Синтез

– У Санчеса?

– Именно! Каким образом они к нему попали, не имеет значения.

– Так что с экспедицией? Снарядили?

– Нет.

Гуннар замолчал, переводя дыхания. Коста ждал.

– Я знаю, что это за золото. Вы часто вспоминаете о людях, живущих за пределом нашего круга, нашей, так сказать, цивилизации? Это на их территории. Я не знаю ни о ком, кто мог лицезреть это золото своими глазами. О нем ходят слухи, легенды. Ходят годами, десятилетиями, столетиями. Академик верил в эти легенды, и задался целью отыскать это золото. Это даже не нефть, не газ, это богатство в чистом виде. Его денежный эквивалент настолько велик, что с его помощью можно завладеть половиной всей нефти в Городе.

– Вы начинаете фантазировать.

– Возможно. Но ничто так не привлекало последние… Постойте, я похож на человека, который способен поверить в то, во что верить нельзя? Диего Санчес, коммунист, но практическая жилка в нем ещё какая! Давайте отойдем в сторону от практической составляющей. Согласны?

– Согласен. Мне не ясно одно. Ваше отношение ко всему, как вы узнали, как…

– Господин директор. Как геологи могли попасть зимой туда, куда попасть невозможно? Как они об этом узнали? Я вам отвечу сразу, чтобы вы после не удивляли меня вопросами. Они не знали. Как там оказался вездеход? Чёрт его знает. Как информация попала к Санчесу, именно к Санчесу? У меня нет ответов. Я знаю лишь одно! Где-то там, на территории туземцев…

– Где?

– Именно! Вы разве не поняли? Это территория туземцев. И это крайне усложняет задачу и совсем не объясняет, как там оказались геологи. И как нам теперь быть. Вижу в ваших глазах огонек недоверия. Предлагаю просто поверить мне на слово. Поверьте, золото есть, есть река золота.

– Что было дальше?

– Как что? Нужно было решать, как добраться до золота. Если ты собрался выгребать золото лопатами, будь готов к тому, что тебя самого этими лопатами и закопают. Плюс чужая территория, не входящая в юрисдикцию Города. Одни препоны. И никто не знает, что делать. Так я познакомился с Санчесом. И снова предлагаю оставить подробности. Да, познакомился. Я сразу выложил ему расклад по проблеме. Но, что делать дальше? Нужны связи и деньги. Нужные связи и свободные деньги, чистые деньги. А так я познакомился с Артуром Фридманом. Что нам нужно? Нам нужно попасть на территорию дикарей и начать копать. Как? Патент! Мы оформляем патент. Санчес – депутат, я не могу себя раскрывать. Заключаем сделку. Мы с Санчесом на правах вольных слушателей, а патент по сделке… Вы уже догадались?

– Фридман, Буковски. Все, от кого вы благополучно избавились.

Гуннар усмехнулся.

– В сделке двое Буковски. София Буковски – единственный оставшийся в живых владелец патента. Она должна его либо переписать, оформить дарственную… там несколько вариантов. А времени осталось мало. Юристы Тадеуша Буковски провернули всё через муниципалитет, земельный комитет, подключив комиссию в нужном составе. Признаюсь, я не юрист, но по-другому земли туземцев тебе в аренду не дадут.

– Я в курсе. И каков план?

– Времени у нас осталось месяца три-четыре, не более. Можно оттянуть, но возникнут вопросы. Для вопросов вы мне и нужны.

– Наконец, я услышал что-то о собственном участии в вашей авантюре. А пиратским методом туда не попасть?

– А вы молодец, господин директор, – искренне удивился Гуннар. – Вы представляете, чем вам это грозит? Беря в аренду участок у чёрта на рогах, вы вряд ли будете избавлены от лишних вопросов. Вопросы мы с вами закроем. Но прийти туда просто так, начать копать, замечу, на земле туземцев, – так вас там же и закопают, и вы даже не сгниете при тамошней температуре. Давайте мыслить цивилизованно. Да, и ещё, вы же не в карман положите то, что там найдете. Вам это всё нужно будет… Да что я вам объясняю. Я прекрасно понимаю, слово «золото», «много золота» уничтожает волю и разум. Ладно. Другая проблема! Свое имя я при любом раскладе в патент вписать не могу. Не буду вам рассказывать, почему. Санчеса тоже не впишешь. Вас, тем более. Допустим, мы найдем на кого переписать патент. Осталось решить вопрос с сумасшедшей дамой. Замечу, что если с Софией Буковски что-нибудь случится, если её не станет, то патент теряет силу и переходит к Городу, власти которого, не найдут ему применение и просто-напросто аннулируют его… – Гуннар замолчал. – И почему вы не поставили меня в известность о том, что одним из требований Змея был мертвый Термит?

– Он хотел замести следы, сделать так, чтобы его не вычислила остальная братва, в частности, Чен, который тоже попал под замес, но которого он, в противоположность Термиту, вытащил, попросил вытащить.

– Вы так четко выполняете указания бандитов, – усмехнувшись, заметил Гуннар.

– Цена контроля. А Змею мы обещали неприкосновенность в том случае, если он сделает всё так, как надо. И это всё было в вашем предварительном плане. В вашем отвлекающем плане. Не так ли?

– Я помню Змея.

– Что вы имеете в виду?

– Я встречал его около завода во время первой акции. Если вам угодно, акции по ликвидации клана Князя.

– Вы мне не говорили.

– Я не думал, что Змей проживёт так долго. Но… Он произвел на меня некоторое впечатление. Неприятное впечатление.

– В чём же оно выражалось?

– Он спросил, Дракон ли я.

– Проще говоря, он всё понял, хоть и не разгадал вашей сущности.

– Думаю, это не входило в цель его вопроса. Он понял суть, вы правы.

– Поэтому?

– Он достаточно опасен, поскольку верит в то, что миф может оказаться далеко не мифом.

– Чем вам это мешает? – удивился Коста.

– Это не мешает, это не дает мне покоя относительно Термита.

– Вы считаете, он мог что-то выяснить? Слушайте, господин магистр, давайте постараемся быть последовательными. Мы не закончили с Санчесом. Мы даже не начинали с ним.

– Санчес нам, по большому счету, мешает, – неожиданно произнес Гуннар.

– Я вас правильно понял? – невозмутимо спросил Коста.

– Он уже обозлён. Второе, третье место. Да и толку от него никакого. О золоте я узнал бы и без него. Он вклинился в процесс. Мне достаточно было Фридмана и Буковски.

– А как он, всё же…

– Его учитель подарил ему мемуары Бахрамова. Это мне Санчес рассказывал. Замечу, Бахрамов был символом эпохи. От простого заключенного поднялся до партийных небес. Он был владельцем нефтеперекачивающего завода, а в качестве криминального авторитета покрывал треть Города. Святым его уж точно не назовешь. И информация, содержащаяся в его писульках, заставляла двигаться далеко не в направлении прогресса и равенства. Он знал о золоте, которое пираты пытались отыскать на протяжении шестисот лет…

– Стойте, вы сейчас о чем?

– Оставим легенды. Давайте решим, как действовать. От Санчеса нужно избавиться. Софию Буковски я поручу навестить. Поверьте, мои люди сделают всё, как надо. Останемся мы с вами. Вы протолкнете бюрократию, патент перепишем на какого-нибудь бомжа. Всё, останется найти золото.

– Выглядит предельно просто. Однако последний пункт меня настораживает, – произнес Коста.

– Понимаете, я думаю, что не было никаких геологов. Кем были эти туристы, я так и не смог выяснить. С чего вдруг геологу, пусть и члену партии, звонить кому-то, что бы тот кто-то сообщил о чём-то именно Санчесу. Он наняли их с целью найти золото, то самое золото. Хотя, возможно тут я не прав. Это также уже не имеет значения. Мемуары Академика Санчес мне не показывал, поэтому, каким образом в них обозначены координаты жилы, я не знаю. Уверен, что если бы там было что конкретное, Бахрамов бы сам всё выкопал. Ничего там нет. А координаты земельного участка в патенте указаны приблизительно, можно сказать, наугад. Кроме невнятного рассказа геолога, у нас ничего не было. «Там, где живут дикари, в том направлении от того места, где меня подобрал вездеход…» При всём богатстве выбора. Территория необъятна. Нам ещё придется придумать, каким образом мы будем избегать ревизий.

– К чему, всё же, такие сложности? – наконец, спросил Коста.

– Вы что имеете в виду?

– Для чего вам нужен патент? Вы намерены зарегистрировать золотой прииск и платить налоги? Вероятность того, что жила окажется на территории, указанной в патенте, ничтожна на столько, что смысл патента теряется…

– Смысл патента в том, что он есть. Второй раз получить патент на землю туземцев уже не получится. Если только не соорудить те же каналы и связи, что были у Фридмана, Буковски и Санчеса. А что касается территории, то тут вы не правы. Я вам не всё сказал, а вы, судя по всему, не владеете всей информацией по данному вопросу. При утверждении патента на землю, не входящую ни в один из муниципальных округов Города, то есть, находящуюся на территории дикарей, подключается комиссия, способная при должных обстоятельствах, фиксируя географические координаты, придать им статус «координат плавающих». То есть, в рамках дикой территории возможен перенос заявленной площади.

– А обстоятельства у вас, разумеется, были должные.

– Именно, и это стоило очень дорого.

– Итак, у вас патент. Пока не у вас, но вскоре окажется у вас. Для чего вам я?

– Учитывая тот факт, что земля не принадлежит муниципалитету, то есть, находится на территории потенциального врага…

– Я вас понял. Необходимы регулярные отчеты, подконтрольные Совету безопасности.

– В Совете безопасности есть нужные люди, в частности, входящие в комиссию. Вот только это люди Тадеуша Буковски, которого вы благополучно отправили на тот свет. Отчетность убывающая. По истечении четырех лет, она уже не понадобится. А в первый год их необходимо предоставлять каждые два месяца. Можно, конечно, заморозить патент на четыре года. Но, кто захочет ждать?

– Я так понял, золото вы намерены отыскать в самое ближайшее время.

– Намерен. Главное найти, а дальше мы определимся, как с ним поступить. В рамках закона, разумеется. С таким богатством от налогов не скроешься. А я не бандит, и вы не бандит. Ну, да ладно. Об этом рано. Нужно найти золото! Только я не знаю, где его искать.

– Сейчас я вас не понимаю, – настороженно проговорил Коста.

– Был ещё некто при Академике. Я не знаю его, но ему я верю больше чем Бахрамову, – задумчиво произнес Гуннар.

– Кто это? Вы о чём сейчас?

– Не знаю. Не важно. Я отвлёкся. Нам нужен патент, а там мы разберемся, как и куда будем вывозить золото.

– Это при том, что мы не знаем, где оно? – Коста начал терять терпение. – Пираты искали золото в тундре? Вы что такое несёте? Шестьсот лет не могут найти! А мы оформим патент, проштампуем нужные бумаги, нырнём в снега и выйдем оттуда с караваном верблюдов, груженых золотом? Вы мне тут голову морочите?

– Нисколько, – спокойно ответил Гуннар.

– Вы знаете, где это золото?

– Нет, – также спокойно ответил Гуннар.

– А кто-нибудь знает, где это чёртово золото? – Коста перешел на повышенные тона, что для него было совсем не свойственно.

– Знает, – ответил Гуннар.

– И кто это?

– Принцесса, которую нужно короновать как можно скорее…

– 10 –

– Такую красоту покидать! – воскликнула Маргарита.

– Давай монеток накидаем, – предложил Максим.

– Хорошо, раскидаем их по всем местам, где мы были! – Рита смеялась.

– Кстати, я говорил с Феликсом, он ещё и моряк, и он согласился прокатить нас под парусом. На моторе, но под парусом.

– Отлично! – Рита захлопала в ладоши, вспомнив, как ездила на катере на Красный остров.

Рита решила рассказать ему всё, как только они прибудут на большую землю. Здесь её пугали те самые призраки, что разговаривали с ней на корабле. Она не знала, как они могут помешать, но ничего говорить о них она не решалась. Слишком велик у неё был страх перед возможностью причинить Максиму вред.

Карл посоветовал исчезнуть с острова незаметно, даже для персонала. Причину он не объяснял. В запасе были ещё почти две недели.

– Бойцом ты стал, поверь мне, – сказал Феликс.

– Даже если бы я им и не стал, ты бы мне об этом сказал, и я бы тебе поверил.

Они рассмеялись. Вещи были собраны, лежали в бунгало. Настроение было двоякое. С одной стороны, грустно покидать столь райский уголок, с другой, счастье так и звенело в каждом жесте Максима и Маргариты, когда они были вместе. А вместе они собирались быть всегда. Первое, что они собирались сделать, это уточнить, когда свадьба у Кальмана с Сарой, потом подать заявление и уже планировать собственную свадьбу. Определиться с жильем, устроиться на работу, в конце концов, короновать Маргариту, всё это предполагалось быть сопутствующими элементами их дальнейшей совместной и счастливой жизни.

Для них не существовало тупиков. Они готовы были справиться со всеми невзгодами, о которых даже не помышляли и стойко перенести все радостные моменты. Пара дышала счастьем. Даже Феликс не мог не улыбаться каждый раз, когда их встречал.

– Хотите, Купер вас встретит? – спрашивал Карл. – Ему нравятся, насколько я помню, такие поездки.

– Для этого нужно знать, как минимум, где и когда, – отвечал Максим. – А что, нас всё также ищет милиция, ищет пожарная? Или как там?

– В двух словах не объяснишь. Скажу сразу, тут не всё так легко и просто, а главное, не всё понятно. Но, судя по твоему голосу, тебе на всё плевать. У вас медовый месяц только начинается.

– В этом ты прав.

– Так что с приездом? – спросил Максим. – В отель нам нельзя, я так понимаю.

– Нет, всё утрясается пока.

– Именно утрясаётся? Ещё не утряслось?

– Коронуем мы принцессу твою и все твои напасти слетят.

– Ну, я на это надеюсь. Неужели удалось утрясти этот вопрос?

– Твоя подруга. Та, что на всех фронтах пыль пускает.

– Белоснежка? Она договорилась с Орденом Лебедя? Но, как?

– Она не говорит. Но тут я ей поверил. Пробил через свои каналы. Так, что готовьтесь. Есть одно небольшое недоразумение.

– Не пугай, Карл. Так хорошо начал.

– Короновать её будет Томас Шнайдер.

– Это как?

– Он сын премьер-министра, хотя дело, думаю, в другом. Это ничего не меняет. С ним ты там не пересечёшься. Тебя более, что тебя туда не пустят.

– Замечательная новость. Я о Шнайдере, – грустно сказал Максим.

– Ладно, свидетелем на свадьбу ты его можешь не звать. Заговорились мы. Сразу, как объявитесь в Городе, позвони.

– Принято.

Последний закат, последняя прогулка по острову, последние волны, последний песок, последнее тропическое солнце, последние минуты курортного счастья.

– Я тебя люблю.

– Я люблю тебя.

– Стой, а помнишь это место?

– Тут ты упал на колени.

– Не это важно.

– Помню, милый.

– Солнце почти скрылось. Идём в последний раз разомнем их белоснежные простыни, да…

– Я поняла тебя, солнце моё. Как же мне с тобой хорошо.

– Через двадцать лет тебе будет также?

– Так это скоро?

– Не будем торопить.

– Хорошо.

– Я тебя люблю.

– Я люблю тебя.

За два дня до отъезда Максим подошёл к Терезе. Он принес ей самых изысканных тропических цветов, добавил бутылку рома, того самого, что они пили на маскараде, и сказал, что байлаора разбила его сердце в прах, собрала осколки и забрала себе. Единственный осколок он сохранил и дарит ей в виде принесенного презента.

– Я польщена вами, Джокер, – игриво ответила Тереза. – Я так понимаю, нам нужно отойти от стойки регистрации.

– Вы читаете мои мысли, Терезочка.

– Надеюсь, мы, наконец, идём вязать морские узлы. Вашего осколка хватит?

– К сожалению, не хватит.

– Колись, принц. Или ты хочешь обвести вокруг пальца такую опытную пиратку?

– Ты видишь меня насквозь.

– Всё, что смогу.

– Мы покидаем вас.

– Печально. Но, к сожалению, или к счастью, моё сердце привыкло быть разбитым. А теперь я жду приземленных просьб.

– Мы хотим уйти на моторной яхте. С возвратом, разумеется. Мы уйдем втроем, третий, собственно, единственный, кто может ей управлять, вернётся.

– Гениальный план. Помогу с яхтой. Помнишь то место, где можно лицезреть морские глубины.

– Конечно, Ундина.

– Когда?

– Послезавтра рано утром.

– Замётано, злодей ты мой. Ещё?

– Ещё, можешь отметить наш отъезд через неделю где-то.

– А вы, как я и думала, непростая парочка. Число?

– Давай, десятое.

– Вы уходите четвертого, я вас прикрываю до десятого. Сделаю. Для тебя, мой злодей, всё, что угодно.

– Спасибо, Ундина. – Максим предал ей пачку денег, которые он уже забрал из сейфа. Осталось достать пистолет, и с этим Тереза обещала помочь.

– Но с тебя страстный поцелуй, Джек. Прямо сейчас и так, чтобы все видели.

– Идём на сцену, моя спасительница.

Рано утром четвертого декабря, пока не поднялось солнце, от пирса дайвинг-клуба отчалила парусная лодка. Пройдя некоторое расстояние на парусах, она включила мотор и прибавила скорости.

– Топливо будем экономить, неизвестно, куда причалим, – говорил Феликс.

Всю дорогу Рита загорала, а Максим разговаривал с Феликсом. Регулярно он присоединялся к любимой, и они вместе ныряли за борт.

– Я вам круизный лайнер что ли? – ворчал Феликс.

К концу дня лодка пристала к берегу. Порта не было. Не было даже мало-мальски сколоченного причала. Единственная причина, по которой путешественники выбрали это место, был огромный шатер, видневшийся недалеко от берега.

– Ты хоть, знаешь, что это за место? – ухмыляясь, спросил Феликс.

– Судя по карте, деревня Круглые камни. Отсюда до трассы рукой подать. Тут уже не так жарко. Сутки на северо-запад, и рай сгинул. И облака, похожие на тучи.

– Я бы на вашем месте не рисковал, – сказал Феликс, раскрываю карту. – Тут много дорог. Ночевать где будете? Тут не видно ничего. Деревня – три дома. Боюсь, меня сейчас погонят.

– Тепло ещё, – проговорила Рита, обнимая Максима.

– Молодежь, – ухмыльнулся Феликс. – А мне не с руки в ночь возвращаться. Пойду стучаться во все двери. Придумаю что-нибудь. Не будем терять время. Местные уже спят, похоже. Давайте прощаться, только быстро. Давай, красавица, следи за этим оболтусом, хоть и смертельным оружием. И ты давай, хулиган, береги свою красавицу. Может, свидимся ещё, может, даже, на острове. Чем морской дьявол не шутит. Всё, всех благ.

– Спасибо, Феликс. Удачи! – крикнул Максим.

Феликс, пришвартовав яхту, уже скрылся в темноте.

– Ну, что любимая, проверим, каково оно, в шалаше?

– А что это за шатры мы видели, пока светло ещё было? – спросила Рита.

– Ты хочешь узнать сейчас?

– Давай, завтра, – смеясь, сказала Рита. – А теперь по традиции.

– В таком климате, на берегу моря, в комфортабельной палатке, поужинав на борту шикарной яхты. Вот это «с милой рай в шалаше».

Выбрав сухое место в небольшом углублении, на подобии пещеры, быстро раскинув палатку, приобретенную на острове, и предназначенную для таких легких походов, они, соответственно одевшись, собрались было забраться внутрь, как Рита остановила Максима.

– Мне нужно что-то тебе рассказать.

– Я этого ждал, – сказал Максим и сел на песок.

И Рита рассказала всё, начиная с того, что произошло с ней в заливе Грез и, заканчивая путешествием на Красный остров, не забыла она упомянуть и о старике, с которым встречалась после маскарада. Она рассказала всё, за исключением текста.

– А почему ты считаешь, что мне будет грозить опасность, если я узнаю, то, что знаешь ты? Тот странный человек на корабле же сказал, что, если ты мне веришь, ты можешь мне всё рассказать.

– Но и тогда ты можешь быть подвергнутым опасности.

– А какой – не ясно. А эта фраза: «если его музыка не в лоне волшебства королевской крови». Моя музыка звучит в твоём лоне, не так ли?

– А вдруг это всё не так? Зачем рисковать?

– Затем, что, зная это, ты рискуешь сама. Я не забыл картины Академика. И теперь более ясными становятся все эти ключи, книги… Золото. Ты говорила, речь шла о золоте.

– Понимаешь, золото это не главное. Тот, для кого устроено это…

– Представление.

– Да, должен понимать, что золото, это как бы, как…

– Дорогая, говори, как королева, – улыбнувшись, сказал Максим.

– Золото, это лишь знак к чему-то большему, это, как зарубка на дереве. И что там, за золотом, за золотой рекой, я не знаю, я видела только путь.

– Я понял тебя, милая. Но тот, кто тебя послал сюда, а это Карл, не получит от тебя ничего. А как он не получит?

– Любимый, я не буду рисковать тобой, нашим счастьем, нашей любовью…

– Боюсь, тот, кому служит Карл, обладает таким могуществом, что ему глубоко или далеко до всех синих звезд… И он найдет того, чья музыка сможет звучать в лоне… как там?

– Волшебства королевской крови.

– Именно, и они сделают с тобой или со мной, или с нами… Но, ты же не сможешь просто взять да рассказать своё видение в пещере… Нам нужен переводчик.

– У нас есть рисунки. И ещё, любимый. Я подумала, что кроме тебя никто не сможет понять то, что я скажу?

– Потому что столько лет, сотен лет никто не смог этого?

– Может быть, и смог, но никому неизвестно как.

– Дорогая, ты меня запутала, прости.

– Это потому, что я чувствую то, что я услышала, простым языком я не смогу это передать. Это значит, что я единственный источник этой тайны. Я и есть ключ.

– Не нравится мне такая кличка.

– Я о том, что передать кому-то то, что было в пещере, я не могу. Это только моё. Только я смогу добраться до книги.

– Ну да, и золота, которое так долго искали пираты. Интересно, об этом знают люди, которые нас сюда загнали? Карл нас сразу сдаст или поторгуется?

– Ты опять не понимаешь, Максим. Это моя сила. Кроме меня этой силой управлять никто не может. Понимаешь? Я одна такая!

Максим смотрел на Риту, чей образ был словно осветлен бликами лунной дорожки и не мог не восхищаться.

– Но я могу передать свое знание, не силу, а знание, равному мне по силе, или пропитанному моей силой. Твоя музыка в лоне волшебства королевской крови. Твоя музыка, любимый, в лоне моей крови. Твоя…

– 11 –

Шатры, которые Максим с Ритой видели с яхты, оказался бродячим цирком, тем самым, услугами которого в свое время воспользовались Джон Купер с Жанной Роллан. Администратор цирка по давней традиции вошла в положение молодых людей, но в отличие от предыдущих страждущих, лошадей им не выделила. Да и то расстояние, которое предстояло преодолеть путникам, не позволило бы его преодолеть верхом в короткие сроки, несмотря на опыт, полученный на острове. Всё оказалось гораздо проще. Одному из циркачей срочно нужно было оказаться в Центре. Ему выделили легковую машину и он, мгновенно поняв, что центральные трассы путешественникам не интересны, погнал по всем объездным маршрутам с такой скоростью, что ни один полицейский, случайно оказавшийся на посту, не посмел его остановить.

Седьмого числа Максим с Маргаритой были уже в Центре. Остановились они у Сары с Кальманом. Максим посчитал, что у Купера будет слишком заметно. То, что за их друзьями до сих пор наблюдали, смахивало на плохой шпионский боевик. Тем не менее, действовать нужно было незамедлительно.

Незамедлительно, быстро, мгновенно, «оглянуться не успеешь»… Вот так можно было охарактеризовать события последующих дней.

Максим позвонил Карлу из автомата, не говоря, где они остановились, и услышал от него всё то же самое – Маргариту пора короновать. Максим рискнул позвонить Грону, магистру Ордена Лебедя. Ему повезло, его связали с ним сразу же, как он представился, и рассказал, словно, между прочим, что его подруга принцесса, и не плохо было бы её короновать. А заодно снять с него обвинения в её похищении. Грон был уже в курсе всего, а учитывая, что сан у него не самый высокий, и коронацией он не занимается, он в спешном порядке передал всё выше по инстанции.

И всё произошло предельно просто. Фернандо Коста, записавшись на прием к Фридриху Шнайдеру, как бы, между прочим, сообщил ему, что его сын намерен короновать «продюсерскую шлюху», а сам планирует заделаться её рыцарем. Премьер-министр внимательно выслушал доклад или сплетню, как кому угодно, не проронив ни слова, после чего выслушал альтернативное предложение. И в целом был доволен. Что произошло несколько позже между отцом и сыном, не известно.

В первую очередь исчез Фархад. Исчез довольно-таки банальным образом. Придя на встречу с Амандой Хаксли, он сел к ней в автомобиль, но далеко не уехал. Да и автомобиль был не Аманды, а взятый в аренду на подставное имя. Да и Аманды в автомобиле не было. Зато Карл, скупо улыбаясь, произнес:

– Пора и честь знать.

Выдать Белоснежку Гуннару, он не выдал. Все процедуры, необходимые для коронации были организованы именно ею. Гуннар ничего не узнал, решив, что всё провернул Карл со своими людьми. В том числе предварительно договорился с советом Ордена Лебедя. Он не стал вникать в подробности. Он стал ждать.