Синтез

– Я ещё ничего не включил. Ты не ответил о деньгах.

– Нам дают рассрочку…

– Кто?.. Стой, а почему Князь сам за это не возьмется? Тридцать тысяч! Дружеский подгон, что ли?

– Для него это не так много, а риск большой. Да он и без того часто дышит! Всего на себя не натянешь.

– Пургу ты гонишь, Вялый. Натянуть можно сколько угодно, тут что-то не так.

– Лео!

– Пол-лимона! Или для тебя это не деньги?

– На рынке в два раза больше. Мы в раз всех обойдем!

Леонардо Манчини сидел в кресле, отвернувшись от гостя, лицом к окну и курил. Вялый, один из его друзей, высокий, нескладный, ходил кругами возле стола. Леонардо служил с ним в армии. Когда-то Вялый был совсем не вялым, – эта кличка у него появилась каких-то пять лет назад, – а высоким и сильным мужчиной. Но с годами он сильно изменился. Из него словно высосали все жизненные соки, а тело стали пригибать к земле.

– Чего трете? – В комнату вошел другой коллега Манчини, ещё один армейский друг, Ремон.

– Вялый всё мечтает о баронском титуле. «Героинически» рвется к монополии, – пояснил Леонардо.

– Эта та тема с непонятным пайщиком? Что думаешь, Лео? Хотя я и не в курсе. Вялый, ты пайщика видел, кстати? Ты мне так и не сказал. Ты мне, вообще, ничего не сказал. Вы про меня забыли?

– Видел, само собой. Нормальный мужик. Конкретный.

– А в чём «затык»? В чём тема, вообще? – Ремон уселся на диван.

Леонардо кивнул в сторону Вялого.

– Короче, – начал тот, – предлагается купить пятьсот килограмм героина, одной партией. Всё привозят, всё тут же берем. Цена – тысяча за кило. Пятьсот тысяч ровно, плюс тридцать тысяч Князю. На выходе бешеные бабки! И это если сбывать будем по оптовым ценам. У нас и сети-то налаженной нет для этого, но если…

– Ты в это веришь? – перебил его Ремон. – Сколько времени ты будешь эти полтонны сбывать? Кому? Цена, конечно, интересная, хотя не такая сладкая, чтоб рвать на себе рубаху. Да и с наркотой я не дружу, Лео, ты знаешь. Как и ты, кстати. Такую цену можно предложить только в том случае, если ты увёл эти полтонны у кого-то, и хочешь потеряться. Вроде и не «крупняк» по опту, но всё тип-топ. Не покатит, Вялый. Моё мнение – подстава. А если мужик конкретный, чего он так сливает? И откуда ты собираешься вытащить деньги? Наличными, я так понимаю?

– Рассрочка, Ремон, рассрочка.

– Не смеши, Вялый…

– Кто продавец? – повторял Леонардо. – И почему он не хочет заниматься сам, и почему Князь не хочет…

– Да подождите, вы!.. – Вялый терял терпение. – Про Князя… так. Продавец не будет дергаться сам. Он, вообще, не в теме. У него товар и всё. Что? Откуда? Хрен знает… Есть и есть! Князь ручается за него, – оправдался Вялый.

– За кого? – Змей начинал терять терпения.

– Добрый Князь, – вставил Ремон. – Зачем ему эти тридцать тысяч? Он столько метет с наркоты!

– Зачем нам наркота? – спросил Леонардо и задумался.

– Да, зачем нам самим наркота? – поддержал Ремон.

– Твою мать, условия существования давят, – проговорил Леонардо. – Всего, конечно не охватишь, но… пока до легального «крупняка» «доканаешь», столько со дна подчистить нужно, вы понимаете. А дурь, пожалуй, единственный не початый нами край. Если верить легавой прессе, общий чистяк с оборота за год – под сто миллионов. Ну, со всего Города. Я вот долго думал, чего же нам не хватает? Слышали, поделили сферы по поясам? Мы, вот, в третьем поясе. Я прикинул, над нами ещё порядка пятнадцати фирм. Князь, кстати, по моим прикидкам, входит в пятерку лидеров. Дурь – один из основных его коньков. Наркоту крутит с десятка два контор, и из них три кита, включая Князя, наверняка половину пилят. Поделите между ними бабки. Заманчиво? Вот я и не втыкаю, какого хрена он нам такую ягодку скидывает. Встречусь я с ним. Не чисто тут.

– А что?.. – начал Вялый.

– Не гони, Вялый, – остановил его Манчини. – Тема новая для нас. У него хотя бы имя-то есть, у продавца?

– Он не назывался.

– Мощно, – отозвался Ремон. – Кстати, я вот вспоминаю, Змей, когда в последний раз на встрече фирм ты выразил свое желание войти в этот бизнес, никто с распростертыми объятьями к тебе не бросился. Нам же предложили присмотреться пока, не больше. Только присмотреться! А тут некто сам выходит на нас, да ещё через Князя. Почему? А почему ты не встретишься с Князем? – спросил Ремон Леонардо.

– Вот сейчас и встречусь. Вялый только что цифры принес.

– Что мне из вас всё вытягивать приходится? – возмутился Ремон.

– Так, лады, Ремон, раз ты такой недовольный, ты и устрой мне встречу с Князем.

– Знаешь, что, Рыжий, я поэт, а не продавец, и не уголовник.

– Джон, я всё возьму на себя!

– Что ты имеешь в виду?

– Всё делать буду я, ты только денег дай.

– Отлично! – воскликнул Купер, – ты хочешь сделать из меня преступника, причем сначала собираешься меня ограбить.

– Джон, копейки.

– Сколько?

– Поверь, за порошок это…

– Ё-моё, не ори!

– Не вопрос. Я тебе напишу – это даром!

– Даром… ну, ты Рыжий…

– Наварим в десятки раз больше, – не унимался Рыжий, – ну, за такие деньги стоит рискнуть. Я же не предлагаю тебе убить кого-то, или банк ограбить. Это такой же бизнес, как, там, сигареты.

– Да? Сигареты разрешены законом, а героин – это статья.

– Джонни, с каких это пор, ты стал уважать закон? А как же, выходом из-под контроля, мы разрушим все ваши стены? Мы вам не подчиняемся. Нас тошнит от вашей морали. А?

– Если от их морали меня и тошнит, то это ещё не означает, что у меня нет своих понятий о морали. Всему есть предел!

– И какие же у тебя понятия?

– Да по мне лучше убивать, чем торговать! Хотя торговать героином – это совмещать эти два удовольствия.

– Ну вот, закрой глаза на торговлю и просто убивай, – предложил Рыжий.

– Зачем? – удивился Купер.

– Ну, ты же сам сказал, что лучше убивать, чем торговать. Будем считать, что я торгую, а ты убиваешь, а вырученные деньги поделим.

– Это ты так шутишь, или ты просто дурак?

– Джонни. Хорошо. Просто, дай денег.

– Слушай, Рыжий. Мы вместе с тобой ездили на встречу с этим придурком. Ты мне, кстати, говорил о траве, и о траве в разумных количествах, то есть, для своих.

– Ну, естественно, иначе бы ты не поехал. А так, увидел, что человек он серьезный, а значит и тот, на кого он работает, тоже серьез…

– Рыжий, скажи честно, ты ширяешься?

– Нет. Да отвечаю, что нет. На, смотри! – Он показал Куперу вены на руках.

– Ты несешь полную дурь. Серьезный. Ты его знаешь? Нет. Этот серьезный в обмен на деньги всучит тебе дурь с «ксивой», тогда посмотришь. Да кем угодно он может быть. Ты откуда его вытащил, он сам к тебе подкатил? Почуял брата по разуму? Не слышал о том, где обычно прячут бесплатный сыр? Так вот, я ездил с тобой, а значит светился. А я не хочу иметь к этому никакого отношения.

– Ну, ты же можешь дать мне денег? В долг. Верну с процентами. Чёрт с тобой, ты же звезда у нас, а для меня это шанс! – жалобным голосом простонал Рыжий.

Купер посмотрел на Рыжего. Тот показался ему ничтожным, маленьким червяком, с трудом, удерживающимся на земле. Ему стало его жалко.

– Ладно. Черт с тобой. Послезавтра дам. Но, я про это ничего не знаю.

– Спасибо, Джонни, ты настоящий друг.

Когда Рыжий ушел, Джон задумался о том, чтобы он мог совершить, на что бы он смог пойти, будучи никем и не имея ничего, ради того, чтобы не то что кем-то стать, а хотя бы что-то получить.

«…в ближайшие месяцы ожидаются крупные сделки, будут раскидываться крупные партии наркотиков, при этом, как отвлекающие манёвры, будут использоваться, практически, в открытую, мелкие перепродажи по всему городу. Все должны быть начеку…» – Симба в который раз вспоминал совещание у начальника отдела. О появлении нового игрока, или игроков, на рынке наркотиков впервые ему сообщили неделю назад. То, что кто-то хаотично предлагает товар по сказочно низким ценам, было единственным, что смогли донести до него его осведомители. Ни одной сделки отследить не удалось. Были ли они, вообще, не ясно. Отвлекающий манёвр? Что от чего отвлекает? Симба попытался выяснить более подробно у начальника, но тот, к его удивлению, не смог ничего добавить, сославшись на распоряжение сверху. Причем под верхом подразумевалось не вышестоящее начальство Департамента полиции, а отдел по борьбе с наркотиками Министерства Городской Безопасности, который, по его мнению, представлял собой перевалочную базу документов и имел всего лишь некий формальный статус. Тем не менее, откуда-то они добыли информацию. В какой-то момент ему захотелось приступить к решению поставленной задачи путем выяснения источника имеющихся данных, то есть, начать копать с министерства. Но, вскоре, спохватился, вспомнив о своем возрасте, о скорой пенсии и Розе.

Симба уже собрался покинуть свой рабочий кабинет, как к нему вбежал один из его подчиненных офицеров, весь день проведший в поле – встречался с осведомителями по всему городу.

– Наконец хоть что-то! – воскликнул он, – где-то килограмм порошка в трех точках через неделю. Точной даты нет. Боюсь, оформят одновременный слив, хотя есть подозрение, что продавец один.

– Что за точки? – спросил Симба.

– Значит так. Пока конкретной договоренности о месте нет. Но предположительно так: первая – «автовокзал – запад», вторая – клуб «Бомба», третья – гаражный комплекс на улице Энергетиков. Где сколько выяснить не удалось.

– Не густо. И никакого намека на что-то ощутимое?

– Никакого. Хотя есть намёк на то, кто за этим стоит. Благодаря этому можно предположить, что это «ощутимое» совсем рядом. Ничего внятного мой человек сказать на этот счёт не смог, но судя по тому, как он был напуган, слух, который до него дошёл, думаю, не следует оставлять без внимания.

Симба подошел к карте города, висевшей на стене.

– Растянуто по всему городу… А под «китами» шевеления нет?

– Тишина. С Князем вот ситуация не выяснена до конца. Как вы знаете, активности он давно не проявлял, дольше, чем когда-либо. Так вот, поговаривают, что он мог просто сменить поставщиков. Каналы не пробиты. И слить всё оптом.

– Думаешь, он имеет отношение к этой распродаже?

– Возможно. Кто-кто, а он-то не станет спокойно смотреть, как кто-то сбивает ценник.

– Да уж. Возможно, ты прав. Усильте наблюдение. Так что ты говорил о слухах? Кто за этим стоит?

– Я, конечно, понимаю, что серьёзно это воспринимать не стоит, но что-то это должно означать. Я только передаю.

– Ну, говори. Кто?

Лицо офицера приняло хитрый и в то же время виноватый вид. Он смущенно улыбнулся и сказал:

– Дракон.

– 7 –

– Кстати, вчера было одиннадцать лет со дня смерти Цоя, это по нашему старому летоисчислению, и двадцать два по-нынешнему, – сказал Максим.

– Ты помнишь такие даты? – удивилась Рита.

– Иногда. Как прошёл день, даже два?

– Училась. Звонила Сандра только что, предлагает завтра погулять по набережной.

– С твоими поклонниками? – не сдержался Максим.

– Ха-ха. Не знаю. Пойдём с нами. Я Саре ещё предложу. Познакомишься со всеми. Думаю, неплохо иметь много знакомых на новом месте.

– Хорошо, завтра видно будет, – серьезно отозвался на предложение Максим. – А у меня что-то не совсем удачный день. Даже два. Ничего стоящего выяснить не удалось. Белоснежку найти не получилось. Не знаю, если только теперь караулить её у подъезда круглыми сутками.

Позавчера, в среду, сразу после встречи с Акирой, Максим позвонил домой Белоснежке, но никто не взял трубку. Тогда они вместе отправились к ней. Дверь им также никто не открыл. На вопросы Максима относительно Аманды-Белоснежки, консьержка ответила, что не видела её, но, поскольку, опять же, непрерывно она не смотрит за входящими в подъезд, то могла её и пропустить. Тут Максим решил её подкупить. Он сообщил ей, что влюбился в Аманду, но они поссорились, и она скрывается от него, не давая о себе знать. А так как они познакомились совсем недавно и он, вообще, её плохо знает, то не представляет, где её искать и что делать. Поверила консьержка в то, что сердце Максима разбито, или ей не было до этого никакого дела, но она взяла у Максима деньги, которые он, слегка смущаясь, предложил ей, и пообещала пошпионить, и, если что, позвонить по номеру, данному ей Максимом и оставить сообщение. Максим обязался периодически наведываться к ней. Кроме того, консьержка по его просьбе дала ему координаты хозяина квартиры, взяв с него обещание, не выдавать её. Сегодня весь день он сам просидел в засаде около дома Белоснежки, но безрезультатно.

– Или рискнуть, и отправиться на свидание на Триумфальную площадь? – вдруг спросил у Риты Максим. – Мой день завтра.

– Мне кажется, ты разбрасываешься, – заметила Маргарита. – Как я поняла, ты решил начать с Белоснежки? Или одно другому не мешает?

– Меня душит любопытство, – признался Максим.

– А что у тебя за газеты? – Рита только что обратила внимание на кипу бумаги, которую Максим держал в руках.

– Это? – Максим спохватился, он совсем не собирался выдавать своих намерений Рите. К тому же, продиктованы они были её действиями, связанными с работой в больнице и учебой.

– «Вам нужна работа?», «Найди свое место», «Работа», – начала читать Рита названия газет, которые пришлось ей показать.

– Я ищу работу. Собираюсь искать. Не тебе же только… – Максим сбился.

Маргарита улыбнулась.

– Кстати, ты в курсе, что с нашими карточками гостевыми? – спросил Максим.

– Да, как выходишь на работу, они аннулируются, но ты можешь половину забрать из того что осталось. А это много.

– Да, так я и хочу сделать. Более того. – Максим решил объявить Рите о своем намерении совершить следующий подвиг. – Я, как только найду работу, сниму все деньги, положу их в банк, и не буду трогать их до…

– До чего?

– До того, как появится какая-нибудь форс-мажорная ситуация или ещё что. В общем, я решил действовать, как японский школьник.

– Это как?

– Искать себе трудности, чтобы преодолевать их.

– А японские школьники так действуют?

– Не знаю, но мне выражение нравится.

– А зачем это всё?

– Трудности закаляют характер. Вызов-ответ, как стимул развития цивилизаций.

– Что?

– В общем…

– Максим, ты как ребенок, честное слово.

– Да? Ну и ладно. А когда вы завтра гулять собрались?

– В семь в парке встречаемся.

– Может, подойду.

– Максим, ты что, обиделся? – смеясь, спросила Рита.

– Нет, ну что ты. Пойду, подготовлюсь к прогулке. Спокойной ночи.

Максим вышел. Маргарита посмотрела на закрывшуюся и дверь и улыбнулась, покачивая головой.

«Если я позвоню хозяину квартиры, он меня пошлет с расспросами о Белоснежке, даже если поверит в то, что я её муж. Если позвонить и сказать, что я хочу снять квартиру, а окажется, что она занята, а я знаком с Амандой и договорился с ней, что сниму её вместо неё, и хочу посмотреть квартиру сейчас, а заодно и копию её паспорта… Бред! Что же делать? В наглую потребовать всё, что нужно? Вариант. А если не прокатит?»

– Решительность! Вот чего тебе не хватает!

Максим вздрогнул, выронив тлеющую сигарету, которая плавно полетела к подножью скалы. Он обернулся. Рядом с ним на балконе стоял Брат.

– Давно тебя не было видно. Неужели хочешь поучаствовать?

– Ни в коем случае. В свой детектив играй сам. Только не заиграйся. Натура ты чересчур увлекающаяся, не лишённая склонности к прожектерству. Если уж решил двигаться, двигайся и не трать времени на лишние размышления. Много думать – не всегда полезно.

– И что?..

– Я всё сказал.

Максим вошёл в комнату. Тут же обернулся назад, традиционно не удивился тому, что Брата уже нет, и сел в кресло, взяв в руки телефон. Вынул из ящика листок с номерами телефонов и положил перед собой. Мгновение подумав, он набрал номер на телефоне и поднес трубку уху.

– Алло. Добрый день. Вас беспокоят из полиции нравов. Некая Аманда Хаксли снимает квартиру, принадлежащую вам. Нам необходима о ней вся информация, которой вы обладаете.

– Прокатило, – облегченно вздохнул Максим по окончании беседы.

Хозяин квартиры, судя по голосу довольно-таки пожилой мужчина, был напуган, услышав слово «полиция» и, не задавая Максиму лишних вопросов, выложил всё, что было ему известно. При договоре об аренде девушка не торговалась и сразу же заплатила сумму за три месяца. Договор оформлен по всем правилам через агентство недвижимости. Живет она тут с пятнадцатого июля. Видел он её только один раз, в момент подписания договора, пятнадцатого числа, в присутствии представителя агентства. Произвела она на него благоприятное впечатление, вопросов он ей не задавал никаких. Кроме адреса, указанного в паспорте, полезной информации больше не было. «По тому адресу она могла уже не жить много лет. Кроме того, паспорт, вообще, мог оказаться не её. Въехала она за две недели до моего появления в городе, – думал Максим. – Где же тебя искать, Холли Берри?..»

Через два часа Максим договорился встретиться с хозяином на самой квартире и осмотреть её. Максим приехал заранее и предупредил консьержку, не забыв при этом отблагодарить её материально.

– Вас тут из полиции дожидаются! – обратилась она к хозяину квартиры, когда тот появился. Этот номер Максим решил разыграть в надежде на то, что документов у него не спросят, подумав, что их уже видела страж подъезда. Шутка удалась.

Квартира была пуста. Вещей, принадлежащих Аманде, или ещё кому, как заявил хозяин, тут не было. Единственное, что напоминало о недавнем присутствии, это продукты, оставленные в холодильнике и початая бутылка виски.

– А ведь тут не всё ваше? – вдруг спросил Максим, указывая на картину.

– Ах, да, вы правы, я и не заметил! – оправдался хозяин.

Максим, не скрывая удивления, «как она могла забыть?», подошёл и снял картину со стены.

– Вы не возражаете?

Хозяин не возражал. Максим тщательно осмотрел все углы в комнате, но ничего, что могло бы привлечь его внимание, не обнаружил.

Уже подходя к отелю с картиной под мышкой, он, к своему неудовольствию, смешанному с любопытством, ощутил на себе чей-то взгляд. На этот раз, любопытство было сразу же удовлетворено. К Максиму подошёл мужчина, довольно-таки крупных размеров и тоном, не вызывающим желания возразить, сообщил, что кое-кто хочет поговорить с ним прямо сейчас. И указал на карету, стоящую неподалеку. Максим направился к ней, подойдя, осторожно открыл дверцу, залез внутрь, сел и увидел пред собой уже знакомое лицо и знакомый недобрый взгляд. Рот у лица задергавшись, открылся и, еле сдерживая гнев, заговорил:

– Что вам нужно от Жанны Роллан?

– Она учит меня танцевать, – вдруг нашёл в себе смелость Максим.

– Настоятельно рекомендую вам найти себя другого учителя. – Томас Шнайдер старался держать себя в руках.

– Меня вполне устраивает мой, – смелел Максим.

– Я прошу найти себе другого учителя, – повторил Шнайдер.

– Извините меня, но какое ваше дело? – Вконец осмелел Максим.

– Не стану углубляться в детали. У меня на эту особу виды, и ваше присутствие где-либо в зоне её видимости мне нежелательно.

– Зато, этой особе моё присутствие не причиняет никаких неудобств. Почему я должен слушать вас, а не эту особу?

– А что она вам говорила?

– По поводу?

– Она что-то вам обещала?

– Что вы! О чем вы? Разве такая женщина должна что-то обещать мужчине? Думаю, она вольна делать с ним всё, что ей заблагорассудится. Кем бы он ни был.

– На что вы намекаете?

– Я ни на что не намекаю. Мне нет никакого дела ни до того, кто вы, ни до вашей иерархии. Ни до ваших видов.

– Насколько я помню, вы гость, а гостю нужно и честь знать.

– Ну, а насколько я могу предполагать, это не вам решать, опять-таки, кем бы вы ни были. Я, прошу прощения, не пойму, вы всех поклонников Жанны осчастливливаете своим посещением, или только мне так повезло?

– Я не видел ни одного из её поклонников у неё в покоях.

– А что вы подразумеваете под покоями? Мне кажется, вам следует усмирить свою фантазию. Покои дамы, с коей вы не связаны узами брака, не должны вас касаться никоим образом. Если, конечно, вы не желаете скомпрометировать эту даму.

– А мне кажется, вам следует усмирить вашу наглость.

– Вы хотите нанести этой даме оскорбление? Обвиняя меня в предосудительной связи с ней? В связи, которой, нет? А если бы мы находились в обществе?

– Наверное, вы плохо осведомлены о том, кто я такой?

– Почему же. Мне известно, что вы сын генерального прокурора Города.

Сказанное, как Максим и предполагал, задело Шнайдера и он, ухмыльнувшись, зло произнес:

– Мне не обязательно быть чьим-то сыном, чтобы уверить вас в том, что мне не составит ни малейшего труда раздавить вас, как червяка.

– Я не стану отвечать на ваше заявление, но я учту его на будущее.

– Если вы не исполните мою просьбу, вам не придется думать о будущем.

– Так вы просто-напросто угрожаете мне?

– У меня нет надобности в угрозах. Я вас предупреждаю. Повторяю, оставьте Жанну Роллан в покое.

– Повторюсь в свою очередь и я. Вы неверно информированы. Насколько я могу судить, я не доставляю ей никакого беспокойства.

– Повторяю! – Шнайдер повысил голос, определенно выйдя из себя, – оставьте Жанну Роллан в покое! Если вы этого не сделаете, то пеняйте на себя.

– Я не намерен исполнять ваши прихоти. Это раз. Я буду делать, то, что я хочу или, что я считаю нужным. Это два. А если с Жанной Роллан что-нибудь случится по вашей милости, то сами пеняйте на себя. Это три.

Максим резко дернул ручку дверцы и вышел из кареты. Он чувствовал, как сильно билось его сердце, и дрожали колени.

«Нужно узнать статистику убийств и их раскрываемость, – подумал Максим, зайдя к себе в номер. – Понесло меня. И что меня так задело? Мне нужна Роллан? Мне, вообще, кто-нибудь нужен?..»

Задав себе последний вопрос, Максим задумался: «Нужен ли мне кто? А если я кому-то нужен, нужно ли мне идти навстречу и что-либо предпринимать. Не помню, чтобы я был кому-то когда-то нужен».

– Да что за хрень? – крикнул Максим своему отражению. – Нужен – не нужен. Роллан! Жанна Роллан, которой я обязан! Разумеется, нужен. А если и нет, то всё равно, обязан, не дам же я этому монстру завладеть ею, вопреки её желанию. Мы всех победим! Я так хочу! Значит так должно! Ух, хорошо-то как!

Раздался телефонный звонок.

– Как дела? – раздался в трубке голос Акиры.

– Административный округ Ветреный. Слышал?

– Нет, а что?

– Судя по карте, далеко, на северо-западе. Это адрес Белоснежки, по паспорту.

– А как ты?..

– Потом расскажу. Что сегодня?

– Продолжаю копать королей. Знаешь, какая у меня идея?

– Лучше не говори.

– Я сейчас с Лалой встречаюсь. Хочешь, с нами гулять пойдем? Познакомлю.

– Не может быть! Ты меня официально представишь? Давай. Потом можем присоединиться ещё к одной компашке.

– Определенно, мы уже не в том возрасте, чтобы гулять таким массивом, – говорил Максим Маргарите, когда они возвращались домой.

Прогулка получилась скомканной. Так, во всяком случае, показалось Максиму. Сара, как и на Риту, произвела на него благоприятное впечатление. К Ренату он воспылал ревностью, равно как и тот к нему. Это было видно сразу, причем всем, что крайне не понравилось Максиму, старавшемуся всеми силами показать, что не питает к Рите ни малейшего интереса, в противовес Ренату, который всем своим существом старался угодить девушке. Кроме всего прочего Максим принял некоторые замечания Рената, как личные оскорбления, заметив про себя, что сегодня какой-то очень плодоносный на оскорбления день. Кроме этого Максим хоть и слабо, но помнил об их встрече в театре и оскорблении со стороны Рената, но в силу того, что он осознавал свое свинское поведение в тот вечер, он не знал, каким образом это можно ввернуть, и решил рассчитаться с обидчиком позже. Одним словом, Максим с Ренатом невзлюбили друг друга, и под конец прогулки держались друг с другом крайне холодно. Но Ренат, в отличие от Максима, чувствовал свое явное преимущество и вёл себя очень раскованно и уверенно. «Чёрт возьми! А в чём его преимущество? – думал Максим, – высокий. И всё. Ну, больше меня, наверное, сильнее. Но, мы же не в первобытном обществе. А что ещё-то? А может, и нет преимущества-то. Просто, у него получается его чувствовать, а у меня нет. Так, что тут у меня тут тупик… где там Брат?» Сандра с Риком не произвели на Максима никакого впечатления, обычные веселые «тусовые» ребята. Лала понравилась всем! Эта красивая девочка обещала вскоре стать потрясающей женщиной. «Ну и смешно же будет Акира рядом с ней смотреться!»

– Ветреный? – полюбопытствовала Сара у Максима, когда тот что-то обсуждал с Акирой. Периодически, во время прогулки, кто-то из посвященных в тайны Максима с Маргаритой, обычно парой, отделялся и беседовал между собой.