Лекарь. Второй пояс

Арнуз засмеялся:

– В этом я сомневаюсь, – и пошел дальше, уже за воротами крыла слуг, коротко приказал. – Жди здесь.

Глядя ему вслед, я размышлял над тем, каким будет наказание. Сколько плетей мне назначит этот их Симар. Беспокоило не количество, а кисет старейшины, который пришит ниже колена. Тот кисет, в котором и лежали все мои сокровища: меч, молот, алхимия, ядра. Конечно, с меня сдерут халат, а не штаны. Но я опасался, что неосторожный удар порвёт штанину, показав всем кисет.

В нём даже спрятан жетон шэна, который я так удачно решил снять перед переходом. Больше опасался, что выдам себя, как Страж. Но вышло удачно. Ведь накидывая на меня эту цепочку, стражники увидели голую шею. Ни маме, ни даже Зотару не досталось такой штуки, и я пока не понимал, в чём же между нами разница. В сроке контракта. А в чём ещё? Что должна делать эта цепочка? Не знали же они о том, что я мастер Указов?

Но сейчас не время и не место для поиска ответов: пусть я не мог влиять на контракты и Указы, но продолжал их видеть. Слева за стеной стоят два стражника, скорее всего они присматривают за мной. Поэтому я опустил плечи и сгорбился. Как раз за несколько вдохов до того, как заметил контракты Арнуза.

С ним пришёл стражник, на груди которого красовался вышитый толстой нитью щит, и три слуги, которые отличались от Арнуза своей одеждой. У них и серая ткань не напоминала мешковину и штаны оказались такими же серыми, а не коричневыми, как у него. Одеты похоже на Симара или Сирка. Кроме одной детали: поверх курток на них оказались надеты чёрные безрукавки. Удобно. С одного взгляда видишь, кто перед тобой: господин, слуга или должник семьи.

Стражник без слов ухватил меня за воротник и потащил следом за собой. Как будто я пришёл сюда не сам и не смиренно ждал его прихода. Смешно. Меня привели куда-то на задворки, где, сложив руки за спиной, нас ждал мужчина. Средних лет, возраста мамы. Гладковыбритое лицо, светлые волосы с синими прядями. Серый халат, вышитый чёрной нитью. Меня швырнули к его ногам.

– Я Симар Саул, – я скривился, пользуясь тем, что никто не видит моего лица. Ещё один Саул. Сколько их здесь есть? – А ты жалкое отребье. Не пробыл в поместье и половины дня, а уже принёс проблем и убытков. Отец прав, в этот раз транжира Домар притащил в семью настоящие отбросы. Даже не знаю, что он придумал на этот раз.

На миг вскинув голову, я тут же опомнился и вновь отвёл взгляд с лица Симара в землю. Не хватало ещё, чтобы почувствовал мою ненависть. Кто знает, каково его Возвышение, и насколько он хорош в боевой медитации. Пока я могу судить только по прядям волос. Хорошо, если он Воин всего пятой звезды, но сейчас в игре слишком многое на кону, и мои кости выпали единицами.

– Отребье, – Симар пихнул меня сапогом в плечо. – Я не успел даже переодеться к обеду, а от тебя уже проблемы. Несправедливо.

Поняв, что его молчание – это ожидание моего ответа, я поднялся на колени, склонил голову:

– Господин, я случайно повздорил со слугами. Больше такого не повторится.

– Когда отец сказал мне, что от вас будут одни проблемы, я посмеялся. Смех ещё не стих за столом, как сообщили о тебе. Ты выставил меня дураком перед отцом. Перед братом!

Я молчал, пряча лицо и готовясь к наказанию. Давным-давно прошли те времена, когда я вздрагивал при звуке плети. Так же давно, как моя слабость. Теперь мне опять нужно смириться с тем, что меня кто-то может наказать. Но и к этому я готовился, снося грубость харчевника-Закалки в придорожном трактире и заставляя Рата кланяться вместе с собой вонючему стражнику. Не знал только, что всё зайдёт так далеко. Мне и нужно-то всего несколько сотен вдохов уединения, и я найду способ разобраться с вашей цепочкой…

– К столбу его!

Я успел усмехнуться земле, прежде чем меня вздёрнули на ноги. В Школе обходились без таких глупостей, пользуясь техникой для обездвиживания. Хотел бы я поглядеть, как Воины попытались бы использовать на мне Длань Ордена. Хотя здесь наверняка у этой техники другое название.

Столб оказался недалеко, за углом. Напоследок меня пихнули в спину, явно чтобы я свалился. Но мои Указы забрали у меня техники и оружие, а не ловкость и силу. Я остановился в шаге от старого чёрного столба. Оглядел его, ища верёвки или кандалы. Ничего нет. А вот сам столб странный. Слишком свежо выглядит. Ровная полированная поверхность: в него вложено немало труда.

– Эй, как тебя там, повернись.

Арнуз подсказал:

– Этого слугу зовут Леград, господин.

– Да плевать. Эй!

Симар смолк на миг, потому что я всё же обернулся, тут же едва слышно буркнул:

– Тупое ничтожество.

Через мгновение Симар медленно поднял перед собой руку. Ладонью вниз. Я, и в самом деле ожидавший Длань, тихо выдохнул сквозь зубы. Тварь. Видимо, он всё же не пятой звезды, раз надеется сковать меня. Сам я медленно поднял руку, нащупывая пояс и готовясь снять халат. Повёл глазами справа налево. От Симара к Арнузу, затем к стражникам, над которыми висели контракты. Где эта дарсова плеть и кто будет меня наказывать?

Под ногами вспыхнуло, меня обдало жаром, и я тут же толкнул энергию в Рывок.

А затем на меня рухнула боль. Когда я снова начал видеть, то понял, что лежу на грязных, давно неметённых камнях. Прямо перед моим лицом на них горела красная линия. Она чуть заметно пульсировала, меняя яркость, то и дело закрываемая алыми пятнами, которые плыли перед глазами. Одновременно с волнами боли, которые накатывали на меня. Боль от Указа, который наказал меня за использование техники, та, что пронзила мне голову, уже исчезла. Осталась та, которая охватила меня целиком, пробралась под халат, в сапоги, под волосы. Словно я свалился в огромный чан с кипятком или с меня содрали кожу, пока я валялся. Целиком. С головы до ног. В ушах гулко стучало, перемежаясь каким-то хрипом.

Я вывернул руку, вызвав новую волну боли. Подтащил её к лицу, рядом с горящей линией. Целая. Кожа на месте. Крови нет, только алые пятна теперь наплывают и на руку. А ещё она дрожит, словно я глубокий старик, который уже готовится к смерти.

Опёрся на руку. Больно. Будто и впрямь голое мясо. Попытался подняться, ощущая, как одежда впивается в тело, причиняя новую боль и уменьшая другую. Оказывается, лежать на камнях это очень больно.

С трудом, но сумел сесть на колени. Теперь главная боль стекла вниз, к ним. Твёрдый камень двора впивался в тело через одежду, вонзался в меня. Казалось, вот-вот из-под меня должна потечь кровь из раздираемых камнем ран. Но это всё обман. Я внутри формации и столб – её центр. Огромный Флаг. Вот почему он так странно выглядел. Гул в ушах стих, и я вдруг понял, что хрип это мои то ли вдохи, то ли стоны.

Сцепил зубы. Не помогло. Закусил губу и даже не почувствовал боли. Сильнее. Ничего. Только что-то потекло по подбородку, заставляя гореть кожу огнём.

– Какое наглое ничтожество.

Слова я едва разобрал, мгновение пытался понять, кто это сказал, а затем на меня что-то рухнуло. Вбило обратно в камни, прижало к ним, не давая пошевелиться. Кажется, я снова потерял сознание от боли, очнулся от того, что мне нечем было дышать. Недавно я старался сдержать свои стоны, а теперь сражался за простой вдох. Кто-то давил на спину с такой силой, что грудь словно расплющило, выбило из меня воздух. Всей моей силы Воина и Мастера не хватало на то, чтобы втянуть в себя хоть глоток воздуха.

За мгновение я представил обращение к Небу. Вжатый щекой в камень, я не мог его видеть, но уверен, что оно появилось на своём месте. Только энергию в него не толкнул. Если создать обращение техники силы вышло само собой, то затем очнулся разум. Если я сейчас ещё раз потеряю сознание, то умру.

Впился пальцами в камень. Толкнулся от него, пытаясь приподняться хоть на волос. Дать груди хоть немного свободы для вдоха. Я позабыл о боли от «содранной» кожи, от камня, что «вонзался» в тело. Алые пятна перед глазами начали бледнеть, стало темней.

Ну же. Хоть чуть воздуха…

Через мгновение на саднящую кожу обрушилась ледяная волна, хлынула в рот, в горло. Я закашлялся, выплюнул её. Забарахтался, открыл глаза, пытаясь понять, что происходит. Надо мной с ведром стоял стражник. Встретив мой взгляд, ухмыльнулся и шагнул в сторону.

Теперь я понял, что он облил меня водой. И это хорошо, потому что хоть немного успокоило горящую кожу. Правда, последнее, что я помнил до воды: я лежал на животе, пытаясь сделать хотя бы один вдох. А сейчас на спине.

Вместо стражника надо мной появился Арнуз. Негромко спросил:

– Встать можешь?

– Не знаю.

– Давай выясним.

Арнуз протянул руку. Подумав, я вцепился в неё. Мои пальцы всё ещё дрожали. Стоя, сумел оглядеться. Исчезли линии на камнях, стражники и Симар. На месте оставался только столб и грязная лужа воды у его подножия. И ни следа крови, которой мне казалось, я истекал из сотен ран от каменных лезвий.

– Что это было?

Голос хрипел, точь-в-точь как я слышал, пока барахтался на камнях.

– Первый раз столкнулся?

– Глупый вопрос.

– Откуда мне знать, как наказывают слуг в… Там, откуда ты пришёл.

– Плетями, – мелькнули воспоминания из баек Гунира. – Деньгами, голодом, мечом.

– Ясно, – Арнуз закинул мою руку себе на шею и повел, помогая идти. Каждый новый шаг давался мне всё легче. – Саул не какие-то там слабаки. Семья владеет землями. Пусть здешняя ветвь семьи, – Арнуз огляделся, ради этого даже остановившись, – гонимая, но денег они на лесах поднимают немало. С чего бы им опускаться до голода или плетей? Это Столб Наказания. Хочешь совет?

– Нет.

Арнуз негромко засмеялся:

– И всё же слушай. В следующий раз делай всё наоборот. Не нужно показывать, как ты силён. Не сдерживай крика и моли о пощаде. Симар это любит.

– Поглядим.

– Как знаешь, Леград. Сегодня тебе достались две печати. Однажды при мне на этом Столбе казнили слугу, который тоже был о себе высокого мнения. Крепкий Воин седьмой звезды выдержал всего три печати. Если сдохнешь, то кто останется с твоими родными?

– Спасибо за заботу.

– Торопишься, парень. Господин Симар на твою семью заданий надавал…

Я упрямо мотнул головой, отстранился от поддержки Арнуза:

– Поглядим. Расскажи, кто кому здесь приходится. Как зовут главного? Это он стоял последним среди старших, когда мы перешли Врата? Он ещё отдал приказ Домару, а тот назвал его дядей в ответ, хотя их возраст одинаков.

– А, понял. Там ты видел господина Аймара. Младший сын третьего брата главы всей семьи Саул. Ему принадлежит Ясень, хотя всем здесь заправлял сначала господин Сирк, а теперь господин Домар. А господина Аймара и не видать, он, как и все остальные старшие фракций, бывает здесь лишь два дня в месяц, когда приходит время открывать Врата.

– Остальные старшие – это те, кого я видел после Врат? Лир Гарой и прочие?

– Да. Они. В остальное время они живут в Двух Холмах.

Мы уже вошли в крыло слуг, Арнуз опять словно невзначай огляделся и только потом продолжил:

– Это город в двух днях езды. А здесь у нас старший Домар, как я и сказал. По возрасту Домар и Аймар и впрямь равны. Но Домар принадлежит к другой ветви семьи. Его дед – второй брат нынешнего главы семьи. Домар, как бы должен считаться равным Аймару, но говорят Сирка выперли из Парчовых Небес, и теперь они сидят здесь безвылазно.

– Сирк отец Домара и Симара?

– Да. Старший сын второго брата нынешнего главы семьи Барериса.

Голова и так ещё кружилась после наказания, поэтому все эти сплетения родственников с трудом в ней укладывались. В Ордене было гораздо проще. А ведь здесь тоже наверняка старики отошли от постов, но всё ещё способны вмешиваться в дела семьи.

– Стой.

Я послушно остановился. Мы не дошли до входа к себе шагов двадцать.

Арнуз обошёл вокруг меня, оправляя мне одежду, остановился спиной к зелёной части двора:

– Вернёмся к началу нашего разговора. Каждая провинность долговых слуг – это наказание и мне. Кто в здравом уме будет получать чужие тумаки?

– Тот, кто полил кровью долговой контракт?

– Уел. Но ты ведь умный? Ты меня понял?

– Да, понял, Арнуз. Если мою семью не будут трогать, то от меня не будет никаких проблем.

– Договорились. И меньше болтайте.

Я молча пошёл дальше. Хотя на мне не осталось ни следа наказания, кроме грязной и мокрой одежды, тело помнило о нём: то и дело пробивала дрожь, да и сам я порой делал вдох глубже обычного. Когда до террасы оставалось с десяток шагов, я сморщился. И вовсе не от боли. Стал слышен недовольный голос, который я сразу же узнал. Старики очнулись. Какого дарса я взял их с собой? Нужно было оставить с Золаком. За два-три месяца они бы вполне освоились в Ясене. Да и у Мириота разум всегда был сильнее, чем эмоции.

Хотя и он часто ошибался. Как он кричал на улице? «Да кто бы тебе позволил умереть?» Наверняка намекал на Клатира. Да только ошибался. Тот и намёком не обещал, что будет за мной присматривать здесь, во Втором. Иначе как бы я оказался в такой заднице? Когда дело не касалось самого Мириота, то он всё хорошо продумывал. Но стоило чему-то коснуться его… как случилось с Риквилом и Таори… Ладно. Он не сумел признать свои ошибки, а я сумею это сделать.

Поэтому в комнату я шагнул, не опуская глаз.

– Сопляк, ты куда нас уволок на старости лет?

– В благословенные земли предков, как того хотел отец.

– Чего ты мелешь?

– Не знаю только, жили ли они когда-нибудь во Втором или нет. Может твои деды, – я едва привычно не сказал «старик», но… сейчас не лучшее время для склок, – Марвит, что-то рассказывали об этом?

Старик несколько мгновений лишь беззвучно открывал и закрывал рот, всё же сумел ответить:

– Нашёл время россказни стариков вспоминать.

Мама подначила:

– Чем ещё деду с внучками заниматься?

Марвит тут же вскинулся:

– Ты, ещё!..

Это оказался… непростой разговор. Я рад, что мама поддержала меня и забрала часть негодования старика на себя. Как и в гостинице Ясеня, наши комнаты теперь рядом. Ничуть не напоминают клетушки Квартала Чужих Имён, но и на наш дом в Гряде, конечно, не похожи. Не знаю, как у обычных слуг, а эта часть крыла выглядела недостроенной. Словно возвели внешние стены, поделили перегородками на комнаты, а на остальное не хватило досок. Остальное – это кровати, столы. Потолок. Лежали мы вдоль стен на ворохах какого-то тряпья, которое выдал Арнуз. Хорошо ещё, что чистого. И я отчётливо видел балки крыши. При желании можно перелезть через стены в любую комнату.

Это и хорошо, ведь и слышимость отличная, особенно с моим слухом, и плохо. И не только потому, что в комнатах не закрыться по-настоящему, попробуй оградиться дверью от Воина, но и потому, что я слышу то, что многие предпочли бы скрыть от посторонних ушей.

Жаль, разговаривали так долго, что Лейла заснула раньше, чем старики и дяди разошлись. Сразу я не сообразил, но теперь, остыв и от драки, и от столба, у меня появились к ней вопросы. Для начала разве всё, что произошло сегодня, так интересно, что Небо не предупредило её? Одно дело – вопросы каких-то посторонних людей, а другое – судьба той, которая может тебя слышать. Если бы я знал, к чему приведёт мой план, то немедленно бы отказался от него.

Странно выходило. Когда я перешёл границу Нулевого и Первого, то изо всех сил старался показать, насколько силён. Занял место Тогрима, сошёлся в драке с Виликор, учил своих друзей, да и сам жадно впитывал в себя всё новое. Разве что немного смухлевал со своим Возвышением. Но только чтобы не вызывать вопросов слишком быстрым ростом и скрыть момент, когда применил возвышалку. Всё равно экзамен и проверка Возвышения всё бы расставила по своим местам.

Границу Первого и Второго я перешёл совсем по-другому. Слабым, никчёмным, загубившим все свои будущие достижения ради цели в десятую звезду. И, похоже, оказался достаточно убедителен, чтобы даже видевшие сотни перешедших, отвернулись от меня. Ну, или сумел отвратить от себя одного, самого важного. Кто знает, не скажи Лир, что не желает видеть на мне герба, не взяли бы меня к себе другие?

Важно то, что итог один. Самого сильного победила сначала Виликор, показав, как высоки бывают горы, а затем подкупленный экзаменатор. Самого слабого тут же поспешили прихватить проныры Саул. Золак ни словом не обмолвился, что перешедших закабалят, да и обмолвкам Арнуза стоит верить. Саул явно пошли против правил.

Ещё вопрос: зачем они это сделали? У всех, кто сейчас спит в этой части крыла слуг, двухлетние контракты. Всё это время слуги трудятся на благо Саул, получая взамен только кров, стол и одежду. Ну и лечение при нужде. Лишь у меня пятилетний контракт. Неплохо бы утром сравнить текст моего и маминого. Сделал бы это сейчас, но проклятая цепочка не даёт мне коснуться их, влить в них свой дух и превратить их символы в читаемые.

Ясно одно. Нет уверенности, что через пять лет Домар с улыбкой скажет: «Свободен» и отпустит из поместья. И согласиться со старикашкой Сирком я не мог. Там ведь нужно было бы показывать свои успехи с техниками. Да он, скорее всего, и не говорил это взаправду. Думаю, лишь поддевал сына, почти так же, как я в Первом поддевал старика Марвита.

Пусть я несколько мгновений считал, что в лесу лучше и больше шансов на свободу. Что мне она без родных? И мало ли мне свободы сейчас, ночью? Делай что хочешь, только соседей не разбуди. Хотя я и могу сейчас не так много. Мне остались лишь Формы да лечебные техники, всё же я не пожалел энергии для своих Указов, да ещё и запутал их сверх меры. Арнуз сказал, что завтра я, мама и Мара отправятся к лекарю семьи, чтобы он оценил, сумеем ли мы ему пригодиться. Насчёт этого я не волновался. У мамы стихия Дерева и две хорошие техники, я в сравнении с ней смотрюсь гораздо хуже, потому что всё то, что было написано в купленных через Ирама трактатах, ей было интересно. В отличие от меня. У Мары опыт алхимии. Пусть и травы, и уровень Второго совсем другие, но она сумеет себя показать, потому что тоже внимательно читала всё, что я купил. А я? Придумаю.

Тут лучше бы попробовать пристроить к лекарю Лейлу. Сколько она уже умеет? У горшечника учеником была, у стеклодува. Теперь вот к лекарю бы её пристроить. Хотя бы как помощником Мары с травами. Я ведь не обманул Сирка, уж кому, как не Лейле перебирать травы и выискивать среди них хорошие. Говорящей с Небом, Воину, которого сегодня отшвырнула в угол простая Закалка.

Этот вопрос меня сейчас глодал сильнее всего. Что? Она знала, что всё это лишь проверка новичков, попытка их унизить и поставить на место? Даже я этого не понял, а ведь за моей спиной и Школа и лагеря ватажников. Да и откуда ей, мелкой девчонке знать, где граница шутки? Ведь их и впрямь могли тронуть.

Как у меня нет веры Домару с его враньём о пяти годах. Сирк сам проговорился о годе. Значит, у меня есть всего шесть месяцев, чтобы решить проблему с моими Указами.

Вспомнив утро, я едва сдержался от ругательства. Дарсовы сволочи. Как они красиво рассказывали, что наши контракты стоят дороже, чем кормёжка и кров. Кто просил их об этих контрактах?! Благодетели. Брехливые твари! Одни кисеты, что Домар швырнул на стол, стоили дороже. Не считая того добра, что лежало в моём.

Осознав, что сжимаю кулаки так сильно, что уже ощущаю боль, постарался успокоиться. Достаточно того, что я отплачу им за это. Я ведь готовился к тому, что могу потерять кисеты, готовился к худшему. Правда, действительность превзошла всё, что я только мог придумать. Как падение вниз по Поясам это законы империи для низкого Возвышения, так и подъём наверх – это закон Империи. Достаточно вспомнить судьбу тех фракций, которые не могли обеспечить переходы через Врата, чтобы понять это.

Поэтому у меня есть несколько путей, по которым я могу идти. Самый простой – продолжить жизнь долгового слуги. Принять произошедшее. Спокойно провести несколько месяцев, разбираясь с Указами и цепью на шее. Мне не привыкать носить воду или камни. Во многом я не обманывал Арнуза. Если они меня доведут, то я сумею оторвать голову любому из слуг и это будет благом для семьи Саул. Очищу их от грязи. Но… это, конечно, самый крайний случай.

Второй путь… Признаться в том, что я не сожжённый росток, как красиво меня обозвал Домар, а талант. Вокруг меня Второй пояс. Должны же быть у них не только формации наказания, но и формации испытания, такие же, как я прошёл в Миражном. Тогда, Саул окажется в огромном выигрыше, обманув Гарой, получив талант, который они хотели бы прибрать к рукам. Честная десятка в четырнадцать. Вот уж точно, Небо глядело на них! Умолчать, что последние звёзды я получил, раз за разом используя Круговорот. Я всё же наделся, что Каори достаточно хорошо подлатала меня в Миражном, а там, возможно, я проберусь в ещё один город Древних и сумею исправить то, что повредил в меридианах. Намекнуть Сирку, что я готов простить унижения, которые перенёс. Потребовать чего-нибудь, что они готовы отдать. Хотелось бы Симара к столбу наказания, но я должен осознавать границы допустимого. Денег, зелий или техник. Чтобы они решили, будто выплатили виру, и я действительно забыл случившееся.

Этот путь хорош. Действительно жаль, что я успел получить наказание. Они могут решить, что я затаил злобу и не поверить мне. Могут и не суметь проверить меня. Если бы формации испытания были доступны, то тот же Гарой просто проверил бы меня сразу после Врат, а не выслушивал мои россказни. В Первом у фракций Пояса не было формаций испытания. Я знаю это точно. Даже в Академии не было. Кто сказал, что они должны быть во Втором? Что если эта возможность сгинула вместе с Древними?

Раз уж я вспомнил о них, то есть ещё один путь. Третий. Жетон шена. Пусть во Втором не любят вилорцев и ещё сильнее не любят тех, кто умеет накладывать трёхцветные Указы. Но во втором я сам не уверен, всё же мне не даётся даже другой цвет. Да и знать об этом Саул совершенно не нужно. Посмеют ли они убить того, кому сам вилорский надзиратель за Первым поясом дал свой жетон? Я пройду любую проверку на ложь…

Скривился, осознав размер новой задницы. Если я сумел солгать один раз, то кто поверит мне во второй? Здесь придётся наизнанку вывернуться, чтобы суметь убедить Сирка. Спихнуть всё на жетон? Тогда придётся сказать, что он действует только на мне. Отберут и испортят, привязав кровью к себе? Ерунда, не будь там моих записей, леса и техники Единения со Стихией. Потерять её? Слишком большой риск. Этот путь отложим на самый крайний случай. Кто может поручиться, что Саул не прикопают посланника клана Вилор? Пока никто не видит. Да и не простят мне лжи.

Стоит мне только пойти любым из придуманных путей и все, что меня ждёт – новый контракт. Хорошо, если при этом они снимут цепь, а если нет? Это сейчас все довольны тем, что задали мне пару вопросов и всё. Но если начнут проверять всю семью… Задавать вопросы уже им… Здесь не обойтись той историей, которую мы заучили в покинутом Поясе, не обойтись тем, что я подсказал сегодня. Нет. Здесь меня будет ждать только смерть. Никто не будет рисковать второй раз с таким странным идущим. Особенно если он так талантлив и так обижен ими.

Лучшее, что я пока могу сделать, это выждать и понять, что происходит. Хорошо, когда вокруг богатый Пояс и грабят тебя тоже богатые. Стражники сняли только кисеты и мешок Путника. То, что висело на виду. Никто и не подумал обыскать карманы или пояса. Действительно, что в них спрячешь? На Лейле так и остался амулет. Нужно сказать маме, чтобы достала себе и Маре. Только пусть примотают их куда-нибудь на плечо или ногу. Там главное, чтобы он касался кожи. Риск, но риск приемлемый. Не мог же слуга продать всё добро прошлых хозяев, не оставив ничего себе и родным? Утром нужно будет сказать ещё и об этом.

А я позабочусь о страховке. Зря я не верил Золаку. Здешние идущие и впрямь не так сильны, как я ожидал. Воины? Отлично.

Я ещё раз прислушался. Неровное дыхание десятка спящих. Рука уже давно сжимала кисет. Дяди спят, да и лежат лицом в другую сторону. Встал, вгляделся через стену. У женщин тоже всё в порядке. Легко оказался сначала на краю стены, а затем и на поперечной балке крыши. Вниз посыпалась пыль. Я замер, но контракты спящих даже не шевельнулись, дыхание их не изменилось.

Теперь. Самое опасное.

Хотел бы я медленно это сделать, но доставаемое из кисета возникало сразу и вдруг. Мгновение и в моей руке Флаг.

На этот раз я замер на долгие сотни вдохов. Сейчас мне мало спокойствия спящих подо мной. Мне нужно убедиться, что так же спокойно и во всём поместье. Если бы я дал себе волю, то проделал бы дыру в крыше, чтобы оглядеться снаружи. Но глупо делать дыру там, где собираешься прятать что-то.

Тишина. Снаружи не донеслось ни единого странного звука, а тем более не послышались крики и топот ног. Значит, как и в Гряде нет ничего, что сообщало бы страже о подобных Флагах. А вот призывать Призрака точно не будем. Достаточно и того, что я смогу сделать это в любой момент. Даже мама, случись что, сумеет добраться до Флага, окропить его своей кровью и отдать приказ.