Некоторые подробности из жизни учеников старшей школы

– Это Вы одну статью прочли! А откройте другие! Там есть даже интервью с начальником городского следственного отдела, который официально заявляет, что в Плющанске орудует маньяк! – продолжала требовать Вика.

И следователь снова обратилась к своему смартфону, однако ни одна из статей, касавшихся событий в Плющанске, не упоминала о возможном маньяке. Более того, Исаева так и не нашла интервью начальника городского следственного отдела, о котором говорила Вика.

– Прости, но я ничего такого не нахожу! – сказала следователь девочке.

– Ну как же! Я сама читала! Мы все читали! – настаивала на своём Вика.

– Так помоги мне найти! – попросила её Дарья Дмитриевна. – Вот мой телефон! Покажи, где ты нашла статьи, в которых говорится о маньяке!

И Вика принялась за поиски сама, однако ничего из того, что она когда-то читала о маньяке, охотящимся исключительно на семнадцатилетних девственниц, не было.

– Ничего не понимаю! – растерянно проговорила Вика, отдавая смартфон следователю. – Я же сама их видела! И другие девочки тоже! Статей было реально много! Не могли же они все вдруг взять и исчезнуть?

– А где ты и другие девочки читали эти статьи? – осенённая внезапной догадкой, спросила следователь. – На своём домашнем компьютере или у кого-то дома?

– Нет, не дома, – медленно проговорила Вика. – Это было в школе на перемене.

– И кто же дал тебе прочитать эти статьи? – продолжала допытываться следователь.

– Вадик Стеклов, – ответила Вика. – Но телефон был не его, а Вовы Юдина. Вадик позвал меня и Катю Герасимову. А ещё Лену Евстигнееву. Сказал нам, чтобы мы прочли. Мол, это всех нас касается.

– А потом вы рассказали об этом другим своим одноклассницам? Так? – принялась уточнять Дарья Дмитриевна.

– Да, – подтвердила Вика. – Они потом тоже подходили к Вове и просили почитать.

– А почему же никто из вас не пытался найти эти статьи на своих телефонах? Зачем нужно было обращаться именно к Вове Юдину? – задала новые вопросы следователь.

– Не знаю, – пожала плечами Вика. – Даже не задумывалась над этим.

– Понятно, – сказала тогда следователь. – В таком случае мне нужно поговорить с Вовой Юдиным и с Вадимом Стекловым.

– Вы думаете, это были ненастоящие статьи? – догадавшись, произнесла Вика. – Что мальчики специально нас обманули, чтобы заставить переспать с ними?

– Сейчас рано делать выводы, – тут же ответила Дарья Дмитриевна. – Но чтобы понять, в чём тут дело, мне нужно поговорить с этими мальчиками. Возможно, что статьи действительно были, но потом по какой-то причине их удалили из сети, или мы просто не там ищем. Это я и должна выяснить.

– Но неужели ребята способны на такой обман? Ведь это же …, – тут Вика запнулась, и из её глаз потекли слёзы. – Разве так можно? Скажите! Разве можно?

– Милая, – ласково проговорила Дарья Дмитриевна. – Возможно, никакого обмана со стороны мальчиков не было! Давай не будем раньше времени никого обвинять! Просто я должна сделать свою работу. Не волнуйся и выпей лучше воды!

Тут Дарья Дмитриевна поднялась из-за стола и подошла к чайнику, стоящему на подоконнике. Затем она налила воды в кружку и поставила перед Викой.

– Уверена, всему есть очень простое объяснение! И я не удивлюсь, если окажется, что твои одноклассники лучше меня управляются с компьютером и с социальными сетями. Так что давай завершим этот разговор, и ты пообещаешь, что перестанешь переживать из-за всего этого. В конце концов, сейчас твоё здоровье должно быть на первом месте!

Дарья Дмитриевна говорила тихим спокойным голосом, и вскоре Вика перестала всхлипывать.

– Ты одна сюда пришла? – спросила затем следователь.

– Мама ждёт внизу, – ответила Вика.

– Это хорошо! – сказала Дарья Дмитриевна. – Давай я провожу тебя, а заодно отмечу пропуск, – добавила она, обнимая Вику за плечи.

Затем Дарья Дмитриевна проводила девочку вниз, после чего поспешила в кабинет своего начальника.

Получив разрешение войти, Исаева мигом влетела в кабинет начальника следственного отдела Калинкина Игоря Ивановича.

– Игорь Иванович, я тут общалась с потерпевшей Колонтаевой по делу об изнасиловании, и в ходе нашей беседы девочка сообщила мне, что несколько месяцев назад было ещё одно нападение. На Лизу Дрожжину. И её родители подавали заявление о нападении на их дочь, но я ничего об этом не слышала! Ведь это ещё один эпизод! Почему эти дела не объединили?

– Лиза Дрожжина? Уверена в этом? Фамилия правильная? – повторил Игорь Иванович, после чего задумался, но через пару мгновений его память подсказала правильный ответ. – Да, припоминаю! Потерпевшая Дрожжина! Действительно было такое заявление. Его подали участковому, и я поручил провести доследственную проверку. Но оснований для возбуждения уголовного дела не было. В ходе медицинской экспертизы девочка была осмотрена врачом, но никаких телесных повреждений, кроме нескольких синяков, на ней обнаружено не было. Синяки эти были нехарактерными для пострадавших от изнасилования или от попытки изнасилования. Девочка никого не видела и опознать, соответственно, не могла. Свидетелей нападения не было. Не было даже порванной одежды или следов биоматериала, которые бы помогли опознать преступника. Да и, признаться, не было вообще никаких свидетельств преступления, кроме слов самой девочки и её родителей. Но ведь она могла и соврать! Подростки склонны фантазировать, что-то выдумывать, чтобы привлечь к себе внимание! Я не усмотрел никаких оснований для возбуждения уголовного дела, поэтому оно так и не было заведено, – резюмировал Калинкин.

– Но нападение на Лизу по почерку похоже на нападение на Марианну Скворцову! – ухватилась за последний аргумент молодая следователь. – Вероятно, преступнику просто помешали довести начатое до конца!

– Не мне тебе говорить, но подобные выводы нельзя делать на пустом месте! В деле Марианны Скворцовой мы имеем жестокое убийство. А Лизу Дрожжину никто не душил и даже не пытался удушить! Если мы каждое нападение на девушку будем приписывать действиям одного единственного маньяка, что тогда скажут о нашем профессионализме? В настоящий момент нет ни одного свидетельства того, что в нашем городе или в его округе орудует маньяк, что бы там не говорили твои подследственные и потерпевшие! Есть дело Марианны Скворцовой, к сожалению, ещё не раскрытое, и есть несколько чересчур увлечённых детективными сериалами школьниц, которые, вместо того чтобы готовиться к экзаменам, забивают себе голову всякой кинематографической ерундой, чтобы оправдать своё нежелание учиться и устраивать свою жизнь! Не удивлюсь, если в итоге окажется, что всё это они устроили лишь для того, чтобы никуда не поступать после школы, потому что беременность – отличный повод остаться дома и сидеть дальше на шее у родителей!

– Скажите тоже, Игорь Иванович! – невольно улыбнувшись, проговорила Дарья Исаева.

– А я ничего не выдумываю! Сейчас молодёжь такая, что от неё всего можно ожидать! – без тени иронии сказал Игорь Иванович.

– Но я могу ознакомиться с материалами, которые были собраны по заявлению Дрожжиной? – спросила тогда Дарья Дмитриевна. – В свете последних событий, я считаю, это не будет лишним.

– Но только не в ущерб остальным делам! Не забывай про сроки! Продлевать сроки следствия по другим делам из-за того, что тебе захотелось поиграть в детектива, никто не будет!

– Разумеется, Игорь Иванович! Я понимаю, какие дела должны быть в приоритете! – тут же ответила Дарья Дмитриевна.

– Хорошо! – кивнул в ответ Игорь Иванович. – Материалы по Дрожжиной уже в архиве, можешь взглянуть на них на досуге, но сильно не обольщайся! Заявление было отработано должным образом, и оснований для возбуждения уголовного дела ни следователь, ни я не усмотрели.

Поблагодарив начальника, Исаева покинула кабинет руководства и направилась в архив, где попросила показать ей материалы по заявлению Дрожжиной. Но, как и сказал Игорь Иванович, заявление было отработано чётко. Проведённые экспертизы не давали оснований предполагать, что кто-то пытался Лизу изнасиловать или убить, а само заявление девочки было настолько сумбурным и расплывчатым, что строить на нём уголовное дело было невозможно. Если бы полиция и следствие по каждому такому заявлению открывало уголовное дело, то это фактически парализовало бы всю правоохранительную систему, так как раскрываемость была бы минимальной, а объём работы, которую бы приходилось делать сотрудникам полиции и следственных органов, увеличился бы, наверное, в тысячи раз. А справиться с подобной нагрузкой могли бы только роботы или искусственный интеллект, но никак не люди.

Поэтому Дарья Дмитриевна вернула материалы по Лизе Дрожжиной в архив, решив последовать совету своего начальника и не тратить служебное время на списанные дела. Тем более что ей было чем заняться. Следовало вызвать на допрос тех мальчиков, о которых говорила Вика Колонтаева, и узнать, что же за статьи они показывали своим одноклассницам.

Решив, что будет лучше расспросить мальчиков поодиночке, Дарья Дмитриевна сначала вызвала к себе в кабинет Вадика Стеклова. Однако получившийся разговор напоминал общение слепого с глухим, потому что весь их диалог выглядел примерно так.

– Вадим, так что за статьи вы с Володей Юдиным показывали одноклассницам?

– Какие статьи? – кося под дурачка, твердил Вадик.

– На смартфоне у Володи Юдина! – подсказывала следователь.

– Не помню! Может, приколы какие показывали? В смысле, смешные картинки с надписями, – невозмутимо отвечал Вадим.

– Вообще-то это были статьи про маньяка, охотящегося за семнадцатилетними девочками, – вновь подсказывала следователь.

– Да? – поднимал брови вверх Вадим. – Не помню!

И так по кругу. На все вопросы Дарьи Дмитриевны Вадим отвечал, что совершенно не помнит того, что показывал Вике Колонтаевой и другим своим одноклассницам. Было ясно, что от такого собеседника ничего не добьёшься, и Дарья Дмитриевна закончила допрос и отпустила Вадима, после чего пригласила в свой кабинет Володю Юдина. Но тот пел примерно ту же песню с одним небольшим добавлением: мол, на просторах Интернета чего только нет, и потому неудивительно, что его одноклассницы могли что-то там отыскать. И возможно, даже на телефоне Володи, когда он давал им его по их же просьбе.

В итоге Дарье Дмитриевне пришлось отпустить обоих парней. Но когда те ушли, она заметила у себя на столе их пропуска, которые мальчики забыли забрать.

В принципе, можно было подождать, пока те вернутся, потому что без пропусков парней никто из здания следственного отдела не выпустит, но Дарья Дмитриевна была достаточно молодой и энергичной девушкой, поэтому она схватила забытые бумажки и побежала к лестнице, чтобы отнести их вниз, на пост охраны.

Вбежав на лестничный пролёт, Дарья Дмитриевна услышала знакомые голоса и замедлила шаг.

– Хорошо, что она ничего не спросила про Дрожжину! – вполголоса проговорил Вадик Стеклов. – Я, конечно, не собирался ничего говорить, но всё равно, как-то спокойней от того, что никто не знает!

– Тсс! – одёрнул его приятель. – Давай не будем здесь ничего обсуждать! Выйдем на улицу и поговорим!

После этих слов Дарья Дмитриевна включила третью скорость и поспешила догнать мальчиков.

Увидев бегущего за ними следователя, Вадим и Володя изменились в лице.

– Так, ребятушки! – обрадованным голосом обратилась к ним Дарья Дмитриевна. – Ну-ка двигайте обратно ко мне в кабинет! Наша беседа ещё не окончена!

С поникшими лицами и на ватных ногах Вадим и Володя поднялись обратно к кабинету следователя. И в этот раз Дарья Дмитриевна решила вести допрос с ребятами поодиночке и первым пригласила к себе более слабое звено дуэта – Вадима Стеклова.

– Отпираться бессмысленно, потому что я всё слышала! – сразу же заявила Дарья Дмитриевна Вадиму.

– А я ничего не говорил! – тут же воскликнул тот.

– Ты сказал достаточно, чтобы подписать себе приговор! – уверенным тоном проговорила следователь. – Лучше рассказывай добровольно! Срок за попытку группового изнасилования Лизы Дрожжиной вы с приятелем себе уже заработали. Вопрос лишь в том, каким будет этот срок? Небольшим, и может быть даже условным или реальным, который придётся отбывать в колонии с остальными преступниками. Решать тебе!

– Да не собирались мы её насиловать! – в сердцах воскликнул Вадим. – И в мыслях не было! Так, попугать хотели!

После этих слов Дарья Дмитриевна про себя улыбнулась и быстренько запротоколировала услышанные слова.

– Попугать, значит? А вот Лизе так не показалось! Между прочим, имеется медицинское заключение, что Лиза подверглась нападению. И это ещё одно доказательство того, что имело место преступление!

– Этого не может быть! Да она купила справку, потому что никто её не насиловал и даже не собирался! Это был всего лишь розыгрыш! – продолжал оправдываться Вадим.

– Хорошенький розыгрыш! Девочке после это пришлось к врачу идти!

– Мы, правда, ничего не собирались с ней делать! – виноватым тоном промолвил Вадим.

– Так, парень, в твоих интересах рассказать мне всё! Если в ваших с друзьями планах не было желания совершить групповое изнасилование, то будет лучше рассказать об этом прямо сейчас! Потому что в противном случае тебе и твоим приятелям придётся отбывать срок по очень нехорошей статье к тому же с отягчающими обстоятельствами! И начинать свою молодую жизнь с тюремного срока – не самая лучшая идея! – взывая к совести Вадима, сказала ему Дарья Дмитриевна.

Тот замялся, явно не желая говорить, но и следователь молчала. И через минуту Вадим заговорил.

– А если я всё скажу, меня отпустят? – умоляющим тоном проговорил Вадик.

– В зависимости от того, что ты скажешь, – ответила следователь. – Если это и в самом деле был розыгрыш, и в ваши с парнями намерения не входило насиловать Лизу или навредить ей каким-либо другим образом, то уголовного обвинения вам не предъявят. Но для этого ты должен сказать всю правду! И, более того, твои слова должны подтвердить другие ребята. Понимаешь?

– Да, – кивнул Вадик. – Это реально была лишь глупая шутка. Это и все ребята скажут.

– Очень хорошо! – обрадовалась Дарья Дмитриевна. – И чтобы окончательно убедить меня в том, что тебе нечего скрывать, советую тебе начать говорить прямо сейчас.

Вадим тяжело вздохнул и проговорил:

– В общем, дело было так. Когда в Интернете появилась та статья про маньяка, охотящегося на семнадцатилетних девственниц, мы с парнями решили, что этим можно воспользоваться.

Тут Вадим смутился.

– Неловко об этом говорить, – опустив глаза, добавил он.

– Вадим, мы с тобой – взрослые люди! И говорить можем обо всём. Разумеется, если ты захочешь, – твёрдым голосом сказала следователь, не отводя взгляда от парня.

– А можно лучше я всё расскажу мужчине? У вас же есть следователи-мужчины? – неожиданно попросил Вадим.

– Разумеется, есть! Но боюсь, сейчас они все заняты. И я сомневаюсь, что тебе захочется приходить к нам ещё раз! Тем более, повторюсь, если в твои намерения и в намерения твоих друзей не входило ничего дурного, то обвинение вам предъявлено не будет! В твоих интересах покончить с этим прямо сейчас, а не являться сюда раз за разом по повестке, – старалась разговорить Вадима Дарья Дмитриевна.

– Понимаете, Вы – не мужчина! Вам сложно будет понять некоторые вещи! – снова попытался уйти от прямого ответа Вадим.

– Я постараюсь! Тем более что у меня есть младший брат твоего возраста. И я отлично представлю себе, что может быть на уме восемнадцатилетнего парня. Ты не откроешь для меня Америку, если признаешься.

– Говорите, Вашему брату восемнадцать? И он тоже только что окончил школу? – спросил Вадим, стараясь оттянуть время.

– Нет, он поступил в колледж после девятого класса. И сейчас ещё учится, – ответила Дарья Дмитриевна.

– Это он правильно сделал, – сказал Вадим, продолжая тянуть время.

– Разумеется, правильно! Вот и ты сделай правильно и признайся в том, что вы с друзьями натворили! И тогда ты снова сможешь продолжить учёбу и жить дальше своей жизнью, а не ждать, пока однажды к тебе домой явится наряд полиции, чтобы арестовать! Вадим, я ведь сейчас с тобой по-хорошему разговариваю! Но моё терпение не безгранично! Так ты будешь говорить или нет?

Вадим снова вздохнул и кивнул.

– Слушаю тебя! – подстегнула его Дарья Дмитриевна.

– У Вас ведь правда есть брат моего возраста? – подняв глаза на следователя, спросил парень.

– Да, – снова подтвердила Дарья Дмитриевна.

– Тогда Вы знаете, – продолжил Вадим, – что парням моего возраста в общении с девушками поцелуев и обнимашек бывает недостаточно. А они, как нарочно, твердят, что не хотят торопиться, что берегут себя для того самого, единственного! Да ещё требуют: сделаешь предложение, тогда позволю тебе … Ну, это самое … Понимаете? – заискивающим тоном проговорил Вадим, пытаясь вызвать сочувствие у следователя, но у той ни единый мускул не дрогнул на лице.

– Дальше! – требовательно произнесла Дарья Дмитриевна.

Вадим вновь вздохнул и тихо продолжил.

– А когда появилась эта статья про маньяка, мы с пацанами обрадовались и решили, что теперь девчонки сами к нам прибегут! Будут уговаривать переспать с ними.

– Но они не прибежали? – с сарказмом проговорила Дарья Дмитриевна.

Вадим кивнул.

– Поэтому мы решили их немного подтолкнуть.

Тут Вадим опять замолчал. Он опустил глаза, и его лицо залила краска.

– Говори уж! – в очередной раз подстегнула его следователь.

– В общем, мы решили, что если напугаем кого-нибудь из девчонок, то остальные сами к нам прибегут.

– Так, Вадим, во-первых, кто мы? Давай по именам! – принялась уточнять Дарья Дмитриевна.

– Ну, я, Мишка Ильин, Юрка Гущин, Ромка Черемшов и Володька Юдин. Собственно, он и предложил нам так поступить.

– Кто? Юдин?

– Да! – кивнул Вадим. – Он потом и статьи сам написал, и у себя на смартфоне разместил. Мол, если одного слуха будет мало, покажем девчонкам эти статьи.

– И это сработало, – констатировала Дарья Дмитриевна.

– Сами видите! – развёл руками Вадим. – Но их никто не заставлял! Никакого насилия не было! Сами подходили и просили!

– А Лиза Дрожжина тоже сама просила? – с укором спросила Исаева.

– Нет, – виновато опустил голову Вадим. – С ней было по-другому. Но мы не собирались её насиловать или бить! Только попугать! Подкараулили вечером, подбежали, задрали юбку и убежали. Всё! Больше ничего не было!

– Так уж и ничего? А на землю её не валили? Одежду с неё не срывали?

– Да, на землю повалили, – вновь потупил голову Вадим. – Но это для убедительности! Но одежду её мы не рвали! Так, юбку задрали и всё!

– А мы – это кто? Кто напал на Лизу?

– Ну, я, – едва слышно произнёс Вадим. – И Ильин, – затем добавил он. – Остальные парни на шухере стояли.

– Ох, Вадим, что мне с тобой делать? Вроде взрослый парень, а думаешь не тем местом, каким надо думать! – сокрушённо проговорила Дарья Дмитриевна. – Сейчас зафиксирую твои показания, а потом поговорю с Юдиным. Ну и, разумеется, придётся опросить всю вашу дружную компанию. И молитесь, чтобы Лиза Дрожжина передумала и забрала своё заявление. Если у неё не будет к вам претензий, то считайте, что вы отделались лёгким испугом! Но подписку о невыезде я всё же отменять не буду! Пока дело не закрыто, будь готов прийти ещё раз и повторить свои показания!

Вадим кивнул, а Дарья Дмитриевна закончила оформлять протокол и пригласила к себе в кабинет Володю Юдина.

В начале беседы Юдин пытался играть в молчанку, но признание Вадима Стеклова было слишком весомым аргументом, чтобы против него спорить. Тем более что остальные мальчики, которые были в этом замешаны, наверняка тоже захотят облегчить совесть и признаются во всём. Поэтому Володя подтвердил слова Вадима, после чего тоже был отпущен домой под подписку о невыезде. А Дарья Дмитриевна, радостно потирая руки от сознания того, что с помощью случайно услышанных фраз смогла раскрыть безнадёжное дело, доложила о своих успехах Игорю Ивановичу Калинкину и, получив добро на опрос остальных ребят, вызвала их к себе повесткой, надеясь завершить это дело в самое ближайшее время. Однако после признания ребят вся эта история приняла другой оборот.

Новость о том, что пятеро ребят из третьей школы признались в нападении на Лизу Дрожжину, поставила на уши весь город. А сама Лиза, убедившись в том, что теперь к её словам будет больше доверия, решила дополнить свои показания и «вспомнила», что нападавших было двое или больше, причём она отчётливо слышала, как один из них называл другого Вадимом, а тот, кто схватил её, был в красной куртке, так как она отчётливо рассмотрела её рукав. А поскольку у Миши Ильина как раз была куртка красного цвета, то это стало дополнительным доказательством вины обоих мальчиков.

Но чем дальше продвигалось следствие, тем больше эпизодов появлялось в деле горе-нападавших, потому что оказалось, что некоторые жители Плющанска видели пятерых мальчиков вместе в тот день, когда напали на Лизу Дрожжину, и даже слышали, как ребята обсуждали предстоящее нападение. Причём настроены парни были крайне враждебно.

Всё это было очень плохо как для ребят, так и для их родителей, которые готовили деньги на адвокатов и надеялись, что наказание для мальчиков ограничится условным сроком, ведь, по большому счёту, Лиза совершенно не пострадала. Но вскоре всё стало ещё хуже.

Как только было установлено, что мальчики напали на Лизу, некоторые особо активные граждане Плющанска стали утверждать, что видели эту же компанию ребят, когда те выслеживали Марианну Скворцову. Причём эти неожиданные свидетели так убедительно отстаивали свою позицию, что даже начальник городского следственного отдела Калинкин, ранее утверждавший, что нападения на девочек не имеют общего почерка, пересмотрел свою позицию.

Дела о нападении на Лизу Дрожжину и Марианну Скворцову были объединены, и всем пятерым ребятам было предъявлено обвинение в убийстве. Через несколько месяцев мальчики предстали перед судом, где их обвинили не только в покушении на изнасилование Лизы Дрожжиной, но и в совершении убийства Марианны Скворцовой, совершённое с целью скрыть другое преступление, а именно – попытку группового изнасилования. И как бы ребята и их адвокаты не пытались доказать, что никто из них не приближался к Марианне Скворцовой, но желание раскрыть такое жестокое убийство и наказать виновных, чтобы весь город мог и дальше спать спокойно, пересилило все остальные аргументы. Вадиму Стеклову, Михаилу Ильину, Юрию Гущину, Роману Черемшову и Владимиру Юдину было вынесено наказание в виде десяти лет лишения свободы. Им бы дали и больше, но в день, когда было совершено убийство Марианны Скворцовой, ни одному из парней не было восемнадцати, поэтому наказание для них ограничилось максимально допустимым десятилетним сроком.

Этот приговор стал шоком не только для ребят и их родителей, но и для их бывших одноклассниц, с заявлений которых и началось следствие. Они уже и сами были не рады, что пошли на поводу у родителей и обвинили одноклассников в изнасилованиях. Тем более что двое мальчиков – Юра Гущин и Роман Черемшов – готовы были жениться на своих беременных подругах. Надежда оставалась лишь на апелляцию, но адвокаты сразу же заявили, что единственное, на что можно рассчитывать в суде следующей инстанции, так это немного снизить срок и ни на что более. Но родители ребят решили не сдаваться и не надеяться только на красноречие адвокатов. Чтобы оправдать ребят в том, чего они не совершали, было решено нанять опытного детектива (а возможно, и не одного), чтобы провести самостоятельное расследование убийства Марианны Скворцовой, и тем самым снять с ребят обвинение в убийстве.

И начались поиски подходящего детектива.

Это только в фильмах и в сериалах частные сыщики – суперкрутые профессионалы – с лёгкостью распутывают такие дела, которые не под силу органам следствия и полиции. И главное, в фильмах таких чудо-сыщиков пруд пруди! Сидят они, голубчики, в своих конторах, а их сексуальные секретарши принимают звонки от будущих клиентов и заваривают кофе своим боссам. И работа у них идёт полным ходом, а дела раскрываются с неимоверной быстрой лишь благодаря изворотливости их ума и чертовского обаяния. И такая кинематографическая идиллия создаёт у наших граждан впечатление, что нет такого дела, которое не смог бы раскрыть такой чудо-сыщик, лишь позвони ему и расскажи о своей проблеме. А если тебе удастся ещё и разжалобить его, то он даже не возьмёт вознаграждения за свою работу. Но на деле всё далеко не так.

Подобных специалистов у нас мало, а их ресурсы настолько ограничены, что найти настоящего профессионала в их среде – задача архисложная. И потому родители бедных мальчиков, осуждённых за групповое убийство, просто сбились с ног в попытках найти хорошего детектива, готового работать не за страх, а за совесть.