АлкоМаг 4

Вот чего я точно не ожидал, так этого! Главным образом потому, что никак не ожидал встретить здесь представителей так называемой «элиты». Ранг не тот, чтобы на начальных этапах мобилизации идти на фронт. Ну, только если в рамках пиар-компании. Поэтому я растерялся на пару мгновений. А потом медленно обернулся и принялся прочесывать взглядом разухабистую пьяную толпу …

Вскоре я нашел его. Молодой мужчина, лет тридцати, стоял, облокотившись на стену и с нагловатой улыбкой пялился на меня. Я вопросительно вскинул брови – «Чего, мол?»Сенс лениво оттолкнулся от стены и развязно направился в мою сторону. Скажу честно – никого видеть из моей родной касты у меня желания не было. Как я понял из посещения Сенсодвора, численность сенсов в Москве была не столь велика – пара-тройка сотен, не более. Исходя из этого, шанс быть опознанным был для меня очень высок. А это – не есть хорошо! Могут, при желании, и сдать …

Я стоял, глядя на приближающегося шатена с огромными и выразительными карими глазами. Женщины, вероятно, посчитали бы их красивыми. Для меня же они не несли своим выражением ничего, кроме непомерной спеси существа, оказавшегося в среде плебеев. Впрочем, глаза и были его характерной особенностью, и ничего, собственно, более – маленький невыразительный рот и оттопыренные уши практически без мочек. Все это в сочетании с бритой наголо головой вызывало комичные ощущения. «Сенс, исполненный очей …»Тем не менее, в высокомерии ему было не отказать …

– Хай! – он в отдающем жеманностью жесте приветственно поднял руку с длинными и тонкими пальцами. – Чьих будешь?

– Своих собственных, – не раздумывая ответил я, гадая – узнал он меня или нет.

Неожиданно спеси в его взгляде заметно поубавилось – видимо, мой невозмутимый ответ поставил его на место.

– Альберт, – неожиданно протянул он мне руку. – Альберт Нэцке …

– Андрюха Коротков, – уверенно отреагировал я, решив блефовать до конца, и пожал его холодную, чуть влажную ладонь.

К моему великому облегчению, он принял это мое имя. А мгновение спустя смущенно опустил вниз ресницы.

– Я … Это … Можно сказать, изгой …, – неожиданно он справился со своей робостью и с вызовом взглянул на меня. – Моя семья несколько лет назад была изгнана из Круга. А теперь вот, нас реабилитировали …

Я запоздало произвел его идентификацию – прикрыл веки и немедленно узрел пред собой образ, соответствующий сенсу – оранжевый силуэт. Только вот, непонятно – он-то каким образом здесь оказался? О чем я и не замедлил его спросить:

– Альберт, ты-то здесь что делаешь? Неужели мобилизация касается нашего круга?

Он вновь смутился, на этот раз так, что по щекам пошли малиновые пятна.

– Я …, – он нервно мял в ладони полу своего камуфляжа. – Эти … Животные …Они даже не стали смотреть мои документы, а попросту швырнули меня в кузов машины! И сколько бы я ни пытался им втолковать – всем было абсолютно насрать на меня! А ты?!

Он с надеждой воззрился на меня. Видимо решил, что совместными усилиями мы сможем восстановить свою поруганную честь, а именно – откосить от мобилизации. Этого мне еще только не хватало …

Я немедленно ухватил его за рукав камуфлированной куртки и оттащил к стене.

– У меня – та же история! – дыхнул я на него перегаром, от чего Альберт смешно сморщился. – И, как я понял, доказывать что-то нам совершенно не с руки! Полицейская и военная бюрократические машины ой как не любят признавать собственные ошибки. И советую больше не орать о том, кем ты на самом деле являешься. Ты, наверное, догадываешься – как именно труди относятся к привилегированному классу? Ну, вот. Отсюда вывод – сиди ниже травы и тише воды! И нам лучше сделать вид, что мы не знакомы – так меньше вероятности быть раскрытыми …

– Но, послушай! – Альберт судорожно схватил меня за рукав. – Я слышал, что нас – сенсов, отправляют в другие подразделения, в элиту! Аналитика, стратегический отдел и прочее …

Я на миг замер. Вот как, оказывается? Впрочем, для меня это ровным счетом ничего не меняло. Я как был здесь инкогнито, таким и предпочитал оставаться.

– Забудь, – прошипел я. – Если хочешь выжить в этом аду – забудь. И про меня – тоже …

Я жестко взглянул в его глаза и, богом клянусь, увидел в них подступившие слезы. Тонкие губы Альберта тряслись … На какое-то короткое мгновение мне даже стало жаль его, но … Ничего поделать с собой я не мог – он мне не понравился сразу. Жеманный, высокомерный и, судя по всему, до безобразия трусливый. Вон как его колбасит!

– Все понял? – сдвинул я брови.

– Д-да, – пролепетал он, обреченно отвернулся и побрел на свое место.

Я с неприязнью взглянул ему в след. Униженный и оскорбленный, мля … Да и хрен с ним – лишь бы хлопот не принес! В груди что-то кольнуло …Нехорошее какое-то предчувствие …

«Да похер!» – рявкнул я сам на себя, круто развернулся и зашагал в свой угол.

Я еще не дошел до своей койки, как двери в казарму распахнулись. Два дюжих молодца с широкими улыбками, словно играясь, закинули в помещение завернутый в камуфляж … Кусок мяса – иначе это было не назвать! Я присмотрелся и опознал в нем того самого мужика, что забирали на «беседу» добры молодцы Смурного. Ипать, как они его …

Сердобольные соседи Говорливого немедленно подхватили собрата под руки и утащили на кровать, где заботливо поднесли к разбитым губам бедолаги бутыль «Империи». «О времена, о нравы!» В сердцах сплюнув на пол, я плюхнулся на свою койку и в бессильной злобе сомкнул веки. Спокойствие, только спокойствие …

Наверное, я задремал, по крайней мере – на какое-то время смог отстраниться от реальности …

Но, ничто не вечно под луной – от очередного пронзительного визга сирены меня аж подбросило на кровати. Опять противно заныли зубы, так что я даже испугался – не дай бог, и вправду кариес!

– Да какого хера-то?! – возмущенно простонал Леха и поднял голову.

Вновь ожили динамики под потолком.

– Граждане мобилизованные! Прослушайте важное сообщение! Через пять минут в расположение команды будет доставлен ужин. Убедительная просьба – не препятствовать работникам военкомата и находиться во время раздачи на своих местах! После приема пищи будет организован просмотр обращения Импертора Московской Империи, Вельзева Романовского, к нации! По окончании – показ художественного фильма «Все для фронта». Повторяю …

После повтора сообщения двери распахнулись. Два автоматчика заняли свои места у входа, в то время как несколько рабочих вкатили в помещение тележки с бачками и стопками алюминиевых мисок. Шедшие рядом поварихи разливали сомнительно пахнувшее пойло в тару и подавали его призывникам.

Наконец, дошла очередь и до нас – мы с Лехой получили по миске местной баланды. Я заглянул в тарелку, лениво пошевелил содержимое ложкой – крупные дольки картофеля, лука, какая-то крупа и практически незаметные волокна мяса. Ну, что ж, ладно хоть вообще что-то дали …

На удивление, ужин оказался вполне себе приемлемым, поэтому я уже через минуту подал пустую тарелку рабочему, собиравшему грязную посуду. Леха тоже давился, но исправно уничтожал ужин, понимая – что альтернативы не будет.

Когда прием пищи был окончен, работники призывного пункта, собрав посуду, удалились. В зале погас свет, а на потолке разверзлась ниша, откуда выдвинулся проектор. Мощные лучи ударили в противоположную стену, послужившую вполне себе неплохим экраном.

Далее последовали гимн и аплодисменты, после которых на трибуну взошел сам Вельзев Романовский. Я с неприязнью вновь отметил характерные детали его одеяния – высокие каблуки, пиджак не по размеру, под которым наверняка был бронежилет. Вдохновленное блиноподобное лицо императора лоснилось так, что даже играло бликами в лучах софитов.

На каком-то ракурсе я сумел заметить тот самый волшебный защитный круг в стиле «Хома Брут» и невольно поразился – вот нахрена ему сейчас-то все эти меры предосторожности? Ведь он же не где-то «на людях», а в родных пенатах.

– Вот гандон, – тихо произнес Леха. – Ты только посмотри на него – он уже ссыт даже своего окружения! Скоро на танке выезжать к трибуне начнет. Хотя, на его месте я бы тоже наверное опасался. Всенародная любовь – страшная штука!

Леха тихо рассмеялся, но на него тут же зашикали соседи по казарме. Я с изумлением взглянул на них – призывники на самом деле были увлечены происходящим на экране. Затаив дыхание, труди во всю ширину своих глаз наблюдали за вождем, именно благодаря стараниям которого они и были направлены на грядущую бойню. Мне даже как-то неуютно стало находиться поблизости от подобных фанатиков. Еще придушат ночью в припадке патриотизма …

Вволю откашлявшись и прокряхтевшись, престарелый диктатор обратился к собравшимся по ту сторону экрана. Его речь была долгой и цветистой, и нужно отдать ему должное – язык у него был подвешен превосходно. Что было вполне ожидаемо, он пытался обвинить весь цивилизованный мир во всех смертных грехах, пытаясь свести все к единственному возможному выводу – его заставили развязать эту войну. Не знаю как остальным, но мне было отчетливо видно – старый брехливый пес оправдывается! Тут было над чем задуматься …

Хотя, по идее все было логично до безобразия. Возомнив себя Пупом планеты, дряхлый диктатор рассчитывал на один сокрушительный удар, который бросит к его трясущимся ногам новые территории. На деле все вышло с точностью до наоборот. Мир консолидировался и объединился против откровенного беспредела. И Романовский, судя по всему, вместе со своей непобедимой армией огреб по-полной! Иначе, зачем все это – всеобщая мобилизация, возгонка шовинизма и прочее?

После этого император долго и нудно рассказывал о том, что в Московской Империи все, как никогда, «цветет и пахнет». От его слов веяло такой неприкрытой ложью, что Леха не выдержал – свесившись с койки, парень вывалил свой ужин на пол. Вот так …

Под конец, когда Романовский вновь вернулся к теме войны, внутри у меня все похолодело. Он начал что-то плести о небывалом самопожертвовании имперцев, как отличительной черте нации. Рассказывал о многочисленных примерах, когда воины отдавали свои жизни за Отечество. Ясно было одно – ему потребовались жизни сограждан в неимоверных количествах. Я припомнил то, что происходило в реальности, и понял – все сходится. Диктатор набирал мясо для мясорубки!

Под конец своего выступления Вельзев, войдя в раж, выкрикнул несколько лозунгов, поклонился и был таков …

На пару минут в казарме зажегся свет. Видимо, готовили к трансляции фильм. Я осмотрелся – пьяные мобилизанты были исполнены самых светлых чувств! Это было дико, но пламенная речь диктатора вдохновила эти организмы! Они грязно поносили жителей Миянмы, обещая уничтожать каждого кто встанет у них на пути! И, что было самым невероятным, одновременно с этим они утверждали, что являются освободителями этого самого народа! И принесут на новые земли мир и процветание. Подобным же образом Романовский доказывал что он ведет эту священную войну чтобы …закончить войну! «Палата номер шесть», как она есть …

Потом свет погас, а на экране замерцали кадры черно-белого старого фильма о том, как во время Восточной войны имперцы храбро противостояли оккупантам из Джайпана, вторгшегося на территорию московской Империи. Судя по всему, руководством страны была поставлена задача – «напялить сову на глобус» и провести железобетонные параллели между канувшей в историю войной освободительной и нынешней – захватнической имени Романовского. Ай, красавец! Чудовищность этой неприкрытой лжи потрясала до глубины души … Но больше этого пугало другое – сидящие со мной в одном помещении зомби во все это свято верили …

Я скосил взор на своего товарища, и искра эмпатии залила теплом все мое существо. Хоть кто-то меня тут способен понять. Леха, казалось, прочитал мои мысли – он жалко улыбнулся мне, после чего его вновь стошнило …

По окончании фильма в казарме погасили свет. Стало быть – команда «Отбой»? Мы с Лехой уговорили еще по дозе «Империи» и, пожелав друг другу спокойной ночи, заскрипели сетками, пытаясь найти удобное положение для сна. Но, уснуть оказалось не так-то просто … Подождав, пока глаза не привыкли к темноте, соседи преспокойно продолжили бухать во славу Великой Империи. Оно бы и плевать, но контекст негромких разговоров убивал во мне всяческую веру в человечество…

Первым делом, естественно, беседы сводились к довольствию, а проще – к денежному обеспечению. Не имело значения – мобилизованный ты или доброволец – платить солдату Империи обещали исправно и обильно. Разумеется, на словах-то отчего бы не платить! Романовским был обещан размер оплаты, вдвое превышающий средний по стране. Так как уровень безработицы в последние месяцы неуклонно повышался, то многие труди были весьма обеспокоены своей возможностью и далее осуществлять регулярные платежи по кредитам и ипотекам. А многих уже, как говорится, взяли за жопу представители службы судебных приставов.

Как оказалось, в казарме присутствовали не только собранные по отделениям полиции кадры, но и обычные граждане Империи – добровольцы и мобилизованные. Многих на фронт погнала надежда хоть как-то выбраться из удушающих долгов – эти бедолаги и в самом деле решили поправить свое финансовое положение за счет захватнической войны. Кто-то шепотом упоминал о возможности подмародерить на уже оккупированных территориях. «Ачотакова?! Война – имею право!» Для своей совести (если она и была) у них была железобетонная «отмаза» – идем защищать Родину, а если кто-то с этим не согласен – тот агент спецслужб сенсов-ренегатов. Я скрипнул зубами – что ни говори, удобная позиция.

И эти существа на самом деле строили грандиозные планы о том, как счастливо они заживут, вернувшись с войны. От перспектив кружилась голова – обеспеченность на всю жизнь, почет, льготы и прочие блага, обещанные им Романовским с голубого экрана. Они, как дети, упорно старались мысленно перешагнуть этап, собственно, самой войны, даже не задумываясь – а что там, на фронте … Я сомневался в том, что в плане какой-то военной подготовки эти «освободители» хоть что-то из себя представляли. Пусть, у некоторых,возможно, и был какой-то боевой опыт, но большинство знали о боевых действиях лишь по отечественным фильмам и сериалам. Вот, взять хотя бы меня – какой нахрен из меня боец, хоть когда-то я и служил в армии? Ну, ползал на плацу, изучал строевую. Даже пару раз возили на стрельбище. Когда-то весьма неплохо собирал-разбирал автомат. Дай мне сейчас этот автомат – я и не вспомню, что и где у него расположено, кроме спускового крючка. Ну, или приклада … На этом – все! И где гарантия того, что в бою я стану героем, а не обузой для профессиональных военных?

Я вновь покачал головой, выслушивая бред очередного «спикера» о том, как «один его знакомый» недавно вернулся с войны и живет теперь «в шоколаде». Правда, в конце своего монолога парень упомянул о том, что у героя отсутствуют обе нижние конечности. Но он тут же вернулся на мажорный лад, сгладив неловкость момента заверением о том, что семью его обеспечивают всем необходимым – продуктовыми наборами, путевками в профилактории и прочим …

Осознавая чудовищную степень деградации этих организмов, я тихонько застонал. Вот как тут уснуть?! Я решительно поднялся, взял из пачки сигарету и отправился в сторону курилки, пытаясь абстрагироваться от захлебнувшего казарму маразма.

На входе в курилку я щелкнул зажигалкой и втянул в себя ароматный дым. Хоть что-то приятное …

Мимолетная эйфория была немедленно прервана сдавленными стонами, раздавшимися из тускло освещенного прокуренного помещения.

– Даувай-даувай! – повелительно прервал стенания грубый приглушенный окрик. – Деувачку не строй из себя, да …

Я нервно затянулся и вошел вглубь курилки. В клубах сигаретного дыма тут же разглядел двоих мужчин в углу – они стояли спинами ко мне. На звук моих шагов «курильщики» обернулись, открыв обзор к стоящему перед ними на коленях парню. Я прищурился … Точно, это был тот самый Альберт! Лицо недоделанного сенса было заревано и носило на себе оттенок трагизма. С этим – все ясно. Я перевел взгляд на обидчиков Альберта.

Явно не местные. В акцентах, диалектах и прочих языковых особенностях этого мира я пока что не разбирался, но парни были явно не уроженцами Москвы. У того, что покрупнее были расстегнуты штаны, а второй, по всей видимости, стоял вторым на очереди …

– Че тут за херня происходит? – с неприязнью «воткнул» я взор исподлобья в того, что покрупнее.

– Ты даувай – мима иды, да! – он красноречиво повел в воздухе рукой.

Его низкорослый собрат нервно хихикнул и с вызовом взглянул на меня из-под густых бровей.

– Нахер дернули отсюда, извращенцы! – я повысил голос. – Оба! Сука, покурить спокойно нельзя …

Глава 3

«Крупный» раздосадовано застегнул свои потертые камуфляжные портки и направился в мою сторону.

– Э-э, ты чеуво такой? – раздраженно прохрипел он. – Сам себе пробылемынаходишшь …

По тому, как он двигался, я сразу определил – не боец. Скорее всего, всю свою жизнь весьма умело оперировал гнилымипонтами, сомнительным авторитетом и угрожающим тоном. Он красноречиво потер ладони. Его кулаки не сказали мне о нем ничего нового – они были мягкие и пухловатые, как у дородной женщины.

Я молчал, ожидая столкновения. С сожалением взглянул на недокуренную сигарету и отбросил чинарик в сторону. На подходе дегенерат резко подался вперед всем телом, пробуя взять меня на испуг. Я мгновенно отреагировал, но совсем не так как он рассчитывал … Пригнув колени, я метнулся вперед и провел молниеносный прямой правой по корпусу, воткнув кулак в обвисший живот неприятеля. Вышло весьма эффектно – амбал подавился воздухом, испустил от неожиданности газы из задницы и согнулся, открыв рот. Проходя мимо него, я от души врезал ему ребром ладони под основание черепа и тут же пожалел об этом – неподготовленная «лапка» специалиста по БСБ немедленно отозвалась резкой болью. Тем не менее, мой недругмягко рухнул уже за моей спиной, воткнувшись лбом в кафельный пол.

Собрат поверженного насильника, глядя на его обмякшее тело, как-то сразу растерял весь свой боевой задор – он съежился, словно старался казаться меньше и предупредительно выставил перед собой раскрытые ладони …

– А я …, – торопливо лепетал он. – Я … не … Я …

– Ты! – я ткнул в него пальцем. – Подбирай своего друга и уебывай! И чтоб не попадались мне на глаза оба – головы поотрываю!

– Да-да-да, – часто закивал он, словно змея, обогнул меня и устремился к своему товарищу.

«Крупный» к этому моменту уже вяло зашевелился, возвращаясь из «нирваны». Окинув своего друга мутным взором, он мгновенно провел операцию «Вспомнить все» и позволил собрату увести себя восвояси. Но, напоследок сумел злобно ощериться в мою сторону и что-то произнес себе под нос, явно – на своем родном наречии.

Потирая ушибленную руку, я шагнул к Альберту. «Черт, так не годится! Раз уж пока что доступ к БСБ для меня закрыт, нужно заняться подготовкой своих кулаков», – подумалось мне. – «Процесс, конечно, небыстрый, но оно того стоит, если я не хочу остаться инвалидом! Дури в организме Арти много, а вот кулаки неподготовлены. Так и до перелома недалеко …»

Недоделанныйсенс так и стоял на коленях, размазывая по щекам слезы. Тьфу …

– Так и будешь стоять? – с неприязнью спросил я.

Альберт словно опомнился и проворно вскочил на ноги. Он боязливо выглядывал из-за моего плеча в сторону входа в курилку.

– Ушли …, – с облегчением произнес он себе под нос.

– Ты какого вытворяешь? – недружелюбно спросил я. – Ты же, мать твою, сенс! Сделать ничего не мог?!

Альберт растерянно взглянул на меня, а потом стыдливо опустил взгляд.

– Я …, – он шаркнул перед собой ножкой. – Мои возможности … Не позволяют противостоять … Я …слаб …

Ну, ё-моё! Недоразумение, а не сенс! Меж лопаток мне, значит, импульс припечатать смог, а тут – обделался?! Скорее всего, банально ссыт!

– Короче …, – я сплюнул на пол и растер плевок. – Еще раз на колени встанешь – не впишусь за тебя …

Я развернулся и пошел к выходу, жалея, что не прихватил с собой всю пачку сигарет.

– Андрей …, – робко позвал он сзади. – А можно … Можно я к вам переберусь поближе? А то эти …

– Коек свободных нет …, – отрезал я.

И до того мне противно стало … Мнил тут из себя принца датского среди холопов, а чуть прижали – опустился ниже плинтуса и даже рыпнуться не попробовал. По сути, я и впрягся-то за него чисто на автомате – ну, не люблю когда в моем присутствии такая хрень происходит. А этот … сенс, мля, не поблагодарил даже …

Я вернулся на свою койку, завалился и вновь попытался уснуть. В секторе справа от меня все так же размеренно продолжали бухать, уже заранее подсчитывая заработанные деньги по окончании контракта. Исполненное перспектив, пушечное мясо, бля … Вот и не хочется, но назовешь!

Еще около часа я ворочался, но так и не смог заснуть. Вполне возможно, виной тому были пьяные разговоры недалеких соседей. Я подумал, что еще немного – и меня начнет, как Леху, выворачивать от этих обывательских бесед. Впрочем, как оказалось, это было и к лучшему …

Вскоре в нашем направлении послышались шаги и многоголосые переговоры шепотом. Явно – не на московском языке …

– Гыде?! – раздраженно прошипел кто-то.

– Вон … там … , – несмотря на сдавленный тон, я немедленно узнал фальцет Альберта.

Головоломка сложилась в моем сознании немедленно. Клятогосенса вновь прижали к ногтю соседи с уязвленным самолюбием, взяли за ухо и заставили указать мое местопребывание. Ну, а он же у нас не смог отказать! Он же у нас «слаб» и «не может противостоять»! Сука …

Глаза уже давно привыкли к темноте, поэтому я приподнялся на локтях и уставился в тревожное нутро сумрака. Человек восемь-десять, не меньше … Чуть в стороне я безошибочно распознал хрупкий силуэт Альберта – он вытянутым пальцем указывал в мою сторону.

Так … Адреналин мощной волной окатил мой организм. Стало быть, горячая кровь гостей столицы не смогла снести нанесенного ей оскорбления? И, стало быть, обиду можно смыть только кровью нанесшего ее?! Причем, в процессе должно участвовать не менее десяти человек, да? Сука, как же все это предсказуемо …

Сразу трое на цыпочках устремились к моей койке. Остальные замерли в позе «на подхвате». В груди гулко ухало сердце …Толкнуть Леху? Не … Пока глаза продирает с перепою, только помехой станет. Я попытался выбросить из головы все мысли и сосредоточиться непосредственно на происходящем …

Двое зашли в проход между коек со стороны моих ног, один –со спины. Сейчас крайние зафиксируют меня, а центровой атакует непосредственно. Ладно …

– Иатхунмтаа …, – прошипел тот самый, что огреб от меня в курилке, и навис надо мной.

– Да ни хуя не иатхун! – жестко произнес я и «выстрелил» ему пяткой в центр груди.

Он надрывно засипел и повалился на стоящего позади него. Я мгновенно вскочил, обернулся и в развороте воткнул кулак правой в область головы того, кто нападал сзади. Получилось не очень удачно – в суматохе я лишь мазнул его по скуле и невольно навалился на него всем телом. И, сука, он не растерялся – что было сил, заключил меня в весьма ощутимый захват и сдавил со всей дури.

Сил парню было не занимать, поэтому у меня на миг перехватило дыхание. Будучи заметно ниже меня, он уперся подбородком мне в грудь и даже, гад, попытался укусить! В лучших традициях вольной борьбы, противник хотел повалить меня набок, но в этом ему помешала верхняя койка – я уперся в нее плечом. С упорством вцепившегося бультерьера, он отчаянно пытался лишить меня равновесия и таки завалить на пол. Если ему это удастся – пиши пропало. Как же я всю свою жизнь ненавидел ухватки борцов! Было в этом что-то приземистое и нечистое … То ли дело – эффектный рукопашный бой в полный контакт!

Недоумевая, почему на меня никто не нападает сзади, я таки исхитрился занести локоть и от души врезал оппоненту сверху по черепу. Его объятья заметно ослабли, видимо – словил некую прострацию. Я поспешил закрепить успех, схватил его за уши и наконец-то смог оторвать от себя. Не отпуская ушей, я от души врезал неприятелю коленом в лицо, после чего уже практически безвольную тушку шмякнул виском о кровать. Один есть …

Исполненный недоумения, я обернулся, а там … В пылу схватки я даже не обратил внимания на возню за моей спиной, а сейчас … Там была куча-мала. Судя по всему, весь остаток «ударной группы» отвлек на себя кто-то другой. Впотьмах было плохо видно, поэтому я взглянул на койку Лехи – там было пусто! Ясно! И уже в следующее мгновение я заметил его – Алексей в прыжке с разворота «срубил» одного из противников, угодив ему пяткой аккурат в нижнюю челюсть. Красиво!

Уронив одного, Леха принял на себя атаку сразу троих и был буквально погребен под их ударами. Совсем как Фарс тогда …

Не теряя ни секунды, я устремился на помощь и отвлек на себя внимание здоровяка в не по размеру маленьком камуфляже – тот заметно сковывал его движения, поэтому я без особых проблем «качнул маятник» вправо и почти одновременно отвесил ему шикарный хук слева. Тот поплыл и со стоном ухватился за стену. Так, еще один …