Проклятое чудо

– На колени, – говорит Имрам демону.

Грязный и не похожий на себя былого, демон медленно оборачивается и, смотря на Имрама, говорит тихо и вкрадчиво.

– Быстрее твой отец вернется, чем я преклоню колено перед одним из вас. Тем более перед ним.

– Довольно!

Возглас Герхарда отскакивает от стен и ложится между мужчинами тяжелой парчой.

– Сними кандалы, – более спокойно говорит он обращаясь к Имраму.

Демон понимает, почему его вели в цепях, унизительно и медленно, чтобы каждый, кто видел его, знал – он тут никто и его не стоит бояться. Герхард лишний раз показывает свое превосходство над ним. А эти белые одежды? Они и вовсе указывают, кто тут в шоколаде, а кто в дерьме.

Оставшись без цепей Кристофер, чувствует, как сила возвращается к нему, но её слишком мало. Ублюдок на троне отнял львиную долю, когда отсёк ему крылья.

– Демон, – начинает Герхард, но пленник перебивает его:

– Кристофер. Тебе ведь известно моё имя.

Имрам не выдерживает снова.

– Ты мог взять любое другое имя.

– Мог, – произносит демон, не сводя взгляда с Герхарда. – Но это мне понравилось больше остальных. Кристофер – помазанник Бо…

– Прекрати!

– Имрам, оставь нас, – спокойно говорит Герхард.

Имрам безмолвной тенью выскальзывает за дверь.

– Не могу сказать, что общество крыс и твоих приспешников занимательно, но оно куда лучше твоего, – произносит Кристо, растирая изодранные запястья.

Герхард смотрит на грязного и изнуренного демона и вспоминает его былого. Того, кто ещё не пал и был одним из братьев Герхарда.

– Я отпущу тебя.

После этих слов демон прекращает что-либо говорить, ему вообще кажется, что он ослышался.

– Я пропустил какой-то праздник? – спрашивает он.

– Ты много чего пропустил.

– Твоими усилиями, – напоминает Кристофер.

Между ангелом и демоном повисает тишина, они оба вспоминают, что произошло и как. Это была славная битва, и продолжалась несколько дней. Все бы ничего, но Кристофер оказался один среди семи ангелов и проиграл, он до сих пор не понимает, почему Герхард не убил его тогда. Ведь возможность была, их мечи ещё не были погребены в аду.

– Твои помощники слишком громко разговаривают, я многое слышал. Считай, ничего не пропустил.

Герхард решает перейти ближе к делу, ведь девушка оказалась в опасном месте, куда вход для ангелов закрыт столь же сильно, как и в сады.

– Мне нужно, чтобы ты вернул мне девушку, взамен я отпущу тебя. Уверен, ты соскучился по своим.

Кристофер хмурится и переспрашивает:

– Девушку?

– Человеческую.

Интересно.

– Даже так? Ты пал так низко? Я вижу трон в твоём зале, значит ты уже познал гордыню, возможно, из-за этого цвет твоих крыльев… испачкался. Но чтобы ты предался и более сладкому греху, – Кристофер улыбается, – я поражен.

– Она моя невеста, – практически рычит Герхард. – Сбежала из-под алтаря.

– Тогда всё понятно. Ты себя в зеркало видел? Я бы тоже сбежал.

– Мы с тобой не друзья. Я не позволяю тебе разговаривать в таком тоне.

– Когда-то были друзьями. А позволения твоего я никогда и не спрашивал.

Герхард пропускает напоминание о былом мимо ушей и продолжает:

– Мне нужно, чтобы ты вернул её целой и невредимой, и тогда свобода твоя.

– Чувствую подвох, – прожигая взглядом ангела, говорит Кристофер.

– Его нет.

– Слышал поговорку? – Спрашивает демон. – Ангелам нет веры.

Герхард хмурится.

– Нет такой поговорки, – говорит он.

– Теперь есть. Ты будешь выпускать своего злейшего врага, только чтобы он привел тебе невесту? Не держи меня за дурака, я не ишак Имрам. Что это за девушка?

– Моя возлюбленная, – ровно произносит ангел. – Она мне дорога.

На какое-то время демон берет паузу и прикидывает, к чему договор с ангелом может его привести. И не может понять, почему Герхард отправляет на поиски именно его. И с чего такая уверенность, что Кристофер вообще вернется, да ещё и выполнит "приказ"?

Слишком туманно.

Кроме этого, Герхард должен понимать, что Кристофер не забыл, кто лишил его крыльев, и он будет мстить. Целую вечность.

Будь Кристофер на месте Герхарда, то никогда и ни за что бы не выпустил себя из Бахмута. И уж тем более не отправил за возлюбленной.

– Ты ведь понимаешь, что я приду за тобой, – без тени улыбки говорит демон. – Я не оставлю безнаказанным то, что ты сделал.

– Убить ты меня не в силах, так что угрозы лишние.

Кристофер позволяет себе смешок.

– Зря считаешь, что смерть самое страшное. Я умирал, знаю, о чем говорю.

Герхард поднимается с трона, из-за помоста, на котором он находится, он смотрит на демона сверху вниз. На то и был расчет. Оба это понимают.

Золотые глаза ангела сверкают, и он спрашивает:

– Разве не ради свободы ты и твои братья уничтожили всё, до чего смогли дотянуться ваши грязные руки?

Демон опускает взгляд на руки и тут же возвращает внимание на ангела, тот выжидательно смотрит на него.

– Помнится, твои крылья были белее, – замечает демон. – Неужели так легко пасть?

Секунда, и крылья за спиной ангела исчезают. Он не собирается объясняться перед демоном. Да, он пал. Возможно, не так, как демон, когда-то бывший ему братом и ставший врагом. Первое темное пятно на крыльях появилось, когда он солгал. Герхард был удивлен, что ложь может так легко и плавно соскользнуть с его языка. И солгал он не кому-то, а своим ангелам. Братьям и сестрам. И продолжает делать это по сей день.

– Если ты не согласен, Имрам отведет тебя обратно.

А вот обратно Кристофер не собирается. Он делает шаг к помосту и смотря прямо в глаза ангела, шепчет:

– Выпустив меня, ты не можешь быть уверен, что я вернусь. Я найду твою возлюбленную и выпотрошу её, и буду отправлять её тело тебе по кусочкам. Долго и…

– Я верну тебе крылья.

Вены на шее демона вздуваются, а пальцы стискиваются в кулаки.

– Ты их сжег, – напоминает он.

Герхард отрезал крылья демона ещё до того, как был заключен мир. Остаться без крыльев – это то же самое, что лишиться рук и ног одновременно. Герхард сказал, что сбросил их в адское пламя, и они сгорели за секунду.

– Я солгал, – признаётся ангел.

Вот он, подвох. Герхард знает, что Кристофер, да и любой другой, отдаст за крылья всё что только можно и даже немного больше необходимого. Но гордость демона не позволяет ему показать ангелу, насколько он сейчас сбит с толку.

– Тебя разве не учили, что лгать нехорошо? – Спрашивает демон. – Это вообще-то грех. И если ты надеялся попасть в сады, то будь уверен, их врата для тебя закрыты.

– У меня другие планы.

А вот это тоже интересно. Что это могут быть за планы у ангела, который не жаждет вернуться в сады?

– Можешь поделиться, – шепчет Кристофер, – я никому не скажу.

Герхард не сводит взгляда с демона.

– Я буду жить здесь, в своём доме, окруженный верными ангелами и преданными рабами. – сообщает Герхард.

– У тебя и рабы есть. Всё ниже и ниже, ещё чуть-чуть и ты догонишь меня.

– Настолько мне не пасть.

С этим бы Кристофер поспорил.

– И со своей возлюбленной, – напоминает демон.

– Да.

По словам Герхарда, он не жаждет вернуться в сады. Предел его мечтаний, жизнь в своём городе с возлюбленной, рабами и поддаными. Кристофер оценил бы такой расклад, и возможно, поверил бы ангелу, но слишком много недосказанности в словах Герхарда. Слишком много.

Всего секунда тишины, и ответ демона ласкает слух Герхарда.

– Я приведу её.

Герхард спускается с помоста и медленно идет к демону.

– Я покажу тебе её лик и скажу, где она. Приведи её в целости и сохранности, и я верну тебе крылья.

Остановившись перед демоном, ангел протягивает руку и кладет её на плечо Кристофера, смотря в глаза демона, он отправляет видение, такое, каким он видел девушку в последний раз.

Демон словно оказывается в другом месте, он, а точнее, тот, в чьих воспоминаниях он оказался, толкает дверь и входит в комнату, дорогое убранство и яркий дневной свет из огромного окна ничто по сравнению с девушкой. Она стоит вполоборота и с тоской смотрит в окно. Она красива. Стройную фигуру облегает платье цвета персиков из самого сада, её длинные почти красные волосы немного вьются у кончиков, они практически касаются поясницы. Обернувшись, она со страхом смотрит на вошедшего и сглотнув говорит:

– Я сбегу.

Её глаза завораживают демона, в них есть что-то колдовское, то, чему не хочется противиться.

– После обряда – нет, – произносит голос Герхарда в видении.

Видение заканчивается, и ангел отступает на шаг назад, опускает руку вдоль тела и говорит:

– Сади, это её имя, и она нужна мне.

– Вокруг много других…

– Мне нужна именно она.

Глава вторая

Запах жареного мяса просочился в одежду и волосы Сади, но более плотно он осел в мыслях девушки и на кончике языка. Она словно кошка медленно и беззвучно продвигается по коридору, который ведет к главной кухне Дорт Норта. За время, что девушка кружила по городу, она поняла, что именно здесь готовят для всего населения. И для рабов, и для хозяев. По божественному аромату ясно – на первом этаже создаются кулинарные шедевры для господ. Для рабов никто не будет заморачиваться и приправлять еду чем-то, кроме соли, и то по праздникам. И то, если заслужили.

Сади ничего не ела уже два дня. А это слишком долго для человека, нежно любящего еду.

Желудок жалобно урчит, и Сади прикладывает руку к животу, словно это способно успокоить его.

Ей уже удалось украсть одежду, нож и обувь. Не передать словами, насколько она была рада избавиться от платья, которое ей подарил жених.

Жених.

Фу. Только не свадьба. И точно не с ангелом. Да вообще ни с кем другим. Сади насмотрелась на браки и, увольте, она не хочет стать заложницей очередного циника, считающего себя её хозяином. Последний господин продал её, хотя обещал никогда этого не делать. Она служила ему сколько себя помнит, выполняла все приказы, а он… Что демоны, что ангелы – никому из них нет веры.

Потусторонние хуже чумы.

Как говорила старая Норна, рано или поздно они уничтожат землю до конца. Она искренне верит, что шаткий мир между черными и белыми когда-то прекратится, и в первую очередь страдать будут рабы, то есть люди. Сади не посчастливилось родиться невольницей. Обычный человек, даже не помесь потустороннего и людского.

Заветная дверь уже близко, Сади слышит голоса за деревянной преградой. На дворе ночь, а повара Дорт Норта все никак не могут оставить работу и уйти куда подальше.

Остановившись перед дверью, Сади думает о том, что добыть еду и не наделать шума не выйдет. Она не знает сколько людей за дверью и какие они. Добрые или нет? Жадные или щедрые? Да кого она обманывает, щедрость – это удел толстосумов, а за дверью рабы. Такие же, как и она. А о доброте она слышала только в историях старой Норны.

Пару минут Сади стоит перед дверью, скидывает массивный серый капюшон с головы и проверяет нож за спиной. Из-за плаща его не видно, но она-то знает, где он. В чем Сади благодарна своему прошлому хозяину, так это наука. Он учил своих Теней самообороне, шпионажу, воровству и льстивым речам. Именно это и поможет Сади вернуться домой. Она понимает, что её там больше никто не ждёт, но другой дороги у неё нет. А если и есть, то она о ней ничего не знает.

Не придумав ничего лучше, девушка просто толкает дверь и переступает порог. Нос тут же заполняет запах еды, а во рту собираются слюни. Трое мужчин поваров моментально поворачиваются к девушке, прекратив разговоры и свои занятия. Повара во все глаза смотрят на Сади, облаченную в мужскую одежду и длинный серый плащ, видавший лучшие времена лет пять назад. Черная мужская рубаха велика, и полы её пришлось завязать в узел, чтобы в случае опасности Сади смогла быстро выхватить нож и защитить себя.

Трое, немного.

– Привет, – говорит Сади и проходит дальше.

Она делает вид, что ничего странного не происходит, и шагает с таким видом, что именно здесь она и должна быть. Останавливается напротив первого стола и берет хлеб, он теплый и такой манящий. Сади откусывает немного и прикрыв глаза наслаждается вкусом. Жуя, спрашивает:

– Вы долго ещё?

Мужчины переглядываются и один из них, толще, чем двое других, спрашивает:

– Что?

По его лицу безошибочно можно прочитать куда больше вопросов, нежели он задал. Сади не ждет, когда мужчины придут в себя и наступает.

– Я спрашиваю, вы ещё долго будете тут торчать? Хозяин недоволен.

Безошибочный ход. Хозяин есть у любого человека, в независимости от того, где этот самый человек находится. Это ещё ничего, а вот сто пятьдесят лет назад рабы и вовсе ходили в кандалах, а на лицах им выжигали знаки отличия. Хорошо, что это ужасное время прошло до того момента, когда Сади появилась на свет.

– Мы и так спешим, – отвечает другой с блестящей от пота лысиной и начинает нарезать овощи, продолжая бухтеть себе под нос.

Сади приподнимается на цыпочках и осматривает готовые блюда. Их так много, что глаза разбегаются. Ох, закрыли бы её здесь на недельку…

– У нас ещё есть время, – причитает другой с близко посаженными глазами и ручищами, как стволы деревьев, и тоже принимается за работу.

Сади берет корзинку, где лежит хлеб, и начинает ходить между столами. Она складывает поверх хлеба овощи, закидывает туда горсть орехов, пару куриных ножек, жареных с приправами, и говорит не умолкая.

– Я, конечно, прикрою вас, скажу, что вы стараетесь, как только можете. Но я бы поторопилась, иначе пошлют кого-нибудь другого, и он не будет так добр, как я. Хозяин не любит ждать, да и вообще может перевести вас на совершенно другую работенку. Например, забивать этих самых кур, оленей и что это у вас тут такое? Рулеты из свинины? Отлично, тоже возьму.

– А ты, собственно, кто такая? – спрашивает самый пухлый, но Сади ему не отвечает, она уже скрывается за дверью и что есть силы бежит в сторону выхода, держа перед собой драгоценную ношу.

Лента падает с волос, и они рассыпаются по плечам алым пламенем, девушка улыбается и даже позволяет себе засмеяться.

Это было проще, чем она могла предположить. О боже, видел бы кто-нибудь лица поваров, то умерли бы со смеху. Она обвела их вокруг пальца, а они поняли это только тогда, когда она набрала столько еды, сколько не сможет съесть и за пару дней.

Оказавшись на улице, Сади останавливается на перекрестке и ныряет в первый же переулок. Она раньше никогда не была в Дорт Норт, но многое слышала об этом месте. И самое главное, что ангелам тут не место. Их никто не пустит в город, и только это спасло Сади от назойливого Имрама. Он следовал за ней несколько дней, она словно чувствовала, как он дышит ей в затылок. В лесу и вовсе видела его летящим над кронами деревьев. Ей удалось сбежать, но она не может понять рьяного настроя пьющего ангела, который с чего-то решил взять её в жены.

Ни ангелы, ни демоны не сочетаются браком с людьми. Какой в этом смысл? Люди умирают слишком быстро, да и потусторонним неприятно наблюдать, как люди стареют, скукоживаются и умирают. Браки, а по-другому союзы нынче редкость даже среди потусторонних.

Сади заворачивает в следующий проулок. Ей встречаются и демоны с чёрными крыльями, и люди, но никто не обращает на неё внимания. Она для всех какой-то раб, идущий по делам своего хозяина. Сади находится только на окраине города, зная, что в центре Дорт Норта ей делать нечего. Поговаривают, что там, в самом сердце города вырыта глубокая яма со своими лабиринтами, именно там проходят бои демонов. И низших, и тех, что похожи на людей. Сади не понимает этого, но старая Норна говорила, что из-за невозможности поквитаться демонической сталью, порождения тьмы и придумали это место, туда стекаются все те, у кого есть недовольство и вопросы. Они сражаются до последнего, пока кто-то не лишится крыльев, а вместе с этим и владений, которые переходят к победителю. В остальное время, когда демоны живут в мире между себе подобными, там идут своего рода развлечения. Высшие делают ставки в виде ангельской и демонической стали, которая была на их доспехах, и наблюдают за поединками низших. Вот такие развлечения у господ.

Сади находит заброшенный дом, который присмотрела заранее, и забирается под крышу. Садится на солому и начинает уплетать добытую еду. Она надеется, что поварам не достанется за их неосмотрительность, но она не могла больше ждать. Если бы они ушли раньше, то Сади бы просто проникла внутрь и взяла всего понемногу, никто бы и не заметил. Но голодный желудок не мог терпеть и приказал Сади – добудь еду.

Вгрызаясь в сочную и ещё теплую куриную ножку Сади, непроизвольно мычит от наслаждения. Она очень любит еду. А вкусную обожает до безобразия.

Пока ворованная пища со скоростью света пропадает у неё во рту, Сади снова возвращается мыслями к дню, когда всё изменилось. И снова не может понять причины этого.

Она, как и всегда, была в своей общине, которая принадлежит далеко не самому влиятельному демону по имени Колтон. Вместе с другими девушками Сади занималась мелкими поручениями демона. В принципе, жизнь Сади была достаточно приятной. Ей повезло куда больше, чем остальным рабам. Колтон всегда говорил, что именно женщины куда более коварные и хитрые и поэтому отправлял их на разного рода дела. Сади во многом была благодарна своему хозяину, он, в отличие от других, не требовал от своих рабынь сексуальных утех, кажется, ему на это и вовсе было плевать. Его интересовало другое – информация. И именно Тени, так он называл девушек, которых взял под своё черное крыло, по приказу проникали в разные места, чтобы слушать и приносить ему вести. Порой нужно было, наоборот, пустить какой-то слух. Проследить за кем-то, или же что-то украсть. Интересная была работа, полная страсти и адреналина.

В тот день Сади сидела в таверне и пила сладкий, практически приторный эль и слушала разговоры местных. Кто-то был недоволен правлением Колтона, они говорили, что его время вышло и пора скинуть его с престола. Сади никогда не думала, что у Колтона есть престол, только если это не табурет. Он не был богатым, уж точно не столь зажиточным, как ангел, которому он её продал.

Она вернулась к Колтону и, рассказывая об услышанном, заметила, что господин необычайно тих. Он молча смотрел на неё серебряными глазами и слушал. А потом просто сказал, что ему было приятно работать с ней, и дверь открылась. В комнату вошел ангел, это был Имрам, имя она узнала позже, тот даже не смотрел на демона, бросил ему мешок, который Колтон поймал и тут же открыл. Сади не нужно было заглядывать внутрь, чтобы понять – там ангельская сталь. Да так много, что можно было выкупить половину рабов принадлежащих Колтону.

Ангел схватил Сади за руку и потащил прочь из комнаты, она брыкалась и была испугана. Девушка поймала взгляд Колтона, когда дверь ещё не закрылась, и услышала.

– Зря ты ходила через границу.

О какой границе он говорил? Если она куда-то и ходила, все это было по его приказу! Проклятый предатель!

В тот день она впервые летала. И это было ужасно. Она цеплялась за Имрама и кричала практически всю дорогу. Её голос сел, а горло болело. Когда ангел спустился на землю и выпустил девушку из рук, то она поняла, про какую границу говорил Колтон. Он отправлял её сюда, в Пласо за неделю до этого, он хотел узнать про ангела, который никогда не покидает своего города. Она мало что узнала, а через семь дней он продал её этому самому ангелу. Что за глупость.

Её проводили в бордель, сначала она решила, что это новое место, где она должна будет ублажать тех, кого станет прельщать её огненная внешность. Волосы и глаза. Это настолько повергло Сади в ужас, что она попыталась сбежать, хотя не имела на это права. Она рабыня, которую один хозяин продал другому. Вещь, без права голоса. Все рабы знали цену побегу. Наказание, оно бывало разным, и казнь, она всегда была одинаковой – смерть через повешение на глазах остальных рабов. Это напоминало людям, кто они и для чего их вид вообще продолжает топтать землю.

Но Сади не смогла сдержать ужаса. Когда девушка находилась в городе Герхарда, она наслушалась о нём много жутких вещей. Говорят, что он снимал кожу со своих рабов, если они чем-то ему не угодили.

Когда она неслась по коридорам, то краснела от звуков интима из комнат по обе стороны от неё, которые не прекращались даже с приходом солнца.

Бордель никто не охранял, но Сади всё равно не удалось сбежать.

Её поймали, а потом поместили в покои с огромным окном.

Развратный ангел пришел в комнату буквально через пару минут, вместе с ним прибыли две рабыни, они принесли с собой какие-то сундуки. Там оказалось платье и прочая лабуда для обряда. Обряда бракосочетания.

И после того, как ангел сказал Сади, что сегодня она станет его женой, ей стало намного страшнее. Полет, мысли о борделе и прочая чушь показались ей незначительными. Брак с ангелом, вот что поистине страшно. Это хуже рабства. Она знает, что тогда полностью будет принадлежать ангелу. Все её мысли и действия перестанут быть её. И если муж прикажет пойти и сброситься со скалы, Сади будет рада это сделать. Так говорят. Но кто знает, правда ли это?

– Нет, – сказала ему она, а он лишь подошел к Сади и взял девушку за руку, она не успела понять, что происходит, как ангел, представившийся Герхардом, хотя она и так знала его имя, уколол её палец иглой и притянул его к своим губам. Он слизал каплю с её пальца, и его глаза словно загорелись жидким золотом.

Сади не смела двигаться или что-либо говорить. Она не знала, как может отреагировать ангел на любой её выпад. Но она испытала страх. Ведь если обряд произойдет, то всё будет потеряно. Ни о какой свободе не будет идти и речи. Даже в мыслях она будет рабой. Ангел всегда будет знать, где она и о чем думает. Что делает наяву и видит во снах. Он сможет сделать с ней куда более ужасные вещи, нежели хозяин с рабыней. Ведь после обряда, все это будет разрешено на каком-то возвышенном уровне, на таком, о котором Сади даже не подозревает.

Это был первый раз, когда она увидела Герхарда, второй произошел через пару часов, третьего не было. Она сбежала.

Ведь ангел не сказал, для чего она ему нужна и что он будет делать. Ей удалось перебраться на сторону демонов. Преодолев Плачущую стену, она оказалась вне досягаемости Имрама и Герхарда. А точнее, в Дорт Норт – месте, где каждый ангел будет взят в плен и помещен на арену, которую называют: «Последний путь». В простонародье – Яма.

Поев, Сади легла на солому и, долго смотря на полную луну, она всё же погрузилась в сон. Сади надеялась, что Герхард забудет о ней и найдет себе другую игрушку, но она даже не подозревала, что под этой самой луной в Тихом лесу на вороном коне едет потерявший в бою крылья демон. И он сделает всё, чтобы вернуть Сади и получить утерянное назад.

Глава третья

Щебетание птиц постепенно просачивается в сон Сади, девушка не спешит поднимать веки и, перевернувшись на другой бок, ещё сильнее заматывается в плащ и блаженно улыбается. Спешить ей некуда и в кои-то веки она может насладиться сном вдоволь. Странный звук мешает снова погрузиться в сон, и Сади открывает глаза.

Огромная мясистая крыса перевернула корзинку и наглым образом поедает пищу. Злости Сади нет предела, сонное состояние испаряется моментально. Она соскакивает на ноги и ударяется о балку крыши головой. Крыса даже не пугается резких телодвижений девушки и продолжает доедать всё, что та вчера не доела. Шерстяное чудовище даже корзинку не пощадило, изгрызло с двух сторон.

– Моя еда, – с болью в голосе произносит Сади и корчит скорбное лицо.

Потирая ушибленное место, девушка наклоняется и берет плащ. Всё было хорошо, но проклятая шерстяная нахалка с длинными усами испортила настроение с самого утра. Натянув плащ и заплетя косу, Сади медленно выныривает из-под крыши и, дождавшись, когда поблизости никого не оказывается, быстро спускается на влажную каменную мостовую и продолжает осматривать город.

Ночью был дождь, и воздух стал свежее. Вдохнув полной грудью, Сади провожает взглядом торопящихся по своим делам рабов. Кроме людей, она замечает пару демонов. Их легко распознать среди невольников. Во-первых, они чистые и никуда не спешат. Во-вторых, цвет их глаз серебряный. Когда Сади разговаривала с Колтоном, то никогда не могла долго смотреть ему в глаза, от них словно исходит холод и ужас. С ангелами же всё иначе, их мягкие золотые глаза словно светятся добром и отзывчивостью. Возможно, когда-то это и было так, но точно не сейчас.

На окраине Дорт Норта в основном небольшие дома, идентичные тому, под крышей которого Сади провела уже пару ночей. В разгар дня на улицах мало рабов, большинство из них работают. Сади видела поля между Тихим лесом и Плачущей стеной, скорее всего основная масса горожан там. Чем могут заниматься демоны, об этом Сади старается не думать.