Я буду рядом

– Мелкая, что за вопрос? Конечно, люблю – ответил Антон, с полной уверенностью в голосе и ни разу не засомневавшись. Его ответ звучал словно пощечина, горькая, хлесткая и болезненная.

– Ну, мало ли, знаешь, сейчас много мужчин лишь используют красивых, наивных девушек, получая лишь свою выгоду. И любовью в таких отношения не пахнет.

– Согласен, но это не мой случай – он по-доброму усмехнулся.

– Наверное, это даже хорошо, – проговорила, не сумев сдержать разочарованный вдох.

– У тебя случилось что-то?

– Нет, устала просто, весь день на ногах.

– Тогда не буду задерживать, беги, отдыхай. Спасибо тебе еще раз. Если нужна будет моя помощь, обращайся – она уже нужна, только обратиться я за ней не могу, знаю, что откажет. Нельзя просто прийти к мужчине и сказать, что он тебе нужен. Когда у него есть любимая девушка. А насколько сильно она любимая я постараюсь проверить.

– Пожалуйста, – улыбнувшись ему, я вышла из машины и, не успев дойти до подъезда, услышала шум отъезжающего автомобиля.

Глава 5

Каково это – подыхать от раздирающих тебя на части чувств, каково любить столько лет и не иметь даже намека на ответные чувства? Я знала это слишком хорошо. Я была в этом профи, мастером сотого уровня. Как только я вошла в квартиру и закрыла за собой дверь, слезы покатились по моим щекам, обжигая кожу, соленые, горькие с отчаяньем и болью. Скинув туфли, прошла в гостиную и обессиленно рухнула на диван, сжав в своих руках небольшую подушку, заглушая ею собственные всхлипы. Хотелось выть в голос от несправедливости, ругать небеса, судьбу и проклинать эту белобрысую суку, которая имела возможность быть рядом с Антоном в отличие от меня. От истерики меня спас настойчивый звонок в дверь. Кого это черт принес? Выругавшись, растирая по щекам слезы с потекшей тушью, я поднялась с дивана и прошла в коридор, со злостью распахивая входную дверь. С четким намерением послать визитера в далекий лес.

– Что за всемирный потоп локального масштаба? – произнес стоящий передо мной Глеб, хмуря брови, рассматривая мое заплаканное лицо.

– Тебе-то чего? – рыкнула в ответ и, несмотря на него, направилась в ванную.

– Есть реальная причина слез, или это так скачки настроения? – он остановился в проеме, наблюдая, как я умывалась.

– Чернов, отвали ради бога, – я вытерла лицо полотенцем и, отодвинув в сторону Глеба, прошла на кухню, – не до тебя сегодня. Говори, какой черт тебя принес на мой порог и проваливай.

– Это тебе, – он протянул мне какой-то конверт.

– Что это?

– Сертификат в обувной бутик, выбери себе новые туфли.

– Забей. Не стоило тратиться.

– Ну, это мне решать стоит или нет. Кофе нальешь или у тебя на ужин истерика с соплями?

– Боишься, что захочу поделиться? – я усмехнулась, но чайник включила.

– Раз остришь, значит, ничего серьезного не произошло. Это уже радует.

– Удивительно, даже допытываться не будешь в чем причина?

– Все равно правду не скажешь, а ложь я слушать не хочу.

– Какой умный мальчик,. – не без ехидства произнесла я, доставая из шкафа чашки.

– Какая глупая девочка, – с издевкой растягивая слова и копируя мой тон, парировал Чернов.

– Время идет, а ты меня как раздражал, так и продолжаешь раздражать, – я поставила на стол перед ним его чашку кофе, – у меня только растворимый.

– Не балованный переживу, – он усмехнулся и отпил горячий напиток.

– Ты приехал только ради того, чтоб мне сертификат отдать?

– Еще хотел пригласить прогуляться, в спортивном клубе сегодня боксерские бои. Тебе раньше нравилось приходить на тренировки и наблюдать за парнями. Но смотрю ты сегодня не в настроении.

– Это было раньше. Сейчас это уже меня не интересует.

– Ну, да – протянул Марк, делая из чашки глоток кофе, – Антошеньку, то ты на ринге не увидишь.

– Допивай свой кофе и на выход, где дверь ты знаешь, – его слова словно наждачкой прошлось по душе.

– Лучше подожду, пока ты соберешься.

– Я никуда не поеду.

– А я не спрашиваю, – Глеб поднялся, и в два шага сократил между нами расстояние, отчего я почти вжалась в столешницу.

– Чернов, ты слышишь плохо? Я… НИКУДА… НЕ ПОЕДУ! – разделяя слова, выплюнула их ему в лицо, еще один его шаг и мне пришлось упереться руками в его грудь.

– Давай Ян, злись. Сильней злись. Это лучше, чем сопли распускать, – и он еще больше прижал меня к себе.

– Отпусти меня! Какого черта ты лезешь, куда тебя не просят?! – я ударила его кулаком в плечо, но он даже не шелохнулся.

– Думаю, сейчас мой ответ тебе не понравится, – в этот момент мне отчего-то показалось, что он меня поцелует как тогда на даче, но Глеб, покривив губы, сделал шаг назад, – собирайся, я жду, – эти слова были сказаны таким холодным тоном, что я невольно поежилась. Никогда не слышала, чтобы он так с кем-то разговаривал. Чернов, взял со стола свою чашку и одним глотком допил уже остывший кофе. А я как-то неожиданно для себя растерялась под его напором, еще этот тон, не терпящий возражений. Я и не знала, что он может быть таким. Не произнеся больше ни слова, направилась в комнату. Сейчас Чернов заставил меня чувствовать себя глупой истеричкой. Натянув на себя футболку и джинсы, прошла в коридор.

– Готова?

– Да.

– Пошли, – простая фраза, галантно открытая дверь, а ощущение, что из-под моих ног выбили почву, так и не исчезло.

***

Глупая, упертая девчонка, так и хотелось взять ее за плечи и встряхнуть хорошенько. И я бы так и сделал, если бы это помогло вытрясти из ее головы нелепые мысли о влюбленность в Антона.

Зал спортклуба «Витязь» сегодня был переполнен, у входа была оборудована касса, в которой принимались ставки на выступающих сегодня бойцов. Поглядывая на Яну, сначала я даже засомневался в правильности своего решения, может и не стоило ее сюда приводить. Но как только начался бой, мои сомнения рассеялись. Глаза у нее сверкнули интересом к происходящему, она от волнения то и дело закусывала нижнюю губу, а когда объявили начало второго раунда, и вовсе уже не могла усидеть на месте, и кричала, наравне со всеми, в поддержку одного из бойцов. Наконец-то, маска страдалицы сошла с лица. Яна – она в душе все еще та девчонка, которая выросла почти на моих глазах, маленькая хохотушка, неугомонная и непоседливая, с вечно разбитыми коленками и покрытыми ссадинами, ногами. Девчонка неожиданно для всех ставшая женщиной. Мне интересно Соколов реально не видит ее помешательства на нем или просто закрывает на это глаза, используя Янку как девочку на побегушках, когда это удобно?

– Глеб, спасибо тебе, что вытащил из дома, – произнесла она, сидя на пассажирском сидении моей машины.

– Рад, что тебе понравилось.

– Знаешь, что мне, почему-то сегодня вспомнилось? Как я, спасаясь от собаки, полезла через забор на старой заброшенной стройке…

– И распорола ногу гвоздем, – продолжил я, прекрасно помня эту историю.

– Да, ты снял с себя майку и перемотал мою ногу, а потом отнес на руках домой, практически вручив меня маме.

– Тебе тогда было двенадцать, – тогда я ждал, чтоб она выросла и повзрослела, стала серьезней и спокойней, но такого результата явно не ожидал. Она стала совершенно другим человеком, нет больше той солнечной девочки-хулиганки из соседнего двора. И самое интересное в том, что я еще не разобрался, кто мне нравится больше, та смешливая девчонка из прошлого или серьезная и острая на язык женщина из настоящего? Одно было неизменно: она все еще текла по моим венам, заставляя думать о ней, заставляя ее желать. Время не поменяло ничего. Моя «шиза», моя одержимость, и неважно, какую роль она на себя примерила. Она нужна была мне любой. И Соколов в этом уравнении был явно лишний. Я слишком долго ждал, чтобы отступить просто так.

– Ты тогда так неожиданно появился прямо как сегодня, – я остановил машину у ее подъезда.

– Тебя проводить?

– Не заблужусь.

– У вас опять в подъезде лампочки выкрутили.

– Включу на телефоне фонарик, не страшно – проговорила, повернувшись ко мне, и широко улыбнулась, – или ты просто так напрашиваешься ко мне на кофе?

– Иди уже, – и снова эта ее улыбка, за которую и душу дьяволу продать можно, а на смертном одре даже не пожалеть об этом.

– Спасибо за вечер, – она потянулась ко мне и поцеловала меня в щеку, даже не понимая, чем это для нее чревато. Я не мог упустить этот момент. Положив ладонь, на ее шею резко притянул к себе, и словно голодный набросился на ее рот. Яна судорожно выдохнув, вцепилась пальчиками в мое плечо, стараясь оттолкнуть. Прижал ее еще плотнее к себе, удерживая на месте и не давая увернуться, да и она не особо сопротивлялась, хватило лишь пары секунд, чтоб ее сладкие губы начали мне отвечать. Моя, только моя. Дыхание сперло как у прыщавого сопляка, впервые познавшего женщину. Даже смешно самому стало. А когда услышал ее сдавленный стон, думал, крышей двинусь окончательно. Где только силы взял отстраниться, сам не понимаю.

– Глеб,– произнесла она тихо на выдохе, и от этого звука ее голоса, смешанного со сбившимся дыханием, кровь в венах закипела еще с большей силой.

– Иди домой, у тебя ровно три секунды, иначе наш маршрут изменится, – улыбнулся ей, едва держа себя в рамках, она уже взрослая девочка должна понимать, что я имею в виду. Объяснять мне и вправду ничего не пришлось, дверь машины захлопнулась, и Яна гордо расправив плечи, направилась к подъезду.

Глава 6

Поднимаясь на свой этаж, я задавалась лишь одним вопросом: насколько серьезно то, что происходит между мной и Глебом? Надо быть полной дурой, чтоб не понять, что Чернов ко мне подкатывает. И покатывает активно. Но все это было для меня довольно странно, в первую очередь, он был в курсе моих чувств к Антону, да и если он так заинтересован в моей персоне, то почему до сих пор об этом и словом не обмолвился, лишь эти внезапные поцелуи, выбивающие почву из-под моих ног. Опыта в поцелуях у Глеба явно было предостаточно, как и в обольщении, я сдавалась уже на первых секундах, и уже сама тянулась к его губам. Все это было странным и пугающим для меня.

– Слушаю, – не открывая глаза, произнесла я в трубку противно надрывающегося все утро телефона.

– Мелкая, ты чего спишь еще? – громко засмеялся Матвей, из-за чего мне отчаянно захотелось его стукнуть, чем-нибудь тяжелым и наплевать, что он моя родная кровь.

– Представь себе, странно, да? В полвосьмого утра, в выходной?

– Не включай старую бабку, поднимай задницу с кровати и собирайся, сейчас заедем за тобой.

– Зачем? И с кем? – все это прозвучало так, словно не ночь прошла, а я дней так десять в отключке пробыла, мое внутренние состояние никак не хотело мириться с происходящим в действительности.

– На озеро поедем на весь день, Данька удочки прихватил, может, и на уху сообразим чего.

– Бли-ин, – простонала я, переворачивая и утыкаясь лицом в подушку, – вы время видели, в такую рань-то зачем?

– До озера больше часа езды давай, поднимайся, мы сейчас с Антоном заедем за тобой, – наверное, и говорить не стоит, что после этой фразы я подскочила с кровати моментально. Стоило лишь услышать до боли родное имя, и сердце пустилось вскачь, словно мне внутривенно вкололи пару кубиков адреналина. Мне понадобилось пять минут, чтоб принять душ, еще три, чтоб почистить зубы, две чтоб включить чайник и поставить на стол вазочки с конфетами, бутербродами и булочками, и около минуты, чтобы выбрать и набросить на себя шелковый халат. Звонок в дверь заставил меня, чуть ли не подпрыгнуть на месте, настолько я была взвинчена.

– О, ты уже почти готова, а я уже думал, придется тебя за ноги с кровати стаскивать, – произнес Матвей, вваливаясь в квартиру.

– Привет, Ян, – бархатный голос моментально наполнил прихожую, и все мое внимание тут же сошлось в одной точке, точнее, на одном человеке.

– Привет, – наверное, со стороны, я выглядела как маленький беспородный щенок, смотрящий с преданностью на своего хозяина. Осталось лишь открыть рот и язык набок свесить. Глупо, наивно и бессмысленно, но рядом с Антоном я становилась совершенно безвольной.

– Малая, у тебя чего-нибудь «заточить» на дорожку не найдется? – крикнул из кухни брат, спуская меня с моих воздушных замков на грешную землю.

– Вот знаешь, теперь понятно чего родители тебя из дома выгнали, – разлив кофе по чашкам поставила на стол и не сдержавшись, улыбнулась Антону.

– Чего это? Я сам ушел, – уплетая, по всей видимости, уже не первый бутерброд пробурчал Матвей.

– Тебя же не прокормишь, ты постоянно что-то жуешь.

– Ты меньше разговаривай и быстрей собирайся, – вот что за привычка командовать у них появилась или это воздушно-капельным путем передается, сначала Чернов, теперь Матвей. Как в детстве показав брату язык, я оставила мужчин завтракать, а сама пошла, выбирать самое откровенное бикини из тех, что были у меня в гардеробе. Присутствие в квартире Антона вызвало во мне какое-то нервное возбуждение, ладони потели, я судорожно хваталась за вещи, не зная, что выбрать и что вообще с собой взять, кровь приливала к лицу, что делало мои щеки нездорово красными. Еще и Матвей подгонял каждые пять минут. В итоге, сложив в большую пляжную сумку максимальное количество необходимых, на мой взгляд вещей, вышла из комнаты.

– Мда-а, – протянул брат, забирая из моих рук сумку – хорошо, что я тебя только утром предупредил, а то скажи я это вчера, пришлось бы контейнер заказывать.

– Матвей, не забудь, нам еще за Гелей заехать надо, – от одного этого имени мое настроение, сделав кульбит, смачно приземлилось лицом в лужу.

– А кто еще будет? – спросила, едва скрывая разочарование в голосе.

– Предупредили всех наших, а кто сможет, тот приедет, дорогу знают. Данька с Ленкой и Маринкой уже выехали, – то есть, мне придется не только терпеть эту белобрысую весь день так еще и ехать с ней в одной машине. Так себе перспектива.

Эта белобрысая нимфа раздражала меня одним своим присутствием, но, видимо, для нее это было не очевидно, она, несмотря на мои колючие взгляды, упорно старалась завести со мной разговор, при этом улыбаясь, как дура. Мне вот интересно она и, правда, настолько искусная лицемерка или просто наивная овца?

– Сестренка-а, ты явно не выспалась, иди-ка вздремни, – проговорил Матвей, услышав мой очередной колкий ответ этой Ангелине, стоило нам выйти из машины. И имечко у нее такое же приторное, как и ее внешность. Тьфу. – Проигнорировав недовольный взгляд брата, я, взяв в руки покрывало, пошла к берегу, сбросила с себя сарафан и, оставшись в одном купальнике, удобно расположилась на траве, наблюдая издалека за суетой и смехом у машин, пока парни устанавливали палатку и мангал, а девчонки обустраивали стол. Мне даже удалось немного расслабиться, но лишь до тех пор, пока я не увидела автомобиль Чернова, аккуратно крадущийся по грунтовой дороге. Что же мне так везет сегодня? Словно выиграла в лотерею для неудачника.

– Антош, – окликнула Соколова, так удачно идущего к озеру, – поможешь спинку намазать кремом? А то сгореть боюсь.

– Попроси Лену лучше.

– Боишься, что Ангелина заревнует?

– Не хочу, чтоб возникали лишние недоразумения.

– Никогда бы не подумала, что женщина может из тебя веревки вить.

– Чего это вы тут шепчетесь? – Глеб, как обычно, явился внезапно и совершенно не вовремя, отчего я едва не заскрипела зубами.

– Яне помощь нужна, спинку кремом намазать, а у меня руки грязные, помоги девушке? – выдал Соколов, широко улыбнувшись.

– Не вопрос, давай крем.

– Чернов, ты знаешь, что я тебя начинаю ненавидеть? – и, со злостью протянув Глебу, тюбик с кремом повернулась к нему спиной, провожая при этом разочарованным взглядом удаляющуюся фигуру Антона. Вот что значит, не везет, так не везет. Почему-то когда дело касается любви, то фортуна всегда поворачивается ко мне задницей.

– Вчера вечером ты была совсем другого мнения, – тут же упал камень в «мой огород».

– Сексуальный голод сказывается, ничего личного, – процедила сквозь зубы.

– Так, я я и без личного согласен, – прошептал Глеб мне на ухо и сильнее сжал мои плечи, отчего по телу неожиданно разбежалась стая мурашек.

– Буду иметь в виду, а теперь убери свои лапы от меня, достал уже – вскочив с покрывала, направилась к основной компании, услышав при этом за спиной раздражающий смех Чернова.

Спустя какое-то время мне начало казаться, что этот день никогда не закончится, Данька ушел с удочкой рыбачить в дальний конец озера ближе к зарослям камыша и прихватил с собой Маринку. Матвей с Глебом и Антоном жарили мясо и о чем-то разговаривали, Лена, видимо, спелась с белобрысой принцессой, те противно хихикали, расположившись на расстеленных, на траве пледах. А я, сидя на раскладном стуле, грустно вздыхала, пожирая глазами Антона, и допивала второй стакан пива. А ведь с утра все так хорошо начиналось…

Глава 7

Как же меня злили эти милующиеся парочки: Матвей, тискающий Ленку, Данька с заигрывавший с Маринкой, и больше всего взбешивали Антон со своей белобрысой. Меня словно специально посадили за всем этим наблюдать, мол, вот смотри какая ты неудачница, какое ты недоразумение, ничтожная самозванка на чужом празднике жизни. Антон смеясь, подхватил свою ненаглядную на руки и, нашептывая ей что-то на ухо, пошел к озеру. Я со стуком поставила бокал пива и, скинув с себя полотенце, пошла следом, но меня тут же резко кто-то схватил за руку, от неожиданности я чуть не упала, завалившись телом на грудь Глеба.

– Ты совсем с катушек съехал?!

– Прекрати выставлять себя идиоткой, это становится слишком очевидно, – процедил тот, еще сильнее прижимая меня к себе.

– Отвали Чернов, – процедила, упираясь ладонями в его грудь в попытках оттолкнуть, но все было тщетно, меня лишь сжали сильней.

– Угомонись.

– С чего это вдруг? Тебе-то вообще какое дело до того, как я себя веду?

– Не зли меня, – рыкнул Глеб сквозь зубы, и от его взгляда моментально захотелось сжаться до размера молекулы, но вместо этого я громко рассмеялась.

– А то что? Ты мне никто, ни брат, ни муж и даже не любовник, – это был озвученный вызов открытый, брошенный ему в лицо.

– Это лишь вопрос времени, – все так же уверенно и зло прозвучало в ответ.

– Сколько самоуверенности жаль, что все впустую, – и, вырвавшись, наконец, из его рук, направилась к озеру.

Но успела лишь сделать пару шагов, как меня подхватили, закинули на плечо как мешок с картошкой и, не обращая никакого внимания на мой визг, и проклятия, со всего размаха бросили в воду.

– Ну, как? Остудилась? – крикнул Глеб с берега, наблюдая, как я откашливаюсь и отплевываюсь, и сам нырнул в прохладную воду.

– Глеб, это слишком – предупреждающе крикнул Матвей.

– В самый раз.

– Ненавижу тебя, как же я тебя ненавижу! – прошипела я в сторону Чернова и, убрав с лица мокрые пряди волос, направилась к берегу.

– И это пройдет, – насмешливо донеслось мне в спину, и раздался звук всплесков воды. Только Чернов мог испоганить окончательно мое и так подпорченное с утра настроение. От накатившей обиды захотелось плакать, сесть, как в детстве обхватить колени руками и расплакаться как можно громче. Но мне уже не пять лет и, увы, жизнь устроена, что когда ты становишься старше, то автоматически лишаешься права на открытую демонстрацию своих эмоций. Лицемерие общества налицо. Шмыгнув носом, я вытащила из машины сухое полотенце и, обтерев тело, натянула поверх купальника футболку Матвея. Удивительно, но вода действительно помогла, кипящая злость утихла, и на смену ей пришла опустошенность и обида, а еще желание поскорее отсюда убраться. Зачем только вообще согласилась с ними ехать…. Пока все веселились, я бродила по лесным тропинкам, ела лесную ягоду и жалела себя, если быть откровенной, то это было не самое лучшее занятие, на которое я могла бы потратить свой выходной.

Вернувшись к машинам взяв бутылку воды, пошла, загорать, общаться не с кем не хотелось, да и особо было не с кем.

– Ян, ты не сгоришь на солнце? Уже час лежишь, Матвей волнуется, я открыла глаза и, повернув голову, увидела Ленку.

– А ты подошла ко мне, потому что Матвей отправил или сама додумалась?

– Я не знаю, какая муха тебя укусила, но я тебе ничего плохого не сделала, поэтому хамить мне не надо.

– А это уже я решу, кому мне хамить, а кого и на три буквы послать. Окей?

– Я сама бы тебя послала, не будь ты сестрой Матвея. Стерва взбесившаяся, – прошипела очаровательная Елена сквозь зубы. Надо же, как быстро с нее слетела маска доброжелательности.

– Змея белобрысая, – бросила ей в спину и перевернулась, подставив лицо солнечным лучам.

Остаток дня и начало вечера проходило более-менее сносно. Я все также наблюдала за всеми со стороны, и не предпринимала ни одной попытки влиться в их дружную и сплоченную компанию. Брат изредка кидал на меня обеспокоенные и недовольные взгляды, но меня и это не волновало. Я хотела домой, закрыться в квартире с большим сладким тортом и поедать его ложкой, пялясь в телевизор. Да, я хотела сесть и пожалеть себя, со слезами, соплями, мелодрамой и кучей сладкого, запивая все красным вином, прямо из бутылки. Не знаю, насколько помогло бы это мне, почувствовать себя лучше, но я на это искренне надеялась. Когда стемнело, парни развели костер и, накрыв импровизированный стол, все сели ужинать. Мне есть не хотелось, запихав в себя пару ложек овощного салата и кусочек яблока, отставила тарелку в сторону. Данька снова травил свои байки, вызывая всеобщий смех, сплошной праздник и позитив у людей, дабы не портить его своим кислым лицом, отошла в сторону и села поближе к костру.

– Обиделась? – Чернов присел рядом, я лишь бросила на него взгляд, но отвечать ничего не стала, – Антон предложение собрался делать Ангелине, так что у тебя нет шансов, и никогда не появится. Как бы невзначай произнес он, оценивая при этом мою реакцию. Эти прозвучавшие слова ранили. Будто получила удар тупым ножом меж ребер.

– Чего ты хочешь? Думаешь, у тебя после твоего показательно выступления появился шанс меня тр*хнуть?

– Какие грубые слова Архипова, – он, подчеркнуто обратился ко мне по фамилии, – ведешь себя и выражаешься как привокзальная проститутка.

– Но тебе же такие девушки нравятся? – я растянула свои губы в притворной улыбке и скользнула ладонью по его плечу и груди, – Да, Глеб? Ведь нравится… Ты, поэтому ходишь за мной хвостом, ту тут, то там появишься. Туфельки, прогулки, поцелуйчики, так мило, правда.

– Не заиграйся, – он схватил меня за запястье, отстраняя от своего тела мою руку.

– А то что? – Глеб не произнес ни слова, но ответом служил его взгляд, тяжелый, жесткий и не суливший мне ничего хорошего.

– Собирайся, – бросил, поднимаясь, одновременно беря меня за руку, заставляя встать.

– Куда?

– Мы возвращаемся в город.

– Мы? Чернов, ты много на себя берешь, – я попыталась выдернуть свою руку из его захвата, но лишь причинила себе боль, Глеб не отпустил. Кисть руки неприятно заныла.

– Тебе тут нечего делать, как и мне. Или тебе доставляет удовольствие, смотреть, как Антоха лобзается со своей будущей женой? – Это был еще один удар под дых, нечестный прием. Он знал куда бить. – Собирайся. – Не знаю, что сыграло большую роль мое желание оказаться дома или тяжелый взгляд Глеба, но как только он меня отпустил, я отправилась молча и послушно собирать вещи.

– Глеб, а вы куда собрались? – раздался голос брата, когда я забрасывала свою сумку в машину Чернова.

– У Яны голова разболелась, отвезу ее домой, – простая, но эффективная ложь слетела из его уст с такой легкостью, что я даже не успела открыть рот. Виртуоз, блин.

– Серьезное что-то? – помрачнел Матвей, поворачиваясь ко мне.

– Нет, просто на солнце, наверное, перегрелась.

– Если плохо будет, вызови скорую и мне напиши обязательно перед сном.

– Хорошо.

– Не волнуйся, я присмотрю за ней, – произнес Чернов, пожимая брату руку, и сел за руль.

– Твоя наглость не имеет границ, – высказала свои мысли, как только мы выехали на трассу.

– Рядом с тобой у нее нет пределов, – легкая дразнящая усмешка снова появилась на его губах.

– Я надеюсь, ты на самом деле не планируешь сидеть рядом со мной?

– А ты думаешь, я тебя высажу у подъезда и спокойно поеду домой? У меня немного другие планы.

– Я не собираюсь проводить с тобой вечер.

– Об этом надо было думать раньше, прежде чем меня провоцировать, – я поймала его взгляд через зеркало заднего вида, и неприятный холодок пробежал по телу. Мне впервые стало не по себе, я впервые осознала, что это все уже выходит за границы невинной игры и заигрываний.

– Ты псих Чернов, настоящий псих.

– Успокойся, я не собираюсь ничего делать против твоей воли. Сама когда-нибудь придешь, всему свое время.

– Еще скажи, голая с красным бантом, лягу и ножки раздвину.