Мы, Стамбул и Каппадокия

Стамбул считается третьим по величине городе в Европе, все-таки даже в деловой и ультрасовременной его части он смотрится по-азиатски из-за обилия мечетей. Это так необычно и в то же время очень колоритно.

Мы все ехали и ехали. Солнце клонилось к закату и светило прямо в лобовое стекло водителя. Небо было оранжевым и тёплым. Я смотрела на него и думала, что иногда такие ненатурально-оранжевые закаты мелькают в фотографиях Азии и Африки. Мне казалось, что это всё- проделки Фотошопа. Только в Стамбуле поняла, что бархатисто-оранжевый, как спелый персик, закат – реальность.

 В просветах между кварталами блеснуло Мраморное море, оранжевое от отблеска небо. Я в восхищении замерла. Удивительный пейзаж длился недолго, так как дома очередного квартала закрыли его. Только короткое видение наполнило меня ощущением почти непередаваемого счастья. Всё как в песне группы «Чайф» про оранжевое настроение.

Мы все ехали и ехали, и на город опустились сумерки. На небоскребах засветилась подсветка. Это было восхитительно.

Не смотря на то, что автобус, следующий по городскому маршруту, останавливался у каждого столба, остановки не объявлялись. Егор слегка нервничал, когда же мы доедем, Он боялся, что мы пропустим остановку. Хорошо, что в моем блокноте значилось, что остановка «Площадь Кадыкёй» у этого автобуса – конечная. Иначе я бы сама начала нервничать.

Уже в сгустившихся синих сумерках мы доехали. Площадь находилась у самого моря, и мы сразу же оказались на набережной Босфора. В эту самую минуту я поняла, что влюбляюсь этот город. За его лениво покачивающийся у причала паром, и турка, что прямо тут же играл на национальном инструменте печальную и красивую турецкую мелодию, за то, что кругом на ступенях и на парапете вокруг него сидели люди. Там было очень много одиночек, влюбленных парочек и целых семей с детьми. Они слушали уличного музыканта и смотрели на море. В нём отражались огни другого берега, подсвеченные минареты мечетей, далекие светящиеся мосты и снующие туда-сюда кораблики. Всё это было очень колоритно и почти по-настоящему волшебно.

Я бы не сказала, что набережная была красивой, как в курортных городах того же Крыма или Краснодарского края. Тут было другое очарование. Это было ощущение самого Стамбула, какой он есть. С его женщинами, закутанными в черное, с живой музыкой, с хихикающими детишками, с нежно воркующими с парочками, словно бы сошедшими с экрана турецкой мелодрамы.

Всё казалось таким выразительным, что даже дыхание перехватило. Очень захотелось сесть так же на ступени, слушать музыканта, смотреть на воду и корабли… Было желание никуда не торопясь, наслаждаться моментом.

Внезапно подумала, что в Стамбул можно и нужно ездить с любимыми. Не только ради шопинга или соприкосновением с культурой и богатой историей этого города, а потому, что тут очень романтично. Кстати, это ощущение необычной романтики города не пропало до самого конца путешествия. Оно осталось со мной даже когда я вернулась после путешествия домой.

Перед поездкой мама, узнав, что я запланировала посещение Стамбула, сильно удивилась:

– Стамбул? Что там смотреть? Это же промышленный город.

В этом она права. Только ощущения масштабной «промышленности» не было. Стамбул был… атмосферный, потрясающий, открытый… как Стамбул. Со своим собственным лицом, характером, поведением.

Именно об этом я подумала, глядя на музыканта. Мы не могли остаться его слушать, так как надо было искать пристань и паром, двигающийся к причалу Ерминю на европейском берегу.

Паромная переправа

Не так-то просто было сориентироваться. Причалы шли чередой просто. Паромное сообщение в городе отлично налажено, так как город расположен на двух берегах пролива Босфор. Паромная переправа – это транспортная артерия города, которая не прекращает свою активную деятельность весь период навигации. Проблем с тем, как перебраться на другой берег нет, так как паромы ходят часто и до ночи.

 Переправы осуществляют разные компании, и не все следуют к той пристани, которая нас интересовала. Мы искали ту, где написано заветное слово «Ерминю».

С этой же площади на другой берег можно перебраться по подземной ветке метро Мармарай, которая проложена под самим Босфором. Наверное, это было бы даже быстрее, но тратить первый вечер на катание под землёй не хотелось. Что мы, метро не видели?

Прогулка на пароме по Мраморному морю, по проливу Босфор манила куда больше.

 Мы с Егором шли по пристани. Довольно скоро вышли к зданию, табло на котором извещало, что идёт посадка на паром на Ерминю. Турецкий язык хорошо читается, поэтому проблем с чтений надписей. К тому же в Стамбуле из уважения к туристам почти все таблички продублированы на английском.

Проезд на пароме был дешёвой – три турецких лиры с человека. Если бы у нас у каждого было по Истамбулкарт, цена была бы меньше, так как это была вторая поездка на общественном транспорте. Только карта была одна на двоих, поэтому скидки не вышло.

Мы прошли на паром, и расположились на открытой верхней палубе. Куртки пришлось надеть, так как на море было не холодно, но всё же свежо.

Ночная прогулка по Босфору незабываема. Кругом все утопает в огнях, и с воды отлично видно, какой громадный город раскинулся по обоим берегам. При этом кругом снуют катера и паромы, словно на оживленном шоссе.

– Мама, как же красиво! – услышала я от сына.

 Улыбнулась. Мы не всегда можем выразить бурю чувств, поэтому говорим простое слово "красиво". Оно совершенно не передает ощущения восторга, которые бьют через край. Ради таких моментов стоит ехать в далекие путешествия.

Я, отправляясь в путь, не знала, что переживу период подобного восторженного потрясение. За несколько дней до поездки испытывала сильное уныние и желание всё бросить. Только на пароме поняла, что попала в настоящую сказку.

 Тут я заметила, что паром идет не туда, куда нам надо. Он двигался на европейскую сторону, но к другой стороне бухты Золотой Рог, которая делила берег пополам. По левую сторону от нас был знаменитый Галатский мост, но все мои представления о карте чуть нарушились.

«Может быть мы сели не на тот паром? – беспокойно думала я. – Я же помню, что нам надо на пристань, которая на другой стороне».

 Когда паром причалил, часть народа с палубы стала подвигаться к сторону выхода. Часть продолжала сидеть, как ни в чем не бывало.

– Ерминё? – спросила я у закутанной в черное турчанки и указала на пристань, куда выходил народ.

– Каракёй! – сообщила она, указывая в ту же сторону, а потом пальцем указала назад, на другой берег, куда упирался Галатский мост. – Ерминё.

Я слегка запуталась. Ерминё находится на другом берегу, а мы оказались на пристани Каракёй. Выходить и идти назад по мосту?

 Турчанка, поняв моё замешательство, сделала знак рукой, чтобы мы оставались на местах. Решив, что она знает, что советует, мы остались сидеть. Паром, высадив пассажиров за пару минут, заворочал винтами и стал отчаливать от пристани. Он подался назад и развернулся в противоположную сторону. Я выдохнула.

Через пять минут мы причалили на пристани Ерминю и сошли на берег недалеко от Галатского моста.

Всё объяснялось просто. Как любой маршрутный транспорт паром делал разные остановки.

Как попасть на трамвай?

– Что же… – выдохнула я. – Теперь нам с тобой надо найти трамвайную остановку.

–Как мы это сделаем? – скептически поинтересовался сын.

Его сомнения можно было понять. Трамваи периодически проезжали по мосту, но как к ним выйти через проезжую часть было не ясно. В этой части пристани и набережная от дороги отгораживались заборами.

Егор завертел головой и быстро обнаружил пешеходный переход на другую сторону. Мы спустились под землю.

Подземник напомнил наши екатеринбургские переходы в постперестроечный период. Говоря проще – это был рынок, где продавали с лотков вещи, сувениры, игрушки. Это было очень колоритно, но так как на часы показывали почти восемь, а темнота сгустилась, надо было как можно быстрее найти наш отель.

Карту я подробнейшим образом изучила ещё до поездке. Судя по всему, от причала Ерминю до него было не больше получаса ходьбы. Пешком без навигатора я бы идти не рискнула. В блокноте значилось, что нам надо проехать пять остановок на трамвае.

Перейдя на другую сторону, мы обнаружили знак общественной WiFi-зону. Оттуда шёл ещё один подземный переход, после которого мы уже попали на трамвайную остановку.

Мы не сразу сообразили, как разобраться с направлением движения трамваев. Дело в том, что характерная особенность Стамбула, что на каждой трамвайной ветке движется только один трамвай, который идёт либо в одну сторону, либо обратно.

Маршрут нашей ветки значился как Т1. Оказалось, что пойти он может как в одну сторону, так и в другую, и это совершенно не зависит от того, на какой стороне вы находитесь. Надо следить за табло, куда именно едет подошедший трамвай. Иначе риск уехать в противоположную сторону довольно велик.

Ерминю одна из тех коварных остановок, доехав до которой Т1 может тут же поехать обратно. В этот вечер мы умудрились с первого раза сесть правильно.

Поиски отеля

Главные приключения этого вечера начались с момента, как мы вышли на остановке трамвая «Беязет».

С одной стороны от нас находился один из знаменитых базаров Стамбула, но нам требовалось на другую сторону. Улица наша, судя по перерисованной в блокнот схеме примыкала почти вплотную к остановке, оставалось ее найти.

Почти сразу же я увидела пункт обмена валют.

– Егор, нам нужна наличка, давай-ка поменяем доллары на лиры! – сказала я. – Впереди – ночь, и нам бы не мешало купить что-нибудь из еды.

Курс, конечно же, был значительно выше, чем в аэропорту.

Если говорить про турецкие обменники – проблем поменять валюту нет. Во многих магазинах, как я поняла, можно расплачиваться напрямую долларами и евро, но проблема в том, что у турок может "не оказаться сдачи", и надо будет набирать товар на полную сумму. Иногда турки по каким-то своим расчетам приравнивают евро к долларам, а то и вовсе к лирам. Поэтому в Стамбуле лучше расплачиваться местной валютой.

Особенно это актуально не в самом Стамбуле, а когда едешь в центр страны. У нас предполагалась поездка в Каппадокию, а туда все самостоятельные путешественники рекомендовали брать именно наличку.

В тот вечер мы об этом не думали, просто поменяли немного денег.

После мы перешли дорогу, отправившись искать нашу улицу. Наткнулись на неё почти сразу, так как название было написано на стене дома. С нумерацией проблем поначалу не было.

Нас удивило другое. В Стамбуле есть одна особенность. Здания разной архитектуры и времени постройки лепятся друг к другу вплотную, как конструктор лего, и на одном доме, который вроде бы представляет из себя монолитное целое, может оказаться очень много номеров. Днем ещё можно понять, что дома разного цвета, разной архитектуры и разной этажности, но в темноте кажется, что перед тобой – единый фасад. Попробуй разберись, где какой дом!

Улица уходила вниз, и мы направились по спуску.

Это была типичная турецкая узкая улочка, закованная бетон от стены до стены. Нам она показалась грязноватой. Но к тому, что в Стамбуле нет идеальной чистоты на улицах, я была готова, читая отзывы других туристов.

В защиту Стамбула скажу – думала, будет грязнее, так как народу здесь очень много, а туристов так вообще огромное количество. Во всяком случае в туристической части города с чистотой всё довольно неплохо.

Освещения на улице не было. Она освещалась лишь из окон домов, от витрин кафе и магазинчиков. Фонари встречались крайне редко.

Улица вела резко вниз мимо каких-то старинных полузаброшенных зданий, мимо обшарпанных стен. Это было и колоритно, и немного тревожно с непривычки.

Я периодически сверялась с перерисованной в блокнот картой. Внезапно я встала, так как в том месте, куда указывала стрелка карты, не оказалось дома с нужным нам номером.

Что такое? Я же отлично помнила это место, так как почти заучила карту наизусть. Наш отель значился где-то на середине улицы, но номер дома указанному месту не соответствовал. Вывески тоже нигде не было.

Внезапно я растерялась и почувствовала себя по-настоящему беспомощной.

Карта была перерисована правильно. Только исходя из нумерации домов, мы находились не там, где нам было нужно.

– Ничего не понимаю! – я огляделась.

– Мы что, заблудились? – удивился Егор, заглядывая в мой блокнот.

– Судя по всему, да… Хотя заблудиться тут негде – улица одна. Мы где-то рядом с нужным местом, но я не вижу ни одного ориентира!

Недалеко на крылечке жилого дома и прямо на дороге сидела группа женщин-турчанок, закутанных в черное. Вокруг них носились около десятка ребятишек. Женщины разговаривали, дети играли. Такой нехитрый способ женских посиделок.

Я достала распечатанный лист с «Букинга», подошла к женщине, которая была ко мне ближе всех, ткнула в адрес пальцем и с умоляющим видом пожала плечами.

Турецкого я не знала, поэтому единственным средством коммуникации были навыки актерского мастерства.

Турчанки встрепенулись, окружили меня и стали дружно обсуждать название отеля. Судя по их тону и жестам, которые легко считывались, никто из них не знал этого места. Тут же подбежал какой-то бойкий мальчишка, посмотрел адрес и предложил жестами нас проводить вниз по улице.

Одна из женщин остановила его рукой и что-то громко сказала на турецком группе людей у магазина наискосок.

Те подошли, приняли живейшее обсуждение адреса. Как я поняла, и они не знали такого отеля.

– Он что, не существует? – тихо спросил у меня Егор.

Я, честно говоря, сама была удивлена.

Подошедшие, как оказалось, знали немного по-русски и по-английски. Егор вступил с ними в переговоры, так как в иностранном он разбирался чуть лучше моего.

Турки нашли в распечатке номер телефона и указали его мне. Я объяснила кое-как, что не могу позвонить.

Тогда один из мужчин позвонил сам и договорился с хозяином о встрече.

– Хозяин сейчас к вам придет, – на плохом русском сообщил он нам.

Как же я была благодарна этим чудесным людям, которые решили за нас проблему с поиском.

Всё тот же бойкий мальчик, махнул нам рукой, указав, чтобы мы шли за ним. Он провел нас до самого конца улицы, где на перекрестке к нам навстречу вышел бородатый, приятный турок, оказавшийся хозяином отеля.

– Здравствуйте, рад вас видеть! – широко улыбаясь, сказал он, опознав в нас туристов.

Хозяин не очень хорошо владел русским, но в пределах необходимого для заселения знал всё.

Повёл он нас почему-то не в отель, а к себе в маленький магазинчик косметики, который находился почти сразу за углом. Там, сев за компьютер, он сверил номер брони, сфотографировал загранпаспорта. Только после этого выдал нам ключи.

После этого мы отправились вместе назад к дому, где он нас встретил.

Наш отель оказался в именно в нем, на самом пересечении двух улиц.

Не было никакой вывески, оповещающей, что это – отель.

Я, конечно, читала в Интернете, что это – типичная ситуация для недорогих отелей Стамбула, но мне казалось, что будет хотя бы какое-то обозначение. Только его не было. То есть если бы мы нашли дом сами по номеру, мы даже не догадались бы, что одна из частей дома принимает гостей.

Турок ввел нас в какой-то черный подъезд, на стенах которого золотой краской по трафарету кто-то нарисовал крупные розы. Они были нелепые, и никакой красоты этому мрачному месту не давали. Света внутри, конечно же, не было.

Мы чувствовали себя героями какого-то странного фильма, в котором нас заманивают в незнакомое, пугающее место.

В подъезде оказалась запертая на ключ дверь, которую хозяин открыл, посветив телефоном. За дверью на датчик движения зажглась лампочка зажглась. О, наконец-то свет!

Мы оказались в узком подъезде с винтовой лестницей, ведущей наверх.

Ничего похожего на ресепшен не было. Я поняла, что если бы не добрые местные жители, которые позвонили хозяину, мы бы внутрь не попали, даже если бы чудом нашли вход.

Поднимаясь, отметили, что каждом этаже была всего одна дверь, ведущая в номер. Наш оказался на третьем этаже.

Когда мы вошли внутрь, я, наконец-то выдохнула. Комната в точности соответствовала фотографии. Она была достаточно большой, светлой, чистой, с недавно сделанным ремонтом. На пололке даже была лепнина, весьма неаккуратно покрашенная золотой краской. Как я поняла, номер постарались сделать "с претензией на роскошь", но руки у того, кто красил эту лепнину, росли не из нужного места. По мне так лучше бы оставили белым, смотрелось бы симпатичнее без плохо нанесённой позолоты.

А в целом я получила именно то, что ожидала.

Хозяин объяснил, где продуктовый магазин, как добраться до площади Султанахмет, и, уходя, пообещал принести на следующий день телевизор.

– Нам не нужен телевизор, – замотали мы головой.

Я точно знала, что русских телепрограмм нам никто не предоставит, и не хотелось, чтобы нас беспокоили лишний раз.

– Это сервис! – сказал хозяин, всё так же широко улыбаясь.

Мы махнули рукой.

Он оставил пароль от Wi-Fi и ушёл, и только после его уходе я по-настоящему расслабилась.

В путешествии появляется удивительное чувство защищенности, когда появляется крыша над головой и то место, которое пусть и временно называется «домом». Сразу же исчезает нервное чувство неустроенности и неопределенности, которое всегда есть в незнакомом месте. Я давно заметила: даже если просто поставить палатку, есть ощущение, что ты уже – не скиталец, что у тебя есть какая-то безопасная пристань, собственный мирок, в котором можно укрыться.

Супермаркет «Мигрос»

Закидывая вещи в шкаф, сказала сыну:

– Я иду искать продуктовый. Ты со мной или останешься тут?

– С тобой.

– Хорошо. Давай подключи ноут к Интернету, и посмотрим, где у них тут ближайший «Мигрос».

– Это что?

– Местная сеть супермаркетов вроде нашего «Магнита». Читала, что в Стамбуле в них можно напрямую расплачиваться долларами, а сдачу выдают лирами по курсу.

– Так мы же поменяли деньги.

– Чтобы знать, где находится.

Егор пожал плечами, но, подключив ноут, быстро по карте нашел нужный магазин. Он находился совсем недалеко от нашего отеля.

Заперев двери, мы отправились в наше первое свободное путешествие по ночному Стамбулу. Часы показывали около девяти, но темнота над городом уже была полная.

Перпендикулярная нам улица представляла собой вереницу кафе, разного рода забегаловок, многочисленных пекарен, магазинов сладостей, магазинчиков сувениров, овощных рыночков и лотков с одеждой.

Тротуары были крохотные – чуть меньше метра, а то и совсем сужались до полуметра. Мы с удивлением глазели по сторонам, но надо было смотреть и под ноги, чтобы не угодить ненароком в какой-нибудь подвальчик, вход в который мог занять почти весь тротуар.

Играла турецкая музыка, а речь вокруг лилась на самых разных языках. Мимо нас проходили чернокожие африканцы, немцы, англичане, курды, арабы, корейцы и наши соотечественники – русские… Это было очень необычно. Пришло это самое ощущение, какое появляется у путешественника, который впервые что-то познает. Можно назвать все это одним лишь словом – атмосфера.

Продуктовых магазинов при этом не встречалось вообще. Первым, который нам попался на пути, и был «Мигрос».

То, что у турков зовется громким словом «супермаркет» – маленький магазинчик из двух комнат. Впрочем, когда мы позже попали в Каппадокию, то поняли, что супермаркетами там называются и гораздо меньшие по площади продуктовые.

Так как плиты и холодильника у нас не было – мы брали только то, что съесть можно было быстро, чтобы не испортилось.

К тому же мы приехали в ноябре, когда самый сезон дешевых фруктов и овощей. Чуть позже мы убедились, в "Мигросе" они дешевле, чем на продают на улице.

На самом деле магазин нам был нужен потому, что у нас была небольшая сумма с собой. С тем, чтобы поесть в Стамбуле нет никаких проблем. Двигаясь по улицам создавалось впечатление, что дома люди не питаются. Такого количество точек общепита на каждые десять-двадцать метров пути я даже в курортных городах раньше не встречала.

При этом ценники есть не всегда и не везде, ценовых ориентиров мы не знали, а в магазине, как ни крути, ценники все же имелись.

Затарившись продуктами, мы не пошли обратно, а решили погулять.

Мы перешли на соседнюю улицу, которая напоминала огромный вещевой рынок. Это было непривычно.

Не смотря на скудность освещения, жизнь просто бурлила на улице. Ощущения чего-то страшного и опасного не было. Стамбул был гостеприимен, да и туристов кругом было очень много, не смотря на то, что улицы, где мы находились – не самый центр.

Пьяных не было. Мы не видели их ни в первый день, ни за все наше пребывание в этой стране. Это можно объяснить. Страна – мусульманская, алкоголь запрещён, и купить его можно только по очень высокой цене.

Я читала, что в Стамбуле есть неспокойные районы, но в туристическом центре вечером мы чувствовали себя так же комфортно с точки зрения безопасности, как в родном городе. Я не знаю, откуда пришло такое ощущение. Я как-то сразу приняла этот город и полюбила. Он был добрый в моем понимании, не смотря на то, что по менталитету напоминал восточного торговца со своими повадками.

Мы не долго гуляли. У нас был утомительный день, хотелось в душ и расслабиться.

Мы повернули обратно, я чуть не проскочила наш перекресток, но Егор вовремя одернул:

– Наша улица напротив «Интернет-кафе».

– Да? Откуда ты знаешь.

– Просто запомнил.

Он, кстати, очень быстро ориентируется у меня в чужой местности, поэтому я всегда ему доверяю изучать карты и планы.

Только мы и со второго раза не сразу нашли и наш черный подъезд с золотыми розами.

Посветив фонариком, обнаружили рядом с замочной скважиной визитку с названием отеля и телефоном хозяина.

– Вот тебе и вывеска, – рассмеялась я.

Первое утро в Стамбуле

Проснулась рано, затемно. Лёжа в постели, я думала, что в очередной раз что-то изменилось в моём мире. Его границы расширились. Это невольно вызывало улыбку на лице.

Очень долгий период в моей жизни был посвящён тому, что я просто боролась за выживание, считая, что путешествие заграницу никогда не смогу себе позволить. То, что для других людей является нормой, для меня было какой-то недосягаемой высотой. Впрочем, было время, когда любые путешествия казались нереальными. Мне казалось, что между мной и желанием видеть мир стоит слово «никогда».

Что касается путешественников, те казались людьми с самой необычной судьбой. В каждом из них подмечалось неподвластное мне чувство свободы, непостижимые тайна и смелость, которые влекли, манили и оставляли загадку. Мне хотелось самой достигнуть таких же возможностей в своей жизни.

Только однажды я решилась стать такой, как те люди, что называют себя вольными путешественниками. У меня стало получаться.

Следствием того, что я не побоялась рискнуть стала возможность лежать ранним утром в тёмной комнате отеля в Стамбуле. Этой тёплой ночью, открыв окно настежь, можно слышать далекую заунывную молитву с минарета.

Слушая ее, думала, что нам повезло, раз мы далеко от мечети. Перед путешествием читала, что для человека, который не привык к такому роду будильника в пять утра – сложно привыкнуть, когда громкий звук мусульманской молитвы раздается где-то рядом.

Сын спал и ничего не слышал, так как полночи сидел в интернете.

Я полезла в ноутбук и обнаружила сообщение, что бывшая свекровь зашла на мою страницу «В Контакте», а потом позвонила маме и закатила истерику, по поводу нашего с Егором пребывания в чужой стране. Честно говоря, я даже опешила, получив эту информацию. Когда мы отправлялись заграницу, мы не делали из этого тайны. Чего паниковать? У меня есть опыт самостоятельных путешествий с ребенком с тех самых пор, как я поехала с ним, четырёхлетним, в Крым на Тарханкут с палаткой.

Я умею со своим мальчиком путешествовать, и он со мной тоже. Крым, Пермский край, Татарстан, Краснодарский край, Белоруссия, Астрахань и Дагестан… Ни в одном из наших путешествий мы не ограничились только одним городом. Везде переезжали с места на место. Мы останавливались в отелях, жили в палатках, и даже бывали на вписках по каучсёрфингу. Очередное наше путешествие отличалось от прочих тем, что её основной язык был турецким.

Факт звонка маме был неприятным. Осознание того, что кто-то берет данные с моей страницы в соцсетях и извращает их для того, чтобы меня очернить в глазах близкого человека, был неприятным. Интересно, на что был расчёт в попытке накрутить страхами и волнениями маму?