Кали

– Простите, – прошептала я. – Дайте ему шанс, пожалуйста.

– Тебе всё ещё интересны условия Жизни?

– Нет.

– Почему?

– Потому что я – Слуга Смерти, – она манипулирует мной!

– Умница, – похвалила меня дама в балахоне и вернулась на свой трон. – Прощайтесь, Кали. Ему пора. Я верну Грэга на место, где он встретился с тобой, пусть сам решит – прыгать, или нет. Грэг, ты будешь помнить всё, что с тобой было, но тело у тебя будет другое. Тот Грэг погиб. Решишь остаться жить – придётся начинать всё с самого начала. У тебя не будет ничего, только новое молодое тело.

– Спасибо! – выдохнула я. Сейчас это казалось мне даром небес для Грэга. Новое тело и память.

– Прощайтесь, ему пора.

Я бросилась к шокированному Грэгу.

– Я буду жить, Кали?

– Будешь! – радовалась я, обнимая его. – Пожалуйста, не ошибайся больше! И не трать свою новую жизнь впустую! – я встала на носочки, чтобы шепнуть ему на ушко: – Я буду приходить к тебе!

– Я буду тебя ждать! – он крепко меня обнял. – Спасибо, что спасла мне жизнь. Я…, – Грэг не успел договорить и исчез, растаяв в моих руках.

– Спасибо, – тихо сказала я наблюдающей за нами с трона.

– Теперь ещё и к нему будешь ходить? – усмехнулась она. – Кали, что ты такого в них разглядела? Не понимаю. Обычные Души, тратящие свою жизнь без толку для себя. Один играет на деньги во всё, что только можно. Другой тратит свою жизнь, спасая других. И оба – алкоголики! Что же в них такого?

– Я не знаю, – вздохнула я. – Я привязалась к ним. И вы не правы! Они не тратят свою жизнь без толку! Грэг пытался спасти сестру, а Женя стольким людям помог! Неужели, вы считаете, что важнее делать всё для себя?

– Думаю, мы ещё поговорим с тобой об этом. Но всё равно не понимаю, – стояла она на своём. – Чем они ценны для тебя?

– Но ведь и вы не хотите меня отпускать! Что во мне такого?!

– Догадливая Кали, – похвалила Смерть. – И не отпущу. Кого не забирать? Душу хирурга?

– Да.

– А Грэг? Ты обещала заходить и к нему, я слышала.

– Если я притягиваю смерть, то не буду его тревожить.

– Так откажись тогда и от хирурга!

– Не могу…

– Хорошо, Кали. Ты со мной, верно?

– Верно.

– Наблюдай за своим хирургом, сколько угодно. Я не заберу его Душу по твоей вине. Только тогда, когда придёт его время. Но предупреждаю: на остальные Души это не распространяется, так что лучше находись с ним рядом, когда твой доктор один. Хочешь наблюдать ещё и за Грэгом – пожалуйста, но предупреждение то же. Только дай ему время, пусть восстановит свою жизнь.

– Спасибо! – я не верила своему счастью, с чего вдруг такая щедрость? И она всё ещё не ответила на мой вопрос: что такого во мне? Зачем я ей? – Что я должна вам взамен? – она точно слышала в моих мыслях и другие вопросы.

– Ничего, – Смерть пожала плечами, пропустив остальное, что меня интересует. – Просто занимайся своей работой и дальше.

– Совсем ничего? – не поверила я.

Дама в капюшоне снова рассмеялась:

– А тебе так хочется дать мне что – то взамен?

– Нет! – поспешила я ответить. – Просто, если честно, это странно. Вы согласились со всем, о чём я попросила. Даже память Грэгу не стерли!

– Я умею быть милой, правда? – усмехнулась она.

– Ещё какой! Даже, скорее, неожиданной.

– Ты права, меня никто не ждёт, – пошутила она, изображая печаль. – Ещё что – то, Кали?

– Так каковы условия у Жизни? Я не уйду к ней, просто интересно.

– Она, как и я, благодарит тех, кто служит ей достойно, но по – своему благодарит.

– И как же?

– Кали, если ты к ней не собираешься, то зачем тебе об этом знать?

– Говорю же, просто интересно…

– Плохая черта для Слуги Смерти. Иди, Кали.

Я решила не спорить и покинула её покои, оправившись к Жене. Теперь можно не переживать насчёт его жизни и подглядывать за симпатичным доктором сколько угодно! А про условия Госпожи Жизни узнаю у кого – нибудь другого. У Виктора, например, вдруг – он в курсе.

Оказавшись на кухне хирурга, я глянула в окно. Темнеет. Значит, уже вечер следующего дня. Из комнаты доносились звуки телевизора, а доктор нашёлся на диване. Снова абсолютно пьяный! Старый ящик с моей старательно вылитой водкой был заменён на коньяк, правда, уже скромнее – не ящик, а три бутылки. Одна из которых была уже пустой, другая находилась в Жениных руках, а третья ожидала своего часа на полу у дивана. Хирург безучастно пялился в телевизор и курил. Я цокнула языком и с недовольным лицом присела рядом с ним.

– И долго ты ещё пить собираешься? – поинтересовалась я. – Лучше бы продуктов купил, в холодильнике же точно пусто! Врач же, знаешь, что закусывать надо! Ну не можешь ты всех спасти, Жень!

Вдруг раздался звонок в дверь. Женя не удивился, будто ждал этого, пошёл открывать.

– Приветик! – я услышала из прихожей женский голосок. Насторожилась. – Ты чего такой пьяный уже?!

– Долго ты ехала.

Я пулей метнулась в прихожую. Гостьей хирурга оказалась миловидная блондинка лет тридцати. Прекрасная фигура была обтянута в летнее платье, лёгкий макияж и ухоженные в простую, но красивую причёску волосы. Она явно старалась нарядиться для хирурга, но сделала это так ненавязчиво, что я невольно её зауважала. Девушка знает толк в обольщении! Ничего кричащего или вульгарного в её легком образе нет, но по взгляду Жени ясно, что заинтересовать ей доктора удалось. Кто она такая, чёрт возьми?!

Женя проводил гостью в комнату, они уселись на диване.

– Ну и бардак! – справедливо оценила она. – Жень, что у тебя случилось?

– В отпуск ушёл.

– А, ну тогда ясно! – усмехнулась она.

Доктор взял свой телефон.

– Ксюш, что заказать? Жрать у меня нечего.

– А я к тебе не есть пришла!

– Ну, надо думать! – цокнула я языком, ревниво наблюдая за парочкой.

По идее, мне бы стоит уходить, я же привлекаю к Душе Ксюши опасность. А вот как – то не хочется мне их покидать!

– Жень, что произошло? – Ксюша взяла его за руку, хирург тяжело вздохнул.

– Последние две операции из трёх прошли неудачно. Я не спас пациентов. Не могу себе этого простить…

– Но ты ведь не можешь спасти всех! – воскликнула Ксюша.

– Согласна, – кивнула я, устраиваясь на диван рядом с ними. – Ты скажи ему, а то он меня не хочет слушать.

Посижу с ними чуточку, ничего ей не будет.

– Не начинай, а! – сморщился доктор. – Так что заказать?

– Да что хочешь, я есть не буду.

Он отложил телефон в сторону.

– Ладно, позже, значит, закажем. Ты как живёшь?

Ксюша пожала плечами:

– Да всё по – старому. Замуж, как видишь, не вышла.

– Меня ждёшь? – пошутил он.

– Конечно! – улыбнулась Ксюша, а потом отпустила его руку, рассмеявшись. – Да сдался ты мне, алкоголик!

Доктор потянул её к себе:

– Иди уже ко мне, моя таблеточка!

Я вскочила и умчалась на кухню. Мне надо уйти, некрасиво подглядывать. Да и неприятно. Но, если ему станет лучше – пусть «таблеточка» его лечит. А я пойду, нечего мне здесь делать.

Оказавшись на улице, я выдохнула. Свежий воздух, и нет «таблеточки». Вот надо же, Ксюша мне вообще ничего не сделала, а я её уже ненавижу! Потому что она сейчас там, а я – нет. Потому что он видит её, а меня – нет.

Наверное, Ксюша не обрадовалась бы, если б узнала, что её возненавидела Слуга Смерти.

Я побрела по вечерней Москве. Лицо обдувает приятный летний ветерок, гуляют люди. Живые. Я забрела в парк и уселась на лавочку. Вот тебе и: в свободное от работы время делай, что хочешь. Вот только – что делать – то? Меня никто не видит, поговорить не с кем. Я даже персик съесть не могу, потому что вкуса всё равно не чувствую! Вот как так?! Вкуса не чувствую, а ревность меня прямо раздирает! Я бы эту… Ксюшу… отвела бы, куда надо!

– Таблеточка, – раздраженно пробормотала я.

– Для каждого – своя! – раздалось рядом.

ГЛАВА 10

Я с недоумением повернулась на голос:

– Что, простите?

Рядом со мной на лавочке устроился дедуля. Лысый, жутко худой, с тросточкой и в очках с толстенными стеклами. Живой, точно. Но смотрит прямо на меня и доброжелательно улыбается.

– Вы сказали «таблеточка». А я говорю: для каждого – своя, – всё так же улыбаясь, ответил он.

– Вы что, видите меня?! – изумилась я.

Странно, зова не было. Значит, этот дед точно не мой. Но ему точно недолго осталось, тут даже к бабке не ходи. Выглядит он так, будто уже лет десять назад скончался.

– Конечно, вижу, – пожал он костлявыми плечами. – Вы не могли бы мне помочь, милая барышня?

– Чем?! – честно говоря, я немного в шоке.

Он понимает, кто я?! Смотрит так, будто понимает. Впервые в жизни смертник так вежлив, да ещё помощи просит.

– Как бы сказать…, – замялся дедуля. – Пожалуйста, заберите мою Душу! – умоляюще проговорил он. Не найдя, что сказать, я просто пялилась на него, раскрыв от удивления рот. – Я вижу таких, как вы, уже давно. Знаете, я даже бывал в Очереди Решений, а потом и на Суде у самой Смерти! Но… имел неосторожность и глупость нагрубить этой даме. Она отправила меня обратно. Для всех это выглядело совсем обычно – у меня была кома и клиническая смерть. Я очень давно болен, уже устал, честно говоря, а Матушка—Смерть на меня, видать, в большой обиде, не хочет забирать, – рассказывал дед. – Вот я и подумал: не могли бы вы отвести мою грешную Душу к ней ещё разок? Я бы извинился, авось, старушка сжалится.

– Но вы живой, – пробормотала я. – А я могу отвести в Очередь только Душу, для этого человек должен умереть. И то, не любую Душу, а только ту, что меня позовёт.

– Вот я и зову вас, милая барышня! – радостно произнёс он.

На улице, кстати, было уже совсем темно, но люди, проходящие мимо лавочки, всё же замечали странного деда, говорящего с пустотой.

– Меня должна позвать ваша Душа, – пыталась объяснить я.

– Ладно, – он, вздохнув, откинулся на спинку лавочки, – подождём. Вы никуда не спешите?

Я пожала плечами:

– Да нет… Пока нет зова Души – никуда.

– Как здорово! – обрадовался дед, не обращая внимания на косые взгляды прохожих. – Тогда, возможно, мы могли бы поболтать? – предложил он. – Признаюсь, мне совсем не с кем…

– Э—э—э… ну ладно, – растерялась я, до сих пор пребывая в шоке. – О чём?

– У вас есть «таблеточка»? – полюбопытствовал он. – Вы как раз о ней думали, когда я подошёл.

Я сжала губы в тонкую линию.

– Есть, кажется.

– Но это не взаимно? – догадался дед.

Представив, что сейчас происходит в квартире хирурга, я совсем сникла. И как вот меня угораздило?!

– Он меня даже не видит, – тяжело вздохнула я.

– Печально, – посочувствовал дед.

– А у вас есть «таблеточка»?

Он невесело усмехнулся:

– Моя «таблеточка» много лет назад умчалась от меня, прихватив с собой детей. Нашла себе здорового и красивого.

– Мне жаль…

– Да бросьте! Столько лет прошло, я не печалюсь. Вы, барышня, не смотрите, что я так плохо выгляжу, мне только шестьдесят семь! Ещё найду свою девушку! – улыбнулся он.

– Конечно! – рассмеялась я. – Вы же в самом соку! – дед мне понравился, с чувством юмора у него всё отлично. – И давно вы помереть мечтаете, если не секрет?

– Давненько.

– А Смерти когда нагрубили?

– Ой, лет двадцать назад, теперь вот мучаюсь! У меня рак, в тридцать лет обнаружили. Долго в больницах лежал, несколько лет лечился, но всё без толку. А потом совсем плохо стало, тогда меня Смертушка и призвала, а я ей сдуру столько всего наговорил! Ну, она и обиделась, вернула меня назад, обещала, что буду всю жизнь мучиться, но проживу долго. Так вот и вышло. Доктора пожимают плечами, я, по их мнению, лет двадцать назад и должен был помереть. Болезнь не проходит, но и не добивает меня. Врачи этому удивляются, но не скажу же я, что на меня просто Смерть в обиде!

– М—да, – вздохнула я, покачав головой. – И давно вы Слуг Смерти о помощи просите?

– Да нет, милая. Вы – первая, на самом деле. Остальные сразу испаряются, как только понимают, что я к ним обращаюсь. Вы первая со мной заговорить смиловистились.