Коронный дознатчик. Агент

Сергей Ильин

Коронный дознатчик. Агент

Пролог

– Наша служба и опасна, и трудна, – тихонько напевал я, стоя перед зеркалом и прикрепляя орден к лацкану парадного кителя. – И, на первый взгляд, как будто не видна. Не видна она порой и на второй, и на третий тоже…

Что поделать, не помнил я слов песни дальше второй строки. Да и мысли мои были заняты совсем другим. Орден-то я не ради забавы из ящика стола на белый свет вытащил – предстоял мне нынче официальный визит во дворец. И полученная от правителя награда просто обязана была сиять у меня на груди при общении с этим самым правителем.

А все потому, что, хоть и погиб юный герцог Рудольф Селябский от моей руки, но взошедший на престол граф Ашинский, скрепя сердце и скрипя зубами, всё-таки утвердил положенную мне награду. Как ни крути, в глазах общественности я был несомненным героем, однозначно заслужившим и орден, и дворянский титул.

Ну а что, я ведь действовал с благими намерениями, борясь с заговором. А то, что этот заговор сам же Рудольф и организовал, так это уже не моя вина.

И, как говорится, король умер – да здравствует король. Теперь на троне сидел Ашинский, увы, назначивший канцлером моего бывшего начальника Толя Францевича фон Чубиса. Вот с этими двумя товарищами мне нынче и предстояло встретиться.

Одно радовало, что общение предполагалось в присутствии лорда куратора. Если честно, несмотря на принятые Ашинским условия ультиматума от главного представителя Комитета внешнего контроля, соваться в одиночку в дворцовый гадюшник я всё равно побаивался.

Длинная красная лента ордена, благодаря моей клыкастой рукодельнице Фимке, превратилась теперь в совсем скромный бантик с булавкой. Вроде и нацепил бирюльку на грудь, согласно требованиям этикета, но совсем не по регламенту. Это я специально попросил Фимку произвести подобный апгрейд награды в надежде, что нестандартный способ её крепления станет демонстрацией моего отношения к Ашинскому. Эдаким моральным щелчком по графскому носу.

Хотя, я так полагаю, Ашинский теперь тоже герцогом станет. Или нет? Как мне теперь к нему обращаться: ваше сиятельство или ваше светлейшество? Чёрт ногу сломит в этих титульных игрищах высокородных особ. Куча каких-то надуманных правил и условностей. Не меньше, чем в религии.

Для меня всё связанное с присвоением титулов и со всякими дворянскими регалиями по-прежнему оставалось чем-то запредельным и непостижимым. Мне тут изображение моего дворянского герба подсунули, так я в шоке был. Крепостная башенка вверху на белом поле и какой-то кабан внизу на красном. Бог с ней, с башней, но какое ко мне отношение имеет эта дикая свинья?

Или вот, скажем, тот же орден – золотистая бляха, изображающая обычного коронованного гербового орла поверх другого более крупного, но уже двуглавого и с короной посолиднее. А между ними прослойка в виде красного мальтийского креста. Спрашивается, и что тут к чему?

Ведь, как я понял, российской империи в этом мире не существовало. Государство представляло из себя сложную конфедерацию. Эдакий сильно расширенный Евросоюз в монархических декорациях. Поэтому с мелким орлом, символизирующим герцогство Селябское, всё было понятно, а вот при чём тут орёл двуглавый, стоило разобраться. Ещё и крест какой-то. И это при том, что к религии здесь отношение крайне отрицательное.

Сюда я, обычный медпред из Челябинска, попал совсем недавно и отнюдь не по своей воле. Какой-то мудак включил в моём мире трансгрейдер, а я чисто случайно благополучно въехал в поле, созданное этим устройством для перемещения. Вроде никакой магии, один лишь научно-технический прогресс. Вот только забросило меня в мир, где с людьми соседствуют орки, эльфы и гоблины, а развитие технологий зависло где-то на уровне позапрошлого века. Даже паровые двигатели только входят в обиход. А так все, кто в состоянии это себе позволить, рассекают по дорогам герцогства Селябского на авто с пружинным заводом. Машина же с паровым двигателем, или пароход, как его тут называют, и вовсе запредельной дороговизны удовольствие.

И стреляют тут не с помощью пороховых зарядов. Местный люд вооружён либо пружинными самострелами – дротовиками, либо огнестрелом с пирогидритными зарядами вместо пороховых. А все хитрые технологии изготовления этих странных девайсов подгребли под себя, тщательно храня в секрете, ушлые эльфы. И лично я назвал бы их умения изменять и улучшать свойства материалов самой натуральной магией.

Но в магию тут не верят, как и в богов. Считают чудеса, вроде моих новоприобретённых способностей, лишь неизвестными науке феноменами. Хотя в моём родном мире меня причислили бы к экстрасенсам. Но это в лучшем случае. Скорее всего, просто посчитали бы шарлатаном.

Всё дело в том, что, благодаря перемещению, я научился общаться с душами умерших и видеть их глазами события, предшествующие гибели. Меня даже назначили помощником коронного дознатчика, чтоб помогал расследовать убийства. Вот только из-за отсутствия опыта в сыскном деле все мои видения заводили расследование совсем не туда, куда нужно. И ладно хоть, не в тупик. Всё же распутал я и дворцовый заговор, и дело «Крутоярского зверя».

И после такого успеха зачислили меня аж фельдагентом в комитет внешнего контроля – организацию, стоящую над всеми местными государствами и контролирующую передачу из мира в мир технологий, способных нарушить естественный ход исторического развития. По крайней мере, я так понял из объяснений орка Тимонилино, моего названного братца, а заодно и телохранителя.

– Ты чего застрял? – как раз заглянул в комнату этот краснокожий переросток. – Выходить пора. Я и котлы уже прогрел.

Кер Сотекс, лорд куратор Селябского отделения комитета, подогнал нам с барского плеча новенький легковой автомобиль, причём на паровой тяге. Эдакий бонус от супермогущественной конторы. Так что у орка теперь появилась новая любимая дорогущая механическая игрушка.

– Всё-всё, идём. Как время не тяни, а ехать один чёрт придётся.

– Вот и я про то же. Ты, братец, и так кучу времени потерял, пока баклуши бил, из постели не выбираясь.

– Ну, знаешь ли, – возмутился я, – во-первых, ты сам сюда Фимку из деревни без моего ведома выдернул. А открутиться от её опеки не так-то и просто. Во-вторых, у меня были законные выходные, а время, потраченное на отдых и удовольствия, зря потерянным не считается. Ну и в-третьих, мы и так все дела переделали. Нам куда спешить-то?

– Все дела не переделать, – с умным видом ткнул пальцем в небо орк. – И, сам понимаешь, попусту тебя кер Сотекс к правителю не потащит.

– Ну вот приедем, и узнаем, что там стряслось. Так, последний штрих к портрету, – я надел фуражку, проверив в зеркале, не криво ли. – Так что не вижу особого повода для суеты и спешки.

Глава 1

– Да чтоб я сдох! – изумлённо выпучив глаза под банками защитных очков, орк залепил мне своей лапищей по спине, чуть не впечатав мордой в руль. – Вот уж не ожидал от тебя эдакого лихачества!

– Да ничего особенного, – довольный, я ловко соскочил на землю. – Была бы сейчас ночь, можно было бы на пустых улицах ещё быстрее разогнаться.

– Да куда быстрее-то, братец?! И так аж дух захватывает!

Таким взглядом Тимон меня ещё ни разу не одаривал. До сих пор, даже после множества драк и перестрелок, из которых мы чаще всего выходили гордыми победителями, орк смотрел на меня, хоть и одобрительно, но с некоторой снисходительностью. Словно старший брат, присматривающий за мелким несмышлёнышем. А тут во взгляде этого бугая проявилось уважение, щедро сдобренное радостным восхищением.

А я всего-то навсего еле-еле уговорил орка пустить меня за руль и проехался до дворца, разогнавшись, максимум, до восьмидесяти. При этом приходилось постоянно давить на клаксон, расшугивая извозчиков и пешеходов, всю дорогу так и норовящих сунуться нам под колёса. Наверняка, кучу народа довёл до инфаркта или, как минимум, до нервного срыва.

Но дело стоило того. Нужно же было понять, что можно при необходимости выжать из этого паромобиля, к сожалению, не имеющего даже намёка на лобовое стекло. Так что, чем выше была скорость, тем сильнее вспоминались строки про «ветер в харю».

И, если честно, про «быстрее разогнаться» я малость приврал. Сцепление эта паровая колымага имела очень жёсткое, на тормоз тоже приходилось давить со всей дури, да и об усилителе руля можно было только мечтать. В общем, управляемость у автомобиля, называемого здесь пароходом, оставляла желать лучшего. Устраивать на таком гонки значило неоправданно рисковать. Ещё и вместо нормальной крыши, способной хоть как-то уберечь нас при опрокидывании, имелся лишь лёгкий складной тент на случай непогоды, сложенный пока что гармошкой за задним диваном.

Но перед дворцовыми воротами я всё равно тормознул с шиком, заставив жалобным скрипом колёс сильно напрячься несколько караульных.

После давешних громких событий охрану дворца значительно усилили. Теперь вместо пары меланхолично-квёлых жандармов вход сторожил целый десяток весьма серьёзно настроенных бойцов. На меня с орком они выставились с хмурой подозрительностью и тревогой, решительно похватавшись за дротовики. Однако настороженность охранников тут же улетучилась, стоило мне скинуть плащ и снять защитные очки из-под фуражки.

Есть всё-таки плюсы в популярности. Не уверен на счёт простых обывателей, но в среде сыскарей и жандармов меня теперь в лицо мог узнать чуть ли не каждый встречный-поперечный. Даже удостоверение не понадобилось предъявлять радостно загомонившим бойцам, чтобы те пропустили меня на территорию дворца. Зато пришлось, вежливо улыбаясь, поручкаться практически со всеми и выдержать целый шквал одобрительных похлопываний по плечам и спине, всё ещё, кстати, зудящей от братского рукоприкладства Тимона.

Впрочем, если бы не орк, с оглушающим гудком сбросивший из котлов излишек пара и отвлёкший на себя внимание охранников, я мог бы застрять в воротах ещё надолго. А так улизнул под шумок и стопорнулся, только лишь наткнувшись уже на самом входе во дворец на наряд гвардейцев-кирасиров.

Вот эти пялились на меня весьма неприязненно. Оно и понятно, нескольких их сослуживцев я серьёзно подранил, а одного и вовсе насмерть подстрелил. К тому же, допускаю, могло среди этих бронированных великанов распространиться знание о том, что же произошло на самом деле в покоях герцога Селябского. А это совсем не добавляло личной гвардии Рудольфа любви к моей скромной персоне. Скорее, очень даже наоборот.

Но тут уж, как говаривал один политический долгожитель в моём родном мире, нравится – не нравится, терпи моя красавица. Нынешний правитель герцогства ожидал моего визита, и на нелюбовь гвардейцев мне было начихать. Положено – будьте любезны, пропускайте.

Они и пропустили, недовольно косясь и морщась, словно от меня не дорогим одеколоном благоухало, а каким-нибудь навозом попахивало.

Проникнув во дворец, я первым делом заскочил к лорду куратору и уже вместе с ним потопал к Ашинскому. Пришли мы чуть раньше назначенного, но нас уже ждали и тут же пригласили на приём.

Став новым правителем, граф сменил свой старый рабочий кабинет на более просторный, явно до этого принадлежащий самому герцогу Селябскому. Тут и убранство было побогаче, и мебель посолиднее. А вот в одежде Ашинского я перемен не заметил. Мне даже показалось, что встретил граф меня в том же самом костюме, что и в прошлый раз, – дорогом, но скромно неброском.

Мой орден, присобаченный неподобающим образом к мундиру, Ашинский, разумеется, заметил сразу. Покосился на него, недовольно дёрнув уголком рта, но утерпел и ничего по этому поводу не высказал. Хотя даже молчание его вышло весьма выразительным.

Фон Чубис, новоиспечённый канцлер, получивший вдобавок ещё и чин действительного тайного советника, тоже присутствовал и смотрел на меня, как удав на кролика. Чего хотел, не ясно. Ну да и бог с ним, у меня теперь другое начальство имелось. Так что я позволил себе ответить Толю Францевичу самым невинно-невозмутимым, крайне пофигистическим взглядом.

А кер Сотекс тем временем, едва поприветствовав ожидавших нас вельмож и усевшись в одно из предложенных кресел, сразу же перешёл к делу:

– Господа, я назначил вам встречу в связи с событиями, подлежащими тщательному контролю и проверке со стороны нашего комитета.

Я то думал, это Ашинский нас зачем-то пригласил, а тут, как оказалось, лорд куратор инициативу проявил. При чём, даже не просил о встрече, а сам назначил её. Уж не знаю, что означала приставка к его фамилии, но, судя по тому, как кер Сотекс разговаривал с Ашинским, титул его был вполне соизмерим с графским или даже герцогским. Хотя не удивлюсь, если этот комитетский товарищ, в силу своих служебных полномочий, на равных общался бы и с каким-нибудь императором.

– Совсем недавно, – продолжил мой новый шеф, – мы получили донесение инженера Ильина, работавшего на Миассовском машиностроительном заводе. Завод, как вам должно быть известно, занимается изготовлением паровых машин для активно строящейся железной дороги.

– Паровозов, что ли? – решил я уточнить и тут же был удостоен осуждающего взгляда кера Сотекса.

– Вероятно, – он чуть наклонил голову, недовольный тем, что я перебил его, – эти машины можно назвать и так. Однако кроме постройки «паровозов» в Миассово, в закрытых мастерских завода, как мы узнали, идут работы по созданию бронированных машин и даже целых бронированных железнодорожных составов, способных противостоять вооружённому нападению. Но, что более важно, эти составы способны сами наносить урон противнику, благодаря носимому вооружению.

– Бронепоезд, – вновь встрял я, не обращая внимания на недовольство шефа. – В моём мире когда-то активно использовались такие составы. Некоторое время очень успешно применялись во время военных действий.

– Что ж, – лорд куратор нахмурился, – значит, мои опасения по этому поводу небезосновательны. Господин Штольц, я бесконечно рад, что вы имеете представление о подобных составах, но будьте так любезны, перестаньте перебивать меня и позвольте добраться до сути проблемы.

– Прошу прощения, кер Сотекс, – виновато поднял я перед собой руки.

Ашинский на это лишь слегка поморщился, а вот фон Чубис ехидненько ухмыльнулся. Мол, приняли в свой штат оболтуса, сами теперь с ним и мучайтесь. Но, думается, для кера Сотекса наличие у меня знаний будет поважнее отсутствия строгой дисциплины.

– Железная дорога, – повернулся лорд куратор к Ашинскому, – уже протянулась от Селябы до вашего графства и даже устремилась дальше к границам герцогства Пермского. Тянутся ветки также и на юг, и на север государства. Вам ведь, ваше светлейшество, сие известно?

– Несомненно, – кивнул Ашинский и кинул быстрый взгляд на Чубиса: – Толь Францевич?

Тот развёл руками и повернулся к лорду куратору:

– Разумеется, нам сие известно. Целью строительства железной дороги, ваше сиятельство, как раз и является быстрое выгодное сообщение внутри страны и между соседними государствами. И безопасная транспортировка больших объёмов груза, несомненно требующая вооружённой охраны.

– Допустим. Я предполагал подобный ответ, – покивал кер Сотекс новому канцлеру герцогства, – хотя и считаю, что для охраны грузов достаточно менее внушительного вооружения. Однако инженер Ильин сообщил, что он, совершая инспекцию вместе с путевым обходчиком Никодимом Поздеевым, стал свидетелем испытания огнестрельного оружия, коим был оснащён один из вагонов бронированного состава.

– Что же тут странного? – удивлённо повёл подбородком Чубис. – У нас была договорённость с лордом Мэриталом о поставках в наши войска, и не только, стрелкового оружия.

– Не думал, – чуть наклонился к моему бывшему начальнику кер Сотекс, – что мне и вас придётся просить не перебивать меня.

– Толь Францевич, друг мой, имейте терпение, – попенял Ашинский своему помощнику. – Уверен, у его сиятельства имеется достаточный повод для беспокойства.

Хм, его сиятельства? Значит, титул лорда куратора действительно сопоставим с графским.

– Благодарю вас, ваше светлейшество, – хмуро изрёк кер Сотекс. – Я продолжу с вашего позволения. Так вот, как сообщил инженер Ильин, его поразила скорострельность испытываемого оружия, но куда более того его удивили относительно низкий уровень шума, сопровождавшего стрельбу, и отсутствие при том ярких вспышек, что совершенно нехарактерно для любых образцов оружия, предоставляемого эльфами. Беря во внимание тот факт, что подобными свето-шумовыми характеристиками обладает оружие, привнесённое из иного мира и недавно использованное, – кер кивком указал на меня, – господином Штольцем, я готов предположить, что в Миассово использовалось некое подобное оружие. Тем более, благодаря вашему сыну, уважаемый граф, как нам удалось выяснить, эльфы получили образцы патронов к иномирскому пистолету, а также заказ на изготовление таковых. Не удивлюсь, если и само оружие вскорости появится в обиходе, несмотря на стародавнюю конвенцию, запрещающую в вашем мире пороховое оружие.

Ашинский молча кивнул, словно признавая в случившемся и свою вину, а лорд куратор продолжил:

– Однако эльфы, хоть и пересмотрели свой, видимо, устаревший взгляд на порох, и приняли к исполнению сей заказ, вряд ли успели бы произвести столь великое количество боеприпасов, необходимое для замеченных Ильиным испытательных стрельб. И даже при вероятности создания этими несомненно талантливыми умельцами рабочего аналога пистолета господина Штольца, остаётся совершенно необъяснима высокая скорострельность замеченного инженером оружия. А господин Ильин уверял, что производилось не менее пары-тройки выстрелов в одну секунду, господа. Из чего, несомненно, напрашивается вывод о появлении незаконно ввезённых в герцогство оружейных технологий.

Лорд куратор замолчал, выжидающе уставившись на Ашинского. Словно хотел увидеть, осознаёт ли граф всю серьёзность ситуации.

Граф осознавал. Это было заметно по сдвинувшимся к переносице бровям и нервно дёрнувшейся щеке.

– Должен заявить, ваше сиятельство, – слегка прихлопнул Ашинский ладонями по столу, – что, если таковой факт и имеет место быть, и кто-то нарушил эмбарго, внедрив незаконные технологии, то я готов заявить, совершено то без нашего ведома и дозволения.

– Если бы я винил вас в нарушении, – кер Сотекс чуть скривил губы, – или хотя бы заподозрил в осведомлённости, я бы пришёл к вам не с господином Штольцем, а с нарядом экзекуторов.

Ашинский качнул головой, обозначая поклон, но как-то кривовато. Видимо, показывая, что понимает лорда куратора и благодарен ему за оказанное доверие.

– Чем мы можем помочь вам, ваше сиятельство?

– Я намерен провести расследование, – не стал тянуть резину мой шеф. – В качестве эксперта в Миассово отправится господин Штольц. Но мне сильно не хотелось бы, чтобы его приезд сразу же связали с комитетом контроля. Злоумышленники могут постараться и скрыть улики до того, как наш агент их обнаружит. Вы ведь ещё не провели по службе приказ о выводе господина Штольца из штата управления сыска? – лорд куратор повернулся к фон Чубису.

– В управлении произведена реорганизация, – поспешил с ответом тот. – Как такового его больше не существует. Все службы вместе с сыскным отделением, секретной экспедицией и канцелярией по особым делам подчиняются непосредственно мне. Как и жандармский корпус с военным министерством. Господин же Штольц, до вашего заявления о переводе оного в ваше ведомство, был приписан к канцелярии в качестве выездного комиссара. Приказ о сложении его полномочий уже написан.

– Но не оглашён? – вопрошающе склонил голову набок кер Сотекс.

– Никак нет, ваше сиятельство, – заверил его Чубис.

– Вот и отлично, – довольно закивал мой шеф. – Пусть для всех так и остаётся этим выездным комиссаром, который по вашему указанию отправился в Миассово расследовать дело об убийстве инженера Ильина.

– Вот как? – удивился Ашинский. – Мне не докладывали ни о каком убийстве.

– И не мудрено, – пожал плечами лорд куратор. – Инженер невероятнейшим образом угодил под колёса паровой машины или, как её назвал господин Штольц, паровоза. По вашему ведомству сей факт проходит как несчастный случай. В отчёте наместной жандармерии, как разузнал мой секретарь, и вовсе указано, что господин Ильин при исполнении служебных обязанностей, нарушив служебные инструкции, проявил халатность и неосторожность, повлёкшие за собой собственную смерть. И посему даже вдова погибшего не в праве рассчитывать на материальную компенсацию в связи с потерей кормильца.

– Вы считаете, ваше сиятельство, – Чубис немного нервно побарабанил пальцами по столу, – что отчёт неверен и жандармский околоточный со своими подчинёнными как-то замешены в содеянном?

– Не стану утверждать ни это, ни обратное. Не в моих это правилах – оправдывать или обвинять в злонамеренности ваших сотрудников бездоказательно. Возможно, ваши подчинённые пошли на поводу у лени, не желая углубляться в обстоятельства гибели инженера, или же просто проявили некую некомпетентность. Таковое моё предположение основывается на следующих фактах: во-первых, господин Ильин работал на железной дороге с самого первого момента её строительства и был достаточно опытным специалистом, а во-вторых, при невыясненных обстоятельствах бесследно пропал Никодим Поздеев. Тот самый обходчик, что так же являлся свидетелем таинственных испытаний. А это уже неоспоримо возводит факт гибели инженера в разряд весьма подозрительного происшествия.

– Вы неплохо осведомлены о случившемся, ваше сиятельство, – кивнув керу Сотексу, Ашинский перевёл строгий взгляд на фон Чубиса, продолжавшего выколачивать пальцами морзянку по столу. – Думаю, господин канцлер не откажет вам в любезности и направит комиссара Штольца в Миассово. Вот только в сферу служебной деятельности комиссара обычно входят лишь случаи, связанные с гибелью влиятельных особ или же членов их семей. Боюсь, нам трудно будет обосновать интерес барона Штольца к гибели простого инженера-путейца и тем более к поиску какого-то путевого обходчика.

– Ваше сиятельство, – обратился я к шефу, – я могу попробовать провести расследование скрытно. Мне тут в наследство досталась деревенька. Верхние Караси. Это как раз неподалёку от Миассово. Я могу наведаться туда и поинтересоваться, владельцем чего стану. Заодно по-соседски навещу графа Миассова. Ну и разведаю, что к чему.

– Это хороший повод, – согласился лорд куратор, – чтобы появиться на месте происшествия как бы невзначай. Мне нравится, господин Штольц ваша сметливость. Как и инициатива. Однако не стоит забывать, что граф Миассов тоже попадает под подозрение комитета. Машиностроительный завод расположен на его землях, что заставляет усомниться в безоговорочной его лояльности и законопослушности. Но всё же добиваться полной скрытности вам не понадобится. Поскольку подспорьем вам послужит тот факт, что вдова инженера, в девичестве Солоденникова, родом, хоть и из разорившихся, но всё же дворян. Это ли, ваше светлейшество, – лорд куратор даже не глянул на Ашинского, лишь слегка поведя в его сторону подбородком, – не достаточная причина обратить внимание комиссара на гибель инженера?

– Вполне, – задумчиво кивнул Ашинский. – Мне кажется, граф Миассов не станет чинить препятствий расследованию. Скажу более, Зигмунд Поликарпович, по моему разумению, вполне заслуживает доверия. Он хоть давеча и угодил в опалу, но не вполне заслуженно. И я надеюсь, граф понимает, что проявить лояльность – это его прямой долг и обязанность. Но и мы, в свою очередь, всенепременно обеспечим комиссару Штольцу содействие на месте расследования. Естественно, при полном сокрытии истинной цели, преследуемой вашим агентом. Чем, ваше сиятельство, мы ещё можем вам помочь?

Вместо кера Сотекса ответил я:

– У меня будет просьба. Две. Если это возможно, позвольте взять с собой для расследования инспектора Холмова. С его опытом сыскной работы мы разберёмся в деле куда быстрее. А ещё, раз эльфы наделали патронов к моему пистолету, хотелось бы пополнить боезапас. Всё, что было у Шварца, я потратил во дворце, а пистолет мой всё-таки получше ваших укоротов будет. Да и попривычнее.

– Хорошо, – кивнул Ашинский, нахмурившись. Не понравилось ему моё напоминание о недавних событиях. – Холмова можете приобщать к расследованию, но без посвящения в скрытые мотивы оного. Ни к чему Шарапу Володовичу вникать в детали деятельности вашего комитета. Что касаемо оружия, мои люди уже обнаружили схрон эльфов, нанятых виконтом. Патроны я тотчас же распоряжусь доставить вам нарочным в управление. Вы ведь всё равно отправитесь туда за инспектором. Ещё что-то?

– Этого вполне достаточно, – лорд куратор поднялся из кресла, за ним встали и Ашинский с Чубисом, после чего и я поспешно вскочил со своего места. – За сим, господа, позвольте откланяться. Дело не терпит отлагательств, а господину Штольцу ещё надлежит получить ряд инструкций и наставлений.