Глэрд II. Тихие ночи

Уселись, дождались, когда подавальщица, имени которой я не знал, принесет так понравившийся мне напиток и кружки, какие наполнил хозяин сам. Затем он достал трубку, неторопливо ее набил. Прикурил от магической зажигалки, похожей на земную. Вот тоже надо такую добыть. Волк пыхнул несколько раз, затянулся и выдохнул клубы ароматного дыма. Я молча отхлебнул прилла, насладился вкусом. И сделал это зря, так как запах с кухни стал сводить с ума. После чего Тарин начал деловой разговор, а мне пришлось головой встряхнуть, чтобы прогнать всеобъемлющее чувство голода:

– Слышал я, ты в трофеях с гоблов вино взял, да и от Харма должен был у тебя остаться гарнийский ром, он при мне пару декад назад покупал шесть бочонков, по десять литров в каждом. Все выпить бы не успел. И Джастин взял тогда восемь. Готов предложить за все хорошую цену, – заговорщически подмигнул он мне.

Чего не ожидал, того не ожидал. Странно, но мне стало интересно, кто проболтался о трофейном вине в бурдюках. Хотя, скорее всего, орки. Не стоило здесь паранойе поддаваться. Они же разгружали поклажу. Парни простые, честные, им проще топором голову с плеч снять, чем интригу заплести, поэтому рассказали все как есть. И это нужно учитывать в будущем, если буду их привлекать к делам.

– Неужели твои запаса оскудели? – задал закономерный вопрос я, ожидая услышать новости, на выпивку такой ажиотаж неспроста. А последние двое суток опять выпали из бренной.

– Караван из Демморунга вчера днем гоблы ограбили. Двое наших только выжило. Давненько такого не случалось. А еще позавчера к вечеру пятьдесят воинов лэрг на усиление вызвал, обещали не сегодня, завтра к ним дополнительную сотню прислать. Зашевелились отродья Хаоса, пусть гниют без посмертия! Маг – первая ласточка! Но с последним неизвестно, сейчас начнут зеленомордых вылавливать, поэтому все воины потребуются. Гоблы, как вши, только гребень показывается, драть в разные стороны, попробуй найди их стойбище… Так вот, Хитрый Джилл недавно отправился, пока доедет, пока закупится, дела свои там решит, раньше, чем через четыре дня даже ждать не стоит. Весточку я ему передал. А запасы на черный день, как назло, понадобились Луису из рода Тигров, он сегодня ночью пиршество устраивает. Я на вчерашний привоз рассчитывал, а на дополнительных людей нет. Впереди еще большой выходной, и празднование дня Ауниты. Поможешь, не забуду!

– А почему не вернуть Луису деньги? Пусть подождет со своей попойкой, – предложил я, абсолютно понимая, что подобное вряд ли произойдет в этой жизни. У Тарина даже, если хватит монет на товар по новой цене, то жаба задушит. Однозначно. Но в целом, исходя из психологического портрета юного Тигра, на такую сделку тот не пойдет. Имидж для него был всем.

– Не получится, у него повод такой, не переиграешь. Он ведь жениться задумал. А главное в тут что? Правильно! Последняя холостяцкая встреча с друзьями и для друзей, без баб и подальше от них, иначе старики не поймут. Традиции предков. И свадьбу назначили, как раз после праздника, – ох уж эти строжайшие декларируемые правила, какие нарушались постоянно и всеми. Пили, пьют и будут пить в присутствии женщин или без них, и трахаться, и курить. Мне плевать, но для чего тогда повторять догмы, если им не следовать? Отриньте и живите, как душа того желает, без пустого словоблудия.

– А чего у тебя в таверне они не стали отмечать? Вряд ли старый Тусс обрадуется, если у них в поместье соберутся, – вспомнил я имя вредного и склочного деда счастливчика, задавая наводящий вопрос.

– Кто бы еще ее закрыл для этих сопляков? Они ведь до утра и весь следующий день пить будут, как не в себя. Если остановятся, а так дня три точно пропадут. Облюют здесь все, обгадят. Обязательно передерутся, молодые петушки. А у меня сам знаешь нрав какой. Потом Амелии работы на декаду, да главы родов вереницей будут ходить, ныть, «почто наших сынков обидел»? Сами затаят недоброе… Да и другие посетители будут недовольны, еще раз повторюсь, полусотня прибыла, и почти вся у меня на постой встала. Денег у крепостных1 много. Здесь подальше от взора наместника расслабляются, лэрг пока смотрит на это сквозь пальцы.

– У Ямина что ли решили? – с насмешкой спросил, подзуживая.

– Смеешься? Да, там все приглашенные из старших ветвей, дети лучших из лучших людей из Народа. А ты… Ямин. Еще скажи в свинарнике, хотя там чище и воздух тоже. Нет, они в пустующем доме Гаспера из рода Огненных волков будут праздновать. Может знаешь, поместье рядом с Канцелярией? Вот там. У Крома сегодня разрешения просили. Тот согласился. Честно, я бы на порог не пустил. Но видимо поэтому я хозяин постоялого двора, а он староста, – закончил философской сентенцией.

– Нет, не знаю. Я ведь в центре Черноягодья почти и не бывал раньше, сам понимать должен, – соврал с самой безразличной миной на лице, а затем поинтересовался, – А кто счастливая избранница Луиса?

– Это да… да, в черном теле тебя держал Харм. Повезло скотине, такое посмертие ты ему обеспечил, и умер он правильно, с оружием в руках. А про невесту, не скажу, что она счастлива. Юна, дочь Улафа Безжалостного, согласилась стать женой Луиса. Кстати, теперь тебя все Медведи ненавидят и ее ухажеры, – последнее опять вроде бы тихо бухнул, но так, что младшие представители этого рода в нашу сторону посмотрели.

– А я тут при каких делах? – изобразил полное непонимание.

– При самых «таких», Глэрд. При самых-самых! – начал издалека тот, но заметив мой скепсис на лице, поспешил пояснить, – Она, как оказалось, прилюдно пообещала – кто родовой клинок вернет, доставшийся тебе в качестве трофея с Аскольда, с тем под венец и пойдет. А ты ему его продал! Ревет теперь, наверное, девка, у нее ведь и любимый был – Линс из нашего рода, младшая ветвь, но очень, очень перспективный парень.

– Во-первых, не продал, а обменял, как и сказал Крому, – начал говорить громче, чтобы Медведи расслышали каждое слово, – На родовые клинки Воронов! Мне достались древние. Их очистил от скверны лэрг Турин, обратившись к Кроносу, – похлопал ятаганы, – Тигр пришел первый, принес требуемое, получил обещанное. Все. Видимо Линс не сильно хотел жениться, раз так долго добирался до моего дома. И может это к лучшему, кому как не тебе знать, что волков ноги кормят. С такой прытью молодые бы с голоду умерли, – смешки сбоку рассказали, что я был услышан, но продолжил, – Или сами Медведи совсем окосолапились? Раз так, то прислали бы кого-нибудь. Работников полный двор. Мне же плевать с кем меняться, хоть дикий мрок притащил бы, ему отдал. Слово мое – сталь… – брат Крома сначала засопел сердито, но кивнул нехотя, признавая мою правоту, последняя фраза пришлась ему явно по душе, а шумные глотки, такой же выдох от соседнего стола возвестили, что и этим наступил на больную мозоль, – Во-вторых, знал бы я о таком призе, сам бы Улафу из рук в руки передал кинжал без всякого выкупа. А что? Оружие бы потом добыл, невелика потеря. Девку же боги красотой не обидели, работящая, к тому же умная, как поговаривают в народе. Такая жена – настоящее золото! В любом доме сокровище! За такое не жалко и тысячи монет из красного презренного металла, а уж ржавой-то железяки и подавно! – здесь показал самое дичайшее развитие событий, краем глаза отмечая выпученные у некоторых глаза, а Анк даже поперхнулся пивом, – В-третьих, девки болтают, собаки лают, все ветер носит, – привел распространенную поговорку черноягодцев, – С чего она должна за какие-то слова ответственность нести, она ведь не владетель и не муж зрелый?

– В том-то и дело, что Юна из другого теста. С характером девка, и обычная бабья доля ее не устраивает. Поэтому не могла отступиться, мол, раз поклялась – выполню.

– Неудивительно, скорее поняла, что не любил ее избранник, другой бы даже ночью через канал переплыл, ко мне с родовыми кинжалами Воронов в зубах стучался в погоне за счастьем и такой красавицей. Эх… Не знал я. Не знал, – горестно начал вздыхать, – Если бы кто-нибудь мне сообщил – ни минуты бы не медлил! А что? Да, пока невелико мое поместье, но я уже глава рода. Хорошая была бы для Медведей партия, выгодная.

Сдавленные ругательства за соседним столом, впрочем, не обращенные ни к кому, стали ответом, что они думали по данному поводу.

– Здесь с тобой не соглашусь. Родители против были с тем, чтобы породниться с нами. Юна условие специально придумала для Линса, а тот ее не понял. Шанс ему предоставила. Эх, не думал я, что до такого доживу, но судя по повадкам – не волк он. Правильно лэрг сказал, кровь наша стала жидкой. Вон и с Аскольдом как вышло, – трактирщик не упустил возможности вставить шпильку конкурентам, – Так будешь продавать вино и ром или нет?

– Свое за нормальную цену без всяких вопросов, только я не понял при чем здесь мрочий слизень Джастин, да не допустят его до стола Кроноса!

– Как? Ты не знаешь?

– Что я знать должен? Я только си назад очнулся в Храме богов, где меня выходили от мерзкого дыхания отродья Хаоса, вселившегося в мэтра де Лонгвиля.

– Наслышан о битве… Наслышан, Кром третий день рассказывает, язык уже смозолил. Так вот, Турин после всего случившегося, когда тебя к ин Сеналю отправили, перед Народом вынес приговор преступникам: все движимое и недвижимое имущество мага, Джастина и Тикса теперь твое. У последнего ничего не оказалось, так на главу рода Рысей сотник наложил максимально возможный штраф в пятьсот монет золотом или же на тысячу тот должен отдать артефактами, как вариант его жизнь. Теперь ты законный владетель соседнего участка, а значит и погреба, где хранится ром, – как для умственно-неполноценного добавил последнюю фразу.

Если про надел соседа был у нас разговор, то какого черта я вдруг стал еще и обладателем имущества мага? И какие это могло иметь последствия? То, что за красивые глаза, прыть и молодецкую удаль решил посодействовать лэрг – в такое не верил.

– Твоя цена?

– По золотому за бочонок. Они купили их по двадцать три серебряные монеты, то есть даю больше на две, а вино смотреть нужно. Орки в нем не понимают. Они из слабых напитков только пиво пьют, обычно же ром или что покрепче.

– Сейчас пообедаю и в Канцелярию, туда надо явиться срочно, лэрг приказал. После зайду к Иммерсу из рода Саблезубов, с ним договаривался до того, как в Храме на излечении оказался. А потом пришлешь того же Тремора. Кстати, имя тележных дел мастера имеет какое-то значение? Как-то Харм упоминал, но в голове не отложилось, мал был, ошибиться боюсь.

– Хорошо, на том и порешим, сразу с ним телегу пришлю, – улыбнулся трактирщик, а затем добавил с одобрением, – Правильными вещами ты начал интересоваться! Ведь родовое имя часто рассказывает многое о человеке. Мое, к примеру, Тарин, на древнем языке это «тяжелый кулак», «разрушающий скалы» или «крепкий». Скалы я с умением могу крушить, кулак у меня не легок, а хозяин я крепкий. Вот и с Иммерсом так же, у него «разрезающий все», а еще «совершающий невозможное», «делающий то, чего не могут другие». Режет из дерева и кости он много и с охоткой, а когтями своими владеет – любо-дорого посмотреть. В мастерстве плотницком создает настоящие шедевры, какие другим не под силу. Вот и думай!

– Спасибо за науку! – я не поленился встать и поклониться в пояс, как здесь было принято.

Трактирщик растрогался, что-то смущенно пробурчал, мол, всегда обращайся за советом, никогда плохому не научу, а только вещам правильным и нужным.

Нормально. И очень познавательно, учитывая, что маг-артефактор прошлого был тезкой тележных дел мастером. Важно это или нет, пока не знал, но нить разговора от празднования и Юны ушла далеко, чего мне и требовалось.

А потом я приступил к трапезе. И хорошо, что больше никакая сука меня не пыталась отвлечь. Иначе бы убил. И это не просто слова.

В голове вертелось одно, что покойный Линий упоминал главного претендента на руку и сердце местной красавицы Стайла из рода Мамонтов. Остальные, по его мнению, не имели ни единого шанса. Еще рядом с Юной постоянно вертелся двоюродный брат Николас, старше на пару лет. В принципе, он мог бы тоже стать избранником взбалмошной девицы, там никто бы слово против из глав рода не сказал. Инцестом в Черноягодье, да и других подобных сообществах, никого не удивишь. Но его не считали конкурентом по одной причине – плохие прогнозы относительно возможного потомства пары, данные жрецами после обильного подношения.

Выходило, что теперь еще и часть Волков можно смело записывать в настоящие враги. И плевать всем, как сразу понял, что я спас Айлу – их кровиночку. «Их слова пусты».

…Когда я вышел из таверны, время судя по Сердцу Иратана близилось к полудню. Точнее определить не удалось, у моего карманного хронометра кончился завод. Вновь ощутил ненавидящий взгляд, и опять никого вокруг. Не размывались тени у стен, как с Кречетом, не перелетали и не перебегали големы с места на место. Грело одно – амулет, отклоняющий стрелы.

Поэтому я смело свернул, будто срезая путь, в хитрый закоулок, где вероятность встретить случайного прохожего-свидетеля стремилась к нулевым значениям. Лучшего места для нападения на ничего не подозревающею жертву не придумаешь. А я не показывал, что насторожился, даже попытался насвистывать. Но специально выдав пару фальшивых рулад, замолк, напрягая до предела слух.

Ничего.

Когда преодолел две трети проулка, возникли мысли о необоснованной паранойе. Впрочем, лучше она и порой ошибаться, чем нездоровый оптимизм. Вот еще один короткий проход слева между четырехметровых стен, заканчивающийся через десяток метров тупиком. Все же требовалось до конца убедиться в отсутствии убийцы. Почему сразу убийцы? Потому что пока других не встречал. Подождать, а потом, если кто-то появится – атаковать. Любой местный сразу предположит, что цель свернула по нужде, где ее можно застать тепленькой, со спущенными портками. Киллер потеряет бдительность, рванет следом, и сразу за углом его будет ожидать встреча с ятаганом.

Повернувшись, только начал делать шаг, как на грани восприятия промелькнул черный росчерк, а затем последовал резкий удар в бок, все потонуло в ослепительно ярко-белой вспышке, дикая боль в ребрах, и полыхнувший огнем средний палец на правой руке.

Сила удара или взрыва была такова, что меня швырнуло вперед и чуть в сторону, полет остановила стена, в какую врезался, выбивая пыль из нее и остатки воздуха из легких. Сполз, и тут же вскочил на полусогнутые ноги. На рефлексах выдернул из ножен правой рукой ятаган, выставил его перед собой. Взмахнул несколько раз. Конечно, так себе мера, потому что я ничего не видел, в ушах раздавался противный звон.

Замер.

Сука!

Хотелось сплюнуть, чувствовал железный привкус крови во рту.

Секунда, вторая, третья… на шестой никто не напал, но вернулось зрение полностью, как резкость в камере навели.

Ага! Перебежал к углу прохода, примерно предполагая, откуда должен появиться злодей, который обязательно был должен узнать результат. Или пальнул и скрылся? Еще пара мгновений и вернулось обоняние. Сразу пахнуло горелой плотью и волосами. Да, кольцо от Тигра кануло в лету, оставив после себя ожог практически до кости на пальце, но зато именно оно спасло мне жизнь.

Вот и слух вернулся полностью.

Отлично!

И заполошная мысль.

Главное, чтобы у ублюдка не оказалось гранат, память Глэрда тут никак не помогала, он вообще мало чего знал. Уж тем более о военных хитростях. Если так, то здесь, в проходе от них не укрыться, на четырехметровые стены не взберешься без снаряжения. По крайней мере, быстро. Как вариант, заметив любой предмет, успеть выскочить, свернуть, и выйти на оперативный простор, в кавычках, так как ширина проулка тоже не вдохновляла и укрытиями не баловала. Но для броска убийца доложен был приблизиться, впрочем, как и для контрольного выстрела, на этом и подловить.

Линий же рассказывал о чем-то подобном, но их поделки ручных гранат были размерами с два кулака взрослого человека. Таскать такую «бомбу» с собой возможно, но… Черт знает.

Да, рано я расслабился, считая себя круче всех вокруг. С другой стороны, делал ставку на кольцо – она сыграла. Вывод – не совсем разум потерял, но следовало работать еще и работать.

Давно столько адреналина в кровь не выплескивалось. Я даже ухмыльнулся, когда явственно услышал на грани восприятия легкие шаги.

Ближе и ближе.

Еще пара.

Все!

Точно в зоне досягаемости. И не размышляя, наотмашь ударил клинком из-за угла, приблизительно предположив, где у возможного противника находилась грудь. Лезвие кинжала с легким сопротивлением во что-то вошло. Кто-то сдавленно охнул, второй резкий удар не достиг цели из такой позиции.

А я тут же выпрыгнул из прохода в низком стелящимся длинном кувырке вперед. Обожженный палец полыхнул болью, когда ладони соприкоснулись с брусчаткой. Вскочил и сразу резкий рваный прыжок в сторону. И вовремя. Мимо пронесся еще один черный росчерк.

Метров через десять позади меня рвануло, будто фугасный боеприпас разорвался.

Ударная волна, запертая в ограниченном пространстве, долбанула и по мне, и по злодею. Я на рефлексах успел упасть и вжаться в стену. А противнику не повезло, он явно не знал и не понимал, чем грозит применение подобного оружия почти в замкнутых пространствах. Урода опрокинуло на спину, протащило метров семь по гладкому тротуару.

Бросаясь к нему, с низкого старта, отметил краем взгляда футуристический арбалет, валяющийся на земле, а несостоявшийся убийца из едва видимого силуэта окончательно проявился в реальности. На плече Линса из рода Волков, племянника старосты Крома, расплывалось темное пятно. Лезвие кинжала пробило ему плечо, но видимо ничего критически важного не задело. И понятно, бил я фактически вслепую. От второго удара тот уклонился, скорее всего, отпрыгнул назад.

Враг попытался встать, но я уже был рядом. И резким тычком рукояти в лоб отправил его вновь на спину. Добавил мощный пинок по ребрам. Затем замер на долю секунды решая, что делать. Вопрос-вопросов: убить незадачливого ассасина или же оглушить сдать его властям? И первый и второй вариант имел свои плюсы и минусы. Впрочем, выбор сделал за меня вбежавший в проулок со стороны Канцелярии десяток воинов, у первого ряда мгновенно в руках оказались треугольные щиты и короткие мечи, у второго заряженные арбалеты.

– Всем стоять! Не двигаться! Руки за голову! Кто дернется, убьем на месте! – рыкнул предводитель, занявший место в центре импровизированной коробочки, я медленно, не делая резких движений поспешил выполнить приказ.

Потому что эти стражники отличались от обычных охранителей стены и слоняющихся по селу ночных патрулей, как матерые волкодавы от щенков пекинесов. Скорее всего именно они прибыли на усиление. Все, как один, облачены в сплошные матовые доспехи, анатомически подогнанные по фигуре. Лишним весом бойцы не тяготились совершенно, движения плавные, слитные, будто родились в них. У каждого дополнительно по массивному левому наплечнику в виде орлиной головы. Вооружены единообразно: прямой короткий меч на перевязи или в руках, длинный кинжал на поясе, арбалеты и треугольные щиты. Командир имел дополнительно шипастую булаву.

– Благодари Кроноса, мрочий выкидыш! Ты не понимаешь, как тебе повезло, лирнийский слизень! Очень, очень повезло! И лучшая твоя участь, если бы ты сдох у гоблов, но ты выжил, – прошипел Линс.

Он бредил? Или что-то знал?

– Этого перевязать, обоих обезоружить, избавить от магических цацек, связать и к лэргу! Он сам разберется, что за бардак ублюдки устроили посреди бела дня! – приказал глухим голосом из-за шлема десятник.

Бойцы поспешили выполнить приказ, при этом совершенно не миндальничали. Я был спокоен. А Волк, тот вообще, вел себя уверенно, даже самоуверенно, на воинов смотрел презрительно, как на грязь под ногами. Даже сплюнул в сторону одного, но не попал. Зато получил внушительную оплеуху. И еще одна мысль, почему стражники появились так вовремя? Ведь обычно патрулировались даже ночью только главные улицы. И очень, очень редко днем.

Линс плотоядно улыбался, привык к всепрощению и вседозволенности, вот и сейчас представлял, как Кром будет строить бойцов. А мне хотелось расхохотаться, для Турина, я как дед Мороз, приношу столько подарков, о каких сотник мог только мечтать…

– 3 -

– …вот только кольцо и спасло, пусть и само исчезло. Как оно ко мне попало, ты знаешь, затем появилась стража, – показывая ожог, закончил я повествование мытарств деланно нахмурившемуся лэргу.

Однако в его глазах читалась затаенная радость. Действительно, подарок, возможность прищемить волчий хвост на ровном месте. И Кром очень хорошо это понимал. Он сидел справа от Турина, занявшегося место во главе стола в кабинете де Кроваля, маг довольствовался стулом слева.

Виновник «торжества» – высокий хорошо сложенный светловолосый юноша девятнадцати лет от роду, с подстриженными аккуратно волосами до плеч, которые дополняла борода-эспаньолка, добавлявшая лет пять к возрасту, стоял с гордо поднятой головой метрах в двух от меня и смотрел на сотника, как на экскременты невиданного зверя – с изрядной долей брезгливости и с сугубо научным интересом. К слову сказать, никакой «печати зла» на лице парня не проступало, выглядел он обычно. Единственное, что бросалось в глаза слишком ухожен, начиная от прически и заканчивая руками, немало времени уделял на маникюр и парикмахера-брадобрея. Учитывая количество изъятых стражниками перстней и колец, кое-где по два на одном пальце, то становилось понятно – имелась у него любовь всей жизни, а именно, он сам.

Староста, отличавшийся от юнца, как матерый волчара от молоденькой тощей борзой, был не в восторге от действий племяша, только зубами не скрипел, но тот, казалось, не замечал злых пантомим родственника, бросаемых в его сторону, продолжал гнуть свою линию. Пришло понимание, скорее всего, про взаимную любовь с Юной тот соврал, точнее, добросовестно заблуждался, не мог подумать иначе в силу осознания своей исключительности. Другое просто не приходило в пустую голову. Вероятней всего, не сам Линс додумался до моего убийства, его грамотно подвели к подобной мысли, а видя ум и сообразительность пациента, осуществить подобное – два пальца об асфальт. Только одним показать предварительно на виновника.

– Ты что скажешь в свое оправдание? – Турин посмотрел на парня тяжелым взглядом.

Несостоявшемуся убийце было хоть бы хны, даже расплылся в самодовольной улыбке. Затем стал ронять слова, всем видом показывая, что все присутствующие должны быть благодарны и за эту милость.

– Мне не за что оправдываться! Да, все было так, но… это не твое дело, сотник! А только наше! – лэрг промолчал, лишь глаза зло сузились, – Найденыш, – будто выплюнул мое прозвище, – Как ты сам и говорил, стал одним из Народа по воле богов, пусть он и нищий ронец, каким и остался. Аристо же – это просто слова, не более того, они даже не люди из Народа. У них нет тотемов или умений – дара богов! Поэтому все разговоры о крови Высших в их жилах – всего лишь сказка, – Кром выпучил глаза, Турин же улыбнулся по-доброму и кивнул, мол, продолжай-продолжай, юноша «со взором горящим» стал рассказывать о своем виденье мира, – И раз все так, то соответственно, ни ты, ни герцог, ни даже император, не имеете права вмешиваться в наши дела на нашей земле, – парень явно нарочно сделал акцент на слове «нашем», после такого пассажа староста пятнами пошел. Красными. И как рыба, выброшенная на берег, задышал, но Линсу и этого показалось мало, решил действовать на добивание дяди, к которому совсем близко подобрался дед Кондратий, – Мы вам платим за то, чтобы вы охраняли нас от нежити и порождений Хаоса, а не решали, как нам жить, что делать и как быть! Мы – свободные Люди! А не чьи-то вассалы! Да, нам пока так проще – платить за безопасность. Поэтому стражники – это обычные наемники, не более того! Занимаются подобной пустопорожней ерундой неудачники, тем кому судьба не дала ума и смелости, не велика честь и доблесть расстреливать с укреплений тупую нежить. Мы же воины! И если бы нам было нужно и выгодно, то Стену охраняли бы сами, вышвырнув вас обратно в Демморунг. Мы легко раздавим твою сотню, если будет нужно. Постоянно же докучая нам, сотник, вы добьетесь того, что если предложат лучшие условия, то мы можем обратить внимание на то же Охланское королевство, которое готово не только снизить цену, но и позволит самим заниматься реализацией даров Земель Хаоса. Не забывай об этом! И тебе страшно признаться даже самому себе, что вы существуете на наши налоги! И я их, как всякий человек из Народа, плачу в полной мере, – здесь и я удивился, ни на Стене, ни во время сбора роски или белого шляпника ни одного представителя местной золотой молодежи, Глэрд не видел. А, учитывая, что пареньку все покупали родители, как и давали деньги на любую прихоть, то пассаж вышел замечательным – полный отрыв от действительности. Линс же, не встречая возражений и вдохновляясь от собственных слов, продолжал заколачивать гвозди в крышку собственного же гроба. Судя по зрачкам и поведению, находился он в добром здравии, если так можно говорить про подобное понимание реальности, – Поэтому не ты вправе требовать отчета от меня, а я от тебя могу! И да, задам вопрос на Большом Совете: почему ты вмешиваешься в дела людей из Народа? А еще, я спрошу, куда идет роска? Почему мы, теряя здоровье и жизни, за нее получаем жалкие медные гроши, а в том же Халдагорде она стоит дороже золота? Вы живете за счет нас, а не мы за ваш!