Чужая игра. Книга первая. Начало

Глава 4

Замок глухо щелкнул, и мистер Торби вынув ключ, толкнул массивную дубовую дверь внутрь. Чуть скрипя, она отворилась, задев небольшой колокольчик, прикрепленный над входом. Мерзкий звон мгновенно разнесся по большому холлу, освещенному шестью газовыми лампами, развешанными на стенах. Забыв в очередной раз об этом дрянном колокольчике, мистер Торби укоризненно сморщился, замерев в дверном проеме до тех пор, пока звон не стих. Наконец аккуратно ступив за порог, он тут же услышал знакомое цоканье каблуков ботинок дворецкого.

– А это вы мистер Торби, с возвращением, – с заметным французским акцентом прохрипел дворецкий, вынырнув из покрытого сумраком коридора, и прибавил шаг, чтобы успеть помочь закрыть входную дверь полуночному гостю. – Дождь сегодня что-то разошелся. А я говорил миссис Кейт, что сегодня будет дождь, но меня вечно, ни кто не слушает, – возмущенно пробормотал пожилой дворецкий.

– Кейт с Сэмом уже приехали? – поинтересовался мистер Торби у прошмыгнувшего мимо слуги.

Дворецкий придержал рукой колокольчик, и захлопнул дверь, заперев ее на засов.

– В такой дождь они явно не поедут обратно, скорее всего утром прибудут, – предположил дворецкий, подняв руки до уровня плеч мистера Торби, в ожидании его пальто.

– Жульен, кто-нибудь незнакомый в дом сегодня приходил? – тут же спросил Чарли у дворецкого.

– В обед заходил почтальон, в шесть заезжала миссис Отсон, желала увидеть миссис Кейт. Да нет, больше гостей в доме мистера Стивенса сегодня не было, – помотал головой дворецкий. – Вы утром у меня интересовались об этом, сейчас интересуетесь, вы кого-то ждете?

– Нет, не жду, – сухо ответил мистер Торби, продолжив медленно растягивать пуговицы на пальто одной правой рукой. – Время просто нынче не спокойное.

– Вы бы поставили свою сумку на пол мистер Торби, смотришь и дело с пуговицами пошло бы веселее, – утомившись ожиданием пальто, осторожно предложил дворецкий.

Мистер Торби недовольно посмотрел на дворецкого. Тот, поняв, что его предложение показалось для мистера Торби невежественным, виновато опустил сначала глаза вниз, а затем и уставшие руки.

– Пап, – раздался еле слышный голос Джерри и тут же на свет из комнаты, еле волоча ноги, вышел заспанный пасынок.

– Джерри, дорогой мой мальчик, – радостно воскликнул мистер Торби. – Спасибо Жульен, мы дальше сами, идите, ложитесь спать, – распорядился он дворецкому.

– Хорошо, – откланялся Роберт, и зацокал прочь из холла, снова, что-то недовольно бормоча себе под нос.

– Привет, – обрадовался мальчик и, подбежав к отчиму, запрыгнул ему на шею, чуть не повалив его на пол.

– Джерри, дорогой ты меня свалишь с ног. Такой большой мужик и на отца прыгает, – усмешливо зароптал отчим, отбросив тут же на пол свой кожаный саквояж, прижав к себе обеими руками пасынка. – Я весь мокрый от дождя, – тут же одумался мистер Торби, и развел руки в стороны, дав возможность подростку выскользнуть из своих объятий.

– Да ты не только мокрый, но и пьяный, Чарли, – подмигнул Джерри, и вновь обнял отчима.

– Да сын, есть немного такое, – смутился мистер Торби, и склонившись чуть приобнял в ответ мальчика. – Отвратительный день сегодня. Ты же знаешь, что вчера скончалась миссис Левис? – Чарльз выпрямился, взял пасынка за плечи и вопросительно посмотрел на него.

– Да, я слышал, как вы с мамой сегодня утром об этом говорили, – сочувствующе ответил Джерри. – А, что с дядей Бобом? Я так понял, что он пропал, – осторожно добавил парень.

– Даже и не знаю, что тебе сказать, – мистер Торби задумчиво посмотрел на пасынка. – Одному господу богу известно, где сейчас Боб, – в его глазах блеснули слезы. – Мы его не нашли, но я чувствую, что с ним случилась беда. Беда, – уже отрешенно от реальности повторил отчим, опустив свой взгляд на пол.

– У мамы сильно разболелась нога. Она попросила меня, тебя дождаться, а сама приняла снотворное, и уснула, – заметив слезы в глазах отчима, Джерри поспешил сменить тему.

– Ох, эта нога, – Чарльз поморщился.

– Ты прости, я тебя не дождался, тоже уснул, книжка уж больно сонная была, – усмехнулся, Джерри.

Отчим в ответ натянуто улыбнулся.

– А тетя Кейт и дядя Сэм так и не приехали? – тут же спросил Джерри.

– Нет, они остались в городе, глупо в такую погоду вырываться из города, – ухмыльнулся Чарли.

– Ну, ты же как-то доехал? – съязвил парень.

– Доехал? – усмехнулся отчим. – Спасибо Гичи. Там грязь такая, что его лошаденка еле довезла меня до вас. А ты знаешь, что его Молли десятерых лошадей за пояс заткнет.

– И где ты этого индейца себе раздобыл? – задав риторический вопрос, Джерри принялся помогать раздеваться отчиму.

Чарльз, войдя в кухню, освещенную тусклым светом небольшой керосиновой лампы стоящей на разделочном столе, сразу же выпрямился, и всячески пытаясь казаться трезвым, прошел зигзагом к шкафу стоявшему справа от входа. Он резко открыл дверцу, чуть не угодив ей себе по носу.

– Надеюсь, Сэм не будет против, что я разопью одну бутылочку его заморского виски, – пробубнил отчим, скрывшись за дверцей шкафа.

– Вечер добрый мистер Чарльз, – неожиданно раздался где-то совсем рядом женский голос.

– Мать божья, – Мистер Торби подпрыгнул от неожиданности, и чуть не выронил только, что взятый в шкафу стакан. Джерри спокойно перевел взгляд с отчима на чернокожую служанку, сворачивающую кухонные полотенца в углу у чугунной печи.

– Роза, ты чего здесь ночью копошишься? – сглотнув подкативший к горлу комок, выдавил мистер Торби.

– Простите мистер Чарльз, но я обычно делаю это в столь поздний час, раньше полотенца просто не успевают высохнуть, – служанка озадаченно посмотрела на испуганного мистера Торби своими огромными глазищами.

– Напугала меня до чертиков, – покачал головой мистер Торби, и, потеряв интерес к служанке, вновь потянулся вглубь шкафа за бутылкой виски.

– Ужинать будете? – поинтересовалась служанка.

– Нет, Роза, спасибо, – мистер Торби отмахнулся рукой от служанки, восторженно впившись взглядом в бутылку шотландского виски, вытащенную из дальнего угла шкафа. – Сэм знает толк в виски, – цокнул он. – Роза, мы с сыном посидим немного у камина, не беспокойте нас, пожалуйста, – вежливо попросил он служанку.

– Как скажете, мистер Чарли, – не отрываясь от дела, ответила Роза, проводив печальным взглядом мужчин.

Джерри взял керосиновую лампу, стоявшую на комоде в коридоре и, освещая ей путь, пошлепал босыми ногами впереди отчима, по скрипучим половицам через небольшой коридорчик, ведущий в обеденный зал.

В просторной комнате было заметно теплее, чем в остальном доме. Свет от догорающих дров в камине еле заметно вырисовывал силуэты кресел стоящих рядом с ним, поэтому Джерри подошел к обеденному столу и зажег несколько свечей огромного подсвечника, погасив после этого керосиновую лампу. Чарли тут же поставил на стол бутылку и стакан, и поспешил к камину. Подкинув в топку две небольшие полешки лежащие в боковой нише, он принялся расставлять кресла. Джерри молча, стоял у стола, наблюдая за возней отчима.

Наконец, закончив с креслами, Чарли подошел к пасынку, обнял его, что-то неразборчиво пробубнил себе под нос, и следом поспешил налить себе стакан виски.

– Чарли, может тебя проводить в спальню? Не хочу показаться, конечно, бестактным, но мне кажется, этот стакан уже будет явно тебе лишним, – осторожно сказал Джерри, следя за реакцией отчима на каждое его слово.

Отчим, фыркнул губами, и, удивленно посмотрев на наполненный стакан, словно гусь на горсть ягод, категорично замотал головой.

– Сын, все нормально, – строго посмотрев на пасынка, Чарльз снова выпрямил спину, и удерживая походку ровной, направился к креслам, жестом руки показав пасынку следовать за ним. Усевшись в одно из кресел, он закрыл глаза, вытянул ноги, и протяжно застонал от удовольствия.

– Джерри, садись сынок, посиди со мной немного, – не открывая глаз, протянул Чарльз.

Джерри с досадой вздохнул, и, подойдя к креслу, по-ребячьи запрыгнул на него.

– Налить? – Чарльз наивно посмотрел на пасынка.

– Неее, – поморщился Джерри. – Мне еще рано такое пить.

– Ну, ответ настоящего мужчины, – усмехнулся отчим.

– Думаю, что плох тот мужчина, который пьёт много виски, – деловито ответил Джерри.

– Эх, мой мальчик, – отчим уважительно посмотрел на Джерри, и, протянув руку, мило погладил его по светлым волосам. – Ты, несомненно, прав, но мне просто сегодня горько. Горько от того, что с моим другом и его женой произошло такое несчастье. Мне нужно выговориться, ты не представляешь как тяжко у меня на душе. Те кошки, которые сейчас царапают меня изнутри, размером с тигра, – отчим поморщился, прижав свою ладонь к груди. – Ты прости, что тебе приходится все это выслушивать, но ты не только мой сын, ты еще и мой друг. Самый близкий друг! И пусть тебе всего и тринадцать, но поверь мне пройдут года, и мы с тобой будем общаться как два взрослых мужчины, делиться впечатлениями, опытом, – сказав это, глаза Чарли снова заблестели от слез. Он поднес стакан ко рту, и, сделав большой глоток, подернулся, крякнул, и, закрыв глаза, ощутил, как приятная горечь растекается по его нутру. – Ты не представляешь, как я устал за эти два дня, – не открывая глаз, прошептал он.

Джерри посмотрел жалобно на отчима, и положил свою руку на его кисть.

– Ты знаешь сынок, я тебе сейчас кое-что расскажу, – отчим перевернул свою ладонь, и нежно сжал в ней пальцы ребенка. – Я решил, что об этом я больше ни с кем, ни когда не поделюсь, но ты, мой сын, должен знать правду. Но дай мне слово, что, ни когда ты, ни кому не расскажешь о том, что сейчас от меня услышишь, – Чарли сдавил слегка пальцы мальчика, пристально посмотрев на него.

– Конечно Чарли, все останется между нами, даю слово, слово достойное мужчины, – заинтересованно округлив глаза, зароптал мальчик.

Чарльз, отхлебнув еще немного виски, поставил стакан на пол и, встав с кресла, пошатываясь, подошел к двери, ведущей в коридор, и плотно закрыл ее. Вернувшись к камину, он вновь погладил пасынка по волосам, поднял с пола стакан с виски, и грузно плюхнулся обратно в кресло, уткнув свой взгляд на подножие камина. Возникла пауза. Натянутую тишину разбавляло потрескивание охваченных огнем дров в камине.

– Чарли, ты обещал рассказать мне тайну, а сам молчишь. Передумал? – расстроено поинтересовался Джерри.

– Нет, не передумал, – задумчиво вздохнул Чарли, и допил оставшееся в стакане спиртное. – Я просто думаю с чего начать, – он печально посмотрел на Джерри. – Возможно, это я виноват в том, что случилось с миссис и мистером Левис, – спустя секундную паузу, с горечью выдавил Чарли, и отвел глаза в сторону. – По крайней мере, началось все с меня. Ты не подумай ни чего лишнего, я тебе сейчас все расскажу, – он заглянул в пустой стакан, и раздосадовано фыркнул. – В общем, на днях, один знакомый портовый пьянчуга по имени Флин, попытался мне продать очень ценную, по его словам, древнюю пластину. Цена, названная им, была ну очень велика. Не знаю, что мной тогда овладело, толи азарт, толи обычный интерес, но я предложил показать эту каменную древность Левису. Ну, так вот, я взял ее и обещал приехать через день в назначенное место с решением, готов я купить я ее или нет. Джерри, принеси мне, пожалуйста, бутылку, – вежливо попросил он пасынка, заглянув в очередной раз в пустой стакан.

Джерри, увлеченный рассказом, спешно спрыгнул с кресла, выхватил у отчима из рук стакан, подбежал к столу, наполнил его на половину, и так же быстро принес его обратно. Мистер Торби изумленно посмотрел на пасынка, который тут же запрыгнул обратно в кресло, и, поджав ноги, приготовился внимательно слушать.

– Спасибо сынок, – пьяно улыбнулся отчим, тут же пригубив желто-коричневый напиток. – В общем, эта пластина оказалась и вправду ценной штуковиной. Ты не представляешь, как восторженно смотрел на этот кусок камня Боб, – усмехнулся Чарльз. – Я думал, у него глаза выпадут из орбит, когда я достал эту пластину из тряпья, в которое она была замотана.

– А как выглядела эта пластина? – робко поинтересовался Джерри.

– Ну, наверное, вот такого размера, – поставив стакан на подлокотник кресла, отчим очертил руками фигуру в воздухе. – Черная при черная и гладкая как стекло. А по краям черти резные, да так изящно вырезаны, что кровь стынет, когда на них смотришь, – заворожено добавил он, жестикулируя руками.

– Ого, – изумленно заморгал глазами Джерри, следя за руками отчима.

– А еще вся пластина была в каких-то странных иероглифах, и эти черти, как вспомню, аж мурашки по коже, – Чарльз отвращено фыркнул. – Не приятная штуковина, и я это прям, почувствовал еще тогда, когда Флин мне ее впервые дал в руки. От нее, что-то не приятное исходило, отталкивающее, – он нервно потряс руками перед своим лицом. – Словно она и вправду как сказал Флин, принадлежала Дьяволу. – Чарльз резко схватил стакан, и залпом допил остатки виски. Зажмурился, сморщился, но не от горечи спиртного, смешанные чувства досады и вины вновь накатили на него изнутри. Он выдержал десятисекундную паузу, затем тяжело выдохнул, открыл глаза, которые вновь заблестели от накативших слез, вытер лицо рукой, и продолжил рассказывать. – Обычно Боб ни когда, ни чего от меня не скрывал, но тут решил меня не посвящать в тайну пластины.

– А почему? – искренне удивился мальчик.

– Не знаю сынок, – пожал плечами мистер Торби. – Я поначалу затаил обиду. Ведь это я принес ему этот артефакт, а он отправил меня восвояси словно посыльного, пусть и щедро вознаградив меня за это. Но сейчас, я думаю, что он сделал это из благородных целей, пытаясь оградить меня от информации, которая могла принести мне проблемы. В общем, он поспешил со мной побыстрее распрощаться, будто у него в руках был не кусок камня, а обнаженная красотка из кабаре, непременно жаждущая утех, – задумчиво усмехнулся Чарльз.

Джерри смущенно улыбнулся.

– Я не знаю, у кого украл эту пластину Флин, а я в этом сейчас почти уверен, что он ее именно украл, но эти люди, пытаясь вернуть утраченную реликвию, не останавливались, ни перед чем. Флин был убит в тот вечер, когда я привез ему деньги, я обнаружил его труп на дороге с длинным ножом в сердце. В тот же вечер несчастье случилось и у Левисов, – печально произнес он. – Бедную Эльзу убили, убили с особой жестокостью. Служанка, возможно, что-то видевшая тронулась умом, а друг мой пропал. Я, конечно, надеюсь, что он жив, но верится мне в это с каждым часом все меньше. Ведь пластина была разбита, и если это сделал Боб, не дав убийцам завладеть этим артефактом, то думаю вряд ли за это, его оставили в живых, возможно, похитили для того, чтобы убить мучительной смертью. О бедный мой друг, – Чарли вытер налившиеся влагой глаза. – Когда я был в его кабинете, в ночь убийства, я по глупости сунул пару осколков пластины в карман.

– Покажи мне их, пожалуйста, Чарли, – Джерри тут же схватил за руку отчима. – Пусть даже в твоих руках, но мне очень охота посмотреть на эти осколки.

Чарльз серьезно посмотрел на пасынка, затем нехотя кивнул головой, и неуклюже встав с кресла, покачиваясь из стороны в сторону, направился к двери.

– Чарли, ты куда? – Джерри следом спрыгнул с кресла.

– Сын, мне нужен мой саквояж, – не оборачиваясь, пробубнил отчим.

Джерри догнал отчима и, схватив его за руку, аккуратно потянул его обратно к камину.

– Иди, садись в кресло, я тебе его принесу. Ты уже еле ходишь, не пей больше, пожалуйста.

Чарли молча, кивнул, и последовал за пасынком обратно к камину.

Когда Джерри принес саквояж, отчим уже спал сидя в кресле. Мальчик присел на свое кресло, поставив на колени саквояж, и несколько минут смотрел на спящего отчима, обдумывая будить его или нет. Неожиданно отчим во сне дернул ногой и задел стоящий у его ног стакан из под виски. Стакан звонко отлетел к камину, стукнулся о каменное основание, но не разбился.

– Джерри, мальчик мой, что случилось? – испуганно моргая глазами, спросонья выпалил Чарльз, соображая, что происходит.

– Ты просил принести свой саквояж, а сам уснул, – Джерри протянул отчиму сумку.

– Ааа, спасибо сын, – Чарльз схватил сумку, открыл ее, и принялся капаться в ее содержимом. – Сейчас я тебе их покажу, – сказал отчим, и тут же вынул из саквояжа два черных кусочка. – Это и есть осколки той пластины, – робко произнес он, оглянувшись по сторонам.

Джерри осторожно потянул к ним руки. Неожиданно где-то далеко за дверью, в глубине дома раздались глухие удары: бух, бух. Джерри и Чарльз оба резко обернулись к двери и замерли. Бух, бух, – раздалось снова.

– Кто-то стучится во входную дверь, – шепотом произнес мальчик.

За пару секунд в голове Чарльза промелькнуло несколько ужасных вариантов развития дальнейших событий. Ни один из них не был позитивным.

– Сиди здесь, – грубо сказал он пасынку, откинул в сторону портфель, и судорожно посмотрев на осколки пластины, лежащие на ладони, кинул их в камин. Неожиданно для обоих каменные осколки зашипели, заискрились, и тут же скрылись в алых языках пламени охвативших их. Глухие, пугающие удары послышались вновь. Чарльз бросил беглый взгляд на пасынка и поспешил к двери, через секунду скрывшись за ней. Джерри тут же спрыгнул с кресла, схватил кочергу, и вытащил один из осколков на каменное основание камина.

В этот вечер стук в дверь, перепугавший Джерри и отчима оказался возвращением тети Кейт и дяди Сэма. Они, не смотря на непогоду, все-таки решили возвратиться в тот вечер домой. Спрятав оплавленный осколок пластины, Джерри оставил это втайне от отчима. Храня осколок реликвии как нечто ценное и дорогое, взрослеющий Джерри часто закрывался в комнате доставал его из под половицы и заворожено рассматривал его черный глянец на солнце.

Глава 5

Филадельфия Северная Америка 1874 год.

Сентябрьское солнце приветливо ласкало лучами стены небольшой, уютной комнаты. Джерри сидел на устланной коровьей шкурой деревянной кровати и вертел в руках оплавленный осколок древней пластины. Погрузившись в раздумья о предстоящем сегодняшнем вечере на его лице не было ни единой эмоции подобающей погожему дню за окном. Джерри и сейчас часто доставал из потайного места фрагмент пластины и рассматривал ее часами, желанно погружаясь в различные думы. Ощущая в руках холодный каменный кусок древнего артефакта, казалось проще, что-то обдумывать, словно, кто-то всегда направлял его мысли в нужное русло и зачастую продуманные таким образом планы и действия, приводили к ожидаемому результату. С утра его разум терзали сомнения в успешности планируемого вечером спиритического сеанса. Предложив друзьям попытать счастья в этом не хитром деле, вызвав духа Лари, Джерри сейчас понимал, что немного погорячился в тот момент времени. Еще в юности его отчим Чарльз, увлекающийся спиритизмом, брал иногда с собой Джерри, решив, что юнцу будет полезно хоть изредка выезжать из дома, общаться с людьми различных сфер деятельности и сословий. Ведь на спиритических сеансах иногда можно было познакомиться с некоторыми персонами, которых в обычной жизни вряд ли вообще можно было встретить. Да и вообще любому мальчишке всегда должно быть интересно приключение, причем мистическое и тайное. И действительно Джерри это все очень нравилось, он чувствовал себя по сравнению со сверстниками избранным, посвященным в тайны, которые многим мальчишкам даже и не снились. И мальчишки сами за этого уважали его, ведь рассказы об увиденном и пережитом так сильно эмоционально вкрадывались в их юные души, что порой соскучившись по очередной порции ужастиков, они сами просили его съездить с отчимом в тайный клуб. На самом деле Чарли знал, что его пасынку на сеансах не угрожает ни какой опасности, ведь по сути все это было обычным спектаклем. Такие наигранные сеансы были нужны для того, чтобы привлекать инвестиции в их клуб. Зачастую доверчивые люди порой готовы были платить огромные деньги за любую информацию, полученную от их умерших родственников и знакомых. И пусть информация не всегда была исчерпывающей и нужной, эффект который производил на них, например неожиданно приподнимающийся стол или двигающееся само по себе блюдце, заставлял забывать обо всем и платить за полученные эмоции. Но, за кулисами сами владельцы клуба кроме совершенствования своих спектаклей проводили настоящие сеансы спиритизма, частыми гостями на которых были самые сильные медиумы Америки и Европы, а также знатные и богатые люди, которых разыгрывать обычными сеансами было бы себе дороже. На них он ни когда не брал пасынка, так как соприкасаться с миром мертвых и сам Чарльз старался как можно реже. Там, как говорил отчим, было все иначе, каждый шорох, дуновение ветра или дрожание мебели, были не результатом всевозможных механических приводов, а соприкосновением с реальным неизвестным миром мертвых, который был всегда против того, чтобы в него вторгались.

Спустя время, года три назад, клуб отчима прикрыли, как раз из-за разоблачения жульничества, но к тому времени отчим уже совсем отошел от дел, став примерным пожилым семьянином, целыми днями ковырявшимся с женой в саду у дома. Конечно, клубом отчима Джерри не ограничился. Повзрослев и переехав от родителей на другой конец города, Джерри удосужился побывать несколько раз на тайных сеансах в закрытом клубе Паттисона, один сеанс из которых проводил сам Ричард Блюм. Медиум-легенда, на его сеансы выстраивались очереди, люди выкладывали целые состояния, чтобы Блюм вызвал нужного им духа. Джерри конечно же был в восторге от его сеанса. Он не шел в сравнение ни с каким другим сеансом, на котором ему приходилось быть ранее. Мистер Блюм впадал в транс, представая перед держащимися за руку шести людьми то усопшим мальчиком, до убитой женщиной назвавшей имя убийцы. На том сеансе в воздухе Джерри действительно ощущал чье-то неприятное присутствие. Но как повторить подобное сегодня вечером?

Еще вчера присутствующий внутри Джерри оптимизм, сегодня куда-то улетучился. Кто он такой, чтобы быть уверенным в том, что он сможет вызвать духа, а если и вызовет, то где уверенность, что это будет Лари. Конечно, случалось, что пришедшие на сеанс незваные духи знали об усопшем и его здравствующих родственниках всю подноготную, но уверенности, что так оно и будет в этот раз, не было.

Да, он выпросил на несколько дней у одного из знакомых по клубу отца медиумов, старинную спиритическую доску. Выменял у него же на две бутылки виски некое заклинание будто бы увеличивающее шанс вызова нужного духа. Купил на базаре курицу для приношения ее в жертву перед сеансом, но все это сегодня почему-то казалось не достаточным для полной уверенности в том, что у него все получится.

Даже взяв в руку пластину мысли яснее не стали. Наоборот, в голове одни мысли стали наступать на другие, не возможно было сосредоточиться абсолютно ни на чем конкретном. Зачем-то вспомнилась школьная драка с толстяком Реем, который тогда надавал Джерри очень хороших тумаков. В сознание ворвался один из братьев Бейкер, ручной пес мистера Брауна, у которого Лари и украл деньги. Натирая свой любимый револьвер сорок четвертого калибра, он злобно подмигнул Джерри, и, наведя на него пистолет, нажал на курок, растворившись в туже секунду в дымке воспламенившегося пороха. В след за колыхнувшейся дуновением ветра дымкой, поплыло и сознание. Джерри поддался этому странному ощущению, убрав свои руки со штурвала, управляющего разумом. Затем возникла сцена чьих-то похорон, быстро пролетев по знакомым лицам, сознание вспыхнуло яркой картинкой изувеченного лица Джерри лежащего на белоснежной подстилке гроба. Карусель беспорядочных мыслей закрутилась вновь, не давая разуму зацепиться ни за одну из них. Внутри Джерри возникла чуждая ему ненависть и злоба, захотелось разбежаться, и выпрыгнуть в окно, крича в короткие секунды падения ругательства в адрес братьев Бейкер, мистера Брауна, Лари и всех кто причастен к этой злополучной истории. Неожиданно возникшую в голове, натянутую в пространстве белую простыню, разорвали длинные как у вампира когти. В получившуюся брешь просунулась, окровавленная голова Лари. Он ехидно прищурился, оголяя острые как у акулы зубы, и прохрипел знакомым Джерри голосом:

– Ты виновен в моей смерти дружок, ты дорого заплатишь за мои страдания. Ведь Браун уже в курсе, что ты с остальными тоже причастен к краже его денег. А ты знаешь правила Брауна, украл у него доллар, лишился пальца, а украл три тысячи, лишился головы. – Договорив, Лари злобно рассмеялся, проведя острым ногтем, поперек своей шеи разорвав плоть. Кровь тут же заструилась по его шеи, через широкую рану начали вылезать противные желтые черви.

Словно кидая банку с порохом в пылающий дом, в голове Джерри всплыла снежинка Мери. Та, прекрасная блондинка, которая разбила юное, влюбленное сердце Джерри, предательски встречаясь за его спиной с заклятым врагом по школе Робертом Стоуном. Ее прекрасное обнаженное тело грациозно покачивалось сидя на теле огромного, смуглого мужчины, голова которого почему-то была облачена в бычью маску. Повернувшись на секунду к Джерри, вырываясь из захлестнувших ее тело судорог счастья, Мери омерзительно скривила лицо и прошипела: