Чужбина

Но нельзя на селе без кузнеца. Большевики быстро нашли и пригласили из соседнего кантона42 специалиста, Детлефа Майера. Вдовца. Лет под сорок. С тремя сыновьями.

Мать Давида не собиралась влачить примерную вдовью жизнь. Она даже не стала надевать траурное платье. Заставить ее было некому, ибо старики Шмидты уже померли. Новый кузнец был в расцвете сил. В короткое время он не только завладел Марьиным сердцем, но и вселился к ней в дом.

С той минуты Давиду пришлось с лихвой познать горькую долю безотцовщины. Отчим не мог и не собирался заменять ему заботливого отца. Даже наоборот, он сразу возненавидел пасынка. Его собственные сыновья кузнечным делом не интересовались, день и ночь валяли дурака. А вот крепкий приемыш, им в противоположность, из кузни не вылезал. Все ему хотелось там знать, всему желал научиться. Доходило до абсурда: подросток советовал взрослому кузнецу, на какой именно стадии лучше доставать из углей раскаленный металл и под каким углом его правильнее ковать. Вершиной негодования Детлефа стал момент, когда в кузню пришел живущий по соседству рыбак и попросил не его, владельца кузни, а коротышку-пасынка заменить проржавевшие кольца цепи, на которой тот у берега привязывал свою лодку. Конечно же, сосед и не думал, что этим может обидеть кузнеца, который и быстрее и один управился бы с этой работой. Просто он рассчитывал, что мальчик, в отличие от мастера, как это уже случалось раньше, по-соседски сделает это дешевле, а то и бесплатно. Сосед в тот день попытался сэкономить, а вот Давид лишился крыши над головой.

Вернувшись вечером из трактира, пьяный Детлеф сразу с порога стал орать на пасынка, который сидел в ожидании ужина за столом:

– Пошел вон отсюда! Я, видишь ли, тут горбачусь, чтобы его прокормить, а он меня заработка лишает. Иди попробуй за спасибо прожить.

– Да ты сам убирайся из нашего дома! – злобно выкрикнул Давид и вскочил из-за стола.

– Ах ты, сучий сын, – отчим схватил висящий на стене кнут и замахнулся на пасынка.

Давид смело ринулся тому навстречу, успел перехватить кожаный край плети и изо всех сил дернул на себя. Кузнец, который после нескольких кружек трактирного пива и без того слабо держался на ногах, грохнулся на пол и взвыл от боли. Он медленно поднял голову и удивленно посмотрел на пасынка. Из обеих ноздрей отчима стекали струйки крови.

– Убью… – прошипел Детлеф с красной пеной на губах.

В тот же момент на Давида сзади набросились три сводных брата. Они завалили его на пол, били по голове и пинали ногами в живот. Давиду удалось вырваться, и он в разорванной рубашке выскочил из дома. За ним так громко хлопнула дверь, что не удержалась и сорвалась висящая над рамой, приносящая дому мир и счастье подкова.

До полуночи Давид маячил вокруг отчего дома. Он все еще надеялся, что мать позовет его. Но вместо этого в окне несколько раз появлялось лицо отчима, который злобно угрожал ему своим огромным кулаком.

В какой-то момент тихо скрипнула дверь. Это Мария осторожно положила на крыльцо сыновье пальто, фуражку и узелок с хлебом.

Мать не стала заступаться за Давида. Она уже перестала быть хозяйкой, доставшейся ей в наследство дома мужа. Безвольная и безумно любящая своего нового, теперь уже третьего мужа, она своими куриными мозгами понимала, что ей одной, без мужчины никак не обойтись, а не по годам смышленый и крепкий Давид и сам не пропадет.

– Ты сильный, как все Шмидты, – промолвила и перекрестила она на прощание своего единственного ребенка.

В одиннадцать лет Давид оказался на улице. В деревне уже не было ни одного родственника, к кому бы он мог сейчас податься. Кто-то, как бабушка с дедушкой по материнской линии эмигрировали во время первой мировой войны в Америку, а те, кто остался в России, вымерли в голодные годы или в поисках лучшей доли перебрались жить в большие города…

Так рано пришло его время взрослеть.

Эту ночь мальчик тайно провел на сеновале того же соседа рыбака, который волей-неволей устроил ему аховую жизненную ситуацию. Была осень. Уже подмораживало. Давид понимал, что ему надо срочно искать жилье.

На следующий день, бродя по улицам села, он в разговоре взрослых подслушал, что в созданный на противоположном берегу Волги совхоз “Кузнец социализма” съезжаются комсомольцы со всей страны. Давид не понимал, что означают слова комсомольцы и совхоз. Да и о социализме он тоже ничего не слышал. Но ему очень понравилось русское слово “кузнец”. Решение созрело быстро.

– Вот только как перебраться через реку? – задумался подросток.

В ту ночь на небе не было ни одной звездочки. Кромешная темнота. Рыбацкую лодку соседа на берегу он на ощупь вычислил среди других по льняному канату, которым она сейчас была привязана к колышку. Ведь ее проржавевшая металлическая привязь осталась неисправной лежать в кузнице. Весла Давид заранее прихватил со стены у входа в сеновал.

Складным ножиком, доставшимся Давиду от отца, сильные руки перерезали канат. Стараясь не замочить ботиночки, сын кузнеца легко запрыгнул в лодку и отчалил. Он впервые в жизни держал сейчас в руках весла. Неумело, постоянно сбиваясь с ритма, мальчишка стал грести, все дальше удаляясь от берега, пока совсем не исчез в темноте.

Ему было страшно. Мокрое, черное и бездонное пространство за кормой грозило в любой момент проглотить раскачивающееся на волнах суденышко. Волны тяжело дышали, громко булькали и плескались под ударами весел. Небо сливалось с водой. Давиду казалось, что он плывет в никуда, в бесконечность. И лишь когда луна на мгновение выглянула из-за тучи, он заметил удаляющуюся узкую полоску берега. Давид успел разглядеть очертания родного села, в котором он родился, где сделал свои первые шаги, где отец Николаус успел привить сыну любовь к кузнечному делу и где в одночасье ему не стало больше места.

В тот же момент берег исчез – его вновь проглотила ночь.

Давид плыл, то и дело вздрагивая от неожиданных звуков над рекой: бывало резко били хвостом по поверхности воды рыбы, изредка вскрикивали над ним спешивших на юг птицы, которым тут же глухо вторил филин в прибрежном лесу. Этот зычный гул и пугал, и одновременно успокаивал подростка, ибо он понимал, что не один в этой темной пустоте, что рядом есть еще другие живые существа.

Чем ближе лодка приближалась к берегу, тем насыщенней становились запахи: несло несвежей рыбой, тиной и гнилой древесиной.

Юный гребец настойчиво и упорно работал веслами. В какой-то момент лодка грубо уперлась в пологий песчаный берег. Давид облегченно вздохнул и с трудом разжал руки, державшие весла. Даже в темноте он понял, что они кровоточат.

Мальчик выбрался на сушу и, пошатываясь, побрел от кромки воды в сторону виднеющихся в слабом свете, вновь появившегося на небе узкого лунного серпа, прибрежных кустарников. Обессиленно упал возле них. Подгребая себе под голову охапки опавших листьев, он проваливался в сон.

Давид очнулся от непонятного крика. Уже светало. Сквозь туман он увидел очертания проплывающей баржи, на которой горланил незнакомую ему песню, видимо, не совсем трезвый капитан.

Промокший от утренней росы и насквозь озябший, Давид пробрался сквозь кустарники и вышел на окраину новопостроенного поселка. По многочисленным красным флагам и плакатам на стенах деревянного здания он догадался, что именно здесь надо искать самых важных людей. Двери были на замке. Подняв воротник своего пальтишко и глубже, до ушей натянув фуражку, мальчик присел на крыльцо, достал из маминой котомки хлеб, откусил большой кусок и стал жадно жевать.

Первой к зданию подошла женщина в красном платочке, синем комбинезоне из рукавов которого торчали края вязаного свитера, и в кирзовых сапогах.

– Ты че здесь сидишь? – спросила она.

Давид оценил ее с ног до головы и продолжил завтрак. Ему не хотелось ей отвечать. И не только потому, что его познания русского языка сводились к нулю. Что толку говорить с женщиной, которая не могла быть главной в этом доме, не могла быть вообще главной нигде – она же женщина.

– Язык проглотил что ли?

Давид снова промолчал.

– Тебя здороваться не научили? – не унималась женщина, а Давиду вдруг очень захотелось понять, о чем говорит незнакомка в красном платке.

Не дождавшись ответа, она открыла замок и вошла в дверь.

Вслед за ней стало подтягиваться все больше и больше людей. Человек десять уже прошло мимо сидящего. Давид тогда поднялся и тоже вошел в здание.

– Guten Morgen43! – робко поздоровался мальчик и внимательно осмотрел огромную комнату. Картина его удивила. Та самая, в красном платке, восседала за огромным дубовым столом, заваленном бумагами, а все собравшиеся стояли подле.

На голос подростка никто не отреагировал. Набрав побольше воздуха, Давид громко крикнул:

– Guten Morgen!

Присутствующие в комнате одновременно и с удивлением обернулись в его сторону.

– А, у тебя все-таки есть язык? – усмехнулась женщина в красном платочке.

Парнишка не понял вопроса, но к своему ужасу и удивлению догадался, что эта женщина и есть самый главный человек в этом «главном» доме.

– Ich heiße David44, – первое, что ему пришло на ум, произнес подросток.

– Was machst du hier45? – неожиданно услышал Давид за спиной родную речь.

Мальчик резко обернулся и, увидев перед собой высокого кучерявого мужчину, держащего в левой руке газету, свернутую в трубку, радостно ему улыбнулся. Его глаза засияли благодарностью от того, что незнакомец так вовремя пришел ему на помощь.

– Я работать хочу.

– В каком смысле работать? – мужчина прошел в комнату и стал здороваться с каждым присутствующим за руку, периодически поглядывая на пацана.

– Работу ищу, – мальчик снял фуражку и, нервничая, начал мять ее в своих руках, – мне работа нужна.

– А тебе лет-то сколько?

– Пятнадцать, – прибавил себе четыре года мальчик.

– Тебе пятнадцать?! – кучерявый с явным сомнением несколько раз повторил эту цифру на русском языке.

– А выглядишь на десять, – снова подала голос женщина в синем комбинезоне.

Давид развел руками. Это он, видимо, понял и без переводчика.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Зират (каз.) – кладбище

2

Кулпытас (каз.) – стела в виде плиты или столба с четырьмя или восемью гранями

3

Торткулак (каз.) – мемориальная ограда

4

Кумбез (каз.) – куполообразное надгробие

5

Бейит (каз.) – могилы

6

Елистратишка – искаженное от слова “регистраторишка”

7

Саман – кирпич – сырец из глинистого грунта

8

Мектеп (каз.) – школа

9

Жакып, Жаке (каз.) – на казахский лад переделанное имя Яков

10

Чапан (каз.) – кафтан

11

Колиба (в Карпатах) – дом

12

Курпешка (каз.) – аппликация из атласа и кусочков ситца

13

Жайма (каз.) – лапша в форме пятисантиметрового ромба или квадрата

14

Бауырсак (каз.) – подобие жареных в масле пончиков, ромбовидной или круглой формы из пресного или дрожжевого теста

15

Сорпа (каз.) – бульон

16

Дастархан (каз.) – застолье

17

Бешбармақ (каз.) – традиционное блюдо из мяса, картофеля и широкой лапши

18

Намаз (мус.) – молитва

19

Курт и казы (каз.) – сушенный сыр и колбаса из конины

20

Шайтан (ислам.) – враждебное Аллаху существо

21

Нагашы аже (каз.) – бабушка по материнской линии

22

Halt deine Klappe! (нем.) – Заткнись!

23

Корши (каз.) – сосед

24

Soldbuch (нем.) – удостоверение немецкого солдата

25

Лянга – волан, одноименная подростковая игра

26

Немыс-ага (каз.) – дядя немец

27

Тары (каз.) – вручную обработанное просо, лакомство к чаю

28

Талкан (каз.) – дробленая тары

29

Gute Reise! (нем.) – Удачной поездки.

30

Опырма (каз.) – возглас большого удивления

31

Аке (каз.) – отец

32

Азраил (мус.) – ангел смерти

33

Курбым жаным (каз.) – самая близкая подруга

34

Verzeihen Sie mir (нем.) – Простите меня!

35

Шмидт – Schmidt (нем.) – кузнец, профессия и одновременно очень распространенная фамилия

36

Амбосс (нем.) – наковальня

37

Birkenkreuzweg (нем.) – Дорога березовых крестов

38

Dorf Müller (нем.) – село Мюллер. Müller – мельник. Село Мюллер, позже Кривцовка. (Сейчас не существует)

39

Сарпинка – легкая хлопчатобумажная ткань с полосатым или клетчатым рисунком

40

Dorfaufseeher (нем.) – дорфауфзеер, староста села

41

Имеется в виду принятый 4 июня 1871 г. Указ Александра II, который отменил все привилегии немцев-колонистов, имевшиеся у них еще со времен Екатерины II, ввел для них обязательную воинскую повинность и позволял несогласным в течение 10 лет беспрепятственно покинуть Россию

42

Кантон (нем.) – административно–территориальная единица

43

Guten Morgen (нем.) – доброе утро

44

Ich heiße David (нем.) – Меня зовут Давид

45

Was machst du hier? (нем.) – Что ты здесь делаешь?