Абсалон

– Он уже приготовил мне le supplice?1 – манерно, произнёс Александр.

– Ага, сюрприз он тебе приготовил! – расхохотался Константин.

– Не язвите, невежи! – одёрнула мальчишек Элиша.

Константин сразу же принял серьёзный вид и кланяясь извинился перед княжной. Парни тоже раскланялись, едва сдерживая смех, пошли по своим делам, и Матвей наконец смог изложить суть проблемы, которая бушевала в голове, как морские волны во время шторма.

– Александр, сегодня, за старыми конюшнями, я встретил Егошку- зубоскала. Так вот, он мне сказал, что эта брыдлая керась – Микишка Кривонос, коломесит по всей округе, будто мы, в прошлый раз, так струхнули, что напустили в штаны. Это я ещё слова приличные подобрал. И ещё брехал, что гнали они нас, как зайцев до старых развалин.

– Вот ехидна гнусавая! – возмутился Александр – Он, что ещё не все зубы растерял!

– Александр, мы ведь не можем это так оставить? – произнёс Матвей не столько как вопрос, а скорее, как призыв к немедленному и жестокому отмщению.

– Конечно, мы это так не составим! – заверил Александр и собравшись с мыслями продолжил – Значит, так! Ты, Константин… – сказал он и повернулся к другу, но Константина рядом не оказалось. Он по-прежнему стоял около Элиши и, вручая ей бумажный свёрток, аккуратно перевязанный лентой, что-то говорил кланяясь.

Александр и Матвей с удивлёнными минами смотрели на всё происходящее.

– Новый мадригал накалякал. Пиит! – с насмешкой, сказал Матвей.

Но Константин продолжал кланяться и целовать княжне руки. – Что он делает? – недоумевал Матвей – Он, что не понимает, что выглядит, как идиот!

– Он, сейчас, ничего не понимает. Присутствие прекрасной Элиши затмевает ему разум и вызывает запор мозга. – ответил Александр.

– Бр-р-р! – передёрнуло Матвея – Как можно идти на поводу этих женских штучек? Со мной этого никогда не будет. Я никогда не поддамся всяким глупостям!

– Я полностью солидарен с тобой, брат! Все эти сопливые нежности для накрахмаленных мальчиков, а для настоящих мужчин самое главное, острое оружие в твёрдой руке! – ответил Александр и крикнул Константину – Эй! Мы ждём тебя!

Константин, снова, раскланялся перед Элишей и побежал к друзьям.

– Что, новую рондель княжне приволок? – спросил Матвей.

– Сам ты рондель! – бросил Константин. – Княжна Элиша сказала, что мои сонеты не лишены таланта. А она умна и знает толк в поэзии. Я просто очарован ею!

– Ты просто втрескался в неё по уши – напрямую сказал Александр – Хотя, не удивительно, сестрица просто ангел. И многие кавалеры тайно вздыхают о ней. Вот и князь И́вор, который раз, просил её руки у отца.

– И, что он? – спросил Константин и его сердце замерло, словно в ожидании выстрела.

– Что? Что? – специально тянул с ответом Александр. Он давно знал о тайном томлении Константина и не упускал случая поиграть на его нервах. -Отказал опять. – в конце концов, ответил Александр.

– И правильно. – с облегчением, произнёс Константин – Кто он такой! Выскочка, зазнайка!

– Ну почему же. Он князь. Довольно состоятельный, храбрый и сильный. Но она не желает его. – ответил Александр.

– Хотя некоторые её уже пыней называют. Ей уже двадцатый год, а она всё в девках. – высказался Матвей.

– Ну и что? – возразил Константин – В выборе спутника, главное не ошибиться. И какой он князь, ещё разобраться надо. Князья разные бывают. – усмехнулся он и подмигнул Александру. Александру не понравились рассуждения друга. До него не раз доходили слухи, что происхождение их княжества, довольно спорно, но они не вызывали ничего, кроме недоверия и раздражения.

– Этот титул, моему роду, доверил сам народ, поэтому оставь свои умозаключения при себе. – ответил ему Александр. Константин сразу остыл.

– Да, ладно. Я вообще не о том. Я просто хотел сказать, что Ивор абсолютно не подходит прекрасной Элише!

– А ты подходишь? – спросил Александр.

– Так, стоп! – резко, прервал разговор Матвей – Мы, что собрались об амурах разговаривать, или обсуждать памфлеты Константина? А может, тогда, о погоде поговорим? У нас вообще-то проблема!

– Да, что стряслось? – спросил Константин.

– То, что Микишка Кривонос, оскорбил нашу честь и достоинство, и мы обязаны дать ему ответ! И желательно в рыло! – воскликнул Матвей и выставил кулак.

– Тьфу, ты! Опять драться! – недовольно, произнёс Константин.

– А что делать? – развёл руками Александр – Что, ты предлагаешь, сразить его словом. Вряд ли твой романтический слог заденет его.

– Ага, у него появится лишняя причина поржать над нами. – добавил Матвей.

– Значит так. – начал Александр – Ты, Константин, как бы по секрету, поделишься с Борилкой Пятигузом, что я грозил Микишку Кривоноса в тёмном переулке подкараулить и пересчитать ему рёбра, с верху вниз и обратно. И ещё, что завтра… Нет, завтра ярмарка. Послезавтра, мы втроём будем золото капать на старых развалинах. Ты, Матвей, своих ребят собери, а я своих приведу. Микишка, ведь, вряд ли один придёт.

У парадного входа дворца стояли дорогие экипажи, кони, облачённые в богатые попоны.

– Сегодня опять высокий совет собирался. – сказал Александр.

– Да. – согласился Константин – Говорят, война будет.

– Да кто осмелится на нас напасть? У нас армия, во, какая! – возразил Матвей.

Многие не верили в это, но слово «война» всё чаще звучало среди толпы, а когда были мобилизованы все мужчины, пригодные к воинской службе, это слово, как призрак скользило по улицам Тоборга. И уже мало кто не верил в её неизбежность.

Из дворца начали выходить высокие мужи в военных мундирах. Генералы, с озабоченными лицами, что-то обсуждали на ходу, потом рассаживались в свои экипажи и уезжали со двора. За ними, на крыльце появился седовласый старик в простой, крестьянской одежде.

– О, Мотя, а вон и дед Захария твой! – с насмешкой, сказал Константин. – Конечно, без него бы совет не состоялся!

– Конечно, не состоялся бы! Он же там главный! – уверенно, ответил Матвей.

– Главный по чему? По портянкам? – не унимался Константин.

– Да, ладно, тебе, Константин! – одёрнул его Александр – дед Захария просто умный, уважаемый человек.

– Вот именно! И кстати говоря, в наше время по портянкам тоже главный должен быть! – ответил Матвей, взмахнул рукой и крикнул – Дед Захария!

Дед приветственно кивнул в их сторону и ждал, когда отроки подойдут ближе.

– Дед Захария, а чего собирались? – сразу спросил Матвей.

– Не тычь носа в чужое просо! – ответил Дед.

– Да, ладно! Раз большие чины собирались, значит, важные вопросы решали. Что, дед Захария, война будет? – не унимался Матвей.

– У больших чинов всегда большие дела, а вот вам, шалопаям, только бы слоняться праздно! – строжился дед Захария.

– Вообще- то мы фехтовали. – сказал Матвей.

– Вообще- то, это мы фехтовали, а ты в кустах сидел. – поправил его Константин.

Из дворца вышел господин в штатском и окликнул Константина. Это был его отец. Он занимал должность главного казначея и всегда присутствовал на всех советах.

– Константин, домой! – строго сказал он и направился к экипажу.

– Ещё пять минут! – попросил Константин.

– Ни одной! – резко, оборвал его отец, не останавливаясь ни на шаг.

Константин слегка сконфузился.

– Я пошёл. – тихо, произнёс он и безропотно пошёл за отцом. Александру всегда была непонятна чрезмерная холодность господин Карла Уврара. Он был безупречен в своей должности, но никогда его лица не касалась даже тень доброжелательности, ни к подчинённым, ни к своему сыну.

– Не забудь о нашем деле. – напомнил Александр.

– Да, помню я! – отмахнулся Константин.

– Нам тоже пора. – сказал дед Захария.

– Я позже приду. – ответил Матвей.

– Когда, позже? К ночи? Дома дел невпроворот, а он разгуливать вздумал. Домой! – приказал дед и направился к повозке, а Матвей нехотя поплёлся за ним.

– Послезавтра, в три часа. Не забудь. – тихо сказал Александр.

– Не забуду, не боись! – ответил Матвей.

Все разъехались, и Александру ничего не оставалось, как пойти во дворец. Каждый день, он обязан был предстать перед отцом и сообщить обо всех происшествиях и успехах за день. Александр шёл в кабинет к отцу и на ходу загибал пальцы, отсчитывая достижения, которыми можно было похвалиться. На арифметике, только однажды Александр ответил с места на несложный вопрос. По словесности и вовсе успехов не было, а при письме под диктовку, наделал кучу ошибок. По географии, он дал ответ, но очень долго блуждал с указкой по карте в поисках заданной координаты. И это Александр ещё не встречался с учителем французского языка, господином Дербью. Но подумав, он решил, что этот факт играет в его пользу. В общем, все пальцы были разогнуты, и оставалось делать акцент только на фехтование. Уж этим-то Александр мог гордиться.

Он подошёл к кабинету. Дверь была немного приоткрыта, и он слышал тихие голоса Элиши и отца. До Александра доносились лишь обрывки фраз, но он чётко улавливал тревогу и страх, в каждом слове сестры.

– Тёмный, тёмный… – доносил её тихий голос.

Александр не мог понять сути разговора. Он замешкался у двери и даже решил уйти, чтобы никто не подумал, что он подслушивает. Но вдруг раздался громкий голос отца:

– Александр, войди!

От неожиданности Александр вздрогнул, стал, быстро поправлять одежду, приглаживать волосы и после вошёл в кабинет.

– Здравствуй, сын! – поприветствовал князь Владислав.

– Здравствуй отец – ответил Александр.

Отец всегда был серьёзен и строг, но сегодня чувствовалась усталость, поэтому строгий образ слегка рассеялся, и на устах появилась улыбка.

– Рассказывай сын, как прошёл день. Каких успехов ты добился? – спросил отец.

– Всё, как всегда. – начал Александр – Ничего нового. По арифметике решили весь урок.

– А господин Гиём сказал, что сегодня ты был неактивен. – сказал Владислав.

– Как неактивен?!– воскликнул Александр – Я ведь работал весь урок, или, что я ещё приплясывать должен был!

– Плясать не нужно, нужно чаще показывать свои знания. – ответил отец.

– Я показываю, а он всегда придирается ко мне. – недовольно, сказал Александр.

– А учитель словесности, сегодня вообще не доволен тобой. Говорит, что ты совершенно не умеешь писать грамотно. У тебя ошибки в каждом слове. – продолжал нотацию отец.

– Этот господин Омосов, вообще меня не любит! – выдал Александр.

Владислав удивлённо посмотрел на сына и сказал:

– А он и не должен тебя любить. Господин Омосов должен давать тебе знания. А ты обязан жадно хватать их и впитывать как живую воду, чтобы не прослыть бездарным неучем. А любви, тебе, нашей с Элишей хватит.

Элиша, молча, стояла в стороне и нежно улыбалась. Александр чувствовал своё невыгодное положение, и говорить о фехтовании уже не хотелось. Но, выхода не было, и он решил идти до конца.

– За то у меня по фехтованию отлично. Я Константина победил. – сказал он.

– Ну, победить Константина, не велика хитрость. Вот тебе моё задание. На следующем занятии ты сразишься с Полокиным Михаилом. А? Как тебе соперник? – задорно, спросил отец.

– Соперник, как соперник. – как ни в чём не бывало, ответил Александр, пожимая плечами, хотя отлично понимал, что Мишка боец ещё тот и с оружием обращается не хуже Александра, а может даже лучше. – Хорошо, я исполню твой приказ, отец.

– Вот и отлично. А сейчас идите, дети, мне нужно решать важные дела. – сказал Владислав.

Александр покинул кабинет с ощущением проигранной битвы. Элиша шла за ним и старалась найти слова поддержки.

– Не дуйся! Ведь, отец прав. – сказала она.

– Да! Только я не понимаю, зачем каждый день эти отчёты, если ему всё доносят раньше меня!

– Потому что отец любит тебя, хочет видеть и общаться с тобой каждый день. – сказала Элиша.

– По-твоему, это любовь? А, как по мне так, это допрос с пристрастием! – негодовал Александр.

Элиша звонко засмеялась

– Допрос с пристрастием! Скажешь тоже! Ладно, не гнуси- сказала сестра – Давай, сегодня вечером отдохнём. Гульнём, по полной!

Глаза Александра наполнились удивлением, и он пытался предположить, как это ангельское создание, которое ни разу не повысило голоса и не совершило ни одного резкого движения, будет гулять по полной. Упадническое настроение сразу улетучилось, и наполнилось воодушевлением.

– Давай! А как?

– К нам в город приехала прекрасная, великолепная, божественная, оперная дива Лютиция. Она даст всего лишь два концерта. Пойдем в оперу. -Сказала Элиша.

Воодушевление и надежда на весёлый вечер, в один миг, улетучились.

– Элиша! – взмолился он – Пощади меня! Я и так чувствую себя, как после судилища, а ты, ещё хочешь предать меня пыткам! Тогда, сразу залей мне уши воском!

– Невежа! – воскликнула Элиша – Как можно применять такое сравнение к Лютиции, гениальность которой славится по всему миру. А что творится в душе от её голоса, это же волшебство! Словно буря радости и счастья бушует в тебе и рвётся наружу. Или слёзы, но такие сладостные и очищающие. А потом покой, обволакивает тебя сладкой, чарующей негой. Каждый, кто хоть раз слышал её божественное пение, готов припасть к ногам её таланта.

– Прости, дорогая, но я не из их числа. – виновато, ответил Александр. Всё его естество молило об избавлении от этого неизмеримого счастья, лицезреть и слушать неподражаемую Лютицию.

– Неисправимый невежда! – обиженно, сказала Элиша, но быстро сменила тон и сложив свои изящные ручки ладонями, умоляюще залепетала – Прошу тебя, мой любимый братец, сделай для меня это благородный жест и сопроводи в оперу. Отец занят, а идти одной – это верх неприличия. Для меня будет великим несчастьем, если я сегодня не увижу выступления Лютиции.

Тихая и светлая, словно ангел, Элиша стояла перед Александром и смотрела своими голубыми глазами, в которых мерцали капельки влаги. Александр прекрасно знал этот взгляд и трепет длинных ресниц, он видел их каждый раз, когда сестре что-то нужно было от него. Но эта корысть была настолько прекрасна, что Александр сдался и послушно произнёс:

– Конечно, милая Элиша, я сделаю это, только из-за великой любви к тебе.

Александр поклонился и поцеловал ей руку.

– Спасибо, спасибо, спасибо! Ты самый лучший брат в мире! – затарахтела она – Только прошу тебя, оденься поприличней. Помнишь тот бархатный костюм, что я тебе подарила? Ты его так ни разу не надел. По-моему, сегодня, как раз тот случай.

Александр поморщился. Наряжаться, была одна из причин, по которой он не любил подобные мероприятия.

– Ты, лучше подумай, что сама наденешь. – перевёл тему Александр.

– Это, я ещё вчера решила. – весело, ответила Элиша и побежала по коридору слегка пританцовывая и напевая мелодию из какой-то оперной арии.

Александр вздохнул. Он отлично понимал, что его в очередной раз обвели вокруг пальца и его холоднокровное обещание, не поддаваться женским хитростям, полетело в тартарары. А вечером, как просила сестра, Александр надел чёрный, бархатный костюм и с недовольным видом крутился перед зеркалом.

– Вы прекрасно выглядите, ваше высочество. – сказал слуга.

– Чёрт знает, что! – ответил Александр.

– Не правда. Просто не хватает одного штриха. Позвольте я помогу. – любезно сказал слуга и прицепил по верх жакета белоснежное, кружевное жабо.

– Ещё лучше! В таком виде мне не в оперу, а в цирк прямая дорога! – нервно, воскликнул Александр и сорвал пышное украшение с шеи. Потом укрепил на ремне свой клинок и немного успокоился от ощущения любимого предмета. Старый клинок был для Александра не просто оружием или игрушкой, он стал частью его самого, живым существом, в котором хранилась душа, сила и отвага деда. Это он, когда-то давно, вручил его внуку. Александр ещё раз посмотрел на себя в зеркало, вздохнул и пошёл на встречу Элише.

Она уже была готова. В шёлковом платье цвета акации, кружевные перчатки скрывали её руки до локтя, золотые волосы, искусно уложенные в пышную причёску. Жемчужная нить обвивала тонкую шею. Элиша неподвижно стояла у окна с бледным лицом и смотрела вдаль, за пределы княжеского замка, за пределы города или даже всего мира. Она смотрела в никуда, и там терялся и мерк её взгляд. Она пребывала в оцепенении и не слышала, как подошёл Александр. Он увидел окаменевшую фигуру сестры и сразу всё понял. Такие приступы случались с Элишей с раннего детства. Словно обескровленная, она вдруг замирала у окна, устремив свой взгляд вдаль. Её глаза темнели, и только с губ слетали тихие слова, но смысл тех слов не мог объяснить никто. Раньше, Александра пугало подобное поведение сестры, но со временем он привык. Он был уверен, что скоро она придёт в себя и снова будет весёлой и прекрасной, но каждый раз боялся, что этого не случится. И его сердце снова сжалось, когда он увидел Элишу, такую холодную и чужую. Он подошёл к ней и тихо окликнул.

– Элиша!

Она повернулась, но её взор был направлен мимо Александра. Потом вдруг брови вздёрнулись, и она нежно улыбнулась.

– Ах, Александр, ты уже готов! Как ты хорош. Только, вот клинок здесь не к месту. – как ни в чём не бывало, сказала Элиша.

– Этот костюм здесь не к месту. Я похож на бархатный диван из гостиной. – недовольно сказал Александр.

– Глупости! Этот костюм тебе очень даже к лицу. Тем более диван красный. – настаивала сестра.

Конечно, её слова не очень успокоили Александра, но от сердца отлегло, когда он видел сестру весёлой и живой.

Опера шумела нетерпением. Важные господа во фраках усаживали своих дам по местам. Партер и все ложа были заняты до отказа. Опера наполнилась ароматом духов, шорохом шелков и блеском драгоценных камней. Лишь стоило Элише и Александру войти в свою ложу, как все до единого гостя повернулись к ним и приветствовали поклонами. Элиша тоже слегка поклонилась в ответ и движением руки попросила всех сесть. Александр проявил галантность и помог сестре разместиться в кресле. Сразу же свет померк, лишь яркое пятно освещало сцену, в котором появилась великолепная Лютиция – оперная дива, имевшая славу во всём мире. Зазвучали первые ноты, и с ними разлился по залу её чарующий голос. Александр изначально не питал интереса к представлению, к тому же дива пела на иностранном языке, но Александр сделал для себя вывод, что, если бы даже знал этот язык, всё равно бы ничего не понял. Поэтому пялился по сторонам и рассматривал внимательных слушателей. И через какое-то время, с радостью, обнаружил, что он не один в опере, кого сама опера не интересует. В одной ложи сидел князь И́вор и неотрывно смотрел на Элишу. Александр стал ёрзать в кресле, создавать активное движение, чтобы привлечь внимание Ивора и через какое-то время был замечен. С довольной улыбкой на лице, Александр, учтиво кивнул головой, Ивор ответил тем же и отвернулся к сцене.

– Не ёрзай! – прошептала Элиша.

– Там Ивор. Он не сводит с тебя глаз. И хочет, чтобы ты тоже взглянула на него. – сказал Александр.

– Не говори ерунду и веди себя прилично! – одёрнула брата Элиша, но всё же посмотрела в сторону Ивора и, поймав его взгляд, сразу отвернулась, только лёгкий румянец коснулся её щёк.

Александр совсем заскучал, потому что на сцену к диве вышел её партнёр и они, то вместе, то по очереди исполняли партии при этом, по всей видимости, изображали нежную любовь. Страсти кипели на сцене, артисты самозабвенно отдавались музыке, и так широко открывали рты, что Александр не смог удержаться и его рот, невольно, растянулся в зевоте.

– Александр! – одёрнула его Элиша – Имей приличие! Ты в опере.

– Я не выспался. – ответил он – Я согласился сопровождать тебя, но делать вид, что всё это мне нравится, я не обещал!

– Тогда, сиди молча. – сказала сестра.

– А я молча зевал. – ответил Александр.

– Вот и молчи – повторила Элиша.

– Я и молчу! – снова ответил он.

– Ваши высочества, – обратился старый князь из соседней ложи – Вы не могли бы вести себя потише и дать остальным наслаждаться музыкой.

– Да. Извините. Я молчу. Наслаждайтесь, пожалуйста. – сказал Александр и расслабленно развалился в кресле.

Когда объявили антракт, Александр с облегчением выдохнул:

– Фух! А вторая часть такая же долгая будет?

– Да какая же она долгая? И часа не прошло. – ответила Элиша

– Пойду, попью чего-нибудь. – сказал Александр и готов был уйти, но к ним в ложу вошёл князь Ивор и Александр тут же сел на место.

– Я пришёл выразить своё почтение. – сказал Ивор и поклонился.

– А вы, разве, сегодня ещё не виделись? – спросил Александр.

–Нет, – ответил Ивор, глядя на Элишу.

– Это невероятно, князь! – воскликнул, преисполненный удивлением, Александр.

– Александр! – одёрнула его Элиша и с лучезарной улыбкой обратилась к Ивору – Дорогой князь, я рада, что вы тоже здесь и наслаждаетесь этим блаженством. – сказала она и указала на соседнее кресло. Он сел на край.

– Да, слава о её таланте не преувеличена. – сказал Ивор.

– Она просто звезда! Яркая, пленяющая своим светом! – едва сдерживая чувства, сказала Элиша.

– Возможно. И не подумайте, что я умаляю её достоинств, но для меня звезда не она. – тихо, ответил Ивор.

– А кто? – удивлённо, спросил Александр.

Элиша снова залилась румянцем от слов князя и от поведения брата, который явно валял дурака.

– Александр, ты, кажется, хотел пить? Так иди, попей. – сказала Элиша.

– Я уже перехотел! – ответил он.

– Сейчас перехотел, а через десять минут опять захочешь! – настаивала сестра.

– Я не могу оставить тебя. Я ведь обещал сопровождать. – упирался Александр.

– Вы можете идти, Александр. Будьте уверены, в ваше отсутствие с княжной ничего не случится. – уверял Ивор.

– Да? А я бы не был так уверен! – недоверчиво, произнёс Александр и удобнее уселся в кресле.

Антракт завершился. Ивор раскланялся и уже готов был уйти, но Элиша остановила его.

– Останьтесь с нами, князь. Мне будет приятно, если в этой чарующей обстановке рядом будет человек понимающий и ценящий настоящую красоту. Ведь Александр, как видите, равнодушен к этому, совершенно.

– Я с радостью! – улыбнулся Ивор и сел на то же место.

Свет снова был приглушён, дирижёр взмахнул палочкой, и началось волшебство. Теперь Лютиция со своим партнёром пели на другом языке, но чувства их были понятны без слов. С печатью сочувствия и участия на лице, Александр смотрел на артистов. Он демонстративно показывал свою заинтересованность во всем происходящем и желал, чтобы сестра оценила это. Но Элиша, увлечённая восхитительным действом, смотрела только на сцену.

– Божественна! Божественна! – повторяла Элиша.

Ивор, как заворожённый слушал музыку и с замиранием сердца смотрел только на Элишу. Он любовался её профилем, лёгким движением плеча, золотым локоном, случайно коснувшимся шеи. Она стала частью звучащей мелодии, а он, как преданный слушатель, пытался уловить между слов и нот её дыхание.

– Божественна! – тихо прошептал он, глядя на Элишу.

Она удивлённо посмотрела на Ивора.

– Прошу вас, князь. Мне не ловко. – прошептала Элиша ему в ответ.

– Эй, вы, двое! – недовольно произнёс Александр – Прекратите болтовню, вообще-то вы в опере!

Александру порядком надоело насильственное приобщение к искусству, и он с нетерпением ждал его завершения. А когда настало это благодатное мгновение, зал взревел в овациях и криках браво. Громче всех орал Александр. Он не щадил горла и безжалостно отбивал ладони в аплодисментах.

– Александр, не обязательно так надрываться. – одёрнула его Элиша.

– Я должен отдать дань таланту. – ответил он и заорал с пущей силой.

Занавес закрылся, и Александр с нетерпением пробирался сквозь толпу, чтобы покинуть храм Мельпомены. На улице уже ждала карета, и ему не терпелось поскорее убежать от пронизывающих звуков, которые преследовали даже за пределами оперы. Он, нервно, ждал сестру, а она, как, нарочно медлила, разговаривая с Ивором.

– Прекрасный вечер. – сказала Элиша.

– Да. Просто волшебный. – ответил Ивор.

– Именно, волшебный. – повторила она. – Вы тоже чувствуете? Какое счастье, что в мире существует такая красота.

– Да, без неё бы жизнь была не та. Она спасением на сердце мне легла. – сказал Ивор.

– Мы были бы глухи, и взор поник и потерялся в пустоте. – ответила Элиша.

– А вместе с ним и я исчез бы в тот же миг, когда средь тысяч лиц, я не увидел вашего лица, и ваших глаз, как свет ведущий в темноте.

Элиша оторопела.

– Я говорила о другом.

– А я о том. Вы, в моём сердце мелодия и слог, самых прекрасных слов, самых блаженных снов, моя мечта, любовь и красота.

Элиша смутилась ещё больше, её щёки вспыхнули и казалось все вокруг заметили это, именно поэтому улыбались и отвешивали поклоны. Она хотела, поскорее, уйти от этой темы, и чуть прибавила шаг.

– Вы завтра будете на празднике? – спросила она. Ивор заметил её смущение. Он боялся, что его словам мучительны или, того хуже, неприятны ей. Сердце дрогнуло, и он, как всегда до боли сжимая свои чувства в комок, отправлял их в глубь томящейся души. Ивор поник.