Двергурим

– Мой клан был уничтожен задолго до моего рождения, – хмуро посмотрел на него Дагна.

– Вот как, – снова сделал пометку агент. – И давно это случилось?

– А это имеет значение?

– Для итогов нашей беседы – имеет.

– Пятьсот лет назад. Я последний из Дренг-ин-Дар.

– Занятно. Что ж, если это правда, мои соболезнования.

Дварф наградил клерка еще одним тяжелым взглядом.

– Это все?

– В целом, да. Но доказать, что ты тот, за кого себя выдаешь,ты не можешь. Тот же перстень можно просто найти, украсть или, наконец, снять с трупа.

– Да какая разница-то, вонючий пепел? – рявкнул Дагна. – Какое вам дело до того, кто я и откуда, к какому роду принадлежу? Что за цирк?

– Такое время, уважаемый. Война на пороге, а вы, дорогой мой, на землях людей, а не в подгорном королевстве, – клерк неожиданно перешел на “вы”, что каким-то невероятным образом из его уст звучало отнюдь не уважительно. – Если бы Дуринфал и Морингард вывели войска из своих крепостей, то ваш вопрос решали бы их короли или Совет Старейшин, но они решили бросить нас в трудный час. И тут появляетесь вы. Непойми кто, непойми откуда. Обоз военный – может вы лазутчик?

– Что, лазутчик орков? Бездна, да ты в своем уме, человек?! – Дагна в ярости вскочил со стула.

– Лучше успокойтесь и сядьте, – агент снял и протер очки. – Ну почему же обязательно орков. А что же, разве дварфы ни разу не были замечены в бандах и разбойничьих группах?

Дагна опустился обратно на стул, раздувая ноздри от гнева. Впрочем, возразить ему было нечего. Дварфы действительно были в большинстве своем честным и порядочным народом, но, как говорится, в семье не без урода.

– Так что мешает вам, пристав к обозу, завести его в ловушку, навести на него банду?

– Я понял вашу мысль, дальше что?

– Существует протокол для подобных случаев. По закону военного времени королевства Исград, ко всякому преступнику полагается применить следующий выбор – плаха, темница или воинская служба, сообразно навыкам и умениям.

– Это когда же я успел стать преступником? – прорычал Дагна.

– Назовем это иначе, вы – неблагонадежный. Так что, на плаху вам рано, зато в темницу до выяснений – запросто. Или все же на фронт?

– Шлак… И сколько ж, позвольте, надо ждать этих выяснений? – Дагна уже подозревал, какой ответ получит.

– До конца войны, как минимум. Если, конечно, в заключении не отдадите душу богам – приглядывать-то за вами никто не станет, запрут и уйдут. А там хоть крыс приманивайте, хоть стены грызите.

– Бездна!

– Ваш ответ?

– Что ж ты делаешь, кайло ты ржавое?

Клерк неприязненно посмотрел на Дагну.

– Свою работу. Итак, Тринадцатые Врата. Минимальное жалование. Без права перевода до особых распоряжений. Ставьте свою подпись или я зову стражу.

***

Граф Аргайл крайне удивился, когда Дагна с мрачнейшим видом вручил ему лист пергамента. Быстро пробежав глазами по строкам, граф с еще большим изумлением перевел взгляд на дварфа.

– Как же это вышло, почтенный Дагна? – спросил он, еще раз перечитывая текст о назначения.

– Лучше господину графу спросить об этом свою тайную канцелярию, – буркнул дварф.

Граф с сожалением передал листок адъютанту.

– Это не моя тайная канцелярия, а его величества короля, почтенный Дагна.

Он внимательно посмотрел Дагне прямо в глаза. Тот не отвел взгляда.

– Не верю я в то, что вы преступник, Дагна Тяжелый Молот, – вздохнул граф Аргайл. – Но прямо сейчас ничего не могу с этим поделать – это копия документа, заверенная королевской печатью и отделом внутренней разведки, оригинал передадут в архив. Я не имею права просто проигнорировать его, – он кивнул на пергамент, который адъютант подшивал толстой иглой к кипе точно таких же. – Иначе вместе пойдем под трибунал. Попробуем разобраться, прибыв в Дентстоун.

– Что ж, и на том спасибо, – обозначил поклон Дагна.

– Напомню вам, выступление через два дня на рассвете, а завтра в полдень сбор на этом же месте, будет распределение по сотням и десяткам. И еще, вы не под стражей, только потому, что у нас все еще верят железному слову двергурима. Но вынужден вас уведомить, и, надеюсь, вы понимаете, Дагна Тяжелый Молот, что вам следует воздержаться от попыток покинуть город. Мне жаль.

Об этом можно было и не говорить, подумал Дагна, снова склонив голову.

Остаток дня он был намерен посвятить отдыху, тем более, что у него оставалось еще немного денег, а вопрос с заработком и харчами неожиданно отошел на второй план, пусть и совсем не так, как он планировал.

***

На следующий день, прибыв на площадь чуть раньше полудня, Дагна отметился у писаря и, получив клочок бумаги с единственной надписью «13/9», он, за неимением других дел, стал рассматривать остальных участников полка графа Аргайла. Из более-менее опытных выделялись охотники, отставные солдаты и разномастные искатели приключений. Но их было едва ли сотни две, остальные же были вчерашними крестьянами.

За спиной дварфа раздался цокот копыт и лязг доспехов.

Дагна повернулся как раз вовремя, чтобы в последний момент поймать летящие ему в лицо поводья.

Спрыгнув с коня, человек подошел к писарю, размашисто поставил подпись, подождал, пока тот выльет маленькую лужицу воска рядом с ней, и сделал оттиск своей печаткой. А затем вальяжно прошествовал к «Мрачной Деве».

– Ничего не забыл, сэр рыцарь? – окликнул его дварф, все еще державший в руках поводья.

– Привяжи у коновязи. Благодарю.

– Ты, вероятно, ошибся, я не…

– И не вздумай трогать мои вещи, – крикнул он, не оборачиваясь и уже переступая порог трактира.

«Катись ты в бурую шахту, – раздраженно подумал Дагна и, бросив поводья, хлопнул коня по крупу. – Ищи сам теперь свою клячу, где хочешь, медь тусклая».

***

Какое-то время новоприбывшие люди подходили к столу с клерком, записывались и получали свои номера, а затем, когда поток новобранцев иссяк, служащий быстро заполнил несколько листов пергамента и передал его графу Аргайлу.

– Господа виконты, прошу подойти ко мне!

Десять человек в полном боевом облачении приблизились к графу и склонились в поклонах.

– Разбирайте бойцов!

– Будет сделано, милорд Аргайл! – они разошлись широкой редкой цепью вдоль площади.

– Стройся! – гаркнул адъютант графа. – Сейчас господа виконты будут называть номера, которые записаны первыми на ваших жетонах! Когда слышите свой номер, отправляетесь к назвавшему! Все ясно?

Нестройный гул согласия прокатился по толпе.

Распределение прошло не без курьезов, ибо далеко не все умели читать, однако уже к трем часам пополудни толпа превратилась в десять более-менее равных групп в сотню человек, каждая из которых скучковалась около своего командующего.

Оказавшись в сотне виконта Агмунда, Дагна уже не мог видеть и слышать, что происходит в соседних подразделениях. Теперь пошло назначение временных десятников.

– Сэры Гаван, Алмерих, Галерн, Нокрет, Римус, Дарен, Микобат, Рокар, Вильямин и Кармол! Поздравляю с новыми должностями!

– Благодарю за высокое доверие, господин виконт! – рявкнуло десять глоток.

Агмунд повернулся к воинам, среди которых стоял и дварф.

– Воины, все, то же самое, что при начальном распределении, только теперь смотреть на второй номер на ваших жетонах!

Происходило новое перестроение, десятники занимались выстраиванием своих солдат.

– Девятый! – выкрикнул тот самый рыцарь, что перепутал Дагну с работником трактира и, увидев, среди прочих, нехорошо осклабился. – Где моя лошадь, дварф?

«Вот ведь угораздило меня. Полная глина…»

***

– Значит так, бойцы, я барон Вильямин Вальян, ваше высокое начальство с недавних пор! А потому закройте рты и слушайте внимательно, буду говорить лишь один раз! Обращаю ваше внимание, дисциплина – это первое! Беспрекословное исполнение приказа – закон! Никогда не забывайте, что перед вами дворянин! Так-так…

Он подошел к Дагне. Пару секунд они сверлили друг друга глазами. Причем оба смотрели друг на друга сверху вниз. Барон был молодым атлетически сложенным человеком с коротко остриженными черными волосами. Старые тщательно начищенные латы, меч-бастард в потертых ножнах на поясе и выцветший щит, украшенный, судя по всему, родовым гербом – белым драконом, раскинувшим крылья на фоне когда-то синего неба – явно принадлежали еще его деду, судя по фасону.

«Додуматься надо целый день провести в доспехах, – подумал Дагна, разглядывая рыцаря. – Типичный выскочка из обедневшего дворянского рода, стремящийся добыть своей собственной славы. Сколько таких же высокомерных мальчишек я повидал под Гвадлоном, сколько их осталось лежать в поле на поживу воронью».

– Я задал вопрос, дварф.

– Я не твой оруженосец, сэр рыцарь, – проворчал Дагна.

– Да как ты смеешь, чернь! Ты мой подчиненный! Палок захотел? – лицо барона от гнева пошло красными пятнами.

– Сэр рыцарь, при всем уважении, – дварф сделал акцент на последнем слове. – У меня была весьма скверная неделя и я, не стану скрывать, только и жду, чтобы кто-то, шлак, дал мне повод.

– Пойдешь под трибунал! – прошипел барон Вильямин, стиснув рукоять меча.

– Валяй, – Дагна достал из-за пазухи трубку и принялся набивать ее табаком из кисета на поясе. Чиркнуло кресало о кремень, высекая искры на кусочек трута, которым дварф прикрыл табак.

Барон настолько опешил от подобного, что не нашелся, что сказать. Вместо этого он хватанул дварфа по лицу коротким стеком для верховой езды.

Дагна перехватил его запястье в полете, не переставая раскуривать тлеющий табак, и сжал пальцы.

Послышался скрежет сминаемой стали. Дагна сверкнул глазами и усилил хватку, выпуская изо рта густой клуб дыма. Крага старой латной перчатки не выдержала столь чудовищного давления и согнулась до самого наруча под ней.

– Послушай ты, рыцаренок засратый, если еще раз вздумаешь замахнуться на меня, то бери сразу меч и бей наповал. Другого шанса у тебя не будет.

– Ах ты наглый гномяра… – аж задохнулся от возмущения барон.

– Смирно, канальи! Ополоумели? Виконт узнает – шкуры спустит! – к Дагне и барону чуть не подлетел адъютант виконта Агмунда.

Дагна нехотя, но все же разжал руку.

Вильямин, сморщившись, сделал шаг назад, тщетно пытаясь снять покалеченный элемент брони.

– Встать на марш не успели, а уже драка? – процедил он, переводя строгий взгляд с одного на другого. – В чем дело?

Вильямин смерил дварфа полным презрения взглядом.

– Этот солдат посмел дерзить мне! Мне – потомственному дворянину! Я не потерплю вольностей в вверенном мне подразделении! – заносчиво ответил он адъютанту.

– Что скажешь на это, долгобородый? Что ты не поделил с бароном?

Дагна усмехнулся было, но, заметив суровый взгляд адъютанта, кашлянул и продолжил раскуривать трубку.

– Не о чем говорить, сэр. Недопонимание.

Адъютант, раздраженно проведя рукой по волосам, с шумом втянул воздух и, уже взяв себя в руки, проговорил.

– Значит так, господа, скажу только один раз. Дварф Дагна, барон – твой командир, ты обязан соблюдать субординацию и подчиняться его приказам. Ты теперь солдат, несмотря на некоторые поправки в твоих бумагах.

Дагна, неопределенно кивнув, пожал плечами и выпустил клуб дыма.

– И прекрати курить, когда к тебе обращается вышестоящий офицер! – рявкнул адъютант.

– Виноват, сэр. Не думал, что это помешает мне соблюдать субординацию и подчиняться приказам, – не выпуская трубку изо рта, сказал Дагна.

– Это и был приказ, дварф!

– Да, сэр, – дварф решил больше не дергать судьбу за хвост и, вытряхнув пепел с остатками табака, убрал трубку за пазуху.

Адъютант, посверлив его взглядом, повернулся к Вильямину.

– Теперь ты, барон. Напоминаю, что ты временный десятник, в Дентстоуне всех распределят согласно штатному расписанию, не стоит наводить тут свои порядки и провоцировать тех, с кем тебе предстоит стоять плечом к плечу в бою. Граф Аргайл не приветствует такое высокомерие от своих офицеров, коим ты теперь и являешься. Будь ты хоть трижды барон, уважение нужно заслужить, а не звенеть шпорами. И брось замашки хлестать своих воинов плеткой, это не твои крестьяне. На это есть полковой палач.

Барон Вильямин, побелел от унижения, но, на удивление Дагны, проглотив слова несогласия, поклонился адъютанту.

– Слушаюсь, сэр.

– Надеюсь, вы все поняли, воины.

Дагна и Вильямин практически синхронно поклонились.

– Да, сэр.

– Да… барон. Когда прибудем в Дентстоун, тебе определят оруженосца, а пока придется справляться своими силами.

Глава 3

На следующий день полк выдвинулся не с рассветом, как было сказано, а лишь после полудня. Нужно было дождаться обоз из Тернари – столицы королевства Исгард – с провиантом и фуражом для Дентстоуна. Всего туда направлялось, как позже поведал дварфу словоохотливый и улыбчивый охотник Фред, несколько обозов, и полк графа Аргайла должен был сопровождать их. Урожаи вблизи северной границы в этом году были особенно скудны, да и росла там лишь вялая озимая пшеница и морозостойкая рожь.

– Земля в тех краях вообще не родит пышно и стадам поблизости негде нормально пастись – пастбища находятся южнее. К тому же их еще и охранять надо. А кому? Разбрасываться сейчас людьми король не может, вот и тащим с собой обозы из столицы. Да сколько не притащи, все равно мало будет, – говорил Фред, откусывая кусок сухаря. – Дентстоун – самая северная пограничная застава, запирающая единственный проход в хребте Утрагзора. Это край наших земель. Дальше никто не суется. И я вот о чем думаю, Дагна. Все силы сейчас стягиваются к тринадцати вратам, а соседи-то никуда не делись. А ну как захотят они отхватить от нас кусок-другой? Кто им помешает?

Дагна лишь неопределенно кивнул.

– Кончай пустой треп! – крикнул барон Вильямин, не оборачиваясь. Дварф и охотник переглянулись и, пожав плечами, попросту махнули на него рукой.

Дагна прожил уже немало лет и понимал, мириться с обществом барона Вильямина ему так или иначе придется, ведь главное – попасть в Дентстоун, где он надеялся с помощью картографа Рема, с дедом которого они успели за короткое время стать добрыми друзьями, найти хотя бы какие-то упоминания о Дренг-ин-Даре, своей родине. К тому же он рассчитывал, что тот поможет решить вопрос о его неблагонадежности. Кому как не потомку знаменитого хрониста было обладать влиянием, которое помогло бы восстановить доброе имя Дагны.

Дварф не собирался надолго задерживаться в Дентстоуне, решив, однако, пока вести себя тихо и не привлекать излишнего внимания. А сбежать, при случае, он всегда сумеет.

– Думаю, скоро протрубят привал, – сказал Фред, разминая затекшую поясницу. – Глянь, Дагна, уже лес впереди, едва ли верст десять осталось, – а затем мечтательно добавил: – Если повезет, будет потеха!

– Если повезет… Что? Какая потеха? – погруженный в свои мысли, рассеянно переспросил Дагна, глядя как со стороны темнеющей чащи в сторону обоза, пригнувшись к гривам коней, во весь опор скачут всадники.

– Ну да, это ж Неревальд – лес Гоблинов! – заулыбался охотник.

– Позволь узнать, Фредерик, и почему же он так называется? – Дагна не сводил внимательного взгляда со стремительно приближающихся верховых.

Фред уже открыл было рот, чтобы ответить, но дварф жестом остановил его.

– Постой, не отвечай! Меня терзают смутные сомнения… – протянул Дагна и, нахмурившись в нарочитой задумчивости, почесал подбородок.

– Издеваешься? – недовольно покосился на него Фред.

– Нет, что ты…

Фред скептически поглядел на Дагну, но все же продолжил:

– В общем, там водятся гоблины.

– Да неужели? – иронично хмыкнул дварф, делая глоток из фляги.

– Теперь точно издеваешься, – мрачно кивнул своей догадке охотник.

– Нет, это сарказм.

– Ну, судя по уровню цинизма, у тебя не очень-то много друзей, Дагна, – язвительно проговорил Фред.

– Не думал, что простой охотник знает такие слова, – удивленно глянул на него дварф.

– Простой и не знает, а королевский патент егеря кому попало не дают.

– Что ж, извини, не хотел обидеть. Глянь лучше, кто это к нам так спешит?

– Кто-кто – разведчики Аргайла! Вон, сам посмотри на вымпелы! – ответил охотник, всмотревшись.

– Верю. Я пока слабо знаком с местной геральдикой. Интересно, чего они так торопятся к обозу? – вот теперь дварфа уже никакие сомнения не терзали. Разведчики, как правило, торопятся только по одной причине. Впереди враг.

– Думаю, потеха все-таки будет. Значит, опять пожаловали, – расплылся в улыбке бывалый егерь.

– Я вот никак не пойму, Фред, ты уже второй раз упоминаешь какую-то потеху. Это драку с гоблинами ты называешь потехой? – дварф привстал в стременах, тщетно пытаясь разглядеть, что происходит в авангарде обоза.

– Ага! – кивнул почему-то ужасно довольный охотник и потянулся к свертку из козьей шкуры.

– Драку с гоблинами в лесу? – уточнил Дагна. – В их лесу?

– Ага! – снова кивнул Фред, достав из свертка лук. – Я давно мечтал поучаствовать в этой потехе, да все на промыслах был. Старики мои хворали, не до того было, сам понимаешь.

– Не понимаю! – сердито бросил Дагна. – Немыслимо! Я, дварф, и половина песен моего народа про то, как славно рубились еще наши пращуры с этими паскудами, – не понимаю, Фред!

– И что за песни? – увлеченно разматывая тетиву, поинтересовался охотник.

– Разные. Но в основном, как смешно они лопаются, если стукнуть по башке молотком, – буркнул дварф.

– Ха, впечатляющий, должно быть, репертуарчик! – хохотнул Фред.

– Не сказал бы. Там все крайне однообразно, если без пива, – неохотно ответил Дагна.

– А с пивом? – не унимался охотник, тщетно пытаясь надеть тетиву на лук, не слезая с седла.

– Да тоже на любителя. Лично мне только после шестой пинты терпимо, – оставив попытки что-то разглядеть впереди, дварф посмотрел по сторонам. Обозники и воины не спеша доставали и проверяли свое оружие и доспехи, у кого они были.

– Ха! А вторая половина? – Фред явно получал удовольствие от их разговора.

– Что?

– Ну вторая половина песен твоего народа! С первой все понятно – застольно-героическая. А вторая?

Дагна вздохнул. Егерь оказался славным малым, но за последние годы дварф не слишком много общался и с непривычки беседа успела его утомить.

– Про самое прекрасное, Фред.

– Про любовь? – понимающе кивнул егерь, отложив наконец лук.

– Да, Фред. К золоту.

Послышался стук копыт и знакомый уже лязг плохо подогнанных доспехов.

– Я сказал кончать трёп! – Дагну с Фредом окатило волной презрения. – Девятый! Общий сбор у Его Милости виконта Агмунда! Немедленно!

Взрыв копытами землю, и обдав комьями грязи ближайшую телегу, дварфа и охотника, барон Вильямин ускакал к голове каравана.

– Вот ведь шлак противный! – выругался Дагна, вытирая лицо от грязи и брезгливо отряхивая руку.

– Что? – морщась, переспросил Фред, выковыривая их уха землю.

– Ох, и натерпимся мы с ним, говорю.

***

Полк остановился. Дагна и Фред, оставив лошадей с обозниками, отправились вместе с остальными людьми их десятка вслед за бароном Вильямином к реющему знамени виконта Агмунда. Приблизившись, стало видно, что тот уже беседовал о чем-то с командиром разведчиков, разложив карту на поставленном тут же раскладном столике.

– … и таким образом, отряды гоблинов заходят с западного направления вот в этой точке, лорд Агмунд, а также с северо-западного вот здесь! – указал воин места на карте.

– Я вас понял, капитан, – благодарно кивнул виконт. – И какова численность противника по вашим оценкам?

Капитан снял шлем, зажав его под мышкой, и устало вытер вспотевший лоб.

– Замечено неполных десять тотемов, милорд. Вдобавок к этому с два десятка тяжело груженых подвод с волами и возничими.

– Значит почти тысяча… – задумчиво протянул Агмунд, потирая подбородок. – Что ж, спасибо за службу, сэр Хопер, вы свободны.

Капитан поклонился и удалился своему отряду. Виконт поднял глаза от карты и оглядел воинов.

– Господа десятники, прошу ко мне. Нам следует выработать… – тут он увидел Дагну и остальных воинов десятка. – Барон Вильямин, почему здесь ваше подразделение?

– Ваша милость, я решил, что бойцы должны быть готовы к бою немедленно! – поклонился тот виконту.

Вокруг раздались сдержанные смешки рыцарей. Виконт, подняв очи горе, рявкнул:

– Солдаты, свободны!

Когда воины, отвесив поклоны и почтительно молвив «Милорд», ушли к обозу, виконт Агмунд перевел испепеляющий взгляд на Вильямина.

– Барон, если я созываю общий сбор, то это касается только командиров, – процедил он. – Слышите? Командиров! А никак не рядовых бойцов. Если вы хотите что-то обсудить с рядовыми, можете заняться этим в свое личное время, но не тащить их на мой военный совет.

– Прошу простить, милорд, – сгорая от стыда, снова поклонился барон, скрипнув латами.

– Больше не заставляйте меня сомневаться в вашей компетенции!

– Слушаюсь, милорд! – в третий раз поклонился едва не в пояс виконту Вильямин, да так и застыл.

Агмунд еще пару мгновений посверлив его глазами, повернулся к остальным.

– Итак, господа десятники, прошу следовать за мной.

И виконт в сопровождении рыцарей направился к своей карете, которая, судя по виду, могла вместить человек двадцать. Целый дом на колесах, запряженный шестеркой могучих косматых тяжеловозов-шайров.

По обозу прозвучала команда «Привал».

***

– Шлак, ну и балбес.. – покачал головой Дагна, раскуривая трубу. Проверив, крепко ли привязана его лошадка к телеге, сел к костру рядом с Фредом. – Нас прервали и ты так и не поведал мне, в чем же тут потеха. Пока я вижу лишь довольно опасное мероприятие. Гоблины, конечно, мерзкие мелкие засранцы, но они у себя дома, который они должны знать, как свои пять пальцев.

– Все просто, мой подгорный товарищ! – ответил охотник, забрасывая в рот горсть лесных орехов. – Гоблины не живут в этом лесу, а приходят когда раз в несколько лет, а когда и раз в год, стекаясь со всех окрестных земель. И тащат сюда в свои логовища все, что награбили за это время. Вроде как тут их древняя святыня или святилище, или место силы, бес их разберет. В общем, потеха в том, что можно неплохо поживиться!

– Это ж гоблины, – хмыкнул Дагна. – Чем там живиться, драными шкурами да обглоданными костями?

– Э, нет, сюда ходят именно бурые. Ты слышал о бурых?

– Слышал и скажу тебе – не стоит их недооценивать. Прибить их не так-то просто.

– Ну сейчас там их милости порешают, как это лучше сделать, а наше дело нехитрое – бить их кто чем любит. А пока предлагаю как следует подкрепиться – неизвестно еще, когда выступим.

– Ставь котелок! Если у наших командиров масло в голове есть, то не раньше утра. Впрочем, мое дело – обоз охранять. Туда я не полезу.

***

Дварф оказался прав в одном – решение атаковать врага на рассвете было принято на удивление скоро. Гоблины видели во тьме лучше людей, не было никакого смысла лезть под стрелы вслепую. Вестовые разнесли приказ по обозу, едва опустел котелок с рагу и ложки были тщательно облизаны и спрятаны за голенища.

Дагна ошибся лишь в том, что рассчитывал не вступать в бой и отсидеться в обозе. Согласно приказу, он, как и другие, кого поставили перед выбором: армия или темница, а то и плаха, должен был идти в первых рядах сотни Агмунда, которая готовилась атаковать в лоб с юга. Таких как дварф было пока немного – основную массу неблагонадежных и каторжников должны были привезти позже. Как объяснил ему Фред, на севере лихих людей мало, промышлять негде и нечего. Все преступники ошивались ближе к столице. Там места побогаче да торговых путей больше.

Про остальные сотни Дагна не знал, но предполагал, что лес сейчас окружают со всех направлений, разве что кроме северного.

За три часа до рассвета началось движение войск. Воины облачались в броню и проверяли в последний раз перед боем крепость щитов и копий, хорошо ли наточены мечи и топоры.

Фред держал над кипящим котелком стрелу, тщательно расправляя оперение. Затем, отложив ее к остальным, взял следующую.

Дагна, тихо бранясь на двергмаре, снял со своей лошадки увесистый тюк и с грохотом бросил его рядом с костром.

– Знаменитые дварфийские доспехи? – поинтересовался охотник, кивком указав на сверток.

– Ну почти, Фред, – сказал Дагна, надевая тонкую стеганую куртку и такие же штаны.

– Не тонковат поддоспешник-то? Наши рыцари, вон, акетоны в три пальца толщиной носят, – Фред закончил со стрелами и принялся вощить тетиву.

– Ну ты сравнил, Фред, – дварф достал из тюка свернутую в аккуратный рулон тонкую серебристую кольчугу такого мелкого плетения, что не всякое шило вошло бы между колец. – Рыцари они кто? Прежде всего, конные, верно?

– Ну, верно. И что с того?

– Странно, что именно мне это объяснять приходится, – длинная кольчуга с тихим мелодичным звоном прикрыла тело дварфа до самых коленей, а руки до локтей. – А то, что сражаются они порой с такими же рыцарями. Разгонятся как следует на своих конях и копьями на таран. Такой удар, даже если доспех не пробьет, все равно волной внутрь идет. Для того и нужны толстые акетоны. Пеший тебя никогда так не грохнет, как копье на галопе.