Дятлов Посох. Книга вторая

– Простите за любопытство, вы кого-то ищете? – раздался внизу голос Вениамина.

– Ты?.. – удивился один из волков, по-моему, это был Рольф.

– Я, кто же еще, – ответил кот. – А вы что ожидали увидеть кого-то другого?

– Что ты здесь делаешь?

– У меня, между прочим, здесь назначено свидание с одной элегантной сиамской кошечкой. Она живет тут неподалеку. А вот, что здесь делаете вы? Не изволите ли объясниться…

– Да кого ты слушаешь? – перебил его другой волк. – Он же врет как дышит. Свидание у него тут. Ага, так мы тебе и поверили. Здесь поблизости где-то прячется его девчонка. Я чую ее запах. Эй…, девочка, слышишь меня, выходи, пока мы добрые. Куда бы ты не спряталась, мы тебя все равно найдем.

– Я тоже ее учуял, – втянув ноздрями воздух воскликнул Рольф. – Сдается мне, что она наверху. Притаилась как мышь. Но нас не проведешь. Давай так, ты хватай кота, а я рвану наверх за девчонкой. То-то Людвиг обрадуется, когда увидит кого мы ему привели.

«Ну вот и все, – подумала я. – Блин, ну неужели ничего нельзя сделать»?

– Аня, беги! Я их задержу…, – разлетелся эхом по лестничному пролету крик Вениамина.

Внизу завязалась отчаянная борьба. Кто-то взвизгнул, раздался грохот, топот, рык… – между этажами взметнулось облако серой пыли. Волки клацали челюстями и огрызались, норовили кота загнать в угол и атаковали его с разных сторон. Тот шипел, остервенело отфыркивался, изворачивался как меховая пружина и кружил по стенам неуловимым вихрем. Каждый выпад волков возвращался им градом ударов когтистых лап под аккомпанемент воинственного кошачьего мяуканья.

Я воспользовалась заварухой и без оглядки бросилась наверх. Прямо по мусору, который мешался на пути – соблюдать тишину больше не имело смыла. Страх подстегивал. Ноги бежали сами по себе. Дыхание сбилось. Я продолжала бежать и не могла остановиться. Возня, скулеж и рычание внизу вселяли в меня надежду на то, что с Вениамином все-таки будет все хорошо. Он обещал, значит должен справиться.

Сердце билось в груди так сильно, как будто намеренно старалось заглушить мой ужас. Его ритм настойчиво убеждал – ты должна УСПЕТЬ (тук)… УСПЕТЬ (тук)… УСПЕТЬ (тук)…

Я так сильно была поглощена ритмичным сердцебиеньем, что даже не заметила, как внизу все стихло. Никто больше не рычал, не мяукал, не копошился… Какая-то нехорошая тишина – зловещая.

Вот и последний шестой этаж. Я впопыхах перепрыгнула через пролом в ступенях, с торчащими из дыры щупальцами ржавой арматуры. Едва не споткнувшись, ухватилась за остов перил и оглянулась. Внизу между лестничными пролетами промелькнули две серые тени.

– «Что же сталось с Вениамином?.. Вот только не надо думать о плохом. А ну, давай соберись», – скомандовала я себе и цепляясь за поручни ходящей ходуном лестницы, полезла на чердак.

Как я ни тужилась и как ни старалась, но крышка люка не поддавалась. Замка на засове не было – значит что-то удерживало ее там снаружи, догадалась я.

Так, спокойно, без паники – это еще не конец. Должен же быть отсюда какой-нибудь другой выход.

Я спрыгнула с лестницы и угодила пяткой в ржавую консервную банку – отчего едва не подвернула ногу. Ухватившись за перила, я наступила на банку второй ногой и стянула ее с пятки. Не теряя более ни секунды, я помчалась в самый конец коридора, в квартиру у которой не было входной двери – она валялась в прихожей на полу, заваленная ворохом старой одежды.

После неудачи с побегом через чердак у меня появилась одна идея – возможно, бредовая и отчаянная, но в моем положении стоило рискнуть, поскольку выбор был невелик, а сдаваться барону я была не намерена.

Учащенное прерывистое дыхание, доносящее с лестницы, пробудило во мне новую волну страха и придало мне уверенности.

Миновав гостиную, я вбежала в комнату и тут же окинула взглядом все помещение. Из всего, что я там обнаружила, для обороны против двух разъяренных хищников ничего не годилось. Старый диван, из разодранной обивки которого торчали ржавые пружины я не смогла даже сдвинуть с места. Детский пластиковый стульчик, с расколотой спинкой – таким не то, чтобы волка, даже крысу не пришибешь. На захламленном полу валялась пара разодранных подушек, сопревший, выпотрошенный матрас и распахнутый чемодан со вспоротой подкладкой и с оторванными замками. Несколько старых книг шелестели на сквозняке мятыми, грязными, пожелтевшими страницами – они были похожи на встревоженных раненных птиц, почуявших приближение охотника, которые от отчаяния хлопали крыльями, но в конец обессилели и уже не могли взлететь. Вот так и я почувствовала себя в этой западне загнанной добычей.

Стараясь ступать бесшумно по обломкам домашней утвари и битому стеклу, я прокралась к проему окна, выглянула наружу и посмотрела вниз. Отсюда сверху, с высоты шестого этажа двор выглядел маленьким, грязным, убогим и оттого еще более противным. Торчащие из мусорных куч щепки и обломки досок были похожи на частокол зубов, оскалившегося, затаившегося чудовища. Машина скорой помощи, на которой приехал барон с волками, стояла у входа и с высоты шестого этажа смотрелась как игрушечная. Людвига возле фургона не было. Значит он до сих пор находился в доме.

Единственное, что меня порадовало – это свежая вмятина на снегу и отходящая от нее цепочка мелких следов. Она тянулась к проходу между домами, по которому мы сюда пришли. Их оставил Вениамин. Видно, в самый разгар неравной схватки, когда волки его загнали в угол, он воспользовался моментом – сиганул из окна и был таков. А раз так, то это значит, что он жив. И это вселило в меня надежду. Как бы там ни было и что бы теперь ни случилось, но рано или поздно он доберется до наших и приведет их сюда ко мне на выручку.

Но пока я была одна и могла надеяться только на себя.

В дверях показались две оскалившихся морды и я, не раздумывая влезла на подоконник, спустила ноги на расположенный под окнами карниз и стала поспешно перебираться наружу.

Выступающей части карниза оказалось достаточно, чтоб я смогла по нему пройти. Вот только на самой стене я не обнаружила ни единого выступа, за который смогла бы ухватиться. Даже в тех местах, где старая штукатурка растрескалась и отслоилась, между шершавой кирпичной кладкой я не смогла обнаружить ни единой маломальской впадинки, пригодной для того, чтобы зацепиться за нее пальцами. Единственным местом, за которое я могла держаться, чтобы не упасть, был край оконного проема – да и тот, к сожалению, пришлось отпустить, когда из него вынырнули две волчьих морды.

Затаив дыхание, я прильнула спиной к шершавой стене и шаг за шагом, стала медленно продвигаться дальше.

Волки скалились и рычали, скребли лапами по подоконнику, и все порывались меня схватить. Но я оказалась в недосягаемости. Их это жутко раздражало. От досады они даже принялись поскуливать, но рискуя сорваться вниз, последовать по карнизу за мной так и не решились.

Если доберусь до окна соседнего дома, то тогда им точно будет меня уже не достать. Надеюсь, что мне повезет и я успею от них улизнуть, – до того, как они разгадают мой план и помчатся в соседний подъезд, чтобы там меня перехватить. Главное – это только не показывать им что мне страшно, не дергаться и не смотреть вниз, а перемещаться уверенно, но без спешки, чтобы случайно не поскользнуться, не оступиться.

Чтобы перестать бояться мне нужно подумать о чем-нибудь хорошем. И тут я вспомнила о том, что мама сегодня печет пирожки. Кстати, мои любимые с вишней – такие гладенькие, глянцевые с румяной корочкой…

– Ты чего туда выперлась, глупая? – выдернул меня из грез о пирожках, сердитый окрик одного из волков. – А ну, давай немедленно назад.

– Не бойся девочка. Мы не причиним тебе вреда, – второй попытался изобразить дружелюбную улыбку, от чего только стал выглядеть по меньшей мере глупо. – Мы не злые. Просто расстроились немного из-за проделок твоего кота, а теперь вот переживаем, как бы с тобой не случилось какой беды. А то свалишься еще ненароком, а с нас потом барон три шкуры снимет. Давай, деточка, не глупи, возвращайся скорей назад. Ну, будь паинькой… Обещаем, мы тебя не тронем.

– Нет уж, знаю я вас и вашего барона, – я нащупала пальцами выщербленный кирпич и продвинулась еще немного в сторону спасительного окна. – От него и от вас одни только неприятности. Если вы и в самом деле такие хорошие, то зачем было ввязываться в драку с Вениамином.

– Он сам первый начал, – поспешил оправдаться Рольф. – Мы были вынуждены защищаться. Посмотри на что теперь похоже мое ухо. Разве приличные коты так себя ведут?..

– Хватит ныть, – осадил его Ральф. – Ты ее этим не разжалобишь.

– Ты так считаешь? – потер пораненное ухо Рольф. – А я вот, наоборот, понадеялся, что это сработает. Мне казалось, что девочки любят жалеть раненных зверушек…

– Может оно и так, но не в нашем случае…

Он был прав – как бы они ни старались, я бы все равно им не поверила. Слишком свежа была память о недавних событиях, когда мы с Вениамином и моими подругами по их вине оказались в Долине Призраков.

– Хотите меня заполучить? Ну так валяйте, – чтобы они не услышали, как дрожит мой голос, я намеренно выкрикнула погромче. – Давайте, попробуйте. Ну, чего не идете. Что кишка тонка?..

Волки злобно оскалились. Видно, моя последняя реплика задела их за живое. Ничего, пусть позлятся – мне сейчас это только на руку. Нужно их еще подразнить, чтобы отвлечь и продержать здесь у этого окна подольше. Главное, чтобы они ни о чем догадались, и не бросились вниз мне наперерез.

Рядом что-то промчалось и зашелестело. Я от неожиданности вздрогнула и еще сильней прижалась к стене.

В морозном воздухе передо мой кружился, подхваченный ветром разорванный пакет. Сверху с крыши сдуло шапку, скопившегося на парапете снега – часть которого ссыпалось мне за воротник. Я поежилась, ощутив за шиворотом неприятный холодок, непроизвольно посмотрела вниз – а там такое…

Двор буквально ожил. Мимо мусорных куч белесыми змеями кружили, извивающиеся поземки. Они метались между домами, опрокидывая пустые коробки и всякий хлам, что попадался на их пути, после чего с завыванием устремлялись ввысь, унося за собой разноцветные комья шелестящей целлофановой упаковки, куски пожелтевшей, полуистлевшей стекловаты и обрывки старых газет. Из-под серых цементных насыпей – словно флаги поверженной армии на ветру, – трепетали лохмотья грязного полиэтилена. Они как будто хотели оповестить врага о своей капитуляции. Кусок картона, застрявший между досками расщепленного поддона, отчаянно хлопал о бетонный поребрик, а потом от порыва он ветра выгнулся как парус и полетел по двору, натыкаясь мятыми углами на все преграды, что встречались на его пути.

Ну вот почему, как только ты чувствуешь, что все начинает налаживаться, и тут на тебе, – что-нибудь обязательно да вылезет. Вот не мог этот ветер начаться ну хоть чуть-чуть попозже. Ведь я уже пол пути прошла. Тут осталось всего-то… – фиг да маленько. Так нет же – на Аня, получи.

Вокруг так завьюжило, что мой пуховик моментально надулся как пузырь. Шапка съехала на глаза и закрыла мне весь обзор. Стараясь не делать резких движений, я попыталась ее поправить, но тут почувствовала, как меня потащило волоком вдоль стены…

Я одернула руку, чтобы хоть за что-то зацепиться. Шершавая штукатурка оцарапала мне ладонь. Острая боль под ногтями оповестила о том, что они сломались.

Не чувствуя больше опоры за спиной, я осознала, что меня накренило вниз, и я поняла, что не могу с этим ничего поделать.

Я потеряла точку опоры. Осознав, что все равно упаду, я что было сил оттолкнулась ногами от карниза и устремилась вниз – в разверзнутую пасть двора.

Лишь бы только не на те острые обломки, взмолилась я про себя, группируясь в ожидании неизбежного падения. Не хотелось бы, чтобы меня потом нашли всю изломанную, разодранную и изуродованную.

Ну, что же вы Андрей Андреевич…

Осторожно ступая, чтобы не повредить разбросанные по полу экспонаты, он проследовал мимо разгромленного стеллажа, обогнул большой рабочий стол и вышел на середину комнаты.

Электрические плафоны на облупившемся, растрескавшемся потолке светили не равномерно и с перебоями, – а некоторые из них вообще не горели. Самый дальний прерывисто мерцал – его потуг хватало всего на несколько секунд, после чего он угасал на непродолжительное время, а потом опять ярко вспыхивал – и весь этот цикл его импровизированного светового шоу повторялся снова.

После вчерашнего происшествия в музее с электричеством произошел какой-то сбой и теперь, пока электрики не устранят эту проблему придется отключить сигнализацию и ограничить доступ посетителей к некоторым экспозиционным залам. Благо хоть вытяжка продолжала исправно работать. Правда, вот только в мастерской запах от разбитых склянок и от разлитых по полу химикатов до конца так еще и не выветрился.

По царящему в помещении беспорядку было нетрудно догадаться, что совсем недавно тут происходило нечто сродни побоищу – кого и с кем, ему уже доложили.

Два гвардейца вышли из шокового состояния, и придя в себя и написали о случившемся происшествии подробный рапорт. Сейчас после медиков с ними работают дознаватели. Двоих других – с переломами и множественными укусами – увезли на скорых в ведомственный госпиталь. Как только врачи позволят он тут же отправит к ним следователя по особо важным делам. Когда тот все выяснит, то прибудет к нему на доклад с записанными на диктофон показаниями. Ну а пока ему самому предстоит разобраться со всем на месте.

Да-а-а… давненько он самолично не выезжал на места подобных происшествий. После того, как он занял высокий пост в закрытом ведомственном министерстве, такая работа стала ему не по статусу. Но что поделать – то, что случилось в музее – это особый и экстраординарный случай. Да и с профессором Перовским его связывала давняя дружба – ведь они с ним были знакомы еще со студенческих времен, когда он был недавно защитившим диссертацию аспирантом, а Андрей Андреевич еще зеленым первокурсником. Ну как не помочь товарищу, раз уж тут случилось такое дело.

– Вот тут она и была, – указал Перовский Всеволоду Григорьевичу на стену. – Вот такая огромная трещина. А сейчас смотрю я на это место и не могу поверить в то, что еще вчера здесь был портал, а теперь стена толщиною в три кирпича и ни одного просвета. Если бы сам не видел его своими глазами, то никто не смог бы меня убедить, что такое вообще возможно.

– Может быть хоть что-нибудь сохранилось? – Кречетов провел сухой ладонью по стене, приник к ней ухом, внимательно к чему-то прислушался и осмотрел ее вдоль и поперек. – Я имею в виду фотографии. Может кто-то заснял что-нибудь на телефон. Это важно. В данном случае мы не станем рассматривать это как нарушение секретности. Но ты сам понимаешь – такой соблазн, когда все буквально помешаны на сенсациях… Ты случайно ничего подобного не заметил?

– Про других не скажу, но сам да, признаюсь, сделал пару снимков. Вот, пожалуйста посмотри, – Андрей Андреевич протянул Кречетову свой телефон.

Всеволод Григорьевич просмотрел открытые фотографии. На всех четырех снимках место разлома скрывало размытое белесое пятно. Такой эффект иногда можно наблюдать на работах неопытных фотографов, когда во время сьемки объектив камеры располагается против света.

– Здесь ничего не разобрать, – Кречетов еще раз пролистал снимки в обратном порядке. – Может нужно было попробовать снять с другого ракурса.

– Бесполезно, пробовали. И везде эффект один и тот же.

– Если так, то почему тогда их не удалишь. От них же нет никакого толку.

– Это еще как сказать, – Андрей Андреевич мимоходом приметил уголок окислившегося оклада, завалившейся за стеллаж иконы, собрался было ее достать, но тут вспомнил предостережение Кречетова: ничего не трогать до прибытия группы криминалистов, и засунул руки в карманы, от греха подальше. – Удалить их будет никогда не поздно. Но пока все равно не стану. Они мне не мешают – есть не просят. Есть у меня на этот счет одна идея. Глядишь, может быть, что и выгорит.

– Что за идея? – Кречетов заложив руки за спину, склонился над столом, за которым давеча чаевничали гвардейцы. Его внимание привлекли песчинки серебристо-лиловой пыли.

– Хочу попробовать сделать с этих снимков спектральный анализ, – ответил ему профессор. – Не знаю, подтвердится ли моя гипотеза, но что-то подсказывает мне, что причина отсутствия изображения на снимках может скрываться в сильном энергетическом поле, которое излучал этот портал. Если взять в расчет длину световой волны…

Тут у него зазвонил телефон, он извинился. Но в этом не было особой необходимости. Судя по выражению лица Кречетова, того это ничуть не расстроило. К подобного рода гипотезам он был настроен весьма скептически. В данный момент его больше интересовал тот тип – барон с двумя говорящими волками, – который так лихо расправился с его гвардейцами и бесследно исчез, прихватив с собой ценный артефакт.

– Аделаида Аркадьевна, мое почтение, – со стороны это прозвучало официально, но прислушавшись к тону профессора Кречетов уловил в его голосе более дружеские нотки. – Да, здесь в музее… Разумеется, уже в курсе… Мы сейчас как раз с товарищем из ведомства осматриваем место происшествия. Кто говорите, спрашивает… Ах да, простите, забыл вас предупредить. Это ко мне. Точнее, к нам… Одну минуту…

Андрей Андреевич подал знак Всеволоду Григорьевичу. По которому тот догадался, что речь идет о тех самых Хранителях, о которых профессор ему рассказывал. Судя по разговору, они уже пришли и ожидают встречи.

Андрей Андреевич прикрыл микрофон рукой и обратился к Кречетову:

– Попросить, чтобы подождали? Через сколько минут мы освободимся?

– Зачем ждать. Пусть их кто-нибудь проведет сюда. Здесь на месте и поговорим. К тому же, ты говорил, что посох принадлежит этому… как его, Дивиславу. Вот пусть он сам и расскажет о его феноменальных свойствах.

– Аделаида Аркадьевна, передайте им, что мы их ждем. Будьте любезны, объясните им как пройти к хранилищу. Почему?.. Какое еще распоряжение? Нет-нет. Уверяю вас, никакие они не посторонние. Ядвига Аристарховна эксперт по историческим ценностям, а тот мужчина, что с ней консультант по археологическим находкам. Если вам недостаточно моего слова, то я сейчас позвоню Изольде Павловне, и она вам лично отдаст распоряжение. Ну конечно… именно об этом я вам и толкую. Да, именно так… Хорошо. Под мою ответственность.

Закончив разговор, он пошел к двери и выглянул в коридор, чтобы если понадобится подать гостям знак, чтобы те ненароком не заблудились.

– Вот что значит старая школа, – усмехнулся он, качая головой. – Мимо них и муха не пролетит, не дай бог кто рискнет пройти в музей необлеченным. Бюрократия бюрократией, а дело свое знают.

– Это что сейчас был камень в мой огород по поводу моих гвардейцев? – уловил в его реплике скрытый намек Кречетов.

– Сева, ну что ты ведешь себя, как дворовая шпана. Цепляешься к каждому сказанному слову. У меня и в мыслях такого не было, – завидев Хранителя и Бабу ягу, идущих по коридору, Андрей Андреевич помаячил им рукой. – Идут… Когда будешь общаться с ними, не удивляйся. Они могут показаться странными, но это только на первый взгляд. Как говорится: встречают по одежке… В общем, не мне тебя учить.

– Ладно, понял тебя, разберемся. Сейчас посмотрим, что это за Хранители.

Профессор распахнул перед гостями дверь, учтиво с ними поздоровался и собрался было представить им Всеволода Григорьевича, как тут заметил в перемену в лице Дивислава. У Андрея Андреевича сложилось такое впечатление, словно Хранитель увидел в образе Кретова призрака.

– Кречет?.. – не веря своим глазам, вымолвил Дивислав.

– Кречетов Всеволод Григорьевич, – представился тот сухо по-деловому. И с официальным видом протянул ему руку для рукопожатия. – Консультант научного центра стратегических исследований при управлении Федеральной службы безопасности.

– Ого. Эвон куда тебя занесло, – бородач с ироничной улыбкой выслушал длинную аббревиатуру секретного государственного учреждения и в ответ сжал его руку своей медвежьей хваткой. – Вот уж не чаял здесь тебя увидеть. Гляжу и думаю – ты это или не ты.

– Вы знакомы?.. – профессор бросил на них поверх очков удивленный взгляд.

– Можно сказать и так, – уклончиво ответил Кречетов и подал едва заметный знак Дивиславу, чтобы тот больше не касался этой темы при «посторонних». – Пересекались когда-то давно по одному делу. Ну а вы, я так понимаю, та самая Ядвига Аристарховна…

Всеволод Григорьевич намеренно перевел разговор в другое русло, дабы избежать ненужных расспросов со стороны профессора.

– Она и есть, – сверля его взглядом, вкрадчиво ответила Яга.

Как и Перовский она тоже поняла, что между Дятлом и этим Кречетом существует какая-то давняя связь, о которой те не хотят говорить в ее присутствии. Что ж, в таком случае возникает вопрос: тот ли он в самом деле, за кого себя выдает? Нужно будет получше присмотреться к этому «консультанту» стратегических исследований.

– Что ж, наслышан, наслышан про то, как вы отправили в экзотический тур нашего генерала Черкасова, – произнес Кречетов, смерив старуху оценивающим взглядом.

– Никакой это не экзотический тур. То была демонстрация того, к чему могут привести ваши беспечные и необдуманные эксперименты. И хоть портала здесь больше нет… – Баба яга окинула взглядом стены помещения, чтобы окончательно убедиться в его отсутствии, – … не спешите радоваться. Пока Посох находится не в тех руках, никто не сможет гарантировать вашу безопасность. Даже ваша пресловутая Федеральная служба безопасности.

– Ах как резко, – Кречетов язвительно усмехнулся и демонстративно поежился, переводя на шутку намек на промах, допущенный его сотрудниками. – Резко… но, тем не менее, справедливо. Да, признаю, Посох похищен – и это факт. Что сделано – то сделано. Именно по этой причине мы с вами здесь и собрались. Вы рассчитываете на то, что мы его найдем и вернем вам в целости и сохранности, а мы, в свою очередь, на то, что ваши сведения позволят нам ускорить и облегчить его поиски. Так же нам нужно выяснить, как он работает и на чем основан его принцип действия. А также понять, можно ли этот Посох каким-нибудь образом нейтрализовать, если вдруг возникнет такая необходимость. Сами понимаете, мало ли что может случиться во время задержания.

Баба Яга одернула Дятла за рукав и взглядом дала ему понять, чтобы тот не спешил делиться сведениями о том, как управляться с Посохом. Какой-то скользкий тип – этот Кречетов. Что-то в нем было такое, отчего она не спешила бы ему доверять.

– Тут в общем-то вот какое дело, – начала она прежде, чем Дивислав успел раскрыть рот. – Оно конечно хорошо, что вы так уверены в своих силах. Поди думаете, что сейчас мы вам все расскажем и вы объявите план «Перехват», поднимете всех в ружье, перекроете все ходы и выходы, вокзалы, аэропорты. Обнаружите злоумышленников, вышлите на поимку вооруженную до зубов спецгруппу и возьмете их тепленькими вместе с их зверюшками. Только прежде всего, вам стоило бы знать, с кем вам предстоит иметь дело. Они ведь не просто воришки или какие-нибудь там грабители, а настоящие профессионалы в области похищения магических артефактов и исторических ценностей. И дело свое они знают исправно. Заявляю вам это со всей ответственностью. Так как сама с ними недавно столкнулась. Не далее, как три месяца назад они уже пытались обнести наш краеведческий музей. Правда в тот раз у них ничего не вышло. Зато сейчас удалось, несмотря на все ваши меры предосторожности. А еще, да будет вам известно, за ними стоят такие влиятельные силы, о которых в вашем разведуправлении поди даже не догадываются. Но я сейчас не об этом… Я это все к тому, что обычными методами вам с ними не сладить. А раз так, то вы уж не обижайтесь, но мы уж как-нибудь сами отыщем и изловим этих злодеев. Спасибо за предложение, но ваша помощь нам не понадобится.

– Значит вот так. Да, неожиданно… – Кречетов уяснил для себя, что старуха настроена на поиски похитителей весьма решительно. – Признаюсь честно, Ядвига Аристарховна, вы сейчас меня удивили. А с чего вы взяли, что мы позволим вам действовать в обход нас и заниматься поимкой преступников самостоятельно. Нет, я, конечно, понимаю, что вы собираетесь во что бы то ни стало вернуть свой Посох. Но хочу обратить ваше внимание на то, что мы тут имеем дело не просто с похищением, а с рядом дерзких преступлений. Таких, как: угроза личности и покушение на жизнь ребенка; незаконное проникновение в музей; воздействие с помощью психотропных средств на представителей власти; похищение ценностей… и в конце концов, нападение на охранников, которые находились при исполнении служебных обязанностей, с причинением им тяжких телесных повреждений. И после этого вы надеетесь, что мы останемся в стороне, а вы вместо нас станете вершить вместо нас правосудие?

– Я такого не говорила. Хотите вершить правосудие, что ж, валяйте. Только и мы не намерены сидеть сложа руки и дожидаться пока вы их поймаете. Поступайте так, как считаете нужным, а мы будем действовать сами по себе. Вот и посмотрим потом у кого это получится быстрее.