Слуга государя

Я тяжело вздохнул, и решил отложить этот вопрос с танцами на потом, продолжив изучать предметы. Французский… Чё за бред? Нахрена столько языков сразу изучать? Нас что, в переводчики готовят? Надеюсь, на этом иностранные языки закончатся? – я осторожно глянул остальные предметы, где других языков больше не обнаружилось, но меня это не успокоило, и я пробежался взглядом про урокам в другие дни, пока мой взгляд не остановился на… Латыни! Я изумлённо вытаращился, пытаясь вспомнить, это в какой вообще стране на нём говорят? К сожалению, на ум ничего не приходило. Тут даже память предыдущего носителя дала сбой. Я глубоко вдохнул, выдохнул, и решил решать проблемы постепенно, шаг за шагом.

Открыл задания по алгебре и погрузился в пучину формул и расчётов, которая чуть не утопила меня накатившей волной тоски и отчаяния. Я ни-хре-на не понимал в том, что там написано и что нужно вообще сделать. Похоже, местная программа очень сильно отличалась от нашей.

– Миха, дай списать! – рявкнул я приятелю, который увлечённо барабанил по клавиатуре.

– А?! – аж подпрыгнул он, и уставился изумлённо на меня, – Молчун, ты чего? Совсем, что ли уже? Может, это удар так сказался и тебе врачу показаться надо? Полностью всё забыл, что ли?

– Меньше слов и больше дела! – оборвал я его поток вопросов, мысленно поморщившись. Опять, походу, накосячил где-то.

– Да как ты мог вообще забыть, что задания выдаются индивидуальные! – возмущённо заорал он, – У каждого они свои! Так что делай сам свои уроки! Ведь я же тебя предупреждал ещё вчера, что надо сразу делать, потом времени не будет, сам ведь не захотел. Всё отмахивался от меня, мол, и так успеешь, вот и результат! – обвиняюще ткнул он в мою сторону указательным пальцем.

– Ладно, не вопи, – отмахнулся я от него, – Это всё от усталости, видимо. Ну, и действительно может падение и удар сказались. Щаз всё порешаю, – я опять глубоко вдохнул и выдохнул, и погрузился целиком в бездну памяти Димона, пытаясь из маленьких осколков сложить заново окно, через которое я мог бы нормально подсматривать за его воспоминаниями. Дело было тяжёлым и нудным, так как они были навалены как попало, без всякой системы, перемешавшись так, что пришлось изрядно постараться, выкладывая их последовательно от детства к сегодняшнему дню. Многих кусочков не хватало, так что полностью восстановить их не получилось, но тем не менее, часть пазла у меня сложилась, и я, наконец, смог разобраться хотя бы с алгеброй, после чего приступил к физике.

Естественно, одним из самых первых моментов, который я решил для себя прояснить, было насколько вообще ещё затянутся мои мучения со школой, и выяснил, что учусь я сейчас в десятом классе, а всего их двенадцать. Учёба была каждый день, кроме субботы и воскресения, и ещё одного дня по собственному выбору, когда надо было заступать в дежурную смену во дворце на целые сутки. Вот сегодня мы с Михой как раз таки с такой и сменились, так что завтра нас ждала школа. А вот после школы мы отправимся домой, так как завтра была пятница, а на выходные нас отпускали по домам, но в воскресение вечером уже надо было вернуться обратно. На улице сейчас, как и в моём том мире, стоял февраль, и до следующих каникул был ещё целый месяц. Я печально вздохнул, придя в уныние от вырисовывающейся перспективы, и продолжил делать уроки.

***

Я устало отодвинулся от стола, встал и побрёл к кровати, не дожидаясь, когда экран компьютера погаснет и он погрузится в сон. Было уже около двух часов ночи, и я чёрной завистью завидовал Михе, который уже час как сопел на своей кровати. А ещё ж надо бы до душа добраться, который был один на всю мужскую часть этажа. Я мысленно простонал, но сделал над собой усилие, и пошлёпал к шкафу за сменной одеждой, и тут в дверь тихонько постучали. Я напрягся. Что ещё за гости могут быть в такое время? На кровати перестал сопеть сосед, и вытаращился испуганно на меня, явно не собираясь ничего предпринимать. Я вздохнул, и поплёлся к двери. Осторожно приоткрыл её, и тут же был оттеснён в сторону маленьким светлым вихрем, ворвавшимся в комнату.

– Уф! Чуть было не было… Ты чё так долго-то! – обвиняюще ткнула в меня пальцем маленькое, мне по шею, юное очаровательное создание в коротких белых шортиках, обтягивающих весьма аппетитную попку, и в белой же футболке, через которую отчётливо просвечивался чёрный лифчик, скрывающий под собой довольно впечатляющую грудь размера так третьего. На меня сердито глядели большие голубые глаза, на которые то и дело падала непослушная чёлка абсолютно белых волос. Мирослава Князева – всплыло вдруг у меня в памяти, – Если бы я попалась на глазе Горгоне, то досталось бы и мне, и вам!

– Мирка! – аж подпрыгнул в своей кровати Миха, бросая на неё гневные взгляды, – Ты обалдела, в такое время сюда приходить! А если бы тебя увидел кто? Совсем с ума сошла?

– Ой, да утихни уже, – бесцеремонно отмахнулась она от него, – От твоего крика сюда скорее прибегут. И вообще. Мне помощь нужна! Дим, – повернулась она ко мне, и состроила жалостливое личико, – Помоги! У меня кровать сломалась, а Горгона уже предупреждала меня, что ещё одно происшествие у меня в комнате – и она точно выгонит меня отсюда! Она давно уже на меня зуб точит, сам же знаешь, только повод дай. У тебя единственного из здешних парней руки из нужного места растут! – она молитвенно сложила руки на груди, умоляюще глядя на меня, а я же мысленно возликовал. Да неужто кто-то решил подсластить мне окончание этого трудного дня? Господи, спасибо тебе! – вознёс я мысленно хвалу, с интересом оглядывая аппетитную девушку, кокетливо смотревшую на меня. Ну явно же она вовсе не за помощью сюда пришла! Ну, точнее, за помощью, конечно, но совсем в другом деле. Ну что же, не будем разочаровывать девушку, и приложим все силы! Разочарована она не будет!

– Конечно, помогу, – кивнул я ей, – Веди.

– Погодите! А как же твоя соседка, Алиса? Она же вас сдаст! – продолжал волноваться на кровати друг, ну, или скорее всего завидовать.

– Её нет сегодня, её зачем-то домой вызвали, – пожала плечами девушка, уже идя к дверям.

– Ну так и ночевала бы на её кровати! Зачем было среди ночи сюда ломиться? – вполне резонно заметил Миха, видимо, изо всех сил пытаясь поломать мне свидание, на что я беззвучно зарычал, скорчил рожу и погрозил ему тайком кулаком. Он испуганно притих.

– Совсем дурак, что ли? – девушка аж остановилась, повернулась к нему и повертела пальцем у виска, – Про утренний обход забыл? Что бы с утра сделать, это вас часов в пять будить надо было бы, но вы же не встанете, проходили уже! Пойдём, – кивнула она мне, осторожно выглянула за дверь, и мышкой прошмыгнула в коридор. Я поспешил следом, мысленно жалея, что не успел почистить зубы, и об отсутствии презервативов. Причём, больше за последнее. Оставалось надеяться на то, что девушка она опытная, и сама о них побеспокоилась…

Глава 4

Кровать и впрямь оказалась сломана. Всё постельное бельё вместе с матрасом были убраны в сторону, и сейчас на полу валялась какая-то металлическая хрень с сеткой, а рядом, у стены, стояли две металлические же спинки. Мира уселась на кровать подружки и с любопытством наблюдала за моими действиями, я же озадаченно чесал затылок. Понятное дело, что все эти штуки надо было как-то присобачить друг к другу, но как? Я подошёл к одной из спинок, и, внимательно её осмотрев, обнаружил примерно посредине два углубления. Смутное предположение появилось в моей голове. Я переместил внимание на металлическую сетку, и ожидаемо увидел там что-то вроде загнутого крючка, который явно надо было вставить в этот паз. Это же элементарно, блин! Она вполне могла бы и сама это сделать, – перевёл я взгляд на Миру, ещё больше убедившись в том, что явно не за этим она меня сюда пригласила в такое время. Как мы ни на кого не наткнулись, пока шли сюда – это просто удивительно.

Вообще, находились мы сейчас не в самом дворце, конечно, а в трёхэтажном флигеле, находившемся во внутреннем дворе дворца. Он целиком был выделен под проживание прислуги. Мужчины занимали второй этаж, девушки – третий, а на первом находилась администрация, которую возглавляла тётка, которой дали прозвище – Горгона. То ли переделав её отчество – Георгиевна, то ли за тяжёлый гипнотизирующий взгляд, а может и за всё вместе. Сам же дворец представлял собой просто гигантский комплекс зданий этажей в восемь, с каким-то немыслимым количеством входов-выходов, которых только я уже успел насчитать штук десять, когда мы с Михой шли в наш флигель, который тоже был далеко не единственным во дворе. Только в зоне видимости было штуки три. В общем, даже не смотря на обрывки памяти Димона в моей голове, в одиночку я тут пока, пожалуй, перемещаться не рискну.

– Я пыталась сама починить, – торопливо стало объяснять девушка, продолжая сидеть на кровати, поджав под себя симпатичные ножки, – Но оно всё очень тяжёлое, к тому же, эти штуки с большим трудом входят в пазы. Моих сил для этого недостаточно. Она у меня уже не в первый раз почему-то так ломается. В прошлый раз я Трубецкого позвала на помощь, но он не сумел вставить. Хорошо, Дергачёв зашёл по делам, и они вдвоём кое-как смогли сделать.

– Угу, – односложно ответил я, примерно догадываясь, по каким таким делам мог зайти к ней этот Дергачёв. И вообще, это что надо такое делать с кроватью, чтобы спинки повылетали из пазов? – размышлял я, занимаясь делом. Приподнял один край тяжёлой сетки, вставил его в пазы одной из спинок, что действительно потребовало определённых усилий, так как крючок входил очень туго, но я справился, после чего проделал ту же процедуру со второй спинкой, и хлопнул ладонью по кровати, основательней вгоняя её в пазы.

– Готово! – демонстративно отряхнул я ладони, и повернулся к девушке, – Можешь принимать работу!

– Спасибо! Мой герой! – прощебетала она, подскочила ко мне и поцеловала в щёку. Я вполне резонно оценил это как сигнал к действию, теряться не стал, прижал её к себе, опустил руки на упругие ягодицы и слегка сжал их, после чего в моём паху взорвалась вспышка боли из-за вонзившейся туда острой коленки, меня скрючило пополам и я судорожно стал открывать и закрывать рот, забыв, как дышать.

– Каз-з-зёл! – прошипела отпрыгнувшая от меня девушка, – Ты за кого меня вообще принял? За шалаву какую-то? Пшёл вон отсюда! Видеть тебя больше не желаю! – после чего меня без всяких церемоний вытолкали за дверь. Я тихо опустился в коридоре на корточки, еле сдерживая себя ото того, чтобы не заорать благим матом. Су-у-у-ка… Как же больно-то это, оказывается… И как вот, её мнению, я должен был понять, что она – «не такая», если вела она себя как «такая»?! Блин, чё делать-то? По хорошему, холод надо приложить, но где я его тут возьму? В душ надо! – осенило тут меня, – А уж там под холодную воду. Теперь только до ползти туда как-то надо, и при этом так, чтобы не попасться никому по пути.

Я потихоньку встал, и медленно, шаг за шагом, вдоль стеночки, пополз в сторону душевой. Меня даже не смущало, что у меня не было с собой полотенца. Похрен. Так высохну.

***

Душевая находилась в конце длинного коридора, так что моё путешествие вышло довольно долгим. Каждый шаг отдавался резкой болью в паху, но я справился… Осторожно приоткрыл дверь, убедился, что там никого нет, и просочился внутрь, думая только о том, как бы поскорее остудить моё пылающее хозяйство, пульсирующее неимоверной болью, но на защёлку закрыться не забыл, во избежание различных эксцессов, и щёлкнул на стене выключателем, включая свет. Внутри оказалось штук пять кабинок, я дополз до первой же попавшейся, быстро скинул с себя всю одежду, и с облегчением включил прохладный душ, направив его на пострадавший орган. Ка-а-а-йф! Боль потихоньку отступала, я же медленно впадал в нирвану. Многострадальный орган посинел, опух и представлял из себя жалкое зрелище. Бля, это же к врачу, наверное, надо? – молнией пронеслась в моем уставшем мозге мысль, – Кто знает, что может случиться, если не лечить? Вдруг вообще ампутировать придётся? – от подобных мыслей я впал в состояние паники, и аж вспотел, несмотря на холодный душ.

– Дружище, ты эта… Держись давай! – попытался я приободрить своё поникшее хозяйство, – Как же я без тебя тут буду? У нас с тобой, можно сказать, новая жизнь только-только началась. Мы же ведь даже ещё познакомиться толком не успели!

– Кто там не спит в такое время? – грозно рыкнул вдруг за дверью суровый женский голос, сопроводив рык мощным ударом по двери, из-за чего она заходила ходуном, а я понял, что если и не успел стать импотентом в результате полученного удара, то сейчас, скорее всего, уже точно это произошло. Я замер, как испуганный кролик, и судорожно стал оглядываться в поисках того, куда бы спрятаться. Вариантов, как вы понимаете, тут было не много. Даже более того, их вообще не было. Кроме кабинок тут были только пара лавок, да несколько раковин с зеркалами. Ну, и крючки для одежды на стене, но они, понятное дело, никаким образом помочь не могли. Вариант как в детстве при игре в прятки спрятаться под висевшую одежду точно не прокатил бы.

– А ну, быстро открылась, пока я дверь не выломала! – грозно продолжил голос, а до меня вдруг дошло, что моё положение даже ещё более печальное, чем я представлял себе до этого, хотя казалось бы, куда ещё может быть печальнее-то? До меня только сейчас дошло, что раз я на женском этаже, то значит, и душ этот тоже женский! Бля, во попал-то! Что-то мне подсказывало, то ли сердце, то ли пятая точка, что моё присутствие здесь не сильно-то обрадует ломившуюся сюда дамочку.

– Открывай, я сказала! – содрогнулась дверь от очередного удара, и до меня дошло, что и впрямь выломает, и тогда последствия будут ещё хуже.

– Минуточку! Я одеваюсь! – проблеял я, поспешно натягивая одежду прямо на мокрое тело, что получалось с большим трудом.

– Не поняла? – пробасил голос, – Мужик, что ли? Не дай бог, если ты там не один… Капец тебе, парень. Молись сразу.

– Один! Совсем один! – поспешил сразу заверить её я, и открыл дверь. На пороге застыла монструозного вида женщина под два метра ростом, широченными плечами, и внушительным бюстом, как огромные орудия уставившимся на меня, пытаясь вырваться на волю из халата, в который была укутана дама. Маленькие зелёные глазки на широком, покрытом веснушками, лице, сурово смотрели на меня, буквально прожигая насквозь. Обычно-то я женщин и девушек не боюсь, но тут у меня сами собой ноги подкашиваться стали.

– Чарторыйский? Вот от тебя я этого совсем не ожидала!

– Извините, Елизавета Георгиевна! – зачастил я почему-то вдруг ставшим тонким голосом, попытавшись протиснуться мимо неё, но это была невыполнимая задача, проход был перекрыт плотно, – Понимаете, – лихорадочно придумывал отмазку я, – Кто-то заперся в мужской душевой и не открывал на стук! Я целый час пытался попасть в душ, и в итоге не дождавшись, решил сходить сюда. Простите. Просто уже очень поздно, завтра рано вставать, а я не могу ложиться спать не помывшись. Если бы здесь хоть кто-то был, то естественно я бы сразу ушёл, не став никому мешать, – нёс я какую-то лютую дичь, лишь бы не молчать. Тяжёлый взгляд этой женщины буквально приковывал меня к месту, вызывая чувство оцепенения. Она вдруг как-то выдохнула, помягчела лицом, и потрепала меня по макушке, отчего я чуть не присел.

– Понимаю, – прогудела она, – Сама такая же. Не могу уснуть не сходив душ. Для таких больших людей, как мы с тобой, это настоящая проблема. Каждый вечер воняю, как потный поросёнок. Как говорится, хуже потной женщины может быть только большая потная женщина. А в душе опять, наверное, Глинский закрывался, скромник наш. Не переносит он, видите ли, когда с ним рядом ещё кто-то моется. Сколько раз я ему уже говорила, чтобы он заканчивал уже этой ерундой страдать! Ну, или каким другим непотребством. Уж не знаю, чем он там занимается столько времени. Но ты всё же сюда больше не ходи! Это женский этаж – тебе сюда никак нельзя, особенно, в такое позднее время. На первый раз прощаю, но в следующий приму меры!

– Понял. Осознал. Больше не повторится! – отрапортовал я, обрадованный, что экзекуция, видимо, отменяется. На фоне этой нервотрёпки у меня даже перестал болеть пах, так что может и без ампутации обойдётся, что не могло не радовать.

– Молодец! – одобрительно хлопнула она меня по плечу. Я покачнулся, но устоял, – А в душ, если что, можешь к нам на первый этаж ходить! Ключ я тебе дам, – она тут вдруг фривольно мне подмигнула, а я мысленно поклялся всем богам, что никогда в жизни не пойду в душ на первом этаже. Иначе, чую, беда может быть… От неё у меня отбиться вряд ли получится.

– Спасибо! Разрешите идти? – ещё сильнее выпрямился я. Сам не знаю, откуда у меня эти армейские замашки появились. Может, как-то сказалось, что у носителя брат военный, но ей они явно понравились.

– Ну хоть один нормальный мужчина в этом дурдоме есть, – одобрительно хмыкнула она, окинув меня плотоядным взглядом, – Иди! Пока…

– До свидания. Спокойной ночи! – просипел я, протискиваясь мимо неё, так как полностью она отойти не соизволила, лишь слегка отодвинувшись в сторону.

– И тебе спокойной ночи, – улыбнулась она так, что в её исполнении эта фраза прозвучала как-то очень уж интимно. Я предпочёл не развивать тему, и поспешно направился к лестнице на свой этаж. Хватит с меня на сегодня приключений…

***

– Ну что, помог Мирке? – широко зевая, поинтересовался утром Миха. Перекинув на плечо полотенце, он явно собирался идти в душ, я же пока никак не мог заставить себя оторвать голову от подушки. Ночь прошла ужасно… Мало мне было тех ночных приключений, так, похоже, ещё собственная кровать решила добить меня, а точнее, матрас. Уж не знаю, из чего он был сделан, но его пружины, без всякой жалости впивавшиеся в меня, я прочувствовал каждой клеточкой своего многострадального тела. И как только мой предшественник столько лет спал на нём? Это же просто невозможно! Я проворочался на ней всю ночь, и смог уснуть уже совсем под утро. Это же просто пытка какая-то! Нет, вот с этим делом я точно мириться не буду, и обязательно выбью себе новый матрас, а лучше, вместе с кроватью! Тут до меня дошло, что выбивать скорее всего придётся у Горгоны, и я приуныл.

– Помог, – проворчал я, – Лучше бы не помогал. Ненормальная какая-то.

– А что случилось? – с любопытством поинтересовался друг, уставившись на меня.

– Да она…! Не важно… – вдруг остыл я, вовсе не горя желанием делиться подробностями происшествия и рассказывать о полученной травме. О ней так вообще лучше не думать было, – Ненормальная. Что она вообще с этой кроватью делает, что та у неё из пазов вылетает?

– Опять? Так это всё её соседка успокоиться не может. Алиса, – рассмеялся он вдруг, – Ты же знаешь Миру, как она любит, едва зайдя в комнату чуть ли не с разбегу на кровать запрыгивать? Ну, а Алису это жутко бесит. Она сначала по хорошему пыталась убедить её так не делать, но та – ни в какую! Вот и результат. Когда Миры в комнате нет, соседка просит кого-нибудь из своих друзей-парней, чаще всего, Дергачёва Лёху, стенки кровати из пазов повытаскивать так, чтобы они еле-еле держались. Тот только рад помочь, так как давно не ровно дышит к Алисе и это для него лишний шанс с ней пообщаться. Ну, и когда Мира в излюбленном стиле падает на кровать, та распадается на части. Уже раза три так было, но до этой дурочки пока так не дошло в чём тут дело.

– Тогда всё понятно, – поморщился я, вспомнив опять про её «ласковый приём». И всё равно, нет ей оправдания! Подумаешь, полапал чуть-чуть! Что же теперь, калечить что ли из-за этого! – преисполнился я праведного негодования, и со стоном сел на кровати.

– Блин! Неужели нельзя сюда нормальные кровати с нормальными же матрасами поставить? Что это за издевательство такое? – проворчал я недовольно, разминая спину.

– Сам же знаешь. Это тоже элемент подготовки дворянина, – пожал плечами Миха, уже взявшись за ручку двери, – Настоящий дворянин должен быть стойким и сильным, и уметь преодолевать любые трудности и невзгоды на своём пути. Вот нас и натаскивают в таких условиях. И вообще, тебя же раньше всё устраивало? Чего это ты вдруг об этом заговорил? – с подозрением поинтересовался он.

– Да так, – сквозь зубы процедил я, – Не обращай внимания. Видимо, не выспался просто.

Миха убежал мыться, а я, тяжело вздохнув, встал, хотя мне и хотелось сейчас больше всего на свете упасть обратно на кровать, не смотря на всё её неудобство, и отрубиться часиков так на пять. Эх, в душ бы сейчас сходить, но я как представил, что все будут пялиться на мою травму, а никаких занавесок там нет, то сразу передумал. Ограничусь обычным умыванием пока. Вообще, по-хорошему, к врачу бы сходить, но уже не болит почти, вроде. Я, оттянув резинку трусов, бросил печальный взгляд на пострадавший орган. Вроде живой, хоть и выглядит как баклажан какой-то. Не, не пойду, – принял волевое решение я. Ещё неизвестно, что вообще за врач там будет. Надеюсь, что и так всё обойдётся.

Я медленно подошёл к стене, на которой висело довольно большой квадратное зеркало. Вчера я как-то упустил этот момент, а ведь сам хотел узнать, как я сейчас выглядел. Из зеркала на меня мрачно смотрел жгучий брюнет, с карими глазами, узким, вытянутым бледным лицом и прямым носом. Угрюмый взгляд придавал лицу какое-то хищное выражение, из-за чего я был похож на какого-то брутального мафиози. А ничё так! Я, оказывается, довольно красив и мачообразен. Причём, слава богу, красив не той слащавой красотой которой, сейчас славятся современные подростки, превращаясь в существ непонятного пола, а суровой мужской красотой, отдающей стальной харизмой. Для завершения образа не хватало ещё какого-нибудь небольшого шрама на щеке, ну да и так пойдёт. Я немного ещё покрасовался перед зеркалом, напрягая мышцы, пока от двери не донеслось насмешливое, – Да красив. Красив. Хорош уже любоваться собой. Нам идти уже пора, а ты ещё даже не одет.

У входа в комнату стоял Миха, и насмешливо пялился на меня. Появилось страстное желание отвесить ему пинка, но я пока пересилил себя.

– Сейчас. Пять минут, и я буду готов, – коротко бросил я ему, и быстрым шагом направился к душевой, выполняющей в том числе ещё и функции ванной комнаты.

В отведённое самим собой время я не уложился, но пусть хоть и не через пять, а через десять минут, мы с Михой вышли из дворца на улицу, где я вдруг ошеломлённо замер, пялясь на совершенно невообразимую в моём мире картинку. На высоте в пару десятков метров от земли по воздуху летели несколько машин.

– Ты чего замер? Магомобилей ни разу не видел, что ли? – толкнул меня в спину Миха, приводя в себя, – Побежали уже. Мы опаздываем.

– Ага, – ошеломлённо выдохнул я, и шагнул вперёд, не отрывая взгляда от моей давней мечты…

Глава 5

На урок мы примчались буквально за тридцать секунд до его начала, что, возможно, было и к лучшему. В классе было человек тридцать народу, и вот так, сходу, я не мог всех вспомнить, и с кем из них в каких отношениях я был, так что за время урока как раз успею немного привести в порядок мысли и чужие воспоминания. К тому же, первым уроком был английский, что позволило мне пока сильно не напрягаться. Вела урок уже довольно пожилая женщина, Варвара Семёновна, крайне суровая на вид и с весьма громким голосом. В первые пятнадцать минут был опрос по домашнему заданию, а потом новая тема. Меня она подняла одним из первых, и попросила прочитать и перевести первые пять предложений из заданного текста, с чем я справился без малейших проблем.

– Садитесь, Дмитрий. Отлично, – благосклонно кивнула она мне, поправляя круглые очки, – Странно… Почему-то мне показалось, что за время прошедшее с прошлого урока у вас даже произношение поменялось. Вы, конечно, человек трудолюбивый, и никогда у меня к вам не было претензий в части самоотдачи, но вот произношение, честно говоря, у вас хромало на обе ноги, уж простите за прямоту, но тут… Вы меня прямо приятно удивили, – развела руками, – Вот только я ума не приложу, как его можно было исправить за столь короткое время. Вы можете как-то мне это объяснить? – внимательно глянула она на меня.

– Не могу знать, Варвара Сергеевна, – тут же опять подскочил с места я, – Но вы же знаете, что я всегда усердно учился. Возможно, количество, наконец, переросло в качество?

– Возможно, – сухо улыбнулась она, сверля меня цепким взглядом, – Вот только как вы объясните мне то, что я учу вас современному Нью-йоркскому акценту, а у вас в произношении отчётливо слышится классический Лондонский?

– Даже не знаю, что вам сказать на это? – удивлённо развёл руками я, – Может, сказывается то, что я люблю слушать английские песни? Другого объяснения у меня нет.

– Да, такое тоже может быть… – задумчиво произнесла она, отведя взгляд в сторону, – Хорошо, садись. Всем бы такой эффект от прослушивания песен получать. Я бы тогда на уроках их бы стала включать.

Она, наконец, от меня отстала, переключившись на следующую жертву, обречённо ставшую что-то мямлить, спотыкаясь на каждом слове, про великую реку Миссисипи, а я смог вернуться мыслями к недавнему событию. Тут есть летающие машины! Это же охренеть, как круто!! Да я о подобном с самого детства мечтал! Никаких пробок, летаешь куда хочешь, надоело – приземлился на дорогу и дальше едешь. Никаких ограничений! Кто-то скажет, купи себе самолёт или вертолёт, получи права, да радуйся, но н-е-е-е-т, это всё не то. Летал я и на том и на другом. Причём, без всяких прав, правда, при пристальном контроле пилотов. Ощущения не те. Свободы не хватает. Контроль со всех сторон бесит. Все эти разрешения на посадку, на взлёт… Что нельзя сесть куда хочешь, взлететь откуда хочешь. Нет, не то. А тут… А тут другая проблема. Как я успел вспомнить, покопавшись в воспоминаниях Димона, летать на местных магомобилях могли только, как вы думаете, кто? Нет, не олигархи. И нет, не только чиновники, хотя и они тоже. Главное условие – человек должен быть магом! Именно при помощи магии эта машина и летает и ездит. В памяти предыдущего носителя было маловато информации об этом, так как магом он не был и стать им не стремился, но всё же мне удалось вспомнить, что двигались эти автомобили при помощи того, что от мага-водителя магия поступала в некий магоприёмник, а уже оттуда передавалась в те устройства машины, которые отвечали за движение как по земле, так и по небу. То есть, этим машинам не нужно было никакого топлива! Это же офигеть, как круто! Но, блин, магия… С магией всё было и просто и сложно одновременно…