Катастрофа. Хроники выживания

– Или сначала вышли на свежий воздух, а потом обратились.

– Да. Так скорее всего. Стало страшно находиться в одном здании с сумасшедшим, вышли на улицу, а там укусы и сработали. Ладно. Добивай этого и пошли дальше. У нас ещё одна комната.

Игорь одиночным выстрелил в голову зомбака, и мы направились к последней двери. Там оказалась посудомоечная. Ровными рядами стояли глубокие раковины, шкафы для чистой посуды и тележки для грязной. И никого, что не могло не радовать. Неожиданно, зашипела рация на поясе:

– Кто меня слышит, приём! Никита, Игорь! Мужики, вы меня слышите? – прокричал в рацию Егор.

– Да, Егор. Принимаем чётко. Что у тебя?

– Вы где сейчас?

– По Гагарина. Район Крытого рынка.

– Я к вам.

– С семьёй?

– Нету больше семьи.

– Нам жаль. Подъезжай прямо сейчас. Рядом с Крытым рынком кафе «Сильвия». Справа сразу за перекрёстком. Ты увидишь. Только езжай через Ильича по Кремлёвской. По Гагарина не проедешь. Там, возле ПТУ, затор.

– Понял, спасибо. Еду.

Мы ошарашено посмотрели друг на друга. Только сейчас до нас стал доходить весь трагизм положения. Только сейчас стало очевидным, что среди тупо слоняющихся зомби мы можем увидеть тех, кто раньше был нашими родными, близкими, да и просто друзьями. Мы вышли в курительную комнату. Сверху спустились братья.

– Что это у вас лица такие пришибленные?

– Только что Егор на связь выходил. У него вся семья того…

– Обратились?

– Или обратились, или погибли. Не знаю. Он сюда едет. Приедет, расскажет, если захочет.

Вот тут и их накрыло. На лица братьев страшно было смотреть. До них, похоже, тоже стало доходить то же самое. В воздухе, почти ощутимо, повисло напряжение. Каждый стремился домой, одновременно боясь там увидеть то же, что увидел Егор.

– Егор сейчас подъедет. Чистим подвал вместе. Потом, оставляем ему для охраны нашу крепость и за своими. Встречаемся здесь. И, мужики, экипируйтесь максимально удобно, с учётом защиты от укусов. И жратву из дома всю забирайте. Да, кого выживших найдёте, тоже, по возможности, с собой берите. Если захотят, конечно. Только, желательно, адекватных.

– Ясно.

В подвале заражённых не оказалось, однако, сам подвал внушал уважение. Большие кладовые, пара промышленных холодильников, какие-то подсобки, которые проверяли братья. Даже, кажется, какой-то санузел. Неплохо. Егор подъехал минут через пятнадцать, когда мы, уже, совсем извелись, сидя на одном месте. Мысли о своих родных, одна чернее другой, посещали наши головы. Запустив машину во двор, мы вытащили трупы на улицу.

– Грузите в пирожковоз, мы с братом отвезём их чуть подальше и выкинем.

Так и сделали. Ребята проехали наискосок улицы метров двести и выгрузили упокоенных недалеко от полицейской будки. Оппа! Будка! Как я про неё забыл! Конечно, шансы невелики, но прошманать её стоило.

– Егор, соболезнуем, конечно, но, потом поговорим, извини. Сейчас – дело. Оставляем тебя на охране. Будь на связи.

Выехали на улицу, и Егор закрыл за нами ворота. Ребята на всех парах рванули домой, а я, с замирающим сердцем, подъехал к небольшому строению с окнами по кругу, в котором в спокойные времена круглосуточно дежурили полицейские. Сквозь стекло было видно, как один полицейский бестолково тычется в закрытую дверь. Второй пытался подняться со стула, но, прижатый с одной стороны, столом, а, с другой – тычущимся в дверь напарником, никак не мог встать. Вдали перемещались несколько заражённых, но поблизости никого не было. Поэтому я и решился немного пошуметь. Сквозь стекло, несколькими выстрелами я упокоил обоих. И, почистив прикладом раму от осколков стёкол, проник внутрь. Добычей мне стало два пистолета Макарова и один АКСУ. «Ксюха» – достойный трофей. Жене легче будет с этим укоротом управляться, чем с полновесным АК-74. Да и пистолеты тоже не помешают. Мне ещё на пятый этаж подниматься. А на лестнице с пистолетом удобнее будет. От остановки потянулись на звук выстрелов заражённые. С другой стороны, тоже появились любители человечинки. Не дожидаясь аншлага, я сгрузил оружие в свою таблетку и, наконец, поехал в свой двор.

Во дворе было отнюдь не пустынно. Несколько зомби топтались среди детских качелей. Ещё трое забрели на спортивную площадку, обнесённую сеткой-рабицей, да так и не смогли найти выход. Четыре инфицированные старушки толпились у соседнего подъезда, а у самой мусорки кого-то доедал бывший местный алкаш. У моего подъезда на удивление было чисто. Я положил ствол автомата на сгиб левого локтя и магнитным ключом отпер замок. Дверь подалась и стала открываться, а в проёме вдруг возник зомбак, бывший совсем недавно соседом, таксистом, работающим на рыночном пятаке. От неожиданности я заорал, отскочил в сторону и всадил в соседа неоправданно щедрую очередь. Следом показалась бабка с первого этажа. Эту я снял уже одиночным, придя в себя и успокоившись. Перед дверью, вроде, больше никого не было. Проскользнув в подъезд, дождавшись, когда доводчик закроет до конца дверь, я закинул автомат на плечо и взял в руку пистолет. «Ксюха» болталась за спиной, немного стесняя движения. Аккуратно, приставными шагами, выставив перед собой пистолет, я стал подниматься по лестнице, на ходу проверяя двери, попадавшиеся по пути. Открытая дверь была на первом этаже, и мне пришлось там упокоить бабкину дочку. На третьем этаже из однокомнатной квартиры вывалилась заражённая соседка и сразу нарвалась на выстрел из пистолета. Но в целом, подъезд был достаточно спокойным. А, ведь, если верить Крузу, он должен быть забит зомбаками. Ну хоть в чём-то ошибся. Мелочь, а приятно. В дверь пришлось стучать достаточно долго и, пока я не догадался прокричать, что это именно я, жена мне не открыла. Закрыв за собой железную дверь, я, наконец, почувствовал себя спокойно, прижимая к себе обрадованную, плачущую жену. Наконец то я дома. Жена поставила на плиту чайник, а я взялся за телефон. Сотовая сеть упала практически сразу, а вот телефонные линии, хвала АТС, работали до сих пор. Необходимо связаться с друзьями. Их у меня всего двое, но, зато, настоящие.

Первому позвонил Вите, другу с самого безоблачного детства, который, кстати проживал недалеко, примерно там же, где и братья-пехотинцы. Выяснилось, что на работу ему не надо было сегодня, жена, тоже учительница, работает со второй смены, да и дочка тоже со второй смены учится. Так что им, практически, повезло. И сидят они в своём доме, не зная, что делать дальше. По рации я связался с братьями и попросил их по пути забрать Витька с семьёй. Ребята пообещали выполнить мою просьбу. С Шуриком тоже всё вроде бы решилось. Он был, конечно, на работе, но сумел пробиться домой к семье на своей машине. Кроме того, совсем рядом с его домом как раз находился охотничий магазин. Вместе с какими-то мужиками, так же отчаянно нуждавшимися в оружии, они умудрились взломать дверь и, даже, при помощи удачно подвернувшегося КАМАЗа-мусоровоза, выдернули решётки. Короче, Шурику удалось раздобыть, аж, целых две двустволки двенадцатого калибра и, россыпью, какое-то количество патронов. Жена его была домохозяйкой, а сын с дочерью, как и все нормальные студенты, ночью тусовались в клубе и благополучно проспали институт.

Получив адрес, Шурик заверил меня, что сумеет прорваться с семьёй. Тем более, что он вооружён. Пока я звонил, чайник успел закипеть, и жена собрала на стол. Только сейчас почувствовал, как я голоден. С аппетитом поглощая еду, я внимательно слушал последние новости жены. С тёщей она держит постоянный контакт по телефону, та сидит дома и не выходит на улицу. И здесь повезло. Она вообще-то ходит плохо и обычно сидит дома, но по утрам всё равно спускается во двор купить свежего молока. Каким чудом этим утром она не вышла из квартиры, даже и узнавать не хочется. Жива и ладно.

Обсудили с женой дальнейшую стратегию и приступили к сборам. С антресолей достали мой трёхдневный тридцати пятилитровый тактический рюкзак и армейский спальный мешок, доставшийся мне по случаю. Света откопала огромную сумку на колёсиках, и мы приступили к сборам. Выгребли все консервы, распотрошили холодильник, бросили в рюкзак два комплекта камуфляжа, шмотки по минимуму… Притащил с балкона походный набор, состоящий из мачете, ножовки, большого и малого ножа. Вещь хорошая. Вытащил завалявшиеся с незапамятных времён котелок и фляжку. Собирались с учетом того, что весна в разгаре, впереди лето, то есть зимних вещей не надо пока. Вроде, и по минимуму взяли, а вещей всё равно и мой рюкзак, и сумка, да ещё и небольшой рюкзачок жене получился. Сам оделся в горку, обул хорошие спецназовские берцы – предмет моей гордости, а на голову – любимую панаму. Застегнул поверх разгрузку и вышел в комнату. Там Света в камуфляже уже заканчивала шнуровать свои высокие ботинки, которые, несмотря на коричневый цвет, вполне можно было бы принять за берцы. Только полегче и поизящнее. Мы время от времени, по возможности, играли в пейнтбол, да и иногда получалось договориться с друзьями из ВВшной части и выезжать на стрельбы. Там жена отрывалась, с удовольствием отстреливая казённые патроны по мишеням. Вот и приобрели ей соответствующую одежду, чтобы на стрельбище среди вояк не отсвечивала. Меньше вопросов.

– Ну, что, пошли? – подогнала она меня, повязывая на голову бандану.

– Не забыла, как обращаться? – спросил её я, протягивая «укорот».

– Разберусь, – обрадовалась она, отбрасывая приклад и вешая автомат на плечо.

– Надеюсь, технику безопасности напоминать не надо?

– Не надо.

– Это хорошо, но патрон в патронник всё же загони. Хоть и не по правилам, а всё меньше времени, чтобы к стрельбе приготовиться.

Как бы глупо это не выглядело, но я закрыл за собой дверь, и ключ положил в карман. Может, на удачу? Спускались по лестнице осторожно, но неожиданностей не случилось. До выхода из подъезда добрались спокойно, но, дверь на улицу открывать я не спешил. Неизвестно, какая ещё пакость ожидает на улице.

– Нажимай на кнопку и отходи в сторону. И, извини, но сумку придётся тащить тебе. Мне нужно быть в готовности стрелять в любой момент.

Магнитный замок запищал, отмыкаясь, я толкнул ногой дверь, дошагнул за порог и проконтролировал стволом пространство перед входом. Бабульки с соседнего подъезда на заплетающихся ногах потянулись в нашу сторону. Несколько выстрелов успокоили их, но от детских качелей потянулись другие заражённые. Даже на спортивной площадке активировались зомбаки, что-то мыча и тыкаясь в сетку-рабицу.

– Надо бы поторопиться, боезапас не резиновый, – пробурчал я. – Вон, видишь, военную «таблетку»?

– Вижу. – Проворчала жена, сгибаясь под тяжестью сумки.

– Двигай туда, я прикрываю.

Пока добрались до машины, пришлось стрелять ещё пару раз. Я, велев жене прикрывать, уложил сумку в салон, проконтролировал подходы, пока садилась она, а потом и сам прыгнул за руль. Первым делом решил связаться с базой.

– Егор, это Ник, приём.

– Егор на связи.

– Как обстановка?

– Нормально. Народ начал подтягиваться.

– Я, тоже, сейчас подъеду. Там, перед воротами, как?

– Бродят пара психов.

– Отстрелить можешь?

– Попробую.

– Попытайся. У меня всё. Отбой связи.

Вывернув из двора, мы пересекли перекрёсток и подъехали к воротам. Сигналить я не стал: и без сигнала зомбаки на остановке среагировали и заволновались, поворачиваясь в нашу сторону. Хорошо ещё, что до неё метров двести было. А то бы они все уже здесь были. У ворот появилось несколько трупов: Егор поработал. Нас впустили внутрь. Во дворе стало тесновато. Стоял УАЗик кого-то из наших, УАЗик Егора и пара легковых машин. Да уж. Пожалуй, надо машины перед воротами всё-таки оставлять, кроме наших УАЗиков. Из здания кафешки вышел Витёк, и мы обнялись. Рядом радостно скакала его кавказская овчарка Джессика.

– Рад, что живой!

– Спасибо, что вытащил. А то сидели там, как в мышеловке. И ведь оружия никакого, кроме воздушки.

– Ничего. Ладно, нам надо здесь обустроиться. Ещё пообщаемся.

Мы забрали из машины свои вещи и прошли в здание. В помещении царила деловая суета. Егор вполне себе вжился в роль коменданта базы и мотался из помещения в помещение, отдавал какие – то распоряжения, говорил с кем-то на ходу, кому – то что – то показывал…

– На втором этаже кабинеты с диванами, – подскочил он к нам. – Занимайте один. Там достаточно уютно. Братья с семьями себе аж три отхватили. Поторопитесь, а то народ прибывает, как бы вам в общем зале не оказаться. Братья, кроме твоего Вити, ещё четыре семьи привезли, несколько человек сами добрались, когда выстрелы услышали. Игорь, тоже, не один едет.

– Отлично. Пойдём, тоже, себе один кабинетик подберём.

Мы поднялись по лестнице, прошли по коридору и ткнулись в самый крайний кабинет. Достаточно уютная обстановка, вешалка у двери, неброские обои, длинный стол и диван буквой «П», оббитый велюром.

– Вот здесь мы и остановимся, – сказал я, бросая у порога сумку.

– А как же мама?

– Подожди, Свет, дело к вечеру, скоро темнеть начнёт. Опасно в город выезжать. Там, внизу я телефон городской видел, должен работать. Свяжись с мамой. Пусть ещё ночь потерпит. А завтра с утра за ней и заедем. И я Катюше позвоню, чтобы сидели до утра.

Пока звонили, приехал Игорь с семьёй. С ним ещё три машины.

– Вот, по пути встретились, можно сказать. Еду, а они из-за забора простынёй машут. Захотели к нам присоединиться.

– Вот и хорошо. Людей, сейчас, чем больше, тем лучше. Есть у меня мыслишка одна. Но это потом.

Чуть позже подъехал Шурик на своей верной «Митсубиси спейсвагон». Из окон грозно торчали стволы ружей. Одно из ружей с грозным видом держала его жена Аня, а другое было у сына Руслана. В руках у Регины, дочери Шурика, был пистолет какой-то неизвестной мне марки.

– Ого! Прямо-таки не семья, а воинское подразделение, – встретил я друга. – А пистолет где раздобыл?

– Да это резинострел. Травмат. Там же в оружейном магазине прихватил с витрины на всякий случай. Толку от него никакого, а уверенности прибавляет. Вот и дал дочери, чтобы не так страшно было.

– Как доехали?

– Ну, страху натерпелись. Но, ничего. На моей старушке прорвались.

– Ладно, заходите внутрь, размещайтесь. Успеем ещё пообщаться.

Они пошли в здание, а я направился к своей машине. Дело в том, что мне в голову пришла неожиданная мысль: если вояки за городом сумели отбиться от зомби и организоваться, да ещё и гражданских под свою защиту принимают, то почему бы и ВВешникам не сделать то же самое. Правда, они в городе находятся, где и понаселённей, следовательно, и обращённых будет на порядок больше. Но они-то как раз и натасканы на гражданские беспорядки. Значит и шансов больше. А у меня машина то ВВешная. То есть там и рация их, значит и волну их найти можно будет. А попробую я с ними связаться. Я включил рацию и поставил на сканирование. Минут пять не происходило ничего. Ну, там, отдельные, ничего не значащие разговоры между какими-то мародёрами, тихо звучащие из динамика – видать пользуются слабенькими уоки-токи. Кажется, ювелирный грабят. Кому что. И, вдруг, мощный сигнал стационарной станции:

– Сто двадцать третий, ответь сто двенадцатому!

– Сто двадцать третий на связи!

– Что у вас?

– Помещение комендатуры зачистили, приступаем к зачистке гауптвахты.

– Потери есть?

– Двоих потеряли на территории.

– Принял. До темноты управитесь?

– Так точно.

– Осторожнее там. Отбой связи.

– Отбой.

– Сто двенадцатый, ответь Нику! – обрадовано заорал я.

– Здесь сто двенадцатый. Кому понадобился?

– Здесь Ник. Мы основали базу в районе Крытого рынка. Собираем выживших. Хотелось бы узнать, что в других районах делается.

– Да, наверное, так же как у вас. Масса заражённых, мало выживших. Кто хочет – собираем у себя. Вот, сейчас, комендатуру чистим. Хотим там гражданских размещать. Вы то, как справились?

– Да нам вояки помогли. Показали место, где ваша рота погибла, которая на стрельбище ехала. Вот, благодаря вашему оружию и смогли организоваться.

– Вот они где. А мы то всё гадаем, куда могли пропасть. И на связь не выходят.

– Это я их рации собрал и отключил, чтобы батарейки не сажать. А на автомобильной сразу на свою волну перескочил. Я, кстати, на вашей санитарке рассекаю.

– Пользуйся. Что, наши все погибли?

– Все.

– Жаль. Хорошие были ребята.

– Мне тоже жаль.

Говорить больше особо не о чём, и, чтобы не забивать эфир, мы обменялись нашими каналами и завершили разговор.

Когда стемнело, мы спустились в нижний зал. Из Егора, положительно, получится прекрасный комендант. Из кухни раздавался запах приготовленной пищи, звенела посуда и раздавались женские голоса. На составленных вместе столах стояли корзинки с хлебом. Народ толпился неподалёку в предвкушении ужина.

– Господа! – появился перед толпой Егор. – Сегодня первый ужин нашей общины. Надеюсь, вы позволите нас так называть. Наша новообразованная служба питания достаточно небольшая, поэтому, каждый получает свою порцию в порядке очереди. Питание будет по принципу советской столовой. Короче, самообслуживание. И, ещё, места здесь хватит на всех, поэтому, после еды просьба не расходиться. Проведём что-то вроде нашего первого учредительного собрания.

Из дверей столовой вынесли стол, на него поставили кастрюли со вторым блюдом и чаем, а рядом – лоток с ложками и вилками и стопки тарелок. Народ дружно потянулся за пищей. Через минуту зал заполнился стуком ложек о тарелки. Проголодались все, что и немудрено. Спустя полчаса, когда все, уже насытившись, расслабленно попивали чай, Егор снова поднялся из-за стола.

– Господа, разрешите начать наше учредительное собрание. В свете существующих событий, я думаю, все со мной согласятся, что выжить поодиночке крайне проблематично. Поэтому, мы выбрали это кафе для организации базы и оказания помощи выжившим. Раз уж судьба свела нас вместе, первым делом необходимо разобраться с руководством. На роль руководителя я предлагаю Никиту.

– А почему именно его? – Агрессивно выкрикнул лысоватый полный мужчина. – Почему не меня, например?

– Это он раздобыл оружие, нашёл эту базу и организовал эту общину. Кстати это его идея: свозить сюда всех выживших. А ваших достоинств пока мы не рассмотрели.

– Да что тут спорить? Согласны. – Донеслось со всех сторон.

– Ну, раз согласны, давайте послушаем теперь Никиту.

Неожиданно. Хоть бы предупредил, что ли. Одарив Егора выразительным взглядом, я поднялся и оглядел присутствующих. Около сорока пар глаз с надеждой глядели на меня. Люди разного возраста и социального положения. Объединяло их одно: растерянность, страх и тревога за будущее.

– События последнего времени поставили нас в положение, когда только сильные общины имеют возможность выжить. И то, при условии жёсткой иерархии и строгой дисциплины. Необходимо продумать структуру и распределить обязанности. Но, прежде всего, нужно определиться с тем, кто остаётся здесь.

– А что, есть альтернатива?

– Да. Есть. В городе ВВешная часть принимает людей, а за городом вояки, тоже, гражданских под свою защиту берут. Так что можно попытаться пробиться или к тем, или к этим. Вам ночь на раздумье и, у кого будет желание, держать не будем. Следующий вопрос: структура нашей общины. Ну, служба питания, благодаря нашему коменданту, – я кивнул в сторону Егора – есть. Дальше я предлагаю такой вариант: нам необходимы служба охраны, которая будет охранять нашу базу по периметру, хозяйственная служба, которая будет заниматься всеми хозяйственными делами на территории базы, ну и поисковая служба. Бездельников нам здесь не нужно, поэтому, каждый, кто решил остаться, должен для себя определить: в какой службе он себя видит. Завтра утром вы подойдёте к коменданту и запишитесь на выбранное для себя направление. Если вопросов нет, я больше вас не задерживаю.

– Саша, Дима, задержитесь. – позвал я братьев.

– Да, Никит. Что случилось?

– Да ничего особенного. Хочу на вас возложить организацию охраны объекта. Справитесь? Уже сейчас надо посты выставлять. Время смутное. Не знаешь откуда пакости ждать. Или от зомби, или от отморозков всяких.

– Да что там сложного? – усмехнулся Дима. – Я старшим сержантом уволился, а Саша – сержантом. В караулы ходили. Систему знаю. Сейчас опросим мужиков и из служивших организуем. Посты будут.

– Ну и отлично.

Люди, вполголоса переговариваясь, группами стали расходиться из-за стола. Ко мне подошли Витёк и Шурик.

– Никит, только без обид, я к ВВешникам поеду завтра. Там мать недалеко живёт. Надо будет забрать. Да и дочь маленькая. Под охраной военных будет понадёжнее.

– Ну конечно, Витёк. Какие обиды.

– Ладно. Пойду к своим.

– Окей.

– Шурик, а ты как?

– Мы остаёмся. Не хочется под военных ложиться. Попробуем сами выжить. Какие мысли?

– Завтра с утра тёщу и дочку с семьёй к воякам отвезу. А, потом, решать будем. Есть мысль Крытый рынок занять. Посуди сам: ограждение есть, помещений полно, где жить можно, кормовая база хорошая – там продуктов немерено, да и на второй половине вещи продавались и всякая хозяйственная хрень, вплоть до инструментов. Смекаешь?

– Да уж! Планы наполеоновские. Только вот как это всё провернут?

– Пока – никак. Силёнок маловато. Люди нужны. Да и с патронами что-то решать надо. С такой интенсивной стрельбой их ненадолго хватит.

– Там я набрал каких-то. Посмотри.

– Ну, картечь и пуля в самый раз. Особенно картечь. А дробь против зомбаков бесполезна, но для людей пойдёт, – я вспомнил ту гопоту в автобусе, с которой пришлось повоевать.

– Против каких людей? – ошарашенно спросил Шурик.

– А что ты думаешь, раз такой «большой песец» наступил, сразу среди людей мир, дружба, жвачка наступит? Вся мразь повылазит. А, сейчас, ни закона, ни полиции. Мы с такими уже столкнуться успели.

– Нда. Дела творятся. А, кстати, что ты об этом всём думаешь? – Он неопределённо покрутил кистью.

– Да кто ж его знает! Но кое-что это мне напоминает. Увлекался я, как-то, серией книг «Эпоха мёртвых» Андрея Круза. Там, почти, один в один наша ситуация. Только, там заражённый умирает, а потом воскресает уже зомбаком. А у нас умершие не обращаются, остаются приличными трупами. Получается, зомби их звать некорректно. Это не мёртвые, а, просто, люди, мозг которых под воздействием вируса изменился, может частично разрушился, что ли. Я не медик, поэтому судить не могу. Но от чего-то они стали такими тупыми и агрессивными. И ещё, животных этот вирус не трогает.

– А почему ты думаешь, что это именно вирус?

– Ну, в книжке так написано было. А так, кто знает? Вирус там, излучение, или микроб какой. Я же говорю, не специалист. Только, действует он на человека гораздо быстрее, чем в книге. Минут пять после укуса, и обратился. Даже, на укусы проверять не надо никого.

– Ну укусы, это понятно. А, как первоначально то эти зомби появились?

– Первоначально, я думаю, эта гадость в воздухе распылена была.

– Но, мы-то, не мутировали.

– Значит иммунитет какой-то у нас. Не знаю. И ещё, в книгах, чтобы зомбака упокоить, надо ему в голову попасть. А у нас они мрут так же, как и люди, если повреждены жизненно важные органы. То есть, убить их можно, как и обычных людей. Одно отличие: они боли не чувствуют. Ладно. Заболтал я тебя. Иди отдыхай.

– Спокойной ночи.

Шурик ушёл, а я зашёл на кухню и присел за небольшой столик в углу и попросил чаю. «На огонёк» подтянулись Игорь, братья и Егор.

– Ну что, начнём совет в Филях? – спросил Егор.

– Давай начнём.

– Какие планы на будущее?

– Ну, пока мы не избавились от балласта в виде желающих уехать, что-то делать преждевременно. Поэтому, завтра, первым делом, занимаемся уезжающими. Нам бы транспорт побольше. На УАЗиках много человек не перевезёшь.

– На параллельной улице стоит Урал-вахтовка, – подскочил буквально на своём стуле Дима. – Там мужик в автоколонне на ней вахтовиков возил. По-моему, это то, что нам надо.

– Да ты гений! – восхитился я. – Значит завтра с утра первым делом – этот Урал. Только бы заправленный был.

– Да, вон же, заправка, прямо за рынком. Если что – зальёмся там.

– Вот ещё проблема: надо бы запасами горючего озаботиться. Егор, подумай над этим. Потом, вместе обсудим варианты. Завтра, пока нас не будет, прикинь, как нам базу укрепить. Шурика возьми в помощь. Он инженер-строитель. Многое знает. А, сейчас, спать.

Вот так и прошёл самый, наверное, длинный в моей жизни первый день. День, который перевернул не только мою жизнь, но и жизнь всего человечества.

День второй

Ночь была беспокойной. Где-то, то и дело, срабатывала автомобильная сигнализация, за забором кто–то постоянно шатался, скрёбся в створки ворот, заставляя Витькину Джессику нервно лаять. Где-то выла собака, добавляя драматизма к создавшейся ситуации. Утром поднялись все невыспавшимися и хмурыми. В туалеты стояла длиннющая очередь, причём, желающих умыться было гораздо больше, чем спешащих к унитазу. Рядом, в дверь женского туалета, тоже, толпилось немало женщин. Надо бы озаботиться местом для умывания попросторнее и отдельно от туалета. Вот ещё одна головная боль для Егора. Кухня, уже, работала, так что народ, уже, приступил к завтраку.