И на исходе дня…

– Что? Уже время? – Я нахмурилась и недоуменно уставилась на стрелки своих золотых часиков.

Черт! Действительно пора уходить, только вот куда? С утра я была решительно настроена вернуться в квартиру Мироса. Он ведь дал время. Но сейчас меня сковывал страх и неуверенность. Постепенно, очень-очень медленно, до меня доходила правда новой жизни: свадьбы не будет.

Да, я услышала это много часов назад, но принять такой факт оказалось немыслимо тяжело. А уж последствия обещали вылиться в непроглядную тьму впереди. Где искать работу? Где жить? Как справиться с ядовитой горечью, растекающейся внутри? Будто нефть, пролитая в океан, она уничтожала все хорошее во мне, заставляя то и дело строить планы мести или желать плохого девушке, ради которой меня бросили.

К тому же, волей-неволей я постоянно бросала взгляд на тачфон. Ждала сообщения или звонка от Мироса. От этой привычки тоже будет трудно избавиться.

– Оль, – Татьяна дернула меня за плечо, – ты где?

– Здесь. – Я посмотрела на коллегу и подумала, что мне некуда идти.

Значит, придется возвращаться в квартиру Мироса, других вариантов просто нет. Но гордость буквально кричала, что так нельзя…

– Тань, а поехали в клуб?! – вдруг выпалила я. – Ты что-то говорила недавно про новое суперместечко.

– Ну говорила, место действительно зачетное, – задумчиво глядя на меня, ответила Татьяна. – Только это было полгода назад, теперь я туда ни-ни: меня мой на порог не пустит, если узнает. Я в тот раз под утро вернулась, до сих пор оправдываюсь. Да и твой вряд ли одобрит…

– А где это место? И как называется? Контингент там порядочный? – Предвкушение все сильнее разгоралось внутри.

Вот она, отсрочка! И идеальный способ хотя бы так странно «насолить» Миросу: раньше он меня никуда не отпускал и ревновал к каждому столбу! А теперь я – свободная женщина. Возьму и пойду, куда хочу!

– «Вайлав» называется, и контингент потрясный… – Танечкин взгляд затянулся поволокой, а на губах появилась легкая фривольная улыбка. – А уж парни какие – загляденье! Мы с девчонками зашли и все, головы потеряли!

– Решено, я еду туда! Ты со мной или против меня? – Я вскочила, выключая рабочую панель и хватая клатч. – И учти, я угощаю!

– Ты меня без ножа режешь! – застонала коллега. – Не могу сегодня, мой внизу ждет. К нам свекромонстр приезжает, встречать поедем. Давай в другой раз? А хочешь, поехали к нам?

– Нет, уволь. – Я замахала на Таню руками. – Мне развлекаться хочется, а не… Ну, ты поняла.

Быстро заскочив в туалет, я остановилась перед зеркалом, подправила макияж, добавив яркости глазам и обновив помаду. Волосы распустила и слегка начесала на макушке, а блузку расстегнула на три пуговки вниз. Оставшись очень довольной собой, я вызвала такси и, полная предвкушения, направилась в один из самых элитных клубов столицы Мифистория.

И там действительно было от чего потерять голову!

Заведение состояло из нескольких потрясающих танцполов, выполненных в различных стилях и атмосфере, трех террас, баров и нескольких шикарных ресторанов. Бесконечные лестницы связывали многочисленные помещения и многоярусные лабиринты основного зала. Посетители могли при желании найти для себя комнату и остаться в ней на всю ночь. «Вайлав» вмещал в себя более семнадцати тысяч гостей! Мини-город!

Звуковые системы в клубе работали от души: музыка, которую играли знаменитые диджеи, пронизывала насквозь зажигательными ритмами, заставляя двигаться в такт. Мощные лазерные установки и оригинальные проекции усиливали общую атмосферу яркости и веселья.

Не успев прийти, я растворилась в толпе, полностью подчинившись самым простым инстинктам: напиться и забыться!

Какие только напитки я не попробовала! Коктейли, названия которых я даже не стремилась запомнить, брала один за другим и… танцевала! Сегодня я была богиней! Мои движения оказались полны грациозности и пластичности, я прекрасно улавливала малейшую смену в музыкальном ритме и выгодно выделялась на фоне остальной бездарной молодежи! Я смеялась, танцевала и чувствовала, что прекрасна как никогда!

А после очередного поистине шикарного «выхода» на танцпол ко мне даже подошли двое совершенно умопомрачительных ребят и помогли спуститься с пилона. Они же нашли мои туфли, но на одной почему-то не хватало каблука. Судя по внешнему виду, парни были выходцами не с Мифистория, а скорее с Глемира, как и мой Мирос.

Я лучезарно улыбнулась своим новым кавалерам, и попыталась строить глазки, но зал накренился, а верхние ресницы слиплись с нижними от случайно пролитого недавно коктейля.

Благо парни удержали меня. Крепкие, сильные! Вот он и пришел, мой звездный час! Почему я не была здесь раньше? Почему запрещала себе пить алкоголь? Только теперь все стало кристально ясно: Мирос никогда не был достоин меня, поэтому и боялся отпускать в подобные места! К этим шикарным мужчинам…

Я разлепила один глаз и восторженно посмотрела на своих кавалеров. И тут до меня дошло, что ребята идут отнюдь не за свой столик, а к одному из выходов. Вместе со мной!

– Эй, куда? – попыталась взбрыкнуть я, притормаживая голыми пятками о танцпол. – Верните туда… Поставьте назад! Ну?! Я кому это с-мое?!

И вроде все понятно сказала, вот только глемирцы моего сопротивления даже не заметили, а на слова и вовсе внимания не обратили, продолжая двигаться в заданном направлении.

Я сдаваться совершенно не собиралась: отчаянно брыкалась, ругалась матом и даже несколько раз попыталась укусить наглецов. Ребята только вздыхали и перехватывали меня покрепче. Что им мои укусы? У глемирцев кожа прочная и регенерация бешеная… Сволочи!

И что в итоге? Они оказались местными вышибалами.

Выяснилось, что некая особа танцевала рядом со мной и была весьма недовольна моим поведением. Видите ли, я толкалась локтями и неприлично задирала юбку перед чужим мужчиной.

– И что? – просипела я, услышав аргументы охраны. – В голодный год люди друг с другом последним куском хлеба делились! А эта… мужи-ик-ка на вечерок зажала! Тоже мне!

– Девушка, – терпеливо повторил один из парней, – мы вынуждены попросить вас покинуть заведение. Есть кому позвонить, чтобы вас забрали, или вызвать такси? Куда вас отправить?

– Не дерзи мне, красотуль! – пьяно хихикнула я, по-прежнему чувствуя себя звездой этого вечера. Предпринимая очередную попытку закинуть одну непослушную ногу на другую и демонстрируя фиолетовый браслет с логотипом клуба на правой руке, я заявила: – У меня здесь ф-фсе-ф-фсе включено! Оплачено, ясно?

Я обольстительно улыбнулась им.

– Хорош возиться с этой подстилкой, Дин. – Второй глемирец не отличался ни терпением, ни уважительным отношением. Склонившись ко мне, он пророкотал: – Эй, ты, слышишь меня? Звони родственникам, пусть забирают тебя восвояси! Или я тебя сейчас прямо так выведу! На улицу выставлю.

– Ах ты… – Я хотела поймать глемирца за галстук, но промахнулась.

– Значит, на улицу? – отшатнувшись, спросил он. И добавил, обращаясь уже к своему напарнику: – Не сняла никого, вот и бесится. Выводим.

У меня закружилась голова. Я поняла, что они и правда вот-вот сделают обещанное. Нет уж, надо домой… В свою квартиру.

– С-спокойно! – Я выставила вперед руку. – Есть кому… меня…

Глухо икнув, потянулась вперед и вытащила из рук первого глемирца свой клатч. Быстро найти в нем нужное не удалось, пришлось высыпать все содержимое на диван рядом с собой. Тачфон нашелся довольно-таки быстро, а вот набрать нужный номер получилось не сразу. Пришлось одному из ребят самому отыскать требуемое имя и позвонить.

– Да, – голос Мироса звучал раздраженно. И бодро. Из-за работы он привык вскакивать среди ночи и мчаться куда-то по приказу. – Слушаю.

– Это ваше? – тут же спросил хамоватый охранник, хватая меня за шкирку и тыкая в экран носом, как слепого котенка.

– Эй, поаккуратней, обезьяна! – Я задергалась в руках громилы, впервые за всю ночь ощутив себя не в своей тарелке.

Повисла тишина, в которой было отчетливо слышно мое недовольное сопение.

– Где она и что натворила? – наконец проговорил мой бывший парень, понижая голос до шепота.

– Она…

Охранник не успел доложить обо всех моих злоключениях, так как на экране тачфона, прямо из-за плеча Мироса, показалось еще одно лицо. Молодая, очень красивая девушка выглядела смущенной и удивленной одновременно.

– Кто там, малыш? Это что, она?

Время остановилось. Я больше не трепыхалась, пытаясь высвободиться из захвата глемирца; я просто замерла на месте, мечтая лишь об одном: исчезнуть, раствориться как можно скорее и никогда… НИКОГДА больше не видеть ни его, ни ее.

Резко отвернувшись от экрана, я дернулась в сторону. Послышался треск жакета. Я тяжело осела на диван и закрыла уши ладонями. Не хотела слышать их. А еще меня мутило…

Охранник больше на меня не бросался и выгнать тоже не пытался. Похоже, я что-то упустила, перестав слушать дальнейший разговор.

– Ты это, сиди здесь пока. – Глемирец по имени Дин заставил меня убрать руки и посмотреть на него. В его глазах было сочувствие. Только этого не хватало! – Минут через десять за тобой прилетят, ну и… разберетесь там уж сами. А нам работать нужно. Слышишь, нет?

Я хотела ответить, но слова застряли в горле. Пришлось кивнуть и обнять себя за плечи. Стало холодно и противно, даже странно, как так быстро пропало веселое настроение?

Хлопнула дверь – ребята вышли из комнаты, оставив меня одну наедине с невеселыми мыслями.

«Значит, он пообещал прилететь за мной… – Мысли текли вяло, словно нехотя. – Интересно, один или с этой? И куда они меня?» Снова вспомнился взгляд платиновой блондинки. Красивая, яркая и явно разочарованная увиденным. А ведь за все два года с Миросом я лишь несколько раз выпивала, да и то в его присутствии и с его одобрения. Жених являлся ярым приверженцем здорового образа жизни.

К тому же, у меня был редкий дар, с которым не рекомендовалось потреблять алкоголь. «Кроты», так называли подобных мне. Как и другие люди, мы бродим по земле словно слепцы, не видя ничего сверхъестественного вокруг, и лишь иногда к нам приходит озарение, позволяющее «заглянуть» за грань реального времени. Проявляется слабый дар предвидения, говоря иначе.

По сути, я не сильно отличалась от остальных людей, не имеющих магического дара: уровень моих способностей был самым низким. Зато позволял работать специалистом по прогнозированию погодных условий. За всю жизнь меня посетило не больше десяти видений, а вот предчувствие часто было на высоте. И сейчас оно снова дало о себе знать.

Внутри что-то нарастало, давило. Стало страшно, тяжело дышать.

«Это из-за Мироса, – подумала я, вскакивая и осматриваясь в поисках своей обуви. – Не хочу их видеть. Лучше уж ответить на тысячу вопросов шокированной мамы и много часов выслушивать ее нравоучения и нотации, чем снова увидеть эту парочку».

Туфли оказались непоправимо испорчены, идти в них куда-то было бы немыслимо. Впрочем, до стоянки такси от клуба было не так далеко. Моя цель находилась буквально через парк.

Я сгребла в клатч все свое добро и пересчитала наличность. В глазах двоилось, так что пришлось ограничиться пониманием: сумма небольшая. Зато на карте кредиты еще имелись. До мамы доехать, пожалуй, хватит, кто-то из водителей сегодня хорошо наживется.

С гордо поднятой головой, решительная, босая и сильно лохматая, я с ужасом отвернулась от зеркальной стены и протопала мимо очередной партии «вышибал» на выход. Знакомых глемирцев не встретила, а остальные трое, попавшиеся на пути, просто мазнули по мне любопытными взглядами и тут же забыли.

«М-да, похоже, ребята и не такое повидали, – думала я, осторожно перебегая через стоянку клуба, лавируя между автокарами и старательно вглядываясь под ноги. – Ох, не зря Таня предупреждала, чтоб голову не теряла». Еще несколько минут понадобилось, чтобы перебежать автостраду – благо в это время суток она была практически пустой, лишь по верхней трассе, в небе, неслись автолеты.

Городской парк встретил меня зловещей тишиной. В дневное время здесь бывало очень красиво: множество деревьев, цветов и зелени навевали романтику, а периметры широких дорожек украшали памятники, фонтаны и различные статуи. Только сейчас все они превратились в причудливые страшилки, то и дело нависающие над незадачливой путницей и сопровождающие меня хмурыми взглядами из темноты.

– Здесь никого кроме меня нет, – бубнила я себе под нос, медленно продвигаясь вперед, – это просто каменные изваяния. Их не стоит бояться.

И только почувствовала хоть какую-то уверенность в том, что ничто не угрожает, как тишину вокруг разорвал душераздирающий крик. Женский. ЖУТКИЙ. И он приближался!!!

В нормальном состоянии я наверняка сбежала бы, но… выпитые коктейли сыграли злую шутку и прирастили меня к месту. Ноги налились свинцом, дыхание участилось, клатч со всеми документами и деньгами выпал из похолодевших рук.

«Беги!» – кричал остаток здравого смысла где-то на задворках испуганного сознания.

«Все будет хорошо», – шептал врожденный оптимизм, ласково шевеля волосы на затылке.

«Это просто подростки резвятся», – отмахивался влитый в организм алкоголь, подкрадываясь при этом все ближе к горлу и пытаясь вырваться наружу вместе со съеденными закусками.

А потом случилось неизбежное: из леса выскочило нечто. Существо, весьма отдаленно напоминающее женщину. Фонарь освещал ее неравномерно. Лохматая, в искромсанном платье, залитом чем-то черным, и с совершенно дикими глазами, она замерла и уставилась прямо на меня.

Наверное, именно так смотрят животные, которых ведут на убой.

Приглушенного света хватило, чтобы появившаяся жуть разглядела меня и ринулась навстречу, нечленораздельно выкрикивая шипящие бессвязные звуки. Во рту у нее булькала красная субстанция, а лицо и волосы были перепачканы грязью вперемешку желтой мерзостью. Вокруг распространялся ужасный гнилостный запах.

А я… Я так и не могла пошевелиться!!!

Остаток расстояния женщина пробежала, схватила приросшую к месту меня за тонкую блузку, несколько раз мотнула головой, пытаясь что-то сказать, и… грузно повалилась сверху. То ли потеряла сознание, то ли…

– Помогите, – пропищала я, больно приложившись головой о подножие невысокой статуи. Ресницы снова слиплись от выступивших слез, рот свело судорогой. – Кто-нибудь… Мамочки.

Последнее слово было обращено уже не к павшей жертве нападения, а к появившемуся следом мужику. Он навис над нами, загораживая свет, и широко раззявил рот.

«У бедняги нет зубов, – на автомате отметила я, – и воняет он, как будто давным-давно сдох. Все плохо».

– Хор-ршо, – нечленораздельно пророкотал мужик, противореча моим мыслям. – Идти вместе! Две – хорошо.

– Нет!!! – наконец закричала я.

А потом было больно. Еще бы – такой кулак обрушился на голову! Я даже отключилась, но, к сожалению, совсем ненадолго. Запах разлагающегося тела быстро вернул меня в сознание. С трудом открыв глаза, я поняла, что болтаюсь вниз головой на одном плече у громилы. На втором, совсем рядом, висела новая знакомая, по-прежнему не подавая признаков жизни.

Снова подступила тошнота. Но, прежде, чем организм успел высказать свое веское «фи» на все происходящее, мужик остановился и небрежно сбросил мою соседку вниз. Послышался громкий нехороший хруст. Я забыла как дышать и попыталась вспомнить, как нужно группироваться в случае падения. Не вспомнила. Кажется, я и не знала такого никогда…

Мужик же слегка развернулся, и, благодаря нескольким тусклым, хаотично расставленным светильникам, я увидела часть места, куда он нас приволок. Оказалось, вместо земли и вообще парка под ногами теперь был гладкий каменный пол с изображением огромной звезды. На один из углов рисунка и была сброшена перепачканная и покалеченная женщина.

– Лежать, – скомандовал наш пленитель, погрозив замершей в неестественном положении жертве, словно до этого она намеревалась сбежать.

Затем, сделав еще несколько шагов в сторону, вонючка сбросил и меня. Правда, мне досталась подстилка в виде кучи чьих-то вещей, воняющих разным дорогим парфюмом. Один я даже узнала: сама хотела купить такой на днях.

Из глаз снова полились слезы, но я упорно притворялась мертвой.

– И ты лежать. Ждать. С тобой потом, – пророкотал мужик надо мной.

«Потом – это хорошо, – снова подал голос пресловутый оптимизм, – можно попытаться незаметно отползти. Главное, тихо!»

Кинув дикий испуганный взгляд в сторону удаляющегося маньяка, я снова удивилась: мужик встал в самом центре нарисованной звезды и, тяжело подняв руки, начал нараспев проговаривать какие-то непонятные слова.

Вокруг него, в четырех равноудаленных углах, стояли небольшие склянки, наполненные до краев чем-то красным. Пятый же угол занимала моя новая знакомая – сумасшедшая из парка. Женщина выглядела словно сломанная кукла, однако из-за ее близости я вдруг поняла: грудь бедняги все еще тяжело вздымается!

Вверх-вниз… Она была жива!

«Нужно позвать на помощь, – подумала я, заставляя себя отвернуться и поискать глазами выход. – Самой мне с ним не справиться. Но и ждать больше нельзя. Что же делать?».

Пение маньяка становилось все заунывней и протяжней, плюс ко всему мужик стал раскачиваться всем своим огромным телом из стороны в сторону, а пол подо мной принялся нехорошо вибрировать.

«Сейчас или никогда!» – решила я, вскакивая и бросаясь к выходу. И тут заметила препятствие. Пришлось перепрыгивать босыми ногами через небольшой бочонок, наполненный непонятной жидкостью.

Идея, в целом, была неплохой, а вот исполнение могло быть и лучше. Зацепившись за край преграды, я рухнула навзничь, проливая вокруг непонятную субстанцию и громко выкрикивая в полете нечто нецензурное.

Оказавшись на мокром холодном полу, я приготовилась к новой порции избиения. Обняв руками голову и подтащив дико разболевшиеся ноги к животу, я замерла и вся превратилась в слух. Прошло секунд десять. И ничего! Удивительно, но маньяк по-прежнему стоял в центре пентаграммы, напевая свой неразборчивый монолог, и не обращал на меня ровным счетом никакого внимания.

Не сказать, чтобы меня это сильно задело, скорее даже наоборот… К тому же, окинув взглядом помещение, я узнала наконец здание, в котором оказалась: это была маленькая милая кафешка на окраине парка, которую хозяин закрыл больше года назад на ремонт. Мозг соображал очень вяло, но все-таки передал информацию телу: «До стоянки с такси отсюда всего пару сотен метров, соберись и беги»!

Неуклюже встав на карачки, я поплотнее сжала губы, чтобы не выдать себя очередным красноречивым эпосом, и поползла к выходу. И тут раздался хрип. Я обернулась. Совсем рядом, выгибаясь дугой, протяжно постанывая и мыча, умирала женщина. Я точно знала, ей осталось недолго. И все мое существо кричало: она не жилец, а ты можешь спастись! Помочь ей уже никто не в силах – себя бы унести подальше, пока не прибили окончательно…

Только пока я размышляла, глупое тело уже развернулось назад и ринулось к бедняге.

В этот момент сосуды на краях звезды лопнули, а их красное содержимое само полилось навстречу к зловонному монстру в центре. Женщина вскрикнула, протянула руки в мою сторону, а затем обмякла, так и уставившись в пустоту большими удивленными глазами.

Дальше все происходило словно в тумане.

Наверное, это и было тем состоянием аффекта, о котором я раньше столько слышала от других. Схватив небольшую балку, валяющуюся рядом, я, издав совершенно ненормальный боевой клич, бросилась на преступника и уронила ему на затылок свое импровизированное оружие.

Мужик пошатнулся и рухнул в сторону умирающей женщины.

– Сволочь! – кричала я, практически обезумев от страха, еще и еще раз опуская на него балку. – Сдохни, сдохни, сдохни!..

И он, кажется, сдох. В смысле, окончательно.

Только поняв это, я уронила свое оружие и попятилась. Меня трясло, ноги подкашивались от боли и ужаса, и, сделав очередной шаг назад, я поскользнулась. Равновесие удержать не удалось. Неуклюже раскачиваясь, я завалилась на спину, прямо в центр звезды, куда продолжала поступать кровь со всех ее пяти углов. Попробовала тут же встать, но не смогла – показалось, приросла к месту.

– Кажется, это конец, – почему-то совершенно спокойно подумала я, чувствуя, как разрывается бок от малейшего вздоха. – Надо было вызвать такси в клуб, а не выпендриваться…

Глава 2

Ольга Кир

Постоянный нестройный гул очень мешал умирать. Чьи-то голоса, шаги, внезапный яркий свет и негодующие крики – все это набатом пробивалось в затуманенное уставшее сознание, заставляя меня морщиться и просить быть тише. Или мне казалось, что я просила? В любом случае, все бесполезно. Никому не было дела до моих мучений и нежелания осязать что-либо.

– Кажется, тут баба избитая! И там еще двое! – проорал какой-то садист прямо надо мной. – Эй, вы слышите меня? Эй! Дамочка!

Ответить вслух не получалось. Зато мыслить я еще могла.

«Пошел к черту, – подумала, чувствуя, как меня грубо тряхнули за плечи. – Сволочи, дайте хоть умереть спокойно!»

– Слышь? Нет?! – надрывался гад, совершенно не понимая, какую боль причиняет каждым словом и действием.

Моему молчаливому посылу он не внял. Тело снова тряхнуло. В голове словно что-то лопнуло и захотелось рыдать, только на это не осталось сил. Под веками пульсировала тупая боль, губы пересохли и слиплись…

– Вот вода, пейте, дамочка. – Другой мужчина, с более приятным голосом, значительно тише и спокойнее прежнего, приподнял мою голову и поднес к губам живительную влагу.

Вода! Как хорошо. Умирать расхотелось. Однако сделав большой жадный глоток, я тут же хрипло закашлялась и застонала от жгучей боли в области ребер. К счастью, почти сразу мир вокруг снова померк и затих.

Стало хорошо. Отсутствие сознания для физически и морально избитого человека – это высшее благо. Но меня угораздило отключиться на каком-то проходном дворе! И ведь пока убивали – ни души не было, а как только я решила спокойно отойти в мир иной – набежали, разгалделись, принялись спасать!

– Эту на автолет вместе с той, что в коме. Труп оставьте пока на месте, сейчас Горан приедет, хочет лично осмотреть, – пророкотал кто-то рядом, заставляя меня выплыть из блаженной неги и вновь ощутить все «прелести» жизни. Тело горело огнем, во рту все пересохло, а еще вокруг нестерпимо воняло, так что от первого же вдоха меня дико замутило.

– О! Дамочка очнулась. Или это посмертная судорога? – спросили рядом со мной.

– Добе-е-ейте, – прошелестела я, старательно пытаясь найти новый способ лишиться сознания.

– Пока рано, – какая-то сволочь надо мной коротко хохотнула. – Вот подшаманим вас там да сям, расспросим, что да как, и тогда снова поговорим на эту тему.

– М-м-м? – Я в сильном негодовании приоткрыла один глаз, пытаясь рассмотреть и запомнить чудесного шутника.

Даже умирать передумала окончательно. Кто будет мстить гаденышу, если я просто уйду в мир иной? Нет уж, нужно зафиксировать лицо… Но, сколько ни щурилась, эффекта было ноль: вокруг все плыло и опасно пошатывалось.

– Опять конвульсии, – недовольно заявил тот же мужчина, что стоял в стороне. – Может, ее не трогать? Так пусть отмучается?

– Нельзя. Сказал же: подлечим, а потом пусть отмучивается.

Я приподняла руку со сжатым кулаком.

– А что? Желание гражданина для нас закон, – продолжил издеваться шутник. – Только не вздумайте умереть раньше времени, имейте совесть! С поднятием и допросом трупов сейчас столько мороки! Волокита одна, бюрократы замучили.

В следующее мгновение меня резко приподняли за плечи и ноги и переложили на носилки. От боли я забыла как дышать. Опомнилась, когда меня понесли в сторону свежего воздуха. И сразу жадно вдохнула, наплевав на треск в ребрах.

– Так-то лучше. Несчастный вид вам совершенно не идет, лучше злитесь. Злость – отличное лекарство от всего на свете. Даже от депрессии… – Я узнала шутника, это он меня преследовал и никак не мог заткнуться! – И вообще, на вас большая ответственность: вы, похоже, будете единственным толковым свидетелем в этом деле. Так что постарайтесь вспомнить все как следует и остаться в живых хотя бы до беседы со следователем.

«Хрен вам, а не сведения!» – успела подумать измученная я и даже попыталась пальчик нужный оттопырить в сторону шедшего следом голоса, сил не пожалела.

А потом снова был спасительный сон без картинок, запахов и иной отвлекающей дряни.

Нир Горан Вук

«Чертов тачфон! Когда его наконец разорвет от количества звонков?!»

С раздражением сдернув с себя простыню, я сел на край кровати и с силой потер уставшее от бессонной ночи лицо. Аппарат ненадолго затих. В голову даже скользнула нелепая мысль, что меня оставили в покое.

Нет, не оставили.

– Слушаю! – гаркнул я, глядя на бликующий экран старенького аппарата и ожидая очередных невеселых новостей.