг он остановился, как вкопанный.

– Можно поговорить с вами?

Перед психологом стоял Марк, в руках у него была знакомая синяя папка с буквой «Н». Доктор побледнел.

– Лучше не здесь. Поговорим в подсобке, – проговорил он, оглядываясь.

Лампа едва освещала помещение в подвале. Психолог стоял под слабыми лучами, пытаясь сохранять спокойствие. Марк не понял, зачем нужно было говорить именно здесь, но не стал спорить, он твердо стоял напротив и жестко смотрел прямо в глаза доктору Н.

– Верни мне эту папку, парень, там важные документы. Нехорошо брать чужое.

– Это вы верно заметили, – ехидно ответил Марк. – Я их вам верну, но сначала расскажите, что вы задумали, вы устроите пожар? Зачем вам это нужно, хотите замести еще какие-то следы?

Доктор остолбенел.

– О чем ты говоришь? Какой пожар?– Голос стал выше, по лицу ручьем катился пот. – Я не понимаю о чем ты.

– Вранье!

Марк сам не ожидал такой реакции, но он так долго думал о нем, как о безжалостном преступнике, что стал неосознанно чувствовать к нему отвращение. Доктор схватился за сердце и застонал. Марк подхватил его под локоть, но едва он приблизился, как доктор схватил папку, оттолкнул его и выбежал на улицу.

Доктор Н. влетел в свой кабинет, промчавшись по коридору, и не замечая никого вокруг. Запер дверь на ключ, потом рухнул в кресло и, протерев лицо платком, покачал головой. «Чуть не влип» – выдохнул он. В горле пересохло, психолог выпил стакан воды, но в голову словно заполз червяк. Он резко обернулся и открыл папку. Лицо его стало белее бумаги, а щеки пылали. Папка была стерильно пуста.

VIII

Генеральная репетиция подошла к концу. Все похлопали сами себе, довольные своей работой. Директор всех поблагодарил и высказал надежду, что завтра все пройдет гладко, и все будут еще больше стараться, чем сегодня. Затем он подошел к доктору Н.

– Вы большой молодец, все придумано замечательно. Я подписал все ваши заявки, но так и не получил от вас отчет по деньгам. Неужели вам удалось все организовать без лишних затрат?

Доктор Н. покраснел и ответил:

– Ну что вы, я вложил всю душу. Что касается затрат, то там все скромно. Я зайду к вам с утра с отчетом.

Последние приготовления были сделаны, и когда все начали расходиться, психолог подошел к Марку, который всю репетицию не сводил с него внимательного взгляда, и, конечно, слышал разговор с директором, и как психолог без зазрения присвоил себе весь успех.

– Думаю, нам нужно серьезно поговорить, Марк, как взрослым людям, – сказал психолог уже более мягким тоном, чем в прошлый раз, и старался говорить как можно спокойнее, потому что очень многое сейчас зависело от этого парня.

– Я тоже так думаю, но в подсобке вы решили иначе.

– Я хочу объяснить тебе, откуда взялись эти документы. Речь идет не только об этом празднике, в этом отчете затраты и по организации выпускного вечера. Просто мы оставили этот вопрос до нового учебного года.

– Это чушь, – отрезал Марк, и доктор Н. сменился в лице. – Я недавно перешел в эту школу, но знаю, что и вы пришли сюда после лета. И к тому же я умею читать.

Доктор Н. скривился, глаза суетливо бегали, вид его вдруг стал таким кротким.

– Это ведь не твои деньги, – пробурчал он, – какая тебе разница. Зато мне это спасет жизнь. Понимаешь, у всех бывают трудности в жизни, и я попал в сложную ситуацию, увяз в долгах, я хочу выбраться и начать с чистого листа. Эти деньги все равно осядут в чьем-то кармане, а так хоть помогут кому-то. – Доктор свел брови и весь сжался. Это признание далось ему с трудом, в этот момент он действительно вызывал жалость, но Марка волновало другое.

– Какая трогательная речь. Я отдам вам документы с одним условием.

– Ну, и что ты хочешь? Долю? – прошептал он лукаво.

– Что вы, нет! Не мерьте всех людей по себе! – Психолог содрогнулся и в ужасе огляделся. Успокоившись, что их никто не слышит, побеждено опустил плечи. Он стоял такой жалкий, что Марк уже почти был уверен, что никакой он не террорист.

– Прежде всего, что вы прячете в подсобке?

– Там лежат фейерверки, ты ведь видел.

– Почему их так много? Вы ведь на всем экономите.

– Он достался мне бесплатно.

– То есть вы его украли.

– Почему сразу украл? Мой партнер обанкротился, а он должен был мне, и вернул долг таким образом. Эта пиротехника контрабандная и, скорее всего, старая, неизвестно, где и как хранилась. Надеюсь, хоть один заряд сработает.

Марк нахмурился, все это звучало нелепо и бессмысленно.

– Ладно. Что ещё вы скрываете?

– Там ничего больше нет. Клянусь.

В этот момент Марк понял, насколько этот человек ему неприятен, но почему-то поверил ему, похоже, тот оказался обычным прохвостом.

– Ладно, – сказал Марк, подумав, – я верну папку после праздника, обещаю, и не волнуйтесь, с ними ничего не случится. И, кстати, фейерверк отменяется – это не безопасно.

Доктор медленно сглотнул и кивнул. Провожая Марка взглядом, глаза его стали как две щели, в которых блеснул хитрый свет.

Марк медленно плелся по темному школьному коридору. Классы уже были закрыты, в одном домывала пол уборщица, что-то напевая себе под нос, каждый звук эхом разносился по опустевшему зданию. Он вышел в большой вестибюль, где были выставлены стенды с прикрепленными к ним рисунками для конкурса. Марк прошел вдоль рядов, потом повернул и прошел обратно. На рисунках, где-то лучше, где-то хуже, были изображены обычные картины из жизни: натюрморты, пейзажи, люди или животные. Марк просмотрел подпись с автором на каждой работе, и пришел к окончательному выводу, что рисунка Зои здесь нет. Ему стало обидно за нее. Вероятно, учитель исключил ее работу из-за того, что она сильно выбивалась бы среди остальных. Он вспомнил ее вчерашнее творческое безумие и тяжело вздохнул. Потом расстроенно покачал головой и пошел к выходу, думая о завтрашнем дне. Он исчерпал все возможности, но не заметил за доктором подозрительного поведения, кроме подделывания чеков. Если бы тот задумал поджечь или взорвать школу, Марк и охрана непременно заметили бы это. Но завтра он будет начеку. Конечно, он договорился не запускать фейерверки, но вдруг тот все-таки что-то задумал или его сообщники. Для надежности он решил спрятать ящики, чтобы ни у кого не было соблазна. Ключи он так и не раздобыл, но у него была его верная скрепка. Он ловко вскрыл дверь и начал перебирать коробки.

– Какого…

Коробок с фейерверками будто и в помине не было.

IX

Было уже поздно, но Марку просто необходимо было поговорить с Зои. Она встретила его сонная и вялая, хотя спать не собиралась.

– Я ждала маму, но, похоже, она опять придёт ночью или ближе к утру.

– У тебя были новые видения?

– Касаемо нас или родных – нет. Ни про доктора, ни про уборщика, ни про праздник. Если ты об этом.

– Думаю, ничего страшного не случится. В обмен на документы мы договорились отменить фейерверк.

– И он согласился?

– У него нет выбора. Но лучше завтра останься дома. А я прослежу, чтобы ничего не случилось.

– Звучит очень самонадеянно. Доктор тоже не дурак. К тому же если я останусь дома, кто спасет ребенка.

– Ты даже не знаешь, где его искать. И вообще, не будет пожара, – сказал Марк, проведя рукой по волосам, сам не уверенный в своих словах.

– Будущее не изменить, – вздохнула Зои.

Марк не ответил и попытался возразить только своим взглядом, но и это ему не удалось, он и сам уже не знал во что верить.

После бурной недели и бессонной ночи в раздумьях, проснуться оказалось еще сложнее, чем обычно. Марк приоткрыл один глаз.

– Вставай, засоня, – мама погладила его по голове. – Тебя ждёт сюрприз.

«Надеюсь, единственный на сегодня» – подумал Марк, и нехотя выполз из-под одеяла. Неистово протер глаза и вдруг услышал голоса из соседней комнаты, родителей и еще чей-то. Его будто током ударило, он подскочил и стремительно вошел в гостиную.

– Братишка! Ты как всегда, штаны забыл надеть! – Из центра комнаты на Марка большими озорными глазами смотрела его рыжая копия, только повзрослевшая и возмужалая.

– Ден! – Марк не верил своим глазам. Он крепко обнял брата. – Наконец-то приехал! – Брат похлопал его по спине, играючи сделал захват за шею сзади и потрепал его шевелюру.

– Ну, ты совсем раскис, жмешься, как девчонка! – Но глаза выдавали, насколько он тронут долгожданной встречей. – Вытянулся как сосиска!

– Ты тоже! Только вширь.

Они уселись за стол. Отец расспрашивал Дена о делах, о работе, мама хлопотала вокруг, казалось, так было всегда, и брат никуда не уезжал. Марк не сводил с него глаз, они не виделись несколько лет, ему о стольком хотелось рассказать, расспросить, показать город. В голове закружилась вереница планов.

– Полегче, братец, не все сразу, – сказал на это Ден, – я заехал на один день, можно сказать, проездом, дел еще много. Но теперь мы будем видеться чаще, а на новый год я обязательно приеду на все каникулы, и мы оторвемся!

После шумного и веселого завтрака братья сидели в комнате Марка. Ден рассматривал недоделанный макет аттракциона. Марк понимал, что давно должен быть в школе, но сейчас важнее всего было быть здесь, и он искренне надеялся, что Зои осталась сегодня дома.

– Ты должен кое-что узнать, Марк, – начал Ден, тон его стал серьезным, – это твое право, как личности. Ты уже взрослый парень, все поймешь. Не знаю, были ли у тебя подозрения на этот счет, как у меня в твоем возрасте. Когда у меня появились первые мысли об этом, я, конечно, побоялся спросить напрямую у родителей, поэтому порылся в документах, и все подтвердилось. Наши родители – на самом деле наши родные тетя и дядя. Мне очень жаль, но наши мама и папа погибли, когда мы еще ничего не соображали. Тетя с дядей сразу взяли нас, они решили, что будет лучше полностью усыновить нас, но сказать ли нам об этом, как и когда – они так и не решили. Боялись, наверно, как мы воспримем эту новость, как переживем смерть родителей. Разговор был тяжелый, я им такого наговорил, вспоминать стыдно. К сожалению, мне понадобилось слишком много времени понять это. Надеюсь, ты не такой урод, и все поймешь сразу.

Лицо Марка вытянулось, он не сразу смог осознать услышанное и сидел молча, оцепенев. Потом проговорил хмуро:

– Ты поэтому столько лет не приезжал? А я думал, занят, как говорили мама с папой. Еще думал сбежать к тебе, думал, забыл нас.

– Да, я рассердился, что они нам ничего не рассказали. Мама, то есть тетя, так плакала. А ведь они и сами собирались рассказать, просто время еще не пришло. Я болван, наконец, понял, как много они для нас сделали, сколько любви подарили.

– Но почему они не сказали мне, когда ты узнал?

– Уезжая, я потребовал молчать, пока сам не расскажу, когда надо. И вот теперь я их отлично понимаю, смотрю на твою кислую мину и понимаю.

Марк не знал что сказать. Мир все тот же, а он будто вне его. Странно узнать, что он не тот, кто он есть. Вроде бы все осталось по-прежнему, но прошлое вдруг изменилось, и он уже никогда не будет прежним.

– Мы всегда уверены, что видим очевидное, а потом понимаем, что все совсем не так, как воспринимаем мы.

– Ты стал философом. – Ден улыбнулся и обнял брата. – Не бери сильно в голову, они для нас самые родные люди и готовы жизнь за нас отдать.

X

День стоял великолепно солнечный. На всю улицу раздавалась праздничная музыка. На входе можно было получить программу мероприятия, и доктор Н., прочитав одну из них, удовлетворенно кивнул себе. «Сюрприз» в конце расписания стоял на месте. Отлично, ее не успели перепечатать. Доктор удивился, что Марка пока не видно, хотя он тоже ответственный и должен контролировать участников. Что ж, так даже лучше, без него спокойнее, он наглым образом захватил его тайну, и имеет наглость шантажировать этим. К счастью, директор позабыл про их уговор просмотреть отчет утром. Он как раз прошел мимо, сопровождая персон из департамента, даже не взглянув на психолога. Доктор Н. учтиво со всеми поздоровался, и делегация проплыла дальше по холлу.

Школа и прилегающая территория были нарядно украшены: повсюду были шары, разноцветные флажки и ленты, флаги с эмблемой школы и юбилейной датой. По бокам от главного крыльца и выхода в школьный двор стояли связки гелиевых шаров, а на стенах висели плакаты, изображающие успехи учащихся и учителей, фотографии с олимпиад и спортивных соревнований. Вдоль одной стены выставили все кубки, завоеванные школой за пятьдесят лет. На самом деле все это ничего не стоило для школы – шары, ленты, флаги и прочую праздничную атрибутику принесли Марку ученики со всей школы; большинство плакатов и фотографий нашлось в подсобном помещении; остальное подготовили учителя, по указанию психолога, якобы по распоряжению директора. Доктор Н. приложил немало усилий договориться с продавцами, чтобы получить чеки на все необходимое, не забыв изрядно приписать суммы в большую сторону. А уж сколько всего понадобилось для сцены. Несмотря на чрезмерное любопытство Марка, он вынужден признать, что этот рыжий парень умеет организовать людей; он даже представить не может, где можно было все это раздобыть, но зато прекрасно представляет, как приписать в статью расходов и сделать подтверждающие документы.

Доктор рассчитывал, что придет много людей, но не предполагал, что настолько, кое-где в коридорах было не протолкнуться. Когда начались конкурсы, казалось, и родители вспомнили детство, они с беззаботностью носились наперегонки и участвовали в викторинах. После официальной части, когда были сказаны все поздравительные речи, вручены награды и подарки, и начался концерт, солнце уже клонилось к закату.

Ден видел, что Марка что-то беспокоит, что-то помимо того, что он ему рассказал о родных, тот снова и снова поглядывал на часы. Марку не давала покоя мысль, что сейчас происходит в школе. Наконец, не выдержав, он вышел в другую комнату и набрал Зои.

– Зои! Где ты?! Что ты решила?!

– Я…Ты знаешь, я думаю, это судьба… – услышал он слабый голос.

– Нет! Только не… – Она не дослушала его. Он стал быстро соображать.

– Эй, ты в порядке? – к нему подошел брат и, заметив растерянный вид Марка, добавил: – Случилось что-то?

– Мне нужно бежать, – встревоженно ответил Марк. – Извини меня, это очень важно.

– Конечно, беги. Но может, нужна помощь? Давай я пойду с тобой.

– Нет. Все нормально. У тебя ведь тоже время поджимает.

– Да, верно, нам вечно не хватает времени. Но я переживаю, что ты попал в беду.

– Нет, Ден, правда, проблемы не у меня, я должен помочь другому человеку. Приезжай поскорей снова. – Они крепко обнялись. В голове, как шмель, пронеслась мысль, а увидятся ли они снова. Опять расстаться с братом было нелегко, но дольше тянуть было нельзя. Время уже было вечернее, когда нехотя попрощавшись с Деном, он выскочил из дома и на ходу набрал Зои. В телефоне монотонно раздавались гудки. Он громко зарычал. Солнце почти скрылось за горизонтом. Марк провел по рыжим волосам и помчался в сторону школы. Только бы успеть. На улице не было ни души. Должно быть, все пошли на праздник. Издалека доносились отголоски музыки. До школы было четыре квартала, и еще нужно было пересечь парк. Едва он достиг последнего поворота, воздух пронзил грохот, а небо осветилось разноцветной вспышкой. Марк застыл на месте и ахнул.

XI

Залпы раздавались один за другим, вспышки и свист непрестанно сменяли друг друга. С улицы за школой доносились восхищенные возгласы. Зои шла по коридору, от каждого хлопка она вздрагивала и в животе что-то сжималось. Она чувствовала, что судьба непреодолимо приближается к ней. Она уже точно знала, к какой двери направляется, но не была уверена, что готова встретить то, что ждет за ней. Она пыталась не думать об этом, она должна найти девочку. Навстречу прошли несколько учеников и их родителей, и стало совсем пусто и тихо, только отсвет и залпы салюта за окнами. Мурашки пробежали от поясницы к затылку – перед ней была дверь в кабинет, к которому она решительно шла. К ее облегчению дверь оказалась не заперта.

Марк бежал, не жалея ног и стараясь не думать, что возможно опоздал. Он вспомнил события последнего месяца, как он познакомился с Зои, и ему вдруг стало страшно, это ведь не сон и не игра, что если ее предсказание сбудется, и она умрет. Его ноги стали ватные, он остановился и увидел в конце улицы школу, когда раздался очередной взрыв салюта. Маленький огонек в темном небе со свистом взлетел вверх и искорками рассыпался над школой. Они не успели догореть, как новые несколько хлопков сразу разрезали воздух, но последовавший за ними свист оборвался раньше, чем Марк успел сообразить, что произошло.

Зои открыла дверь, в помещении был полумрак, только слабый свет из окна, и там никого не оказалось. Столы были завалены одеждой и сумками. Наверно, ученики и их родители оставили их, подумала Зои, и в этот момент стекла в окнах задребезжали, по школе эхом разнесся грохот. В окне где-то совсем близко появился яркий свет, за стеной будто трещала большая печка, становилось жарко. Воздух стал горьким, в горло будто впились колючки. Еще мгновение и дым начал заполнять все пространство, дышать становилось все сложнее. Но Зои знала, зачем она здесь, приложила платок к лицу и обернулась, за столом с вещами стояла девочка с большими испуганными глазами. Непонятно как она оказалась здесь одна, нужно было срочно выбираться. Зои подошла к двери, но побоялась открыть ее, во все щели сочился едкий дым. Придется выбираться через окно. К счастью, кабинет находился на первом этаже, Зои открыла окно, опасаясь как бы не усугубить ситуацию, но дым уже заполнил весь воздух, каждый вдох давался с трудом. Девочка, всхлипывая и кашляя, прижималась всем телом к ней сбоку, ее тоненькое тельце дрожало, как на морозе.

Марк добежал до школы, когда пламя и дым уже виднелись над школой. Вдалеке послышался вой сирен. Люди убегали подальше от здания, Марк попытался прорваться сквозь них во двор школы, но пробираться сквозь множество перепуганных людей, было невозможно.