Непредотвратимость

– Юрику завтра на смену, он сначала подруг твоих развезёт, потом нас.

Рада не поняла, что значит «потом нас», но без лишних споров поставила кофе на стойку и пошла к выходу. Женя за ней. Все уже стояли у машины и громко смеялись, Рада сразу подключилась к беседе и тоже стала смеяться, и не поняла, почему снова именно она оказалась у Жени на коленях, вернее, поняла, но не успела осознать.

Пока развозили Лену и Олю, разговор стал утихать, и Юрик сделал музыку громче. Когда девушек развезли, место в машине освободилось, но Рада осталась сидеть на коленях у Жени, он крепко прижимал её одной рукой и молчал, но не делал попыток приставать, и ей было комфортно. Юра высадил Дениса и сделал музыку тише:

– Вас куда?

– Ко мне, – уверенно сказал Женя.

Рада удивилась, но промолчала, Юра снова сделал музыку громче. Рада ехала, у неё было много вопросов в голове, но ей совсем не хотелось на них отвечать. И она не отвечала, она просто чувствовала на себе руку малознакомого парня и ехала к нему. У подъезда она заволновалась и не попрощалась с Юрой, а Женя взял её за руку и повёл. Они вошли в квартиру, и Женя провёл её в комнату:

– Может, посмотрим что-то? – спросил он.

– Давай.

Он включил ноутбук и начал хозяйничать по дому. Разложил диван, налил два стакана пива, достал пару футболок.

– Вот эта вроде подлиннее.

И протянул футболку Раде, Рада взяла её и растерянно посмотрела по сторонам, не зная, где переодеться.

– Я выйду.

Он вышел, она сняла блузку и юбку и надела футболку. Переоделась она быстро, ноутбук успел загрузиться, и Рада увидела заставку на рабочем столе. Женя сидел очень близко к какой-то девушке, на фото были сделаны рамка в форме сердца и надпись «Женя и Рита».

«Я сама ещё официально замужем», – подумала Рада и крикнула:

– Жень, я переоделась.

Он вошёл в комнату, восхищённо посмотрел на неё в своей футболке, сел в кресло и посадил её на колени.

– Мне нравится так. Фильм или мультик?

– Без разницы.

Он включил какой-то фильм, они смотрели в экран, но Рада ничего не видела, Женя, видимо, тоже.

– Мне завтра на работу, может, спать будем? – спросил он.

– В воскресенье?

– Я начальник, у меня нет выходных.

– Тогда давай ложиться.

Они легли, он лёг на спину, она – ему на грудь, легли так, будто делали это каждый день. Рада не знала, как быстро уснул Женя, но её сон забрал в одно мгновение.

Прозвенел будильник, она потёрла глаза, поняла, что уснула с косметикой, и поморщилась.

Женина рука лежала на её плече.

– Ты можешь ещё поспать, я на обед приеду и тебя увезу домой.

– Нет, я дойду. Где можно умыться?

Он указал рукой на коридор, и Рада пошла умываться, прихватив с собой одежду. Пока она переодевалась, он тоже встал.

– Тебя довезти?

– Нет, не нужно, спасибо.

– Оставь мне свой номер телефона.

Она ушла от него, не понимая, что это было. Он понравился ей так, как никто ещё не нравился, она непонятным образом понимала его и себя, и всё произошедшее, просто не могла обозначить это словами. Она знала, что в ближайшие дни он ей позвонит, и они снова встретятся, и она уже очень ждала этой встречи.

Она шла пешком, и настроение у неё было такое, что хотелось танцевать, но всё испортилось в один миг, как только она подошла к подъезду и увидела на скамейке Диму. За две секунды до того, как он успел её заметить, она уже знала, что он скажет, а вернее, спросит, и ей стало досадно, что такая глупость может испортить этот день.

Дима заметил её, встал, смотрел он с вызовом, и тут Рада поняла, что не допустит того, чтобы день был испорчен из-за человека, с которым она решила расстаться навсегда.

– Привет, Дим. Слушай, хорошо, что ты зашёл, я тут в загсе узнавала, госпошлина за развод дороже, чем я могу себе позволить.

Она сделала паузу, конечно, ему нужно было переварить в голове начало разговора, и он не понял, при чём тут вообще госпошлина, и Дима недоумённо молчал, а Рада решила продолжить мягким голосом:

– Если ты будешь так любезен, то я смею попросить тебя заплатить госпошлину, ну и документы какие надо заполни, потом скажешь мне, в какой день развод, я приду. Хорошо?

– В смысле хорошо? Ты сама слышишь, что говоришь?

Дима был очень зол, он не кричал только потому, что во дворе были люди, и ему, видимо, было неудобно устраивать скандал на людях. Рада решила сменить тактику. Улыбка пропала, и она тихо, но уверенно сказала:

– Я прекрасно слышу и понимаю, что говорю. Заплати госпошлину и позвони мне, когда нужно будет идти в загс, сюда больше можешь не приходить, я переезжаю в другую квартиру.

Она обошла его и вошла в подъезд, не оборачиваясь. В подъезде выхватила из первого попавшегося почтового ящика бесплатную газету с объявлениями и прямо на ходу открыла страницу с арендой жилья. Не снимая ботинок, прямо в прихожей она начала обзванивать номера в поисках нового жилья, нужная квартира нашлась на четвёртом звонке. Она стоила дороже, чем та, в которой Рада жила сейчас, но была в хорошем районе, где не было родственников Димы и его друзей, что минимизировало шансы случайной встречи.

Всю неделю Рада сразу после работы собирала вещи, всё, что не приносило ей радость, она отправляла в мешки с мусором и сразу выносила в мусорные баки. Дима не появлялся, Женя не звонил. В новую квартиру она переехала с тремя небольшими сумками, компьютером, пустым кошельком и пустой головой. На еду пришлось попросить денег у мамы, и при этом она была вынуждена выслушать длинную лекцию о том, что семья не одобряет развод. Выйдя от родителей, она дала себе слово больше не просить у них помощи.

Ей было тоскливо, и она готова была начать рыдать от любого нечаянного слова, брошенного прохожими. Она не знала, как жить, на что и зачем. Все вокруг, в том числе подруги, вдруг стали говорить, что она дура, раз решила бросить Диму, и что это она сама виновата в его изменах, потому что вечно была где угодно, но не с ним, а ведь молодому мужу так важно, чтобы жена была рядом, заботилась о нём, рожала ему детей, готовила вкусную еду, чистила ботинки, гладила рубашки. Раде было тошно от этих упрёков в её адрес, и она стала избегать и многих своих подруг. Единственным, о ком она думала с теплотой, был Стас, она знала, что он один всё способен понять и при необходимости объяснить, но вешать на него свои проблемы она совсем не хотела, жаловаться ей было противно, и она ждала какого-то просвета, чтобы написать ему уже с присутствием света внутри.

На работе тоже не было радости, она начала работать как робот, это чувствовалось в созданных ею проектах, её не лишали премии только благодаря какому-то чуду, и это было единственной небольшой радостью в жизни. Просто, лишившись премии, она вряд ли смогла бы как-то прожить месяц без долгов, хотя и так отказывала себе во всём.

Прошло несколько месяцев, чтобы позволить себе новое пальто к осени, Рада брала дополнительную работу на дом, всё равно ей нечего было делать вечерами: с подругами она больше не виделась, она сама так решила и просто оборвала с ними связь. Со всеми, без разбора. Она даже не стала объяснять самой себе, зачем это сделала, просто так захотелось. Она не испытывала к ним никаких негативных чувств, просто захотела уйти в сторону от всего прежнего.

В одну из пятниц она уныло поняла, что ей предстоят тоскливые выходные, небо затянуло тучами, все заказы по проектам она успела закончить в будни, в квартире было чисто: некому было даже накрошить на пол, – и Рада с горькой усмешкой добавила про себя: – да и нечем крошить. Хлеб она не любила и особо никогда не ела.

Она пришла с работы, налила себе чай и села у окна в своей маленькой комнате, всё, чего ей хотелось, – это просто найти внутри себя хоть какую-то маленькую искорку, которой захочется улыбнуться. Она обвела взглядом комнату… диван, шкаф, компьютерный стол, полка с книгами на стене. У неё не было телевизора для создания хоть какого-то шума, не было цветов в горшках для создания хоть какого-то уюта, не было тёплого пледа, чтобы завернуться в него и читать с кружкой горячего чая, а главное – не было желания хоть что-то с этим сделать.

Вдруг она почувствовала затылком тепло и в следующий миг увидела на стене луч света, она резко обернулась к окну и увидела край радуги на небе. Всё в Раде перевернулось, она поставила кружку на подоконник и побежала в кухню, где радугу можно было увидеть в полном её объеме. Она резко отдёрнула тюль и замерла в восторге – огромная радуга смотрела на неё с неба, и Раде показалось, что невидимые капельки яркого света летят прямо в неё. Она позволила себе насладиться моментом на несколько мгновений, достала телефон из кармана и написала Стасу:

– Если бы ты видел, какая у меня тут радуга, ты бы тоже ей улыбнулся.

Стас ответил сразу:

– Мне кажется, что я уже её вижу.

– Я планирую через две недели в отпуск, приехать к тебе.

– Как ты угадала, что моя жена уедет к родителям как раз через две недели? Только она всего на три дня.

– Нам хватит трёх дней.

Она убрала телефон и улыбнулась. Да, после поездки у неё не будет денег ни на что, даже на пальто, и она будет жить впроголодь до следующей зарплаты, но это неважно, ей хотелось поехать к Стасу, и остальное не имело значения. Радуга в небе начала таять, но Раду это уже не волновало, она включила компьютер, чтобы поискать подработку, вдруг это поможет после «отпуска», но в кармане вдруг зазвонил телефон. В последнее время ей изредка звонила мама, иногда с работы для уточнения каких-то вопросов, раз в месяц звонил хозяин квартиры, ни от одного из вариантов она не ждала ничего особо интересного, поэтому не спешила доставать телефон из кармана, но мелодия не унималась, и она нехотя решила посмотреть, кто там. Незнакомый номер.

– Алло.

– Привет, Рада.

Внутри у Рады всё перевернулось, и она внезапно задохнулась от этого голоса, услышать который уже не надеялась.

– Привет, Женя.

Глава 6

Такие светлые воспоминания отозвались тяжёлой горечью в груди, Рада резко спрыгнула с подоконника, шагнула в сторону постели, но осознала, что там она снова будет наедине со своими мыслями, она повернулась обратно к окну, затем к ноутбуку, но поняла, что только сон может помочь ей в решении дел, которые она запланировала на утро. Чтобы отогнать мысли, она включила на телефоне оперу «Мария Стюарт» и легла, стараясь думать не о себе, а о сложной судьбе королевы Шотландии, хотя опера и была на итальянском, а Рада не знала ни одного языка, кроме родного русского, но опера прекрасно помогла уйти подальше от своих мыслей и, самое главное, помогла уснуть.

В следующие несколько дней Рада успела сменить гардероб, найти хорошую квартиру совсем рядом с офисом и закончить первый проект, и поэтому запланировала визит к Александру Николаевичу. Она сделала именно так, как предупреждала его, – пошла без предварительного звонка, просто взяв с собой всё необходимое. Офис работал до шести, поэтому она пошла к половине шестого, когда никто уже не делает важных дел, а все просто ждут приближения стрелки часов к нужной цифре. Она уверенно прошла по вестибюлю, не останавливаясь, сказала Лидии:

– Добрый вечер, я к Александру Николаевичу, – и сразу открыла дверь его кабинета.

Лидия ничего не ответила, но Раде и не нужен был ответ, она успела заметить, как Лидия поджала губы, и следующим, на чём остановился её взгляд, было удивлённое лицо Александра.

– Добрый вечер, Александр Николаевич.

– Добрый.

Он был удивлён, но при её появлении сразу собрался, сел прямо, взял что-то в руки, тут же убрал. Что именно – Рада не поняла, потому что смотрела ему в глаза.

– Я принесла готовую работу, вот в этой папке есть бумажный экземпляр эскизов и реквизиты моего счёта для оплаты, ссылку на электронный вариант отправлю сразу, если утвердите, если нет, то после внесения правок.

Рада положила перед ним папку и села напротив. Пока он листал эскизы, она рассматривала его. К своему тридцатилетию Рада поняла, что никогда не сможет понять жизнь, но успела осознать, что всё в жизни произойдёт так или иначе и независимо от того, как она к этому будет относиться, поэтому она старалась относиться ко всему с любопытством, ей нравилось наблюдать, не пытаясь менять ход событий, если она принимала какие-то решения, то никогда не жалела о содеянном, если происходило что-то, что ей не нравилось, просто смиренно обдумывала произошедшее и двигалась дальше, куда именно – «дальше», она не знала, если происходило что-то приятное для неё, принимала с благодарностью и радовалась всей душой. Сейчас в её жизни был период распутья – не первый и, как она догадывалась, не последний, и она, как обычно, добровольно шла по этому периоду, пытаясь пройти это спокойно, размеренно, осознанно.

– Александр Николаевич, вы уже предприняли что-то в отношении поисков Стаса?

Александр поднял глаза от папки:

– Нет, но в ближайшие дни займусь этим.

– Не забудьте, пожалуйста, этот человек очень важен для меня.

– Кто он для вас?

– Он для меня всё.

Она сказала это не думая: знала, что один человек не может быть для другого всем, но чувствовала она именно так, поэтому так и сказала.

– Хотелось бы узнать, что такого нужно сделать, чтобы стать для такой таинственной и красивой девушки, как вы, всем.

– Вы со мной кокетничаете, что ли? – удивлённо спросила Рада.

– Да, вы против?

Рада пожала плечами, с одной стороны, это всё было глупо, а с другой…

Она не успела обдумать, Александр продолжил:

– При нашей неформальной ситуации, думаю, есть смысл обходиться без отчества, правда, мне нравится общаться с вами на «вы», потому что я боюсь, что если отказаться и от выканья, то мы слишком быстро переступим все возможные линии… эм… безопасности.

– Вам подходят данные эскизы?

– Да, если можете отправить ссылку на электронную версию, сразу скину заказчику, и если его всё устроит, то утром вы получите гонорар, а новый заказ могу отдать уже сегодня.

– Хорошо, Александр.

Она достала телефон и отправила ему ссылку на эскизы, она так комфортно чувствовала себя с ним в одном кабинете, что её совсем не тяготили паузы в их необычном диалоге, пока она отправляла ссылку ему, он рассматривал её, когда он отправлял ссылку заказчику, она снова изучала его лицо.

– Обычно они отвечают в течение двадцати минут, можем выпить кофе, если хотите.

– Зелёный чай, если можно, с сахаром, но не очень сладкий.

Она встала, чтобы снять пиджак, он встал тоже, выглянул за дверь:

– Лида, две чашки зелёного чая.

На обратном пути к столу он оказался слишком близко к Раде, но не специально, просто она резко повернулась в поисках места для пиджака, а он свернул к столу не в том месте, по которому шёл к двери, Рада вдохнула воздух, в котором был аромат Александра, и невольно ощутила дрожь в груди, он оказался выше, чем ей казалось, и вызывал в ней волнения больше, чем следовало.

Он замер рядом с ней и уже хотел что-то произнести, но телефон Рады зазвонил в сумочке. В лице Александра отразилась досада, которую он не смог скрыть.

– Извините, это мой муж звонит. Я не могу ему не ответить, потому что мы и так расстались довольно неприятно, и, если вы позволите, я отвечу в вашем кабинете, я думаю, Лидочке и без этого разговора есть о чём посплетничать.

– Да, конечно, мне будет очень любопытно подслушать эту беседу.

Рада достала телефон, села на стул:

– Да, Энрике.

– Вы бросили меня?

– Нет, я же написала вам в записке, что у меня просто неотложные дела в России.

Разговаривая с мужем, Рада смотрела на лицо Александра, который снова сидел за своим столом, он слушал заинтересованно и улыбался, и благодаря этому она тоже нашла силы улыбаться, хотя внутри всё мелко дрожало от волнения.

– Но вы должны быть здесь, в Монтепульчано, со мной.

Её всегда удивляло, как её муж хорошо освоил русский язык и научился говорить практически без акцента, возможно, благодаря тому, что первая его жена тоже была из России, а возможно, он просто был гениальным человеком, и в это она верила больше.

– Мой дорогой, я знаю, что вы не сможете понять меня, но прошу хотя бы простить и принять моё решение быть сейчас далеко от вас.

– У вас в России другой мужчина?

Александр слышал, что говорил Энрике, и на этом вопросе его лицо вдруг стало серьёзным, он ждал ответа не меньше, чем Энрике.

– Нет, у меня есть только один мужчина, и этот мужчина вы, Энрике. Я прилечу к вам сразу, как только смогу решить всё здесь, в России.

– Вы улетели на родину? В родной город?

– Нет, я сейчас в Москве.

– Что вы там делаете?

Дверь открылась, Лидия принесла чай, Александр быстро встал, забрал у неё поднос, не дав ей пройти, и начал разливать напиток по изящным кружечкам, он бросил один кубик сахара в её кружку, вопросительно поднял глаза, Рада отрицательно покачала головой, давая понять, что больше сахара не нужно, он кивнул. Этот невербальный разговор был кратким, но многоговорящим, о чём он говорил, Рада не успела понять, потому что Энрике надоело ждать ответа.

– Вы разбиваете моё сердце. Я чувствую себя бесполезным, я чувствую себя человеком без будущего, без тебя – несчастливый день, без вас всё теряет смысл, вы должны быть со мной. Вы должны прилететь ко мне, – Энрике говорил это громко, с нажимом, он был в ярости.

Рада в чём-то понимала его, за все годы их замужества они расставались самое большее на двое суток, и то только один раз. Обычно их разлука длилась не больше трёх часов.

Александр смутился, он отвёл взгляд и стал сосредоточенно смотреть на кружки, Рада не поняла, что именно его смутило.

– Я вернусь, но не сразу, мне понадобится какое-то время, сохраните вашу любовь ко мне до моего возвращения.

Она поспешила отключиться и убрала телефон в сумку.

– Было любопытно, или я вас разочаровала?

– Мне кажется, вы не способны разочаровывать.

– Я на многое способна, к счастью или к сожалению.

Рада пододвинула стул и взяла кружечку в руки.

– Заказчик ещё не ответил?

– Секундочку.

Александр на несколько минут отвернулся к компьютеру, Рада почувствовала дикую усталость от разговора и предпочла смотреть в кружку.

Она всегда старалась нравиться людям и, так заведено природой, мужчинам. Она никогда не знала, что сделать, чтобы понравиться, она лишь догадывалась, что другие люди тоже хотят нравиться, как и она, и поэтому показывала им, что они ей интересны. Рада знала, что сказать, чтобы о ней думали, как посмотреть, чтобы её запомнили, как отвести взгляд, чтобы навсегда остаться в сердце, а самое главное, это ей нравилось, или ей казалось, что нравилось. И ей никогда не было стыдно за это, потому что она знала, что это позволяет ей самой для себя оставаться интересной.

– Вас расстроил разговор с вашим мужем?

– Да, но вы не спрашивайте почему, или мне придётся соврать.

– Хорошо, – легко согласился Александр. – Заказчик доволен, я готов выдать вам новый проект, но сегодня уже слишком поздно.

– Отправьте на электронную почту, я разберусь.

– Лишаете меня свидания?

Он спросил серьёзно, слишком серьёзно, и это о многом сказало Раде, ей оставалось только «добить» его.

– Рано или поздно я лишу вас всего. Не боитесь?

– Не боюсь.

Она видела, что он ответил неправду, и ей на мгновение стало стыдно перед ним и перед Энрике.

– Смелый! – восторженно сказала она. – Но да, мне пора уходить, не забудьте про Стаса. Доброго вечера.

– И вам.

Она взяла пиджак и вышла как обычно – не оглядываясь, ей хотелось пройти молча мимо Лидии, но она не смогла себя лишить этого удовольствия, поэтому сладким голосом поблагодарила:

– Спасибо за чай, Лидия, всего вам доброго.

Глава 7

На новый проект у Рады снова ушло всего два дня, а срок на исполнение был – неделя. Энрике больше не звонил, Александр тоже. Рада хотела погулять по Москве и даже вышла на залитые солнцем улицы, но ей не нравилось, ей сложно было наедине с собой, а большая Москва со своей суетой отчётливо и ясно намекала ей, что побыть наедине с собой нужно.

В итоге Рада просто отправила электронный вариант проекта Александру, через несколько часов в ответном письме получила новый заказ с припиской, что предыдущим заказчик доволен. Чтобы не думать о себе, Рада стала вновь рисовать, и рисовала без отдыха и перерыва на обед.

В какие-то моменты она признавалась себе, что ей необходимо разобраться в себе, и это не зависит ни от города, в котором она находится, ни от работы, которую она делала сейчас. Она поняла, что в данный момент жизни всё вокруг в любом случае будет кричать о том, что клубочек пора разматывать или сматывать, или распутывать, или запутывать ещё сильнее, надо двигаться дальше, а не бесцельно ходить по улицам одного из красивейших городов мира или рисовать бесконечные чертежи и эскизы.

Рада никому из родных не сообщала, что она в России, даже маме, чтобы не объяснять почему, подруг у неё уже совсем не было, за пять лет за границей общение постепенно расклеилось и стало ненужным, и Раду это не пугало, не расстраивало, она принимала жизнь такой, какая она есть. Одно ей было любопытно, когда именно она стала тем человеком, которым она была, или она была собой изначально?