Краса писаная

Алексей Бобиков

Краса писаная

Если танцуешь один

В зимнюю, продуваемую ветром ночь, при морозе за минус двадцать, поневоле будешь прыгать на месте, танцуя известный только тебе танец, если одет ты в демисезонное пальто, а вместо тёплой шапки на макушке зацепилась легкомысленная фуражка с помпончиком наверху.

Ceргей и Колька усердно толкали друг друга на платформе в ожидании последней электрички. Засиделись в гостях, вот теперь и приходилось танцевать: «Мы встретились с тобой у южного моря».

– Фа-фа, фа-фа, —подражая саксофону, кружился Николай с воображаемой партнершей.

Сергей козликом подпрыгивал рядом.

– Колян, а зря ты отвергнул Люську, – нудил друг, говоря себе в нос, чтобы не растрачивать тепло.

– Фа-фа, фа-фа, —не обращал  внимания Колька.

– Глядишь, и не мерз бы сейчас здесь.

– Ну, если только ради того, то и не стоит. Оно лучше, когда по любви, – ответил наконец Колька, бросив танцевать.

– Мальчик, не смеши публику. Тебе скоро ОГО-ГО-ГО, а ты всё любовь ищешь.

– Ровесник, не считай себя публикой. Никому не говорю об этом, только тебе. Положи руку на сердце, нас двое – и больше никого. Разве не хочешь чистоты и верности – этих составных любви?

– Брось. Придет время, затолкают тебя под венец, и дело с концом.

Вдали замелькали огни электрички. Еще немного, и прожектор охватил перрон, друзья посеменили к открывшимся дверям и запрыгнули во внутрь. В вагоне было не на много, но все же теплее.

– Her любви, нет любви, – бубнил Сергей, топая по вагону.

– Есть, дурак, есть, – отвечал Николай, и оба замерли – в углу вагона сидела девушка в белой шапке и внимательно смотрела в окно на мелькавшие огни.

Приятели притихли и сели на противоположный край.

– Вы, Николай Петрович, параметры по эквивалентным зарядам в нашу лабораторию так и не послали, – стал важничать при посторонней Сергей. —Позвольте полюбопытствовать, когда же мы получим фронт работ.

– Скоро, ровно через три дня. Мне надо установить критерий посторонней массы что-то получаются большие величины.

    Заскрежетали тормоза, электричка подходила к очередной остановке. Девушка встала, взяла с полки книги и, осторожно ступая, направилась к выходу. Когда она поравнялась с местом, где сидели приятели, Николай поймал ее взгляд. Сможет ли кто-нибудь когда-нибудь объяснить женский взгляд, из-за него мужчины шли к барьеру, из-за него они мчались в никуда, из-за него они отрывались от телевизора во время трансляции футбольного матча. Ее бездонной глубины глаза сказали ему только одно: "Неужели мы больше не встретимся?» И, стукнувшись о край лавочки, она пошла дальше к выходу. Николай безмолвно встал и направился за ней.

  —Ты, ты… куда? —схватил его за пальто Сергей.

  —Отстань. —Николай отбил Серегину руку.

Дверь с шумом открылась, и девушка, а за ней Николай, исчезли в проеме. На перроне завывал ветер, поднимая и тормоша снег с сугробов. Раздался пронзительный сигнал, оповещающий о продолжении движения, и, в самый последний момент, в тамбур влетела тяжелая сумка, а за ней и ее обладательница. В ту же секунду двери захлопнулись, и электричка тронулась.

Сергей выбежал в тамбур. Девушка испуганно смотрела на него и шептала:

– Ошиблась остановкой. Это какой-то полустанок – ни домов, ничего нет,

– А Колька? Где Колька? – закричал не своим голосом Сергей. Он ринулся к стоп- крану, но отдернул руку, увидев надпись: «За срыв стоп-крана без уважительной   причины виновные привлекаются к уголовной ответственности."

– Машинист! – бросился по вагонам Сергей, он открывал двери и хлопал ими на бегу, пугая запоздалых пассажиров. – Машинист!

– Чего кричишь, как резаный? – выглянул усатый дядька.

– Друг остался на перроне! Спасать надо, – Сергей  прислонился к косяку двери, переводя дыхание – Давай вернемся.

– Ты что, парень, мы проехали уже километров пять. Что ж теперь – задом пятиться? Никто не разрешит.

– Говорю, человек остался на перроне.

– Не помрет. Завтра утром в шесть часов будет электричка идти, на ней и доберется.

– А сегодня?

– Сегодня мы последние.

– Что за остановка хоть была?

– «Охотничья». Здесь иногда охотники сходят. А так только перрон и есть, больше ничего нет.

– Он же легко одет!

 Машинист посмотрел на Сергея:

– Как ты?

– Да, почти.

– Тогда худо будет. Померзнет парень. Ты на Белково сойди, может, лихача найдешь какого.

    Сергей спросил сердито:

– Чего остановки не объявляете?

– Эх, парень, микрофон поломан, – добродушно ответил машинист. – Сервис на уровне.

Сергей поплелся в свой вагон. Когда он зашел в него, увидел сидевшую девушку, она вопросительно смотрела на него. Присел рядом.

– Любовь… – протянул Сергей, посмотрел на девушку и уже тверже:

– Любви, говорю, нет с первого взгляда. Вот наглядное доказательство.

– Почему нет?

– Потому что если б была, ты бы тоже осталась на перроне страдать, так сказать,  вместе.

– Я испугалась!

– Значит, нет любви. Любовь преодолевает любой страх.

Она отвернулась, и по шмыгающему носу Сергей определил бесполезность дальнейшей дискуссии, и все же не удержался:

– А он, возможно,  замерзнет там  насовсем.

В Белкове они вместе стали оббегать свободные такси, но ни один таксист не хотел ехать так далеко.

– Дороги туда замело, – говорили одни. Другие щурились, подозрительно смотрели на Сергея  и спрашивали:

– Инженер? Молодой специалист? Не поеду, ты ведь сбежишь и не расплатишься. Знаем вашего брата.

  Сергея эти вторые особенно оскорбляли в присутствии девушки, он гоношился, наклонялся к окну водителя и пытался объяснить:

– Мы – физики, вы что?! Друг замерзнет.

  -Да чего ему мерзнуть, только минус двадцать. А ты сбежишь.

– В залог оставлю что угодно.

Его осматривали с ног до головы и, не найдя ничего ценного, стояли на своем:

– Сбежишь.

       Не добившись ничего у таксистов, Сергей, злой на весь белый свет, решил:

– Сейчас полпервого ночи. Если будет бегать, прыгать, танцевать – не помрет до шести. А наука будет хорошая, выкинет эту романтику из головы.

    Девушка ничего не ответила, она направилась к автобусной остановке.

    Спал Сергей беспокойно, поставил будильник на шесть, не дожидаясь звонка, проснулся и сновал по комнате. Разогрел завтрак.

В семь часов дверь комнаты распахнулась и ввалился Николай. Он дрожал и обеими руками держался за свои уши. Не замечая Сергея, проковылял к отопительной батарее, прислонился к ней, норовя налечь сразу всем телом. Тихо постанывая, наконец произнес:

– Как жаль…

– Еще бы, такие королевские уши, —вставил Сергей, готовя блюдо у плиты.

– Как жаль, что я больше ее не встречу.

– Ты рехнулся, говорю тебе, времена Ромео и Джульетты, тю-тю, прошли. A вот уши за свою упёртость ты отморозил. Небось, натанцевался за ночь?

– Натанцевался.

– На, пей чай! Глядишь, отойдешь.

     Николай отполз от батареи, добрался до дивана,

– Ты видел, какие у нее глаза! —произнес он оттуда, положив голову на спинку.

Сергей покрутил пальцем у виска и начал уплетать свой завтрак. Он определил, что через несколько минут надо бежать на работу, поэтому стал рыться в карманах. Вытащил скомканную бумажку и кинул на стол:

– Вот ее телефон! Жуй быстро, на  работу опоздаем.

– Что?! Ты взял её телефон! Что ты ей сказал, как убедил, друг?

– Я сказал ей,  что ты чокнутый.

– Спасибо!  – Николай осторожно разглаживал кусочек листка, пытаясь прочесть номер телефона. – Я пойду к ней завтра, завтра…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.