Вполне достаточно

Константин Михайлов

Вполне достаточно

1

Я сидел на лавке, глядя на автобус, который меня высадил. Я только что вернулся из регионального центра. В кармане у меня хрустела бумажка из военкомата, подтверждавшая, что я негоден к военной службе.

– М-да, молодой человек, – сказал врач на медкомиссии – сердце ваше в любом случае протянет максимум лет пять – то же самое сказал и кардиолог в больнице.

– Вполне достаточно – ответил я.

Врач не придал большого значения моему ответу, он понимал, что менять я ничего не буду, начеркал мне что-то в приписное и отправил в другой отдел, где резюмировали: негоден.

В сущности, мне не было никакого дела до того, годен я или негоден. Кто-то говорит, что армия – это один потраченный впустую год, но какая разница, когда вся жизнь потрачена впустую?

День выдался не самый лучший. Осень сдавала свои позиции, опавшие листья еще не успели погнить, а на пороге уже стояла зима. Небо затянули серые тучи из которых, казалось, должна политься ртуть. Редкие хлопья снега проносились по улице, гонимые промозглым ветром. Прохожие поглубже кутались в свои пальто и ускоряли шаг, спешили домой на обед.

Я закурил и задумался. Пять лет. Хоть я и сказал, что этого достаточно, но не до конца понимал, для чего достаточно? Что можно успеть сделать за это время? Наверное, много чего. Кто-то за подобный срок успевает жениться, развестись, еще раз жениться и еще раз развестись, попутно наделав пару-тройку отпрысков. Кто-то может написать несколько романов или снять фильм. Кто-то отучиться в университете. Но все эти абстрактные кто-то меня не очень-то волнуют. Вопрос в том, что Я могу сделать за пять лет? Вот тут уже полет фантазии заканчивается.

Вроде бы как, мы сами пишем историю своей жизни. Однако, как и с любой книгой, после нескольких написанных строк, круг возможных сценариев сужается, и чем больше слов написано, тем уже круг становится, а удавка на шее стягивается все сильнее и в конце концов ты становишься заложником собственного текста.

Свою же книгу жизни я писал настолько бездарно, что теперь даже рад тому, что близится её финал. По крайней мере теперь появилась уверенность хоть в чем-то: пять лет и конец. Славно.

Ветер усиливался, но вставать с лавки совсем не хотелось. Вроде бы нужно было пойти домой, ведь идти больше некуда, но при мысли о доме, силы вдруг покинули меня. В душу и тело проникла глубочайшая усталость. На миг показалось, будто я уже умер, просто не до конца осознал это. Я достал из внутреннего кармана пальто фляжку и сделал два больших глотка. Коньяк хорошо прогрел меня. Кажется, я все же пока живой. Поглубже укутавшись в пальто, я лег на скамейку и, несмотря на вой ветра и холод, уснул. Сон был глубокий, глубже чем тот, что бывал у меня дома в теплой кровати.

2

Различные образы то приходили, то уходили. Я пытался ухватиться за один, но он как кусок мыла выскальзывал у меня из рук и тут же исчезал, за ним появлялся новый, такой же неуловимый. И так раз за разом, сон за сном. Наконец что-то проявилось, я все еще ничего не мог увидеть, но я чувствовал. Я ощущал давно забытый мною уют и какое-то особое тепло. Такое тепло, которое может ощущать человек полноценный, не тот, что таскает с собой повсюду флягу с коньяком. Эти чувства настолько разбередили меня, что сквозь сон захотелось блевать. Затем все исчезло и я погрузился во мрак и во мраке было шумно. Очень шумно.

Бум-бум-бум-бум-бум. Так громко, будто небеса раскалываются и по частям падают на землю.

Бум-бум-бум-бум-бум.

Я открыл глаза.

Хоть солнечному свету и приходилось пробиваться сквозь плотные тучи, я все равно прослезился. Передо мной стояла маленькая девочка лет пяти и колотила своими ладошками по лавке. Стоило мне только дернуться, как тут же к девочке подбежала девушка, видно мать, и отбежала с девочкой в руках в сторону. Я немного смутился, но как только мои мозги немножко прочистились, я осознал, что наверное не стоит детям приближаться к людям спящим на лавке. Я сел и немного размял затекшие руки. Мать что-то объясняла своей дочери, пока я протирал глаза.

– Простите, моя дочь вас разбудила – сказала мать немного смущенно.

Вежливость – это хорошо, подумал я.

Я довольно сильно замерз и поэтому вновь прибег к волшебной силе фляжки.

– Наконец-то проснулся! – воскликнула девочка и уперла руки в боки – Моя бабушка говорит, что если ты уснешь на улице, то забудешь дорогу до дома. – Она пару раз усердно кивнула, поддакивая себе. Манерами она почему-то напомнила мне Муссолини.

– Я и так не знаю дороги домой – сказал я.

Девочка развела руки в сторону, излишне широко.

– Ну вот, все как бабушка и говорила! – прокричала она.

Я рассмеялся. Почему-то дети всегда мне нравились. Рядом с ними я ощущал себя чуть более спокойным. Наверное потому что верил в то, что они меня не будут осуждать.

– Какой-то ты помятый – сказала мать девочки

Я перевел взгляд на неё и удивился. Катя!

Тут же захотелось сбежать, но ноги подвели и не сдвинулись с места.

Странное дело, она ничуть не поменялась за эти годы, хотя, наверное и не должна была. Она смиренно смотрела на меня и будто бы чего-то ждала.

– Он, наверное дурачок, мама. Пошли уже домой – сказала девочка Кате.

Катя положила руку на плечо дочери, чтобы та не перевозбуждалась.

– Раз уж ты не знаешь дороги домой, то, думаю, не против зайти к нам поужинать? – спросила она.

Маленькая мисс Муссолини удивленно покосилась на мать, но ничего не сказала.

– Поужинать?

– Ну, да. Знаешь, ужин – это вечерний прием пищи – подтвердила она

– Погоди,– я немного задумался. – А который сейчас час?

– Полпятого – ответила маленькая мисс Муссолини. Катя кивнула.

Делать было особо нечего. Домой идти все еще не хотелось, а ужин мне все таки был необходим.

–Хорошо, – сказал я- буду благодарен.

И мы пошли к Кате домой. Городок наш был маленький, и от остановки до практически любого дома можно было дойти минут за пять-десять, максимум пятнадцать.

Катя с дочерью шли впереди, а я следом. Кажется, ни я ни Катя не могли понять о чем говорить, поэтому мы молчали, а маленькая мисс Муссолини то и дело оборачивалась поглядеть на меня.

– Странный он – сказала девочка Кате, а та усмехнулась

Пока мы шли в памяти всплыла какая-то смутная картинка с Нового года. По-моему это было лет пять с половиной назад. В воздухе пахло порохом, только что отгремел салют. Я лежал в сугробе, наслаждаясь пьяным забвением. Небольшая компания моих одноклассников, которых я случайно встретил в ту ночь, обсуждала сплетни об остальных моих одноклассниках: кто-то с кем-то расстался, кто-то с кем-то сошелся, кто-то подсел на мефедрон, кто-то отчислился из университета. Ничего особенно интересного.

– А знаете, что Катя скоро рожает? – Сказал один парень, чье имя я не помнил

Эта новость подействовала даже на меня.

– Да ладно? – воскликнула одна девчонка – Та самая, Белова? – Ей было явно приятно смаковать эту тему. Удивительно, что подобная зависть существует где-то вне подростковых фильмов, а девчонки и правда завидовали Кате Беловой, было чему.

– Ага – продолжал парень – Вроде, от парня, с которым она в прошлый раз была – он обратился к радовавшейся девчонке – долговязый такой, с дредами – Девчонка закивала. – Ну так вот, парень её после беременности бросил, а Катя вернулась в наш город.

– Странно, – сказала радовавшаяся девчонка – я её ни разу тут не видела – А ты что скажешь, Коль? – обратилась она ко мне

В это время я все еще сидел в сугробе, пытаясь понять услышанное. Почему-то мне захотелось врезать этому парню, но вместо этого я поднялся из снега и побрел куда-то в сторону. Ребята что-то кричали мне вслед, но я не обращал на них внимания. В тот день пришлось еще изрядно выпить, чтобы выкинуть из головы эти мысли.

3

Мы подошли к подъезду. Типовой советский дом в пять этажей, такой же серый как и небо. Подъезд выкрашен зеленой краской, кое-где отколовшейся, открывшей широкие белые пятна на стенах и потолке. Идя по лестнице то и дело попадались разные надписи, цензурные и не очень, сделанные маркером или зажигалкой. Одну из надписей года четыре назад сделал я. Мы с друзьями постарше распивали здесь водку с яблочным соком. Взглянув на эту надпись, на языке появился привкус кисло-сладкой блевотины, что изверг мой желудок в тот день.

Подъем по лестнице дался мне нелегко. Взобравшись на последний этаж я подумал, что мой земной путь окончится здесь и сейчас. Сердце колотилось так, будто мне вкололи пару-тройку шприцов адреналина.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.